Елена Яр
Зачем тебе ведьма, ведьмак?
– И чему тебя только в твоей ведьмаковой школе учили, а? Да какая это русалка? Это Берегиня. Совсем разницу не чуешь? Она древнее и мудрое существо, а не низшее, типа русалок. Она детей, что без присмотра оставляют на берегу, охраняет, утонуть не даёт. А если с почтением попросить, она совет даст, да такой, что жизнь спасти может. Как считаешь, нам с тобой перед навью такой не нужен, а?
Ведьмак рассматривал деву, не спеша от меня отодвигаться. И даже придержал слегка кончиками пальцев за талию, словно не торопился отпускать, пока решение не принял.
– Сиди тут и не лезь, – резко бросила я и направилась к кромке воды.
Шла и не сводила глаз с лица Берегини. Она наполовину развернулась ко мне и ждала с явным интересом. Зелёные глаза с широким зрачком уже вовсю копошились в моих мыслях, но бережно, без попытки навредить. Мой взгляд выхватил верёвочку от амулета, что спускалась в вырез её рубашки и пряталась под ней. Мерно бьющуюся жилку на шее, в которой просвечивала через фарфоровую кожу зеленоватая кровь. И тонкие, но красивой формы губы, что сложились в лёгкую улыбку.
Я приблизилась и поклонилась.
– Дай совета, Берегинюшка, – вежливо попросила я, распрямляясь.
– Да зачем тебе мой совет, ведьма? – голос звучал, как весенний ручей, нежно, но сильно. – Подходи и бери, он и так уже весь твой.
– О чём ты? Я про перо феникса спросить пришла.
– Так тогда думай о том, что спросить надо, – ухмыльнулась водяная дева. – А не о том, чего хочешь.
Я смутилась и даже отвела глаза.
– Прости, Берегиня. Иногда в голову лезет всякое…
Снова подняла глаза и стала усиленно прокручивать в голове картинки про навь, про гнездо и перо, про себя и ведьмака, спустившихся в потусторонний мир.
Лицо Берегини посерьёзнело.
– Что ты дашь мне за мой совет, ведьма?
– А что ты хочешь?
– Первенца своего отдашь мне.
Она поглядела с прищуром, а я почувствовала, как ярость, яркая, дикая, поднимается со дна души. Может, и не будет никогда у меня ни первенца, ни последыша, но одна мысль о том, что кто-то осмелился просить у ведьмы подобное, заставило глаза налиться гневом. На кончиках пальцев крепло заклинание, и искры уже собрались под ногтями. Я отшатнулась от неё.
– Нет в мире совета, что стоит подобной платы, – резко выдохнула я.
А она вдруг засмеялась, звонко и весело.
– Да не ярись, шучу я. На кой чёрт мне ведьмина дочь? Да ещё твоя. Она мне ведь мир водный перевернёт, всё с ног на голову поставит. Нет уж, спасибо.
Я с подозрением смотрела, всё ещё не веря произошедшему. Но силу вобрала, радуясь, что не расплескала зазря.
– Дам я тебе совет. Да ещё и подарок подарю. – Она сняла с шеи амулет, который матово блеснул зелёным глазом на камне. – Это осколок света, что через воду проходит и тьму разгоняет. Все дети нави его боятся, и ты опасайся. Но он сослужит тебе добрую службу однажды. Главное, помни, тебе на его свет смотреть нельзя, как разобьёшь его, сразу глаза закрой, иначе тоже вместе с другой навью погибнешь.
Я аккуратно приняла подарок и повесила себе на шею. Ума не приложу, зачем он мне – самой бы не угробиться случайно.
– Случайно он не разобьётся, – ответила на мои мысли Берегиня. – А теперь совет. Иногда врагу доверять стоит больше, чем другу.
Я задрала брови:
– Это совет? А инструкция к применению есть? А то ничего не понятно…
– А ты что хотела? Что бы сказала, сколько шагов по нави тебе сделать нужно и какой рукой перо брать? Это слишком просто и неинтересно. А мне за тобой наблюдать нравится. Нескучная ты ведьма, Арина. Так что давай, продолжай в том же духе.
И растаяла Берегиня, как туман под лучами солнца.
Я обернулась на Дария: он по-прежнему стоял напрягшись, все еще ждал подвоха. Рука на мече, брови сдвинуты.
– Слышал? – спросил я.
Он кивнул.
– Говорит, я тебе доверять должна.
– А разве я единственный твой враг? – удивился он.
– Нет конечно. Но ты – самый лучший.
***
Уже к обеду мы были на месте. Лес на поляне вспучивался огромными валунами, словно каменный великан насажал здесь скал и они начали прорастать. Мох отвоёвывал пространство у травы и забирался не только на камни, но и на стволы деревьев. Те, в свою очередь, были совсем не толстыми и не высокими, как если бы сильно страдали от излишнего внимания зелёных соседей. Исключение составляли лишь два здоровенных дуба. Один из которых и был входом в навь.
– Теперь нужно дождаться ночи, – сказал ведьмак, плюхаясь к большому валуну и устраиваясь поудобнее.
– Это ещё зачем? – удивилась я. – Дождаться темноты, чтобы пострашнее было? Чтоб всякие гады успели не только из своих щелей повылезать, но и зубы почистить? А то как они нас жрать грязными клыками будут? Никогда не понимала этой тяги лезть в навь в ночи.
– Арина, ну что ты как маленькая? – пытался вразумить меня Дарий. – Ты же знаешь, что проходы в навь только в полночь открываются.
Я поняла, что он на полном серьёзе, и заржала, как сумасшедшая. Аж слёзы выступили.
– Ой не могу, и правда не знаешь? – ещё не отсмеявшись, проговорила я. – Это ж детские сказки! Ведьмакам правда это не рассказывают? Ну вы даёте! Про полночь – враки. Это придумали, чтобы все подряд не шастали и пробраться не пытались. Ночью – страшно, а значит, добрая половина смельчаков передумает. Ну а злая половина огребёт себе трудностей в полночь больше, чем могла бы днём. Вот и вся недолга. А так – без разницы, ночью, днём ли. Это не росу собирать, чтоб рассвета дожидаться.
Он внимательно поглядел на меня и покачал головой.
На краю поляны раздался шорох, и мы одновременно подскочили, оглядываясь. И выдохнули – неучтённой навью оказался наш старый знакомец Шиш. Где его носили черти после Стародуба, неизвестно. Я уж думала, совсем отстал, а он – гляди-ка, нарисовался, не сотрёшь.
Дарий снова опустился на землю, расслабившись, а я наблюдала за Шишем. Он вёл себя несколько подозрительно. Крался по поляне с хитрым видом, будто собирался еду воровать из общего мешка. Он, конечно, мог, за краюху хлеба, как любой из их народца, пуститься на подвиги. Но что он здесь планировал свершать? Ещё подозрительнее было то, что он мне словно подмигивал.
Это он так показывал радость оттого, что я снова сильная ведьма? Вероятно, да, ведь он не мог не видеть, что я отхватила изрядный кусок силы. Кто знает, может, их подвид празднует хорошие новости нелепыми танцами.
Но Шиш продолжал делать какие-то дурацкие движения и явно подавал мне знаки. Я нахмурилась, ничего не понимая. Привыкла считать его маленьким и безобидным, поэтому слишком поздно сопоставила траекторию его движения и странное поведение. Не почуяла опасности, не разгадала коварный план. Когда поняла, что он подкрадывается к ведьмаку и намерения его далеки от шуточных, было уже поздно.
Шиш прыгнул на Дария.
***
Дарий
Когда навий гадёныш напал на меня, я сначала удивился: и что на него нашло, покусал его, что ли, кто ядовитый? Опрокинул его лёгким магическим щелчком навзничь. Но когда он снова подскочил и закричал, меня словно кипятком окатили. Пусть и неразборчива была его речь, но понять, что он командовал Арине атаковать, было несложно.
Осознание того, что они сговорились за моей спиной, ранило не хуже кинжала. Мысль быстрая, как молния, прострелила голову: время они подобрали самое удачное. Когда, если не сейчас? Арина сильна, я расслаблен и верю ей почти как человеку. Эффект неожиданности от нападения мелкого навёнка определённо есть. Да и вход в навь рядом – они уйдут и я не смогу их догнать.
Больно зажгло в груди от такого предательства, но что я ждал от ведьмы?
Ярость залила глаза и на мгновение заставила потерять ясность мысли. Я зарычал в гневе, зачерпнул магии целую пригоршню, поднял трепыхающегося Шиша в воздух. А затем вытолкнул силу так, что мелкий вредитель полетел над деревьями, сшибая верхушки. И его тело унесло так далеко, что глаз не увидел.
Я развернулся всем телом к Арине, готовясь принять её удар.
И оказался совершенно не готов к растерянным глазам на её подвижном лице. Она моргнула, словно не веря увиденному.
– Да что вы творите оба? – прошептала она тихо.
Вздохнула и моментально переменилась вся. Глаза засверкали, гнев заплескался в каждом движении. Голос стал громче, злее, она ругалась и швыряла в меня короткие молнии.
– Дурак! Ладно он – мелкий и глупый, но ты-то куда? Думать совсем не приучен, что ли?
Пропустил одну вспышку, и она больно саданула в плечо. Но не вышло даже расстроиться. Да, дурак, да, судил поспешно. Но в груди медовой сладостью растекалась мысль о том, что ведьма всё ещё на моей стороне, что она меня не предавала. И я готов был терпеть все её нападки.
– Виев сын, какого чёрта? – продолжала горячиться она. – Неужели не понял сразу, что это шишева самодеятельность? Я же обещала, я слово дала, а ты!..
Я довольно легко поймал очередную молнию и отбросил прочь. Но Арина уже перестала. Она поняла, что сливает сейчас свою силу впустую, и закончила швыряться магическими зарядами. Прекратила ли она ругаться? Как бы не так! Создалось ощущение, что она вышла на новый уровень.
– Нет мозгов – считай, калека! – зло сообщила она, уперев руки в бока. – Куда ты его зашвырнул? А если с ним что-то случилось? Согласна, он бестолочь, но и ты не лучше! Вот ни на столечко. Весь ум в мышцы утёк! Дурень! Как ты мог на него напасть? Вообще-то он хотел как лучше. Да, он плохо понимает, как именно было бы лучше, – так это потому что он низший. А ты?
Перестав бросаться молниями, Арина вдруг стала похожа на обычную взбалмошную девчонку. Живую, раскрасневшуюся, обиженную. Она подошла слишком близко, бросая мне в лицо обвинения, и я смог разглядеть всё в деталях. Как блестели медовые глаза, как раскраснелось от гнева лицо. Какая же она эмоциональная сейчас, и дышит часто, словно… А губы… они взгляд притягивают, будто мёдом намазаны. Может, и впрямь намазаны, надо срочно проверить.
Схватил её, развернул слегка, к дереву прижал собой и поцеловал. Сил сдержаться не было никаких. Она извивалась, пытаясь вырваться, но только хуже делала. От её возни возбуждение усилилось. Не мог заставить себя разжать руки, отступить. Ещё мгновение задержу на себе её тепло, ещё одну секунду касания, чтобы вкус губ запомнить…
А потом вдруг изменилось что-то. Всхлипнула и рот приоткрыла, впуская, отвечая на откровенные движения моего языка, увлекаясь, поддаваясь этой яркой страсти. И руки её уже не упирались мне в грудь, а по плечам скользнули и в волосах запутались. По спине такие мурашки запустили эти тонкие пальцы, что я едва сдерживался. Её горячий отклик пьянил сильнее вина.
Подхватил её под упругий зад и приподнял, разводя ноги. Она послушно обвила меня ими. Мозг плавился, дыхание рвалось на куски. Мир рухнул к чёрту, осталась только она. Я вжался в неё резким требовательным движением. Как же мешает эта чёртова одежда!
Но вдруг она окаменела, забилась как в приступе, вырвалась, отпихивая меня и хрипло выталкивая воздух сквозь зубы. Отпустил.
Со всей дури влепила мне такую пощёчину, что на секунду свет померк. Мы стояли друг напротив друга, тяжело дыша, словно бежали сто вёрст.
Наваждение отпускало. Да только наваждение ли? Насколько было бы проще, если бы это был обычный приворот. Они на ведьмаков не действуют почти. Кроме того, что ведьмин круг наслал. Но от его магических следов избавиться – раз плюнуть. А так… Только вместе с сердцем если вырвать.
– Что ты себе позволяешь? – зарычала она дрогнувшим голосом.
– Немного больше, чем ты.
– Ты же говорил, что ведьмаков навки не заводят.
– На секунду показалось, что ты женщина, а не навка. Но теперь вижу, что ошибся.
Мы смотрели друг на друга как враги. Но понемногу отпускало обоих. Дыхание пока не особо успокаивалось, но бросаться обидными словами уже не хотелось. Она сверкала глазищами и подбирала слова. Наконец, выдала почти спокойно:
– Сделаешь так ещё раз, я откушу тебе язык.
– Только если вместе со своим, – усмехнулся я.
***
Арина
Настроение после инцидента с Шишем было хуже не придумать. Идти с таким в навь – только всё портить. Но и не идти было уже поздно.
Я покатала в пальцах несколько поисковых искорок и пустила в разные стороны, чтобы хотя б понять, жив ли Шиш. Дарий пытался сказать что-то про пустую трату силы, но я вылила на него такой ушат ругательств, что он благоразумно заткнулся.
Шиш был жив. Более того, кажется, не сильно пострадал – полежит полдня и оклемается. Как раз к нашему возвращению из нави доковыляет до поляны. Может, и неплохо, что Дарий его проучил. Нечего лезть в дела высших. Хоть бы посоветовался сперва, спаситель мелкий.
Про поцелуй старалась не думать. Если начать вспоминать, то выходило, что зря я это всё остановила. Откуда вдруг во мне эта гордость юной девственницы проснулась? Надо было по старинному ведьмовскому обычаю хватать мужика, раз он так хорош. Ведь и правда хорош, раз ты, Арина, почти ему отдалась, потеряв голову от его умелых губ, да? Возможно, потом, когда эмоции схлынули, он бы испортил настроение своим чувством вины и сожалениями о случившемся. Но тогда было бы поздно. А обоюдное удовольствие придало бы сил перед походом в потусторонний мир.
Впрочем, что об этом толку рассуждать. Что сделано – не воротишь.
– Арина, ну прости, – сказал ведьмак. – Не разобрался. Я думал, вы с ним сговорились, чтобы сбежать…
– Жаль, что думать тебя в вашей школе ведьмаков научили так плохо, – огрызнулась я. – И по сторонам смотреть… Ладно, что теперь. Дело сделано, и я тебе это ещё припомню. Можешь не сомневаться. Но нам надо идти. И так кучу времени потеряли, того и гляди в ночь вниз пойдём…
Дарий встал и подошёл к дереву, что служило дверью в навь.
– Готова? – обернулся он ко мне.
Вместо ответа, я подошла, встала рядом и приложила руки к шершавой коре. Конечно, я была не готова. Но, возможно, никогда и не приду в такое состояние, так что толку ждать? Ведьмак тоже прижал руки к стволу.
Дерево задрожало, принимая силу и открывая вход. Непривычный ветер сверху вниз сдул нас под землю.
Как и всегда, первое, что замечаешь в нави, – звуки. Они приглушённые, слышимые как будто в бочке. Ни малейшего дуновения, ни движения воздуха – тут нипочём не почувствуешь, что к тебе кто-то подходит. Сработает в таком случае лишь особое навье чутьё. Было интересно, как ведьмак это всё ощущает, но расспросы я решила отложить на потом.
Земля была покрыта плотным туманом, и ступни ощущали, что травы под ногами нет. Также никакой растительности не было на кустах и деревьях, ни листочка, ни цветка. Да и сами ветви словно умерли и давно высохли. Всё вокруг серое. Чёрное солнце висело в небе и бросало на предметы тёмный цвет. А там, где в обычном мире от светила залегали тени, здесь, наоборот, расползались белёсые пятна.
Я поёжилась и усилием воли заставила отпустить ствол дерева, по которому пришла.
Дарий поймал мою руку и крепко сжал.
Нахмурилась и обернулась, проверяя, не разжал ли он вторую руку. Ему не стоило отпускать ориентир. Если сильный ведьмак и мог сделать несколько шагов по нави, например, преследуя нечисть, то даже он изрядно рисковал. Не говоря уже о слабом. У Дария было пять шагов, как я помню. Но это не значит, что их стоит использовать. Навь дурит голову, путает, дурманит. Можно навсегда заблудиться в ней и остаться бродить вместе с умершими душами вечность.
Дарий слабым не был, но он всего лишь человек, нельзя об этом забывать.
Глядя ему прямо в глаза, выпустила навь, и с удивлением поняла, что он даже не дрогнул. Продолжил смотреть на меня, словно так и надо. Я кивнула ему и забрала кисть.
Обернулась в поисках нужного дерева. Если гнездо смог увидеть ведьмак, значит, оно должно быть недалеко от входа.
Кожу стало слегка покалывать, как всегда по ту сторону. И дышать сложновато, будто приходилось для этого прикладывать дополнительные усилия. Но ко всему можно привыкнуть. Самое большее, что я была в нави – час. И тогда отходила неделю. Вздрагивала от каждого шороха. Ведь к чему здесь привыкнуть практически невозможно, так это к ощущению приближающегося кошмара. Оно не нарастало и не снижалось со временем, просто висело над головой, предвещая беду.
Где же то самое дерево? Не то, не то…
А, вот, кажется, здесь. Шагов пятнадцать всего лишь до большого ствола, в развилке которого и впрямь было гнездо. Главное, чтобы перо по-прежнему было там.
Я двинулась в нужном направлении. Вокруг было так тихо, даже странно. Я боялась загадывать, чтобы всё прошло гладко, потому что обычно как раз в таких случаях всё идёт из рук вон плохо.
Задрала голову вверх: сучок оказался высоковато.
Руками я до него не могла достать, даже если подпрыгнуть. Ни лестницы, ни табуреточки навьи дети мне почему-то не подготовили. «Придётся колдовать», – скрепя сердце решила я. Порылась внутри и вытащила на поверхность самую чистую навью часть своей магической силы. Прежде чем использовать, её пришлось даже слегка почистить, а это непростое занятие. Нельзя было допустить, чтобы выскочило что-то чужеродное. Немёртвая сила здесь будет сиять, как маяк в ночи, и привлекать всех подряд обитателей глубин. Сотворила ступеньку и поморщилась: она вышла слишком светлой. И давно ли во мне так много светлого, что не поддаётся очистке? Мама бы мной не гордилась. Папа – возможно.
Когда буду спускаться вниз, лучше просто упаду, чем снова достану кусок силы, которая орёт на всю навь: «Глядите, кто тут у нас ненастоящая ведьма!».
Подтянулась, забралась не без труда и села на ветку. Чтобы не потерять равновесие, пришлось упереться ногой в сучок рядом. Придерживаясь за ствол, потянулась к гнезду. И правда, на ворохе из мглистых веток и какого-то сизого мха лежало перо. Оно было совершенно чёрным, словно вороново, и я сначала даже засомневалась, что перо сохранило магические свойства. Но стоило его коснуться пальцем, как по его поверхности побежала голубая волна, а кожу довольно чувствительно обожгло.
– Ай! – не удержала я сдавленного возгласа.
– Что? – ведьмак спросил тихо, но я услышала в его голосе беспокойство.
– Жжётся! – так же тихо ответила я. Натянула рукав рубахи на кисть и коснулась пера через защиту. Оно засияло ярче, но уже не ранило. Отлично. Я извлекла из кармана платок, обернула им перо, завязала узелок, чтоб случайно не вывалилось, и запихала себе за пазуху – так будет надёжнее. Не светит на всю навь, и не потеряю, пока буду неэлегантно спускаться вниз по стволу.
Повернулась, съехала по ветке на животе, зацепилась руками, выдохнула и отпустила опору.
Одновременно с этим услышала сдавленный крик ведьмака и краем глаза успела заметить метнувшуюся чёрную тень. Приготовилась к удару о землю и к неприятностям, но первого так и не случилось.
Меня поймали в мягкие объятия, зато припечатали в дерево совсем не нежно. Я ударилась спиной и затылком так, что зрение на мгновение отказало. Но я встряхнула головой и взглядом упёрлась прямо в чужие нечеловеческие глаза.
Лицо было неприлично близко, поэтому я за мгновение разглядела его в деталях. Почти обычное мужское, только тёмное. Зато белки глаз, ярко-белые, ослепляли. И радужка подвижная, словно в ней пролетали миллионы звёзд, озаряя черноту неба яркими вспышками. Грубая кожа, резкие черты лица, которым нельзя было отказать в определённой привлекательности, искривившийся в усмешке рот. И каменное тело, придавившее меня к дереву без возможности выбраться или просто вздохнуть полной грудью.
Все чувства вопили, что это навь, причём такого порядка, которому даже Берегиня не годилась в подмётки.
Я лихорадочно перебирала варианты и, когда всё сошлось, внутренне похолодела.
– Дий, – сказала я. Голос изменил мне и вышло очень жалко.
– Как приятно, что ты узнала меня, маленькая глупая полуведьма, – прошептал он мне в лицо, обдавая ярким ароматом можжевельника. А затем слегка сощурил свои нечеловеческие глаза и спросил: – Это твой ручной человек дёргается там у входа? Это так забавно – и тебя спасти хочется, и пропасть насовсем в нави желания нет. Что же он выберет?
Я надеялась, что он выберет благоразумие, и перестанет геройствовать, потому что этой нави ни Дарий, ни я противопоставить не могли ровным счётом ничего. Только надеяться уйти живыми, если очень сильно свезёт.
Дий сам когда-то был светлым. Великим, что уж там. Какая с ним произошла неприятность, никому точно не ведомо ни на поверхности, ни здесь. Но случилось что-то фатально страшное, ведь с тех пор он стал чернее ночи: и мысли, и желания, и дела его – всё было окрашено во мглу. Встреча с ним – худшее, что могло случиться со мной в нави. Хуже армии волкодлаков, водящих вокруг пера феникса хороводы.
Внутри всё покрылось инеем от страха, колким и хрустким. Он пробирался к сердцу и сковывал его ужасом.
– Что ты хочешь? – голос дрожал, и я ничего не могла с этим поделать.
– И что же ты забыла здесь? – спросил Дий, начисто игнорируя мой вопрос.
Я прикрыла глаза, обратилась к моим предкам, к отцу в надежде, что весь их опыт, и особенно щит ведьмаков на сердце, убережёт меня сегодня от беды. Можно молить о пощаде, но если он уже что-то решил, то ничто его не переубедит. Значит, надо искать другие варианты спасения.
– Я пришла взять кое-что, что тебе не нужно, – сглотнула и посмотрела в невероятные звёздные глаза. Дрожь прошла по телу, но я заставила себя не отворачиваться.
– А разве ты решаешь, что мне нужно, а что нет?
– А разве ты стал смертным? – наглость меня часто выручала из бед. Но и в проблемы вводила тоже регулярно. Надеюсь, сейчас первый случай.
Дий наклонил голову, словно заинтересованный щенок.
– Ай, какая смелая полуведьма! Бесстрашная. – Он сильнее вжал меня в дерево, так, что воздух резко вышел из лёгких.
– Вовсе нет, – слова я смогла из себя выдавить, лишь когда он слегка ослабил напор. – Прямо сейчас я ужасно боюсь. Почти до потери сознания. До желания скулить и плакать. Но толку оттого, что я стану выть от страха ровно никакого, верно?
Если Дий скажет, что он меня отпустит, если я стану рыдать, ползать у его ног и просить о пощаде, то я буду. Жить мне хочется намного больше, чем сохранить лицо. Но как показывает мой опыт, подобные мольбы никогда не приводит к хорошим результатам.
– Так что же это за вещь?
– Перо феникса. – Врать нет смысла, он сразу же это поймёт.
– И правда, ненужная вещь, – театрально хмыкнул он. – А тебе она зачем? Ты не болеешь, жить будешь долго. Неужели для этого?
Он кивком головы вбок указал в сторону ведьмака. Я невольно скосила глаза. Дарий был белее мела, линия стиснутой челюсти такая резкая, что ею можно резать хлеб. Глаза сверкают. Только бы не натворил глупостей. Даже десять таких, как мы с Дарием, не смогут одолеть одного Дия, нечего и пытаться. Это существо намного выше всех, кого я встречала за свою жизнь.
Увидев, что мы смотрим в его сторону, ведьмак сказал сквозь зубы:
– Забери меня вместо неё.
Кажется, мы с Дием одновременно закатили глаза.
– И на кой чёрт мне ты? – искренне удивился тёмный. – Эта хоть поживёт подольше. А тебя от входа оттолкнуть, и ты сдохнешь. Нет, намного интереснее мучать её и смотреть, как ты будешь страдать от невозможности помочь.
– С чего бы ему страдать? – как можно более уверенно сказала я. – Я его враг, средство достижения цели. Вот перо – это да, потеря этой вещи заставит его помучаться.
Я готова была поменять свою жизнь на перо. В конце концов, можно найти настоящего феникса и общипать весь его волшебный зад. Да, невероятно. Но сейчас это казалось более возможным, чем вывернутся живой из рук Дия.
– Скучная, – протянул тёмный. – Ты тоже скучная и предсказуемая.
– Ну так отпусти меня и найди кого-нибудь интересного! – отчаянно выговорила я. – Разве моё убийство тебя позабавит? Разве не мелко для тебя – отнять жизнь у маленькой полуведьмы?
Он задумчиво поглядел на меня бездонными глазами и покивал.
– Права, права. Маленькая, глупая, но отважная. – Он вдруг нагнулся ко мне и впился губами мне в рот. Мне показалось, он пил меня, отбирая жизнь, год за годом. В горле холодело и щипало, руки ослабли. Я начала терять сознание, как вдруг всё кончилось. – Для меня и правда мелко – убить тебя.
Я слышала его через шум в ушах и видела как сквозь туман. Но почувствовала, что он отшагнул назад. Мир начал приходить в норму, воздух устремился в лёгкие, я уже чётко видела удаляющегося Дия, который небрежно кинул через плечо:
– Я тебя не убью. Но не вижу повода мешать это сделать другим.
И в то же мгновение исчез. Растворился, словно мне весь этот ужас привиделся.
А на меня со всех сторон кинулись обитатели нави всех размеров и уровней кровожадности. Возникли словно из воздуха. Я успела только вскрикнуть, как заклинание Дария уже разметало тех, кто подобрался ближе всего. И правда теперь-то какой смысл уже таиться?
Я взмахнула руками и разбросала молнии. Те самые, которыми била по русалкам. Но теперь я не боялась задеть ведьмака, вне воды они действовали более прицельно.
Счёт заклинаний, что мы выпустили, был давно потерян, но навь всё не кончалась. Волкодлаков сменяли упыри. За теми лезли мороки, черти. И снова волкодлаки. По кругу, снова и снова.
Достать физически они меня пока не могли: полог Леды держался и не давал рвать кожу. Но силы убывали, я их черпала уже со дна. Настанет момент, когда брать будет уже нечего и чей-нибудь коготь или зуб попробует меня на вкус. Я не привыкла участвовать в боях, и паника уже липким холодным зверем залезала за воротник. Меня никогда не ели, и этот опыт я легко оставила бы неосвоенным.
И тут я вспомнила про подарок Берегини. Свет, убивающий навь. Тот, который может здесь всё вокруг выжечь. Тот, на который мне тоже нельзя смотреть. Но если я закрою глаза, может сработать. Вот только как найти выход? Впрочем, других вариантов у меня всё равно не было. Я чувствовала, что опять подхожу к собственному дну возможностей.
Надо просто сразу настроиться. Развернулась лицом к дереву, по которому мы пришли.
– Прикрой! – закричала я Дарию и крепко зажмурилась, даже не убедившись, что он выполнил мой приказ. В конце концов, Берегиня велела ему доверять.
Сдёрнула с шеи подаренный амулет, призвала в кисти рук силу и, хлопнув в ладоши, раздавила его.
Я аж кожей почуяла, как разлился свет по потустороннему миру. Нави завизжали, заорали, забились. Поднялся жуткий шум, но я не смогла определить границы поражения. Всех ли убил свет? Не остался ли кто-то поодаль. Крики и вопли – вот и вся информация, что была мне доступна. Вокруг по-прежнему копошились, кажется, падали на землю, рычали и суетились. Я аккуратно шагала в выбранном направлении. Меня пару раз задели, но я упорно шла вперёд.
Внезапно удар в плечо сбил с ног и опрокинул на землю. Поднялась и от ужаса вся похолодела. Я потеряла ориентацию! Толчок и падение напрочь лишили меня возможности найти дорогу к выходу. Я застонала от бессилия, и слёзы скатились из-под закрытых век. Стараясь поймать хоть какой-то ориентир, я шарила руками. Если открою глаза – умру. Но если не найду выход, тоже умру. Вокруг был такой гул, что звать Дария, чтобы поймать направление на слух, смысла не было – всё равно не уловлю.
Ноги затряслись, я покачнулась.
И тут сильные руки подхватили меня. Я всхлипнула и вцепилась что было сил в знакомое и по-родному пахнущее тело.
Дарий держал меня двумя руками, значит, он отпустил вход. Глупый. Мы же вместе погибнем. Но оттого, что он это сделал ради меня, стало вдруг совершенно всё равно, что будет дальше.
Дарий шагнул, покачнувшись и ещё крепче прижав меня к себе.
Ещё шаг.
Новый, ещё более неуверенный.
И ведьмак начал падать. Я решила, что это конец, и вся сжалась.
Но ветер, который охватил нас со всех сторон, дул неправильно. Так, как обычно не веет – сверху вниз. И я поняла, что последним своим шагом ведьмак упал в дерево-выход.
Мы рухнули на траву, наконец разомкнув объятия. Я всё ещё не решалась открыть глаза, всё никак не могла поверить, что мы спаслись. Лежала, дышала и всё сжимала в руке уже совершенно пустой амулет.
Как вдруг над нами раздался голос:
– Это было очень эффектно, Дарий.
И по тому, как прервалось дыхание ведьмака, я поняла, что ничего хорошего нам это знакомство не сулит.
***
Дарий
Я узнал бы этот голос из тысячи. И это последний человек, кого бы я ожидал услышать здесь и сейчас. Царь Радогор. Как? Откуда? Почему?
И самое главное, что теперь делать?
Перевернулся на живот и поднялся. И как я не почувствовал, что поляна полна народа? Почти все верхом, стоят большим кругом, разглядывают с наглым любопытством. Царь ближе всех, по обеим сторонам от него стражники – для защиты. По краям поляны рассредоточен целый конный отряд. Но мой взгляд невольно уже прилип к другому лицу.
Рядом с Радогором на белой чистенькой лошади сидела Дина. Немного бледная, на тонком лице тревога. Наверняка за меня переживает. Может ли быть, что это… она привела сюда всю эту гвардию? Внутри зрел нежеланный горький ответ – конечно, она, кто ж ещё мог найти меня с такой точностью? Других ведьмаков среди людей на поляне нет, царевы маги слишком слабы для таких поисков. Остаётся целитель. Целитель, связанный с целью поиска родственными узами.
Дополнительно пробежал глазами по присутствующим – нет, других претендентов не было. Что ж ты наделала, Дина?
Дальше молчать было нельзя, я неловко поклонился, покачнувшись от слабости:
– Ясного дня и долгих лет тебе, светлый царь Радогор.
За спинами людей я разглядел телегу с клеткой и снова покачнулся. Сложно было не понять, для кого она предназначалась. Перевёл взгляд на Арину. Она уже тоже поднялась, распрямилась до хруста, задрала подбородок и оглядывала толпу. По её напряжённому лицу я понял, что за мысли сейчас ходят в её голове. Наверняка она считает, что это я её предал. Сообщил царевой свите о нашем месте расположения.
Быстро отвёл взгляд. Как страшно я сейчас жалел, что навь высосала из неё все силы и ведьма в этот момент слабее деревенской повитухи. Будь всё иначе, я бы позволил ей сбежать. Притворился бы немощным, специально сплоховал. Но к сожалению, лёгкий путь нам сейчас был недоступен.
– И тебе не хворать, Дарий, – ответит царь. – Выполнил ли ты мою просьбу?
Я медленно направился к Арине. Она молча достала из-за пазухи свёрток с пером и протянула мне. Даже глаз на меня не подняла. Стояла бледная и мрачная.
Когда я вернулся к правителю, в сторону Арины шагнули двое воинов с верёвками.
– Ты обещал отпустить меня, ведьмак! – бросила мне в спину ведьма.
– А он тебя больше и не держит, – ухмыльнулся царь, с интересом разглядывая девушку. – Тут загвоздка вот в чём. Ни я, ни мои люди не давали тебе никаких обещаний, ведьма. И я как правитель, заботящийся о своих гражданах, обязан тебя задержать. Заметь, не сразу тащить на костёр, а лишь ограничить свободу, чтобы ты никому не навредила.
