Дед Старый Скрипун
40000 лет назад
Рядом паслись стреноженные кони. Много боевых не расседланных лошадей. За их спинами, лагерь с суетящимися вокруг костров людьми. Крики и смех. Все то, что окружает военный лагерь, с отдыхающими после боя или дальнего перехода воинами. Немного правее, так же у костра, Яробуд и Ермох, разговаривают с прислоненным к стволу сосны, обмотанным так, что из-под опутавших его тело веревок торчит только голова, Сучком. Тот явно недовольный морщит лоб, но отвечает на вопросы. Что говорят не слышно, слишком далеко.
– Идем к костру. Тебе надо согреться. – Оборотень заботливо накинул на голого Федограна суконный серый плащ.
«Интересно»? – Подумал наш герой: «Откуда он его взял? У нас же из одежды ничего не было. И сам вон с иголочки одет, хотя босой, как всегда, не любит, брат мой, волк, обувь». – Федор даже улыбнулся своим мыслям: «И Яробуд? Старик тоже в обновках. Неужели это сотник их так приодел? А вот Бера, что-то не видно»?
Увалень словно услышал мысли.
– Брат! – Медведь бежал и орал, пинками разгоняя мешающих лошадей, и уворачиваясь от целящихся в него копыт, недовольных таким отношением к себе животных. – Очнулся, брат! – Могучие руки сдавили с хрустом плечи. – Я говорил, что поможет мой метод. Я говорил, что в воду ледяную надо. Меня так мамка лечила, от укусов этой погани мелкой, когда я на спор в муравейник голову засунул. Если мне помогло, то и тебе должно было помочь. Этот старый ворчун еще сомневался. – Увалень мотнул головой в сторону обернувшегося на крик Яробуда. – А то все: «Дурак да дурак», будет теперь знать…
Тепло растекалось по душе. Не тепло от согревающих солнечных лучей, хотя и это тоже, а тепло искренней радости заботящихся за него друзей. Никогда в его жизни такого с ним не случалось. Мама с папой тут не в счет, они самые близкие люди от рождения. Но вот люди, называющие себя: «друзьями», никогда не проявляли столько искреннего, не показного внимания, отделываясь фальшивой заботой с пустыми глазами, и натянутыми улыбками. Здесь все по-другому.
Яробуд встретил стоя. Внимательно посмотрел в глаза, обнял и резко оттолкнул.
– Садись, сынок.
Это его: «сынок», прозвучало так по-домашнему, что грудь у парня сдавило. Так старый, суровый вояка никого еще не называл, на его памяти. Чувствовалась в интонации деда, в его взгляде и даже в гордо расправленных плечах, гордость за своего ученика.
– Садись, погрейся. Сейчас кашки с мясом да взвару ягодного принесут. – Он повернулся в сторону лагеря и рявкнул. – Обед сюда быстро. – И снова повернулся к Федору. – Садись, садись. Тут тебе обновки сотник привез, так ты оденься, не ходи голышом-то. Невместно.
– Силен воин. – Хлопнул по плечу как-то незаметно подошедший Ермох. – Уважаю. – Он встал напротив и посмотрел прямо в глаза. – Когда все успокоится тебя к себе в сотню возьму, и сразу в ратники. Таких в новиках держать только портить. Мне такие вояки нужны. Это ничего что молод.
Между ними резко вклинился учитель, растолкав локтями и повернувшись к Ермоху, скрутил ему дулю в самый нос:
– А вот это видел. – Сощурил он глаза. – Нам такие самим требуются. И рассмеялся. –Выкуси. Хватит трепаться. Вон парню поесть уже принесли, а он еще голый, как новорожденный сосунок. Ну-ка воин! Бегом одеваться! – Дед рявкнул так, что Федор вздрогнул. На столько внезапно тот сменил тон с шутливого на звериный. – Минуту тебе на все. – Развернулся и прохромав к костру сел, вытянув руки к огню.
Сотня ушла, оставив после себя идеальный порядок, даже костровище было укрыто дерном, предварительно до этого снятым. Стоял тут лагерь или нет, теперь было непонятно, на столько все было тщательно убрано и замаскированно. Они свою задачу, догнать беглецов, поставленную князем выполнили, а то, что вместо поимки одели и накормили, знать местному правителю необязательно, тем более что они везли ему трофей: «Нечаянно захваченную, во время погони нежить, которая может, и даже очень хочет, рассказать много интересного».
Беглецы сидели вокруг костра, все пятеро, и молча смотрели на огонь, изредка подбрасывая веточки из-под ног в затухающее пламя.
– Так кто же вы всё-таки такие? – Яробуд наконец задал волнующий его вопрос. – Почему с вашим появлением, в моей жизни, неприятности стали сыпаться на голову с завидным постоянством?..
Но договорить не успел. Костер вдруг как-то внезапно ярко вспыхнул, и окутался дымом, а из леса вышла рысь. Она, мягко, словно плывя, передвигая лапы по траве, смело шла в их сторону. На ее шее сидел, как всегда, с трубкой, торчащей из спутанной бороды Чащун, и хмурил густые брови.
– Не успел. – Вместо здравствуйте, выдохнул он с сожалением облако дыма, спрыгивая с животного напротив поднявшихся при его приближении друзей. – Вот досада. – Он толкнул в бок внимательно наблюдавшею за ним рысь. – Все, приехали. Иди назад, в лес. Не нужна больше. Когда понадобишься кликну.
Словно ожидая чего-то подобного, мощный зверь резко развернулся и прыжками скрылся в ельнике, а нежданный гость прошел мимо замерших хозяев, и уселся у костра:
– Чего застыли, словно морок поймали. Садитесь. Говорить будем. – Поворошив задумчиво угли, он поднял глаза, и пристально посмотрел на Яробуда. – Что воин? Много вопросов, и ни на один нет ответа?
Тот кивнул в ответ, и присел рядом на корточки.
– Может ответишь ты? – С ехидным прищуром, в котором застыл вопрос учитель, уставился немигающим взглядом на гостя, и не менее ехидно добавил. – Дух жизни.
– Тебе, как всегда, все надо по полочкам разложить. – усмехнулся тот. – Да вот беда. – Он сделал паузу, и продолжил уже с другим тоном, в котором присутствовали нотки раздражения. – Я сам многого не знаю, и потому не понимаю. Хочу разобраться во всем, так же, как и ты. Потому давай без тайн. Откровенно. Задавай свои вопросы, я отвечу. Потом моя очередь.
– Кто они? – Уточнения не понадобилось, потому что палец старого воина уткнулся в грудь Федора.
Чащун кивнул? Принимая вопрос.
– Думаю от вас это больше не имеет смысла скрывать. Вы доказали свое право все знать, дружбой и верностью друг к другу. Я расскажу:
Люди пока этого не замечают, но мир меняется. – Он вдруг сделал паузу и внезапно крикнул куда-то за спину Федора:
– Вылазь, ошибка Стрибога, хватит из себя крысу изображать.
– Никакая я не ошибка, я лучшее его творение. – Вышел из-за сидящего парня обиженный шишок. – Сам ты ошибка.
– Думай что хочешь, но прекрати прятаться. Ты уже на столько сильно влез в творящиеся здесь дела, что отсидеться в норке не получится, достанут и там. Так что беги отсюда, пока не поздно. – Илька никуда не побежал, а насупившись сел рядом с Федором. – Но я отвлекся. Вы, конечно, знаете сказку про Федограна и Ратмира?
– Ага. Мне ее мамка всегда перед сном рассказывала. – Заулыбался довольный собой Бер.
– Я не сомневался. Буркнул недовольно дед, выпустив облако дыма. – На этот вопрос можно было не отвечать.
– Как? – Медведь непонимающе захлопал глазами.
– Заткнись! – Рявкнул на него Яробуд. – Говори дальше дух жизни.
Тот кивнул, не обращая внимания на обидевшегося увальня.
– Потомки этих легендарных героев перед вами. – И поднял руку, останавливая поток вопросов, готовых сорваться с губ. – Я говорю вы слушаете.
Вул правнук великого волколака, из когда-либо живших на земле, а Федогран – далекий потомок еще более знаменитого, своего, богатыря-тезки, на столько далекий, что можно сбиться со счету перечисляя колена их родства. Огромных трудов стоило мне его перемещения сюда. Сразу отвечаю на вопрос: «Зачем»?
Как я уже говорил: «Мир меняется». Это происходит очень медленно. Причиной этого, является захват двумя полубогами, Кацикином и Горыном, выхода силы из горы Аргоран, от скрытой в ее недрах, скрижали создателя вселенной, бога Рода. Зачем им это надо, не знает никто. Есть только мои догадки, и они, к сожалению, подтверждаются. Но об этом поговорим в другой раз.
Так вот с тех самых пор божественная сила, перестала поступать на землю, а все духи и боги стали постепенно угасать, теряя волю и сущность, а в месте с этим и веру людей в них.
Но к чему я все это говорю. Федогран и Вул, должны освободить гору Аргоран, от засевших там предателей. Это их предназначение. Для этого рожден, с одобрения Деваны, богини-покровительницы всех оборотней и волков Вул, а также, перемещен сюда, с помощью темной материи мирозданья и прямой поддержке Перуна – Федогран. Я не буду вдаваться в подробности как это было сделано. Примите все как есть.
Теперь же, по стечению обстоятельств к ним присоединились вы. Никто этого не ожидал. Потому, вы сейчас должны будете решить, как вам поступить дальше. Отойти в сторону, естественно за это никто вас не осудит, или пройти путь с героями до конца, возможно сложив на этом пути голову.
– Чего тут думать? – Вскочил медведь. Я братьев не брошу!
– Сядь! – Рявкнул на него Чащун. – Мы еще не закончили разговор. Я хочу сначала услышать все, что с вами приключилась. Все решения и выбор потом. Я слушаю. – Дед окутался клубами дыма, из которых сверкнули на Яробуда, красными искрами глаза.
Тот задумчиво кивнул. Поковырял корягой уголья в костре и медленно заговорил, словно подбирая слова.
(Весь его рассказ я тут пересказывать не буду, дорогие мои читатели, все, что произошло, я уже подробно описал раньше, и потому не стану вас утомлять повторением всех приключений наших героев, опишу лишь то, что вам неизвестно, то, что наш главный герой, пропустил, и не мог знать, находясь в бессознательном состоянии).
– Подбил лешака к такому поступку цмог (болотный дух в славянской мифологии). Он разыскал его в лесу, и предложил разыграть людей прямо в городе. Говорил, что это будет веселая шутка, которая никак не навредит никому, потому что безобидна, и что он, перекинувшись курицей, уже все разузнал. Что князь, решил сам пошутить над своим героями, сотворившими невозможное, вроде бы как решив наказать их, для виду, а на самом деле, когда они расстроиться и впадут в отчаяние, наградить. Да так, как никого ранее не награждал. Только ему, для лучшего розыгрыша нужен помощник, который его поддержит. Уж он для такого ничего не пожалеет. Вот этот дурак и согласился. Когда же понял, что на самом деле произошло, сбежал в лес и спрятался.
Чащун кивнул, задумчиво выпустив струю дыма, смешавшуюся с костром.
– Это все? – Голос его позвучал глухо.
– Нет. Есть еще одно наблюдение. Может, конечно, мне показалось, но князь изменился. Он теперь другой. Не знаю, как это поточнее объяснить, но такое ощущение, что от него осталась только оболочка. Внутри сидит кто-то и управляет им как куклой. Глаза у него другие.
– Вселень. – Подпрыгнул Чащун, хлопнув себя полбу ладонью. – Вот я старый дурак. Мог бы и сам догадаться. Вселился гаденыш в князя, подавил волю, и теперь управляет. – Дед резко сел и задумался, как обычно, окутавшись дымом. – Знать бы кто его послал, зачем? Сам он на такой поступок не способен, такое только приказу может сделать, это порождение подлости. Мне нужно как-то встретиться с князем, тогда я смогу помочь и выгнать всельня, заодно и узнать, кто его хозяин.
– Еще есть цмог. – Напомнил осторожно Яробуд.
– Есть конечно, но попробуй его в болотах найди. Болотника можно было бы попросить, но мы с ним уже лет двести не разговариваем, если не больше. Поссорились из-за ведьмы одной. Красивая была плутовка. – Усмехнулся в бороду дед и выпустил дым в виде сердечка. – Но в общем-то это к делу это не относится, давно было. Испортил я ему в ярости болото… – Он махнул рукой. Ладно, хватит об этом. Другие дела есть, а насчет князя я еще подумаю.
Чащун оценивающе обвел взглядом собравшихся вокруг костра друзей. Голос его стал строг и серьезен.
– Сейчас вы сделаете свой выбор. У Федограна и Вула не спрашиваю, за них судьба все решила, и назад дороги нет. Остальных предупреждаю, что сказанное сейчас вами слово, определит дальнейшую судьбу. Что бы вы не решили, это будет только ваш выбор. – Он еще раз окинул всех угрюмым взором. – Говори ты, Яробуд.
Старик встал. Посмотрел задумчиво в глаза духа жизни и внезапно улыбнулся:
– Ты же и так знаешь мой ответ? Я с этими мальчишками почитай жить заново начал. Они все мне теперь как сыновья. С ними пойду. Обузой не буду, да и меч мой лишним не будет, да и совет старческий пригодится, чай еще из ума не вышел. Ответ мой будет таков: «Плечом к плечу»
– Хорошо сказал. Не ошибся я в тебе. – Выдохнул облако дыма Чащун, и перевел взгляд на Бера. – Ну а ты как, молодой человек?
– Я с братьями до конца, можно было и не спрашивать. – Буркнул тот обиженно, и вдруг улыбнулся вспомнив, что не сказал самого главного, что рвалось из души, и рявкнул во все горло. – Плечом к плечу!
– Оглушил Перуново создание, я думал, гром грянул. – Рассмеялся Дух жизни. – Хоть ты тут человек, нежданный, волею судьбы к этой компании прибившийся, но я рад этому. Мать Мокошь (богиня плодородия и судьбы у древних славян, жена Перуна), просто так ничего не делает, и ее воле противостоять глупо, так же, как и с мужем ее спорить. Будь, по-твоему. – Он кивнул в знак одобрения выбора парня. – Итак, все решено вами – решено самостоятельно и без давления. Назад дороги нет. Сейчас нам предстоит небольшое путешествие с неприятной встречей в конце.
– Стоять. – Выскочил шишок, замахав руками от возмущения. – Как это сделан?! Меня что тут нет?! Почему меня никто не спрашивает?!
– Так ты же всегда одиночкой пакостливой был. Я потому тебя и не спрашивал, знал ответ. Ты только нагадить можешь, а тут дела серьезные, трудов будут стоить немалых. Не выдержишь ты. Сбежишь. – Голос деда прозвучал холодно и скептически.
– Много ты про меня понимаешь. – Обиделся Илька, забавно отвесив нижнюю губу. – Я, так как с ними, еще и не жил никогда. Прятался по углам, сплетни подслушивал, да пакостил от скуки, а вот что бы так, по-настоящему, да еще так весело… Нет, никогда. – Он с вызовом посмотрел на духа жизни и выкрикнул: – Плечом к плечу и до конца, Морена меня побери.
– Ох удивил ты меня. Не ожидал. Не ожидал такого от тебя. Но видимо действительно тут без матери богини не обошлось. – Чащун засмеялся, мотая головой, и было видно, что он доволен. – Принимаю твое слово. – Он вдруг стал серьезен, словно выше ростом. – Но, если предашь и бросишь. Берегись. Ты меня знаешь. Лучше сразу сдохни. – И вновь стал довольным и милым дедушкой. Словно только что не плевался ядом в затихшего и сжавшегося в страхе коротышку.
– Ну что же. Хорошо. С этим разобрались. Теперь к делу. – Он вновь сел и окутался дымом. – Впереди у нас встреча с Ягирой.
При этих словах Яробуд нахмурился, а Илька удивленно присвистнул.
– Да. Не удивляйтесь. При переносе сюда нашего богатыря. – Дед мотнул головой в сторону Федора. – Пришлось воспользоваться ее помощью. После этого у нас возник конфликт, который едва не перерос в драку. Слава Перуну, вмешался. Но пришлось принять ее условия: «За год Федогран должен стать воином». Год прошел, пора выполнять договор, и предъявлять нашего героя.
Как она будет проверять выполнение договора я не знаю. Скорее всего гадость какую-нибудь устроит, как всегда. Надо быть готовым. Отказаться нельзя, договор засвидетельствовал сам бог, и потому сам будет следить за его выполнением. Так что собирайтесь и по коням.
Чащун встал. Крякнул по-старчески, и вдруг засвистел, так, что иголки с елок посыпались. Из леса показалась рысь, и прыжками приблизилась к путникам.
– Ну с богом. – Произнес дед.
– Плечом к плечу. – Эхом ответили ему друзья.
Волот.
Все та же поляна. Все тот же костер рядом с поваленным деревом. Сидит старуха, опершись острым подбородком на кривую палку-посох, и не мигая смотрит на огонь. Она словно спит с открытыми глазами, не обращая внимание на приближающихся гостей.
В сгущающихся сумерках темный ельник, выпускает, на поляну, одного за другим, угрюмых всадников. Все замерло, в ожидании чего-то необычного и страшного. Даже ветер не шевелит кроны деревьев, словно взяв паузу, чтобы не пропустить предстоящего представления. Хрустит хвоя под копытами лошадей, и больше не звука, вечно гомонящие птицы, и те смолкли, даже мошка, и та попряталась в траве, боясь нарушить тишину.
– Садитесь. – Старуха повернула голову к спешившимся около нее всадникам, сверкнув кровавым отражением пламени в глазах. – Поговорим.
С ней рядом пристроился Чащун, отпустив перед этим в лес рысь, остальные остались стоять, держа на поводках всхрапывающих лошадей.
– Отведите коней подальше и стреножьте, нечего животину пугать. Мы тут на долго. – Скомандовал дед, окутавшись клубами дыма, и повернулся к Ягире. – Мы выполнили твои условия и привели воина, в которого вырос за этот год немощный юноша. Свою зрелость он доказал поступками. Договор выполнен. Ты должна подтвердить это.
– Этого мало. – Глухо прозвучал голос старухи.
– Чего тебе не хватает, дух смерти? Что ты задумала?
– Я должна все видеть сама, разговоры – это перемалывание воздуха. Сплетни из труса способны создать героя, а из великого воины наоборот – труса. Тебе ли это не знать, старик? Федогран сразится здесь, перед нами, прямо на этой поляне. До смерти. Так как я люблю. Я должна видеть собственными глазами, во что он вырос. Соперник его скоро подойдет. Если мальчишка победит, то договор выполнен, я это признаю. Если же нет, то его душа и тело будет принадлежать мне. Все согласно договору. Ты чем-то недоволен? – Она посмотрела на поморщившегося Чащуна. – Говори, пока есть время. Я могу забрать твоего пацана еще живым, прямо сейчас.
Ее скрипучий смех гулким эхом прокатился по поляне, отражаясь от замерших в ожидании елок, и застыл довольной улыбкой на бледных губах. И вновь тишина, нарушаемая лишь встревоженным всхрапыванием обеспокоенных лошадей. Чащун кивнул подошедшим к нему спутникам, приглашая присаживаться рядом, и укутавшись дымом, словно одеялом, погрузился в себя, угрюмо рассматривая огонь. Ему нечего было ответить.
Безлунная ночь накатила на небо, усыпав его миллиардами звезд. Федор восхищенно смотрел в верх на это чудо. Прожив до шестнадцати лет, он раньше их не видел. Нет он смотрел конечно на них в своем, потерянном навсегда мире, но не видел так как здесь, вот так, задрав голову, и погрузившись в бесконечность. Никаких мыслей в голове, только восторг. Реальная жизнь где-то далеко, а здесь…
Все изменилось очень быстро. На поляну, тяжело вступая кованными сапогами, с огромным топором на плече вышел гигант.
– Волот!!! – Удивленно воскликнул колдун. – Не может быть! Как ты ту оказался?
Великан, появившийся в этот момент, в свете костра, был представителем некогда многочисленного племени, когда-то густо населяющим эти края. Увы их время давно кануло в вечность, оставив только воспоминания о них в древних сказках. На поляну вышел последний выживший лесоруб-воин. Где его нашла ведьма? Останется навсегда загадкой.
Скрипучий смех Ягиры, словно жуткое приветствие зазвучал одновременно с вспыхнувшим пламенем костра, залившим поляну кровавым светом.
– Узнал дух жизни своего бывшего побратима?! И как тебе мой поединщик? Много ли у твоего сосунка шансов устоять перед мощью настоящего богатыря.
Федор завороженно смотрел на остановившееся неподалеку, огромное тело в блестящей спускающейся до колен кольчуге. Страха перед соперником не было. Только какая-то бесшабашная, накатившаяся волной, и так и оставшаяся в душе безрассудность. Может тому виной лицо застывшего в недоумении от происходящего великана. Смотрящего с высоты двух с половиной метров добрыми, светящимися лаской огромными голубыми глазами, на круглом румяном лице, с толстыми улыбающимися губами, и большим мясистым носом. Ничего не внушало в его облике страха. Он скорее походил на дедушку с седой бородой, пришедшего рассказать сказку на ночь, чем на грозного воина.
– Вот пришел дружище Чащун, посмотреть на нового богатыря. – Пробасил он глухим голосом, вырывающимся из его горла как из глубокого колодца. – Показывай. Который из них? – Он обвел подслеповатыми глазами застывших друзей. – Ягира сказала его Федограном зовут, и он потомок того самого героя, которого я когда-то знавал в молодости. Прекрасный был воин, помню его.
– И потому, решил убить его правнука? Я ведь считал тебя другом, Кром – Дед стрельнул глазами и видимо от бушевавшей в нем злости даже забыв выпустить дым, как он это делал обычно.
– Почему убить? – Удивился великан. – Мне сказали только провести схватку, подтверждающую статус воина.
– Насмерть, насмерть, – Захохотала Ягира.
– Не было такого уговора. – Глаза великана начали наливаться ярость, и на такое преображение было страшно смотреть.
– Читать было надо внимательнее. – Старуха упивалась произведенным на волота эффектом своей подлости
– Я вообще читать не умею. – Процедил он сквозь зубы. – Ты сказала тренировочный бой, и я согласился. – Его губы сжались в гневную полоску.
– Кровью, ты договор скреплял? – Ведьма взмахнула неизвестно от куда появившимся в ее руках свитком.
– Ну я. – Он сделал шал назад, задохнувшись словами, как будто его ударили в грудь.
– Вот и исполняй. Убей сосунка. – Еще громче захохотала старуха.
– Ты меня обманула. – Огромный топор просвистел в том месте, где была голова ведьмы, но прошла сквозь шею, не причинив вреда.
– Давай. Не глупи. Исполняй начертанное. – Она гневно сверкнула глазами.
– Как же так? – Окутавшийся дымом Чащун, малюсенький, едва возвышавшийся над носком сапога великана дедок, с горечью посмотрел снизу в верх в глаза расстроенного, и готового заплакать от накатившей на душу безысходности, друга. – Как ты мог подписать такое, да еще кровью. – Дед опустил вниз голову и тяжело вздохнув, развернулся и пошел в сторону костра, бурча дымом что-то невразумительное.
Остановился рядом Федором, пробормотал: «Прости. Я такого не ожидал», прошел дальше, и сел на ствол, не глядя никому в глаза.
– Это же просто убийство! – Взревел Яробуд. – Как может новик справится с богатырем. Пацан против воина-великана? Я вместо него пойду. Так будет хотя бы немного честнее. – Он попытался броситься в драку, выхватив из ножен меч, но был остановлен, схватившим его вытянувшейся рукой Чащуна.
– Сидеть. – Начала расти в верх, словно резиновая Ягира, превращая посох в плеть. – Договор был на счет Федограна. Перун свидетель. Или ты, конюх, хочешь противиться воле богов?
– Остынь. – Рявкнул раздраженно дух жизни, успокаивая Яробуда, придержав его за плечо и не глядя в глаза. – Это судьба. Мы не в праве вмешиваться. – И добавил, не поднимая головы, непонятно кому, уже другим, обреченным тоном. – Иди, покажи на что ты способен, сынок. – Федор все понял.
Волот расслабленно стоял напротив своего соперника, и угрюмо морщил недовольное лицо.
– Что же делать? – Рассуждал он тихим голосом, ведя диалог с собственными мыслями. Его обманули. Сделали это нагло и цинично, не оставив выбора. Он должен был убить вот этого вот паренька, который так сразу ему понравился. Он чем-то напоминал ему его погибшего сына. Может быть тем же упрямством в глазах? Он не знал ответа.
– Вон как смотрит. – Бормотал он. – Ни капли страха. Знает, что сейчас умрет, а не боится, или делает вид, что ему все равно. До чего же похож на своего предка и моего потомка одновременно. Они, тоже идя на смерть, смотрели вот так же уверенно. Парень, конечно, еще слабый, но уже богатырь, вон сколько воли во взгляде. Ему бы потренироваться еще, да силенок поднабрать…
Великан принял решение. Единственно верное в этом случае, как он считал. Он понял, как провести поединок, не нарушив договор. Теперь он знал, что нужно делать, и его губы расплылись в улыбке.
– Ну что, сынок? Давай посмотрим, какой ты воин. – Подмигнул он Федограну, и крутанул обеими руками топор так, что образовался светящийся круг. – Давай. Атакуй меня. Покажи на что способен.
«Издевается гад». – Подумал парень: «Такого действительно в честном поединке не завалишь, тут надо хитростью». – Решение пришло мгновенно, и также мгновенно было исполнено. Спасибо, всплывшей из памяти, подсказке Бера.
Прыгнув вперед, и обозначив атаку мечем в грудь великана, он вдруг резко упал, и заскользив по траве, попытался проскочить между расставленными ногами соперника, поразив того в промежность. Такой неожиданный финт получился у него только на половину. Он успел проехать по влажной траве лишь за спину врага, но вот взметнувшийся для удара меч на своем пути встретился, с противным скрежетом, с топором, а в голову обозначая удар, прилетело древко, все того же оружия.
– Молодец. Лихо ты придумал. – Засмеялся гигант. – Давай ка покажи еще что-нибудь.
Федогран медленно переставляя ноги, как учил его Яробуд, пошел по кругу, подбирая момент для новой атаки, иногда делая ложные выпады, на которые соперник не обращал никакого внимания, застыв в расслабленной позе, провожая его движения, только глазами.
– Мягче иди, что ты сжался ка натянутый лук перед выстрелом. Устанешь быстро. Не сгибай так сильно ноги. И не тыкай в меня понапрасну своей железкой. За одним – двумя обманными движеньями должен последовать настоящий удар, и в то место, в которое враг не ожидает. – Поучал гигант. – Вот, смотри как надо.
Он резко ткнул топором по направлению к голове Федограна. Тот, отшатнувшись, попытался отразить удар, но внезапно, вместо этого получил, довольно болезненный удар, древком в ступню. Стон непроизвольно сорвался с губ.
– Видишь, как надо? Терпи, не ной, не давай противнику усомнится в твоей воле. Ты богатырь, а не девка, не имеешь права показывать слабость. Ну-ка давай, атакуй. Что мнешься?
Федогран взмахнул мечем, целясь в голову, но резко поменял направление и ударил в грудь.
– Уже лучше, но все равно не то. – Прокомментировал его действия противник, попуская удар в миллиметре от кольчуги, повернувшись боком и уходя от острого жала, перекатываясь как ртуть, всем телом за спину парня. Подзатыльник сотряс голову Федора, отвешенный тяжёлой рукой. – Скорости совсем нет. Увалень, а не воин. Ну-ка соберись.
Вновь медленное движение на полусогнутых ногах вокруг кажущегося расслабленным великана.
«Что он тянет, гад? Может же убить в любой момент. Играет сволочь, забавляется. Хочет, чтобы я свое отчаяние показал? Не дождётся». – Думал парень, передвигая, по кошачьим мягко, ступни, словно гладя траву.
– Ты сражаешься только телом. Кто тебя этому учил? – Неожиданно спросил соперник.
– Яробуд. – Не ожидая сам от себя такого, растерянно ответил парень.
– Это тот калека с деревянной ногой? – Хмыкнул противник, кивнув в сторону костра головой. Федор представил, как растекается краска стыда по лицу учителя, и промолчал нахмурившись.
– Ясно. – Засмеялся волот. – Можешь не говорить, выражение твоего лица – лучший ответ. Неплохо он тебя поднатаскал, но мало. И не всему. Ты сражаешься только телом. Все эти приемы и уловки конечно важны, но ты слишком открыт эмоционально, и слишком откровенно смотришь. Я еще до твоей атаки, по мимике и глазам, вижу, что ты собираешься сделать. Научись это скрывать, а также самому наблюдать за поведением противника, и анализировать. Предугадать его действия, это самое главное правило успеха. Важнейший его компонент. Думай. Но только не тогда, когда уже совершаешь какое-то действие, а когда готовишься к этому. Потом тело само все устроит на инстинктах. Наблюдай и думай.
Сейчас покажу тебе прием, который не раз помогал мне выходить победителем из схватки. Бей меня в грудь. Не бойся. Если бы я хотел тебя убить, то сделал бы это в самом начале.
– Ты что задумал, гад! – От костра послышался разгневанный голос Ягиры. – Убей немедленно пацана. Выполни договор.
– Заткнись тварь. Волоты не нарушают договоров. Все будет выполнено. Не мешай мне старая змея. Сиди и жди. – Гигант рявкнул так что с елок посыпались иголки, а лошади взволнованно захрипели, и забили копытами. Он посмотрел Федограну в глаза, и улыбнулся.
– Продолжим. Не обращай на нее внимания, она сейчас ничего не может сделать. Пока мы ведем схватку она бессильна, потому что не может вмешаться, таков закон богов. Но мы отвлеклись. Бей меня в грудь мечем.
И Федор ему поверил. Непонятно почему, просто взглянув в глаза, он вдруг понял, что этот огромный человек ему не враг. Он друг. Настоящий друг, который никогда не сможет предать. Но как тогда ударить его? Он не сможет даже попытаться нанести вред тому, кто стал близким. Это неправильно.
– Бей я сказал. – Рявкнул волот. – Это всего лишь учебный бой. Тем более у тебя не хватит сноровки меня убить. Бей!
И Федогран ударил. Как смог этот гигант так изловчится, с его-то ростом, но меч, звякнув о топор взлетел в верх над головой упавшего на одно колено соперника, а кинжал в другой руке уткнулся в грудь парня напротив сердца.
– Как тебе такие выкрутасы? – Засмеялся великан, вставая на ноги и пряча оружие в ножны. Запомни и потренируйся. Пригодится. – Он стал вдруг внезапно серьезен. – Давай еще раз. Бей. Снова, повторим прием для закрепления результата.
Федор кивнул улыбнувшись. То, что это поединок до смерти одного из соперников он забыл, полностью поддавшись влиянию нового, неожиданно оказавшегося у него на пути учителя. Он ударил, а волот не сделал ни малейшей попытки отбить или увернуться. Меч, пробив кольчугу глубоко вошел в тело.
Великан закачался, и улыбнулся выступившей кровью на губах.
– Сына своего назови Кром, в честь меня. Пусть хотя бы имя останется. – Он упал на колени. Повернулся к костру и сказал застывшей от неожиданности Ягире. – Договор выполнен. Боги довольны.
Великий воин, последний в этом мире волот, умер с улыбкой на губах.
То, что происходило дальше, Федогран не видел. Он стоял над телом огромного, доброго человека, которого только, что убил собственными руками. Не хотел этого, но убил. Слезы текли по щекам, беззвучное рыдание рвало горло, опустошая душу. Он не видел, что в этот момент происходило на поляне вокруг костра.
Моментально вытянувшаяся до высоты двухэтажного дома ведьма, покрывшись рваными черными туманами из серых заплат платья, хлестнула посохом, превратившимся в мгновение в кнут-змею, и обвила его конец вокруг шеи нашего героя. Он даже этого не почувствовал, полностью погрузившись в свое горе.
Раздувшийся до размеров огромного шара, в одно мгновение, Чащун, ударом кулака выбил, из рук ведьмы, плеть, обратно превратившуюся в обычную палку, покатившуюся по траве и врезавшуюся снопом искр в костер.
Яромир с открытым в яростном крике ртом, подскочил, целясь мечем в грудь колдуньи, но был сбит с ног, быстрым ударом морщинистой руки, и тряс оглушенной головой пытаясь прийти в себя. Мгновенно обернувшийся в волка Вул, рвал руку, прикрывающую горло Ягиры, а Бер, заливаясь слезами, молотил ее кулаками, не целясь, с единственной целью убить.
