Елена Яр
Зачем тебе ведьма, ведьмак?
Мне было приятно, что меня повторно назвали красоткой. Но ещё приятнее стало оттого, каким идиотом оказался главарь. Ни инстинкт самосохранения, ни даже осторожность его натуру не обременяли. Я обычно старалась не обижать хороших людей. Но раз уже он дал мне столько поводов вывести его из этого высокого звания, то могу без угрызений совести разгуляться на полную катушку.
Может, мужскую немочь на него наслать? Или уже сразу можно оторвать под корень? Надеюсь, Дарий будет не против: судя по тону, он тоже сильно сердит.
Главарь продолжил говорить что-то про их превышающие силы, про разбойничье мастерство, но я не стала слушать. Перекинула ногу через лошадиный круп и сползла на землю. Глянула на кучерявого – тот с интересом следил за моими манёврами, но беспокойства не выражал. Говорю же, идиот. Затем я отвернулась и не спеша прошла вдоль повозки. По пути подмигнула сжавшейся в ужасе Всемиле. И пристроилась за задним колесом.
Прислонилась спиной к деревянной перекладине телеги и обернулась через плечо. Поймала взгляд ведьмака и кивнула.
Дарий быстро соскочил с лошади, одновременно вытаскивая меч. Вовремя и очень ловко успел отбить короткий клинок, что уже опускал на него главарь. То, что он справится с троими, я не сомневалась. Но у меня были другие заботы.
Короткой молнией выкинула заклинание в дёрнувшихся к нам сзади разбойников – рыжего и того, у которого был шрам на щеке. Вдобавок покрасила эту молнию невидимостью: вдруг кто из купцов не отвлёкся на битву Дария и обернулся. Потерявшая ориентацию двойка бандитов вращала глазами и размахивала руками, как мельницы. Но с места больше не двигалась. И я развернулась к спутникам.
Ждан как раз начал опасливое движение в мою сторону, так как ожидал нападения. В развороте его и настигли сонные чары. Он свалился в повозку, как куль с мукой, а сверху на него стекла заснувшая Всемила.
Я сдёрнула с разбойников силоёмкие чары дезориентации и, когда они глянули на меня, позволила нави затопить глаза.
– Ведьма! – заорал шрамированный и кинулся прочь. Но взявшийся словно ниоткуда Шиш бросился ему под ноги, и тот с верещанием полетел в кусты.
Рыжий оказался не робкого десятка и всё же двинулся на меня.
Кинула на него обездвиживающее заклинание и тоже шагнула навстречу. Сзади доносилась возня и звон встречающихся клинков, но у меня был свой путь.
– Даю тебе один шанс, – проговорила я. – Сейчас сниму заклинание – и ты уходишь. Если остаёшься, то пеняй на себя. Понял?
И я взмахнула рукой, словно ловя за хвост пролетающую птицу. Рыжий отмер и, не сводя с меня настороженных глаз, начал медленное движение назад. Шаг, ещё. Затем сразу три быстрых движения. И бросился прочь в лес.
Я обернулась к ведьмаку – и вовремя.
Он сражался уже с двумя – третий валялся рядом на траве без признаков агрессии. Почему ведьмак не использовал магию, мне лично непонятно, но я слышала, что они её зазря не используют и стараются вообще никогда не обращать против людей. Он двигался легко и выверенно, я аж залюбовалась.
Но вовремя заметила подбирающегося к нему под телегой ещё одного. Шрамированный, видимо, решил, что ведьма ему не по зубам, а вот ведьмак – самое то.
– Дар, сзади! – крикнула я. Могла бы сама обезвредить, но решила поберечь магический запас. Я и так ещё плохо восстановилась после безумного дерева и чувствовала подкатывающую тошноту после пары использованных заклинаний.
Мой ведьмак резко обернулся и выбил у разбойника со шрамом кинжал. Вторым движением добавил новый шрам к уже имеющемуся.
Скоро и с остальными было кончено. Едва стоящий на ногах Шрам утаскивал товарища, заливая кровью и свою рубашку, и его. Третий, волоча ногу, уходил сам. Но все выживут, ведьмак не свирепствовал. Всё сделал, как и обещал: чтобы они долго зализывали раны.
Главарь же лежал на спине, и к его горлу было прижато остриё ведьмаковского меча.
– Я ведь тебя предупреждал, – ровно сказал Дарий.
– С тобой ведьма! – обвиняюще прохрипел разбойник.
Я подошла и присела на корточки рядом с ним. Позволила не смаргивать навь, хоть и поймала на себе недовольный взгляд Дария.
– Но ты же не спрашивал, – нежно улыбнулась я. – В следующий раз непременно спроси. А то вдруг встретиться менее добрая ведьма, чем я?
Дарий отвёл меч, и я поднялась.
– Уходи! – скомандовал ведьмак разбойнику. – Но если увижу тебя ещё раз – и неважно, при каких обстоятельствах, – не обессудь.
Тот медленно встал, отряхнулся, распрямил спину и, не глядя на нас, вразвалочку ушёл прочь. Ну точно не простой деревенщина, я не ошиблась.
Пришла пора будить купца с женой. Еле удержалась, чтобы не засунуть руку за пазуху Ждану, пока тот спит, и не спереть его кошель. Но Дарий зорко следил за мной, и я не стала.
– Что произошло? – ошалело вращая глазами, спросил первым делом Ждан. А вторым схватился за ворот рубахи, проверяя наличие кровных денежек.
Всемила долго охала, потом они оба пространно и самозабвенно благодарили ведьмака за спасение. Он был немного смущён. Полагаю, чувствовал себя передо мной виноватым – забрал себе всю славу, но и мой вклад в победу обнародовать не мог, не раскрывая моей сути.
Когда накал благодарностей спал и все немного успокоились, решили продолжать путь.
Вечером мы встали на большой поляне на недалеко от речки. Я давно намекала ведьмаку, что неплохо бы помыться, иначе скоро отпугивать нечисть будет не только сам ведьмак, но и наш запах. Видимо, он внял моим просьбам в виде благодарности за помощь с разбойниками.
Из этих же побуждений Ждан и Всемила взяли на себя всю подготовку ужина. Оказалось, что купец не такой уж и беспомощный в быту, как думалось. Он лихо нарубил дров да и огонь для ужина разжёг с первого раза. А ещё, судя по тому, как долго он шуршал в своей повозке, на ужин решил выделить что-то особенное из своих закромов. Надо же, чтобы скряга раскошелился, нужно всего-то пяток разбойников.
Я помогать не стала, считая свою общественно-полезную миссию на сегодня даже перевыполненной, поэтому сообщила, что пойду мыться прямо сейчас.
Дарий догнал меня шагов через сто.
– Хочешь, я посторожу, пока ты моешься? Обещаю, подглядывать не буду.
Я удивлённо на него посмотрела.
– То, что ты подглядывать не будешь, я и так знаю. Ты станешь присматривать, чтобы я не сбежала?
– И это тоже, – помрачнел ведьмак. – Но ты в любом случае мне нужна живая… в смысле, невредимая. А если кто-то в реке есть? Мне не хотелось бы, чтобы тебя кто-то схарчил.
– О, это так мило, – запищала я, но потом резко сменила тон: – Кто там может быть? Только навь, и то не факт. Водяной, мавки, русалки – они все низшие, мне не угроза. Если уж по правде – самый мой страшный враг сейчас рядом стоит, беречь обещает.
Сощурил глаза – не понравилось. Аж челюсть очертилась ещё больше. Думала, станет возражать или злое что-то выдаст, но он молчал, лишь смотрел в глаза. Я почему-то смутилась, чего за мной отродясь не было замечено. Вздохнула:
– Ладно, пойдём.
По дороге вспомнила, что хотела с ним поговорить без свидетелей. Лучше случая и не придумать, так чего откладывать?
– Дарий, я вот что сказать тебе должна: мне прежде чем дверь в навь открывать и самой туда соваться, нужно сил набраться.
– Дверь я тебе и сам открою, – заметил ведьмак.
– Это здорово… Но всё равно мне нужна хорошая наполненность. А её может дать только ведьмин круг.
Он остановился. Я тоже затормозила и повернулась к нему. Прочитать что-то на его лице оказалось невозможным.
– Хочешь – верь, хочешь – нет, но мне в нави тоже непросто, – не хотела ему это рассказывать, но язык словно сам болтал, без моего участия. – Ты же помнишь, я навка наполовину. А на другую – человек. И моя человечья часть может по ту сторону доставить немало проблем. Я смесок для них, они чуют во мне не только родню, но и вкусную кровь. И мне нужны будут все силы, чтобы вынести тебе это виево перо.
Ведьмак раздумывал. Глубокая складка рассекла лоб между бровей.
– Если хочешь своё перо, – жёстко сказала я, нахмурившись, – обеспечь мне ведьмин круг.
– Ладно, – нехотя согласился он. – Есть там недалеко один круг. Но он мёртвый, не уверен, что тебе поможет.
Я фыркнула – не бывает мёртвых кругов. Просто ведьмаки считают, что могут их гасить. Загвоздка заключается вот в чём: чтобы погасить это сооружение, его надо сначала зажечь. А воспламенять круги может только ведьма. Так и ходят ведьмаки по свету и видят их только мёртвыми. Наивные.
– Мне подойдёт, – сообщила я и снова направилась к реке.
Берег порос шелковистой травой, но у самой кромки воды было грязновато. Надеюсь, дальше песок, иначе что мыться, что пачкаться – итог один будет.
– Сам пойдёшь ополоснуться? – спросила я.
– Да, попозже.
– Почему?
– Ты предлагаешь мыться с тобой? – удивился ведьмак.
– А почему нет? – Бытовой стеснительности я была почти лишена, поэтому не видела в моём предложении ничего странного. Но, может, Дарий видел. – А ты что, боишься не сдержаться?
Видя, что я откровенно потешаюсь, ведьмак накинул на лицо каменную маску:
– Меня не заводят навки.
– Потому и предлагаю, – почти не обиделась я и начала раздеваться. – Впрочем, как хочешь. Но я собираюсь плавать долго и самозабвенно, потому что давно была лишена такого удовольствия. А потом пойду наверх, к костру. А там уже, глядишь, и ужин готов будет. Предупреждаю, ждать тебя не стану, так что, пока ты тут за свою девственность боишься, еда остынет.
Дарий быстро спрятал улыбку, которая-таки вырвалась на свободу, и начал раздеваться тоже.
Я была шустрее, скинула нательную рубашку через голову и пошла к реке. Я не знала, смотрел ли ведьмак, но почему-то хотелось в это верить. Оборачиваться, чтобы проверить, я не стала, много чести.
Вечерний воздух уже остыл, от этого вода казалась значительно теплее. Она мягко обнимала, смывала усталость и дорожную грязь, успокаивала и бодрила одновременно. Я сделала несколько сильных гребков, чтобы потерять опору под ногами, нырнула, закрыв глаза, и выплыла с улыбкой. Как же хорошо!
Сзади раздался шум взволнованной воды и сильный всплеск. Видимо, Дарий предпочитал входить в воду резко.
Я обернулась. Ведьмак отлично плавал – не поднимаясь на поверхность, он добрался даже дальше. Вынырнул, потряс головой, сбивая текущие с волос ручейки, и посмотрел на меня. Говорить хоть что-то не было никакой необходимости. Уверена, он ощущал то же удовольствие, ведь провёл в седле ровно столько же времени.
Мы сплавали несколько раз на середину реки и назад, ведьмак немного полежал на воде. Близко ко мне он никогда не подбирался, а если я сокращала расстояние, то он снова восстанавливал дистанцию.
Я подавила неуместное желание назло ему приблизиться вплотную. Вдруг ещё решит, что я хочу потрогать крепкое ведьмачье тело. А ведь у меня нет такого желания даже и близко. Так ведь, Арина?
– Кто первый выходит? – спросил Дарий, не подозревая, что за мысли бродят в моей голове.
– Выходи, я следом.
И я это предложила вовсе не потому, что планировала выяснить, так ли хорошо смотрится зад ведьмака в натуральном виде, как и в одежде. Хотя почему нет? Именно поэтому.
Но выяснить желаемое мне не дали.
Вода уже ручейками стекала по широкой, крепкой спине мужчины, воды реки размыкались вокруг его бёдер, как вдруг меня кто-то дёрнул за ногу, и я резко ушла под воду.
Подавив глупое желание начать отбиваться и выплывать за глотком воздуха, я, наоборот, раскинула руки и выпустила световой импульс. Осветив убегающей в разные стороны вспышкой водное пространство, заклинание нарисовало шокирующую картину. Вокруг меня в зеленоватой воде ощерились русалки. Не те прекрасные юные девы, какими они представали на суше, а хвостатые чешуйчатые навки с зелёной кожей и выпученными рыбьими глазами.
Обернулась, посчитала. Двенадцать, может, чуть больше. В затухающем заклинании разглядела одну русалку с необычно короткими волосами. В голову пришли два варианта. Либо она продала свои патлы ведьмакам. Либо это та самая прошмандовка, которой я подпалила голову. Скорее, второе.
И теперь она собрала товарок, чтобы мне отомстить? Глупые кильки решили, что могут собраться стаей и победить ведьму. Ну что ж…
Я со всей силы двинула свободной пяткой по всё ещё держащей меня руке и, когда пальца разжались, устремилась на поверхность. Это водные могут не дышать, а мне начать нужно с глотка воздуха, без этого никак.
Едва успела хватануть вдох, как уже две когтистые руки дёрнули вниз.
Ну, держитесь, гадины! Сжала руки в кулаки, собрала силу и вместе с воплем, который, конечно же, был погашен толщей воды, кинула в разные стороны молнию. Русалки дёрнулись в конвульсиях, мои ноги тут же отпустили, но этого, разумеется, было мало. Я собралась было повторить заклинание, как вовремя услышала посторонний всплеск.
Да что ж ты, гад, благородный такой, а?
Наверняка это ведьмак ринулся спасать пока ещё нужную ведьму. А если я опять шарахну молнией, то его зацепит тоже. Надо же так всё усложнить!
Вынырнула на поверхность, как следует вздохнула и опять ушла на глубину. Опять зажгла импульс, чтобы разобраться, кто и где.
А ведьмак, одетый в одни штаны, зря времени не терял. Он успел выпустить призрачную сеть, и в ней уже трепыхались четыре русалки. Ещё две корчились, задетые каким-то заклинанием, которое я опознать не смогла. Даже позавидовала: его арсенал против нечисти был безусловно шире моего. Чтобы биться со своими у меня не так уж много приёмов. Но есть, не стану прибедняться.
Запустила в двух ближайших скалящихся дев Суховеем. Это как на суше в кого-нибудь кипятком плеснуть – не смертельно, но очень неприятно. Они завизжали так, что уши заложило.
Дарий сделал сильный гребок, чтобы выплыть на поверхность, но его за ноги схватили две русалки. Пустила и в них Суховей, но целилась в хвосты, чтобы не ошпарить ещё и мужчину. Развернулась, удостоверившись, что он вплыл, и отшвырнула мощной волной нападавших подальше. Сразу же устремилась на поверхность.
Поймала на себе быстрый взгляд Дария:
– Ты как?
– Нормально. Давай к берегу, нужна опора.
Он кивнул, но погреб только тогда, когда удостоверился, что я и сама поплыла к суше. Его притопили первым. Я опустила голову под воду и кинула световой импульс. Убедилась, что с двумя девами он справляется и сам, перевела внимание на трёх быстро плывущих прямо на меня. Конечно, нам с ногами было не уплыть от гадин с плавниками. Во всяком случае, сразу. Зато наш магический потенциал был в разы выше. У них просто не было шансов.
И вот мы уже коснулись ногами дна. Я сделала ещё пару шагов, чтобы высвободить из воды плечи, развернулась от берега и подняла руки над водой. Рядом отфыркивался Дарий. А на глубине торчало с десяток русальих голов. Волна злости ударила в голову, я зарычала и, презрев полуопустошённый магический резерв, бросила по поверхности Змеево дыхание. Огненный вихрь прокатился до самого противоположного берега. Половина русалок, конечно, успели нырнуть в спасительную глубину, но некоторым не так повезло.
Слизь на поверхности их кожи защищала, но волосы плавились и горели. Вода аж шипела, при их погружении.
– Мы тебя ещё достанем, мерзкая ведьма! – завизжали русалки, выныривая вновь.
Кто сейчас выглядит мерзко – так это они. Полудевы-полурыбы, с выкаченными глазами и проступающей на плечах чешуёй. Скрученные, опалённые волосы наверняка им придётся состригать, и сильно, чтобы придать космам хоть сколько-то приличный вид. Мстительно подумала, что ещё нескоро они смогут опять предложить ведьмакам волосы для верёвок.
– Сначала отрастите лохмы, а потом приходите, я вам их снова сожгу! – с ликованием победителя ответила я и только тогда повернулась посмотреть, где ведьмак.
Он стоял по пояс в воде, почти как и я, и не отрываясь смотрел на берег. Проследив за его взглядом, я увидела, что наше маленькое огненное представление собрало всех возможных зрителей.
Ждан и Всемила замерли на берегу, словно превратились в каменные статуи. Женщина – в ошарашенную и испуганную. Мужчина – в гневную, словно оскорблённую в лучших чувствах.
Я прикрываться нужды уже не видела, поэтому просто задрала подбородок, не собираясь стесняться ни своего вида, ни своей натуры. Ждан зло сплюнул на землю и, развернувшись, пошагал к стоянке. Всемила, пряча глаза, последовала за мужем.
Мы одевались в гнетущем молчании, отвернувшись друг от друга. Дария беспокоило, что обо мне узнали купцы, а меня бесило, что для него это имеет такое значение. Подумаешь, глупые людишки. Надо будет – других найдём.
Хотя, по правде, мне нравилась Всемила. Своей душевностью, добротой и какой-то правильностью. Мне нравилось смотреть, как она двигается, занимаясь делами. Размеренный шаг и тяжёлые бёдра создавали ощущение, что она не ходит, а подпирает землю, не позволяя той вращаться слишком быстро. Её расположение мне потерять было неприятно. Но не смертельно – таких потерь у меня было на целую ярмарку, хоть продавай за медяшку.
Полностью одетые и такие же молчаливые, мы отправились к стоянке. Я хотела Дарию предложить посушить штаны заклинанием, но увидела, что он справился и сам.
Купцы сидели у костра и смотрели на наше приближение. Ждан встал, грозно сведя брови. И прежде чем ведьмак успел открыть рот и сказать что-то, купец невежливо ткнул в меня пальцем:
– Ты – ведьма!
Меня сорвало моментально.
– Да иди ты! – зарычала я ему в ответ. – А я-то думаю, чего это у меня с пальцев искры летят, а купчишки нахальные мрут через одного?!
– Арина, сядь! – приказал Дарий.
От его тона я рассвирепела окончательно:
– А ты мне не приказывай! То, что у нас договор, не даёт тебе права ломать меня под каждого встречного. Да, представьте себе, я ведьма. И что? Кто-то уже пострадал? На кого-то я напала, высосала сердце? Да я вас спасла, если хотите знать, тогда с разбойниками. И даже благодарности не просила!
Всемила изумлённо хлопала глазами. Но не спешила верить, ждала, что по этому поводу скажет муж. Она не была шустрой на реакции, как я поняла, ей нужно было подумать, взвесить, рассчитать варианты. И лишь тогда она могла уже начинать поворачивать мужа в нужную сторону. А муж, выдающий первое, что приходило в голову, прямо сейчас пребывал в праведном гневе и нежелании внимать ничьим аргументам.
– Вы нас обманули! – резко заявил он. – И если ещё от этого богомерзкого существа подобное ожидаемо, то от благородного ведьмака – это низко.
– Я понимаю ваш гнев и готов объясниться… – начал свою спасительную операцию Дарий, но меня было не остановить. Я бываю вспыльчива и порывиста, особенно с потраченной на глупых русалок силой.
– Богомерзкое существо твою праведную шкуру спасло, вообще-то!
– Арина! – повысил голос Дарий. – Хватит!
– Хватит? Хватит?! И ты такой же! – повернулась я к ведьмаку. Потребность снова швыряться молниями свербила на кончиках пальцев, но в глазах уже и так темнело, а позорно свалиться под ноги людям мне не хотелось. – Думаешь, связал ведьму договором, можешь верёвки из неё вить? Как бы не так! Я и тебя спасла, если ты забыл. И вместо благодарности будешь меня призывать к порядку и одёргивать? Всю душу мне уже вымотал!..
Дарий сказал тихо, что было много шансов не услышать. Но у меня на редкость хороший слух, к сожалению.
– У тебя нет души.
И мигом всё пропало. Обида, злость, все яркие, как пламя, чувства. Я словно заледенела и внутри, и снаружи. Руки ещё подрагивали, но в голове стало ясно, как морозным утром по зиме. Я соскребла со дна силу, медленно выпустила чуть больше нави – целенаправленно, в ум и сердце. Вот так. Набрала в грудь побольше воздуха и очень медленно его выдохнула. Когда в лёгких стало снова пусто, я проговорила – спокойно, ровно и очень чётко, так, чтобы услышали все:
– Да откуда бы тебе это знать? Разве ты самый большой специалист по ведьмам? – Слёзы кипели где-то в глубине, но навь уже текла по жилам и смывала людское проявление обиды. – Не хотите как с человеком, тогда будет вам ведьма!
– Это ты так намекаешь, что наш договор расторгнут? – Дарий был мрачен, но даже не дрогнул.
– Нет. Я своё слово сдержу. – А потом добавила тоном, от которого заледенела бы и саламандра: – Но притворяться больше не намерена.
Я опустилась на бревно, которое служило лавкой для сидения, вытянула вперёд ноги и скрестила лодыжки. Руками оперлась о кору по сторонам от бёдер, уставилась на огонь. Так и просидела всё время, что собирались купцы, укладывая в телегу свой скарб. Дарий предлагал остаться до утра, обещал, что он в силах контролировать ведьму, но Ждан был непреклонен.
Правда, когда он возился с упряжью, ко мне на бревно шмыгнула Всемила и, словно извиняясь, сунула в руки свёрток. Я подняла на неё глаза, она как-то виновато улыбнулась и тут же встала, чтобы уйти.
Когда их повозка тронулась, попрощалась только женщина. Купец не счёл нас достойными своего ценного «до свидания».
Стих глухой стук подков по примятой дороге и скрип колёс.
Я развернула свёрток, что сунула мне в руки Всемила. Это оказался плащ, совсем новый. В груди самую малость потеплело: хоть кто-то позаботился и о ведьме.
***
Дарий
– Арина, ты обиделась?
Она медленно и очень спокойно подняла на меня глаза, и, клянусь, я увидел, что яркую теплоту её взгляда затянул лёд. Таким же холодным был и её голос.
– Нет, не обиделась. Наоборот, я испытываю к тебе крайнюю благодарность. Это было благородно с твоей стороны, правда. Я в последнее время излишне расслабилась и, похоже, стала забывать, кто мы друг другу. Мы враги, связанные обещанием. Когда-нибудь это закончится и придётся решать, что нам делать. Разойтись и забыть как страшный сон. Или выяснить, кто из нас сильнее и больше достоин жить. Так что спасибо за то, что расставил всё по местам.
Казалось, её холод заморозил что-то внутри меня. Звенящий лёд поглощал внутренности и тревожно звенел внутри.
– Арина, я вовсе не …– Я растерялся и не очень понимал, что нужно сказать. Но ощущения были такие, словно я выпустил повод коня и меня на полном скаку несёт к пропасти.
Она жестом остановил меня и продолжила:
– Не нужно. Я не расположена это обсуждать. Как тварь без души могу позволить себе вести себя соответственно. Но хотела бы, чтобы ты подумал вот о чём. В заклинании ведьмачьего щита, что есть внутри тебя и есть внутри меня, всего семь составляющих. Вспомни, на что он ставится и что является для него опорой.
– Сердце, – сразу ответил я.
– Думай лучше, ведьмак. – Она встала и отошла.
Я снова ведьмак. В последнее время она звала меня по имени. И даже сократила до какого-то дружеского «Дара» в пылу схватки с разбойниками, отчего внутри разливалось медовое тепло.
Теперь мы вернулись на неделю назад. Но, вероятно, ведьма права. Мы расслабились друг с другом, а это определённо зря. Она – навь, я – борец с такими, как она. Что ж, так тому и быть.
Я кинул на неё оповестительный бубенчик и ушёл в лес. Она даже не вздрогнула.
Мысль о щите свербела на краю сознания, не давая отвлечься ни на что другое. Я шёл, приминая еловый опад, и думал. Она так уверенно говорила, словно знала что-то, что мне недоступно. Я прислонился к шершавому стволу, пахнущему смолой, и крепко задумался.
Семь составляющих у любого заклинания высшего порядка, каким и являлась установка щита. Это верно. Слово, источник силы, основа, опора, время, подпитка, выход. В первыми двумя просто: что произносишь для запуска процесса и откуда черпаешь силу. Основа – постамент заклинания, в данном случае сердце. Опора – крепеж, она не позволяет чарам шататься, двигаться и в конечном счёте отвалиться от основы. Для большинства заклинаний основа и опора равны: на что ставишь, на то и крепишь.
Мысленно проговорил заклинание щита. Про душу ни слова.
Но что-то начало беспокоить. Ещё раз перебрал слова древнего языка и их значение. Почему использовано слово «дым»? Какой дым может быть опорой для такого сильного заклинания? Не вздох, ведь он покидает тело. Если я правильно помню, древние считали дымом душу, поскольку она незамеченной улетала после смерти. Может ли это быть обозначением того, что опорой является душа? Как явно намекала мне Арина.
Внутри заскребло, и я потёр грудь.
Чёрт, если это так, то моя ведьма – больше человек, чем я пытался её видеть. И ещё это означает, что я влип так крупно, что не знаю, как и выбраться. И даже не в одном смысле, а сразу по всем фронтам.
***
Арина
Утро было ожидаемо мрачным. Настроение оставалось мутным, в груди словно повис тяжёлый камень, который затруднял дыхание. Злость на ведьмака не отпускала, вдобавок, меня сильно мутило из-за растраченных сил. Это просто проклятие какое-то: не помню, когда я так долго была на дне собственной мощи. Постоянно трачу и трачу, а восстановиться некогда.
Я посмотрела на виновника своих бед. Ходит, собирается, молчит. Под глазами тени – тоже всю ночь не спал, я слышала, как он ворочался. Наверняка сторожил, как бы я, тварь без души, чего не учудила.
Снова подступили слёзы, закипели, грозя выплеснуться. Ну уж нет: я сильно закусила губу, стараясь болью вытравить горечь.
Подскочил Шиш. Он не отходил от меня со вчерашнего вечера и даже всю ночь сидел между мной и ведьмаком, словно мог защитить от него. Смешной и милый.
– Силу дам, хочешь?
Я покачала головой: нет, не хочу. Сейчас я упивалась своей слабостью. Купалась в ней, будто в омуте, наслаждалась каждым мгновением вялой дрожи. Возможно, позже, когда мне наскучит это состояние, я и приму столь щедрое предложение.
– Ему в сапог иглу подкину, хочешь?
Я даже улыбнулась, но снова покачала головой.
Сидела спиной к остывшему кострищу, поэтому Дария я не видела. Но по шагам, которые гасила трава и по насупившимся бровям Шиша я безошибочно определила, что он приближается. Встал за моей спиной, но не слишком близко. Правда, и этого оказалось достаточно, чтобы начать подавлять. Я уже и забыла, что он, вообще-то, опасный противник, стала подпускать к себе сзади. Это осознание пробило молнию по позвоночнику, и я напрягла плечи.
– Так и будешь теперь всегда молчать? – голос был мрачный, но не грозный.
Я встала, всё так же не оборачиваясь, выпустила навь в глаза и только тогда показала ему лицо. Он не дрогнул и даже как будто бы не удивился. Смотрел своим тёмными глазами, словно видел через белёсую плёнку, что затянула мои зеркала души. Впрочем, о чём я? Какая такая душа?
– В нашем договоре не обозначено, какое количество фраз я должна ежедневно произносить. И ни слова не сказано, что я должна тебя развлекать в дороге.
– Тебе самой будет тяжело молчать, ты же любишь…
– Языком почесать? Но это не значит, что я готова разговаривать со всеми подряд. – Я скрестила руки на груди. Дарий проследил за моим жестом.
– Раньше я тебя устраивал как собеседник.
– Да, так и было. Раньше.
– Арина, ты ведёшь себя, как…
– …ведьма? – подсказала я. – Так я и есть ведьма. Жестокая, самолюбивая, бездушная навь. Стараюсь соответствовать, знаешь ли, столь высокому званию.
– Я не говорил, что ты жестокая, – успокаивающе сказал ведьмак.
– Зато говорил, что бездушная!
Он вздохнул:
– Возможно, я был не прав.
– Возможно? – зацепилась за слово я и зарычала: – Приходи, когда будешь уверен!
Он покачал головой и отошёл.
Я немного постояла и позлилась, сжимая и разжимая кулаки. Придумывала справедливую месть. Но в голову, как назло, ничего достойного не приходило, поэтому вынужденно отложила коварные планы на потом. Тем более что Дарий уже оседлал и свою, и мою лошадь, что в последнее время делал без каких-либо просьб с моей стороны, по собственному желанию.
Надо же, если задуматься, он многое делал для меня такого, что само собой разумелось бы, будь я обычной девицей. Тоже стал забывать, что я нечисть?
Взяла из его рук повод и перекинула через голову коня. С удивлением обнаружила, что навь слезла с глаз, словно пыльца с листьев под дождём. Подавила желание сказать спасибо – для ведьмы я и так слишком вежлива.
Дорога была узкой, едва под телегу. Но две лошади вполне могли шагать бок о бок. И ведьмак упорно пристраивал своего рыжего рядом со мной. Молча ехали долго. Я погрузилась в такую меланхолию, что это даже не тяготило. Поэтому я очень удивилась, когда разговор опять начал Дарий.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил ровно, почти без эмоций, но и не холодно.
– Как ведьма, – проскрипела я.
Немного помолчали.
– Хочешь, поделюсь с тобой силой?
– Хочу ведьмин круг.
– До него ещё два дня пути.
– Потерплю.
Ещё некоторое время ехали в тишине.
– Откуда ты знаешь, что заклинание щита крепится на душу? – опять нарушил молчание Дарий.
– Мой отец был ведьмак, забыл?
– Он учил тебя нашим заклинаниям?
– Учил. Но погиб слишком рано, чтобы я начала представлять своими знаниями явную угрозу всему вашему сообществу.
– Я же не об этом.
– Зато я об этом, – я резко оборвала разговор и пустила коня вперёд.
В следующий раз ведьмак завёл беседу ближе к полудню. И я здорово удивилась, что за тему он выбрал. Непонятно с чего, но он решил рассказать мне о своей сестре.
– Её зовут Дина, и она меня младше на семь лет. Её дар открылся уже тогда, когда я жил с наставниками, и как это произошло – не знаю толком. В отличие от ведьмаков, целителей не забирают из семьи до тех пор, пока они не достигнут восемнадцати лет, считается, что их талант должен созреть в комфортной обстановке.
Дарий невесело усмехнулся, и я поняла почему: в отличие от него, чей талант к уничтожению нечисти обтёсывали самыми жёсткими способами, как я слышала. Подробности мне неизвестны, но не зря же они становятся такими мрачными и жестокими. Между тем он продолжил:
– Динин талант был выше среднего, но неидеален, и семья надеялась, что царь оставит её в городе для помощи страждущим. Поначалу так и случилось. Дина трудилась на благо жителей, познакомилась с парнем, они хотели пожениться. Но сделать этого без ведома царя не имели права. Дина прибыла во дворец на ежегодную аудиенцию. Во время пира с одним из гостей случился приступ, и сестра его спасла. Этим гостем оказался один из нас, ведьмак по имени Яр. Не знаю, насколько ты в курсе, но лечить ведьмаков вообще мало кто может, это специфика нашего дара. А Дина смогла. Вероятно, сказались наши с ней родственные узы. И когда царь вызвал её на аудиенцию и устроил допрос – почему да как, сестра призналась, что ей удалось применить свои способности потому, что её брат сам из ведьмаков. Из-за меня или нет, но в любом случае за рамки средних её умения точно выходили…
– И царь решил прибрать её себе? – уточнила я.
– Именно. И замуж выходить запретил. Я, когда был проездом, заехал к сестре и поразился, как плохо она выглядит. Нет, её не обижали. Содержали в комфорте, обслуживали, кормили. Но клетка есть клетка. Плюс жениха своего она любит крепко, без него свет не мил, говорит. Потом я встретился с её женихом, и тот умолял помочь, сходить попросить за них к царю. Так я и пошёл на поклон.
