Диана Рымарь
Ночной кошмар Купидона
Глава 24. Самая смелая
Аврора
Мне великолепно известно, где живет Варя со своим драгоценным козлом. Точнее, надеюсь, что после сегодняшнего Кристоф благополучно съедет. Навсегда.
Наскоро умываюсь, не трачу время даже на самый легкий макияж – еду как есть, хотя на улицу без «лица» из туши, помады и прочего выходить настолько сильно не привыкла, что какое-то время чувствую себя голой.
Варвара живет в пригороде. Неоднократно приглашала в гости, и я ездила – любила бывать в ее шикарном двухэтажном доме. Когда-то надеялась заиметь такой и сама, да не судьба. Эх, ладно, сейчас не до страданий по горькой женской доле.
Когда таксист привозит меня к нужному дому, замечаю необычную картину: красный «ниссан» Вари стоит у ворот, но как-то очень странно стоит – на бордюре. И, по-моему, у него разбита передняя правая фара.
Куда успела вписаться? Она же очень аккуратный водитель!
Расплачиваюсь с таксистом, выхожу, кутаясь в шубу. На улице промозглый ветер, зима всё-таки. Иду к калитке, а она не заперта, и резким порывом ветра ее распахивает.
Осматриваю дом, а входная дверь тоже приоткрыта! Это при такой-то промозглой погоде.
Что-то случилось?
Мурашки начинают устраивать активные забеги по моей спине, грудь сковывает от гадкого предчувствия. Отчего-то становится страшно, даже жутко.
Хочу позвонить Стёпе… прямо-таки непреодолимое желание! Или хоть кому-то позвонить. В полицию, например, так, на всякий пожарный. Хлопаю себя по карманам и понимаю: слишком торопилась, забыла телефон дома.
Дурында!
Или я себя просто накручиваю? Варя легко могла забыть прикрыть дверь, находясь в расстроенных чувствах, а учитывая, что она устроила в ресторане, расстройство у нее просто лютое.
Решаю, стоит ли заходить, или лучше постучать. Подхожу ко входной двери и вдруг отчетливо слышу крик. Женский крик… Варин!
Уже ни о чем не думаю, вбегаю в ее дом, даже не разуваясь, вдруг снова слышу крик подруги, теперь понимаю, что звуки раздаются из кухни.
– Не смей ко мне прикасаться, козел! Ты спал с Ксеньей! С половиной персонала спал, урод ты эдакий! Долги твои я выплачивать не буду, понял? Ты теперь мне никто! Пусть твои коллекторы тебя на британский флаг порвут. Катись, чтобы глаза мои тебя не видели!
Молодец! Мысленно ей аплодирую, решая, уйти или остаться. Останавливаюсь всего в нескольких метрах от кухни. Тут слышу громовой ответ Кристофа:
– Ты что думала, сука, так просто меня вышвырнешь?
А после этого вдруг слышится звук удара и Варин вскрик. Дикий такой, отчаянный, больной. Что-то тяжелое падает на пол. Или… кто-то?
Когда я влетаю в просторную кухню, Варя уже лежит на полу без сознания неподалеку от стола, а над ней возвышается Кристоф. Он меня не видит, он занят другим. С совершенно диким рыком пинает свою жертву в живот. Один раз пинает, второй, третий…
От звуков ударов мне делается дурно. Я прикрываю рот рукой и давлю в себе крик.
Варя в сравнении с ним такая маленькая, слабая, хрупкая. Как он может? Он же огромный!
Мое сознание вопит, и в то же время не могу сделать и шага от страха, который меня парализует. Вижу и слышу новый пинок и как-то сразу понимаю, что у Вари остается совсем немного времени. Если я не вмешаюсь, он ее может забить насмерть!
Могу сбежать, ведь Кристоф слишком занят своим черным делом и меня всё еще не замечает. Но если сейчас сбегу, не будет больше на этой земле моей подруги…
От осознания неизбежного мне становится невмоготу дышать, а глаза мгновенно увлажняются. В эту секунду во мне словно отключается чувство самосохранения. Я хватаю со стола стеклянную вазу и, ничего не соображая, несусь с ней наперевес прямо на Кристофа.
– Получи, гад такой!
Стараюсь ударить его вазой по башке, но попадаю почему-то в спину, причем никакого особенного урона ему не наношу, что очень-очень плохо. Осколки вазы падают на пол.
– И ты здесь, дрянь паршивая! – орет он на меня не своим голосом.
Не церемонится, тут же хватает за горло и начинает давить.
Хриплю, из последних сил царапаю его руку, а предательское сознание не выдерживает, прощается, машет ручкой. В полуобморочном состоянии чувствую, как Кристоф куда-то меня тащит, кладет грудью на поверхность стола, задирает подол платья. Надрывно хрипит, крепко меня держа и затягивая что-то на моей шее. В ту же секунду проваливаюсь в холодную, темную пустоту забытья и четко-четко понимаю, что назад уже вряд ли вынырну…
Глава 25. Тихое бешенство
Степан
Сижу за столом в зале La Gustosa даже не знаю сколько. По ощущениям что-то среднее между минутой и вечностью. Время не имеет никакого значения, если у тебя расплавлен мозг.
Аврора мне его расплавила, выжгла, обуглила.
У меня дергаются оба глаза, всего аж трясет от злости. Ко мне никто не подходит – не решаются. Еще бы, выражение лица у меня сейчас, наверное, зверское.
Мелкая хитрая сучка! Еще умудрилась меня виноватым выставить. МЕНЯ!
Да я как приклеенный за ней целый месяц ходил. Чуть в присядку перед ней не танцевал. А она что? Хвостом крутила, бегала от меня, посылала куда подальше. Зато как только узнала о La Gustosa, тут же прискакала. Неужели она думала, я ее приму? Я что, совсем долбанутый, что ли?
Самое мерзкое – я хочу! Хочу ее принять даже после этого.
Я в ней люто разочарован и в то же время так же люто ее хочу. А какая красивая пришла, заноза в заднице. Специально, поди-ка, намарафетилась.
Нет, мне надо лоботомию, а еще лучше полное удаление мозга. Надо заменить расплавленный на новый.
Кого я собрался в жены звать? Сучку, которой бабло дороже всего на свете? На кой черт мне сдался этот геморрой? Нет уж, спасибо, обойдусь без нее как-нибудь. Заведу себе любовницу. Или десять. Как-нибудь забуду, выдеру стерву из сердца, вырежу вживую. Не нужна она мне такая, не моя женщина.
И вот от этих горьких дум меня отрывает какой-то камикадзе, которым оказывается официант Миша. Он осторожно спрашивает:
– Степан Петрович, можно обратиться?
– Я похож на человека, к которому можно обратиться? – рявкаю зло.
– В-в-вам посылка, – аж заикается от страха он.
Хватаю пакет, раскрываю, а внутри раскуроченный телефон Авроры, из которого я взялся выудить видео, а еще записка о том, что данные с телефона выслали мне на почту. Оперативно, нечего сказать. Раньше не могли, что ли? Хотя какая разница.
– Иди! – приказываю ему.
Открываю телефон, в почте действительно нахожу несколько видео. Можно переслать их Авроре, но мне совершенно не хочется больше перед ней выслуживаться. Хотя любопытство ест – что такого в ее видео, что ей так необходимо их восстановить?
Решаю посмотреть последнее и замираю.
Звук паршивый, почти ничего не слышно, зато картинка весьма четкая, и на этой картинке я вижу, как под светом уличного фонаря здоровый детина целует и лапает какую-то блондинку. Приглядываюсь и узнаю в детине мужа Вари!
– Едрит твою налево… – хмыкаю себе под нос.
Так вот почему Аврора стремилась во что бы то ни стало выудить из телефона видео. Сто против одного: Кристоф ее застукал! И это именно он ее телефон расколошматил.
А мне почему сразу правду не сказала? Да просто потому, что не доверяла. Тогда не доверяла. Впрочем, ничего ровным счетом не изменилось. Как за помощью ко мне бежать, так Аврора первая, а в остальном Стёпка без своего La Gustosa на хрен не сдался.
Что ж, Аврора, ты дело сделала, нужную информацию до кого надо донесла. Уж я позабочусь, чтобы Варя увидела это видео. Недаром мне ее новый альфонс так сильно не нравился.
Хоть и не люблю быть вестником плохих новостей, а всё-таки звоню Варваре.
Ее телефон оказывается выключенным, и я звоню в «Купидон». Секретарь Вари заявляет, что та ушла домой. Спрашиваю, когда будет, а мне попросту не отвечают. Ну что же, пусть не только мне сегодня будет паршиво. Съезжу к ней домой, так и быть. Очень уж тянет хоть кому-то испортить настроение.
Выхожу из зала ресторана, заглядываю к себе в кабинет за курткой и на стоянку. Оттуда выруливаю к дому Вари. Был у нее пару раз в прошлом году, помню дорогу.
Доезжаю на удивление быстро, выхожу и морщусь от пронизывающего ветра.
Калитка почему-то распахнута. Захожу во двор, стучусь в дверь, и тут мне открывает Кристоф собственной персоной.
– Привет! – говорит слишком недовольным голосом.
Волосы всклокочены, белая майка спереди испачкана чем-то красным. По всему видно – что-то с ним не так. Ему ветер в лицо дует, а он даже не морщится от холода, как будто его не замечает.
– Где Варя? – тут же спрашиваю.
– Отдыхает! – важно заявляет он.
– Я пройду? Мне надо с ней поговорить.
– Так она не дома отдыхает, – разводит он руками.
– А где?
– Не докладывает… – гудит он недовольно. – Я тут занят немного, шел бы ты…
И тут замечаю на его правой руке несколько глубоких царапин. Ярких таких, красных.
– Кто это тебя так? – тут же спрашиваю.
– Да сумасшедшая какая-то вчера в спортзале в руку вцепилась, психованная. Не обращай внимания…
В ту же секунду понимаю: врет, сука, царапины свежие.
– Где Варя?! – рычу грозно.
Глава 26. Драка за любимую
Степан
– Слушай, Мамонтов, ты достал! – рычит на меня Кристоф. – Я понимаю, вы с Варей друзья, но это не причина, чтобы вот так вваливаться. И вообще, мне ваша дружба поперек горла, отвял бы ты от нее подобру-поздорову!
Это он меня будет жизни учить? Смешно.
– У тебя проблемы со свертываемостью крови? – спрашиваю в лоб.
– Нет, а что? – басит он, сложив руки на груди.
– Что же у тебя тогда кровь до сих пор течет, если руку разодрали вчера, как ты говоришь…
До него наконец доходит, что облажался, а заодно и то, что так просто не отстану.
– Вали отсюда, со своей женой я разберусь сам!
Показательно выступает вперед, стремясь своей биомассой вытолкнуть меня за дверь.
Да, он выше меня, шире в плечах и в спортзале наверняка проводит гораздо больше времени. Он сильнее физически.
Зато я злее.
В данную конкретную минуту я чертовски зол.
И кстати, я знаком с таким понятием, как драка в баре. Когда ты учишься быть ловким, читать мысли противника, бить на опережение. Недаром столько лет барменом проработал, разное в жизни видел.
И я бью.
Резко выкручиваю кулак и вминаю этому шкафу в солнечное сплетение. Бью сильно, руку сводит от боли, но оно того стоит. Кристоф резко охает и заваливается назад, загибаясь на полу прихожей.
Я знаю, куда надо бить, чтобы было больно. Сейчас этот придурок познаёт все радости жизни без воздуха, ибо вздохнуть после такого удара не так-то просто.
Пока он очухивается, я вваливаюсь в коридор и ору во всё горло:
– Варя!
Но ответа нет. Никакого, и это пугает не на шутку.
Не успокаиваюсь, прохожу внутрь дома, осматриваю гостиную, заглядываю на кухню и столбенею.
Варя лежит на полу, ее лицо в крови. Но она здесь не одна, рядом на полу лежит Аврора. Ее шуба валяется рядом, платье задрано чуть не до груди, а на шее… ремень?! И она не двигается.
Они обе не двигаются.
Мое сердце замирает, отказывается биться дальше. Мне в грудь будто ржавый гвоздь воткнули и проворачивают, проворачивают.
Я словно глохну, жаль только не слепну, и продолжаю наблюдать эту зверскую картину. Вдруг чувствую, как откуда-то сзади мне прилетает по темечку чем-то тяжелым. Падаю как подкошенный.
На какие-то доли секунды вырубаюсь, но всё же умудряюсь с трудом разлепить веки. Будто со стороны наблюдаю, как мимо проходит Кристоф, самодовольно хмыкает, глядя на меня, лежащего на полу.
– Больше не повыпендриваешься, козел долбаный! После такого удара ты долго не встанешь!
А я и правда даже рукой пошевелить не могу. Комната кружится, будто я на карусели, затылок пульсирует болью, и меня начинает тошнить.
Впрочем, о себе вскоре забывают.
Кристоф идет прямо к Авроре.
– Ну, сучка, чего разлеглась? В отрубе, что ли? Сейчас я приведу тебя в чувства… Хочу, чтобы ты прочувствовала всё, что я буду с тобой делать!
Подходит к раковине, набирает в кружку воды, возвращается к ней и выплескивает жидкость в лицо.
И моя девочка вдруг морщится, трясет головой, приходит в себя.
Живая!
Как только это вижу, мне мгновенно делается лучше. В кровь впрыскивается слоновья доза адреналина. Осторожно пытаюсь встать и случайно скриплю ботинком по кухонной плитке. Получается на удивление громко, даже морщусь от звука.
Кристоф резко поворачивается в мою сторону. Самодовольно хмыкает, делает пару шагов по просторной кухне.
– Я смотрю, ты как терминатор… еще хочешь по темечку? Так я дам!
Этот урод хватает тяжелую разделочную доску Варвары и идет на меня.
Делаю вид, что с трудом встаю, и когда Кристоф пытается подойти, резко бросаюсь вперед и со всей дури пинаю его в коленную чашечку. Я знаю, у него левое колено больное – Варя рассказывала про сильную спортивную травму. Туда и целился.
– Ах ты сука! – здоровенный детина снова падает на пол, корчится от боли.
А я мобилизую все силы, какие у меня есть, подскакиваю и со всей дури пинаю его в грудь, а потом и в лицо. Попадаю в нос, и здоровый детина верещит, как молочный поросенок.
Вот и всё, клиент, как говорится, созрел. Кристоф плывет, не может сфокусировать взгляда, а я хватаю его за руку, выворачиваю и заставляю улечься животом на пол. А потом стягиваю ему руки своим ремнем.
– Лежи, тварь! И только посмей встать, я тебя прибью!
Уже после этого бросаюсь к моей Авроре.
– Стёпа… Стёпочка! – хрипит она.
И мне уже искренне непонятно, как мог прогнать ее из La Gustosa. Боже, зачем я это сделал? Была бы со мной рядом, в безопасности, всё бы с ней было в порядке.
Я уже плевать хотел, что ей от меня надо: денег моих, секса или еще чего. Главное, что я ее люблю. Жить с ней хочу, жениться на ней, сделать ей детей. Моей любви на двоих хватит, она такая большая, что мир собой заполнить может.
– Аврора… – хриплю ее имя не своим голосом. – Ты как?
– Я странно… – шепчет она заторможенно.
Подлетаю к ней, помогаю сесть, избавляю от дурацкого ремня, который висит на ее шее, поправляю платье. Вскользь отмечаю синяки на бедрах выше линии, где заканчивается резинка чулок, но слава богу, трусики на месте. Значит, Кристоф не успел. Значит, я не совсем опоздал. От сердца чуть-чуть отлегло. А потом мой взгляд падает на Варю. Она всё еще лежит без движения. И я не вижу, чтобы она дышала.
Резко выхватываю телефон. Чудом не разбился! Звоню сначала в скорую, потом в полицию.
Кристоф хрипит, стремясь выползти из кухни, как червяк. Червяк и есть. Мерзкий, бесхребетный слизень. Напасть на двух беззащитных женщин, одна из которых моя… Это он зря, сегодня этот придурок себе кровного врага нажил.
– За всё, что натворил, ты сядешь, тварь такая, – обещаю я ему. – И сядешь надолго!
А когда выйдет, если выйдет, вряд ли будет способен еще хоть кого-то избить.
Глава 27. Варя
Степан
Сижу у кровати Варвары в больничной палате. Она разместилась с комфортом, если так можно сказать о больнице.
Палата – отдельная, чистая и белая – выглядит почти как операционная.
Смотрю на бледное лицо давней подруги и не верю, что кто-то мог поднять на нее руку. И если бы только руку… Ногу, к сожалению, тоже.
К моему бесконечному облегчению, Варя осталась жива после нападения мужа, этого морального урода. Отделалась сотрясением средней тяжести, а также несколькими сломанными ребрами, сломанным носом и синяками. Звучит кошмарно, но, считай, еще повезло, ведь всё могло закончиться гораздо хуже, если учесть разницу в их комплекции. Он был способен запинать ее до смерти.
После того, что он с ней сделал, я бы его лично запинал ботинками с железными носками.
Кристоф уже в СИЗО и останется там до суда, а оттуда прямиком в тюрьму. Уж я прослежу, чтобы он вышел очень и очень нескоро.
Придя в себя после нападения, Варя рассказала, как было дело. Кристоф оказался заядлым игроком в покер, причем на редкость неудачным. Клялся жене, что бросил, но постепенно вскрывались его старые долги, часть из которых она оплатила, а другую часть еще только собиралась оплатить.
Но этот кретин так и не бросил играть. Как раз накануне продул нехилую сумму в одном подпольном казино. Пришел к жене просить денег, а та как раз вернулась из ресторана после того, как допросила с пристрастием свою официантку, Ксенью. Несчастная призналась начальнице во всем – как спала с ее мужем под угрозой увольнения, как тот стращал ее. И так далее и тому подобное.
Когда этот урод открыл рот, чтобы попросить денег, у Вари будто кукушка съехала. Она начала на него кричать, и тогда Кристоф понял: жена вот-вот его выгонит, он останется без копейки в кармане. Этого он ей позволить не мог, ведь обещал тем же вечером принести денег очень серьезным людям.
Кристоф знал, что в доме был сейф, знал код. Но, конечно же, Варя не позволила бы ему просто так взять ее деньги и скрыться.
– Она сама виновата! – орал Кристоф, когда его забирала полиция. – Она вынудила меня! Она знала, что меня без денег прибьют!
Самое дикое – этот паразит оказался настолько эгоистичен, что наверняка верил в свою правоту. Ему было плевать, выживет ли супруга. Всё, что его волновало на тот момент, – деньги, а не жена, которая так искренне его любила и делилась всем, что имела.
После пары суток бесконечных допросов Кристоф также обзавелся несколькими сломанными ребрами, сломанным же носом и кучей синяков. Всё в этом мире циклично.
Он признался следствию, что собирался разделаться с Варей, забрать всю наличку и драгоценности, какие только имелись в доме, и инсценировать ограбление. А потом свалить убийство жены на вымышленного вора. Он планировал продолжать жить в доме супруги, прибрать к рукам ресторан. Но на его пути встала храбрая Аврора.
Моя маленькая, хрупкая, нежная Аврора…
Не пожалела себя, бросилась защищать подругу. Всё же есть в ней благородство, человечность.
– Стёпа, привет… – тихонько шепчет Варя.
Наверное, я слишком громко думал, вот и разбудил мою очаровательную подругу.
Да, да, даже с разбитым лицом она всё равно кажется мне очаровательной.
– Как ты, Варенька?
– Ничего не чувствую… – вдруг признается она. – Врачи колют мне слоновью дозу обезболивающих, всю задницу уже испоганили, садисты, – грустно усмехается. – Степа, почему ты бдишь у моей кровати, а не сидишь с Авророй?
– Я был у нее, с ней всё хорошо, отдыхает, захотелось навестить и тебя.
И вдруг Варя протягивает руку, цепляет мои пальцы, говорит с чувством:
– Стёп, ты не бросай ее, ладно? Да, я помню, я раньше говорила тебе, что она не вариант. Меркантильная, только о себе думает, в людях ценит лишь статус… Но есть в ней и хорошее. Пообещай мне, что не бросишь ее, обещаешь?
Как будто я собирался. И близко нет! Я слишком люблю свою меркантильную девочку, чтобы с ней расстаться.
– Не волнуйся, Варя, я знаю, что Аврора собой представляет, и позабочусь о ней.
И вдруг слышу за спиной:
– А не надо обо мне заботиться! Идите-ка вы оба в задницу! Раз я такая меркантильная сволочь, избавлю-ка я вас от своего присутствия…
И Аврора чересчур резво уносится от двери палаты. Подслушала…
– О боже, – стонет Варя.
А я уже спешу за моей Рысью.
– Аврора, стой, – ловлю ее у лестничного пролета.
И тут она шипит на меня, полностью игнорируя тот факт, что вокруг люди:
– Ты мне не нужен, Степан! Ты никогда не был мне нужен!
То, с какой легкостью она произносит эти слова, как надменно бросает мне их в лицо, очень больно меня ранит.
– Ты правда так думаешь? – спрашиваю на выдохе.
Она не отвечает, лишь смотрит на меня свысока, хотя в больничных тапочках она гораздо ниже меня ростом. А потом разворачивается и уходит из моей жизни.
Глава 28. Новая работа для Авроры
Степан
Прошло уже две недели с тех пор, как Аврора порвала со мной отношения. Мой мир окончательно превратился в серый. В нем больше нет радости, нет даже вкуса.
Я – владелец шикарного ресторана итальянской кухни, где каждое блюдо любовно мной отобрано и одобрено, а сам больше не чувствую вкуса еды. Она мне не нравится. Ежедневно пихаю в себя что-то – просто как дрова в топку, лишь бы оставаться в рабочем состоянии, не более.
Провожу дни в своем кабинете, но толку от меня чуть. Я будто выгорел, ничего мне больше не интересно. И как избавиться от этого мерзкого состояния, не знаю. Впервые меня так накрывает.
Сейчас уже одиннадцать, а у меня во рту, кроме чашки кофе, еще ничего не побывало.
Надо все-таки позавтракать.
Заставляю себя закрыть ноутбук, выхожу из кабинета и направляюсь в зал ресторана. Пока буду завтракать, хоть на людей посмотрю, а то у меня уже возникает ощущение, что жизнь полностью остановилась. Однако как раз в это время в ресторане почти никого нет.
Сажусь за дальний столик у окна, а вокруг только пустые места.
– Чего хотите сегодня? – подлетает ко мне официантка, Лиза.
Молодая девушка, на вид самая обычная брюнетка с добрыми карими глазами. Симпатичная мордашка, стройные ноги и милый характер – вот она какая, наша Лизонька.
– Пасту, – хмуро отвечаю ей.
– Какую именно? – пытается уточнить.
– Без разницы, – бурчу, включая планшет и давая понять, чтобы больше не приставала с расспросами.
Официантка уходит, а я пытаюсь погрузиться в чтение новостей, которые мне абсолютно безразличны, и параллельно силюсь понять, как моя жизнь могла превратиться в такое дерьмище? Почему я не влюбился в девушку, подобную Лизе? Простую, без претензий, с добрым нравом.
По какой такой необъяснимой причине мне именно Аврору подавай?
Я по ней просто безумно скучаю и в то же время видеть ее не могу, слишком разочарован ее поступком.
И вдруг вижу… ее!
Если меня не обманывает зрение, я действительно вижу Аврору в дверях зала ресторана.
Она без своей бессменной шубы, видно, уже сняла в гардеробе.
И вот странное дело: вокруг нее всё блеклое, бесцветное, а она – яркая… В новом сочно-красном платье, сапожках на шпильке. Похоже, только что выпорхнула из салона красоты, настолько идеально уложены ее волосы.
Зачем она явилась? Подразнить? Поиздеваться? В очередной раз сказать, что не нужен ей? Так я это уже понял. Этот нож уже у меня в сердце, второй раз его всаживать туда незачем.
Сижу и строго наблюдаю за тем, как она оглядывается, видит меня, набирает в грудь побольше воздуха, и как тогда, когда послал ее подальше, шагает к моему столику походкой от бедра.
У меня внутри всё аж вибрирует от ее приближения, сердце долбится о грудную клетку, как будто хочет об нее разбиться. Пусть разобьется, может быть, хоть тогда мне станет чуть легче дышать.
Как законченный мазохист любуюсь ее походкой, фигурой, лицом… ею.
– Что ты здесь делаешь? – будто со стороны слышу свой ржавый, пронизанный болью голос.
Аврора садится напротив без приглашения и выдает:
– Знаешь, Стёпа, ты не прав!
– Это в чем же? – грустно усмехаюсь.
– Это всего лишь нормально, если в современном мире женщина смотрит на доход мужчины!
– Э-э-э… что? – поначалу даже не понимаю, о чем она.
И Аврора разъясняет, помогая себе активной жестикуляцией:
– Понимаешь, для женщины деньги мужчины – это не только всякие там шубки, кольца и прочее. Это в первую очередь стабильность, нормальная жизнь, возможность позволить себе не бояться голода, холода…
– Ты вроде не голодала, – хмыкаю зло на ее слова. – А как же душа, Аврора?
– Ах, душа… – фырчит она. – Ну-ну, Стёпа! Скажи, ты в первую ночь знакомства хотел затащить меня в постель, потому что разглядел мою светлую душу? Нет, дорогой, тебе тело понравилось! Лицо, фигура, то, как на меня смотрели другие. Вот если бы ты влюбился в меня, меня не видя, тогда да, я бы сказала – полюбил душу.
Я молча складываю руки на груди, буравлю ее взглядом, ожидая продолжения, и Аврора меня не разочаровывает, у нее своя философия:
– Деньги – это ресурс, Стёпа! Ресурс, который обеспечивает нормальную жизнь. И красота – ресурс, она отражает здоровье женщины, это также надежда на здоровое, красивое потомство. И если мужчина не хочет делиться своими ресурсами с женщиной, зачем тогда вообще они ему нужны?
– Да кто тебе сказал, что я чем-то там не хочу делиться? – рычу, подаваясь вперед.
– Тогда зачем ты устроил свою глупую проверку? – взвизгивает она обиженно и сжимает кулаки.
– Ты пришла, чтобы на меня поорать? – спрашиваю, прищурившись.
Она на некоторое время затыкается, замирает. Лишь обиженно сопит и смотрит на меня исподлобья.
– Нет, Стёпа, я не кричать на тебя пришла, – наконец выдает. – А извиниться…
– За что? – изумляюсь я.
– За то, что сказала, что ты не нужен, – вдруг всхлипывает Аврора и смотрит на меня резко повлажневшими глазами. – Это было так по-детски и несправедливо сказать тебе такое там, в больнице! Я тогда была на эмоциях, сильно перенервничала. Я потом пожалела очень. Ты мне всегда был нужен, с самого первого дня, а я этого даже не понимала…
От этого ее признания я глупею, немею, а в груди щемит так, что хочется рычать в голос.
Аврора тем временем продолжает:
– Стёп, возьми меня на работу, а? Я хороший работник. Можно не главным… Можно обычным администратором. Давай друг к другу заново присмотримся, притремся. Может быть, ты увидишь во мне какие-то другие качества, кроме так цепляющей тебя меркантильности?
Я громко выдыхаю и отвечаю уверенным голосом:
– Нет, не возьму я тебя на работу, Аврора.
– Нет? – хлопает мокрыми ресницами она.
В этот момент вижу, как ее лицо резко каменеет, и на нем вырисовывается то самое выражение, которое я видел, когда Аврора посылала меня подальше в больнице. Она будто под маской скрывает свои чувства. Маской высокомерной сучки, в роли какой она так любит себя демонстрировать людям.
Но теперь-то я точно знаю: это всего лишь маска, а под ней ранимая, живая, благородная женщина с большим сердцем.
– На работу не возьму, – качаю головой. – А замуж да. Давай я возьму тебя замуж, Аврора!
Она явно слышит мои слова, но у меня такое чувство, что смысла их не понимает. Взгляд ее становится чересчур потерянным.
– Замуж? – шумно выдыхает.
– Я люблю тебя, – развожу руками. – И мне с высокой колокольни плевать на твою меркантильность, я готов делиться с тобой всеми своими ресурсами. Очень хочу, чтобы ты стала моей женой… Пожалуйста, выходи за меня замуж, Аврора!
– Замуж? – снова зачем-то переспрашивает она. – А я пойду, Стёп! Я пойду за тебя замуж!
И улыбается. Потом всхлипывает, хлопает ресницами, чтобы сморгнуть слезы, утирает мокрые щеки и снова улыбается.
Я вскакиваю с места, бросаюсь к ней. Она тоже встает и тянет ко мне руки. Обнимаю ее как могу крепко и в этот момент даю себе обещание: больше никогда ее от себя не отпущу.
– Я люблю тебя, Стёпочка… – шепчет она мне на ухо и снова всхлипывает. – Ты даже представить не можешь, как сильно я тебя люблю!
