Елена Амеличева
Санклиты. Кара Господа
Часть 3. Сгореть дотла.
Глава 1. Основной инстинкт
Саяна
…и ты похож на порох.
В груди пять тысяч солнц,
В глазах невероятный накал…
Искры летят от твоих прикосновений.
Мощный заряд, он не знает направлений,
Сметая на пути все то, что попадет под удар.
Город 312, «Территория»
– А зори здесь громкие! – пробормотала я, приоткрыв один глаз. Как же просыпаться не хочется! Кто там гремит в саду непонятно чем с утра пораньше?
В поле зрения попали часы на стене. Ничего себе! Полдень! Проспала так проспала! Конечно, после вчерашнего более чем фееричного дня, немудрено. Уснула под утро и попала, если так можно выразиться, в череду эротических кошмаров.
Приняв душ, я с чистой совестью забила на спорт и, помедлив на мгновение перед дверью, открыла ее. Отсутствие ненавистного писка, въевшегося в подкорку, звучало как музыка. Значит, это мне не приснилось. Остальное, увы, тоже.
Повторив вчерашний путь, только не перебежками и не оглядываясь опасливо по сторонам, я вышла из дома и остолбенела. Вот это и называется «движуха». Десятки людей хаотично сновали по саду. Сразу вспомнился фильм с уроков химии – про то, как увеличивается скорость движения молекул при нагревании воды. Только молекулы не таскают стулья, столы, столовые приборы и прочее, подготавливаясь, похоже, к грандиозному празднику.
Я прошлась по саду, вновь привыкая находиться среди людей, и набрела на собак, запертых в вольере. По обиженным мордам было легко догадаться, что они думают обо всем происходящем. Провожая каждого чужака настороженным взглядом, вышколенные псы не могли себе позволить залаять на него, но чтобы тот обходил вольер стороной, хватало и предупредительно оскаленных зубов.
Когда я зашла внутрь и наклонилась, чтобы потрепать их по холкам, в спину, или чуть ниже, уперся чей-то взгляд. Могу поспорить, что знаю, чей именно. Что ж, нам все равно придется общаться, хотя меньше всего на свете хочу видеть его сейчас.
– Здравствуй, Саяна.
– И тебе не хворать, Горан. – Съязвила я в ответ.
– Мы можем поговорить?
– Уже прошла пара дней?
– Не об этом.
– Тогда – нет, не можем.
– Понимаю, ты обижена, но…
– Ты получил свой ответ! – резко перебила я, выйдя из вольера.
– Прости за вчерашнее, пожалуйста.
– Повтори это через пару дней. – Я обошла его стороной и направилась обратно в дом.
– Хорошо. – Хорват пошел рядом. – Ты завтракала?
– Нет, мамочка.
– Тогда понятно. Пойдем. – Драган вывел меня на террасу второго этажа и указал на большое плетеное кресло с кучей маленьких разноцветных подушек. – Присаживайся.
Он ушел и вернулся с двумя подносами вкусностей, по одному в каждой руке. Мне и двумя один такой не поднять! Какой же он сильный! Я заерзала, вспомнив, как уютно вчера было в хорватском стальном кольце рук, но встретилась взглядом с глазами Горана с дискотекой наглых чертенят и покраснела.
– Тебе жарко? – невинно улыбаясь, спросил мужчина, наполняя тарелку ароматным супом-пюре.
– Жарко мне было вчера! – рассерженно парировала я.
– Да, горячий выдался вечер. – Словно не заметив моей откровенной грубости, продолжил хорват, пододвинув мне тарелку.
Ах, так? Мои глаза сузились до узеньких щелок. Вызов принят!
– Зато ночь оказалась холодной. Прямо ледяной. – Я зачерпнула ложку супа и отправила в рот.
Вкуснотища-то какая! Грибной вкус, мой любимый! Из груди от наслаждения вырвался протяжный стон. В этот момент я заметила, как на меня смотрит Горан. Один его взгляд сделал со мной все то, чего я так жаждала вчера.
Не смей так смотреть!!!
– Могу предложить тебе грелку. – Отведя глаза, сказал бессовестный, обнаглевший вконец, попутавший берега, хорват.
– По имени Арсений?! – не думая, выпалила я.
Мужчина побледнел. Удар явно достиг цели. Но вместо выстрела из пневматики получился взрыв ядерной бомбы. Драган встал, с грохотом отодвинув стул.
– Если пожелаешь. Мое разрешение тебе не нужно. – Сухо бросил он, уходя с террасы в комнату.
– Горан, подожди!
Мужчина замер в дверном проеме, не оборачиваясь.
Горан
Ни одной женщине никогда, ни при каких обстоятельствах не позволял так со мной обращаться! Но Саяна – иное дело. Меня до ужаса пугает то, что ей я готов простить абсолютно все! И при этом не буду себя чувствовать ни тряпкой, о которую вытирают ноги, ни подкаблучником. Как такое возможно?!
– Прости, пожалуйста. – Девушка подошла ко мне. – Язык – мой злейший враг, знаю. Он постоянно теряет соединение с мозгом. Прости. – Она погладила мою спину.
– Не надо так со мной. – Вздрогнув, прохрипел я. – Пожалуйста. – Ее прикосновения дарили такое удовольствие, что моментально забыл, на что обиделся.
– Хорошо, не буду. Не уходи.
Мы молча, не глядя друг на друга, вернулись за стол.
– Очень вкусный суп. – Пробормотала она.
– Да.
– Ты так сильно обиделся, или я умудрилась угодить в больное место?
– Саяна, давай не будем об этом говорить.
– Мне уйти?
– Нет.
– Как с тобой сложно!
– Кто бы говорил. – Я красноречиво посмотрел на нее и слегка улыбнулся. Она просияла ответной нежной улыбкой. Господь всемогущий, как удержаться и не утащить ее в спальню прямо сейчас?!
– Так что ты хотел рассказать?
– Знаешь, когда сегодня зашел в комнату и не увидел тебя, решил, что ты ушла. – Тихо сказал я и накрыл ее ладонь своей. – Это было… Наверное, ужасно – не то слово. Спасибо, что осталась, Саяна.
– Получив свободу, бежать уже неинтересно. К тому же, пара дней скоро закончатся.
– Я боюсь этого времени.
– Почему?
– Потому что тогда ты, возможно, примешь решение уйти.
Девушка встала и подошла ко мне. Сейчас мы были практически одного роста. Когда нежные ладошки легли на мои плечи, я притянул ее к себе и зашептал:
– Обещай, что все обдумаешь, прежде чем сделаешь выбор, как жить дальше, умоляю тебя, Саяна!
– Обещаю. – Она обняла меня.
Я с протяжным стоном зарылся лицом в ее волосы, поглаживая спину ладонями. Впервые умолял кого-то и не чувствовал себя униженным. Наоборот, был счастлив, как никогда ранее. Рядом с ней так хорошо! Остановил бы время, если бы мог! Но идиллия не продлилась долго. В стороне от нас кто-то деликатно кашлянул. Я со вздохом поднял голову, не отпуская девушку.
– Ах, да! Монашки пришли.
– Что? – она посмотрела на Ильдара.
Я кивнул ему и продублировал ответ вслух:
– Проводи их в комнату Саяны, мы скоро придем.
– Ты решил сдать меня в монастырь? – поинтересовалась она. – Согласна уйти в мужской и работать там в качестве штатного искушения.
– И не мечтай! – я тепло улыбнулся. – Никому не отдам!
– Понятно, сам издеваться будешь, другим не позволишь. Рассказывай уже, интриган хорватский!
– Хорошо. – Я посерьезнел. – Помнишь, говорил, что сделаю все для твоей безопасности?
– О, сколько раз я это слышала!
– Сегодня мы закрепим результат, будет вечеринка. Как тебе идея?
– Можно завизжать от восторга позже? – презрительно фыркнула Саяна.
– Обычно девушки радуются такой возможности, что не так?
– Я ни разу не гламурная киса, но переживу это, чтобы выслушать твой обещанный подробнейший рассказ после.
– Откуда ты… – Со вздохом начал я.
– Считай меня кармой за грехи.
– Да уж, – оставалось лишь отвести взгляд и подняться. Воистину так есть, Кара Господа ты моя. – Саяна, вечером здесь соберутся многие, кто имел отношение к ситуации с твоим братом.
– Те, кто намного страшнее драконов?
– Да. Ты постоянно будешь под моей охраной, но очень тебя прошу – будь осторожна. А теперь пойдем к монашкам. У них для тебя сюрприз.
– Сюрприз от монахинь? Ты понимаешь, что сейчас делаешь с моим воображением?
– Ты не карма, ты пошлая заноза в заднице! – я развернул ее и, подталкивая в спину и чуть ниже, практически вынес с террасы.
Саяна
Хохоча и в шутку переругиваясь, мы поднялись на третий этаж в мою комнату. Ожидающие нас монахини пополнили коллекцию колоритных персонажей. Одна была высокая, как баскетболистка, жердь с таким унылым страдальческим лицом, словно кто-то испортил воздух в ее присутствии, но ей приходится терпеть. Вторая, в противовес первой, маленькая толстушка с румяными пухлыми щечками, расплылась в улыбке, едва увидела нас.
Красноречиво глядя на Горана, я приложила титанические усилия, чтобы не согнуться пополам от смеха. Он сам еле сдерживал усмешку, но фирменная дискотека чертенят в глазах отжигала по полной. Когда дылда, не ответив на мое приветствие, подошла к кровати и начала осторожно открывать чехол с одеждой, Драган пояснил:
– У них обет молчания.
– Ты нарочно таких выбрал, чтобы они не выболтали твои тайны? – прищурившись, спросила я, но ответ уже не интересовал, потому что высокая монахиня бережно извлекла на свет божий настоящее чудо – Платье.
С открытыми плечами, золотистое, точно в цвет моих волос, словно сплетенное из янтарных лучей летнего предзакатного солнца, оно наполнило комнату нежным сиянием. Завороженная, я подошла ближе и ахнула – платье оказалось целиком соткано из шелковых золотых нитей. Язык бы не повернулся назвать кропотливую тончайшую работу кружевом, потому что это была просто воплощенная Красота. Затейливая вязь из диковинных цветов, листиков и, похоже, мандал, завладевала вниманием с первой секунды и манила за собой, уводя в глубины воображения ангелов, что сплели ее из любви ко всему сущему.
Я пришла в себя, только когда почувствовала, как рука Горана обвивает мою талию. С сожалением отведя взгляд от Платья, мне с трудом удалось сфокусироваться на его чрезвычайно довольном лице.
– Нравится? – прошептал он.
– Это мне? – не веря счастью, невпопад ответила я.
– Не мне же! Конечно, тебе. Надо подогнать по фигуре, примерь.
– Спасибо, Горан! Оно… слов нет! Даже страшно надевать, это же произведение искусства!
– Как и ты.
– Нет уж, я для музея еще слишком молода.
Усмехнувшись, он крепко прижал меня к себе. Монахиня-колобок, с умилением глядя на нас, расцвела улыбкой, сложив ручки на груди, но жердь, не разделяя ее восторга, налетела, как ураган, вклинилась между нами и в два счета вытолкала хорвата за дверь.
Ясно, ему на примерке присутствовать запрещено. А жаль!
Я разделась, оставив только трусики. Мои помощницы помогли облачиться, иначе не скажешь, в первозданную красоту, туго зашнуровали корсет, приподнимающий грудь, и расправили складки почти невесомого, струящегося до пола, подола. Откуда взялись туфли на шпильке в тон платью, даже спрашивать не хотелось, чтобы не портить волшебство.
Улыбчивая монахиня умело скрутила мои волосы в пучок, выпустила пару завитков у висков и отошла, придирчиво оглядывая результат. Судя по ее сияющему лицу, получилось хорошо. Вторая обошла вокруг несколько раз, смахнула пару невидимых пылинок и удовлетворенно кивнула.
Я подошла к зеркалу и поняла, что ощущала Золушка после того, как фея-крестная экипировала ее на бал! Платье воистину волшебное – и не догадывалась, что могу так выглядеть! Хотя на свое отражение можно было и не смотреть, достаточно взглянуть в глаза Горана, говорящие обо всем. Даже не заметила, когда мужчина успел вернуться.
– Ты прекрасна! – выдохнул он, похоже, боясь даже приближаться.
– Спасибо.
Монахини помогли раздеться, предварительно вновь выгнав хорвата, и бережно упаковали волшебное платье в чехол. А я, как координатор с богатым опытом, отправилась помогать Драгану с праздником, и, в круговерти забот забыв обо всем, даже не заметила, как наступил вечер. Но стоило сумеркам начать неспешную прогулку по саду, как все страхи вновь потребовали внимания.
Наблюдая, как устанавливают сцену для музыкантов, я думала о том, где сейчас Глеб, в безопасности ли он, сможет ли вытащить меня отсюда, как говорил. Что вообще значили его слова? Господи, как же задрала уже эта проклятая неизвестность! Сколько можно, в конце концов?!
Протяжный выдох сквозь плотно стиснутые зубы. А ведь нечего юлить и врать самой себе! На самом деле не очень-то и хочется, чтобы меня спасали. Если честно, не горю желанием покидать хорвата. К нему неимоверно сильно тянет. Что это? Откуда такие сильные чувства к мужчине, который совсем недавно был незнакомцем?
К счастью, внимания требовали не только страхи, но и рабочие. Один из них, наверное, старший, похожий на огромного усатого бобра в синем комбинезоне, подошел ко мне. Что-то пытаясь объяснить на турецком, он тыкал толстым пальцем сначала в схему, потом в разобранные конструкции на траве. Смутно догадываясь по обрывкам турецких фраз, что его чем-то не устраивает место, выбранное Драганом для сцены, я успокоила мужчину на смеси турецкого, английского и языка жестов и отправилась на поиски Горана. Женщины из прислуги одна за другой качали головой. В неприятности, что ли, влипнуть? Тогда он точно сразу же объявится!
Постучав в дверь его комнаты и не дождавшись ответа, я вошла. Внутри царил полумрак. Надо же, как тут все изменилось с того ужина, когда записка Арсения не давала мне покоя! Круглое розовое ложе с жирными ангелочками исчезло, на его месте стояла обычная кровать. Каменный лев не скалил зубы у камина. Хрустальная хвастливая люстра, подобрав пышную стеклянную «юбку», видимо, поспешила сбежать в Лувр. Мутно-белого кристалла у окна тоже нет – очевидно, ведьма с ужасным вкусом, что раньше владела домом, соскучилась по нему и забрала, а заодно прихватила и троицу фламинго, что стояли рядом. Лепнина на потолке осталась, но искусное деликатное освещение в нишах стен, наполняя комнату приятным полумраком, скрадывало ее.
Совсем другая комната. Теперь она мне нравится.
На тумбочке у кровати что-то блеснуло, я неосознанно, на «инстинктах сороки», сделала шаг к ней и увидела серебристый матовый кинжал. Витая рукоять с большой буквой «D» в основании клинка, длинное лезвие с вплавленной в середине полосой цвета сливок. Что это? Похоже на костяную занозу из груди Драгана. Я провела пальцем по ней. На ощупь шероховатая. Это на самом деле кость? Но зачем она в кинжале? Странно. Мне с трудом удалось отвести взгляд от клинка. Какой же он красивый, мрачный и… опасный.
– Нравится? – раздался голос Горана.
– Да. – Все еще зачарованная кинжалом, прошептала я.
– Он давно принадлежит нашей семье. – Мужчина взял его, прижавшись грудью к моей спине. – Дай руку, Саяна. Не бойся.
Я протянула ладонь. Холодная сталь легла в нее уверенной тяжестью. Пальцы сами собой крепко сжали рукоять, словно что-то внутри меня знало, как обращаться с клинком. Тело напряглось. В венах вскипела готовность нападать. Я резко развернулась, не отдавая себе отчета, что делаю. Острый кончик клинка ужалил Драгана в голую грудь.
– Прирожденная Охотница. – Хрипло выдохнул он, не сделав ни единого движения, чтобы помешать мне.
– Господи! – рука задрожала и выронила кинжал. – Горан, прости!
– Ничего страшного. – Улыбаясь, будто неуклюжая девушка всего лишь нечаянно разлила на него сок, ответил мужчина.
– Но… – Дыхание перехватило, и я молча проводила взглядом темно-вишневую капельку крови, которая скользнула из ранки на груди по его стройному торсу и впиталась в полотенце на бедрах.
– Саяна, все хорошо. – Хорват поднял кинжал, двумя пальцами вытер свою кровь с острия и вернул мрачного красавца обратно на тумбочку. – Видишь, даже следа не осталось.
Я осторожно положила ладони на его грудь. Какая горячая! Как он мылся, интересно? Кожа обжигает! С нее вода, наверное, попросту испаряется, как с раскаленной сковородки! Как и раны, кстати. Даже шрама или хотя бы крошечной царапинки не осталось. На коже лишь подсыхающий след от крови.
Санклит. Практически бессмертный с ускоренной регенерацией тканей. Так, кажется, говорил Арсений. А еще он упоминал о специальных кинжалах с костяными вставками на лезвии, которые причиняют таким существам нестерпимую боль. Если вонзить клинок в сердце, можно их убить. Я с трудом удержалась, чтобы не стукнуть себя по лбу. Как же долго до некоторых доходит очевидное!
– Твои ладошки такие нежные, – прошептал мой «практически бессмертный», бесцеремонно прижавшись ко мне и тяжело дыша.
Я подняла голову и утонула в его полыхающем желанием взгляде.
– Так приятно! – он накрыл одну мою руку своей, огненной.
Другая еще крепче сжала талию. До меня – вновь с запозданием – дошло, что между нами теперь лишь тонкая ткань полотенца. И моя одежда, конечно. Так, пора вспомнить о бобре в голубом комбинезоне.
– Я искала тебя, – пробормотали губы.
– И ты меня нашла. – Хрипло отозвался мужчина. – Вечно буду за это Господа благодарить!
– Отпусти. – Руки уперлись в его живот, отталкивая.
– Саяна? – взгляд санклита наполнился тревогой. – Я чем-то обидел тебя? – объятия разомкнулись.
– Нет. – Дрожащие ноги сделали шаг назад. – Там… – Мысли разлетались прежде, чем удавалось ухватить их за хвост.
Я отвернулась, чтобы скрыть замешательство. Руки снова потянулись к кинжалу на тумбочке. Пальцы скользнули по холодной стальной поверхности. Меня тянет к этому клинку с неимоверной силой! Как и к его хозяину.
– Твои волосы волшебно пахнут! – Драган отвел их в сторону и обжег шею дыханием. – Саяна…
Закрыв глаза, я позволила желанию охватить все тело. С губ сорвался стон.
– Господь всемогущий! – выдохнул санклит. – Что же ты со мной делаешь, любимая!
Развернув лицом к себе, он поцеловал меня. Вкус нежности и страсти – успела соскучиться по нему! Мокрые волосы под ладонью, дрожащее тело, сбивчивое дыхание. Полотенце падает на пол. Да и черт с ним!
Горан
Как мы оказались в постели, не знаю. Растворился в удовольствии, что любимая так щедро дарила, умирал от восторга! Вкус губ, ее тело подо мной, страстные постанывания, сводящее с ума желание! Что она со мной делает, теряю контроль над собой! Хочу одного – вести Саяну к блаженству, увидеть пик ее наслаждения, быть его причиной!
Но нельзя. Сначала должен рассказать ей, что я санклит. А сейчас не могу, ведь если Саяна захочет уйти, должен буду отпустить, потому что обещал. Тогда она будет в опасности, этого допустить не могу. Нужно подождать, всего лишь пережить сегодняшний вечер – представлю ее санклитскому сообществу как будущую мать моего наследника и все, девушка станет неприкосновенной.
Лаская мое тело, ее ладонь поползла вниз. Лишь Господь знает, чего мне стоило остановить любимую. Но я вновь, как тогда на лестнице, перехватил ее руку.
– Саяна, умоляю, остановись, родная!
– Издеваешься? – словно не веря, она уставилась в мое лицо. – Что, секс только после свадьбы?
– Пожалуйста, душа моя!
– Опять?! – опрокинув меня на спину, девушка села сверху. – Мужик, ты совсем охренел?!
– Два дня, умоляю! – прохрипел я, сжав ее бедра. – Вернее… Дай мне время – всего лишь до вечера, любимая!
– Ничего тебе больше не дам, и не мечтай! – огрызнулась она, спрыгнув на пол. – Иди на…, предложение более не действительно!
– Саяна! – я перехватил ее у двери. – Ты все поймешь!
– Хватит, ищи другую дуру!
– Не хочу другую дуру, только эту! – я прижал ее к себе, не давая вырваться.
– Чего? Ты понял вообще, что сказал?!
– Прости, – расхохотался, уткнувшись лицом в волосы этого несносного существа. – Вообще не понимаю, что несу, когда рядом с тобой!
– Он отказывается от секса, а дура почему-то я! – Саяну душил смех. – Драган, сил никаких нет! Шел бы ты уже!
– Куда, родная? – тоже хохоча, поинтересовался я.
– К бобрам!
– З-з-зачем?
– Они ждут! Боже, не могу больше смеяться! Сейчас ежика рожу!
– От бобра?
– Если учитывать твое поведение, то от святого духа! – она всхлипнула от смеха. – Все, зоолог доморощенный, отпусти.
– Как скажешь. – Я разжал руки и отступил на шаг.
– Ну, ты идешь к бобрам или как?
– Одеться можно?
– А так слабо? – она прищурилась, разглядывая мое обнаженное тело.
– Нет. – Я ухмыльнулся. – Если пожелаешь.
– Дважды уже пожелала! – как же упустить такую возможность и промолчать! – Все равно обломал!
– Господь любит троицу.
– Угу. В третий раз у тебя месячные начнутся. Или у меня. Уж прости за подробности.
– Ничего. Если прорвет плотину – позовем бобров!
– Так, где этот кинжал? – Саяна двинулась к тумбочке.
– Прости, Охотница моя! – я вновь обнял ее со спины. – Не убивай, умоляю!
– Почему Охотница, кстати? – она развернулась и посмотрела мне в глаза.
– Понимаю, что ты уже ненавидишь эти слова, но повторюсь – скоро расскажу. И не надо бить коленом в пах, злая моя, иначе третьего раза придется ждать куда дольше! Лучше дай мне еще минутку, чтобы одеться.
– Не дам. Мне любовь к троице, в отличие от Бога, не свойственна.
– Значит, придется постараться, чтобы моя богиня попозже все же сменила гнев на милость! – промурлыкал я.
– Любишь ты, однако, невыполнимые задачи! – она хмыкнула.
– Чем сложнее, тем интереснее!
– Я женщина, а не квест.
– Поспорил бы.
– Иди уже, одевайся. Много говоришь, да мало делаешь.
– Как скажешь, родная.
Саяна
– Что? – я вздрогнула, когда кто-то потряс меня за плечо.
Ди-джей с выбритыми висками продемонстрировал мне белозубую улыбку и поманил за собой. Мы прошли за сцену и поднялись по одной из двух лестниц к прожекторам.
– Вам не нравится свет? – на английском предположила я.
– Нет, все хорошо, спасибо. – Парень перенаправил пару больших «фонарей», кому-то махнул и с торжествующим видом ткнул пальцем вниз. На сцене полыхало алым огромное сердце. Гордый собой, Ромео прижал мои ладони к своей груди и выдохнул:
– Вы сразили меня наповал, Саяна!
Вот ведь удивил, горе попсовое! Я едва не расхохоталась в голос. Интересно, и часто у него этот подкат срабатывал? Хотя, если на визжащих у сцены малолетках тренироваться, легко почувствовать себя покорителем женских сердец!
Сочтя мою улыбку одобрением ухаживаний, ди-джей положил руку мне на талию, но я отступила, сбросив ее. В тот же момент парень изменился в лице и ретировался, едва не навернувшись с лестницы. Я обернулась. Так и есть – за моей спиной Горан полыхал взглядом, стиснув зубы и кулаки.
– Ни на минуту ведь нельзя оставить одну! – прорычал санклит. – Сразу мужики вокруг виться начинают!
– Ты как собака на сене. – С нервным смешком пробормотала я и, обойдя его, направилась ко второй лестнице.
Но сильные руки обхватили талию стальным кольцом. Драган рывком прижал меня к себе. Внизу поплыли страстные гитарные переливы – начали разогрев музыканты. Как вовремя!
– Что ты со мной делаешь! – простонал он, тяжело дыша.
– Зато ты со мной ничего не делаешь! – все же нашла силы парировать я.
– Злая моя! – мужчина развернул меня лицом к себе.
Поцелуй был таким страстным, что ноги подкосились в прямом смысле слова, и я повисла на Горане. Он не возражал.
– Там тебя уже ждут. – Поглаживая меня по волосам, прошептал хорват.
– Кто? – мысли витали где-то далеко, голова категорически отказывалась работать.
– Сейчас вспомню. – Мужчина отстранился от меня и сделал глубокий вдох. – Так. Визажист и парикмахер. Сделают все, как скажешь.
– Вообще все? – я многозначительно улыбнулась, изогнув бровь.
– Это девушки.
– Ж-ж-жаль!
– Невыносимое существо! – простонал он, вновь поглаживая мои волосы. – Саяна…
– Кто бы говорил! – фыркнула я, отстранившись от него и направившись к лестнице.
Драган помог мне спуститься и пошел рядом. Ди-джей сделал вид, что видит госпожу Саяну впервые в жизни, и предусмотрительно попятился к самому краю сцены, скукоживаясь под тяжелым взглядом Горана.
– Твоя заключенная прекрасно осведомлена, где ее камера. – Покосившись на хорвата, сообщила я.
– Ты не пленница.
– Прости, пыталась пошутить.
– Это я твой пленник. – Мужчина сжал мою ладошку. – Навсегда.
Он полыхнул глазами. По телу мгновенно растеклась волна желания. Низ живота сладко заныл.
– Горан, иди уже по своим делам. – Процедила я сквозь зубы. – У меня рядом с тобой, скажем так, основной инстинкт зашкаливает!
– Просто хочу проводить.
– Жаль, я по пути официанта хотела затащить в кусты и изнасиловать!
– Ты можешь. – Пробормотал Драган, еще крепче сжав мою руку.
– Кайфолом.
– Неправда!
– Даааа? А кто кормит меня «завтраками» и поет одну и ту же песню о двух днях?!
Пререкаясь, мы подошли к моей комнате.
– Иди, секс-террористка. – Он нежно поцеловал меня в губы и отстранился.
– Знаешь, если будешь так издеваться, проберусь ночью в твою спальню, привяжу к кровати – крепко-накрепко, и…
– Саяна! – прорычал Драган, вновь рывком прижав меня к себе. – Я же не железный!
– Даааа? – прошептала я, прильнув еще теснее. – А ощущение, что именно железный. В некоторых местах особенно.
– Бессовестная моя! – прорычал Горан. – Тебе нравится дразнить меня, да?
– Очень. – Честное признание сорвалось с губ помимо воли разума. – Сам виноват.
– И не поспоришь ведь.
– Ты же меня дразнишь. Доводишь до кипения и уходишь. Значит, это моя маленькая месть. – Я запустила руку в его шевелюру.
– Жестокая моя, – содрогнувшись всем телом, выдохнул хорват.
– Уже жалеешь, что спас?
– Никогда не пожалею! – он обжег горячим дыханием шею. – С ума схожу, когда думаю, что мог не успеть!
– Вот видишь, жизнь коротка, надо торопиться!
– Да, коротка. – Эхом повторил мужчина. – Боже, как же хорошо с тобой!
– Ты даже не представляешь, как хорошо! – прошептала я. – Не знаешь, от чего отказываешься!
– Пощади, бессердечная моя!
– Пощады не будет! – промурлыкала я, с трудом отстранившись от него.
С ним у меня отключались все ограничители. Не знаю, что это. Меня влечет к нему с такой силой, словно мы кусочки мощнейшего магнита! Я на самом деле готова проскользнуть к нему ночью, привязать к кровати и сделать все то, что вижу в жарких снах. Потом немного отдохнуть и повторить. Хотя можно и не отдыхать!
– Драган, иди уже куда-нибудь! – стоном вырвалось из моих губ.
Так, отступаем медленно по стеночке. Где вход в эту проклятую комнату? Ага, вот он. Я нырнула внутрь, закрыла дверь и прижалась к ней спиной. Боже, сумасшествие какое-то! Сердце стучало так сильно, что не хватало воздуха. Ноздри затрепетали – нос уловил флер древесно-мускусного аромата. Уже чудится? А, нет, все просто – после «обнимашек» я вся пропахла им. Даже на запястьях – он! Мужчина словно пометил свою территорию! С губ сорвался стон. Самое главное – мне это только в радость!
Стук в дверь заставил подпрыгнуть. Все, бессовестный хорват, больше ждать не буду!
– Мое терпение лопнуло! – прорычала я, распахнув дверь.
Но вместо вожделенного Горана в комнату вплыл стул на колесиках и зеркало с лампочками «по периметру». Следом проследовали девушки. Одна блондинка с большим кейсом в руках, другая брюнетка с сумкой на колесиках. Она сюда переехать решила? Я нервно хихикнула. Мне уже начинать бояться «или пока обождать», как говорит Глеб?
Две турчанки, визажист и парикмахер, очередной сюрприз предусмотрительного хорвата, долго и красочно расписывали, какой макияж и прически сейчас в моде. Представив себя с толстым слоем тональника, накладными ресницами, бордовыми губами и полуметровым начесом, я пришла в ужас и потребовала классическую прическу, легкие smoky-eyes и прозрачный блеск для губ.
Девушки, перебивая друг друга, попытались перетянуть меня на сторону зла, пришлось пойти на хитрость и заявить, что таково требование господина Горана. Волшебное заклинание сработало – перестав спорить, негодяйки от высокой моды молча принялись за работу, и через час клиентка имела именно то, что хотела.
Я проводила парикмахершу до двери, помогла выкатить в коридор зеркало, попрощалась и посмотрела на визажистку, которая копалась в кейсе, перекладывая разнокалиберные тюбики, флакончики и коробочки с одного места на другое.
– Вам помочь?
– Это я вам помогу. – Тихо сказала девушка, подняв на меня глаза.
Она помолчала, словно собиралась с духом, потом сунула руку в кейс, достала оттуда небольшой листик красной бумаги и, помедлив, протянула мне. Я развернула его, пробежалась глазами по строчкам. И теперь уже мои руки начали дрожать. До боли знакомый каллиграфический почерк!
«Сайчонок, придем за тобой в любой момент, будь готова. Глеб».
– Пожалуйста, не рассказывайте ничего господину Горану! – взмолилась девушка, едва не плача. – Они меня заставили!
– Кто? – с трудом сфокусировавшись на ней, прошептала я.
– Меня заставили! – продолжала твердить визажистка. – Бера, сказал, что иначе… – с ее губ сорвался всхлип. – Не говорите господину Горану, умоляю!
– Не скажу, успокойтесь, но объясните…
Стук в дверь заставил девушку вздрогнуть всем телом. Она замолчала, с ужасом глядя на меня.
– Все хорошо. – Моя рука смяла красный листок и кинула катышек в кейс. – Войдите.
– Саяна, вы закончили? – Драган вошел в комнату. – Здравствуй, Ольга.
– Здравствуйте, господин Горан. – Не поднимая на него глаз, она быстро захлопнула кейс и пошла к выходу. – До свидания, госпожа Саяна.
– Я провожу девушку и вернусь. – Пообещал санклит и вышел вслед за ней.
Горан
– Ольга, постой! – Я нагнал девицу лишь на улице. Если бы не тяжелый кейс в ее руках, она бы, наверное, успела доцокать своими каблучками до ворот.
Стоит молча, не поднимая глаз. Знает, что натворила.
– Что тебя подвигло сделать это? – тихо спросил я, встав на ее пути. – Почему ты предала меня?!
Из-под прикрытых веками глаз закапали крупные слезы.
– Прекрати реветь! Говори, кто и что велел передать Саяне!
– Бера… – Едва слышно прошелестело в ответ.
– Кто это?
– Один из Хранителей.
И они здесь? Да что же это такое! Ощущение, что весь мир ополчился против меня!
– Он консультировал Охотников по вопросу твоей семьи.
Я закатил глаза. Еще один специалист по роду Драганов, только не хватало! Скольких таких умников мой отец отправил на тот свет, не сосчитать! Теперь что, мне эстафету перехватывать?
– Господин Горан, простите, умоляю! – Ольга подняла заплаканные глаза. – Бера сказал, если не сделаю…
– Мне плевать, чем он тебя шантажировал! – перебил я. – Говори, что должна была передать и проваливай!
– Вот, – она поставила кейс на землю, открыла и, порывшись внутри дрожащими руками, достала катышек из красной бумаги. – Это от Глеба.
Я прочитал записку, и разум затопила ярость. Забрать у меня Саяну?! В любое время, видите ли! Да ты и близко к ней не подойдешь, ублюдок! Втянул ни в чем не повинную сестру в адово пекло, а теперь в героя играть вздумал? Да кто ты против Лилины? Стоит вам пуститься в бега, она тут же возьмет след! И если Саяна окажется в руках этой психопатки…
Ужас заставил меня помотать головой. Ольга все еще стояла рядом, дрожа всем телом.
– Убирайся! – процедил я. – А Бере и Глебу передай, что лучше им забыть о Саяне! Она под моей охраной! Ни один из них и на пушечный выстрел не подойдет к ней! Поняла?!
– Да, господин Горан, – не веря, что смогла уйти живой, девушка подхватила кейс и бросилась к воротам. Минутой позже взвизгнули шины, и ее миникупер укатил в темноту.
Сделать глубокий вдох и идти к Саяне. От одной мысли о ней на губах появляется улыбка, а внутри все горит счастьем. Как я умудрился так влипнуть?!
