Екатерина Шерив
Больше, чем я просила
– Не говори так, – произнесла Светлана, коснувшись рукой груди.
Вдруг Тата сморщилась так, что её лицо стало напоминать глиняную скульптуру, которую помяли. Она заплакала и её слёзы стали капать на стол.
– Мама, я страшно устала. Артём мучается, а я мучаюсь из-за того, что ему плохо, а я ничего не могу сделать. Боже мой, я так хочу заснуть и выключить свою голову от этих бесконечных вопросов, а проснуться тогда, когда всё это кончится. Господи, где же взять силы?..
У Светланы от этой сцены внутри всё передёрнулось. Казалось, что её внутренние органы сдвинулись со своих мест. Но реветь вслед за своей дочерью – не было лучшим решением.
Она собралась с духом и твёрдо произнесла:
– Так, Тата, возьми себя в руки. Откуда взять силы спрашиваешь? Я тебе скажу. Бери нормально ложку и ешь суп. Ты обязана его в себя затолкать.
– Мама, у меня горло сжато, – Тата схватилась за шею. – Не могу его расслабить…
– Тогда иди сначала ко мне, милая…
Светлана обняла дочь, и та разревелась на её плече. Она ещё ни разу не слышала, чтобы Тата так громко плакала. Её острые ногти вонзались в спину Светланы, а слёзы не прекращали литься. Но что ещё в её ситуации можно было сделать?.. Только позволять себе плакать и выражать свои страдания, чтобы не было ещё хуже. Светлана тоже не смогла удержаться и пара слезинок скатилась с её лица. Но большего позволить себе она сейчас не могла.
Когда Тата начала потихоньку успокаиваться и её тело чуть расслабилось, Светлана взяла её лицо в свои ладони и произнесла:
– Дочка, слушай меня. Всё обязательно наладится, слышишь? Вы с Артёмом найдёте выход из этой ситуации. По-другому просто не может быть.
Тата помахала головой, вытирая слёзы.
– Молодец, – прошептала Светлана, поглаживаю голову дочери. – Теперь ешь, а потом сразу спать.
Тата стала вяло подносить ложку за ложкой ко рту. Светлана наблюдала, как она морщит лицо и с трудом глотает, но она съела всё содержимое тарелки.
Затем Светлана взяла её под руку и отвела в спальню. Уложив Тату в кровать и накрыв одеялом, она стала ждать, когда её дочь провалится в сон. Лана тут же запрыгнула на кровать и устроилась рядом со своей хозяйкой у её лица. Тата стала поглаживать Лану, а потом задремала.
Светлана тихо встала с кровати дочери и вышла из её спальни. Оказавшись за дверью, она ринулась в свою комнату и провела в слезах около часа.
***
Тата открыла глаза и не могла понять, сколько сейчас было времени. Она приподнялась с кровати и посмотрела на часы, которые стояли на её ночном столике: восемь часов. Она взглянула в окно: судя по солнечному свету и чириканью птиц это было утро. Сколько же она спала?..
Её самочувствие улучшилось, и даже голова немного прояснилась. Естественно её первая мысль была об Артёме. Но в этот раз она почему-то подумала только о светлой стороне их жизни: о том, что он у неё есть, что он любит её и что они женаты. Ни о чём другом ей пока думать не хотелось.
Тата решила принять душ. Когда она вышла из комнаты, к ней тут же с распахнутыми глазами подбежала мама.
– Дочка, ну наконец-то ты проснулась? Как ты себя чувствуешь?
– Мне лучше, мама. Я хочу сходить в ванную.
– Сходи, а я пока приготовлю тебе завтрак, – мама сжала её руки и улыбнулась.
– Спасибо. А папа уже ушёл?
– Сегодня суббота, дочка. Он в гостиной смотрит телевизор.
– Он… знает?..
– Я ему сказала, что вы с Артёмом обвенчались. Он сейчас находится в процессе принятия этого факта. Я тебе советую пока его не трогать. Сходи в душ, позавтракай, а потом можешь и выйти к нему.
– Хорошо. А Артём мне звонил?
– Звонил. Я поговорила с ним и рассказала, что тебе отказались выдавать информацию о Серёже и что ты отдыхаешь. Он сказал, чтобы я тебя ни в коем случае не будила, но просил передать, чтобы ты, как только сможешь, ему перезвонила.
Тата тут же забегала глазами в поисках мобильного.
– Но! – Светлана подняла вверх указательный палец и Тата остановила на нём взгляд. – Сначала ты сходишь в душ и позавтракаешь. Не спорь. Это не займёт много времени, а потом позвонишь. Давай иди в ванную.
– Хорошо, мам.
Покончив с водными процедурами и съев мамин омлет с чашкой бодрящего кофе, Тата почувствовала сильное желание поговорить с отцом. Она решила позвонить Артёму сразу после этого разговора.
Когда Тата вышла к нему в гостиную, то увидела, что папа сидел на диване, уставившись в телевизор.
– Привет, пап.
– Привет, – устало поздоровался он с ней.
– Папа, я… – она присела на диван рядом с ним.
– Тата, я знаю, что ты хочешь мне сказать, – Владимир пультом выключил телевизор и повернулся к ней. – Не будем терять время. Я далеко не в восторге от вашего с Артёмом поступка, но что сделано, то сделано. Мне не хочется об этом говорить. Лучше послушай какое у нас с матерью есть к тебе предложение.
– Предложение?..
– Да, дочка, – произнесла Светлана, стоя в дверях гостиной. -Пока ты спала мы с отцом поговорили и пришли к выводу, что так больше продолжаться не может. Наблюдать за твоими мучениями выше наших сил, – мама прошла в гостиную и встала напротив неё. – Мы хотели предложить тебе уехать из города.
– Уехать? Но… – проговорила Тата, посматривая то на отца, то на мать.
– Дочка, подумай, так будет лучше… – Светлана села рядом с ней.
– Но я не смогу оставить Артёма в такой ситуации. Нет, я даже думать об это не хочу. И вообще… я собираюсь снова отправиться на место аварии, но со свидетельством о венчании. Они выдадут мне информацию, и я сама буду искать Серёжу!
– Что? – Светлана покачала головой, отвернувшись в сторону. – Дочка, подумай головой. Свидетельство о венчании имело вес два века тому назад. Для современного человека – это не документ, а баловство. Извини, я знаю, как это для тебя важно, но люди, которым ты собираешься предоставить это свидетельство, посмеются над тобой, и снова не будут слушать. Если бы ты принесла им свидетельство о браке, тогда они бы тебя восприняли всерьёз, но его у тебя нет, поэтому заканчивай с этим. Серёжу ищут профессионалы, и они его обязательно найдут. Перестань вмешиваться в это, прошу тебя.
Тата перевела растерянный взгляд на отца.
– Твоя мама права, – сказал он. – Давай лучше поговорим о твоей поездке.
– Поездке?.. Нет. Я должна остаться и поддерживать Артёма.
– Я понимаю, но давай посмотрим правде в глаза, – мама заговорила в очень мягкой интонации, – начать нормальную семейную жизнь у вас сейчас всё равно не получится. Вам нужно сделать так, чтобы эта буря успокоилась.
– Но что даст мой отъезд?
– Дочь, послушай, – Тата повернулась в сторону отца. – Я был у Артёма вчера. У Лизы даже из-за моего присутствия началась истерика. У Артёма и так невыносимая жизнь, а любое напоминание о тебе делает Лизу ещё более раздражительной. Она догадывается даже о твоих звонках. Тебе нужно прекратить общаться с ним, иначе от её истерик у него поедет крыша. Я такого наслушался… Представляю, что она наговорила тебе. А что Артёму приходиться выслушивать изо дня в день… В общем, Тата, я знаю, что эта ситуация очень тяжелая, но тебе нужно поступить именно так.
– Дочка, да, – заговорила Светлана и Тата повернула голову к ней. – К тому же так будет лучше и для тебя. Твои безрезультатные попытки помочь ему тебя вымотали. Тебе нужно отвлечься. У тебя, как и у Артёма есть все шансы вымотать нервы до изнеможения. Пожалуйста, послушай нашего совета.
– А Артём?.. Папа, ты ему этого не предлагал?
– Предлагал.
– И что он?
– Он сказал, что готов смириться с любым твоим решением, лишь бы так было лучше для тебя.
– Но, мама, папа, я не смогу без него. Я не хочу уезжать… – Тата взялась за голову.
– Дочка, спокойно, – Тата почувствовала, как мама погладила её по плечу. – Я знаю, мы тебя сейчас ещё сильнее расстроили, но, пожалуйста, подумай об этом. – Светлана сделала паузу. – Только куда предложить тебе уехать?..
– Да, вопрос хороший… – протянул Владимир.
– Я знаю, – шмыгая носом, проговорила Тата.
– Куда? – спросила Светлана, и они с Владимиром с противоположных сторон вопросительно на неё посмотрели.
Тата поднялась с дивана и встала напротив них.
– Мне дедушка предлагал работу учителем в какой-то деревне. Если мне удастся убедить себя в необходимости этой поездки, то я поеду туда.
– Что за работа? – спросила Светлана.
– В какой ещё деревне? – задал вопрос Владимир.
– Я не знаю подробностей. Я его почти не слушала, ведь это место мне тогда было не нужно. Знаю точно только одно: там, как в Зелёном городе нет цивилизованных удобств.
– Но, дочка, зачем тебе ехать в такую глушь? – удивилась Светлана. – Как мы с тобой будем общаться?
– Мама, я пока не особо соображаю, но следуя вашей с папой логике, это место будет идеально для меня. Тяжелые условия жизни и работа – мне некогда будет думать о наших на данный момент неразрешимых проблемах с Артёмом.
– Но где хотя бы это место находится? – спросил Владимир.
– Не знаю, папа. Мне придётся сначала поехать к дедушке, а только потом туда.
После разговора с родителями Тата позвонила Артёму, и они договорились поговорить возле его подъезда.
***
Когда Тата шла по улице на эту встречу, ей казалось, что внутри неё текут слёзы. Неужели это их последняя встреча? Нет, не может быть! Всё обязательно наладится. Неизвестно как и когда, но наладится. Надо верить в это!
Их крепкие объятия показались ей спасательным кругом во время шторма. В чьих же руках ей спасаться, если его не будет рядом?..
– Артём, мама тебе рассказала? У меня не получилось…
– Я знаю, знаю… Не расстраивайся, – он убрал с её лица волосы, разлетающиеся от ветра, – Этого следовало ожидать.
– Артём, там недалеко лес огромный. Местные говорят, что рядом с этим лесом разбросаны деревушки. Серёжа наверняка где-то там. Его надо искать.
– Я знаю, куколка. Я чувствую, что с моим сыном всё в порядке. По-другому просто не может быть. Если с ним что-то случилось, то я не знаю… значит мы живём не в мире, а в Аду.
Артём сузил глаза и посмотрел вдаль. Тата следила за каждым его движением.
– Мой папа вчера был у тебя? – спросила она, попытавшись поймать его взгляд.
– Да, куколка несмотря на то, что у меня внутри всё передёргивается, когда я даже об этом думаю, но… – кончики его пальцев коснулись её щеки, – думаю, что он прав.
– Артём, как же так?.. – сжав губы, спросила она.
– Я знаю, Тата, я бы всё на свете отдал лишь бы сделать так, чтобы ты всегда была рядом со мной.
Он положил ладонь на её затылок и приложил к своей груди. Соприкоснувшись с теплом его тела, она заплакала.
– Артём, я не смогу… Мне придётся с кожей тебя оторвать, чтобы заставить себя уехать от тебя.
– Тата, послушай, ты уедешь, но это будет только на время, понимаешь?
– Артём, на какое время? – она подняла руки к лицу, чтобы ещё сильнее ощутить его тепло. – А что изменится со временем?
– Что-то изменится… Что-то обязательно изменится. Надо в это верить. Мы просто сделаем так, чтобы нам стало полегче переживать эту ситуацию. Пойми, я не могу видеть твои страдания. Твой папа рассказал мне о том, что ты не ешь, не спишь, а только и думаешь о том, как помочь мне. Я не хочу, чтобы ты себя изводила. Со мной всё будет в порядке. Я справлюсь с Лизой. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Жизнь покажет пути выхода из этого положения. Их сейчас нет, но они скоро появятся. Надо подождать.
– Артём, – она подняла голову с его груди, и ей показалось, что она потяжелела у неё раза в три, – мы обещали отцу Борису, что зарегистрируем наш брак. Получается, мы его подвели…
– Нет, Тата, мы его не подведём, – его тёплые ладони обхватили её шею. – Мы обязательно зарегистрируемся, слышишь? Мы выполним данное общение только сделаем это позже.
– Обещаешь? – она чуть приподняла уголки губ.
– Даю слово. Я стану как солдат в окопе… буду ловить любую возможность, чтобы мы с тобой снова были вместе. Давай попробуем посмотреть на это философски? Может это проверка на прочность нас с тобой по отдельности? Мы сильны, когда вместе, но жизнь, возможно, хочет показать, что мы, прежде всего, должны быть сильны по одиночке. Наверное, это моя задача сейчас – справиться с Лизой без чьей-либо помощи.
– А тогда какая моя задача?
– Это будет зависеть от места, в которое ты выберешь уехать.
Она посмотрела в сторону и задумалась.
– Обучить бедных детей читать и писать?.. Я об этом не думала… Может быть ты и прав…
– О чём ты? Куда ты собралась? – его руки снова оказались на её голове и стали перебирать пряди её волос.
– Мой дедушка предлагал мне работу в деревне. Я не знаю, где она находится, но она совсем глухая и там нет школы.
– Тата, я против.
– Артём, не спорь. Я уже объясняла родителям, что это идеальное место. Мне нужны трудности. Пойми, если я уеду в другой город, и буду жить курортной жизнью, я точно также буду изводить себя беспокойством о тебе. Я не смогу удержаться и буду звонить тебе, тем самым раздражая Лизу, и мы этим ничего не изменим. А в той деревне нет мобильной связи.
– Но как же я буду с тобой общаться?
– Я буду тебе писать письма, а ты мне. Так даже лучше. Лиза не будет знать, что мы с тобой на связи. Кстати, как она?
– Смотрит телевизор. Я сказал ей, что иду в магазин.
– Артём, тогда я… я уеду завтра.
Он долго смотрел ей в глаза, а потом произнёс:
– Дай мне знать о себе сразу, как только окажешься на месте. Эти письма будут идти чёрт знает сколько времени. Я весь изведусь от волнения.
– Я буду беречь себя, а ты береги себя, – она крепко взяла его за руку. – Не позволяй Лизе наглеть. Диктовать правила должен ты ей, а не она тебе.
– Хорошо, – он наклонил голову. – Ты уже хочешь уходить?
– Надо, Артём…
– Не представляю себе, как это будет… – растягивая слова произнёс он.
– Я буду рядом, Артём. Это не расставание. Представь, что я уезжаю в командировку? Я же действительно по работе уезжаю. Я тоже буду так думать, а ты пиши мне… Обязательно пиши. Без вестей о тебе я сойду с ума.
– Я напишу тебе, как только получу твоё первое письмо. Я люблю тебя…
– А я люблю тебя…
Он накрыл её губы несколькими порывистыми поцелуями, но его дыхание прогрело её до кончиков пальцев ног. Она заберёт с собой все эти ощущения и будет хранить их до их следующей встречи. Прикосновение его тела, его запах, его голос… Эти воспоминания станут для неё единственным источником радости, из которого она будет черпать силы.
ГЛАВА III
ОЛОНКИ
Весь вечер Тата собирала вещи. Она не представляла, что именно ей брать. Если это глухая деревня, то вещей, по идее, нужно взять как можно больше, но неизвестно насколько долгим окажется её путь.
Лана крутилась возле неё, постоянно попадаясь под ноги. Наверное, её любимица догадывалась о не коротком отъезде своей хозяйки. Тата периодически поглаживала её и даже пыталась объяснить причины своего отъезда. Она верила, что её малютка всё понимала.
Когда наступила ночь, Тата уговаривала себя заснуть, но так нервничала, что ей удалось поспать всего около часа. Она встала с кровати около шести утра, умылась и съела бутерброд с чаем. Родители и Лана суетливо крутились возле неё. Они буквально ходили за Татой по пятам.
Только в дверях входной двери они «втроём» замерли, глядя на неё и зачарованно посматривали.
Тата взяла на руки Лану и, крепко прижав к себе, поцеловала в её белый лобик.
– Пока, моя красавица. Расти, радуйся жизни и жди меня. Я обязательно вернусь.
Отпустив любимицу на волю, она обняла своих родителей. Они еле сдерживали слёзы. Тата тоже старалась не плакать.
– Дочка, сразу же дай нам знать, где ты находишься, – на надрыве произнесла Светлана, прикладывая к носу бумажный платок. – Помни, с той секунды как за тобой закроется дверь, мы с отцом будем переживать за тебя без перерыва и это будет продолжаться до того момента, пока мы не получим от тебя письмо.
– Я знаю, мам, – Тата по очереди посмотрела в глаза родителям и слабо улыбнулась. – Не нужно за меня переживать. Я справлюсь. Всё будет хорошо. Вы, самое главное, тоже пишите мне как можно чаще. Я буду ждать от вас вестей и днём, и ночью. Я буду скучать…
Тата вышла из подъезда на ватных ногах и с тяжелейшим сердцем. Ничего! Чем дальше она будет отъезжать от дома, тем ей будет легче. Надо занять себя мыслями о том, как ей добраться до пункта её назначения.
Путь до Зелёного города прошёл без трудностей, и через пару часов Тата оказалась у дома дедушки. Сейчас его окружала высокая пожелтевшая трава.
Она постучала в кольцо-стучалку, и дедушка открыл дверь.
– Татьяна?.. Что?.. Что-то случилось?.. – морща лоб, спросил он.
– Случилось, дедушка. Но, пожалуйста, не расспрашивай меня ни о чём. Напиши папе письмо, и он тебе всё объяснит. У меня мало времени. Пожалуйста, дай мне адрес той деревни, про которую ты мне летом рассказывал.
– Олонки? Хорошо, но… Проходи.
Тата вошла в дом, и сладкие воспоминания ворвались в её сознание. Ей надо как можно скорее уехать отсюда. Здесь ей всё теперь напоминало об Артёме.
– Тебе нужно поесть, – Василий коснулся её плеча и повёл в сторону кухни. – Путь туда не близкий. Почему ты передумала?
– Дедушка, тебе всё расскажет папа. Я не в силах тебе об этом рассказывать. – Тата чувствовала, что теряет контроль над собой и в её голосе появилась нервозность, а глаза увлажнились. – И мне некогда у тебя задерживаться… Дай мне адрес, и я пойду.
– Внучка, сядь.
Василий усадил её на стул, а потом налил из чайника чай и поставил перед ней кружку. Тата, сделала несколько глотков и постаралась взять себя в руки:
– Дедушка, у нас с Артёмом сейчас трудная ситуация. Это не связано ни со мной, ни с ним. Дело в одном обстоятельстве. И из-за этого обстоятельства мне надо уехать. Не волнуйся, это не паническое решение, а взвешенное. Мои родители не против, Артём не против, и я не против. Только умоляю, дедушка, не заставляй меня всё рассказывать.
Василий посмотрел на неё в сомнениях:
– Ты здорова? Артём здоров?
– Да.
– И Артём ничего не натворил?
– Нет. Я же говорю, это обстоятельства так сложились.
Василий долго на неё смотрел. Его шумные вздохи и недоверчивые глаза раздражали её. Но Тата должна была понять дедушку: он переживал за неё.
– Хорошо, внучка, – выдохнул Василий. – Раз ты просишь, не буду тебя мучить. Напишу сыну письмо, и пусть он мне всё разъяснит. Не плачь, всё обязательно наладится. Обстоятельства они… так часто меняются. Сегодня они такие, а завтра всё уже может измениться. Наша жизнь как река, она всё время течёт и всё обязательно изменится в лучшую сторону. Съезди в эту деревню. Тебе там должно понравиться.
– Спасибо, дедуль.
Василий собрал Тате еды и объяснил, как добраться до деревни Олонки. Потом он вручил ей в руки конверт с координатами этого места.
Видя плохо скрываемое беспокойство на его лице, Тата сказала в дверях:
– Не волнуйся обо мне, дедушка. Всё будет хорошо.
Василий продолжительно поцеловал её в лоб, и она стала удаляться от его дома.
***
Тата пешком дошла до автовокзала. Все свои действия она совершала на автомате. Она не представляла, куда толком едет и что её ждёт. В современном мире люди сначала созваниваются, договариваются о встрече, узнают детали, а только потом куда-то едут. А она… Вдруг её там уже никто не ждёт? Что если они отказались от идеи создать школу или уже нашли учителя?
На кассе ей сообщили, что автобус до нужного ей места будет уже через час. Тата была этому рада, но в дороге ей предстояло провести около семи часов.
Заняв место в автобусе, Тата попыталась отключиться от мрачных мыслей. Когда они тронулись в путь, она разглядывала вид из окошка, и её организм минута за минутой старался начать жить в ритме движения автобуса. В конце концов, Тата задремала.
Когда она открыла глаза, за окном было по-прежнему светло. Тата засуетились, а потом обо всём вспомнила и стала потихоньку успокаиваться. Она взглянула на наручные часы: два часа дня. Ей осталось ехать ещё два или три часа. Фу… всё было в порядке. Она просто сильно устала и крепко заснула.
Тата почувствовала, что проголодалась. Она вытащила из сумки яблоки и хлеб с копчёным мясом, которые ей с собой завернул дедушка, а потом открыла термос с чаем, привезённый из Нижнего Новгорода.
Перекусив, Тата больше не смогла задремать, но остаток пути провела в расслабленном состоянии. Пока ещё всё было хорошо. Она просто ехала, и ей не о чем было беспокоиться.
Когда Тата сошла с автобуса, то оказалась на территории автовокзала незнакомого для неё города. Она стала оглядываться в поисках людей, внушающих ей доверие. Дедушка предупредил, что жителям этого городка должна быть известна дорога до деревни Олонки.
Ей подсказала пожилая женщина в широкополой шляпе. Она с добродушной улыбкой начала подробно объяснять ей дорогу. Тата старалась изо всех сил сконцентрироваться на её словах. Она страшно боялась не успеть добраться до темноты или где-нибудь заблудиться.
Увы, но до этой деревни можно было добраться либо пешком, либо на машине. Автобусы туда не ходили. Это было оторванное от внешнего мира место. Такие вещи наводили на Тату страх. Зачем людям жить в такой глуши? И что это вообще были за люди?
Но делать было нечего, она уже начала этот путь.
В основном Тата шла по просёлочным дорогам. Осенний ветер сшибал её с ног и мешал идти в своём темпе. Руки замерзали, и она с трудом управлялась со своей сумкой. Тата накидывала капюшон от куртки, но его постоянно сдувало ветром. Она то и дело поглядывала на наручные часы и старалась изо всех сил ускорить шаг.
Уже начало смеркаться, когда Тата наконец начала забираться на высокий холм, про который говорила та женщина. По её словам, минуя этот холм, Тата должна была увидеть деревню Олонки. Сил у неё почти не осталось, а ей пришлось ещё подниматься на гору. Тата с трудом преодолела это препятствие и, оказавшись на вершине холма, еле-еле разглядела вдалеке несколько домиков, а за ними лес. Тата перекрестилась, поблагодарив Бога за то, что он помог ей добраться сюда до темноты. Но ей всё равно надо было спешить. Чтобы дойти до домиков тоже требовалось время, а она уже сейчас с трудом видела дорогу.
Тата достала из сумки фонарик и зажгла его. Подходя всё ближе к пугающе тихой деревне, Тату охватил ещё один страх. Куда ей вообще идти? Ей надо было среди этих ветхих и дряхлых домиков найти дом Алевтины. Про номер дома в письме ничего не говорилось, да и на домах Тата не видела никаких чисел. Что же ей делать? Стучаться в каждый дом, пока она не найдёт нужный?
Она решила ещё раз взглянуть на письмо. Тата вынула из кармана белый конверт: из адреса там было написано только «Белый лес, деревня Олонки».
Тата прошла деревню до конца, а потом наткнулась на густой лес. В этой деревне было всего домов двадцать. Все они представляли собой избы из брёвен, выстроившиеся в два ряда, в каждом из которых было приблизительно по десять домов, а между этими рядами простиралась дорога. Боже мой, что за глушь?
Ей приглянулся дом, выкрашенный в синий цвет. Все остальные дома были мрачных цветов. Измучавшись от нерешительности, она набралась смелости и постучалась в дверь.
***
Тате открыла худощавая женщина в цветастом платье. На её талии был повязан замаранный фартук, а из-под белой косынки вылезали русые кудри.
– Я прошу прощение за поздний визит, – произнесла Тата. – Вы случайно не знаете Алевтину? Её сына вылечил знахарь Василий из Зелёного города?
– Зелёный город… – поморщилась женщина. – А кто вы?..
– Я его внучка.
– О, деточка! Ты – внучка Василия! Ну надо же! – женщина взялась за треугольные щёки. – Проходи скорее!
– Я бы не хотела вам мешать, – протянула Тата, делая робкие шаги в незнакомый дом.
– Мешать? Что ты? Да твой дед спас жизнь нашему сыну! – женщина закрыла за ней скрипучую дверь. – Я и есть та, которую ты ищешь. Я – Алевтина. Расскажи, что тебя привело к нам?
Тата вручила в руки женщины конверт.
– Не может быть?.. – удивилась Алевтина, развернув листок бумаги, – Это же то письмо, в котором я благодарила Василия за исцеления нашего сына…
– Да. И не только. Ещё в этом письме вы писали о том, что вам нужен учитель в школу, которую вы хотите создать. И я хотела бы попробовать. Я педагог начальных классов.
– Неужели кто-то откликнулся на наш крик души. Я поражена… – произнесла женщина, приложив конверт к груди. – Ведь я написала об этом просто так, к слову. Я и мечтать не могла, что Василий предложит тебе приехать к нам, и ты согласишься.
Алевтина смотрела на Тату так, будто она была для неё телевизором, по которому показывали новости.
– Я правда этого хочу, – сказала Тата.
– После известий о выздоровлении моего сына это лучшая новость, которую я получала. Какая же ты красавица! – женщина оглядела Тату с головы до ног. – И такая же добрая, как и твой дед. Ну, хватит стоять в дверях. Давай проходи к столу. Мы скоро будем ужинать.
– Ужинать?.. – Тата опустила глаза на свои сцепленные руки. – Я не знаю…
– Перестань скромничать, деточка! Думаешь, я не догадываюсь, какое расстояние тебе пришлось преодолеть, чтобы добраться сюда? Ты выбилась из сил и голодна как волк. Ну, проходи же скорее!
Женщина чуть ли не силой запихнула Тату внутрь дома. Они оказались в большой комнате, посередине которой стоял длинный деревянный стол, на поверхности которого были зажжены свечи. С двух сторон этого стола тянулись две скамьи.
Тата почувствовала специфический запах древесного угля. В тусклом свете она различила очертания чёрного пианино, стоящего возле стены.
– Присядь пока на скамью, – усадила Тату женщина. – Скоро вернутся мои и мы сядем ужинать. Моя дочь всегда помогала мне по дому, но недавно она вышла замуж и теперь живёт в доме мужа. А от моих сыновей так мало толка по дому. Ты поможешь мне накрыть на стол?
Тата бодро закивала головой.
– Вот и прекрасно! – женщина присела рядом с Татой и, взяв её за обе руки, стала внимательно рассматривать. – Значит ты его внучка… Как же я рада… Как тебя зовут?
– Татьяна. Вы можете звать меня Тата.
– Нет, так не пойдёт. В нашей деревне принято обращаться друг к другу только полными именами. Такие у нас, знаешь ли, странные порядки.
– Понятно. Значит… вы живёте не одна? – поинтересовалась Тата.
– Конечно! Мой муж Фёдор вместе с сыновьями должны вот-вот появиться. Я их просила принести в дом дров. Обещали вернуться до темноты. Вот-вот должны прийти… Ну идём на кухню! – и Алевтина повела Тату за собой.
Кухня была просторной с длинным окном, простирающимся почти во всю стену. Тата заметила те же «удобства», что и в доме её дедушки: большая печь, керогаз, множество свечей в подсвечниках, рукомойник, а стены были заставлены самодельными шкафчиками с полками и с выдвижными ящиками. Посередине стоял небольшой стол, в центре которого располагалась ваза с полевыми цветами.
Алевтина стала собирать с «многочисленных поверхностей» тарелки с едой и передавать их в руки Таты, которой нужно было перенести их в комнату с длинным столом и скамьями.
Еда была простая, но Тату удивило её разнообразие. Основу ужина составлял варёный рис с мясом, а кроме него она уносила с кухни тарелки с печёными яблоками, нарезными свежими овощами, солёными грибами, лепёшками к чаю, а напоследок даже принесла бутылку самодельного вина.
– Вы каждый раз готовите в таких количествах? – спросила Тата у Алевтины, которая на тот момент передавала ей чайник с чайной заваркой.
– Ах, деточка… У нас здесь нет холодильников, как у вас. Приходиться быстро использовать продукты, чтобы они не испортились. Да и потом, в моей семье трое мужчин. Ты даже не успеешь оглянуться, как от всего того, что ты сейчас видишь, ничего не останется!
Тата и Алевтина делали последние приготовления на столе, когда в стороне входной двери послышался шум мужских голосов.
– Это мои вернулись, – произнесла Алевтина, вставляя ложку в чан с рисом. – Сейчас я вас познакомлю.
Женщина убежала встречать «своих».
Тата опустилась на скамью и сложила руки. Как эти люди отнесутся к нежданной гостье в их доме?
И вот в комнату вошла хозяйка в сопровождении своей семьи. Тата встала со скамьи, и Алевтина сразу подошла к ней.
В дверях стояло три человека. Они создавали впечатление трёх поколений: мужчина, парень и мальчик. Их одежда была забрызгана и выпачкана грязью.
– Татьяна, милости просим в наш дом! – обратился к Тате усатый и полный мужчина; его глаза из-за тёмных бровей и ресниц выглядели ослепительно ярко при свете свечей. – Алевтина про вас нам всё рассказала. Вы уж простите за наш внешний вид! Мы не ждали гостей. Вчера в деревне прошёл ливень. В округе уже всё высохло, а вот в лесу грязно до невозможности. Мы сейчас приведём себя в порядок и вернёмся.
Тата в ответ на эти слова смогла только растерянно помахать головой.
Через минут десять «мужчины», перевоплотившись в чистую одежду, вошли в комнату и заняли свои места за накрытым столом.
Тата чувствовала себя лишней. Она вторглась во владения чужой семьи. Похоже, она делает так уже не в первый раз…
Во время ужина Алевтина представила Тате своего мужа Фёдора. Тата подумала, что скорее всего именно ему достанется большая часть ужина. Фёдор был настоящим здоровяком. Как раз такие мужчины и нужны в деревне; здоровые и сильные, иначе не выживешь.
Младший сынок Семён был полностью сосредоточен на приёме пищи, и только изредка почёсывал лицо из-за густой копны кучерявых волос. Казалось, окружающие люди для него вообще не существовали. На вид ему было лет семь или восемь.
Старший сын Матвей был с Татой примерно одного возраста. И, что больше всего удивило Тату, так это её с ним поразительное сходство. Они были похожи, как брат с сестрой. У него были такие же, как и у неё, светлые кудри, только коротко остриженные. И дело было не только в волосах. Они даже были похожи лицами.
– Фёдор, ты взгляни на них, – произнесла Алевтина, показывая на Тату и Матвея рукой.
– Да… Она похожа на него даже больше, чем наша Дарья. Кстати, Дарья – это наша дочь. Наша замужняя дочь, – с гордостью произнёс Фёдор.
– Я тоже замужем, – быстро произнесла Тата. Она решила, что лучше сказать об этом сразу.
– Ничего себе… Ты меня удивила, – протянула Алевтина. – Как же твой муж отпустил тебя?
– Он поддержал мою идею помочь детям, у которых нет возможности выучиться грамоте.
– Не муж, а золото, – с восхищением произнесла Алевтина. – Фёдор, мне кажется, Егор так бы с Дарьей не поступил? Он бы не отпустил её ни на шаг!
– Нет. Егор бы так не сделал. У мужа Татьяны видно душа широкая раз он так поступил. Наш Егор – собственник. На такой шаг он не способен.
– Да и у Татьяны душа широкая. Помочь нашим деткам и расстаться с мужем… Тебе наверняка это с трудом далось.
– С трудом, – еле выдавила из себя Тата.
– Но ничего страшного! – сказала Алевтина, отправив в рот солёный гриб. – Твой муж как-нибудь к тебе приедет.
