Анна Бигси
Красавица и чудовище
– Врешь! – прорычал он и оттолкнул ее от себя, словно обжегшись.
Идиллия, воцарившаяся между ними, была безжалостно разрушена. Жестокие слова врезались в его сердце, будто ядовитые стрелы, медленно отравляя весь организм.
– Хотя Царев же для тебя никто. – Алекс презрительно ухмыльнулся, привычно пряча эмоции за необоснованной агрессией.
Лиза едва сдержалась, чтобы не завыть раненым зверем. Жестко и больно, словно удар под дых. Так глубоко в душу она не намерена была его пускать, но Алекс не спрашивал разрешения, вломился в ее святыню и разбередил так и не затянувшиеся до конца раны.
– Откуда… – Голос Лизы сорвался, а дыхание сбилось. – Откуда ты знаешь о нем?
Алекс молчал, словно испытывал на прочность, но ей нужны были ответы.
– Ты знаешь его! – отчаянно крикнула она и схватила его за руку, не давая уйти. Ничего не боялась, алкоголь напрочь стер инстинкт самосохранения и добавил решимости.
– Какое это имеет значение? – Алекс небрежно отцепил ее руку от своей и отошел к окну.
– Где он? Что с ним? Расскажи мне! Расскажи мне все! – истерично требовала она, неотступно следуя за ним.
– Зачем? – рявкнул Алекс, едва сдерживая эмоции. Не испытывал ни капли жалости, ни грамма сочувствия к ней. Он словно вернулся на много лет назад, в тот роковой вечер, когда Лиза вынесла свой вердикт, приговорив его к пожизненным мучениям. Она разрушила все, чем он так дорожил, она уничтожила его.
– Я прошу тебя… – заикаясь, произнесла она и умоляюще посмотрела ему в глаза. – Хоть что-нибудь…
Слишком опасно. Слишком больно. Зияющая рана в его душе кровоточила, доставляя невыносимую боль, но он мужественно терпел, ничем не выдавая своих страданий. У него появилась уникальная возможность высказать ей все, что так долго носил в себе, все, что годами разъедало его душу. Столько раз в своих фантазиях он представлял себе этот момент, но сейчас почему-то медлил. Нанести роковой удар оказалось намного сложнее, чем Алекс думал.
– Я люблю его, – прошептала Лиза и обессиленно опустилась на пол. – Я всегда его любила…
Продолжая смотреть Алексу в глаза, она пыталась уловить хоть что-то человеческое, но тщетно: его лицо оставалось непроницаемым. Холодность и равнодушие убивали последнюю надежду. Пронзительный взгляд проникал прямо в душу, безжалостно рылся в ней, переворачивая все вверх дном, словно что-то искал. Не выдержав такого напряжения, Лиза опустила глаза.
От ее признания мурашки ринулись по коже Алекса. Ее «люблю» лечебным бальзамом пролилось на нарывающие раны в душе. Дыхание застряло где-то в горле, а сердце заколотилось с неистовой скоростью. Так хотелось верить ее словам, одной фразы оказалось достаточно, чтобы сбить с него спесь надменности, чтобы перечеркнуть десять лет злобы и ненависти. Если бы только это было правдой, но факты говорили об обратном. Если бы она любила, никогда бы не ушла к Максу. Не существовало такой силы, которая способна была заставить его самого отказаться от нее тогда. Он готов был на все, весь мир мог бы бросить к ее ногам.
Алекс не имел права поддаваться чувствам, собрал волю в кулак и поплыл против течения. Презрительно усмехнувшись, напомнил Лизе, как обстояли дела на самом деле:
– Поэтому бросила, как надоевшего котенка?
Его слова ударили, будто кнут, заставив вздрогнуть от новой боли. Слезы невольно покатились по щекам, но не приносили облегчения. Она так и не смогла пережить их расставание.
– У меня не было выхода…
– Выход есть всегда! – отчаянно крикнул Алекс, не сдержав кипевшие внутри эмоции, и уже тише добавил: – Даже если тебя съели.
Лиза горько улыбнулась. Он был прав. Могла смалодушничать и поступить по-другому, но простила бы себе крушение карьеры и судимость любимого человека? Смогла бы жить, зная, что все это из-за нее? Сердце, как и тогда, разрывалось на части от жалости и невозможности что-то изменить.
– Последствия выбора навсегда остаются на совести, – тихо ответила она и прикрыла глаза, чтобы попытаться восстановить внутреннее равновесие. Разве может Алекс понять ее? Судить со стороны всегда просто. Вот если бы он пережил то, что пережила она…
Стирая слезы тыльной стороной ладони, восстанавливала события того вечера, все до мельчайших подробностей, их разговор и свою нестерпимую боль. Она до сих пор не прижилась в ее душе, слонялась из угла в угол и периодически напоминала о себе. Лиза так и не смогла ни прогнать, ни приручить ее. Просто смирилась и научилась существовать с ней.
– И как твоя совесть? Осталась чиста?
– Я сделала то, что должна была…
– Использовала пацана как донора и родила сына для мужа? – Алекс выплюнул очередное обвинение и неприязненно скривился. Эта тема была очень болезненной для него и главной в списке смертных грехов Лизы. Не хотел говорить ей об этом, но под действием эмоций слова вылетели сами собой. Ступил на очень скользкий путь, одно неверное движение могло стоить ему слишком дорого, но отступать было некуда.
Он так и не смог смириться с тем, что она лишила его сына, лишила возможности видеть, как он растет, просто отдала его заветную мечту какой-то конченой мрази. От одной мысли об этом горечь и разочарование наполнили его до краев.
Несколько секунд Лиза пыталась найти в себе силы для колкого ответа. Внутри все перевернулось от несправедливого обвинения. Огонь протеста, вспыхнувший в ее душе, безмолвно погас, встретившись с ледяной ненавистью Алекса.
– Ты правда думаешь, что я способна на такую низость? – глухо спросила она и растерянно взглянула на него. Ей не в чем было себя винить.
Он молчал. Смотрел в бездонные глаза и усиленно боролся с собой. Головой понимал, что не должен верить в ее искренность, но сердце не оставляло шанса. Удар за ударом стирало сомнения, выпускало на волю сдерживаемые эмоции. Алекс проигрывал очередной бой с самим собой, но не чувствовал горечи поражения. Все его существо тянулось к Лизе, но слишком широкая пропасть боли стояла между ними. Преодолеть ее было не так просто.
– Я уже ничего не знаю, – обреченно выдохнул он, прошел мимо Лизы и опустился на диван, спрятав лицо в ладонях. Ситуация вышла из-под контроля. Его узник яростно рвался на волю, и силы, сдерживавшие его, стремительно истощались.
– Помоги мне найти его, – робко попросила Лиза, уже ни на что не надеясь. Обняв колени руками, положила на них голову и устремила взгляд в одну точку.
– Ты просишь слишком многого… – прошептал Алекс и, ощутил, как напрягся каждый мускул в его теле. Вдруг осознал, как близко оказался к разоблачению.
– Ты очень жестокий. Если бы ты когда-нибудь любил кого-то кроме себя… – Грустная улыбка чуть тронула ее губы, а плечи безвольно поникли.
– А я любил! – Бессильная злость взорвалась внезапно ослепила Алекса. Вскочив с места, он вернулся к Лизе и одним рывком поставил ее на ноги. – До трясучки любил такую, как ты, – сквозь зубы процедил он, прожигая взглядом насквозь, вкладывая всю ненависть, скопившуюся за десять лет, в эти слова.
– Она сделала тебе больно? – равнодушно спросила Лиза. Не понимала причину его агрессии, но не боялась. Ей было уже все равно, что будет дальше.
– Она предала меня и растоптала мою любовь.
– Почему ты не поговорил с ней? – Она заметила боль в его глазах, и та зеркально отразилась в ней. Сердце тревожно забилось в груди, не справляясь с нахлынувшим волнением. Лиза интуитивно ощущала, какие сильные эмоции он испытывает, и переживала вместе с ним.
– Она не дала мне шанса. Просто решила… – Алекс осекся, поняв, что перегнул с откровениями. Недовольно поджав губы, отпустил хрупкие плечи и отвернулся к окну.
– Из-за нее ты стал таким?
– Из-за нее я умер, – тихо ответил он и прикрыл глаза. Воспоминания закружили сознание. Бесконечные больницы, бесконечные страдания. Каждый день, сжимая зубы, он преодолевал боль, чтобы вернуться к нормальной жизни. Достигал незыблемых высот, чтобы ни в чем не нуждаться. Как мог, вытравливал из своего сердца ее светлый образ, но никакая дезинфекция не помогла. Вирус по имени Лиза ему победить не удалось. Болезнь перешла в хроническую форму, а сейчас, видимо, случилось обострение. Никак иначе свое состояние он объяснить не мог.
– А мне ты мстишь… – Она не договорила. Шестеренки со скрипом завертелись в ее голове, расставляя все по своим местам. Кадры недавнего сна замелькали перед глазами. В нем она испытывала те же самые ощущения, что и недавно в объятиях Алекса, это не могло быть ошибкой. Царев. Его запах она чувствовала, его заботливые руки обнимали ее. То, что совсем недавно казалось полным бредом, сейчас разлеталось вдребезги под натиском чувств. Механизм был запущен, и остановить его Лиза уже была не в состоянии. То, чего не смог понять мозг, поняло сердце. Весь их диалог был построен на взаимных обидах и упреках, но не с Алексом, а с Царевым. Все оказалось до банальности просто – тот, кого она столько времени ждала, был совсем рядом, а его тирада предназначалась ей…
«Женька» – хотелось крикнуть и кинуться ему на шею, забыв обо всем, но, увидев его холодный взгляд, она осеклась. Сомнения затянули сознание темными тучами. Голым фактам она могла противопоставить только свои ощущения. А если она ошибается? Если вновь выдает желаемое за действительное? Алекс был мало похож на того Царева, которого она любила. Но если это все же он, готова ли она принять его таким, каким он стал? Ответов не было, как не было и уверенности, но сердце трепыхалось, словно выброшенная на берег рыба, и рвалось к нему.
Почувствовав ее приближение, Алекс обернулся. Что-то незримое изменилось в ее глазах, хрупкое доверие и призрачная надежда искрились в них. Он не мог пошевелиться, словно под гипнозом следил за ней и не вмешивался. Лиза подошла совсем близко и остановилась в нерешительности.
– Как же ты похож на него… – срывающимся от волнения голосом произнесла она и нежно коснулась его лица. – Такие же глаза… – плавно провела по векам пальцами. – Такие же губы… – осторожно очертила контур.
Алекс забыл, как дышать. От легких, невинных касаний сердце зашлось в отчаянном волнении. Тепло следовало за ее пальцами и дарило болезненное удовольствие. Он больше не принадлежал себе, Лиза пленила его тело и мысли. Все его существо сосредоточилось на ней одной и том волшебстве, что между ними происходило.
– Поцелуй меня, – судорожно всхлипнув, попросила она и потянулась к нему. Знала, что поцелуй даст ей ответы на все вопросы.
Алекс растерялся, не был готов к такому испытанию. Не знал, что ему делать. Да просто боялся не справиться с собой. Где-то на краю сознания понимал, что она хочет Царева, но никак не мог решить, кем является он сам. Метался в разные стороны, но так и не нашел в себе сил отказать ей.
Нежно коснулся губ и пропал. Мир перестал существовать, осталась только она – единственная, любимая и желанная до дрожи. Он бережно ласкал ее губы, но не проникал глубже, словно пробовал на вкус, продлевая наслаждение. Балансировал на краю пропасти, никак не решаясь прыгнуть в бездну чувств.
Шумный вдох нетерпения вырвался из груди Лизы, и она прильнула к нему всем телом, обвив шею руками.
– Нет, – хрипло прошептал Алекс, разбивая ее надежды вдребезги. С большим трудом нашел в себе силы прервать эту сладкую пытку и отстранился, жадно скользя взглядом по совершенным чертам лица.
– Ты не хочешь меня? Я так сильно изменилась?.. – Отчаяние сквозило в ее голосе, в каждом слове отчетливо слышались боль и страх. Алекс не понял подвоха, но и унизить ее не смог, вместо этого взял за запястье и прижал ладонь к своему паху, чтобы продемонстрировать силу желания.
– Тогда почему? – Лиза нервно сглотнула и подняла на него глаза. Мозг давно отключился, она руководствовалась исключительно чувствами, не думая о последствиях, не помня обиды.
– Я не он… не хочу, чтобы ты завтра жалела об этом. – Алекс сам не верил в то, что говорил. Мог воспользоваться ее состоянием и подарить себе жаркую ночь в объятиях желанной женщины, но не хотел поступать так с ней. – Пойдем, я провожу тебя в комнату.
– Я не хочу.
Она беспрерывно гладила его лицо и шею, с каждой секундой все больше убеждаясь в том, что Алекс обманывает ее и скрывает истинное имя. Перед ней был именно Царев, уверенность росла и крепла в ней. Лиза поражалась, как раньше не замечала того, что было очевидным. Да, он изменился до неузнаваемости, но какие-то черты остались прежними, хотя даже голос не такой же.
– Лис… – неосознанно простонал Алекс, сдаваясь чувственной атаке нежных ладоней. Она победно улыбнулась, получив подтверждение своим мыслям – так называл ее только он. Приложила пальцы к его губам, не давая произнести больше ни слова. Желание дотронуться до любимого мужчины затмевало все остальные эмоции и становилось болезненным. Приподнявшись на носочки, поцеловала сама. Мягко касалась губами везде, докуда могла дотянуться. Отчаянно нуждалась в нем, в его любви, которой была лишена так долго.
– Не надо, – отчаянно попросил Алекс, но не нашел в себе силы, чтобы оттолкнуть.
Лизу было не остановить, следуя первобытным инстинктам, скользнула ладонями по его затылку и притянула к себе, чтобы, наконец, почувствовать его поцелуй в полной мере. Настоящий. Тот, что мог подарить только Царев. Знала, что это он. Чувствовала, и никакие доводы не способны были сломить ее уверенность.
Алекс сдался. Покорно отвечая на ее ласки, жадно целовал соленые от слез губы и крепко прижимал ее к себе. Неудержимо скользил ладонями по женственным изгибам и дурел от происходящего. Восторг обладания кружил голову, затуманивал разум. Лишь где-то на краю сознания красной лампой мелькала мысль, что это неправильно, так быть не должно, но выдержки, чтобы остановиться, не хватало. Слишком долго сдерживался, слишком страстно желал. Еще ни одну женщину он не хотел с таким неистовством, с такой крышесносной силой.
Лиза дрожала от возбуждения, огонь, вскипевший в крови, прожигал вены насквозь. Эмоции переполняли и отчаянно рвались наружу. Хотелось почувствовать его всего, поверить, что это не сон. Легкие жгло от нехватки кислорода, но прервать поцелуй было невозможно. Выпустив на волю свою сущность, Лиза зарылась пальцами в его волосы и откинула голову, поощряя на продолжение.
Алекс охотно переместился на шею, неистово ласкал губами каждый сантиметр, безжалостно царапая нежную кожу щетиной, оставляя случайные засосы. Он не контролировал себя, хотел ее всю и сразу. Высокий ворот платья мешал, не давал простора. Поддавшись порыву, Алекс взял за подол и потянул вверх, освобождая дрожавшее в нетерпении тело из заточения, и замер, разглядывая совершенные изгибы.
Лиза смутилась и инстинктивно хотела прикрыться, но, перехватив его пылавший обожанием взгляд, осеклась, сдерживая подступившие слезы. Так на нее смотрел только он. Словно не было десяти лет разлуки, между ними ничего не изменилось. Голова предательски кружилась от нереальности происходящего, близость любимого мужчины пьянила хлеще алкоголя, Лиза терялась во времени и пространстве, все больше погружаясь в омут наслаждения.
Сердце гулко билось в груди, спешно отсчитывая секунды, а Алекс никак не мог насмотреться. Помнил каждый сантиметр, каждую впадинку, каждую родинку. Это был удар ниже пояса. Дыхание перехватило от осознания, что она снова принадлежит ему. Лишь ему. От желания прикоснуться к ней свело скулы, он поспешно притянул Лизу к себе и вовлек в страстный поцелуй, стремительно продвигаясь к дивану. Уложив ее на спину, зафиксировал руки над головой, ограничивая движения, и принялся тщательно исследовать ее тело.
Лиза с благодарностью отзывалась на каждое прикосновение, вздрагивая от забытых ласк, дарующих несказанное блаженство. Ощутив жадные губы на своей груди, непроизвольно выгнулась, не сдержав протяжный сладостный стон. Тело горело и плавилось в любовной горячке, требуя большего. Нестерпимо хотелось дотронуться до него, оживить в памяти тактильные ощущения. Заметалась, пытаясь вырвать свои руки и, получив, наконец, свободу, с отчаянием сжала мускулистые плечи, неосознанно впившись ногтями. Алекс хрипло зарычал и, окинув ее ненасытным взглядом, впился в податливые губы, даря головокружительный поцелуй, заставляя забыть обо всем на свете.
Оставалось одно лишь желание – ощутить неповторимый, так и не забытый вкус его кожи. Как и раньше, пройтись по напряженным мускулам, мягко массируя каждый из них, разгоняя сладостные мурашки по телу. Повинуясь инстинктам, Лиза ловко справилась с мелкими пуговицами на рубашке, благоговейно прикрыла глаза и, коснувшись его горячей кожи, вздрогнула от неожиданности. Это была не его кожа. От былой гладкости и нежности не осталось и следа, под ладонями явно чувствовались грубые неровные рубцы. Лиза невольно отшатнулась.
Алекс не сразу понял, что произошло, так увлекся, что потерял контроль над ситуацией. Полностью растворившись в Лизе, доверился ей и не заметил ее действий. Отодвинувшись, увидел свою расстегнутую рубашку и ее застывшее от омерзения лицо. Мигом проанализировал случившееся и протрезвел. Слишком размечтался, забыл обо всем, позволил себе поверить в то, что все может быть как раньше. Но жестоко ошибся. Как раньше, уже не будет никогда, он сам не сможет быть таким, как раньше. Скрипнув зубами от злости, молча встал и ушел, оставив ее одну.
Лиза проводила его растерянным взглядом и закусила губу, чтобы не расплакаться. Все это не укладывалось в голове. Как такое возможно? Что это вообще? Откуда? Ей не было противно или неприятно, просто неожиданно. «Я никогда не раздеваюсь» – вспомнила его слова и только теперь поняла их значение. Неужели та авария так изуродовала его? Почему она не знала об этом? Почему никто не рассказал ей подробности?
– Бедный мой, бедный… – прошептала, сдерживая подступившие слезы. От одной мысли, какие страдания ему пришлось пережить, сердце обливалось кровью. Хотела пойти за ним, объяснить свою реакцию, уверить в том, что для нее это неважно, но решила дать время побыть одному. Главное – она знает правду. Теперь все будет по-другому. С такими мыслями Лиза завернулась в плед, висевший на спинке дивана, и стала ждать его возвращения. Им нужно было поговорить.
Закрывшись в ванной, Алекс долго умывался холодной водой, чтобы остудить полыхавшие ярким пламенем эмоции. Ничего не мог с собой поделать, Лиза была слишком желанна для него, но в то же время недосягаема. С каждой секундой его стремление быть с ней усиливалось, но осознание, что ей нужен другой, тот, кого уже не вернуть, остужало пыл. Случилось то, чего он так сильно боялся, как теперь жить, зная, что противен ей? Давно смирился с тем, что он урод, чертов калека, и научился с этим жить. На что только надеялся, поддаваясь эмоциям…
Упершись руками в раковину, Алекс посмотрел на себя в зеркало. Крупные капли стекали по лицу, по чужому лицу. Он ненавидел его. Эту маску, которую невозможно было снять, которую обязан был носить до конца жизни без возможности что-либо изменить. Он выбрал иную судьбу. Добровольно согласился стать другим, теперь было поздно что-то менять… Многое бы отдал, чтобы содрать эту маску с лица и, став самим собой, вернуться к Лизе. Но не мог. Гилберт не Царев и никогда им уже не станет. Пора, наконец понять это и не питать себя пустыми надеждами.
Глава 31
Алекс не мог забыть ее взгляд, полный брезгливой неприязни. Других вариантов даже не рассматривал, прекрасно понимал, что Лиза ощутила. Он сам, глядя на свое отражение, видел обезображенную рубцами кожу и не испытывал ничего. кроме отвращения. Никакие доводы не помогали вернуть былую уверенность в себе. Все то, чего он таким трудом добивался многими часами аутотренинга, было безвозвратно разрушено. Алекс снова оказался один на один со своей проблемой. Комплексы, что он колоссальным усилием воли удерживал внутри, вырвались из-под контроля и накинулись на него, словно изголодавшиеся звери. Он боялся, знал их разрушающую силу в действии и не мог противостоять ей.
Но вечно сидеть в ванной было невозможно. Алексу предстояло тяжкое испытание – взглянуть в глаза своему страху. Выключив воду, решительно застегнул рубашку на все пуговицы и вышел. Что скажет Лизе, даже не представлял, точнее, не намерен был ничего говорить. Решил сделать вид, что ничего не произошло, показать, где она будет спать и удалиться.
В гостиной царила полнейшая тишина, Алекс озадаченно осмотрелся и заметил Лизу, мирно спавшую на диване. Мимолетная улыбка невольно тронула его губы, избавляя душу от негативных эмоций. Он долго смотрел на то, как спит самая важная в его жизни женщина, и не мог пошевелиться. Родные черты лица во сне стали мягче и нежнее, длинные ресницы слабо подрагивали, а губы безмятежно улыбались. Лиза была такой расслабленной и безумно красивой, что перехватывало дыхание. Даже разводы потекшей от слез косметики не портили ее очарование.
Поддавшись порыву, Алекс присел на пол около дивана и, взяв за тонкое запястье, осторожно погладил, ощущая нежность кожи кончиками пальцев. Чуть склонившись, прикоснулся губами к мерно бьющемуся пульсу и уткнулся лбом в теплую ладонь.
– Я раньше никогда тебе не говорил, – грустно начал Алекс и сглотнул горький ком в горле. – Когда приходил домой, а ты уже спала… прежде чем разбудить тебя поцелуем, долго смотрел, как ты спишь. Я очень любил такие моменты. – Он улыбнулся, с головой окунаясь в приятные воспоминания. – За десять лет ты совсем не изменилась, так же сопишь и смешно морщишь нос. Ты все такая же красивая и…
Голос сорвался, эмоции захлестнули, мешая нормально говорить. Алексу понадобилось время, чтобы справиться с собой и продолжить исповедь.
– Десять лет, Лис… Это много или мало для любви? Что мне с тобой делать? А с собой? Я запутался. Помоги мне. – Непрошеные слезы задрожали на ресницах. Глубоко вдыхая ее запах, он безуспешно пытался справиться с болью, что раздирала на атомы. – Давай как раньше, я закрою глаза, а ты погладишь меня по голове и пообещаешь, что все будет хорошо? И тогда все и правда будет хорошо… – Прикрыв глаза, Алекс замер на несколько минут, словно ожидая, что Лиза выполнит его просьбу, но чуда не свершилась, она не пошевелилась. Он лишь печально усмехнулся. – Это невозможно. Мы оба это знаем. Каждый выбрал свою дорогу сам. Наша любовь не выдержала испытаний…
Нечеловеческая усталость накатила как-то внезапно, Алекс с большим трудом заставлял себя оставаться в сознании. Рядом с Лизой было так тепло и уютно, он никак не мог заставить себя уйти. Желание лечь к ней, как и раньше, прижать к себе ее сонную и, уткнувшись носом в мягкие волосы, уснуть росло и крепло в его душе. Так хотелось подарить себе еще хотя бы одну ночь с любимой женщиной, наплевав на последствия. Но страх быть отвергнутым оказался сильнее, словно вирус проник в организм и парализовал все остальные эмоции. Алекс даже не попытался победить его, сдался, так и не найдя в себе силы выйти на поле боя.
Тряхнув головой, отогнал наваждение, безжалостно придушил минутную слабость и поднялся на ноги. Замешкался всего на секунду, обдумывая дальнейшие действия, затем подхватил спящую женщину на руки и понес в свою комнату.
Опустив свою ношу на кровать, включил ночник. Неяркий свет мгновенно развеял темноту в помещении, позволяя видеть скрытые детали. Мельком осмотрев комнату, Алекс убедился, что ничего компрометирующего его нет и принялся распутывать Лизу из пледного кокона. Она не проснулась, лишь что-то невнятно пробормотала. Он невольно улыбнулся, стянул с нее капроновые колготки и хотел накрыть одеялом, но, случайно заметив гематому под ребрами слева, остановился. Неприятный холодок пробежал по позвоночнику.
Откинув одеяло в сторону, Алекс принялся тщательно осматривать тело Лизы, ища подтверждение своим догадкам. Опять синяки. Одни едва заметные, другие совсем яркие и свежие. Неутешительный вывод напрашивался сам собой – Краснов опять бил жену.
– Скотина, – процедил Алекс сквозь зубы, невольно представив себе эту картину.
Руки сами собой сжались в кулаки, а в груди вспыхнуло опасное пламя. Закрыв глаза, он медленно досчитал до десяти, чтобы не поддаться аффекту. Так и подмывало разбудить Лизу, вытрясти всю правду и поехать на расправу к Максу, но вместо этого он заботливо накрыл ее одеялом, выключил свет и вышел из комнаты.
Вернувшись в гостиную, устало опустился на диван и, откинувшись на спинку, прикрыл веки. День был слишком тяжелым, а мысли одна мрачнее другой. Как так получилось, что из обидчика он превратился в защитника? Почему не может равнодушно смотреть на все это, ведь Лиза сама выбрала такую судьбу? А главный вопрос, который задавал себе: что делать дальше? Хладнокровие, с которым он ехал в Россию, испарилось, растворилось в глубине голубых глаз, стерлось словами любви, въевшимися в сердце. Он понимал, что от первоначального запала не осталось и следа, а где брать новые дрова для костра ненависти, не знал. Все слишком круто изменилось. За несколько месяцев, что Алекс находился в этом городе, изменился он сам. Лиза вдребезги разнесла его защитную стену, безжалостно оголив все чувства. Он был сломлен, но еще не убит. Требовалось время, чтобы все переосмыслить и решить, как жить дальше. Как после сегодняшнего вечера он сможет жить дальше?
Незнакомая мелодия ворвалась в поток мыслей. Алекс осмотрелся в поисках источника. Телефон Лизы выпал из ее сумки и надрывно вопил. Посмотрев на дисплей и немного поколебавшись, нажал «принять».
– Мам. – Голос Жени дрожал от слез. Мальчик явно был чем-то расстроен. Алекс невольно напрягся, но ответил как можно более спокойно:
– Жень, это Алекс.
– Извини, я звонил маме. – Он громко шмыгнул.
– Это ее телефон, – поспешно добавил Алекс, чтобы Женя не отключился.
– Откуда он у тебя? Что с мамой? – взволнованно сыпал вопросами ребенок.
– Тише, все хорошо. – Алекс как мог, пытался успокоить мальчика. – Мама спит.
– Она же на работу поехала.
– Все правильно. – Он растерялся, не был готов к подобному допросу и приходилось сочинять на ходу. – Работала и уснула… я услышал телефон и ответил.
– Ты тоже работаешь? – В голосе Жени явно слышалось подозрение.
– Конечно, – уверенно солгал Алекс и продолжил придумывать легенду. – Нам нужно было срочно составить большой отчет, поэтому пришлось сидеть допоздна, не мог же я твою маму бросить одну. Если что-то срочное, я могу разбудить…
– Не надо. – Женя тихо вздохнул, поверив его рассказу.
– Жень, что случилось? – осторожно поинтересовался Алекс, чувствовал, что мальчик хочет чем-то поделиться, но сомневается. – Давай ты расскажешь, и мы подумаем, как поступить.
– Отец сказал… – начал он и осекся. На несколько секунд повисла тишина, но Алекс не торопил, давая время собраться с мыслями. – Что она к мужикам поехала… – Женя в очередной раз громко шмыгнул и добавил: – И слово неприличное…
– Он тебя обманул, – твердо заявил Алекс, стиснув телефон, что было сил. Краснов совсем оборзел и просто напрашивался на активные действия, но сейчас надо было как-то успокоить ребенка. – Мама поехала в Ледовый дворец по моей просьбе. Мы вместе работали, – чеканя каждое слово, проговорил он.
– Правда?
– Жень, разве твоя мама такая?
– Нет конечно, но… – Женя замолчал, словно хотел еще что-то сказать, но передумал. – Ладно, спасибо.
– Хочешь, я приеду? – внезапно предложил Алекс. Ему не нравилось, что мальчик находился один с неадекватным отцом.
– Зачем?
– Поговорим…
– И бросишь маму одну? – укоризненно уточнил Женя.
– Она большая девочка, не испугается…
– Ты ее совсем не знаешь. – Алекс почувствовал, как мальчик улыбнулся и не смог не улыбнуться в ответ. Сердце предательски сжалось от нежности к ребенку. С такой теплотой он говорил про свою мать, очевидно, сильно любил ее… Будет ли он когда-нибудь его так любить?
– Ну ты же расскажешь мне как-нибудь при встрече?
– Зачем?
– Чтобы я знал.
– Хорошо, – охотно согласился Женя. – Договорились.
– Ты не спишь? – Грозный голос зазвучал на заднем фоне, Алекс без труда догадался, кому он принадлежит, и превратился вслух.
– Прости, мне пора, – прошептал Женя и отключил соединение.
Алекс не решился перезванивать, боясь навредить ребенку. Какое-то время вертел гаджет в руках, обдумывая, как с ним поступить. Заманчивая возможность полазить в нем, узнать хоть немного о личной жизни Лизы, попытаться понять ее, но он отказался от этой затеи. Отключив звук, закинул телефон обратно в сумку и лег на диван.
***
Еще до конца не проснувшись, но уже ощутив последствия вчерашнего, Лиза неприятно поморщилась: голова ужасно раскалывалась, а тошнота все настойчивее подкатывала к горлу. Да и вообще Лиза чувствовала себя так, словно попала в мясорубку. Успела забыть, что такое похмелье, последний раз так напивалась очень давно, но вчера ее будто подменили. Нервная система не выдержала напряжения и дала сбой, а теперь приходилось расплачиваться за минутную слабость.
Внезапно вспомнив причину этого срыва, Лиза судорожно приподняла одеяло и обнаружила себя почти полностью обнаженной. Закусив губу, чтобы не вскрикнуть, затаила дыхание и повернула голову – к счастью, вторая половина кровати была пуста. Она облегченно выдохнула и, с трудом приподнявшись на локтях, осмотрелась. Лиза не узнала места, где находилась, как будто видела его в первый раз, но почему тогда она голая, в этой постели, и где Алекс? Что вчера произошло?
Усиленно напрягая мозг, она пыталась воссоздать события вечера, но тщетно – память упрямо играла в молчанку. Последнее, что Лиза отчетливо помнила, это как садилась в машину к Алексу, а дальше туманные обрывки или и вовсе темнота. Чем сильнее она пыталась вспомнить, тем больше гудела голова. Бросив бесполезные попытки, откинулась на подушку. Тяжело дышала и думала, что делать дальше. По-хорошему, нужно найти Алекса и попросить его рассказать, но от одной мысли об этом становилось дурно. Но и просто бездействовать она не могла.
Титаническим усилием воли заставила себя сесть. Комната поплыла перед глазами, вызвав новый приступ тошноты, но Лиза сдержала реакцию организма, сглотнула горький ком и болезненно скривилась – горло тоже неприятно саднило.
– Да что ж это такое, – прошептала она и огляделась в поисках своей одежды, но нигде ее не обнаружила. Завернувшись в одеяло, осторожно вышла из комнаты и босиком прошлепала в гостиную. Обрывочные воспоминания яркими вспышками замелькали в сознании, заставив Лизу замереть на месте.
– Я хочу домой…
– Домой поедешь утром…
– Так противен, что решила отравить?
– Я что, похожа на убийцу?
– Ты унизил меня!
– Я такой, как есть…
– Вы не люди, вы твари! Как же я вас всех ненавижу! Всех до единого!
