Есения Маас
С любовью, Я
Глава 37
– Эрик! Куда ты меня тащишь?! Отпусти, кому сказала!
– Не сейчас, детка. – В его голосе послышался смех, и сколько бы я ни колотила этого наглеца, с завидным упрямством он продолжал меня нести.
Я проехала мешком на плече через весь холл первого этажа, мимо библиотеки, в которой, к счастью, никого не оказалось, мимо слегка удивлённого консьержа. Заметив приподнятую угольно-чёрную бровь мужчины, я разжала уже занесённый для очередного удара кулак, и обмякла.
– Отомщу.
– Отомстишь, – фыркнул Эрик, толкая ладонью очередную дверь. – Обязательно отомстишь. Потом. Когда-нибудь.
– Тебе никогда не прилетало за подобное? – Осознав всю бесполезность попыток вырваться, я старалась минимизировать ущерб, который был неизбежен при трении лица о рубашку, и ударах носом о позвоночник.
– Неа. Обычно все идут по доброй воле.
Я насупилась, переваривая информацию. И почему у окружающих меня мужчин это единственная отмазка? Что Робин, что Эрик. Да даже Джо, я уверена, ответил бы точно так же.
– Шутка, Джослин. Этого была просто шутка, – уже серьёзно добавил Эрик, аккуратно опуская меня на асфальт. – Если честно, я очень хочу связать тебя и увезти подальше, месяца на три-четыре, но ведь ты тогда меня возненавидишь, да?
– Пф. – Я разогнулась и пристально на него посмотрела. – Тебя невозможно ненавидеть, Эрик. Но вот увезти меня не получится. Невозможно постоянно бегать. – Я приподнялась на цыпочках и легонько потрепала его по щеке. – Нельзя прожить жизнь избегая то, что может причинить боль. Даже такой плюшевый мишка, как ты, должен это понимать. Решать всё равно придётся.
Эрик внезапно схватил мою ладонь и прижался к ней сначала щекой, а потом губами, и всё это он проделал не отрывая от меня взгляда.
Не надо, Эрик, простонала мысленно я. Это всё равно ни к чему не приведёт. Я не могу…
Лёгкий электрический разряд пробежал от груди к животу. Я забыла, как дышать и просто смотрела, как он целует сантиметр за сантиметром, опускаясь всё ниже, к запястью.
– Э-эрик, – очнулась я.
– Прости. – Он прижался губами к венке и прикрыл глаза. – Пойдём.
Фух. Я сжала пальцами запястье и вздрогнула. Откуда это знакомое чувство неотвратимости? Почему мне кажется, что сейчас всё было неправильно? Что я совершила ошибку, позволив этому мальчишке больше того, что собиралась? За своими мыслями я не заметила, как Эрик остановился и врезалась в него.
– Ты чего? – Я заглянула ему в лицо и нахмурилась. – Эрик?
– Джо. – Его голос прозвучал глухо и даже враждебно. – Будь добра, не поворачивайся. Мы сейчас медленно развернёмся и пойдём в другую сторону, хорошо?
Смотря на него снизу вверх, я видела, как нервно ходят желваки на его лице и раздуваются ноздри от едва сдерживаемой ярости. Что так изменило его настрой? Забыв о наставлении и просьбе, я обернулась и застыла, чувствуя, как напрягается всё тело.
Вот… вот блин.
– Джоэл?
За шумом в ушах я плохо слышала сама себя. Имя сорвалось с губ прежде, чем я сообразила, что отступаю, пытаясь спрятаться за спину Эрика.
– Так-так, – протянул местный дьявол. – Быстро же ты нашла мне замену. Не ожидал, что ты настолько ветреная особа. – Неприкрытое ехидство и пренебрежение Эриком разозлили.
– Какого чёрта? – Я вздёрнула подбородок. Чувство противоречия разрасталось так быстро, что мозг за ним не поспевал. В отличие от языка. – Ты что, преследуешь меня?
– Да кому ты нужна? – с насмешкой ответил Джоэл, но я заметила сжавшиеся кулаки. И мне это не понравилось. – Хотя нет. – Он перевёл взгляд на Эрика. – Ты ведь не забыла, что всё ещё моя невеста?
– Ты! – рявкнула я, злясь всё больше. – Хочешь верь, хочешь нет, но я ежедневно ненавижу себя за ту закорючку в документах! Уж лучше бы мы никогда не встречались, Джоэл. – Мне хотелось уколоть его как можно больнее, хотелось стереть с этого красивого лица самодовольную усмешку, говорящую о том, что он-таки прав. Я всё ещё невеста с обязательствами. А вот с его стороны этих обязательств не было. Так что мой рот открылся прежде, чем я смогла подумать. – И не тебе меня учить, сам ребёнка на стороне заделал.
Вот так. Я сказала. Пусть теперь не только я буду причастной к этой гадкой тайне. Да. Для меня всё это было гадко, потому что сердце болело. Но ведь то существо стало продолжением Джоэла не по своему желанию. Как и я когда-то.
Эрик при этих словах уронил челюсть и резко прижал меня к себе, будто хотел доказать, что Фледж не имеет права не то что претендовать на меня, а даже заговаривать о чём-то близком к этому.
Близость друга вовремя отрезвила и я успела пожалеть об откровенности. С лица Джоэла спала напускная небрежность. Он резко побледнел и сжал губы. А потом вообще уронил голову на грудь. Словно обессилев.
Я уже видела подобное.
Так ломаются сильные люди. Робин выглядел также, когда говорил о своей будущей жизни.
Я неосознанно сделала шаг ему навстречу, но Эрик удержал меня, качнув головой.
– Бетани… она…
– Что? – Я всё-таки не удержалась.
Джоэл растёр лицо одной рукой и резко выдохнул. Стало ясно, что большего мы не услышим.
Что же могла сделать та девушка, что разбило ему сердце? Изменила? Вряд ли. Таким, как Джоэл не изменяют. Их верность берегут, а любовь лелеют. Эрик напрягся и сжал меня ещё крепче. Но Джо решил, что и так сказал лишнего, поэтому сделал покер-фейс и бросил:
– Ничего. Не ваше дело. Где Томас? Тереза сказала мне срочно приехать.
– Чтоб тебя, мегера, – едва слышно цыкнул Эрик. Думаю, что он сам не ожидал от себя подобного, потому что тотчас же замолчал и шумно выдохнул. – Отец где-то недалеко ходит, можешь подождать его здесь.
– На улице? – Бровь Джоэла поползла вверх. – А ты, я смотрю, правила нашего круга вовсе не соблюдаешь. Хотя чего от тебя ждать, если собственная мать вышвырнула из агентства. Ничтожество, – злорадно плюнул он и улыбнулся.
А вот это было лишним. Отношения между матерью и ребёнком сложны. По себе знаю. И если уж Тереза и дома была такой же гадиной, то неудивительно, что Эрик так среагировал.
Хлоп. Голова Джоэла дёрнулась от моего удара. На загорелой щеке расцвёл малиновый отпечаток ладони.
– Ты и ногтя его недостоин, придурок, – прошипела я, едва сдерживаясь от распирающей ярости. Стало обидно за Эрика, за себя. За наши отношения, в конце концов. Этот идиот просто не может быть честным. Всегда говорит гадости. Когда ему плохо он всегда старается сделать плохо другому, чтобы не одному страдать. Но так нельзя. Не с Эриком. И не со мной. – Если здесь и есть ничтожество, то это ты, – твёрдо сказала я, хотя сердце заходилось в сумасшедшем ритме. – Ненавижу.
Скрипнув напоследок зубами, я обошла Фледжа и пошла вперёд, боясь сделать ещё какую-нибудь глупость.
Идиотка, одёрнула я себя. Что на меня вообще нашло?! С ума сойти, я ударила самого Джоэла Фледжа. Капец просто. Он теперь это так не оставит.
Хотя… Я спрятала улыбку в вороте кофты и завернула за угол живой изгороди. Это чертовски приятно. Постоять за себя.
Где-то позади послышался топот ног и тяжёлое дыхание. Оборачиваться, чтобы выяснить личность догоняющего, мне совершенно не хотелось.
В это время отдыхающих у бассейна было не так чтобы много. Человек пять, может семь. Не больше. Все занимались своими делами: кто беспечно развалился в шезлонге, потягивая из трубочки коктейль; кто прогуливался вдоль зелёной стены, иногда бросая взгляд на мясистые листья. Одна девушка качалась на воде в позе звезды. Чтобы не нарушать идиллию отдыхающих, я прибавила шаг и пошла мимо пустых лежаков, частично скрытых навесами.
Неожиданно у самого края бассейна, когда я уже было порадовалась, что от меня, наконец, отстали, на плечо легла тяжёлая рука и меня дёрнуло назад.
– Ты не можешь меня ненавидеть, – выдохнул Джоэл в ухо, склоняясь к земле, чтобы отдышаться.
– Совсем рехнулся?! – Я повернулась к нему лицом и отступила на шаг. – Да кого это волнует?
– Ты не можешь меня ненавидеть, – упрямо повторил Джоэл, разгибаясь и опуская руки на мои плечи. – Только не ты, слышишь?
– Через две недели наша помолвка будет официально расторгнута. Я сообщу об этом во время показа, – просто ответила я, не отводя взгляда. Хотя подобный вызов и давался с большим трудом. – Ты сможешь жениться на Бетани и до этого времени, если вам не терпится. В Лас-Вегасе, например. – Я подняла руку и сжала края кофты у горла. – А теперь отпусти и скажи, что ты сделал с Эриком.
– Ничего. Я ему ничего не сделал, – глухо ответил Джоэл, роняя руки. – Он ждёт тебя на том же месте.
Отступив ещё на шаг, я потеряла равновесие и взмахнула рукой. Под правой ногой была пустота.
– Диана! – Джоэл обнял меня одной рукой и крепко прижал. – Смотри, куда идёшь!
– Отпусти, – закусив губу, потребовала я.
– Если отпущу, ты упадёшь. – Сердце Джоэла забилось так быстро, что я стала терять связь с реальностью. Жар его тела грел даже сквозь футболку.
Это было… неправильно.
– Отпусти! – рявкнула я, пихая его руками. – Ненавижу! Ненавижу! Отпусти, чёрт бы тебя побрал! Не смей меня трогать! Нельзя! Только не ты, Джоэл! – Я молотила его руками, что есть силы, но не смогла сдвинуться ни на миллиметр. А он просто молчал и сжимал меня так же, как и Эрик несколько минут назад. – Тебе… – От бессилия у меня подогнулись ноги. – Тебе нельзя, слышишь?.. Пожалуйста. – Я всхлипнула. – Отпусти, Джо.
– Диана. – Фледж склонился так низко, что мог не напрягаясь коснуться губами моих губ. – Нам надо поговорить. Бетани, она…
– Плевать. – Я уже ничего не понимала и хотела только одного: исчезнуть. Прямо сейчас. В эту секунду. Потому что, если не сейчас, то уже никогда. Я сделала последнюю попытку вырваться и, заливаясь слезами, прямо ему в глаза призналась: – На всё плевать! Господи, да лучше бы меня медведь в том чёртовом лесу задрал, лучше бы ты меня тогда не нашёл, Джоэл. – Глухие рыдания рвались наружу, я ловила ртом воздух и тёрла глаза дрожащими пальцами.
Весь мир за пределами его рук перестал существовать.
Его руки, его тело, всё то, что так долго мне снилось – сейчас отравляло. Убеждения, мораль, обида, противоречие, желание победить эту отчаянную любовь – всё исчезло. Я хотела его. Хотела так сильно, что болела душа. Я хотела выть, кричать, бросаться, кусаться. Сделать хоть что-нибудь, что-то, что поможет избавиться от наваждения и… надежды.
– Ты должен был меня бросить… – простонала я из последних сил. – Т-ты должен был. Должен. Зачем ты меня спас? – Я подняла дрожащую ладонь к его щеке и осторожно коснулась загорелой кожи. – Зачем?..
Силы окончательно покинули меня. Это признание, эта истерика – высосали всё, что я так старательно копила. Он за пять минут разрушил то, что я годами возводила вокруг израненного сердца. Поэтому единственное, что мне осталось, это стоять и смотреть на него. И плакать.
Глаза Джоэла распахнулись, на какое-то мгновение в них отразились ужас понимания и… боль. Он ослабил хватку и я полетела спиной в мерцающую воду.
Так странно. Время как будто застыло. Мне хватило этих секунд, чтобы понять, что да, я смогла. Я причинила боль. Я сделала рану от которой он не сможет избавиться так же просто, как от меня. Она станет напоминанием о том, что в его жизни была такая женщина. Что в ней была я.
Удар затылком о холодную воду выбил все мысли. Мягкие волны заключили меня в свои объятия, даря долгожданную свободу.
Я так устала бороться. Надоело. Я хочу просто спать. И видеть сны, в которых могу быть счастливой.
– Дура набитая! – рявкнули мне в ухо, настырно и, главное, быстро вытащив из воды. – Идиотка! Курица безмозглая! – Джоэл ругал меня на чём свет стоит, не забывая, впрочем, одновременно проверять пульс и делать искусственное дыхание.
– Совсем необязательно было засовывать язык, – поморщилась я, приподнимаясь на локтях. – Придурок.
И вот опять. Эта борьба кажется вечной. Я устаю, он спасает и снова делает больно. Какой-то белкин круг.
Демонстративно вытерев губы ладошкой, я тяжело поднялась старательно игнорируя заинтересованные взгляды окружающих.
– Зан-но-з-за, – прорычал Фледж, подхватывая меня под локоть и таща в сторону дома. – Пигалица. Блондинка. Сквернословка. Совершенно ненормальная баба…
– Ты забыл добавить: Франкенштейн и чудовище, – подсказала я, выдёргивая руку. – Чего мелочишься? Давай уж сразу, говори всё, что думаешь, но это в последний раз Джоэл. Я больше не позволю себя оскорблять.
Мы замерли на дорожке между двумя кустами. Намеренно замедлив шаг, я развернулась и упёрла руки в бока:
– Ты совершенно несносный, абсолютно двинутый на всю голову чёртов богатенький сынок. Задрал. Вот здесь сидишь. – Я провела ладонью по горлу, чтобы стало понятно, как он меня достал. – Ты сам отверг меня, сам издевался, сам ненавидел, а теперь-то что? Я самое милосердное существо на планете, ты знал? – спросила, вскинув голову. – Я согласилась помочь вам с Бетани воссоединиться. – Я загнула один палец. – Взяла на себя все последствия разрыва помолвки. – Следом загнула второй. – Не лезу к тебе. – В ход пошёл третий палец. – Даже избегаю. – Четвёртый палец тоже согнулся. – И наконец, я искренне, чёрт побери, пожелала вам счастья… А теперь ты приходишь, чтобы пожаловаться на любовницу. Правда? Джоэл, тебе не кажется, что ты уже вконец охренел, а?
– Всё сказала? – хмуро спросил он.
– Да я только начала! – искренне ответила я.
– Ты стала слишком дерзкой. – Джоэл сложил на груди руки и качнулся с пятки на носок. – А была…
– Даже котёнок начнёт огрызаться и защищать себя, если его из раза в раз тыкать мордой в дерьмо, – философски заметила я. – Знаешь, Джоэл, несмотря на всё я должна тебя поблагодарить.
– Зачем это? – нахмурился он.
– Затем, что я поняла насколько ненавижу тебе и твоему отцу подобных. Отныне мне будет очень просто выбирать. Впрочем, кандидат на победу уже есть.
Поставив, как мне показалось, точку в наших с ним отношениях, я выдохнула и пошла к Эрику. Конец. Теперь уже окончательный и бесповоротный. Когда я это поняла, жизнь заиграла новыми красками, конечно, среди них было большое количество серых полутонов, но где-то там, вдалеке мерцала яркая палитра. Надо было только набраться терпения и подождать, когда она захватит все остальные цвета.
– Эрик! – Я махнула рукой, выныривая из кустов. – Прости, что оставила.
– Джо? – Он обернулся, отвлёкшись от стоящего рядом отца и поджал губы. – Ты почему мокрая?!
– Одно надоедливое насекомое никак не хотело отвязываться, поэтому пришлось прибегнуть к экстренным мерам.
– Что за насекомое? – Томас подцепил пальцем прядь волос с моего плеча и демонстративно отжал.
– Очень противное, – выдохнула я будто по секрету. – Гадкое и с острым жалом, что-то вроде шершня.
– Томас! – крикнул зло Джоэл. – Вызывай врача!
– Зачем? – Андерсен старший поднял глаза на мою головную боль и поперхнулся.
– Чтобы сделать этой. – Фледж встал рядом и бесцеремонно ткнул в меня пальцем. – Лоботомию.
– А ты почему мокрый? – Эрик ненавязчиво встал между нами, мягко отодвигая меня в сторону.
– Насекомое, – напомнила я, и тоже ткнула в Джоэла пальцем. – Надоедливое и жутко ядовитое.
– Стерва.
– Козёл малодушный.
– Страхолюдина!
– Слизняк безмозглый, – выдала я после некоторого замешательства, ибо никогда не практиковалась в подобного рода обзывательствах.
– Франк…
– Так, всё! – Томас закрыл рот пышущему злобой Джоэлу. – Зачем ты приехал?
Бросив на меня уничижительный взгляд, Джоэл гордо расправил плечи и демонстративно вытер руки о насквозь мокрую футболку.
– Тереза сказала, что две недели мы будем в тренировочном лагере. Выезд сегодня вечером. Чёрт, и почему я должен это делать?! Ты что… – Он выглянул из-за Эрика и усмехнулся. – Совсем глупая и не можешь сфотографироваться нормально?! Боже, сколько проблем из-за одной тебя! – Джоэл картинно заломил бровь, а потом громко прошептал, так, чтобы я наверняка услышала: – Слышь, чувак, не вздумай влюбляться в эту злобную пигалицу. Сдохнешь раньше, чем она научиться цело… О-ох!
Эрик встряхнул кулак, который несколько секунд назад утопил в животе Фледжа.
– Скажи спасибо, что рядом Джо. Иначе я бы не остановился на этом.
Глава 38
– Мне вот интересно. – Томас прикрыл дверь своей комнаты, насильно усадив меня в кресло. – Ты способна не влипать в неприятности?
– А что сразу я?! Этот козёл первый начал! – Я показала рукой на выход и сжала кулак. – Припёрся, когда не звали.
– Джослин, ты могла бы разговаривать нормально? – поморщился Томас, прокрутив палец в ухе. – Я понимаю, что ты на эмоциях и всё такое, но слушать бесконечное: козёл, подонок, тупица и прочие нелестные эпитеты мне совсем не нравится. Ты же хорошая девочка.
– Эта сволочь даже ангела заставит материться, – шикнула я, зажав ладони между коленями. – Извините, я больше не буду. Томас, почему директор устроил этот лагерь? Разве она может решать подобные вопросы без вашего участия?
– На то она и директор. – Многозначительно повёл бровями старший Андерсен. – А вообще, мне самому интересно, что же задумала Тереза.
– Может, я ей не нравлюсь? – вздохнула я, опустив голову. – И почему на две недели, а не одну? Ведь ровно через две недели будет показ, я бы хотела поработать это время с вами, а не тратить его на злобное жив… простите, на Джоэла Фледжа.
– Я постараюсь выяснить, – помолчав, ответил Томас, почесав затылок. – Джослин, я вообще-то хотел поговорить с тобой о другом.
– Мм?
– Мне нужен номер телефона твоих родителей. Вся эта ситуация с друзьями и Холденом вышла из-под контроля. Мы больше не можем скрывать это. К тому же, Тереза хотела бы встретиться с твоей матерью и кое-что обсудить.
– Мамой? Директор? – Я живо представила, как моей, до невозможности влюблённой в идеальность, матери, сообщают, что её потерявшаяся дочь влипла в неприятности.
– Н-не… Нет. – Я отчаянно мотнула головой. – Не дам. Ни за что, и не просите.
– Джослин.
– Нет. Мне уже восемнадцать, а значит, я уже совершеннолетняя! – возмутилась я. – Я сама вольна распоряжаться своей жизнью. А мама… – Я вздохнула, подыскивая правильные слова. – Она зациклена на возвращении в высший свет и бредит этим. И пусть слава Дивы меня оставила, но ситуация с помолвкой должна была всё решить, понимаете?
– Не думаю, что потеряв тебя, она не пересмотрела свои приоритеты, – спокойно ответил Томас. – Как родитель, я могу понять её желание вывести тебя в люди, но вот способ мне не нравится. И всё же, мы должны позвонить им. Джослин, человек не может быть один. – Андерсен присел на корточки и укрыл мои дрожащие руки своими. – Семья на то и семья, не отрекайся от них из-за ошибок. Уверен, твои родители уже сто раз пожалели о своих действиях. Дай им шанс. Подумай об этом. – Он встал и улыбнулся. – Ещё немного времени у тебя есть.
Поняв, что аудиенция окончена, я тяжело поднялась и, опустив голову, пошла к двери. Настроение со скоростью света летело вниз. Ну почему всем так интересна моя жизнь?! Почему я не могу сама распоряжаться ей? Перед глазами встало злое лицо матери и опечаленные глаза отца.
– Чёрт! – Пнув ковёр, я нажала на ручку и обернулась: – Обещайте, что не оставите меня вдвоём с Фледжем. Я… Мне нельзя быть с ним наедине.
– Боишься, что вернуться чувства? – понимающе хмыкнул Томас.
Да если бы.
– Боюсь, что убью его в первый же день, – мрачно процедила я. – И Томас… Им не к кому возвращаться.
Помедлив, он кивнул:
– Хорошо. Сегодня вечером мы отправимся вчетвером, на завтра у Эрика нет работы, а в школу я его отвезу. До выхода осталось несколько часов, проведи их с пользой. Если надо купить что-то, напиши список, я всё принесу. Кстати, у тебя деньги есть? За всё время я так и не поинтересовался на что ты живёшь.
– Сбережения почти закончились, но кое-что ещё есть, не переживайте. Тем более что скоро будет первая зарплата. – Улыбнувшись напоследок, я тихо вышла из комнаты и поплелась в душ.
Холодная вода хлестала по плечам и спине. Опершись рукой на стенку кабинки, я морщилась, но горячее не делала. Мне надо было как можно быстрее избавиться от лишних мыслей и чувств.
Я должна научиться дышать рядом с ним. Потому что жить в одном доме с Фледжем, это всё равно, что ковырять едва зажившую рану.
– Чёрт. – Я шлёпнула ладонью по стене. – Грёбаная жизнь.
На счету осталось всего около трёх тысяч, и так как арендовать квартиру для Нэнси мне уже не нужно, то я вполне способна прожить на эти деньги две недели, и даже прожить их вполне комфортно. Единственная нерешённая на сегодняшний день проблема заключалась в Майлзе. Как я буду его навещать, живя в адском лагере?! К тому же, я хотела часть денег направить на сиделку для него, ведь нельзя же, чтобы он изо дня в день находился в палате один. И пусть он спит, я уверена, присутствие другого человека будет большой помощью.
Фыркнув от попавших в нос капель, я сделала воду горячее и начала мыться. Тереза обещала заняться Нэнси и предоставить ей жильё, а что будет в этом случае с Майлзом? Как он там? Сегодня только понедельник, а кажется, что вечность прошла с его госпитализации. Пришёл ли друг в себя? Вышел из комы или нет? Какие прогнозы дают врачи? И главное, какие отношения на самом деле связывают Холдена и Нэнси? Действительно ли он хотел оплатить обучение Майлза, и что с другом будет сейчас, если я подам заявление на Нэнс?
Пока я размышляла о том, стоит ли обращаться в полицию, пар от горячей воды заполнил кабинку. Резко включенная холодная вода не помогла прояснить сознание и я медленно осела на пол. Перед глазами сначала замелькали чёрные мушки, а потом зрение просто исчезло, к этому добавился шум в ушах, отчего казалось, что я в не до конца вставленных берушах.
Надо выбираться. Надо поскорей вылезти и попросить о помощи…
Нашарив дверь, я поставила ногу на бортик и запнувшись, с грохотом растянулась на кафельном полу, попутно разбив лоб.
– Джо? – в дверь постучал Эрик. – У тебя всё в порядке?
– Н-нет. – Голос едва слушался, пелена перед глазами не проходила, а в ушах стоял такой гул, что я едва разобрала слова.
– Джослин? Эй! – Эрик ударил по двери. – Джослин, я вхожу!
– Н-не н-надо, – пролепетала я из последних сил, растирая по лицу воду.
В ответ на это дверь с грохотом отлетела в сторону. Кто-то в коридоре ругался на чём свет стоит. По ощущениям, на меня набросили что-то вроде полотенца, и подняв на руки, понесли.
– Эрик. – Я положила голову на его плечо, стараясь не кричать. – Прости, ты снова меня спасаешь. Всё-таки верен своим словам.
– Словам?
– Да. – Кажется, у меня получилось улыбнуться. – Ты обещал спасти меня от злого дракона. Кафельный пол не дракон, но тоже местами паршивая замена.
Вместо слов, меня прижали покрепче и через несколько секунд опустили на кровать.
На глаза упали капли воды, кто-то очень усердно елозил по лицу мягкой тряпкой. Зрение ещё не вернулось, но звук стал отчётливей.
– Эй. – Я похлопала по руке с тряпкой. – Достаточно.
– У тебя всё лицо в крови. – Ответил он излишне резко.
– Не может быть. – Я подняла руку, на ощупь стараясь найти место пореза. Слева, над правым глазом я нашла рваные края раны. – Шшш…
– Не трогай. Дырка большая, но зашивать, скорее всего, не придётся.
– Ты будешь приезжать ко мне?
– Куда?
– В этот чёртов лагерь. – Поморщилась я, прижимая полотенце к глазам. – Не хочу оставаться один на один с Фледжем. Я начинаю злиться, едва он открывает рот. Надеюсь, что, когда съёмка закончится, этот засранец наконец отвянет от меня.
– Ммм.
– А твой отец здесь? Можешь позвать?
Рука, вместе со мной придерживающая полотенце, дрогнула. На тело легло тяжёлое одеяло, и хорошо, что я ничего не видела, ибо умирать от стыда совершенно не хотелось. А так… Я могла только надеяться, что многое осталось закрытым от взоров этого мальчика. Эрик поднялся с кровати и гаркнул:
– Томас!
Томас?
Томас…
Томас!
Твою же мать. Это не Эрик. Это… Сердце пропустило удар. Джоэл. Джоэл видел. Он трогал… Лицо опалил жар, едва я вспомнила осторожные прикосновения.
Господи, позволь мне провалиться.
Несколько минут стояла тишина, в которой я увязала, как в болоте. Почему здесь Джоэл, если в ванной я отчётливо слышала Эрика? Почему Томас разрешил ему меня трогать?! И почему Эрик допустил это? Вот уж совсем не хотелось верить, что младший Андерсен просто умыл руки под напором Фледжа.
– Девочка, серьёзно, – тихо рассмеялся Томас, входя и прикрывая дверь. – Ты всё-таки не можешь обойтись без происшествий. Ходячая катастрофа, вот ты кто.
– Томас. – Я приподнялась на локтях, смаргивая чёрную пелену. – Скажите честно, из душа меня вытащил не Эрик?
– А это важно? – Он не стал опускаться на кровать, но явно сел где-то рядом.
– Очень, – кивнула я.
– Ммм, понимаешь. – В голосе фотографа послышалось искреннее удивление. – Твой жених был очень настойчив, утверждая, что только он имеет право видеть тебя обнажённой.
– И что, вы вот так просто позволили ему? – Я едва не разрыдалась от обиды. – Он же теперь меня со свету сживёт, будет постоянно издеваться и обзываться, а я, знаете ли, не так чтобы готова на новый раунд.
– Не думаю, что на этот раз ты права. Он выглядел взволнованным, а не разозлённым. Да и… – Томас пошкрябал подбородок. – А ладно, это не так уж и важно. Вместо продолжения он приложил сухую и тёплую ладонь к моему лбу. – Жара нет, рана небольшая, заклеим пластырем и будем надеяться, что шрама не останется.
– Спасибо. – Я снова упала на подушку и закрыла глаза ладонью.
– Ты часто теряешь сознание?
– Нет, то есть раньше, в детстве, это случалось часто, но после переезда почти никогда. Это даже не потеря сознания, точнее, неполная. Доктор говорил, что так бывает из-за стресса и недостатка свежего воздуха. Вроде как мозги не успевают за телом, или тело за мозгом. Я перестаю видеть и почти ничего не слышу, но могу двигаться и говорить.
– Понятно. Надеюсь, это больше не повторится. Всё-таки опасно и довольно непредсказуемо.
Из коридора послышались звуки возни и грязных ругательств. Глухие удары сопровождались громким сопением и сотрясанием очередного предмета мебели.
– Извини, мне надо остудить двух баранов. – Томас поднялся и похлопал меня по плечу. – Всё будет хорошо, Джослин. Ты сильная и добрая, с такими качествами люди просто не умеют пропадать. Когда почувствуешь себя лучше – выходи, начнём собираться. Директор не любит, когда её приказы выполняются не в срок, – неожиданно усмехнулся он.
Отлежавшись ещё некоторое время, я помахала перед глазами рукой и откинула одеяло. Стон получился внушительным. Я была полностью раздета, а короткое полотенце, которым, видимо, меня прикрыли в ванной, лежало на стуле рядом с кроватью. То есть, Джоэл меня не просто уложил на кровать. Когда он протирал лицо тряпкой, я была полностью раздета. Полностью. Осознание, что человек, которому я не хотела показывать моё тело, видел всё, буквально всё, снова обожгло щёки.
– Кошмар. Это даже хуже, чем в лесу, – пробормотала я. – Там он хотя бы сам раздевался. А здесь… я… Господи. Я закрыла лицо ладонями и попыталась не сдохнуть от смущения. Гхр. Гадёныш. Видел и делал вид, что всё в порядке. Ах, ну конечно. – Я горько усмехнулась. – Он даже ребёнка заделать умудрился. Куда уж мне со своей невинностью. Ничего нового он не нашёл. Чего бы ему стесняться. – Я сжала кулаки и стукнула по кровати.
Одевшись в джинсы и длинную футболку, я снова потрогала порез и, выдохнув, нажала ручку. Боги, кто бы знал, как мне не хотелось выходить из этой комнаты, которая в мгновение ока стала такой родной, такой… личной крепостью, что ли.
Оба Андерсена нашлись в гостиной, которая была разделена с кухней барной стойкой. Эрик сидел на большом кожаном диване и прикладывал к правому глазу мешок со льдом, Томас же тихо что-то ему выговаривал. Джоэла нигде не было.
– Что у тебя с лицом? – Я быстро подошла и отняла его руку.
Под синим пакетиком оказался такой же синий фингал, который, к тому же быстро наливался.
– Ничего. – Эрик отодвинул мою руку и отвернулся.
– Джослин, тебе нужно купить что-нибудь? – Томас откинулся на спинку дивана, и закинул руки за голову.
– Нет.
Надо что-то сказать Эрику, а то у него вид, как у побитой собаки, не фигурально выражаясь.
– Эм, Эрик…
– Всё нормально, – слишком поспешно отозвался он. – Не бери в голову.
Я потянулась к нему, чтобы ободрить, но заметила нахмуренный взгляд Томаса, и прижатый к губам палец. Потом Томас мотнул головой в сторону балкона. Я машинально перевела взгляд и увидела спину Джоэла. Отчаянно замотала головой, отказываясь идти к нему, на что фотограф сделал большие глаза и раздул ноздри, даже пальцем показал.
Отвернулась.
– Джослин, – кашлянув, позвал меня интриган. – Думаю, тебе стоит поблагодарить Джоэла за помощь.
– А вот я так не думаю, – насупилась я.
– Уверен, вам нужно поговорить, – с нажимом повторил Андерсен, и бросил взгляд на сына, который меня игнорировал.
– Нет.
– Да достали уже! – взвился Эрик. – Я сам уйду! – Он подорвался с дивана и смерил меня взглядом в котором были и злость, и отчаяние, и даже что-то похожее на боль. – Джо, поговори с этим дятлом, иначе отец от тебя не отвяжется.
Я смотрела в его глаза несколько долгих секунд, и не обнаружив ничего нового, медленно кивнула. Эрик выдохнул и швырнул в раковину растаявший пакет со льдом.
– Буду у себя.
– Хорошо.
Томас проводил взвинченного сына странным взглядом и повернулся:
– Я спрошу тебя ещё раз: – Кого ты выбираешь Джослин? Эрика или Джоэла?
– Идиотский вопрос, и вы сами это знаете, – рыкнула я, поморщившись, от тянущей боли на лбу. – С Джоэлом у нас нет будущего, а Эрик для меня всё равно, что младший брат. И он об этом знает. Поэтому не надо делать то, что вы… делаете. Это ни к чему хорошему не приведёт.
– Понятно. В таком случае я больше не буду вмешиваться. – Томас поднялся, потирая колено. – Джослин, мне бы хотелось дать тебе совет.
– Валяйте, – махнула я рукой.
– Не зацикливайся на прошлом и постарайся смотреть глубже. Это всё. Машина будет через два часа.
– Не зацикливайся, смотри глубже, – тихо передразнила я, строя гримасу.
Да кому нужно это глубже? Поверьте мне, Томас, глубже, чем я, смотреть на этого парня не будет никто. Да только, его это никогда не волновало.
Я села на место Эрика, закрыла глаза и начала напевать песенку из детства. Кажется, мама пела её мне в самые отчаянные дни, когда от постоянных занятий тошнило, и даже дождь на улице казался раем. Эта песня помогала переключиться с Джоэла на мать, что в общем-то не уменьшало головной боли.
Хлопнула балконная дверь. Я продолжила напевать незатейливую мелодию, игнорируя подошедшего Фледжа.
– Ты нормально себя чувствуешь? – Он встал напротив, касаясь моих коленей.
– Не сдохла и ладно, – лениво ответила я, приоткрывая один глаз. На скуле Джоэла красовался такой же синяк, как у Эрика. – Мало он тебя приложил.
