Елена Амеличева
Санклиты. Кара Господа
Глава 7. Побег от самой себя
Саяна
Так, что мы имеем? Я вышла на балкон и дрожащими пальцами ощупала карниз, по которому Арсений пробрался в мою комнату из соседней. Черт. Он кот, что ли? Выступ не более пары сантиметров шириной уходил в темноту и узкой змейкой тянулся к соседнему балкону! А стена абсолютно гладкая, рукам не за что зацепиться. Не вариант.
Сделать веревку из постельного белья, штор и одежды? Я прикинула, сколько материала уйдет на прочные узлы и помрачнела. Учитывая то, что балкон имеет цельные стенки, к нему некуда привязывать «веревку», а двуспальная кровать далеко от входа и является тахтой без ножек, то перспективы не особенно радужные. Придется обвязывать кровать полностью, на это уйдет львиная доля моей «веревки», а потом тянуть ее через всю комнату к балкону, что оставит меня с метром веревки в руках от силы к концу этих манипуляций. Этаж третий. Спрыгнув, я рискую получить перелом и бесславно закончить этим едва начавшийся побег. Хрень какая-то выходит.
Дверь пискнула. Я обернулась. В комнату вошел маленький лысый старичок с подносом в руках. Ах, да, чай. Совсем забыла. Не глядя на меня, мужчина прошел к столу, поставил на него заварочный чайник, чашку с блюдцем и тарелку с пирогом. Что-то в его повадках показалось знакомым. Я ахнула. Неужели?..
Окликнув его, мне не удалось привлечь внимание, что еще больше укрепило мои подозрения. Я несколько раз громко топнула и затаила дыхание. Старик, направлявшийся обратно к дверям, остановился. Пришлось топнуть еще несколько раз. И он оглянулся!
Негнущиеся пальцы с трудом складывались в нужные слова. Я ошибалась, начинала сначала, ловя его взгляд. Спасибо, дедушка! Только благодаря тебе мне известен международный язык глухонемых! Безмерное удивление в глазах обернувшегося мужчины сменилось замешательством.
Не помню, что именно «говорила», вернее, сбивчиво тараторила, но мои мольбы старичка, видимо, тронули. Он явно очень хотел помочь, но всячески отнекивался и отказывался. Когда у меня уже начало сводить пальцы, а по лицу потекли слезы, мужчина боком, как крабик, двинулся к двери.
Я беспомощно смотрела ему вслед. Первый писк – как выстрел в мое сердце. Второй будет контрольным в голову. Тело напряглось в ожидании. Но в комнате стояла тишина, лишь с улицы доносилось стрекотание. Почему она не закрылась до конца? Я подошла ближе – в дверном проеме на полу стоял поднос. Значит, старичок все-таки решил помочь! Надо торопиться. Мысли разлетелись в разные стороны, как вспугнутые птицы.
Переобуться, накинуть куртку, нужное распихать по карманам, волосы убрать в пучок, чтобы не мешались. И не забыть главное – шкатулку со сладким.
Я соорудила на кровати подобие спящего тела на случай, если кому-нибудь взбредет в голову проверить, спит ли пленница, в последний раз пробежалась глазами по комнате, вышла в коридор и услышала противный писк – на прощание.
Длинный темный коридор вывел к лестнице. Я спустилась по ней, подошла к двери. Старичок сидел на кресле с подлокотниками в виде лап льва. Он встал, попытался меня отговорить, но я лишь качала головой. Сдавшись, мужчина набрал код на панели сигнализации.
Дрожащими ногами я переступила порог. Холодный ветер ударил в лицо. Дверь закрылась за спиной с мягким шлепком. Все, дороги назад нет. Я на самом деле это делаю! У меня была нормальная спокойная жизнь. Как она превратилась в драму с элементами хоррора и фэнтези?!
Так, хватит об этом думать, надо быстрее добираться до ворот, или этот фильм станет короткометражкой без хэппи-энда.
Мне удалось собраться с духом и, глубоко вдохнув, и уйти с освещенного крыльца. Как только я сделала несколько шагов, из ночной темноты донеслось утробное рычание, будто сама тьма была оскорблена моей наглостью. Судя по нарастанию звука, оно приближалось. Стоило большого труда уговорить себя остаться на месте, в то время как инстинкт самосохранения требовал броситься назад к двери и умолять пустить обратно.
Три пары светящихся мертвенно-зеленых глаз неумолимо приближались. Воображение услужливо дорисовало картинку – по его мнению, из тьмы должны были выскочить, как минимум, кровожадные демоны, жаждущие растерзать бедную девушку в клочья. Уныло-бледная луна пряталась за темными тучами, подсвечивая их мрачным ореолом и добавляя ситуации готические нотки. Ощущение, что вот-вот раздастся протяжный леденящий душу вой голодного оборотня, заставляло все волосинки на теле вставать дыбом, мешая бегать стаям мурашек.
Ну, что же, сейчас и проверим мою теорию. Я крепко сжала в руках шкатулку. Через мгновение на меня налетели, захлебываясь лаем, три собаки. Два мощных ротвейлера и поджарый доберман.
– Тише, тише, мои хорошие. Успокойтесь.
Псы заплясали вокруг, заглядывая в мое лицо. Они хотели съесть – но не меня. Несколько дней я подкармливала их сладеньким по ночам. Вскоре они привыкли к моему голосу и стали сами прибегать под балкон.
– Держите. – Открыв шкатулку, я рассыпала пирожные, конфеты, маленькие эклеры вокруг, стараясь закинуть подальше, и медленно отошла на пару шагов. Собаки начали уминать угощение, напрочь забыв о нарушительнице. Отлично!
Хруст гравия, незаметно-деликатный днем, сейчас казался громким, как выстрелы. С быстрого шага я перешла на бег. Осталось немного. А вот уже и чугунные вафли ворот. Мне удалось коснуться холодного металла и перевести дух, прежде чем я заметила, что из ночного полумрака показалась фигура. Внутри все похолодело, потому что было понятно, кто это.
Зная, что не успею, я все же бросилась к воротам и попыталась перебраться через них. Но едва удалось поставить ноги на чугунные завитки и чуть-чуть подняться вверх, как сильные руки обвили талию и потянули на себя. Несмотря на то, что мои пальцы намертво сжали шершавый металл, если бы Горан захотел, он легко бы преодолел сопротивление и снял меня с ворот, но он не стал этого делать. Мы молчали и не двигались. Его горячее дыхание обжигало шею. В голове было пусто.
Сколько прошло времени, не представляю. Когда пальцы разжались сами собой, Горан осторожно перенес меня на землю и, помедлив, отпустил. Я не смогла заставить себя посмотреть на него. Где-то в душе жило ощущение, что с моей стороны побег был предательством. Но разум протестовал против этого. Перед глазами всплыли корявые строчки из записки Арсения. Я никого не предавала, просто пыталась спасти свою жизнь и только! С чего слепо доверять незнакомому человеку? Кто знает, какие у него планы на мой счет? С другой стороны, почему Арсений заслуживает безоговорочной веры? Кажется, мне удалось полностью запутаться – и непонятно, в трех соснах или в дремучем лесу.
Я заставила себя взглянуть на Горана. Плотно сжатые губы, колючие глаза. Застегнут на все пуговицы, под горло. Броня непробиваема.
– Та записка так напугала тебя? – тихо спросил он.
Я ахнула.
– Ты знал?!
– Саяна, я не первый год живу на свете. Интриги и ложь – не твой конек. Ты всерьез считала, что Арсений появился случайно? Думала, я не учую его парфюм в твоей комнате? Не пойму, что именно тебя манило в сад? Не свяжу твой внезапно вспыхнувший аппетит к сладкому с собаками?
От его слов мое лицо вспыхнуло, словно мужчина хлестал по щекам.
– Как ты… – Я задохнулась от негодования. – Как ты посмел ставить надо мной опыты? Я не лабораторная крыса! Ты не имел права!
– Справедливо. Но чем я заслужил твои сомнения? Чем так обидел? Почему ты бежишь прочь от меня, как от прокаженного?
– А чем ты заслужил мое доверие? Тем, что запер меня? Тем, что не рассказывал ничего? Я не игрушка! Я свободный человек! Со мной так нельзя! – я кричала ему в лицо и даже не замечала этого. – Ты получил только то, что заслужил!
– Я лишь хотел защитить тебя. Это не повод довериться мне?
– Да почему ты так жаждешь моего доверия, в конце концов?!
– Разве это не очевидно? – мужчина горько усмехнулся.
Его откровенность ошарашила меня. Упреки, готовые сорваться с языка, застряли в горле.
– Хорошо, я не достоин и капли доверия. Это мы выяснили. Но почему ты веришь кому угодно, только не себе, Саяна?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты даже не осмеливаешься заглянуть в свою душу.
– Претендуешь на роль психоаналитика? – огрызнулась я.
– Нет. – Он вздохнул.
– И на том спасибо. А то, как ни посмотри, ты у нас ангел получаешься!
– В точку. – Сдавленный смешок. – Ответь на один вопрос, пожалуйста.
– Так же, как ты отвечаешь на мои?
– Туше.
– Хорошо, спрашивай.
– Кто выпустил тебя?
– Я не буду отвечать.
– Аш? Тугче? Мехмед? – мужчина пристально вгляделся в мое лицо. – Неужели Ильдар? Глухонемой старик? – его глаза удивленно расширились. – Не может быть, он со мной сотню лет!
Это образно или на самом деле?
– Я недооценил тебя! – Горан хмыкнул. – Как ты это делаешь?
– Что?
– Без труда залезаешь людям в душу вне зависимости от их желания.
– Не говори ерунду.
– Понял. – Мужчина развел руками. – Пойдем.
– Куда? Переселяться обратно в комнату с решетками? – голос предательски задрожал.
– Так вот каким ты меня видишь, Саяна? За что ты так?..
– Потому что ты все скрываешь, ничего не рассказываешь! Уже пора особый отсек в мозге заводить – под вопросы без ответов! – на меня накатила волна гнева. По лицу побежали крупные капельки слез, которые я со злостью смахивала со щек. – По какому праву ты держишь меня взаперти? Откуда в такой ситуации взяться доверию? Ты… – Горло перехватил спазм. Нос захлюпал. Я совершенно по-детски всхлипнула и отвернулась от Горана.
– Прости, пожалуйста. Не плачь. – Он положил руку на мое плечо. – Видимо, я слишком боялся за тебя. Не следовало…
– Не трогай меня! – я резко дернулась, сбрасывая его ладонь. – З-зачем это все? Изви-ви-нения твои ничего не значат! Ведь все равно не отпустишь!
– Ты все поймешь, Саяна.
– О, Господи! Да когда уже настанет это благословенное время?! Что за страшные тайны ты скрываешь?
– Я просто не знаю, как тебе все это рассказать. Дай время, пожалуйста! – он обнял меня и прижал к себе. – Клянусь, все, что я делаю – для твоего спасения!
Я попыталась вырваться из его объятий, но стальное кольцо, как всегда, было нерушимым. Когда всхлипывания, как у ребенка после истерики, затихли, моя нервная дрожь прошла. Горан был горячим, как печка, и, несмотря на холодную ночь, грел, словно теплое одеяло.
– Саяна, доверься мне, умоляю! – прошептал мужчина. – Когда ты будешь в безопасности, я не стану тебя удерживать. Если только… Если ты сама не захочешь остаться. – Он разомкнул руки и отошел на шаг назад.
Я развернулась и устало посмотрела на него. Не время сейчас для таких разговоров.
Глава 8. Привет от Музафера
Саяна
Доберман подбежал ко мне, ткнулся мокрым холодным носом в руку и начал лизать ладонь, на которой, видимо, остались следы от сладкого.
– Собачек не ругай, они лаяли, – я кисло улыбнулась и потрепала пса по холке.
– Саяна… – Горан вновь попытался подойти, но доберман оскалил зубы и зарычал, встав между нами.
– Еще один защитник, – мне удалось пошутить.
– Даже сторожевые псы тебя любят. – Мужчина покачал головой. – Откуда ты… – Он осекся и пристально посмотрел на добермана.
Тот, напрягшись всем телом, вглядывался вглубь сада, скалил зубы и клокотал, как вскипевший чайник. Драган громко свистнул. Из кустов, ломая ветки, выскочили ротвейлеры.
– Арно, Кодо, sen koru!17 – приказал мужчина. – Зип, kaçırmayın!18 – пес сорвался с места, словно распрямилась туго сжатая пружина, и исчез в темноте. Санклит последовал за ним. Риторический вопрос: кто из них опаснее? Два мощных охранника встали по бокам от меня, глядя им вслед и скаля зубы.
– Кто из вас Арно, а кто Кодо? – едва успела пробормотать я, как псы взвизгнули с разницей в пару секунд и начали заваливаться на бок. У одного из шеи, у другого из бедра торчали шприцы. Чьи-то руки обхватили меня сзади, когда я выдернула иголки. – Горан! – едва успела прокричать я до того, как мне зажали рот.
Буксовка ногами помогла затормозить нападавшего. Со всей силы ткнув его локтем в бок, я услышала сдавленный стон, извернулась и выскользнула. Теперь самое время для коронного удара в колено. Девочек, выросших со старшими братьями, голыми руками не возьмешь! Ну, если только фирменным стальным захватом по-хорватски.
Но торжествовать было рано. Стоило освободиться от одного, как сзади набросился второй, гораздо сильнее первого. Он одним движением завел мои руки за спину, блокировал ноги и потащил к забору. Тот, которому я со всей дури зарядила в коленку, похромал следом.
И в этот момент подоспел мой защитник. Раньше выражение «разъяренная фурия» мне попадалось только в книгах. Сейчас же я лицезрела ее во всей красе и мощи. Подбирать мужской аналог названия было некогда. Да и портить момент чистого удовольствия совершенно не хотелось.
Не особо церемонясь, Горан точными ударами «вывел из строя» троих мужчин, которые бросились на него, пытаясь помешать добраться до меня. Откуда они взялись? И сколько тут вообще этих ниндзя? Лезут, как тараканы, из всех щелей!
Еще один получил коленом в солнечное сплетение и рухнул со стоном. Другой попытался напасть сзади, но был остановлен приемом «горло-локоть». Поманив следующего к себе, мужчина улыбнулся, глядя, как тот убегает. Оторвав от меня прицепившегося, как клещ, незнакомца, Горан оттащил его к лужайке и отшвырнул в кусты роз. Я вскрикнула.
Горан
– Ты ранена? – ее крик взорвался во мне ужасом. Она смертна и так хрупка!
– Нет, просто цветы жалко. – Ответила Саяна, сморщив носик. Несносное существо! – Садовник ругаться будет. И этого несчастного, когда он вылезет. Представляешь, сколько времени уйдет, чтобы достать все шипы из задницы? – она посмотрела на лежащих ротвейлеров и помрачнела. – Но если собаки не очнутся, сама его убью. И этого. – Девушка кивнула на хромавшего к кустам неудачника.
– Кто вас прислал? – подхватив его за шиворот, спросил я, перейдя на английский. – Молчать не советую, будут проблемы. – Я с силой встряхнул его. – Зачем вы здесь?
– Чтобы защитить ее. – Прохрипел тот, глядя на Саяну.
– Ее защищаю я! – во мне все перевернулось от ярости.
– Защитить от тебя!
Все интереснее и интереснее!
– Кто ты, черт подери? – Я с силой дернул его футболку за ворот. Чуть выше нижней границы ребер была видна татуировка в виде глаза. Наблюдатели! Но они же исповедуют политику невмешательства! Что за чудеса?! – Убирайтесь! – я отшвырнул мужчину в сторону. – И никогда больше не лезьте ко мне и Саяне!
Тот поднялся, сделал пару шагов к собрату, вылезающему из куста роз, обернулся и, глядя на девушку, добавил в мою голову нестыковок:
– Тебе привет от Музафера.
Ошеломленные, мы с ней наблюдали, как они перебираются через забор, увитый плющом. Причем тут Музафер? Судя по реакции девушки, Саяна поняла, о ком говорил тот тип. Откуда она знает Наблюдателя?!
– Кто ты вообще? – пораженно прошептал я, не сводя с нее глаз.
– Она с секретами шкатулка, а он со сказками сундук, – пробормотала Соболева, присаживаясь на корточки рядом с ротвейлерами. – Должны же у девушки быть секреты.
– Не волнуйся, с ними все хорошо. – Я присел рядом.
Повизгивая, псы приподняли головы, услышав мой голос, и попытались подняться. Удалось им это нескоро. Мы дождались момента, когда они встали на ноги и смогли, пошатываясь, идти за нами, и дошли до Зипа. Доберман, оказывается, все это время удерживал еще одного из напавших. Выпучив глаза, тот лежал на спине и боялся даже дышать, потому что пес нависал над ним, сомкнув мощные челюсти на его горле.
– Bırak19. – Приказал я.
Зип послушно отошел в сторону и замер, не сводя глаз со своей жертвы.
– Ну, что, отпустим его? – посмеиваясь, по-английски спросил я.
– Конечно, не хочу полночи труп закапывать, как в прошлый раз. – Подыграла Саяна.
Мужик улепетывал с такой скоростью, что она едва успела крикнуть вслед:
– Передай Музаферу, что у меня нет желания играть в эти игры! – девушка погладила по холке Зипа, глубоко разочарованного таким исходом дел, и тихо спросила, – и что дальше?
– Теперь мне отчасти понятно, что ты чувствовала, не получая ответов, Саяна. – Я улыбнулся. – Прости, был не прав.
Она молчала, выжидающе глядя на меня.
– Обещаю, что исправлю свои ошибки.
– Ты все расскажешь? – будто не веря, переспросила девушка.
– Да. Честно и полностью. Прошу только об одном – дай пару дней. Поверь, это важно.
– Верю. Поэтому подожду.
– Спасибо. И, самое главное, ни одна дверь в этом доме более не заперта для тебя. Включая входную.
– Даже так?
– Надеюсь, ты не убежишь?
– Я подумаю.
– Саяна!
– Хорошо, не буду думать, уговорил.
– Что мне с тобой делать, а? – я расхохотался.
– Отвести домой.
– Домой? – сердце екнуло. – Приятно слышать! Пойдем.
Глава 9. Слушаю свою душу
Саяна
Поцелуй – это когда две души встречаются между
собой кончиками губ.
И. – В. Гёте
Всю дорогу до дома мы молчали. Будто случайно коснувшись моей ледяной ладошки, Горан спрятал ее в своей, как всегда, горячей руке. Когда вошли внутрь, он показал номер сигнализации и хотел идти вглубь дома, но я потянула его назад. Мужчина вопросительно посмотрел на меня. Я подошла ближе, прильнула к нему, встав на цыпочки, и обвила его шею руками.
– Какой же ты высокий!
– Что ты делаешь, Саяна? – хрипло прошептал он, тяжело дыша.
– Слушаю свою душу.
Его глаза полыхнули огнем. Мой любимый хорватский захват стиснул талию стальным обручем. И я совершенно не хотела из него выбираться.
Губы Горана тоже были горячими. Столько раз я гадала, какие они на вкус, стыдясь и отгоняя такие мысли! Теперь знала точно – у них привкус нежности и страсти. Они то мягкие, манящие и обещающие, то жесткие, настойчивые и требовательные. Как и он сам.
Никогда еще мой первый поцелуй с мужчиной не был таким. Доверчиво раскрывающим нас обоих друг другу, страстным, ласковым, сжимающим сердце в водовороте желания и сбивающим дыхание, которое теперь одно на двоих.
Моя куртка полетела на пол, как и его пиджак. Руки Горана на спине лавой обжигали кожу сквозь рубашку, словно он был грозным своенравным вулканом. Мужчина так крепко прижимал меня к себе, будто хотел сделать из нас одно существо. Его сбивчивое дыхание и сдавленные стоны сводили с ума. Я запустила руку в его густую шевелюру. От этой простой, безыскусной, но истинно женской ласки судорога прошла по телу моего и отныне только моего хорвата.
– Что же ты со мной делаешь, Саяна! – едва слышно выдохнул он. – Любимая…
Как мы оказались у лестницы, уже и не вспомнить. Я прижала Горана к перилам, и мы медленно сползли вниз. Мужчина сел на ступеньку, притянул меня к себе и помог расположиться сверху. Успев пожалеть, что надела джинсы, а не платье, я вновь обо всем забыла в его руках. Каждая клеточка тела жаждала прикосновений. Брать и отдавать, брать и отдавать, и снова, снова, всегда!
Горан оторвался от моего рта, и через мгновение его губы начали покрывать поцелуями шею. Я изогнулась со стоном, по лицу заскользила слезинка. Он обжег меня взглядом и слизнул ее. Больше терпеть эту сладкую пытку я была не в силах.
Под нажимом моей руки Горан откинулся назад. Тугой пучок, скручивающий волосы, распустился, и они рассыпались по плечам, а потом накрыли мужчину водопадом. Жаркие ладони моего хорвата исследовали тело так, словно оно было ему хорошо знакомо. Мои желания он чувствовал еще до того, как я сама успевала осознать их. И даже такая первобытная гармония не удивляла, словно это предполагалось самим устройством мира. Но когда моя рука, проигнорировав пуговицы на рубашке, скользнула к его брюкам, Драган выплыл из нашего омута страсти и перехватил ее.
– Саяна, умоляю тебя, остановись.
– Почему? – прошептала я и прикусила мочку его уха. – Я хочу тебя.
– Чтобы услышать эти слова, готов глотку перегрызть кому угодно! Я тоже безумно хочу тебя, ты даже не представляешь!
– Так в чем подвох?
– Сначала ты должна узнать всю правду. Только тогда.
– Издеваешься? – промурлыкала я, ласкаясь к нему.
– Саяна, умоляю! – хорват зарылся лицом в мои волосы. – Дай мне… – Он с силой втянул воздух.
– Именно это я и пытаюсь сделать. – Со смешком вырвалось из моих губ.
– …пару дней. – Выдохнул мужчина.
– И опять, и снова.
– Если бы ты знала, – прорычал Горан, пытаясь отстраниться, – каких усилий мне стоит держать себя под контролем!
– Это мазохизм. – Я попыталась встать, но он вновь притянул меня к себе. – Может, определишься уже?
– Извини. – Его руки разжались, но едва мне удалось подняться, как мужчина вскочил и обнял со спины.
– Драган! Прекрати уже!
Рыча, как Зип недавно, он отошел. Я молнией взлетела по лестнице, раздраженно смахивая слезы. Но когда подбежала к двери, хорват без труда догнал меня. Не рискнув приближаться, он выместил свой гнев на кодовом замке, снеся его ударом кулака.
Ну, уж нет! Так просто это не закончится! Не с первого раза, но мне удалось подойти к Горану. Тяжело дыша, он отступал до тех пор, пока пространства для маневра не осталось.
– Спасибо за это. – Я кивнула на останки пищащего отродья, провела рукой по колючей щеке мужчины, ощущая, как он тянется к моей ладони, изо всех сил сопротивляясь, поцеловала его и оттолкнула. – А это – чтобы ты помнил, от чего отказался. – мне удалось на негнущихся ногах войти в комнату и закрыть дверь на защелку под аккомпанемент сдавленного рычания за спиной.
Солнечное сплетение скрутило болью, из груди вырвались всхлипы – первые аккорды гимна жалости к себе, который будет звучать еще долго. Прислонившись к стене, я сползла вниз – и плача, и смеясь. Ситуация – жесть. Чувства, желания, обиды, сомнения и надежды перепутались в такой тугой комок, что мне вряд ли под силу распутать. Грохот в коридоре подтвердил, что наши эмоции схожи.
– Уходи! – закричала я. – Оставь меня в покое! Хватит!
Звенящая тишина взорвала комнату и мозг. Но, несмотря ни на что, было очевидно, что Горан не ушел, я чувствовала его. В эту ночь мы оба не будем спать – но совсем по другой причине, нежели та, на которую я недавно рассчитывала.
