Борис Григорьевич Ягупьев
Евангелие – атеисту
Глава 24. Преображение
Открываю глаза – только ровный слой золы в «круге», да фонтанчика струя стала повыше, журчание слышно. Смотрю, далеко за кругом возникли две фигуры, ко мне идут, видно.
И вот вошли в круг Матфи и Хранитель. Матфи – в обычно своём несколько неряшливом обличии, босой, с посохом в руке, совсем ему. На мой взгляд, не нужным. Хранитель – в облегающем до земли плаще с капюшоном. Нижняя часть лица открыта. Глаз не видно.
Приблизились. Матфи сел прямо в золу, сгорбившись как-то по старчески. Хранитель истуканом передо мной встал. Молчит. Заговорил Матфи:
Что же то ты, крестник, запаниковал опять? Право, как маленький! На миг единый нельзя тебя покинуть…
– Так ведь не на миг! Вечность тянется ваш «миг», почтенный! А правда, сколько времени был я один, в нашем, земном измерении?
Ответил Хранитель голосом моего «шефа»:
Пробыл ты здесь один краткий миг. Многое, смотрю, ты домысливаешь, что и не говорилось тебе вовсе, например, про статистику и жёлтую расу… Запомни, твои отношения с Матфи меня не касаются. Знать про них не хочу. Учти, что ты, раб, не успел пробормотать, но успел помыслить, уже прочтено! Однако, если прикажут проговорить, повторить всё вслух. Выполнишь! В том есть смысл, чтобы ты проговаривал вслух… Советую тебе помолиться Всевышнему за всех своих близких и дальних предков, тех что умерли, и тех, что живы.
_ Так не учили меня этому, Хранитель!
_Сам научись! Была бы добрая воля, слова найдутся. В там, у Всевышнего, разберутся, что искренне, а что от попыток хитрить… «Голосами» ты, раб, всех оделил… Считаем, что это-шалость недоумка! Другим наплевать, грубо говоря, а вот если Савл да Шимон твои домыслы узнают – пришибут как муху тебя, учти! Я от них тебя оберегать не стану, учти!
Никого тебе из тех, кто «вовлечён» одновременно с тобой в «откровение», конечно-же, показывать нельзя. Не потому, что секрет это. Только по твоему вздорному характеру. Закипаешь ты слишком быстро.
Вспомнил я тут же, как «раскипятился» на встрече у начальника училища в Одессе о том, что почти весь набор на первый курс – сынки разных руководителей из министерства, партийных и военных функционеров, «блатные», и лишь малая часть – медалисты, да дети погибших героев войны…
– Мы для «откровения» вынуждены брать не самых достойных, а тех, кто по обстоятельствам годен, восприимчив, может выжить, сохранить знания, сохранить разум и способность хоть что-то передать в мир смертных…
Жалел ты братьев своих двоюродных, несчастные, мол! Да что ты знаешь о человеческих несчастьях?! А к Богу кто из них обратился? К бутылке, да к табаку они обратились,…О Викторе не говорю! Там – другое, узнаешь ещё… А тебя от чахотки я уберёг. Но ты жизнь свою не бережёшь – куришь, за собой не следишь… А брат твой, Саня, не так уж и мается, как ты считаешь. Он наедине с собой, с Природой, к которой по-своему Бога угадывает. Он к Всевышнему не в претензии. Самого себя правильно винит, да…
Уйти бы тебе отсюда не удалось…
Что же касается Лук, то он сделал с тобой лишь то, что разумно. А диагност он безошибочный, уж поверь. И рекомендация его должна быть для тебя законом. Матфи, объясни Боруху что к чему, а я вас покину. Устаю я от долгой материализации, да и работы полно…
…И он растворился… Заговорил с усмешкой Матфи:
То, что тебя окружает – д о с т а т о ч н о для Творения! Творцы – инструменты Божии. По его Воле могут их «этого» создавать «живое» – с участием Святого Духа. Понимаешь ли?
– Понимаю, Матфи. Если можно, скажи, что-то тут такое знакомое промелькнуло и исчезло, что это было?
– Это было пепелище дома твоих братьев…
Так он сгорит? Когда же? Я там осенью был, на день Рождения матушки.
_ Это мелькнул крохотный кусочек будущего, просчитанного Хранителем. Хотел его тебе Хранитель показать, но тут ему было приказано повременить… Увидишь ещё. Хочу тебя предупредить, будь поаккуратней в словах и интонациях. Ты ведь и Хранителя можешь из себя вывести… Не нарывайся…
_ Постараюсь, Матфи, спасибо! А знаешь ли ты, кто сожжёт тот дом?
–Брат твой младший и сожжёт! И молчок об этом. Будет случай, у Хранителя уточняй. Готовься, Борух к трудной работе – предстоит тебе с другим, которых ты видеть не будешь, но присутствие коих ощутишь, предстоит увидеть и услышать важное…
Так вот, увидишь исторические картины, которые были впоследствии искажены до неузнаваемости… Постарайся, что поймёшь, запомнить и записать, с помощью данной тебе «памяти». За это многое тебе может быть прощено. Да… Скажу от себя – ленивы и нелюбознательны ваши историки! Могли бы посмотреть и сравнить хроники разных народов периода возникновения идеи «крестовых походов», да подсчитали. Сколько в тот период возникло ярких, талантливых, гениальных людей, чего не наблюдалось в предшествующий период. Период в полсотни лет и истинного Рождества Христова… Много бы белых и тёмных пятен удалось бы стереть – заполнить… Вместо этого – несуразное враньё! Ну, это дело не моё…
Теперь подготовься. Ты сам «растворишься». Будешь себя ощущать, и чувства свои сохранишь, но будешь бестелесен, неощутим для окружающего. Прощай, раб, Борух-Матфи!
Глава 25. Жизнь и Евангелие
Сфера. Диаметр её весьма велик. Прикидываю по кривизне, получается что-то около полукилометра. Правда, освещение тускловатое. В центре этой сфере по сложным траекториям вращаются, в то же время обращаясь, три голубовато-зелёных шарика размером с футбольный мяч. А в самом центре – понятно, что это именно центр, мерцает, отбрасывая блики и полосы на внутреннюю поверхность сферы, расположен источник света, но он достаточно сложен и понять его структуру пока не могу. Хуже того – я не могу определить, где же именно нахожусь я сам. Я уже не ощущаю себя материальным телом, имеющим массу, объём, устойчивую форму. Тем не менее где-то сохраняются способность видеть, слышать. Ощущаю как шорохи перемещение рядом с собой таких же бестелесных, как я. Я это просто понимаю. Ради пробы заставляю себя перемещаться внутри этого пространства по диаметру сферы, по хордам, по замысловатым кривым… Перемещение происходит мгновенно, никаких ощущений не возникает. Более того, те четыре тела, что вращаются в центре, как бы нематериальны, проницаемы для меня. Тихий шумок непонятного происхождения создаёт впечатление многолюдного театрального или концертного зала с очень дисциплинированной публикой, напряжённо ожидающей появления «маэстро» и не позволяющей себе выразить нетерпение хотя бы покашливанием… Главное – есть уверенность, что на меня, именно на меня, смотрят! Итак – с самого начала.
Никому я не говорил, что собираюсь в субботу ехать в Шишкин лес. Я и сам ещё не знал, что возьму и поеду. Я собирался поехать на дачу к родителям в Быково.
По пути в лес я никого не встречал даже отдалённо знакомого. В автобусе было мало народу. На меня точно никто не обращал внимания, кроме кондукторши, отрывавшей билет и дававшей сдачу.
Над прудом у санатория я вышел из автобуса один, это точно, и тут же «утонул» в тумане. Было тихо, и я не ощутил на берегу пруда присутствия кого-либо. Я нырнул и поплавал. Могу предположить, что в это время кто-то мог подойти к моим вечам, всыпать или влить что-то в термос или заменить сигареты. Это могло вызвать последующую стойкую галлюцинацию, в которой я и нахожусь. Правда я не читал и не слышал о существовании таких мощных средств воздействия на психику человека, но это не говорит о том, что таких средств не может быть. Такие средства должны быть недоступны и дороги. С какой стати такое средство тратить на меня? Может я стал подопытным при испытании нового средства? Кто мог знать мой маршрут? Никто! Кто мог предвидеть, что самолёты или самолёты оставят крестообразный след в небе, и я решу не ехать на дачу, а отправиться по направлению к кресту? Никто не мог предвидеть этого! Значит надо предположить, что выбран я случайно, что очень странно…
Способов противостояния я не нахожу. Положим, после того как я выпил чашечку «чая» или выкурил «сигаретку» началось воздействие. Дальше. Случайно возникшее ощущение дискомфорта на поляне могло произойти от десятка разных случайных причин: неприятный скрип треснувшего дерева. Крик какой-то птицы, смесь запахов трав, хвои, почвы…
Далее. Увидел я в отдалении группу. В моих правилах и привычках в такой ситуации незаметно уходить. Избегая случайных встреч! Ну не общителен я в лесу. И всё тут! Видимо, здесь средство и начало себя проявлять и заставило меня проявить любопытство и ждать приближения незнакомцев. Дальше, видимо, на меня было оказано визуальное воздействие очень сильной гипнотической личности. Я увидел, как на моих глазах «вылетела душа», обвилась вокруг ног того, обладавшего такой мощью воздействия. Испуг и бегство тривиальны.
Далее. Передо мной возник Он. Именно возник, не подошёл и не снизошёл, а возник. Возникновение из ниоткуда впечатляет. Да и возникший гигант был неординарен! Одеяние его для ближнего Подмосковья было невероятным. Крест даже для не религиозного, но где-то суеверного человека, знак того, что это не «демоническая сила». Первый вопрос давал возможность обдумать ответ. Считаю, что в той ситуации ответил правильно, соответственно обстоятельствам. Хотел бы я увидеть храбреца, который осмелился бы при такой личности ответить по иному… Но это не был тот Иисус, который подставлял другую щёку, когда его били по одной. Того, кто был передо мной, никто бы не посмел ударить! Его «замечание» я принял легко. Кто я такой, как не раб? Раб и есть. Всю жизнь чей-то раб…
Далее, мне было напомнено об Ивановне, которую я не вспоминал много-много лет. Даже и не упомню, когда я её вспоминал. Кто сегодня помнит об этой Полюшке? Родители. Старший брат. Тётя Вера. Всё! Причём, вспомнят, только если им о том давнем времени напомнят. Родителям она запомнилась неуместной, в квартире секретаря обкома и инструктора горком, набожностью, и смешной попыткой пристроить в уголке кухни иконку и свечку. Насколько маловероятны мои воспоминания?
Дальше я сделал заключение о собственной клинической смерти. Ну и что? Дело естественное. Сколько мы знаем случаев, когда человек внезапно умирает! Это – не чудо. И правильно, что тело своё я обмыл и одежду перетряс. Ведь не факт. Что выйти придётся из этой «клинической смерти». А так спокойнее – найдут «умытого»!
Потом мне привиделось собственное крещение в младенческом возрасте. С чего бы это? Само по себе событие было вполне вероятным. Мать моя поехала рожать в Тьмутаракань, к чужим людям, без помощи, совета и присмотра, в край полудиких староверов, в Архангельск. Под гипнозом вполне могло из подсознания всплыть. Извлечь из подсознания имя «Матфи» тоже несложно. Зачем? Да хотя бы затем, чтобы при встрече был я к этому Матфи предрасположен.
Так. Была мысль и была возможность уйти из-под колпака. Не ушёл. И – правильной. Сколько необычного и интересного я тогда бы не узнал! Ушёл бы – извёл бы себя сожалениями, это уж как пить дать!
Мне дали понять, что я не исключение, не избранный. Так это же прекрасно! Это освобождает от необходимости соответствовать. Можно оставаться самим собой!
Глазоньки мои стали лучше видеть после втирания? Нормально. Под гипнозом такое, думаю, возможно.
Хранитель? Вот этот, конечно, впечатляет смертного сильнее всего! Это воздействие на психику неотразимое!
«Пришили» мне «Боруха». Еврейское имя… Ну и что? Русских имён, считай, почти нет. Не любил я своё имя в детстве, «р» не мог произнести и хотел быть «Васей». Потом привык.
Зачем было воскрешать в моей памяти забытую фамилию «Двинский»? Чтобы я напомнил её родителям? Да они о нём и так помнят нестираемо, это точно! Ну, Андропова я и сам мог вспомнить. Об абортах я знал. Когда привела меня мама в поликлинику «водников» на учёт ставить, врачиха ей при мне прямые вопросы об этом задавала. Нужно ли о таком слышать ребёнку, не задумывалась! А ещё я от матери в минуту гнева не раз слышал: «Лучше бы я сделала аборт!» В общем, всколыхнули подсознание…
Затем я увидел Хранителя в облике сына Володи-солдатика. Спасибо! Это меня успокоило. Приятно было получить информацию, пусть и странным способом, о том, как ему служится, где он.
Пререкания между Иисусом и Хранителем, думаю, специально устроили, чтобы сохранить мою психику. Позволили видеть аналоги взаимоотношений начальника с подчинённым.
Сказали, что сделают с меня несколько «копий». Интересно, сколько? Сдаётся мне, что не меньше трёх. Это стоит обдумать…
Один ли я сейчас в этой сфере или таких несколько? Может здесь я и мои копии? Не ясно!
Воспоминание о порте Владимир ну совершенно внове для меня! Но «показано» доставернейше! Я дажезапах моря ощутил, солёные брызги на лице и губах ощутил, вкус сигарет Ментоловых вспомнил… Сложно. Но видимо целесообразно. Только цель в совершеннейшем тумане…
О «нашей империи», о её порочности и неминуемом крахе слышал я предостаточно. Был даже случай с начальником моим, заместителем директора НИИ, коммунистом, евреем Вардоном. Смотрели мы в Вильнюсе только что вышедший фильм «Никто не хотел умирать». Публика в зале была соответствующей национальности. Ощущение острой ненависти к русским, коммунистам не исчезало ни на миг! Такой реакции зала я не ожидал! После фильма сказал шефу, находясь под впечатлением:»Ещё парочка таких фильмов и от нашей идеологии не останется камня на камне…» А ВАрдон спокойно, как о давно решённом. Ответил: «От неё уже и так камня на камне не осталось… Пыль и грязь…».
О какой «ужасной беде» идёт речь? Скорее всего об аварии под Киевом. Туда бросился «на прорыв» даже наш бывший министр. Теперь он «шишак прегромадный!
Угощение. Скромнее было бы отказаться… А кто бы отказался?
Болтливость моя. Полагаю она была «вызвана2 специально, а значит – уместна.
А что-же вокруг происходит, в сфере этой сумеречной? А ничего не происходит. Тот же мертвящий свет и блики. Только ощущение такое, словно этот «зал» постепенно наполняется. Создалось впечатление какой-то «тесноты». Видимо готовится представление. А пока ничего нет – продолжу свой анализ.
Что-то много мне предъявлено претензий по поводу моего языка. А что я могу поделать? «Чем богаты – тем и рады», «что выросло, то выросло!»
У нас в стране, полагаю, сотни полторы разных языков. Наречий, диалектов. А тот, что зовётся «русским» – худj-бедно, но объединяет, помогает объясняться в любом захолустье, да и во многих зарубежных странах его знают. А сколько ещё языков выходит за рамки своей страны? По моим прикидкам: 1. Арабский 2. Английский
3. Французский 4. Испанский. 5.Немецкий. Пожалуй – всё! Может, Ладно.
Какой-то я упустил. С русским получилось восемь основных языков. Но должно бы получиться двенадцать… Что –то не учёл…
Далее, о превосходящем уме женщин. Я не возражаю. Мне всё равно, кто руководит, мужчина или женщина. Были бы мозги на месте.
Что ещё? Бортман и Шмуль. С ними контактов я не имел уже лет двадцать с гаком… Попытаться восстановить? Живы будем…
Коля Балков? А что у нас общего, кроме давних лет совместной службы? Ничего общего… Брат жены. Юра, с которым тоже служили вместе умер по глупому: под дипломатическую японскую машину угодил, когда был «поддатый». Хорошо – японец человеком оказался! Дочке Юриной и вдове реально помог. Наши бы этого никогда не сделали…
Дальше, зачем Он продемонстрировал мне силу своей руки? Я и без того уверен, что сильнее не бывает.
А что там говорил Хранитель о «бегущих от креста»? Подумать!
Интересно: когда остался я без волос, без пупка, без штанов в какой-то «кацавейке» бескарманной, что же это я забыл посмотреть, остался ли на месте длиннющий шрам от аппендэктомии? Так. Интересно: Майер – единственный, кто в мои «потроха» заглядывал… А нет ли среди сотрудников здешнего санатория Мизхайловское некоего Майера? Только такого типа человек способен был надо мной эту милую шутку устроить… Буду жив – проверю!
А что это за ребус с тремя лишними душами? Поддаётся ли такое пониманию? Или нужно принять без понимания, смириться?
Евангелисты… Подозрительно хорошо шпарят по русски! Или это синхронный перевод? Матфи… Интересный человек! Уж что-что, а родня его в наших краях действительно велика… можно бы и поменьше… и пореже… Жултые колоски русского поля, блин! А насчёт Алексашки Меньшикова явно загнул, жулик! Удивительно правдоподобные живые «карты» рисовал Матфи ногтём, палочкой на песке… а получался макет, не «домашние ли это заготовки»? Даже наши фокусники-иллюзионисты вполне на такую штуку способны, а уж у этого ловкость рук неповторима! Интересно, скольким он показал свои «заначки»? Сколько клюнуло? Две тысячи лет! Вот был у меня на заводе «Манометр» наставник по ремонтному делу, дядя Саша. Он прежде лётчиком был, на истребителе летал. В начале войны сбили его. Парашют спас. Он успел в приметном месте закопать документы, партийный билет, в главное – Орден Кранного Знамени! Потом в плен попал, до конца войны на немцев на заводе вкалывал. Потом «отсидел» положенное. Так он несколько раз – каждое лето – ездил в те места, где сделал схрон. И не нашёл! А тут – две тысячи лет! Несерьёзно это!
Вокруг что-то начало меняться: сфера медленно стала преобразовываться в полусферу, причём объём её остается прежним. Образовалось нечто вроде пола. Даже стала ощущаться сила притяжения. Тянет что-то меня, бестелесного, вниз: знай, мол, своё место, раб! Шар мерцающий остался сверху, под куполом полсферы, три же остальные опустились на уровень среднего человеческого роста , и траектория их упростилась – просто вращаются друг за другом по дуге с радиусом около трёх метров, на равных расстояниях. Каждый из шаров ещё и вращается вокруг своей оси. Скорость вращения велика, так что контуры каких- то начертаний на них смазываются. Это мерцание, блики, вращение утомляют глаза, усыпляют. Хочется закрыть глаза. Тишина, при которой ощущается многочисленное присутствие угнетает меня, и начинает злить. Возникает внутренний бунт. Решаюсь нарушить эту благостную тишину и запеваю в голос одну из любимых песен уральской родни, приезжавшей в Москву «на пельмени»: «Сижу за решёткой в темнице сырой». Запевал всегда дядя Ваня, мамин брат – инвалид детства – хромоножка… Песню подхватывала мама, и пели они уже вдвоём: «Вскормлённый в неволе орёл молодой…» У мамы красивый сильный голос и хороший слух, как и у дяди Вани. Лучше всего бывало, когда дома был и включался брат-Володя, своим красивым баритоном: «Мой грустный товарищ, махая крылом, кровавую пищу клюёт под окном…» Дольше уже пели хором: «Клюёт и бросает, сам метит в окно, как будто со мною задумал одно. Зовёт меня взглядом и криком своим и вымолвить хочет: давай улетим! Мы вольные птицы, пора, брат, пора. Туда где за тучей синеет гора! Туда, где синеют морские края, туда, где гуляют лишь ветер и я…» Поётся это уже со слезой, всегда искренне и душещипательно! Вот когда ощущается действительное родство, общность! Я тогда тоже пел вместе со всеми, и никто не приказывал мне «заткнуть свою грязную пасть!»
Пел я и слушал себя со стороны, пел с душой, так что глаза увлажнились. Тем временем сфера ещё изменилась. В том же объёме стала «четвертушкой» сферы, т.е. образовалась бы как бы стена. Мерцающий шар опустился на высоту метров шести над полом и его многосложное движение замедлилось. Три других шара зависли на расстоянии полутора метров друг от друга. Их вращение тоже замедлилось. Стало понятно, что раскрашены они как простые глобусы. Внимание невольно остановилось именно на них. Чувствовалось, что это не только моё, а объединённое внимание многих личностей, видеть которых я не мог, но чьё присутствие ощущал.
Механический равнодушный голос, звучащий неоткуда, стал повторять внятно и отчётливо, видимо, одно и тоже на разных языках. Звучание некоторых я узнал, других не слышал никогда. На русском языке было сказано:
–Ты воспринимаешь происходящее здесь, как «я» в единственном числе, но это не так. Таких «я» несколько. Количество их тебе знать не дано. Каждое из таких «я» воспримет происходящее по-своему. Воспроизведение в объединённой памяти впоследствии будет происходить постепенно, с временными интервалами разной продолжительности. Осознавай сказанное!
Одновременно с тем, как «Голос» сделал паузу, я увидел, что приближаюсь к одному из «глобусов». Или это глобус приближался ко мне? Рисунок на «глобусе» стал объёмным. Мне показалось, что это живой земной шар, освещаемый с одной стороны солнцем, а с другой – двумя лунами. Поразительно, но я наблюдал эту картину сразу с разных сторон планеты! Не мог, только, установить закономерности движения двух лун, понял только, что они несколько рознятся и массой. Как понял – не знаю. Скажу честно, мне не была интересна эта планета. Понял, уж не знаю как, что это тот Мир, который первоначально был создан Творением для очень отдалённых наших предков. «Расколотый вдребезги прекрасный кувшин». Равнодушно смотрел я на равномерно размещённые шесть материков, капельно вытянутых по направлению вращения планеты. Места, где были полюса, не имели тверди – там был океан. Сами материки-континенты «плавали» по три в каждом полушарии, причём по линии экватора также был океан и не было тверди. Каждый из материков окружён был в тропических зонах коралловыми островами-атоллами. В более умеренных широтах – группами островов, довольно крупных. Это как бы защищало континенты от возможных неожиданных движений водных масс океана. На полюсах были ледовые «шапки», но они были значительно меньше континентов. Нигде в океане не видно было движения ледовых масс, сравнимых айсбергами. На континентах видно всё, что привычно: равнины, горные хребты, плато, реки, озёра, леса. Но пустынь не заметил, хотя степи были, и весьма протяжённые. Над планетой была равномерно распределённая облачность. Ничего, что указывало бы на проявления жизни человека, я не видел.
Переключил внимание на соседний «глобус» и сразу осознал, что это земля сегодняшняя. Переключился на третий глобус, заведомо предубеждённый: для того, чтобы он возник, надо сломать сегодняшний «кувшин». Было бы жаль! Он мне дорог.
Мне показали макетно процесс этой «ломки»: североамериканский континент «сомкнулся с Гренландией, при этом исчезла сетка островов и морей севера Канады. Вся эта махина плавно повернулась так, что Аляска оказалась у северного тропика, а тот кусок, где сейчас Мексика, странным образом «оторвался», развернулся и примкнул к южноамериканскому континенту. С ним слились острова Карибского бассейна. Весь этот обновлённый ещё и тихоокеанскими островами континент также плавно развернулся «по оси» южного тропика; каким то образом объединились «Антарктида, Австралия и тяготевшие к ней острова, сместившись несколько южнее Южного тропика. Настала очередь Африки, и она также была «развёрнута вдоль Южного тропика. Осталось самое неприятное для меня и страшное. Мои «я» уже поняли, что грядёт большая «ломка»… Средиземного моря не осталось, пришла очередь сероводородного отстойника сточных вод Европы – Чёрного Моря. Совершенно непонятным образом «лопнула» суша Кавказских гор до Каспия, затем разлом пробежал Арал, Балхаш, Байкал и Амур! Хорошо, что это на макете, на «глобусе»! А если действительно перестанут существовать неповторимые Балхаш и Байкал? А что станет с великими реками – Леной, Енисеем?
Новые два континента плавно разворачиваясь, занимали новые свои места. Изменился рельеф, возникли новые озёра, реки… Ничего вроде страшного… Но ведь здесь люди живут! Исчезают их родины, любимые уголки… Я был захвачен размышлениями об этом, и уже не мог поинтересоваться судьбой Камчатки-Сахалина_Японских островов…
Да, не спорю, картинка получалась сбалансированная, разумная… А сколько при этом погибнет людей и вообще живого? Нас- то надо спросить? Лично я – ПРОТИВ!!!
И «я» отвернулся от «картинок», и упёрся взглядом в молочно-белую кривизну сферы… И услышал успокаивающий шёпот Хранителя:
– А вас, пожалуй, сейчас как раз и спрашивают, тебе не кажется? Следует учесть – предложение рациональное, если исключить эмоции. А результат – радикальное преобразование климата, равные или близкие к тому условия жизни для населения, плавные переходы климатических зон. Но главное – единственная возможность восстановления полей: магнитных и иных, о которых пока представления не имеете. Уравновешивание водных потоков, решающих проблемы «»связи» и энергетики. При этом, мозг ваших потомков сможет быть использован не на жалкие 3-7% от заложенного потенциала, а на 93-97%!
Осознав услышанное, я сказал вслух:
– Надо посмотреть, Хранитель.
Повернулся к «глобусу» и тупо стал разглядывать. А мысли в это время были такие: «Процесс этот наверняка не «разовый», а «тектонический», займёт целую эпоху… Что мне до тех, дальних? Одно светлое будущее Христианство для всех уготовило, строят его уже пару тысячелетий… Другое «светлое будущее передового человечества» уже две трети столетия… ещё менее успешно… Иисусу Светлому, Хранителю и другим Хранителям и Творцам, кто там у них ещё… можно поверить…
Сколько прошло времени в этом мерцании? Течёт ли вообще тут время? Молчание…