Диана Рымарь
Ночной кошмар Купидона
Глава 20. Садистка
Аврора
Я настоящая садистка, поганка, совершенно невозможный человек! И самое ужасное, что я – садистка по отношению к самой себе в первую очередь. Каков поворот, а? Прилетело, откуда совсем не ждала.
Я не кого-то там измучила этим побегом, а себя – себя лично!
С той самой минуты, как уехала от Стёпы, я вся на иголках, у меня даже крапивница от нервов на руках появилась, чешется, зараза.
Не знаю, что заставило меня совершить этот мерзкий поступок и удрать в ночь и даже ничего не объяснить. Ведь Степан ничего, ну абсолютно ничего плохого мне не сделал, наоборот, старался. И как старался! Да ни один мужик не стремился доставить мне столько удовольствия, сколько дорогой бармен.
Бармен…
Да, бармен, и что! Не ассенизатор же, в конце-то концов. Кофе, опять же, вкусный варит, коктейли там… еще и готовит.
И вообще, я могла бы помочь человеку вырасти, а не топтать его своими шпильками за неудачный выбор профессии. Со Стёпиными способностями он мог бы влегкую бар открыть. А что? Справился бы на ура. Можно в аренду взять для начала, не сомневаюсь, родители дали бы ему заем с такой-то дачей. Дали бы? Дали! Они же, в отличие от моей маман, нормальные люди. Может быть, им просто никто не подавал такую идею? А я бы Стёпе помогла с организацией, нашла нужных людей.
Ну и что, что бармен. Зато человек хороший. К тому же он отменно целуется, классно обнимается, танцует, жарит стейки, смешит меня и вообще… талантов у Степана не счесть. Уверена, их у него больше, чем у всяких бизнесменов и директоров. Кого там я еще на Новый год себе задумывала? Страшно вспомнить!
За что я так мерзко с ним поступила? Как будто в спину кто-то пихал, честное слово. Такое ощущение, что в меня вложили программу: «Тебе ни в коем случае нельзя позволить себе быть счастливой».
Это был мерзкий поступок, абсолютно не нужный и болючий как для меня, так и для Степана. И перед родителями его жутко неудобно, ведь как человека меня приняли, а я… А я как свинья себя повела.
Стою возле зеркала в своем кабинете, поправляю красное платье, крашу губы красной помадой, спрыскиваю запястья духами «Шанель», взбиваю пышные кудри.
Я должна быть идеальной… Самой-самой красивой, милой, нарядной, неотразимой. Может быть, увидев меня, Стёпа автоматически прекратит злиться? Ведь он наверняка на меня дико зол! Сама на себя злюсь, а на его месте вообще кипела бы, как чайник.
Великий момент, дамы и господа. Аврора Лебедева сегодня будет извиняться перед мужиком! Такое точно впервые. Я вообще по части извинений не сильна, никогда не любила так унижаться. А унижаться перед мужиком и подавно стыдно… Эх, заслужила горькую участь.
Так, грудь вперед, попу назад. Походкой от бедра захожу в зал.
Благо посетителей пока еще ноль целых, ноль десятых. Да и не удивительно – только-только открылись, утро. А Стёпы, между прочим, за барной стойкой даже еще и нет, хотя уже десять минут как должен быть на работе.
Усаживаюсь за стол у барной стойки и жду, жду, жду.
Полминуты, минуту, две… Ну сколько же можно!
И тут пред мои очи является Максим, сменщик Степана.
– Ты зачем здесь? – сверлю его взглядом.
Наш рыженький Макс аж краснеет под цвет шевелюры, настолько ему некомфортно от моего взгляда.
– Так это… на работу явился. Велели, и я пришел.
– Сегодня работает Степан, – строго ему отвечаю. – Так что давай ноги в руки и дуй отсюда!
Машу рукой в сторону двери. А он еще и огрызается, сморчок такой, даром что выше меня на целую голову.
– Варвара Борисовна велела заступать, – ежится он под моим взглядом.
– Ах, Варвара Борисовна… – тяну, задыхаясь своими же словами.
Стартую из зала прямо в коридор, а потом в директорский кабинет. Никогда так быстро на шпильках не бегала, честное слово.
– Варя, – влетаю в ее кабинет, даже не удосужившись постучать, – дело есть!
И застаю свою подруженьку целующейся с Кристофом.
– Стучать надо, – рявкает он.
– Что случилось, Аврора? – беспокоится Варя, поправляет свою идеально выглаженную белую блузку.
Кошусь на ее муженька.
Варвара кивает ему и просит:
– Милый, сходи выпей кофейку.
Он нехотя выходит, косо на меня поглядывая. Явно недоволен, что прервала его утреннюю процедуру по изучению рта жены языком. А вот нечего к приличным девушкам лезть в рот всякой дрянью! Непонятно, куда он этот язык совал накануне. Эх, Варя, Варя. Ладно, сейчас о более насущном:
– Стёпа на работу не явился, ты можешь позвонить и пригрозить, чтобы пришел? Вместо него почему-то Максим.
– Эм… А чем я ему должна пригрозить? – хмурит идеально выщипанные брови Варвара.
– Да хоть увольнением!
Что поделать, мне срочно нужно его увидеть, ну вот прям срочно, желательно сию же секунду.
– Так он того… – пожимает плечами подруга. – Уволился уже, сегодня звонил.
– То есть как? – еле успеваю поймать свою челюсть, пока та не шлепнулась на пол. – И ты его отпустила?
– А что мне было делать? Человек наработался…
– Это он из-за меня уволился! – охаю я, расстроенная дальше некуда. – А где же мне его найти? Он трубку не берет, я звонить пыталась…
– Больше чем уверена, ты сможешь найти его в ресторане La Gustosa, – невесело усмехается Варвара.
– Его переманили в La Gustosa?! Как же так? Варька, как ты можешь такими кадрами разбрасываться! Ведь хороший бармен! – Я аж на месте от злости подпрыгиваю.
Варя хмурится, цокает языком и вдруг выдает:
– Дура ты, Аврора! Честное слово… Наш Стёпка, которого ты целый месяц шпыняла и от себя отпихивала, – хозяин ресторана La Gustosa. Здесь трудился, только чтобы к тебе поближе быть.
Тут моя челюсть всё-таки шлепается на пол со всего размаху.
Глава 21. Везуче-невезучая
Аврора
Это же надо было так эпично облажаться! Просто уму непостижимо! Как так? Не заметить рядом с собой такого мужика… Какой слепой самовлюбленной кретинкой надо быть?
После разговора с Варей я догадываюсь вернуться в кабинет и посмотреть в интернете, кто же такой на самом деле Степан Мамонтов. Смотрю и в буквальном смысле прозреваю.
Кто в его ресторане только не побывал! Актеры, певцы, блогеры. Интернет пестрит отзывами, фото. А сколько кулинарных соревнований прошло в том ресторане… В некоторых Степан лично принимал участие как бармен и даже повар! У него куча грамот, он занимается благотворительностью, а еще спортсмен к тому же. Интересной жизнью живет человек, и я могла бы стать частью его жизни, а он моей. Вот зачем я сбежала? Зачем? Зачем?!
До меня очень быстро доходит, что мой Степан – супермужик! И такой мачо прилип ко мне банным листом, да еще почти целый месяц пахал барменом, только чтобы быть рядом, дать мне время в него влюбиться…
Я что, влюбилась? О боже… нет! Да… Определенно да. И сильно.
Что ж мне так не повезло, а?! Не повезло везучесть свою разглядеть.
Получается, сработало новогоднее желание – на меня обратил внимание именно тот, кто мне нужен, а я и не поняла, дуреха. Ведь были нестыковки – манера поведения, речь, опять же его спокойствие касательно денег, ведь абсолютно про зарплату не переживал и спустил на меня гораздо больше того, чем смог бы позволить обычный бармен.
Ругаю себя на чем свет стоит, а сама уже поднимаюсь по ступенькам ресторана La Gustosa. Захожу в холл и присвистываю: просторный, отделанный в модные в этом сезоне насыщенные тона красного, бордового, желтого. Яркое и теплое во всех смыслах местечко.
– Позвольте? – Это портье просит у меня шубу, чтобы повесить ее в гардероб.
Вот это я понимаю – статусное заведение.
Отдаю шубу, кладу в сумочку номерок. Глубоко вздыхаю, поправляю красное платье и направляюсь прямо в зал ресторана.
Здесь всё так же: уютно, свежо и ярко. Десятки столиков окружают мягкие кресла, так и хочется присесть в одно из них, перевести дух. Этим утром забегалась, к тому же жутко перенервничала. Но расслабляться рано – главный бой еще впереди.
Боженька, дай мне удачи.
Сканирую взглядом зал ресторана, прикидывая, кого бы попросить, чтобы отвели прямиком к Степану. И тут в самом углу вижу моего не бармена собственной персоной.
Он сидит за столиком у окна, пьет кофе и что-то печатает на ноутбуке. Причем очень органично смотрится в своем сером костюме, и этот дорогущий гаджет с надгрызенным яблочком на обороте явно принадлежит ему.
Глубоко вздыхаю и, цокая шпильками, подхожу.
Степан замечает меня почти сразу. Резко захлопывает крышку ноутбука, но навстречу не встает. Буравит холодным взглядом, упирается локтями о стол.
– Привет, – шепчу тихонько.
А у самой сердце в пятках… У меня! Прекрасной Авроры, мечты многих.
Эх, мне уже плохо от его грозной позы, в то же время понимаю, что он имеет полное право злиться.
– Привет, – бурчит он, а его взгляд становится еще более холодным.
– Стёп, я… – замираю на вдохе и буквально выдавливаю из себя: – Я извиниться пришла… Мне не нужно было уезжать вот так в ночь, ни слова не сказав.
Говорю и превращаюсь в статую, жду ответа.
Он молчит бесконечно долго – десять секунд, двадцать, тридцать… мысленно я почти успеваю досчитать до сорока.
И тут вдруг мой бравый не бармен спрашивает:
– Тебе Варвара сказала, где меня искать?
Киваю, не вижу смысла скрывать очевидное.
Он продолжает:
– Да, Аврора, тебе не нужно было уезжать от меня ночью, не сказав ни слова. Собственно, приходить сюда тебе тоже было не нужно, как и просить прощения. Наше общение мне больше не интересно.
Его слова взрываются в моей голове шумовой гранатой. В первые секунды даже не понимаю значения фраз, но спустя время всё же доходит: поматросил и бросил, стандартная схема.
Собственно, а чего я ожидала от мужика? Я забыла, какие они все уроды? Им же верить нельзя, они же сплошь все гнилые и на своей выгоде помешанные.
Значит, пока добивался, ему было интересно, терпел что угодно. А когда получил, уже и не нужна. Зачем я ему?
Молчу, как дура, хлопаю ресницами, кусаю губу, чтобы не разреветься.
И тут Степан начинает:
– Не хочу тебя обижать, но…
– О, не надо продолжать, – машу рукой и с чувством заявляю: – Я знаю, что ты дальше скажешь. Мы не пара, тебе нужен кто-то другой. Секс же уже был, чего дальше со мной нянькаться, правда? И не переживай, я тоже не буду на тебя обижаться. Я привыкла, у меня всегда так. До постели интересна, а потом на фиг не сдалась. Прощай, Стёпа…
Разворачиваюсь и спешу скорее уйти, чтобы не опозориться окончательно и не разрыдаться прямо при нем.
Глава 22. Черт из табакерки
Аврора
Сижу на заднем сиденье такси, судорожно всхлипываю и пудрю нос. Пытаюсь задавить истерику в зародыше, а она не давится, зараза такая. Всё просится и просится наружу, грозится прорвать плотину и заструиться Ниагарским водопадом по моим щекам.
Не нужна ему, не пришлась ко двору, не посчитал достойной.
Если бы у него ко мне было настоящее чувство, разве стал бы вот так прогонять? Ну уж нет, дорогую сердцу женщину не гонят! Ударило по самолюбию, что тут же с ним не легла, и Степан решил добиться меня из принципа. Выходит, не очень-то я ему дорога. Или дорога? Зачем бы тогда с родителями знакомил, шашлык для меня жарил? Ведь у нас с ним то самое случилось за день до этого в машине.
В любом случае теперь Степан будет думать, будто я пришла к нему исключительно из-за того, что узнала, что он при деньгах. Я для него теперь не что иное, как меркантильный паразит, от которого он поспешил избавиться.
Так мерзко, как в этот момент, мне не было уже очень давно. Презрительный взгляд Мамонтова резанул больнее бритвы.
– Эй, пачиму такая красивая дэвушка плачет? – интересуется таксист с хорошим, качественным таким кавказским акцентом.
– Рули давай! – рявкаю на него.
Он, бедный, аж подпрыгивает на месте, явно от несчастной, всхлипывающей меня такого не ожидая.
Ну да, ну да, нет у меня сил изображать из себя зайку. На ближайшие полчаса программа-максимум – не разрыдаться в голос, на это уходят все мои силы.
Спасибо, водитель не начинает со мной ругаться, просто везет дальше в направлении «Купидона». Правильно, не самоубийца – ругаться с расстроенной девушкой. Почувствовал, родимый, какой характерец скрывается за моим прекрасным фасадом.
Выскакиваю у «Купидона», спешу внутрь.
К себе даже не захожу, не до работы мне сегодня. Руки трусятся, в голове винегрет, а губы искусаны в кровь и больно саднят. Путь лежит прямиком в кабинет Варвары Борисовны, моей любимой подруженьки. И чую я, скоро из этого кабинета полетят перья.
Ладно я, временно ослепшая, оглохшая и нюх потерявшая, классного мужика рядом с собой не заметившая. Но Варя… Я же ей столько раз говорила, что замуж хочу по-нормальному, что мужа ищу состоятельного, и чтобы человек был приятный.
Получается, она всё знала! Всё-всё! И позволила мне проворонить практически идеально подходящего кандидата.
– Ты… – фырчу, заскочив в ее кабинет. – Ты… ты же моя подруга…
На этом чуть не хрипну, встаю у ее стола и смотрю ей в глаза.
Варвара встает с кресла, подходит, скрестив на груди руки.
– Что я? – спрашивает с прищуром.
– Ты могла хоть намекнуть мне, кто он? Хоть словечко сказать… почему ты этого не сделала? Я же себя полной дурой выставила… Он же теперь никогда мне не поверит!
Я бы на его месте ни за что себе не поверила. И от осознания этого мне только гаже.
Тут Варя упирает руки в боки, наступает на меня, сверкая глазищами.
– Э нет, дорогуша, не смей возлагать на меня вину за то, что упустила Стёпку. Тут ты сама постаралась вдоль и поперек! Разула бы глазки хоть раз нормально, кубышку бы поднапрягла, на которой ты ежедневно прически делаешь, авось и разглядела бы Мамонтова!
Всё, что Варя говорит, настолько не вяжется с тем, как она обычно со мной разговаривает, что невольно замираю, хлопаю ресницами и пытаюсь понять, что вообще сейчас происходит.
Она тем временем продолжает:
– И если уж говорить о дружбе, Аврора, это не я, а ты паршивый друг! Друзья у друзей не воруют. Я очень-очень-очень тобой разочарована. Нет, ну если проблемы с деньгами, подойди, скажи, я бы может зарплату подняла, а так… Гадко очень.
– Что?
Совершенно не понимаю, о чем она. Да, систематически имею проблемы с деньгами ввиду активной шопомании. Зарплаты мне частенько не хватает, а если честно, то не хватает практически никогда. Но кому ее хватает? Покажите мне человека, который полностью доволен заработком, и я скажу: у него просто маленькие запросы. Но воровать – это не по мне! Никогда этого не делала и не собираюсь. Мне мое имя нужно и важно, чтобы полоскать его в такой грязи.
– Будешь доказывать, что это неправда? – хмыкает Варя. – У меня есть доказательства, знаешь ли. За последний месяц к нам приходили целых шесть будущих молодоженов в поисках зала для свадебных банкетов. Но ни одна пара… ни одна, с которой ты общалась, так и не решилась праздновать у нас. Почему? Ответь мне.
Начинаю судорожно вспоминать, кто мог остаться недовольным моей работой. За последние недели к нам действительно наведалось несколько парочек. Но «Купидон» ни одной из них было не потянуть – слишком маленькие бюджеты. Кстати, как раз недавно приходили будущие молодожены, которым всё очень понравилось, обещали отзвониться на днях.
– Постой, ты на что намекаешь? – всё никак не могу понять.
– Ты направляешь клиентов к конкурентам! Считай, воруешь из моего кармана! – зло подмечает Варвара. – Расхваливаешь чужие заведения за процент. Теперь я знаю твою тактику, Кристоф открыл мне глаза, показал фото тебя, сидящей в зале ресторана у наших прямых конкурентов.
– Постой, это ты про ресторан «Афродита»? Я просто встречалась там со старыми приятелями, не я выбирала место!
– Не оскорбляй мои уши своей ложью, – продолжает бушевать Варвара. – Ты работаешь на них! Я тебе так верила, на хорошую должность назначила, а ты… Ты дрянь!
– Пфф…. Очнись, Варвара! Твой Кристоф – дрянь! Он лгун, изменщик и предатель! Да, он изменяет тебе чуть ли не в открытую, я не знаю, как ты этого не замечаешь!
Варя чуть на месте не подпрыгивает после моих слов.
– Я всякого ожидала, но такого…
– У меня тоже есть доказательство! – поднимаю указательный палец.
После того что случилось с моим телефоном, я, конечно, тут же купила новый. И первым делом закачала туда видео с рассказом Ксеньи о том, как Кристоф принуждал ее к интиму. Вкупе с тем, что Стёпа обещал достать из моего разбитого телефона, это всё сработало бы как стопроцентное доказательство вины. Само по себе признание официантки не кажется таким уж весомым, но всё же значительно лучше, чем ничего.
Сую свой телефон под нос Варваре. Теперь уже она замирает, стоит столбом и наблюдает за тем, как крошка-блондинка обвиняет ее дражайшего супруга в домогательствах.
– Убери, это всё неправда, – шипит она змеей. – Ты просто хочешь оболгать Кристофа, чтобы себя обелить! Даже Ксенью втянула, совести у тебя никакой!
– Ты… ты серьезно, что ли? – фырчу, донельзя обиженная.
Как? Ну как эта дурёха может верить своему кретину мужу и подозревать меня в чем попало, когда у нее перед глазами самый главный и меганаглый предатель?
– Скажи, что ты всё это выдумала! – продолжает шипеть на меня Варвара. – Немедленно скажи!
– Твой муж – изменщик и альфонс! – шиплю ей в тон.
Варвару чуть не трясет от злости, она сжимает кулаки, делает бешеные глаза. А потом вдруг замирает на месте, как будто что-то вспомнив или сделав какой-то вывод.
– Ты уволена, Аврора, – вдруг сообщает, прищурившись.
И голос у нее при этом делается совершенно спокойным, холодным даже.
Меня пробирает до мурашек.
– Но как ты можешь меня уволить? – почти кричу. – Совершенно очевидно – твой муж меня оболгал. Мы же подруги, и я хороший работник…
– Уволена, – цедит она и указывает мне на дверь. – Никакие мы не подруги. Пошла вон из моего ресторана.
Чувствую, как где-то там, под слоем тонального крема, которым я пыталась замаскировать недосып, начинаю отчаянно краснеть от грубых слов теперь уже бывшей подруги.
– Сама разбирайся со своим придурком! – шиплю зло. – А работу я себе всегда найду.
Выбегаю из кабинета и понимаю: как-то слишком много я сегодня потеряла. Любовь, счастье, работу, дружбу.
Чувствую, не разреветься уже никак не получится. За что судьба выставила мне такой счет?
Глава 23. Истинная дружба
Вы знаете, что такое настоящая дружба?
Я думала, знаю. И даже по наивности считала, что у меня есть друг, точнее подруга. Оказалось, что показалось…
От дружеского предательства мне больно, мерзко, а еще грязно. Жаль, что никаким мылом от этой грязи не отмоешься, хоть три часа под душем стой и намыливайся от макушки до пят. Поэтому я в ванную вообще не пошла, хотя умыться уж точно стоило – макияж превратился в нечто устрашающее и совсем не украшающее. На моих щеках туши теперь гораздо больше, чем на ресницах, слишком усердно реву.
Сижу на родном диване – мягком, обожаемом мною розовом красавце. Поедаю большой ложкой найденное в недрах морозилки шоколадное мороженое, запиваю кофейным ликером. От сладости сводит зубы, а настроение как было ниже плинтуса, так и осталось. Только и хочется, что рыдать и есть, есть и рыдать.
Я – далеко не самый лучший в мире человек, знаю. Сучка еще та, да что там, стерва! Друзей у меня кот наплакал в виду «сахарного» характера. Но дружить я умею!
Дружба это тебе не только одолжить помаду в женском туалете или помочь в выборе наряда. Для меня это в первую очередь уверенность, что человек тебе в спину нож не воткнет.
У меня мало друзей. По факту, их по пальцам можно пересчитать, и одной руки для этого действия вполне хватит. Но они есть, и я думала: Варя одна из них.
Однако Варвара предпочла поверить на слово своему мужу-козлу и пустить меня в расход, как какое-то пушечное мясо. Ну серьезно, разве мой поход в ресторан конкурентов может считаться каким-то там доказательством? Полная дичь!
И перед Стёпой Варя подставила по полной. За что? Зависть? Но чему завидовать? Обычно для меня предмет зависти очевиден, ибо такой красотки, как я, еще поискать. Одеваться, опять же, умею, стильная, подать себя могу. Но Варя этим всем обладает тоже.
Тошно думать, что та, кому я так верила, всё это время держала за пазухой камень. Значит, никогда не была мне подругой? А зачем тогда на работу взяла? Общалась со мной столько, поддерживала…
И все-таки последние действия говорят громче всяких слов. Не считает она меня другом. Как жаль, что такое осознание не заешь никакой сладостью.
Будь я замужем, сейчас рыдала бы на плече благоверного, а он бы гладил меня по голове или каким другим частям тела. Так ласки хочется, что хоть волчицей вой, честное слово. Но супруга нет, и чувствую, не будет. Несчастливая я в этом плане.
От мыслей о том, что Степана больше не увижу как своих ушей, мне становится так больно, что реву уже буквально в голос. Задыхаюсь этим ревом, захлебываюсь.
Вдруг в мозг внедряется спасительная мысль: а что, если Варвара сгоряча меня уволила? Какой женщине будет приятно, если подруга скажет, что муж ей изменяет? Гонцов с плохими вестями раньше даже казнили. Может быть, она передумает? Ну, или хотя бы согласится поговорить со мной спокойно завтра. Я бы попыталась ей всё объяснить, честно призналась бы во всем, что случилось, начиная с новогодней ночи, когда Кристоф пристал ко мне самый первый раз. План? План! Всяко лучше рыданий на розовом диване с мороженым в обнимку.
Если на работу обратно не возьмет, так может быть, поможет наладить контакт со Стёпой? Они друг друга явно знают, к тому же познакомились не вчера, раз она предпочла его мне.
Недолго думая, беру телефон, громко всхлипывая, набираю Варин номер, а абонент наглым образом недоступен. Пытаюсь несколько раз, но суть дела от этого не меняется. Недоступна она, и всё тут.
Но и я не лыком шита, к тому же во мне уже целых три рюмки кофейного ликера и грамм двести мороженого. Не знаю, что пьянит сильнее и добавляет мне смелости, но я решаюсь позвонить в «Купидон».
– Алло… – отвечает мне секретарь Вари, Лидочка.
– Варвара Борисовна на месте? – спрашиваю осторожно.
На случай, если не согласится перевести звонок на телефон Вари, мысленно готовлю тяжелую артиллерию из угроз, шантажа и способов подкупа. У меня, как у любого порядочного главного администратора, на каждого работника куча компромата и полезной информации. Но это всё не пригождается.
Лидочка очень рада моему звонку:
– Аврора Валерьевна, миленькая, как хорошо, что вы позвонили! Вы бы съездили к Варваре Борисовне, проверили, как она… Я волнуюсь!
Ничего себе расклад. Наша милая Лидочка волнуется. Да она обычно спокойна, как удав, сожравший тридцать кроликов! Весит соответственно.
– А что такое? – аккуратно интересуюсь.
– Да уходила она шумно… – вздыхает секретарь.
– Что ты имеешь в виду?
– Статую расфигачила! – наконец признается Лидочка.
Слово «расфигачила» из ее уст я раньше не слышала.
Вспоминаю обстановку ресторана «Купидон», и вдруг понимаю: статуя там всего одна. Козлистого такого Купидона по имени Кристоф. До жути козлистого! Козлистость эта прям зашкаливает и прет изо всех мест. Значит, это она его статую… Представляю, с каким грохотом это чудо искусства упало на паркет. Хоть бы у него голова отлетела! Заодно и другие части тела.
– То есть как расфигачила? – переспрашиваю с опаской.
– Со всей дури толкнула, при этом чуть не зашибла одного из гостей. А потом заорала на весь зал, что, если кому что не нравится, могут катиться ко всем чертям. Вы бы съездили к ней, проведали, а?
Тут же поднимаю свою пятую точку с дивана, бегу в ванную – смывать беспредел из туши, помады и шоколада с собственной мордочки, еще утром бывшей красивейшим лицом всея России.
Если Варя разбила статую, значит, каким-то образом узнала о своем муженьке всё-всё.
Логично же? Р – ревность.
