Антон Шумилов
Визардус. Магический Мир
Их прижали посреди Бескрайнего Степного Простора и обступили со всех сторон. Когда выяснится, что в нападениях замешан один из Трёхсот, это обрушит репутацию его и Народа Мрака. Барьеры Народа Света не позволяют засечь скардж или выбраться обратным призывом. Вокруг Рассеиватели Мрака проводили обряды развеивания тени сектор за сектором. Хитрый и его воины укрылись в давно брошенном Народом Ветра городке и ждали темноты, чтобы просочиться в сектор, который уже прошёл зачистку. Все они сидели молча, обсуждать нечего, всё и так понятно. И в эту минуту неизбежного ожидания воспоминания о давно минувших днях сами стали проникать в сознание…
Сегодня был знаменательный день!
В семье Хитрого, ближайшего друга и связующего звена между Народом Мрака и его покровителем Великим Воплощением Мрака, родилась прекрасная дочь! Её назвали Ли́лиэт. Всё Плеяды7 спешили в Чёрный Город выразить своё почтение. Семьи Венца8, конечно, в Чёрный Город на эту церемонию допущены не были, но в соответствии с Порядком они также почти все явились в город и взяли его в живое «кольцо». В знак уважения все несли подарки, крупицы с лучшей техникой от каждой семьи. Был Дар и от Великого Воплощения Мрака. Кроме почти неисчерпаемого запаса энергии, ещё и способность, которую назвали Кровь Мрака. Она позволяет распадаться в бестелесный туман – в таком состоянии девочка неуязвима – и воспламеняться чёрным огнём.
Ли́лиэт росла способным ребёнком в очень непростое время, проявляя чрезвычайную тягу к знаниям и колоссальные навыки зачарования. Высокая, утончённая, лёгкая, волосы длинные, двуцветные, белые и чёрные широкие вертикальные полосы, чередовались между собой от корней до самых кончиков, чёлка была немного ниже бровей. Выразительные чёрные глаза с белыми зрачками, по форме напоминающими цветки ромашки. Кожа иссиня-чёрная, с глянцевым блеском, на носике с чуть-чуть задранным кончиком ютились белые веснушки, губки – красивый бантик.
Вспомнил Хитрый и как впервые поумерил свой пыл и стал проводить дома намного больше времени. Случилось это в один ужасный день: Рассеиватели Мрака выследили одну из семей Плеяд до их владений, и теперь Армии Света выдвинулись на штурм – «рассеивать мрак». Одна Семья с Венцом не справится с таким натиском. Конечно же, решили оказать немедленную поддержку осаждённым. В Чёрном Городе эмиссары и полевые главы сводных групп скарджей завершали планирование операции в Зале, где Никогда не Брезжил Свет. Они из черноты выходили в предместья Дворца Первородного Мрака, где стояла высокая статуя с копьём.
Чёрный Город
Их немедленно окутывало специфическое сине-фиолетовое свечение. Освещение в Чёрном Городе и во Владениях плеяд достигается без применения намита с уклоном в Свет. Для этого используют сферы из намита мрака с очень тонкой стенкой, запирают в ней мечущуюся молнию, и сфера начинает излучать тусклое сине-фиолетовое свечение.
Они выходили с решительными, но взволнованными взглядами. Статуя Привратного ожила и провела копьём над эмиссарами, и они были втянуты в него, после чего, бросив копьё во Мрак, статуя доставила их к своим владениям. Материализовалось новое копьё, и статуя замерла.
Хитрый появился на балконе своего Дворца, его супруга, встретив тревожный взгляд, побежала ему навстречу. Она такое чувствует, и без слов поняла – он идёт на войну, и, судя по активности семей Венца, которую видно с балкона, сражение предстоит масштабное. Они слились в жарком поцелуе.
– Я должен идти, Семье из Плеяд угрожает гибель, мы обязаны помочь. Я веду двести скарджей навстречу Армии Света, мы открыто дадим им бой.
Жена смотрела очень тревожным взглядом, но не показала слёз.
– Ты должен, иначе никому не будет смысла защищать нас.
– Мне пора, – сказал Хитрый и, материализовав на себе боевую амуницию, направился к статуе Привратного на дальней стороне балкона от Гостиного Зала во Дворце. Сегодня прольётся много крови.
Лилиэт очень любила своего отца, и, как любому ребёнку, ей не нравилось, что он вечно где-то пропадает. Когда она видела его в боевой накидке и маске, сразу знала, что он уходит и его долго не будет. Она отдыхала на скамеечке у прудика на Маленьком Плато – закрытая территория на самом верху Дворца Хитрого чуть ниже балкона. Лилиэт очень даровита и к шести годам уже освоила обращение с талисманом, а к восьми сумела сформировать второй. И сейчас, сегодня, всё было готово. Зоркие глаза проследили за отцом, и в тот момент, когда он материализовал своё обмундирование, Лилиэт одним талисманом срезала клёпку на накидке, а вторым, создав палочку, преобразовала себя в клёпку и зацепилась вместо настоящей.
Хитрого в ту же секунду затянуло в брошенное статуей во мрак копьё, он отправился к войскам. Властвующим в атаке над Армией Света был обладатель Режущей Длани, он сделал блестящую карьеру, поразил множество врагов и теперь вёл одну из ударных Армий к Шёлковым Пескам. Народ Мрака шёл с Армией им наперерез, и по их плану, после того как бой начнётся с решительного глубокого флангового удара и нарушит их строй, в лоб ударят Плеяда с Венцом, на семью которых хотел напасть Свет. Хитрого призвали прямо к началу атаки. Жар ощущался лицом, сердце бешено колотилось, крупинки песка пололи кожу, стоял день. Две армии сошлись на юге Шёлковых Песков9. Армию Народа Света застигли врасплох. Скарджи обрушились на них горящим песком, хищными тенями, ядовитыми иглами и множеством живых сюрикенов. Первыми в ряды неприятеля врубились не скрывающиеся в тенях скарджи ближнего боя, это группа Семей Венца из Предместий Чёрного Города. Они живут при обычном свете, не используют Покров Мрака, предпочитают открытый бой с использованием оружия или палочки, мастера барьеров и защитных зачарований. Сильная вибрация прокатилась по пехотным порядкам наспех собранного строя. Когда защитные барьеры встретились, высвободившаяся энергия отозвалась множеством детонаций, лязг стали и звуки материализаций наводнили поле боя. Жёлтое небо – оно, как и прежде, безмолвный свидетель – начали пачкать вздымающиеся от сотрясающих округу взрывов пыль и копоть. И вот когда неприятель был скован боем, в его порядки влетела новая волна теневых сюрикенов – это совместные материализации нескольких скарджей, они превращают себя в исполинские метательные снаряды. Одни сюрикены взрывались всплеском всё пронзающих чернеющих игл, другие рассыпались на множество мелких теней, которые словно клещи впивались, облепляя врага, и иссушали его до смерти. Череда взрывов от прокашивающих метательных снарядов принесла Армии Света новые проблемы. Большую площадь накрыл отравляющий разум туман, и, несмотря на то что визардцев Мрака в клубящемся облаке отравы не было, бой там у Рассеивателей происходил жаркий. Новая цепочка взрывов выпустила бассейн жидкой тени, которая, словно умная вода, защищала от атак и нападала в ответ, пытаясь поглотить неприятеля. Вслед за сюрикенами устремилось чёрное пламя, которое хищными языками преследовало солдат Света. После взрывов игл и ядовитых выбросов сюрикен, прокосив ряды и остановившись, превращался обратно в визардцев Мрака, немедленно вступавших в бой в глубине порядков врага. В тени сюрикенов проникали уже скрытые отряды для большего нарушения строя неприятеля, действовали, напротив, всегда из-под Покрова. Несмотря на всё безумие, которое происходило вокруг, паники не было. Начался бой, мясорубка, золотистое пламя выжигало врагов, струящиеся копья начали осыпать скарджи. Офицеры, поняв уловку, приказывали зачарователям развеивать превращение, и тогда солдаты Мрака, не достигнув земли, падали вниз, зачастую уже мёртвые. Молнии и режущий свет раздирали нахлынувшую темень. Армии Света яростно огрызались, но атака продолжалась. Визардец в безликой маске рассыпался на полтора десятка мелких теней с довольно крупными тесаками, которые, бросившись врассыпную, нападали на Рассеивателей, запрыгивали на спины, резали шеи, перескакивали с тела на тело, нанося очень глубокие, чернеющие от яда раны, очень вёрткие, хитрые и умные, прекрасно использующие неразбериху и собственные габариты. Гнаться за ними бесполезно, кроме того, одна тень служит им укрытием и возможностью перенестись в другую. Там и тут вспыхивало струящееся светом лезвие Режущей Длани, прокашивающее врагов и воодушевляющее солдат Света на подвиги. Несколько визардцев, объединив талисманы, преобразовались в темные корни и, исчезнув в песке, вырывались чёрными иголками, пронзающими врагов. Хитрый и остальные ворвались, врубились в неприятельские ряды. Это Авангард Мрака. По небу поплыли тёмные, бурлящие курящимися завихрениями тучи, изливающие чёрный тлеющий дождь. Свет почти не пробивался сквозь них, жёлтое небо было словно разорвано чернью, поле боя погружалось в сумрак. В нарушенном метательными снарядами и теневыми иглами строю Армии Света присутствовали обширные бреши, которые мгновенно наводнились скарджами Плеяд и Венца. Кроме того, тучи отбрасывали сочные тени и неизбежно надвигались на смятые построения Света. Барьеры и Щиты не помогали, удержать натиск не получалось, всё скатывалось в бойню. Рассеиватели отчаянно сражались, испепеляя намит Мрака в сердцах врагов и превращая в янтарь целые области вместе с визардцами скарджей. Огромные объёмы хищных вод жидкого Мрака передвигались по полю боя и топили врагов. Хитрый бился в гуще сражения, он уклонялся, наносил удары и, войдя в раж, пытался достать мерцающее на поле боя лезвие света. Когда он увидел, как оно опять ускользает, то усыпил бдительность на лобовом убийстве Рассеивателя и подставился под боковой удар второго. Его не ранило в плечо, пострадало только обмундирование, и Хитрый, не замечая этого, был затянут в кинжал и пронзил второго трижды. После он скользнул в чёрную лужу, которые уже наполнялись здесь всюду, и, растворившись в ней, пережил истребляющий свет. Едва обжигающее сияние погасло, Хитрый вновь поднялся из черноты с дымящейся накидкой. Палочка сверкнула в руке и, вспышкой озарив пространство, материализовала хищную молнию, которая, извиваясь как червь, достигнув врага, обвила его тело и, пронзая его острыми выбросами материи, которые бесились по ней словно разряды, очень шустро забралась ему в рот, а после взорвала зачарователя Света на мелкие части. Хитрый уловил удар несущейся на него палицы. Он вмиг растворился в туман и тут же устремился к врагу с очень большой двуручной булавой. Слившись с его тенью и, не мешкая ни секунды, он пронзил врага десятком теневых игл. И вновь струящиеся светом копья взмыли в небо, сражая визардцев, которые двигались в курящейся туче. Ждать больше было нельзя – и визардцы Мрака устремились сеять смерть с небес.
По мере того, как скарджи из тучи вступали в бой, она редела и после вновь уступила место безукоризненной и безучастной к судьбе народа желтизне неба. Бой был долгий и кровопролитный. Несмотря на нанесение огромного урона скарджам, Армия Света не удерживала натиск и отступала, пытаясь сохранить строй и не допустить беспорядочного бегства, что давалось с огромным трудом и ценой всё новых потерь. Поле боя осталось за Народом Мрака.
В пылу боя с частью амуниции срезало и ту самую клёпку с накидки . И когда Ли́лиэт, устав лежать на месте, материализовалась, то узрела реальность. Во-первых, она никогда не видела настоящего Света, только вдалеке с балкона Дворца, в районе Венца, охраняющего центральный путь в Чёрный Город. Плеяды жили без света. Всё было яркое, давящее на глаза, но не это было сложно стерпеть, а очень тяжёлый стойкий запах пролитой крови. Лилиэт хотела удивить отца и поэтому появилась сперва с улыбкой, которая мгновенно сникла, и ей стало понятно, где она оказалась и что вокруг произошло. Это был её первый урок взросления. Пески оказались устланы павшими и ранеными, всё вокург испещрено рытвинами, воронками, торчащими из земли шипами и грудами сочащихся багряным каменных глыб вперемешку с погибшими воинами. На горизонте скарджи преследования ещё сражались. Всё сопровождалось вспышками, порывистыми ветряными потоками, конусами пламени и множественными молниями, ударявшими и озаряющими эти просторы ярчайшим свечением, рождающими многочисленные раскаты грома. Земля то рвалась и кусками взмывала в воздух, то обрушивалась сразу после смертоносным дождём, преображаясь в бомбы, при взрыве испускавшие ярчайшие языки пламени и обжигающее глаза зарево. Вновь серые тучи барражировали над неприятелем. Лилиэт бродила по полю аккуратно, стараясь не споткнуться, и не знала, где её отец, где она сама и что делать дальше. Вдруг она услышала голос, это был стон раненого. Он доносился из груды тел, должно быть, выжившего придавило павшими. Очень слабое, дрожащее:
– Воды-ы-ы, по-омог-гите…
Лилиэт немедленно побежала на голос, грохот и шум битвы почти у горизонта затрудняли это. Она несла в руках то, что просил раненый – лечение и воду. Она торопилась, ей было очень неловко, она видела их лица, целые и искромсанные, с гримасами боли или в предсмертной агонии, но всё ещё лица. Тела лежали так плотно, что песок, в основном алый, проблёскивал лишь местами, и ей не хотелось наступать на погибших. Ветер колыхал волосы и одежду, но не освежал, а запах не менялся – воздух был тяжёл и неприятен. Лилиэт уже старалась не замечать, куда она наступает, иначе она не успевала спасти выжившего. Она бежала, и вот уже они встретились взглядами. Лилиэт оторопела лишь на секунду – это выживший, но на пределе, – Рассеиватель Мрака, он был придавлен и серьёзно ранен. Лилиэт подавила замешательство и, не меняя материализаций, снова начала к нему приближаться, она сконцентрировалась на том, что ему нужна помощь. И как только она сделала ещё шаг, воин Света, собрав последние силы, попытался убить её. Он почему-то не подумал, что она ребёнок, оказавшийся на поле боя двух армий. С ней талисманы, и она из Мрака, этого ему оказалось достаточно. Струящийся энергией режущий луч Света стремительно приближался к ней, и она лишь с унынием бросила короткий взгляд на бедолагу, и вновь абсолютное спокойствие. Лилиэт видела, как к ней несётся неизбежная гибель, она лишь слегка прищурила глаза с белыми зрачками в форме ромашки, а глянец на коже уже озарялся светом, и она растворилась в туман. В Рассеивателя Мрака устремились два кинжала, её затянуло в талисманы, и была произведена её техника Два Креста, дважды пробив атаковавшего насквозь крест-накрест. Лилиэт материализовалась, стоя над ним, её глаза уже приспособились, к запаху тоже адаптировалась. Вот, значит, чем занимается отец, когда она скучает дома. Лилиэт посмотрела на солдата Армии Света, он уже не двигался, лишь взгляд, полный ненависти, угасал в стеклянных пустых глазах. Это второй жизненный урок, полученный сегодня. Она смотрела ему в лицо какое-то время. Ей не хотелось этого делать, но это был первый воин, первый враг, который пал от её руки, и случилось это в восемь лет, этого уже не изменить.
Лилиэт посмотрела на бесконечно жёлтый небосвод, такой далёкий и красивый. Её размышления прервали – вдруг она почувствовала, как кто-то материализовался по сторонам, это поисковые скарджи, которые обнаруживали выживших и решали проблему раненых врагов, понятие «пленный» у Мрака отсутствовало. Увидев Лилиэт, они моментально забрали её под покров и выдвинулись прочь с поля боя, теперь их задача – доставить её в Чёрный Город. Это были визардцы Венца, поэтому все предыдущие цели уже не важны, ребёнок из Плеяд всего важнее! На этом же принципе и строился бой. Все носят маски и никогда не разговаривают в бою, связь обеспечивает капитан скарджа, но Плеяд всегда загораживают своими телами визардцы Венца, делается это без приказа. Скардж образовал вокруг Лилиэт живой щит, и они очень быстро побежали, покидая поле боя. Старший группы образовал талисман и вызвал подкрепление, сектор кишел неприятельскими группами разведчиков, они также уже искали знатных пропавших воинов, чья судьба неизвестна. Практически незамедлительно появились ещё три скарджа во главе с визардцем из Плеяд.
– Здравствуй, Лилиэт. Для нас большая честь приветствовать тебя здесь, но что-то мне всё же подсказывает, что это произошло без ведома твоих родителей. Хитрый сейчас ведёт преследование, и мы не можем подвергать тебя опасности и искать его. Я уже обо всем распорядился, ему доложат. Венец доставит тебя домой, доверяй им, они будут защищать тебя ценой жизни. – Он коротко кивнул, и пятеро визардцев скомбинировали талисман, вместе с Лилиэт перенеслись в предместья Чёрного Города в один из тоннелей между Тремя Путями во Мрак и доставили девочку к статуе Вечного Привратного, конечно, без труда преодолев Арку Одаривающего Мрака (воин доблестный и смелый будет вознаграждён, трус, или нарушивший приказ, или предатель, бежавший, бросив своих, погибнет).
– Дальше нам нельзя, всегда рады оказать помощь. Венец почитает за честь быть щитом Плеяд. – Все пятеро после короткого поклона растворились в сине-фиолетовом полумраке.
Едва Лилиэт обратила взор к Привратному, как копьё указало на неё, она была втянута в него и брошена во мглу Чёрного Города. Лилиэт оказалась дома. Привычный пейзаж Маленького Плато отозвался прежней жизнью, спокойствием и уютом. Всё здесь безмятежно, как всегда пусто. Вальяжные силуэты игриво плясали в Саду Теней, и всё это окутывало свечение сине-фиолетовой аллеи намитных огней. Вода в прудике, практически недвижимая, и одинокая лавочка под Тёмным деревом. Лилиэт оказалась в обширном сферическом Зале Прибытия, он размещался под балконом, и от него наверх вели две лестницы. По одной из лестниц она забежала наверх в Приёмную Залу Дворца Хитрого, домой.
Неслышно выдохнув, она скрыла волнение и поздоровалась с мамой, которая лежала на обширном ложе в окружении миньонов её подруг. И тема разговора одна: чтобы мужья вернулись с победой поскорее. Конечно же, мать даже не догадывалась, что дочери не было в пределах не то что Дворца, а Чёрного Города вообще.
И когда всё уже было хорошо, в Залу ворвался отец. Хитрый, не говоря ни слова, бросился к дочери как есть: в крови врагов, в оборванном обмундировании, опустился на колено поближе к Лилиэт, очень крепко обнял её и долго не отпускал. Мать жестом показала, что разговор окончен, и миньоны подруг растворились. Она смотрела на это всё в недоумении, но быстро сообразила – острота чувств неспроста, и, прищурив глаза, громыхнула:
– Что здесь происходит?!
Хитрый быстро включился, он понял, что жена не в курсе злоключений их дочери, и лучше бы так дальше и оставалось. Сопровождающие его лекари и зачарователи беззвучно исчезли из Залы Приёмов и с балкона, куда она выходила.
– Что происходит? – ещё раз спросила мать Лилиэт. – Отвечай! – добавила она властным тоном.
– Да дочь люблю просто, – с житейским выражением лица говорил Хитрый.
– Ты ввалился в грязи прямо с фронта, зная, что я не терплю запаха крови в доме, потому что дочь любишь? – со скептическим выражением лица задала она прямой вопрос.
– Дочь, беги к прудику, скоро буду, – шепнул Лилиэт отец и пошёл обнять жену, она этого не любила. – Именно поэтому, дорогая моя, читаешь меня как открытую книгу, – говорил Хитрый уже с совсем другой интонацией, слащаво и маняще.
– Я узнаю, что вы скрываете. Чему ты вообще дочь учишь? Обманывать мать? Какой пример ты подаешь… Ты что? – вдруг запнулась она. – Ты пытаешься меня обнять, что ли? – заметила супруга, видя, как приближается Хитрый, она засмеялась. – Не надо, – и курящейся дымкой перенеслась в другой конец Залы.
– Догоню, – игриво пообещал Хитрый и сорвался с места воплощением острия.
– Иди хоть грязищу эту скинь, – хохотнула жена и, рассыпавшись на семь теней, покинула Залу.
– Конфликт исчерпан, – и Хитрого сожгло чёрное пламя.
Он словно из дымки, будто развеянный пепел образовался близ прудика, где Лилиэт сидела на скамеечке под изящной синей вишней и болтала ножками. Хитрый стоял позади неё и смотрел на идеальную гладь воды. Прудиком его звали в шутку, на самом деле это был довольно обширный зачарованный водоём, он обрушивался водопадом в восточной части Маленького Плато на озеро Тёмные Пучины. В нём невозможно утонуть, если хочешь, в нём можно искупаться, а если нужно – пройти, не замочив ног.
– Как тебе это удалось? Я не почувствовал присутствия постороннего намита.
– Я использовала твой намит как образец – взяла клёпку на накидке и заменила идентичной, чтобы ты не заметил, – пробубнила Лилиэт, ей было неловко. Отец засмеялся.
– И у тебя получилось, моя Клёпочка.
Лилиэт засмущалась, отец подошёл к ней и присел на лавочку рядом.
–Послушай и постарайся понять правильно: твоя жизнь уже не будет такой, как прежде. Я не знаю, как долго эта реальность будет пожирать нас. – Он подумал немного, видимо, решался сказать. – Наверно, тебе пора увидеть, ради чего всё это делается. Пора тебе узреть жизнь не из прекрасного далёка, а без прикрас, как она есть. Для этого и одного талисмана достаточно. – Он улыбнулся ей. Покой царил в Чёрном Городе. – Я начну твою подготовку, и, наверно, первое – это Покров Мрака, залог внезапности, а она – треть победы.
– Сражение было ожесточённым, мы победили? – вдруг спросила Лилиэт. – Что получил наш Народ?
– Семье Плеяд с их Венцом угрожала гибель, мы спасли их. Не всегда победа несёт лишь пользу, репарации и преференции. Бывает – лишь потери и боль, но выживание. Право жить, как жили Предки.
Гладь воды была безупречна, синяя вишня – недвижима, лишь тёмные фигуры в Саду Теней почти незаметно, но совершенно бесшумно колыхались, преобразившись в какие-то ветвистые хлыстообразные деревья.
Лилиэт, глядя в чёрную непроглядную даль, спросила:
– Почему мы воюем?
Хитрый не сразу ответил.
– Это сложно объяснить быстро и ещё сложнее понять, даже если всё объяснить…
– Потому что мы разные?
– И да, и нет, – Хитрый говорил взвешенно. – Но одно, пожалуй, объединяет нас всех: мы не умеем прощать.
Лилиэт была очень молода, но даже она заметила:
– Да, это очень непросто – прощать я не умею. – Но, слегка встрепенувшись, задала другой вопрос: – Тогда из-за чего всё началось?
– Я думаю, историю этого лучше рассказывать близ Зала, где таится Первородная Тень. Его не достиг даже Свет Великого Взрыва, поэтому это место сакрально для нас.
– Свет проник в Чёрный Город, – с удивлением повторила Лилиэт. – Ничего себе, мы больше этого не допустим.
– Беги к балкону, встретимся у Привратного.
Лилиэт удалялась, она бежала через Сад Теней, которые кланялись ей в знак почтения.
– Что думаешь? – прозвучал голос Мрака. – Она справится?
– Думаю, что да, она же моя дочь. Кто бы мог подумать, что она окажется так близко к краю так рано. – Его голос немного дрогнул. Он помолчал, чтобы справиться с нахлынувшими чувствами от осознания того, что могло случиться, причём с очень высокой вероятностью. – У меня к тебе просьба: никогда не выпускай её из виду, – и Хитрый отправился вслед за дочерью.
Материализовавшись, он не обнаружил Лилиэт у статуи Вечного Привратного – она стояла на дальней от Залы Приёмов кромке балкона и смотрела в сторону предместий, где живым щитом разместились Семьи Венца. Там сейчас тушили огни, зажигали погребальные курильни и начинали обряды прощания с погибшими в бою и от ран. Хитрый ожидал непростых вопросов, правда – она такая: одно сказанное тянет за обой другое, но полную правду мало кто знает, да и ещё меньше кто выдержит.
– Ты, наверное, уже не слышала, что встречаемся мы у статуи, мы же хотели идти…
– Ничего, – мягко, но всё же перебила она отца, чего прежде не случалось. – Урок будет услышан здесь, место в самый раз, да и сам Он у нас за небо, зачем куда-то идти?
Хитрый выдохнул, его модель разговора на этот случай рухнула. «Ну что же, будем импровизировать», – подумал он про себя.
– Если обращаться к архивам в столицах народов, то наши «отношения», – Хитрый выделил это голосом, – с народом Света коротко именуют Свет и Мрак, так принято говорить, но мало кто знает, что это выражение фактически неверно! На Визардусе сначала был Мрак и окутывал всё, но волна энергий Великого Взрыва принесла, помимо прочих Великих Воплощений, ещё и Свет, и тогда началась между ними борьба. Шла она миллионы лет. Они в борьбе не заметили, как Визардус расцвёл и стал разнообразным. В дни сурового противостояния этих Древнейших Великих Воплощений день и ночь всегда длились разное количество времени. И ещё меньше визардцев знают, что в момент Великого Взрыва Свет буквально пронизал Визардус насквозь. Это поставило Мрак на порог гибели, и Они это помнят. Что бы ни происходило, эти два Воплощения всегда по разные стороны. Время шло, в их конфликт было вовлечено множество воплощений и даже визардцы – два народа. Великие Воплощения сами пришли к нам и посвятили в суть намита и талисманов. Разразились войны, визардцы гибли. Мрак помнил, что его почти уничтожили. Он смог укрыться в пяти точках на Визардусе, догадываешься, где?
– Видимо, во Дворцах Первородной Тени в Сердце Владений Плеяд?
– Молодец! – засмеялся отец, но дочь была не весела. Хитрый продолжил:
– Свет, как ему казалось, очень близко подступил к безоговорочной победе и вдохновил Народ Света на множество самоубийственных рейдов Рассеивания Мрака, которые истребляющим режущим лучом и испепеляющими вихрями пронеслись по нашим землям. – Хитрый замолчал в знак того, что время для вопросов настало.
– Ты сказал, к нам пришли Великие Воплощения, а к другим тоже?
– Нет, другим пришлось подсматривать, надеяться на случай и пройти жертвенный и полный боли путь ошибок, для многих фатальных, чтобы понять, что нельзя делать с талисманом и намитом. И когда цена за знания была ими заплачена, их народы начали приобщаться к нашей культуре.
– Нашей?
– Да, мы же первые освоили талисман.
Дочь улыбнулась, но быстро вновь стала серьёзной.
Лилиэт всё так же смотрела на владения Венца, через их Цитадели насквозь шли три пути к Чёрному Городу.
– А почему визардцы Венца не могут быть здесь? Разве они не одни из нас? Разве они – это не мы? – Она повернулась довольно резко, её длинные двухцветные волосы волной пронеслись по воздуху, и буквально впилась взглядом в глаза отца.
– Мы воюем вместе, они отдают жизни за нас, но их запятнал Свет. Он в их сердцах, это граница, куда он проник, и те, кто несёт его часть, не могут осквернить Первородный Мрак, это Закон.
Лилиэт сосредоточенно смотрела на отца, его звали Хитрый, и она поняла почему, но она тоже очень умна, и её вопросы обращались к сути:
– Это их вина? Почему это произошло?
– Причин никто не знает. – Первый вопрос заставил отца задуматься. – Нет, это не их вина, – наконец прервав молчание, ответил Хитрый.
Лилиэт, стоя на балконе Дворца своего отца, на высоченных стенах, окутанных матовым сине-фиолетовым свечением, вновь обратила свой уже спокойный взор на Владения Венца и сказала:
– Тогда надо прийти к ним и познакомиться. Они проливают за Свой Народ кровь, остальное мне неважно…
Время до ночи пролетело незаметно. На плечо Хитрого легла ладонь побратима, значит, пора двигаться дальше. Развалины двухэтажного здания, что приютили их, остались позади, и скардж влился в тёмные улочки с домами с пустыми угрюмыми окнами и дверными проёмами. В форме тени даже ослеплённый пленный из Венца, которого с таким трудом вытащили из Террас Света, мог очень быстро перемещаться. Ветер, вольный и неудержимый, носился по округе с безразличием к чьим-либо судьбам, словно насмехаясь то над одними, то, с шумом перенесясь на другую сторону города, над другими. Темень ночи разъедало множество огней Рассеивателей Мрака и ритуалы, которые производили зачарователи.
Эпоха После Второй Войны с Великими Воплощениями, Мир Основ действует.
Недаром говорят: тот, кто ищет приключений, всегда их находит, пусть даже и не в том виде, что себе представлял. Друзья прислушались к совету Алена и решили вернуться на основной тракт, ведущий в сте́пи, чтобы пройти восточнее Извилистого Пролома. Нюхрик Зерана снова учуял намитное ядро, и вот уже они втроём нашли логово очередного малого воплощения и вступили в бой. Они договорились: если противник нейтрализуется двумя, то Ален даже не раскрывает своего присутствия и не выходит из-под Покрова Мрака. Вот и в этом бою Ален пребывал в довольно расслабленном состоянии. Их путешествие длилось уже несколько дней, у него сильные спутники, и вообще, похоже, они неплохо подружились. Он бродил по пещере, где они настигли малое воплощение грозового гранита, и осматривал округу, соскабливал мох в пробирки и поглощал их талисманом, собирал для ядов и дурманов образцы плесени, она явно несла насыщенное влияние Мора. Никто из друзей не знал этого, но уровень владения и мастерство комбинаций свойств талисмана Алена были невероятно высоки. Общество Сокрытых давно уже освоило комбинирование талисманов, и если надо, всем городом даже из крупинки водного намита материализует внушительных размеров озеро.
Вокруг громыхал бой, в воздухе пахло озоном, словно после грозы, и было довольно влажно. Оживлённые твари Зерана пытались охватить и нейтрализовать малое воплощение, но по гранитно-железному панцирю постоянно пробегали электрические разряды, словно по сердцу, и оно вслед за ними, с треском и лязгом сокращалось и следом расширялось, обрывая путы. Совместные взрывные воплощения – несколько юрких лисиц, – создавая за собой светящийся оранжевым пламенный шлейф, прорывались к цели. Но их очень метко, на опережение настигали удары молний, исходившие из трещин в панцире. Череда взрывов пронеслась оглушительным грохотом и вызвала очень сильный звон в ушах, эхо уже не воспринималось.
– Это не всё! – кричала Воргана. Дым ещё развеивался, как вдруг в воплощение устремился ещё один взрывной снаряд, но и его постигла та же участь.
После очередной неудачной атаки Воргана и Зеран укрылись за стеной льда. Щит улавливает и аккумулирует всю энергию, которая в него «влетает», и после разрушения детонирует конусом шрапнели из осколков, направленным на неприятеля, используя накопленную силу.
Ален совершенно не обращал внимания на грохот и треск, на яркие вспышки, рвущиеся громовые раскаты да морозную дымку, что скрыла всё на некоторое время. Он собирал ингредиенты, сами собой варятся только зелья невысокого качества. Помимо уровня навыка самого алхимика, на качество, будь то зелье, зачарование, материализации или крупицы с техникой, также влияет качество реагента, ведь алхимик, создавая сферу превращений, расщепляет вещества на составляющие и образует новые по своему усмотрению. Какие-то после ряда операций вновь будут расщеплены на составляющие и пересобраны. Поиск нужной материи может происходить очень долго, и когда всё готово, все составляющие получены, создаётся форма и происходит материализация.
