Айгуль Айратовна Гизатуллина
Мунфлауэр
Глава 17
543 г. н.э. Константинополь, Византия.
Страной правит Юстиниан Великий. И с его правлением наступает «золотой век» города. Хоть он обладал немалым количеством плохих черт в своем характере, среди положительных славился слабостью к прекрасному. В связи с этим накопив большие богатства, строил император по всей стране храмы, крепости, дворцы, заново благоустраивал целые города. По этой причине созывал со всех концов земного шара лучших архитекторов. Наипрекраснейшим их творением, конечно же, стал храм святой Софии, в народе почитаемой как Премудрости Божией.
Как раз на его постройку и плыл на корабле мужчина со своей семьей, под вымышленным именем Анфимий из Тралл. Историю своей жизни он держал под строжайшем табу. И даже любимая Вивея не подозревала о том, кто на самом деле ее муж и отец единственной дочери, как в принципе и его три брата, которых он зачаровал в далеком прошлом.
Жизнь этого времени под стать светским веяния была прекрасна. И совсем скоро Анфимий будет вспоминать об этих днях, как о лучших в его жизни: великий император благоволит ему, богиня вдохновения дает ему немало идей в создании величайшего храма всех времен и народов, а тонкий вкус к изяществу от предков рисует в голове образы далекого прошлого. Анфимий скучал по своей деревеньке в глухом лесу, по воздуху, по ажурному плетению пауков, что ранним утром ловили росу, по колоколам цветов и тончайшему стеклу, что создавали местные стеклодувы. Обо всем этом он думал, творя немыслимые линии на белоснежной бумаге.
Гигантская купольная система собора стала шедевром архитектурной мысли своего времени – визитной карточкой города на веки веков! Анфимий знал, что это его «сокровище» может удержать лишь мощность стен, что выдержат любые напасти, потому посоветовал строителям храма добавить в строительный раствор экстракт листьев ясеня. Он многое позаимствовал из своего далекого детства, что в следствии стало достопримечательностью храма, например, «холодное окно» откуда даже в самый жаркий день веяло прохладой.
Сейчас в его полуразрушенном доме слышны лишь стоны и всхлипы. Мужчина в углу, обхватив руками колени, тихо плачет. Перед ним в другой комнате в муках умирают любимая жена и дочь. Его кровь не может заразиться. Он по-своему бессмертен перед человеческими недугами. Чего не скажешь о Вивеи и Иларии. Дочери человеческие – самые слабые создания богов. Как жаль, что он не смог предать своего бессмертия крошке.
Еще несколько лет назад, когда они плыли на корабле из Византии, и помыслить не могли ни о какой болезни, Анфимий помнил, как его дорогая Вивея шила платье из шелка, вплетая в него драгоценности, а Илария бегала по кораблю, развлекая всех своими песнями и танцами. Они были так счастливы: здоровы и богаты, с планами на дальнейшую жизнь. А что теперь? Никакие деньги не смогут спасти его семью.
Но вот несколько дней назад мальчик-посыльный принес ему письмо. Оно не было подписано. Но человек, который его отправил, знал, кто он, знал о его предках и их способностях. Он просил знания. Но Анфимий не мог их дать. Это мгновенно убило бы его! Данная тайна магически защищена. Кто попытается ею поделиться распрощается с жизнью навеки без права перерождения.
Зная все это наперед, незнакомец в письме выдвинул свою цену – дар его жене и дочери лекарства от чумы. «Чья жизнь дороже?» – этот вопрос был глупым в данной ситуации, конечно. Семья Анфимия неоспоримо ценнее всего, что у него есть, ведь нет ничего драгоценнее доброты и ласки жены, звонкого смеха любимой дочери. Тем более он прожил уже предостаточно. И ответ с согласием незамедлительно летит обратно адресанту. И пусть его проклянет весь лесной народ вовеки, пусть обзовут «предателем»: он сделает это во имя любви, ради жизни ближнего, ради рода человеческого!
Едва слышный стук в дверь. Но уши эльфа не подводят его, тем более в столь печальной тишине. Своих слуг Анфимий распустил еще давно, предчувствуя горечь болезни. «Так пусть же насладятся оставшимся временем, чем прислуживать нам», – подумал он тогда, закрывая дверь после ухода его камердинера.
Входит низкорослая личность в черной мантии, из-за капюшона которого не видно лица. Незнакомец, не говоря ни слова, проходит в дом, мимо Анфимия, будто ни раз бывал в нем. Шаги его не слышны, он сгорблен и кажется старым. Медленно нагнувшись над телом Вивеи, уверенным движением закапывает ей в рот какую-то смесь из маленького хрустального сосуда. Затем подходит к его дочери Иларии и проделывает то же самое.
Мгновенно стоны прекращаются, дыхания у женщин выравниваются, их перестает бить лихорадка. Бубоны исчезают на глазах. Чума отступает, возвращая здоровый цвет лица юным особам.
Человек в черной мантии возвращается к Анфимию. Опускается капюшон. Это не мужчина, а очень красивая женщина, за горб которого, византийский архитектор принял ее дорожный мешок. Холодным взглядом серых глаз пронзая Анфимия, она протягивает руку, не произнося ни слова. Мужчина медлит. В его голове крутятся сотни идей, как сбежать или договориться, но честность – это одно из качеств, за которое Вивея и полюбила его, он не мог обмануть ее добрых представлений. Не сейчас, заключив сделку с самой Смертью. Склоняя голову на бок, гость все еще ждет оплаты, и Анфимий дает ему то, за чем тот пришел: знания, великий секрет эльфийского народа.
Что ж, спасение его жены и дочери от чумы стоят его жизни, стоят предательства своего рода. Так думал Амар, в последний раз бегло смотря на мирно спящую семью и улыбаясь им напрощанье.
– Да простят меня Боги, – шепчет он.
– Очень скоро ты об этом узнаешь, – отвечает незнакомка, беря его за руки, и забирает все его знания вместе с остатками жизненных сил.
Глава 18
И вот я дома. Из последних сил стягиваю с себя одежду и даже не умывшись просто сваливаюсь на кровать. Хочется натянуть одеяло, но этого я уже не помню, потому что сон увлек меня в свои неизведанные дали.
Спала я крепко, и даже кошмары, которые мне виделись, не могли меня заставить проснуться. Пока… Вы можете представить, что я проснулась от того, что включился камин в гостиной! Но забегая вперед скажу, что это скорее всего природная интуиция меня разбудила, учитывая, что будильник я проигнорировала трижды.
На часах было без четверти десять. Натянув махровый халат на слегка замерзшее во сне тело, я спустилась вниз. Еще идя по лестнице, я услышала странный треск поленьев, будто дрова горели внутри рупора с периодическим уханьем совы или мяуканьем котят… Какой-то и впрямь бредовый был этот звук.
Спустившись и завернув в нашу уютную гостиную (и почему мне не передались вместе со всеми дарами еще талант мамы к созданию теплоты?) я увидела ее! Она колебалась от потоков воздуха, исходящего от камина, прозрачная, но с четкими гранями, вроде бы и мираж, и приведение в одном лице. Ростом с 2,5-3 метра, ее голова чуть не касалась потолка, но она была весьма грациозна и столь величественна, что я не могла вымолвить ни слова.
– Здравствуй, Мунфлауэр, – такой звонкий и приятный голос!
– Доброе утро, Великая Богиня Луны! – я постаралась сделать реверанс, но как-то неуклюже. Могу свалить все на халат, но скорее вы и так поняли, что «уклюжесть» – не мой конек.
– Как поживает мой цветок на этой планете? – и она провела своей рукой по лепесткам цикламенов мамы, от чего они распустились на глазах.
– Спасибо, хорошо, – улыбнулась я.
Если подумать, она и есть мой создатель, мои родители в одном лице. Я помню ее, хоть и не должна, наверное, помнить. Ведь тогда я только была крошечным ребенком в ее руках, в руках, которые с такой нежностью и заботой передали меня моему отцу с мамой. Но это лицо – оно не забудется в моей памяти никогда. Оно впечатано, как сказали бы ученые, в мое ДНК: столь светлое, красивое, холодное, но одновременно с такими ярко синими глазами, полными радушия и добра.
– Ты же знаешь, что я не имею права появляться во владениях Солнца, не так ли, дорогая? – то ли спросила, то ли просто сказала Богиня.
Я кивнула. И она продолжила:
– Но обстоятельства заставляют меня это сделать. Сегодня ночью я узнала, что ты нарушила закон баланса природы, Мун.
«Быстро же!» – мелькнула мысль в моей голове, но Богиня, похоже, прочитала ее, так как серьезное выражение лица сменилось на усмешливое.
– Итак, дорогой мой цветочек, – она нежно провела своей прозрачной ладошкой по моему лицу, – Боги недовольны! Ты не должна была раскрывать природу своего происхождения смертному, – а потом с легким вздохом, – но ты лучшее мое творение, и я даю тебе немного времени исправить свои ошибки.
Я кивнула, хоть и понимала, что это сделать будет ну очень сложно.
Она улыбнулась, и, прошептав «прощай», растворилась с очередным дуновением камина.
А я осталась стоять, прислонившись к лестнице и пытаясь понять, как же я смогу все это исправить.
Остальная часть выходных прошли сносно, если не считать, что я все время переживала за друга. Плохо спала. Пила много кофе. Работала в лавке. Искала пути спасения папы и Кэйт, думала о проблемах и их причинах. Пыталась все анализировать, но в основном все безрезультатно.
Так как в субботу занятия отменили по административным причинам (говорят, какая-то проверка из Вашингтона) провела занятие с Урмилой. И опять в кафе, и опять она меня толком не слушала. Странная девушка.
Короче, дни протекали сносно, без особых новостей. В магазин заходили Джонни с Лолитой, как-то заглянул Аймар. И я поняла, что они из моего мира, и с ними легче, как никогда и ни с кем в мире людей. За исключением Кэйт и Лео, можно сказать.
В понедельник, проспав лишь пару часов, после прохладного душа, очередной чашки кофе и тонны косметической пудры с тушью, я выглядела более-менее.
У входа в универ я ждала Лео и так и не дождавшись, поспешила в класс. Меня так и мучили мысли, что он пошел в полицию, его забрали в психушку и все такого рода. На сообщения он не отвечал. Не выдержала и, отпросившись в туалет, позвонила. Он сонным голосом промямлил, что подойдет ко второй паре. И, конечно, умудрился и ко второй опоздать – пара у нас была совмещенная. Лео повезло, что, когда он зашел, мисс Каллер вышла за тестами и в итоге не заметила появления нового студента. Хотя если бы и заметила, он ухитрился бы чем-то ее умаслить. Он умел обольщать не только чирлидер! Выглядел футболист не сказать, что ужасно, но помятым точно.
На ленче я спросила:
– Как ты? Выглядишь не очень.
Парень пожал плечами. А потом все же высказался:
– Знаешь, мне кажется, я тебя помню! Ну то, ночное твое лицо, я где-то его видел и просто не мог забыть. Чувство, будто оно впечаталось в мою сетчатку! Вот пытаюсь вспомнить.
Вот блин! Лучше бы не спрашивала.
– Слушай, Лео, не стоит об этом думать.
– Почему это? – отложив сэндвич, не понял он.
Ну же, думай-думай, Мун! Соври, в конце концов!
– Скорее всего, мы сталкивались где-нибудь после захода солнца… – ложь, от правдивости которой аж смеяться хочется!
Лео продолжил жевать. В столовую зашли парни из его команды, он поочередно с ними поздоровался, пожав всем руки. Они начали говорить о предстоящей игре, а когда спросили Лео, где он пропадал пару дней, он отмахнулся, что проблемы с мамой были. Они уезжали и все такое. Лучше бы так и было.
– Ты слышал, что Джошуа в коме? – спросил один из его команды.
– Чего? – удивился Лео.
– Говорят, он свалился с крыши многоэтажного дома, – продолжил информировать другой парень.
– Ничего себе. Джошуа? Как? Как вообще такое может случиться, он же такой правильный что ли…
Я все это время, пока они дальше разговаривали, пыталась вспомнить о ком они говорят. С трудом откопала в воспоминаниях этого «правильного» парня. Я бы его так не назвала, вот честно. Мне нравились всегда простые, без выкидонов и высоких самомнений люди. А он был как раз-таки не из таких. Пусть он хорошо учился и классно играл в футбол, но как личность был с загонами. Особенно его усмешки над девчонками. По его мнению, видимо, они должны были все под него стелиться, едва он удостоит их взглядом. Как бы не так.
Мы доели и пошли сторону кабинета астрономии.
Зазвонил телефон: мама Кэйт! Вот ведь!
– Здравствуйте, миссис Каллахер, – как можно оптимистичнее начала я.
– Мун, здравствуй. Я насчет Кэйт, – голос был грустный, как и у всех матерей, переживающих за любимых деток, – телефон ее не доступен. Ты знаешь, где она?
– О, не переживайте. С ней все в порядке. Она скоро придет, – успокоила я ее.
– И все же, где она? Рядом с тобой? Вы же вроде как делаете проект вместе, не так ли? – никак не унималась она.
Я посмотрела на Лео. Он показывал, что-то типа гор. Я не очень поняла, что он имел ввиду.
– Что-то типа того, миссис Каллахер. Хотя нет, Кэйт уехала в горы. Но это большой секрет, миссис Каллахер! Я не могу вам об этом говорить. Но с ней все в порядке!
– В горы!? – то ли спросила, то ли крикнула она.
– С друзьями. По приезду она все вам объяснит. А сейчас мне пора, миссис Каллахер, простите.
– Как в горы? У нас же встреча с Диккенсами?! Когда она собирается приехать? – странно было слышать столь нервный голос у столь деловой сдержанной женщины.
– Скоро, миссис Каллахер, скоро, – и не успела что-то еще сказать, как я положила трубку.
Что за хрень я несла?! Но мне надо было как-то объяснить ей о пропаже Кэйт, и то, почему ее телефон не доступен.
Лео стоял задумчивый и смотрел в толпу. Напротив нас стояла парочка, которая вовсю целовалась – а я и не обратила на них внимания. Чтобы не засмущаться самой (их я вряд ли засмущаю уж) прошла мимо Лео и не успела сделать и пары шагов, как он схватил меня за руку выше локтя и оттащил в раздевалку. Как обычно здесь никого не было.
Прижав меня к стене, он сказал мне в лицо:
– Ты соврала мне! Я вспомнил, где и когда я тебя видел! – чуть ли не прорычал он.
Я молчала. Стирание памяти – хорошая вещь, но иногда и у нее бывают погрешности. Несколько сил магии могут немного пробить защитную стену. Чары, гипноз Джонни, моя история – все это, видимо, прорвало брешь, а дальше нужно лишь желание вспомнить и докопаться до сути.
– Итак, мы встречались ночью, не так ли, Мун? – спросил Лео.
Я кивнула.
– Тяжело вспомнить, – еще бы, блин, ты был в доску пьян! – помню девушку…я что трахал ее? – он сам испугался всего того, что начал вспоминать.
Я опять кивнула.
– Какого?! – удивительно, как это парень не пробил в стене дыру, от силы удара которого как минимум должно было раздробить костяшки, но все целы, лишь кровь и ссадины.
Он отвернулся, а я положила руку ему на плечо, и попыталась успокоить.
– Как? Как это могло произойти, я ничего толком не помню, – с трудом выдохнул друг. Я прямо чувствовала его боль, недопонимание, смятение и всю гамму чувств страдающего в целом, даже не стоило тратить энергию, чтобы увидеть это по ауре.
– Ты был пьян, Лео, когда ты попался суккубу. Да, это девушка была суккубом. Они питаются энергией, получаемой во время секса. В тебе много энергии, понимаешь, ты красив и непорочен в некотором смысле для них, и в таком состоянии был просто идеальным кандидатом для нее, – попыталась я все объяснить.
– Я изменил Кэйт, Мун! – и он опять прижал меня к стене. – Она об этом знает?
– Нет! Конечно, нет! Я стерла тебе память, чтобы ты ничего не вспомнил, и чертова совесть тебя не сгрызла, – он все сильнее и сильнее прижимал меня к стене.
Мы молчали. Он склонился надо мной, и наши лица отделяли считанные сантиметры. Лео тяжело дышал. А я не могла ничего придумать, что сказать. Уставилась в его глаза, потом невольно отпустила взгляд на губы, и внизу живота заплясали бабочки. Мысли крутились в голове с фантастической скоростью. «Может он поцелует меня?», «Как же от него приятно пахнет!», «Он мог бы быть моим в другой реальности», «Я бы запускала пальцы в его шевелюру», «Как жаль, что сейчас в этом его взгляде лишь ненависть и злость, а ведь могло все быть по-другому» … Лео прервал поток моих мыслей и очередных безумных идеи, спросив:
– И что дальше?
Чтобы собраться, я слегка оттолкнула его и осмотрелась вокруг. Мне нужно было отвлечься и подумать. Надо было спасать отца и Кэйт, а не идти на поводу каких-то животных инстинктов.
– Послушай, мы можем сегодня посидеть у меня в лавке и просмотреть книги. Их у меня немного, но хоть что-то же полезное мы можем узнать. Есть вероятность того, что в прошлые разы я что-то да и пропустила. На крайний случай, они могут натолкнуть на следующий шаг, – предложила я, хотя у меня все еще тряслись руки от его близости.
Повернувшись к Лео, увидела, что он потерянный смотрит в пол, но все же кивнул в знак согласия.
– У меня сегодня тренировка, – посмотрел он на меня, – приду после.
– Договорились, – согласилась я.
И он вышел, не совсем спокойный, но и не в ярости, что радовало.
А меня ждало чудное «учительствование» с Урмилой. Интересно, чем она меня сегодня порадует?
Как выяснилось, практически не чем. Одежда была как обычно странной, волосы в бардаке, а желание понять тему все так же на уровне «какие забавные вон те птички на небе».
Терпение, Мун, только терпение. Ты же будущий социолог и тебе это пригодиться в резюме с портфолио – это то, чем я себя успокаивала.
Глава 19
Заказав огромную порцию китайской еды на вынос, я отправилась в лавку. Уже вечерело и где-то через полчаса должно было начаться перевоплощение.
Около двери меня ждала Лолита с Джонни. Это рыжая сегодня (а ей идет, на мой взгляд) бестия была в облегающей бардовом коротком платье с разрезом на бедре столь откровенным, что даже мне стыдно туда посмотреть. И весь такой готический красавчик в черном: в драных джинсах и рубашке, распахнутой до груди – ну прям сутенер со шлюхой, только уровнем выше.
– Что вы тут делаете? – спросила я сходу, одновременно наваливаясь на дверь с коробками с едой и пытаясь повернуть ключ в замке.
– Тебе помочь, пышка? – предложил Джонни.
– Мун? – с удивленным голосом спросила Лолита.
Ах да, она же еще не видела меня в этом обличье.
– Да, это я. Приятно познакоми… – и не успела я договорить, как дверь открылась, но, не удержав равновесие, коробки все попадали вниз в холе. Я должна была полететь вслед за ними, но Джонни успел это предусмотреть и схватить меня за талию (если можно говорить о том, что она вообще у меня есть).
– Только не на еду, дорогуша! Это настоящее кощунство! – пошутил он.
Собрав еду, сделала выводы, что хорошо, что делают плотные коробки, но плохо, что не кладут все в пакеты, чтобы удобнее было все держать.
– А где тот красавчик с улочки? – поинтересовалась суккуб.
– Лео? – сплетни распространяются быстро, и укол ревности против моей воли кольнул меня в самое сердце. – А зачем он тебе?
Джонни запрыгнул на кассовый стол. Ну да, сесть же больше некуда!
– Мы делали ставки. Лолита поставила на то, что ты его все же убила и кремировала, а я на то, что, учитывая, какой я классный, ты отложила его в холодильник, дабы я мог им полакомиться позже. – Как смешно! Обхохочешься!
Я попыталась оттолкнуть его пятую точку со стола, но в человеческом обличье мне так это и не удалось, зато он умудрился пощекотать меня в бок и даже облизнуть в шею в область сонной артерии (фу!), на что я смогла лишь ударить его керамической скалкой среднего размера для работ с травами. Зато удалось его и со стойки выкинуть, и за честь, так сказать, хоть как-то постоять.
Он ощетинился. А я рассмеялась. Вряд ли ему ну очень больно, но так ему и надо.
– Какая неблагодарная ведьма же ты! – потирая затылок по-детски поныл он.
– Это моя лавка, и не смей здесь устраивать вакханалии, понял, – со всей решительностью расставила я все точки над i.
В это время Лолита прохаживалась по стеллажам и читала этикетки, особо не обращая на нас внимания.
И уже обращаясь к обоим:
– И вы оба, думать забудьте о моем друге!
Лолита улыбнулась мне, и продолжая читать названия зелий и трав, так философски произнесла:
– Знаешь, мне нравится твоя решимость, в тебе есть стержень…
И в этот момент к нам решил заглянуть футболист. Ну, это просто фантастика, надо же было подгадать именно этот момент.
Едва он открыл дверь, так и остался стоять столбом при виде суккуба.
Я прям так и видела, как воспоминания той ночи накрывают его.
Лолита медленно «подплыла» к нему, типа случайно погладила по щеке, от чего Лео дернулся, но не отводил от нее взгляда. Ну а далее слуга ада, видать, услышала нескрываемый скрежет моих зубов, улыбнулась, и как ни в чем небывало, обратилась к парню:
– Лолита. Рада, что ты жив.
А потом направилась в смежную комнату вслед за вампиром, по дороге кратко обращаясь к моему другу:
– Расслабься. Ты был в хлам пьян и оказался самой простой моей жертвой. Не бери в голову.
Я посмотрела на Лео, пытаясь понять, что у него в голове.
– Ты немного раньше пришел, – констатировала я, все еще раздраженная поведением вампира и выходкой суккуба.
– Да, – как-то все еще растеряно ответил он.
И вот меня затрясло: признаки трансформации.
Я, что есть силы, побежала закрывать входную дверь и кинулась в комнату за одеждой, к счастью, которую не пришлось искать, и захлопнула дверь, зашипев на всех, что, если кто войдет в комнату раньше того времени, когда я разрешу, я их всех в порошок сотру и продам вместо лягушачьей потрохи.
Ненавижу перевоплощаться при ком-то в соседней комнате. Меня нервирует сама мысль, что кто-то посмеет заглянуть не вовремя. Особенно учитывая нетактичность моих новых друзей.
В момент трансформации, мою, итак впрочем ноющую от боли голову, посетила еще более страшная мысль: что есть вероятность того, что когда я потом войду в комнату, то обнаружу изнасилованного и обескровленного Лео, учитывая в какой компании я его оставила. Доверяла я им 50/50. И поэтому я молилась о двух вещах: быстрее бы все это закончилось, и чтобы Лео при необходимости смог постоять за себя.
Едва я натянула кофту и белье, вломилась в смежное помещение. Итак, что вижу я: все трое сидят кто на чем попало и читают мои книжки – хоть их у нас и немного, но если засесть, то можно потратить не одну ночь. Что увидели они: я – вся мокрая от пота, в нижнем белье и тунике, едва прикрывающий мой зад и просвечивающий как пакет из супермаркета, с растрепанными волосами, трепещущими тату-бабочками на всем теле и дышащая так тяжело, что буквально с кого-то только что слезла.
Джонни, возможно, самый эмоциональный из зрителей, присвистнул.
– Детка, хочешь, я сверну всем, здесь сидячим, шеи, и мы с тобой затусим, – и так страстно прикусил губу, что даже мне стало неловко, на что Лолита то ли с завистью, то ли от негодования закатила глаза.
– Заткнись, Джон! – крикнула я, когда постучали в дверь.
– Минуточку, – обратилась я к посетителю, и вернувшись назад за остатками одежды, на скорую руку привела себя в порядок.
Это оказалась семья троллей – не самых очаровательных людей, поверьте мне. Их магия невидимости поддерживаются нами.
Я оформила их заказ – благо мама позаботилась об этом еще днем, и не успела я с ними попрощаться, зашел Аймар.
Он как всегда загадочно улыбнулся мне.
– Здравствуй!
– Привет! – ответила я. – Только тебя и не хватало.
– В смысле? – не понял он.
Зазвенел колокольчик о приходе еще одних клиентов, поэтому я просто тыкнула большим пальцем в сторону комнаты, где ангел и скрылся, а я осталась обслуживать покупателей, которых сегодня было предостаточно.
Вот реально бывают свободные дни и ночи: посетителей пара за ночь. А бывают как сегодня! Воистину закон подлости! Я, конечно, понимаю, что это наш хлеб и все «блага мирские», но как же все не вовремя! И тем смешнее ситуация, когда по большей части, я так поняла, клиенты приходили посочувствовать мне по поводу отца, так как многие из них ничего не покупали, а просто ходили по рядам и, поговорив немного о Джеймсе, уходили ни с чем.
Когда, наконец-то, я освободилась, и зашла в комнату, то первое, что меня вывело из себя, а точнее мой желудок – это моя китайская еда, которую все так аппетитно уплетали.
– Какого черта? – вспылила я.
Они озадаченно посмотрели все на меня.
– Что-то не так? – спросил меня Аймар.
– Это был мой ужин!
– Да? – и так озлобленно прорычал на Джонни, что тот чуть не подавился! Ох уж эти кушающие вампиры! Не могла их природа просто сделать кровососущими?! – Кровопийца сказал, что это твое нам угощение на вечер!
– И поэтому вы все набросились на нее?! – не унималась я. – Еда для меня святое, чтоб вас!
Я посмотрела на Джонни, требуя объяснений.
– Она так вкусно пахла, и все так смотрели на нее, – начал он, облизывая палочки.
– Поэтому ты решил их всех угостить? – закончила я.
– Как бы да, так и было, – и ведь никакого угрызения совести! Засранец!
Меня не покидал вопрос:
– Как ты согласился съесть то, что предложили тебе черные? – обратилась я к Аймару.
– Так это ж твое.
– Ты был так в этом уверен? – спросила я.
– На коробках указано твое имя, – тыкнул он.
Я посмотрела повнимательней на коробки. Там и впрямь было указан какой-то иероглиф.
– Ты читаешь по-китайски? – удивилась я.
– Да. Мы знаем почти все языки вашего мира, – как ни в чем не бывало ответил ангел.
– Полиглоты, ясно – сделала я выводы еще об одной расе.
И тут заметила, что нигде нет Лео.
– Где Лео? – я почти воочию увидела, как его сожрал Джонни, когда Лолита указала на дверь уборной.
– Что с ним? – спросила я.
– Я хотел его попробовать, – как можно очаровательней улыбнулся мне вампир, доедая рисовую лапшу с курицей и овощами.
– Послушай, Джонни, если еще раз ты захочет перекусить моими друзьями, я, прежде чем воткнуть тебе кол в сердце, оболью на твое смазливое личико святой воды, приправленное серной кислотой, и сделаю наивкуснейшую глазунью из твоих яиц и продам ограм. Чтоб ты знал, это наилюбимейшее их блюдо. Я доходчиво объясняю? – и посмотрела так на вампира, что все же до него дошел смысл слов, потому что он сказал:
– Ок, малыш, но давай без этих ведьминских угроз с этим взглядом.
Я прошла в уборную и постучалась. Через какое-то время Лео открыл дверь.
– А, это ты, – как-то с облегчением сказал он.
– Что-то случилось? – спросила я. Выглядел он весьма не столь уверенным как в обычные дни, например, в универе.
– Да нет, просто твоя компания слегка навивает на меня ужас. Понимаешь ли, не привык ужинать с вампиром, ангелом и суккубом, – отстраненно ответил он.
– Они тебе угрожали? – как бы не очень красиво, когда девушка пытается заступиться за парня, но ведь он не просто парень для меня, да и вправду самый слабый среди нас если на то пошло.
– Нет, – покачал он головой. – Просто захотелось побыть одному.
– Хорошо. Теперь я пришла. Может, побудем вместе? – предложила я.
– Неплохая мысль, – улыбнулся Лео, и мы вернулись к нашей «жутковатой» компании.
С едой все было покончено. Придется сходить куда-нибудь еще или как минимум заказать пиццу: не сидеть же мне голодной до утра. Там еще надо готовиться к семинару по соц помощи.
А пока мы опять засели за книжки.
Через полчаса где-то пришли еще покупатели, и я покинула ребят на некоторое время, а когда вошла, они дружно обсуждали какую-то, видать, очень интересную тему.
– Что-то нашли? – спросила я их.
Джонни положил книгу передо мной.
– Есть множество заклинаний с использованием человека и алхимика, но я тут вспомнил, – начал он, – а точнее случайно футболист намекнул насчет Луны. Ты же в курсе, что скоро полное затмение?
Конечно, я помнила об этом!
– Об этом любой из нас с пеленок знает, – сказала я, и мысль медленно начала формироваться в моей голове.
– Вы думаете, это все связано с Богами? – удивилась я. – Не слишком ли амбициозно предполагать, что алхимик и чирлидер могут быть ввязаны в межрасовые конфликты?
– Но этого нельзя исключать, – отозвался Аймар.
– Извините, что отвлекаю, – вклинился Лео, – а может меня кто-то кратко проинформировать по данному вопросу?
– А, хорошо, – коль уж Лео в нашей команде. – Итак, скоро приближается полное солнечное затмение. В мифологии это время связывали с борьбой высших сил, одна из которых желает нарушить установившийся порядок в мире («погасить» или «съесть» Солнце, «убить» или «залить кровью» Луну), а другая – сохранить его. Поверья одних народов требовали полной тишины и бездействия во время затмений, других, наоборот, активных колдовских действий для помощи «светлым силам». В какой-то мере такое отношение к затмениям сохранялось вплоть до новых времён несмотря на то, что механизм затмений был уже давно изучен и общеизвестен5, – я говорила прямо как мой папа, ей Богу. – Но это так считается у вас. У нас же это время, когда на Землю спускаются небесные Боги. Для сверхъестественного мира это время – великий праздник. В последний раз такое редкое явление в штатах было в 1984 году, да и то оно было кольцевым, полного так вообще с 1918 года не было. Но у этого события есть одна особенность. Для сверхъестественных созданий это время удлиняется. Если для вас это затмение проходит как 7-10 минут, то для нас почти час. В это время Боги устраивают переговоры, а существа празднуют свое естество, не скрывая своей сущности, ведь люди этого все равно не видят. Как-то так.
– Согласитесь, это великое мероприятие как раз для таких же великих злодеяний, – подхватил Джонни.
Я посмотрела на суккуба.
– А ты что думаешь, Лолит? – спросила я ее мнения.
– В любом случае, надо мыслить, как черные, – и сама засмеялась от своих же слов. Ну да, кому как не им думать, как антагонистам.
– Значит, папа с Кэйт им нужны для этого мероприятия, да? – сделал выводы Лео.
– Велика вероятность, – ответил ангел.
– Ну что ж, если это так, то времени у нас совсем мало, – и постаралась вспомнить сегодняшнее число и посчитать, сколько дней осталось.
– Чуть больше недели, – опередила меня Лолита, – Что? Я вообще-то по сравнению с некоторыми тоже готовлюсь к этому мероприятию, платья там, туфли и все такое.
Был уже 4-ый час, когда ребята ушли: Лео надо было домой поспать хоть немного, Джонни и Лолите на «работу», а Аймар «пошел по делам»… все такие загадочные личности!
А как только я села за соц защиту, как зазвенел колокольчик. В лавку так поздно редко заходят (если только экстренно), но вошедшего я совсем не ожидала увидеть здесь.
Это была высокомерная особа – наш недавний клиент в библиотеке произвела немало шуму на моей работе, за что я потом еще и крайней осталась. Как ее там звали? А хотя зачем мне это, она все равно меня не узнает.
– Здравствуйте! – расплылась она в улыбке.
В элегантном строгом костюме, в миниатюрной шляпе с перьями и цветочными духами – она была величественно прекрасна, но все еще помня ее поведение с прошлого раза, эти чары уже были не столь очаровательны.
