Елена Петровна Кукочкина
Марина М. в поиске счастья
– Это про женскую неудовлетворенность? – посмотрела на меня Элла Эдуардовна как баран на новые ворота.
– Да, про её эмоциональную составляющую, – жалобно пропищала я.
– А что неплохо! – спасла меня женщина и тоже прикрыла рот рукой.
– Никогда не знал, что есть такое латинское название. Но мы не пишем про секс, – взял заднюю редактор, и я решила, что больше отмалчиваться не буду.
– А что в этом плохого, Александр Григорьевич? Я всегда пишу для разведенных женщин за 30, которые страдают от одиночества, самовлюбленных мужчин, занимаются воспитанием детей и грешат на подруг-предательниц. Я – та самая невидимая соломинка между журналом и читателем, которая пытается внушить, что одиночество пройдет, мужчины будут наказаны, дети вырастут сами собой, а подруги-предательницы сгорят в геенне огненной. Но почему бы не попробовать что-то новенькое?
Главный редактор вместе с Эллой Эдуардовной какое-то время раздумывали, выслушали положительно мнение коллег, а затем утвердили новую рубрику про секс. Мою рубрику!
Я смотрела на Голубкину, та безжизненно тыкала пальцем в планшет. Плечи у неё поникли, в разговор ни встряла ни разу. Похоже, я отхватила хорошую тему, а Лиза осталась с носом. Помнится мне, что она как-то намекала о теме секса редактору, но он прохлопал ушами. Наверное, это был единственный раз, когда Александр Григорьевич прослушал Лизавету. Горе-то какое!
Через тридцать минут собирания в Интернете сведений о «хроникусе», мимо меня проплыла Элла Эдуардовна и подсунула свернутый клочок бумаги. Я оторопело смотрела на находку на столе. Конечно, для Эллочки внутренний чат – не иначе, как преисподняя, куда не ступит её клик по мышке, но к чему такие хитрости? Я медленно открыла записочку и прочитала: «Я готова была расхохотаться – недотрахус хроникус спецификус. Марина, неужели ты всерьез?».
Элла Эдуардовна заговорщицки подмигнула мне из-за своего стола, на что я губами ей ответила: «Спасибо». Слава Богу, что раскусили мой ляп только она и Дима, в противном случае, меня бы выставили курам на смех перед всем офисом.
В сумке разрывался телефон, я долго возилась, ей-богу, не с двумя отделениями, а с бездонными колодцами и, наконец-таки, достала смартфон. На экране высветилось «Роза». Я в крайнем замешательстве взяла трубку. Подруга мне что-то очень долго твердила о смысле жизни и новых коллекциях Тома Форда, Валентино и Гуччи, на которые она уже истратила весь денежный лимит, выделенный Максимом. И она бы, может быть, бросила парня, потому что приелся уже как-то… Но вот только жизнь свою не видит без пары фиолетовых туфель от Маноло Бланик.
– Просто надо всё попробовать, понимаешь меня, Марин? – нашла оправдание Роза.
– Тогда запишись в клуб свингеров, – едко ответила я, прикрывая трубку рукой, чтобы меня не услышали коллеги. – Этого ты точно ещё не пробовала.
– Чего я не пробовала, так это новые туфли из коллекции Маноло из шелковой ткани с изумительной брошью из мелких драгоценных…
– Хватит! Остановись. Я вешаю трубку. Ты – меркантильная женщина, тебе это ясно?
– Ясно, ясно, – причитала Роза. – Но моя любименькая Мариночка, пожалуйста, пожалуйста! Съезди со мной в субботу в ГУМ. Я примерю, а ты просто посмотришь на них и всё поймешь. Это Маноло Бланик! Я обещаю, что потом разорву отношения с Максимом или оставлю для секса раз в неделю. Я такая же Роза, как и прежде. Ну, пожалуйста! Мы же лучшие подруги! Плиз…
– Ладно, договорились, буду в субботу у тебя! – сказала я, лишь бы отстала, бросила трубку и перешла к чтению бумаг, которые принесла мне Лиза. У моей писательницы Рублевской было много полос в следующем номере: интервью, фотосессия, рубрика с рассказами и рекламная мини-статья новых книг. Может, ее еще на обложку поместить? Получается, одна писательница на весь журнал – сплошная коммерция.
Телефон у меня опять заиграл, а Элла Эдуардовна уже неудовлетворенно подняла глаза из-за своего компьютера. Я думала отключить звонившего, но на экране высветилось слово «Андрей», и я тут же забыла обо всем.
– Привет, Марин. Не помешал?
От тембра его бархатного голоса я готова была скатиться прямо под стол словно жидкое тесто. Но Эллочка Людоедочка вовремя прожгла меня взглядом и погрозила пальцем на мои внерабочие разговоры по телефону, и я быстро пришла в себя.
– Нет, не помешал, говори, – лгала я, отмахиваясь редактору.
– Завтра я поеду на наш объект в Котельники, надо разобраться с кое-какими делами. Могу взять тебя с собой, посмотришь квартиру, увидишь всё своими глазами, поймешь точно – нужна она тебе или нет.
– Отличная идея! – И как вообще я раньше не подумала, что квартиру перед покупкой умный человек прежде всего посмотрел бы, а потом уже решал всё остальное.
– Тогда завтра в 11 жду у нашего офиса на Авиамоторной. Ты знаешь точный адрес?
– Да, знаю. Доберусь на метро, – зачем-то добавила я. Конечно, в скромном мире фантазий я бы хотела, чтобы Андрей забрал меня возле моей работы. Но кто я для него, чтобы ради меня пересекать часть города?
– Хорошо, давай я тебя подхвачу возле метро. Так будет удобней?
– Скорей всего.
– Тогда до завтра.
– Пока, – попрощалась и ещё долго слушала гудки на том конце провода. Я не верила в свое маленькое счастье. Завтра мы вместе едем в машине. Целых полдня я и он. Он и я. Господи! Какое же это счастье! Я люблю весь мир… И Эллу Эдуардовну, которая люто впилась в меня взглядом и ждала, когда же я начну работать.
Но все дела подождут! Ведь надо было срочно отпроситься с работы на завтра. Это пленительное слово «Завтра», это неудержимое чувство перевести стрелки вперед, чтобы время пролетело незаметно, а завтра остановилось. «Завтра, завтра», – нежно прокручивала я в уме, и смаковала каждую мысль об Андрее. Но завтра я должна быть в офисе. Придет опрашиваться или пришло время воспользоваться тузом в рукаве?
– Я хотела поговорить с вами насчет суммы за рекламу книг Рублевской, – осторожно начала я наступление, заглянув к главному редактору в кабинет. – Сто пятьдесят тысяч – это очень мало. Согласитесь, что такая сумма может покрыть только печать журнала?
– Что? – начальник оторвал голову от бумаг и багровыми глазами впился в меня.
– Меня уведомила о точной цифре Светлана Кортнева, с которой я разговаривала в издательстве «АРС», – тихо говорила я, ибо в гневе редактор был хуже лютого зверя. – Я объяснила Светлане Аркадьевне, что эта сумма уйдет только на печать одного разворота и…
– И что? – покрылся пунцовыми пятнами мужчина.
– Ничего. Просто… Как думаете, 250 тысяч рублей – такая сумма подойдет? – редактор молчал и сверлил меня взглядом словно перфоратором.
– Понимаете, Александр Григорьевич, если Рублевская заплатит 250 тысяч рублей вместо 150 – это же хорошо, правда? Согласны? – перешла я чуть ли не на шепот.
– Так, Майорова, что ты хочешь?
– Хочу, чтобы наш журнал получил 250 тысяч. И хочу завтра выходной, – произнесла я на одном дыхании и зажмурилась.
– Завтра работа с письмами! И я лично говорил со Светланой Кортневой по телефону. Мы с ней договорились о другой сумме, – терпеливо объяснял редактор.
– А что, если я скажу, что Рублевская уже согласилась на 250? И только за рекламу! Про всё остальное надо говорить с ней отдельно. И о суммах тоже, – намекала я на то, чтобы в следующий раз редактор так не дешевил. Между нами повисло недолгое молчание, видимо, мужчина соображал, что к чему, а я победоносно кивала головой. Да! Да! Я это сделала!
– Могу я рассчитывать на выходной? – хитро улыбнулась я.
– А ты та ещё штучка! – посмеиваясь, тыкал пальцем в меня мужчина. – Хорошо, в табель внесу рабочим днем.
Вечер четверга выдался очень бурным. Я перелопатила гардероб и перемерила все имеющиеся у меня варианты. Сбегала к Светке за туфлями, но на полпути обратно меня вдруг осенило – мы едем на стройку, а не на танцплощадку, и обувь нужна удобная. Да и платье, украшенное гипюром, будет не в тему.
Растерянная и доведенная до отчаяния своими же мыслями, я выбрала светлые джинсы, легкую шифоновую рубашку, бежевые балетки и маленькую сумку через плечо. Здесь не было ни лейблов, ни ценников, ни известных имен. Главный принцип звучал так – снимаем маски и смотрим, что получится.
В 10:55 я вышла из метро «Автозаводская», и начала оглядываться по сторонам. Ни Андрея, ни его машины не было. Я направилась вдоль трамвайных путей к остановке маршрутного такси, но и там никого, только машины с шашечками прижимались к свободным бордюрам. Меня вдруг охватил неведомый страх, и я побежала в обратном направлении.
Завернула за угол, прошла мимо понатыканных по всему городу кафешек «Кофе хауз», и вдруг увидела отблеск машины Андрея на той стороне улицы, припаркованной возле сквера Калинина. Вдох-выдох, вдох-выдох. Я пробежала подземку, вышла на улицу и только, остановившись возле кованого забора, смогла отдышаться. Сердце стучало под самым горлом. Мне немного оставалось до машины, когда дверь её открылась и появился Андрей.
На нем был светлый костюм, белая рубашка в частую светло-синюю полоску, синий атласный галстук, а на глазах солнцезащитные очки. Всё пропало! Надо было надевать платье и каблуки, или на худой конец съездить к Розе или в магазин. Хотя с другой стороны, кого я пытаюсь обмануть?
– Добрый день, – мягко улыбнулся Андрей, и я, разъезжающими губами, выдавила в ответ: «Добрый!».
– Отлично выглядишь, – игривый тон придал мне силы.
– Ты тоже ничего! – подмигнула я.
Я ему нравлюсь! Нравлюсь! Господи, я как маленькая девочка с ним, но ничего с собой не могу поделать.
Андрей открыл для меня дверь машины, и я мягко опустилась на кожаное кресло. В салоне работал кондиционер и подавал свежий воздух. Блаженно! И, пока я снимала сумку с плеча и устраивалась поудобнее, Андрей бросил пиджак на заднее сидение и уселся за руль. Мы тронулись с места, развернулись на первом перекрестке и выехали на шоссе Энтузиастов.
Между нами повисло молчание, через какое-то время оно стало нестерпимым. Андрей прибавил громкость где-то на руле, и музыка плавно начала литься из динамиков.
Ох! Эти правильные черты лица, широкие брови, открытые глаза, прямой нос, пухлая нижняя губа в сочетании с манерой держаться сводили меня с ума. Пытка, а не поездка. И если можно было бы, то я организовала пробку от Нижегородской эстакады, по которой мы ехали, вплоть до Котельников. А ещё организовала бы секс на заднем сидении машины. Трехмесячное голодание сказывалось само собой.
– Ты, кстати, просмотрела предложение по ипотеке с господдержкой? – нашелся с вопросом Андрей где-то на середине нашего пути. – Я понимаю, что для тебя самый важный из вопросов – это денежный. И готов тебе с этим помочь.
Звучит неплохо! Я очень хочу, чтобы он мне помогал и помогал, каждый день и ночь тоже. Чтобы мы вместе друг другу помогали по всем вопросам.
– Ты совершенно прав. Меня очень волнует денежный вопрос, – смотрела я на него с вожделением, призывая все силы небесные к себе на помощь. «Отдайся мне прямо сейчас!» – гипнотизировала я мужчину.
– Мы аккредитованы многими банками. На рассмотрение твоей анкеты банк дает 120 дней, но дом сдан, и медлить нет смысла. И я, думаю, Игорь Иванович – наш экономист, сможет продвинуть твою анкету за несколько недель на рассмотрение. Первоначальная сумма составит всего лишь 20%. Возможно, это для тебя и много, поэтому придется оформлять дополнительный кредит, но надо помнить, что…
Я закатила глаза к потолку и полностью откинулась на сидение. Андрей продолжал говорить о привлечение каких-то неведомых мне четырех созаемщиков для определения максимальной суммы кредита. А я хотела ласкать его губами, снять галстук, расстегнуть медленно рубашку по пуговке и опускаться языком всё ниже и ниже. От возбуждающих мыслей у меня даже мурашки побежали по коже, и я почувствовала, как встают дыбом не только волосы, но и соски, и промежность вся напряглась. Мне нужен секс, или я скоро, определённо, начну бросаться на мужчин.
В разговорах про ипотеку и моих шальных мыслях мы проехали весь Волгоградский проспект, благополучно миновали разъезд на МКАДе, свернули на Новорязанском шоссе и оказались возле огороженной глухим забором стройки. Ни одной пробки на дороге, как назло. Я в неудовлетворенном бешенстве! Не узнаю Москву. Эй, автомобилисты-неудачники, где вы все? Организовали бы пробку часа на два какой-нибудь мелкой аварией, может, мы с Андреем успели перейти от чертовой ипотеки к расстегиванию пуговок на рубашке, а может и ширинке на штанах. Я бы залезла ему на колени поперек руля, мы долго бы целовались, а потом бы перебрались на заднее сиденье и как давай… ну вот прям так, как во всех этих фильмах для неудовлетворенных онанистов. Никогда так не делала! Никогда!
Внутри одноэтажного строения, в котором располагался небольшой офис их строительной компании, три комнаты. Первая – приемная с секретаршей Леночкой – приятной дородной женщиной средних лет с лоснящимся румянцем на щеках. Вторая комната – кабинет, где сидел начальник участка, и подсобка.
Пока я выжидала мужчину своих бурных сексуальных фантазий, который ушел разговаривать с начальником в соседнюю комнату, секретарша Елена сделала мне кофе. От нечего делать я внимательно изучала стопки бумаг, рабочий бардак. А ещё цветы на окнах, жалюзи на окнах и даже железные рейки на окнах. Как будто очередь в больницу отстаивала!
Через какое-то время, разнообразив мое ожидание, в офис зашел прораб, похожий на гасторбайтора в желтой каске и грязной рабочей одежде. И опять за дверью послышались явно о чем-то спорящие мужские голоса. Так прошло ещё минут 10. Я выпила вторую чашку кофе, после которой точно узнала, что за третьей дверью находится уборная. И как раз на выходе из нее меня и застал Андрей.
– Марина, прости, что заставил ждать, неотложные дела… – суетился мой мужчина. – Познакомьтесь, это Кирилл Александрович – начальник объекта, а это Марина – наш потенциальный покупатель.
– Пойдемте за мной, я проведу вас через стройку напрямую и выведу за забор. Так будет быстрей, чем мы пойдем вокруг, – улыбнулся мне седовласый Кирилл Александрович кривоватыми зубами и выдал на всех оранжевые каски и жилеты со светоотражающими полосками. Мы быстро экипировались и отправились в путь по грунтовой, разбитой большегрузными машинами дороге.
– Здесь у нас детский садик. Дороги, главные выезды проложат после окончания основного строительства, – проводил экскурсию Кирилл Александрович. Я кивала в знак согласия, а сама не сводила взгляда с моего мужчины, а главным образом, с его правильной формы ягодиц, широких плеч, рук… Какого черта мне нужна эта квартира? Мне нужен он, только он!
Мы обошли по кругу детский сад, перед которым рабочие устанавливали игровые домики, вышли в противоположные ворота, прошли под специальным навесом и оказались на полупустой стоянке для автомобилей. Прямо на нас смотрел высокий двухподъездный дом. Ничего особенного – все чисто и мило. Новый посаженный газон, асфальтированные дорожки, пандусы, скамейки и большие каменные урны-кадушки – в общем, всё, как и у дома напротив.
Когда мы ехали в лифте, совершенно новом с яркой подсветкой в потолке, Кирилл Александрович, чтобы снять неловкость, которая всегда возникает в лифтах, что-то продолжал рассказывать про дом и муниципальные ремонты под ключ. В какой-то момент я оторвала взгляд от кнопок лифта и посмотрела на Андрея. Меня тут же накрыло чем-то похожим на приступ клаустрофобии, ведь Андрей тоже смотрел на меня. Так заботливо, нежно и влюбленно, что у меня неистово засосало под ложечкой. Но какая-то доля секунды и мужчина перевел взгляд на начальника объектов. И всё как обычно. А у меня ступор: это разыгралась фантазия или всё было на самом деле?
Мы вышли на семнадцатом этаже. И со словами: «Прошу, проходите», Кирилл Александрович открыл дверь моих, возможно, будущих апартаментов.
Я ходила по квартире, как хозяйка, показывая всем видом заинтересованность. Ремонт был неплохой: линолеум, поклеены простенькие обои, на кухне и в ванной плитка, сантехника, только вот потолок серый и совершенно голый, с одинокими кое-где болтающимися лампочками.
– Какие у вас, Марина, будут вопросы? – спросил Кирилл Александрович, как только закончил рассказывать про систему автоматического отопления, кучу счетчиков и прочей ерунды.
– Да, в общем-то, никаких, – пожала плечами и сняла неудобную оранжевую каску.
– Это хорошо, – ответил начальник. – Наверху есть место для мансарды с большими окнами полукругом и пространства в две квартиры, подняться можно по лестнице и посмотреть. Правда, я не захватил ключи, но… – тут зазвонил телефон в кармане у Кирилла Александровича, и мужчина, сославшись на очень важный звонок, вышел из квартиры.
– Мансарда – это отдельная тема, – Андрей стоял слишком близко от меня, я слышала его дыхание, запах духов и тела.
– Мне не нужна мансарда, – призналась я и попыталась уловить в глазах те же чувства, что и в лифте. – Мне нужен… Нужен… – Я хотела сказать «ты», но вовремя спохватилась:
– Нужно посмотреть балкон!
– Пойдем, там открывается отличный вид из окна.
Мы стояли на балконе и вместе с Андреем смотрели в одно открытое окно. Внизу озеро утопало в зелени, впереди часть леса, дома с огородами и кусочек Москвы в стороне, складские помещения, дороги и высотки. Вид был великолепный! И меня так захватило чувство полета и вдохновения, что я даже не заметила, как рука Андрея осторожно накрыла мою руку. В пальцах приятно покалывало.
– Как тебе? Нравится? – мягко спросил он.
– Да, – будто в тумане ответила я, потом вдруг встрепенулась, начала нервничать и говорить. – Мне очень здесь нравится. Я не ожидала, что так будет. Я никогда не жила на такой высоте, хотя высотки строят еще больше, но всё равно даже 17 этаж впечатляет. А если ещё и мансарду присоединить, это могла бы стать просто квартира мечты, которая…
Андрей что-то тихо произнес себе под нос.
– Что ты сказал? – сглотнула я и вся напряглась, потому что он стоял ко мне вплотную и смотрел влюбленными глазами.
– Ну, почему ты такая? – с жаром вылетели слова в лицо. Он опустил взгляд на мои губы, а затем медленно, осторожно начал целовать. Я расслабилась, опустила плечи, позволила его рукам скользить по моей талии, нежно прижимать к себе.
Это был взрыв эмоций, головокружительный и бесшабашный! Меня не было в Котельниках и даже на этом балконе не было. Потому что я пребывала в раю, где были его властные губы, где была страсть и нежность в одном флаконе, где я с Андреем, в его объятиях, с ним, а он со мной.
– Андрей, – долетело откуда-то из другой вселенной. – Андрей! – уже чуть громче и ближе раздался голос. И мой рай мгновенно исчез, как конфетти. Бах! И всё, ничего и не было. Андрей отстранился от меня, опустил руки. Он выглядел растерянно, обескуражено и глубоко дышал. По нему было заметно, что он ничего не понял, как и я.
– Иду, – отозвался он на голос Кирилла Александровича. – Мы на балконе.
Андрей развернулся и ушел. Я попыталась расслабиться и присела на отвесный подоконник. Губы горели, адреналин в крови зашкаливал, а пульс готов был выскочить из ушей и, расхаживая по балкону, бить в барабан. Что это было, Господи, Боже мой? Это всё реально, или мне опять показалось? И как-хорошо-то!
Но о чем теперь думать? Как реагировать на поцелуй? Как вести себя с Андреем? И главное, как после этого смотреть ему в глаза? Я не знала ответов на бесчисленное множество вопросов. Но одно определила точно – я покупаю эту квартиру.
Кирилл Александрович оповестил, что появились какие-то срочные дела на стройке, которые не терпят отлагательств. Мы поспешно покинули здание. Я боялась даже украдкой посмотреть на Андрея. Но ситуацию весь обратный путь спасали поддоны с кирпичом, которых по ошибке привезли меньше, чем заказывал подрядчик. Кирилл Александрович занялся разговором с Андреем, но от этого мне было не легче.
Пока я думала о возвышенном, а мужчины жарко обсуждали кирпич, мы минули строительную площадку и подошли к группе рабочих. Те о чем-то бурно спорили. Наверное, о поддонах с кирпичами, которых, как я поняла, привезли всего 3 штуки, когда нужно было 30. Андрей просил меня любезно подождать в офисе. Делать было нечего, я одиноко поплелась в маленькое здание у самых ворот.
В секретарской комнате меня встретила Елена. Она сидела за столом с чашкой остывающего чая и что-то искала в компьютере.
– Меня просили здесь подождать, – вежливо пояснила я.
– А где Андрей Валерьевич и Кирилл Александрович?
– Они возле машины с кирпичом, остались разбираться, сейчас подойдут.
– Ааа.., – кивала Елена. И только тут я заметила, как женщина напугана. Она барабанила пальцами по клавиатуре, пытаясь что-то найти, повторяя про себя: «Блин, блин!». Я не решалась спросить, но догадывалась, что дело в тех же кирпичах.
– Фу-х! – громко произнесла Елена через какое-то время и откинулась на спинку стула. – Это не моя ошибка. Я правильно заполнила документы. И вообще это не могла быть изначально моя вина. Ведь всё решается сверху, в головном офисе. Это они делают дополнительные чертежи, планы, спускают техническое задание, пишут служебные записки на доборы и всякое такое. Я лишь отправляю отчеты со стройки и кучу бумаг с моей коллегой Лидой. Правда, она сейчас в отпуске. И голова идет кругом. В общем, главное, это не я. И, слава Богу! Чай будете?
– Нет, спасибо, – Елена была настолько добра и открыта, что мне хотелось с ней поделиться впечатлениями. – Дома вы строите просто отличные. Мне показали, если я не ошибаюсь, последнюю квартиру в доме 15, сверху над ней мансарда. Вид, конечно, изумительный.
– Да, это отличная квартира, – улыбнулась Елена. – Но стоит она конечно…
– Извините, но я не понимаю. Три миллиона – это не такая большая сумма, если сравнивать с рынком.
– Три? – удивилась женщина и замолчала, что-то обдумывая.
– Прошу, Елена, – придвинулась я ближе к столу. – Объясните, я ничего не понимаю. Может, не стоит покупать квартиру?
– А вы родственница Андрея Валерьевича? Или его девушка?
– Нет, – заверила я женщину, опуская подробности. – Ни в коем случае. Никаких связей с ним не имею.
– Тогда покупайте, если продает, – пожала плечами Елена. – Просто эта однушка больше по квадратуре и в стоимость уже была включена площадь под крышей. Поэтому я удивилась. Квартира стоила существенно дороже.
– А в этом дело, – выдохнула я и решила пошутить. – Я-то уже подумала, что Андрей Валерьевич проводит какие-то махинации.
– Нет, вы что! – не оценила моей колкости Елена. – Андрей Валерьевич очень хороший человек. Он был на всех должностях, начиная с прораба, а может и простого рабочего – не знаю точно. Но сейчас он контролирует результаты всех работ, проводимых на объекте. А также руководит очень многими людьми, несет ответственность за качество, отслеживает все действия вплоть до сдачи объекта. Андрей Валерьевич часто приезжает к нам на объект, хотя с его руководительской должностью можно сидеть в кожаном кресле и посылать кого-нибудь из своих замов, а то и вовсе пользоваться Интернетом.
– Понятно. Это хорошо, – спокойно ответила я, но Елену это не убедило.
– Понимаете, здесь дома – это его детище от котлована до самой крыши, его вдохновение и самая кропотливая и внимательная работа, как архитектора, инженера и разработчика. Кажется, пока он строил дом, он влезал на все этапы становления проекта, даже в дела прораба, из-за чего у них постоянные недомолвки, – успокоилась Елена, отпивая из кружки чай. – А вы откуда знаете Андрея Валерьевича? Кажется, вы мне ничего не говорили.
– Э… Я, мы…
Я замешкалась с ответом, но меня спасла открывающаяся в офис дверь и толпа мужчин, последовавших друг за другом в кабинет. Кирилл Александрович срочно попросил Елену пройти вместе с ними, а я осталась сидеть одна одинешенька, подслушивать громкие разговоры в приоткрытую дверь.
Минут через 10 в дверях появился водитель КАМАЗа и прораб, они стремительно покинули здание. Тут же из кабинета вышел Андрей. Его озабоченность и серьезность зашкаливали. Я боялась, что мне не хватит подслушанной информации про кирпичи, пересчеты по чертежам и компенсацию за простой, чтобы растопить эту холодную глыбу профессионализма.
– Марина, ты заполнила ипотечную анкету? – спросил Андрей с ходу.
– Нет. А должна была? – я вскочила со стула и встала по стойке смирно.
– Понятно. Напиши мне адрес почты. Я попрошу Кристину, чтобы она тебе скинула анкету банка. Заполнишь и перешлешь. Это для ипотеки, – говорил он быстро и решительно, а я только и знала, что кивала. – Боюсь, что дела надолго затянуться. Елена, вызовите такси для Марины, – отдал мужчина распоряжение и ушел в соседнюю комнату, плотно закрыв за собой дверь.
Я осталась стоять в полном смятении. Такое чувство, что мне дали пинка под зад и сделали это весьма любезно. Я готова была ждать, хоть всю свою жизнь, только бы с ним, только бы вместе. Разрази меня гром, но я не хочу уезжать отсюда!
И всё же, когда приехало такси, мне пришлось пойти на поводу у закономерных случайностей. Если бы не этот кирпич, если бы не эти поддоны, если бы… Эх! Я нехотя оторвала себя от стула, попрощалась с Еленой и Кириллом Александровичем, и вышла из офиса в сопровождении Андрея.
Мы шли по проторенной дорожке к выходу со строительной площадки, куда просто так не пускали и не запускали. Я готова начать разговор, но разрывающийся телефон Андрея остудил мой пыл. По телефону мужчина долго выяснял с неведомой мне Кристиной, чьих офисных рук дело с кирпичами.
– А кто такая Кристина? – спросила я, как только Андрей закончил разговор.
– Это моя помощница. Проще говоря, секретарша. А что такое?
– Ничего. Просто, ты сказал, что эта Кристина мне отправит анкету. Вот и спросила. Надо же знать… и в общем… – я хотела сказать, что-то такое, что подбодрит Андрея, но слова как на зло улетучились. Я всё знала, всё подслушала и запомнила, но что могла предложить? Смотаться в Липецк и доставить на своем горбу 30 недостающих поддонов с кирпичом? Марина, к сожалению, не Джин Всемогущий! Всё глупо! Андрею нужны рычаги к действиям, а не сопливые слова повернутой на любви девушки.
Мы подошли к такси. Андрей расплатился с водителем, уточнив место моей дислокации, и поторопился открыть дверь. Я временила с посадкой и жадно внимала его взгляду. Но в глазах у него стояли только кирпичи и бумаги с цифрами, никакой нежности, любви или хотя бы отголоска близости. Как будто ничего и не было.
– Извини, мне надо бежать. – сказал он на прощание. – Увидимся.
– Хорошо, – грустно ответила я. Он закрыл дверь, а я продолжала смотреть вслед, в надежде, что он обернется и я смогу помахать рукой. Но ничего такого не произошло. Андрей исчез за воротами строительной площадки, а я уехала на машине. Всё! Мой мир рухнул!
Вечером того же дня я пошла к Свете отнести туфли, которые совершенно не понадобились. Весь оставшийся день я прождала, что вот-вот и Андрей мне позвонит. Насчет ипотеки или созаемщиков. Да хоть насчет подсчетов потери населения после землетрясения в китайской провинции Сычуань. Хрен редьки не слаще! Лишь бы слышать его голос. Лишь бы наслаждаться моментами пребывания с ним.
Свете я ещё раз пожаловалась на свою нелегкую жизнь, хотя той было трудней раза в два. Проходить я не стала. У неё опять образовался бардак в прихожей, как будто мы с Розой и не убирались. И только я собралась уходить – зазвонил домофон.
Это оказался Игорь. Тот самый, который не появлялся и не звонил целую неделю. Тот самый, вестей от которого Света ждала больше, чем дети подарков под Новый год. Тот самый негодяй, которого мы позавчера за бокалом с мартини успели отправить в самое пекло ада раз 100 подряд. Тот самый!
Я видела по выражению Светы, что она ждала этого. Она была обижена, но готова к примирению. Конечно, не до конца – как мы все девочки. Нам сначала нужно хорошенько «пообижаться», чтобы он всё верно понял, попросил прощение, а потом любовь-морковь до гроба. Ну, кто из пар не ссорится?!
Поэтому я ретировалась раньше времени по лестнице. Но решила подстраховаться внизу на лавочке. По моим подсчетам 10 минут им должно было хватить на примирение, но парень появился раньше. Не замечая никого вокруг, он бежал к своей машине.
– Стой, Игорь, подожди. Привет, – запыхавшись, открыла я дверь машины и влезла на высокое пассажирское сидение внедорожника.
– А ты что тут делаешь? – ошарашено смотрел на меня парень.
– Тебя жду, разве не видно?
– Что хотела? Я тороплюсь.
– Что произошло там у вас?
– В смысле? – удивился Игорь, будто не догадывается, что я в курсе всех дел. Иногда подруги знают друг про друга такое, чего мужчины не пожелали бы знать про себя даже под смертными пытками.
– Что ты Свете сказал, что она тебя послала, и ты вылетел как ошпаренный из подъезда? – я смотрела на него, но он ничего не мог понять. Ох, уж эти мужчины! Всё им надо разжевывать. – Я была там, когда ты позвонил в дверь, спустилась по лестнице. И да, я знаю, что произошло у вас со Светой. Ты же приходил мириться? Или нет?
– Да, мириться, – потянулся он к ключам, чтобы завести машину. – Тебя подкинуть до дома?
– Да, то есть, нет! Стой, пожалуйста, на месте. И послушай. То, что Света тебе сейчас сказала «Нет» и выставила за дверь – это её минутная слабость.
– Да уж! – хмыкнул зло Игорь.
– Поверь мне, она тоже злится, как и ты. Потому что ты не звонил ей целую неделю, и ей пришлось делать всё самой. Брать отпуск, нанимать рабочих…
– Ну, конечно, не звонил! – со злости стукнул Игорь об руль.
– Как так? Она сказала, что ты …
– Это я нашел рабочих! Я их отправил на квартиру! Я писал по поводу того, какие материалы закупать! А потом сам всё купил и оформил доставку. И так всю неделю.
– Да? – удивительно, как Света этого не сказала. Соглашусь, иногда мы любим приукрасить нашу безысходность, превозносим обиженность, лишь бы пожалели, по головке погладили. Но не до такой же степени!
– Ладно, – нашлась я. – Ты ведь любишь Свету, а она тебя. А то, что вы поссорились – это пустяки. Уперлись оба, как бараны в одни ворота, и толкаете их между собой. Я знаю, что мы сделаем.
– Не стану я падать перед ней на колени, – начал бузовать Игорь! – Мы оба виноваты, она тоже должна что-то сделать.
– Не должна, – мотала я головой. – Понимаешь, она – женщина, она ничего тебе не должна. Это ты ей должен. И каждый божий день должен! Должен покорять её, как альпинист вершину Эверест. Настоящий покоритель вершин не остановится на полпути, потому что погода один-два дня шалит или какие-то трудности с обмундированием возникли. Он будет идти дальше, несмотря ни на что. Света – неприступный Эверест, ты – находчивый альпинист, действуй!
