Анна Бигси
Красавица и чудовище
– Ты с мужем-то разобраться не можешь, а в результате страдает ребенок. Какая ты после этого мать?
Его голос, холодный и острый, как лезвие ножа, был беспощаден. Слова, насквозь пропитанные ядом, попали точно в цель. Лиза непроизвольно вздрогнула – такого исхода явно не ожидала, но не собиралась уступать. Знала, что она хорошая мать, и не считала нужным доказывать это, тем более, такому мерзавцу. Ради сына она готова была на все, в том числе бросить вызов надменному директору.
– Не тебе меня учить! – процедила она. – Будут у тебя свои дети, вот тогда и поговорим.
Ироничная усмешка вмиг сползла с его лица, а грудь сдавило стальными канатами. «Мне жаль, но своих детей у вас уже не будет», – внезапно в памяти всплыли слова врача. Алекс с силой стиснул зубы, справляясь с сокрушительным ударом. Несколько секунд ему потребовалось, чтобы прийти в себя, восстановить шаткое равновесие внутри и перейти из обороны в решительное наступление.
– С чего ты взяла, что у меня их нет?
Он встал из-за стола, задумчиво прошелся по кабинету и остановился в метре от Лизы. Она источала бешеную энергетику, буквально обжигала его на расстоянии.
Вопрос застал врасплох. Сама того не желая, Краснова выдала себя с потрохами. Но признаваться в том, что изучала его биографию, не хотела.
– Если бы были, ты бы так себя не вел, – слабое оправдание, но ничего лучше она не придумала.
– У меня их не будет. Никогда, – коротко и жестко Гилберт выдал чистую правду, пронзая взглядом, полным ненависти.
Во всем винил ее, но не считал нужным рассказывать подробности. Он не боялся ее сочувствия, наоборот, рассчитывал, что Лиза пожалеет о сказанных словах и будет мучиться угрызениями совести за свою бестактность.
– Поэтому ты решил воспользоваться чужим? Потешить свое самолюбие? Достойный поступок, ничего не скажешь!
Однако расчет оказался ошибочным. Краснова не уступала в этой битве ни на йоту. Будто разъяренная волчица, скалила зубы, вновь и вновь бросаясь в атаку, чем сильно удивляла Алекса.
Помимо воли он восхитился ее силой и упорством. Давно не встречал такого соперника и при других обстоятельствах зауважал бы ее, но сейчас не собирался сдавать позиции, вознамерившись выйти победителем из этого поединка.
– Что ты знаешь о достоинстве?
– Я? – возмущенно воскликнула Лиза, немного опешив от такой наглости.
– Муж тебе изменяет, избивает сына, а ты все это терпишь и прощаешь… Так себе достоинство… – язвительно усмехнулся Гилберт и смерил ее брезгливым взглядом, явно демонстрируя, какое она для него ничтожество.
Краснова опустила глаза. Это был удар ниже пояса. Вся спесь и грубость, которой она облепила себя, как доспехами, испарились, и она осталась с полностью обнаженными чувствами. Одной фразой Алекс просто уничтожил ее, унизил как женщину, смешал с грязью. Лиза всегда была убеждена, что ей удается сохранять видимость приличной семьи хотя бы для коллег. Сейчас все стало очевидно – если Гилберт знает так много об их отношениях с Максом, значит, о них знают все.
Было жутко неприятно, обидно и стыдно это осознавать. Но ради сына она могла вытерпеть все что угодно, поступиться своими принципами, пойти на любые жертвы, только объяснять все это самоуверенному начальнику, не видела смысла.
Лиза поняла, что опять проиграла. Сказать ей было нечего – Алекс победил, а победителей, как известно, не судят. Она чувствовала на себе его леденящий душу взгляд и хотела провалиться сквозь землю. Собрав в кулак последние силы, посмотрела на него и с грустной улыбкой сказала:
– Если бы ты хоть когда-то кого-то любил, кроме себя, ты бы меня понял…
Боль, отразившаяся в ее глазах, задела Гилберта за живое, но он мужественно терпел и не отступал от намеченной цели. Заметил произошедшие с ней перемены и насторожился. А через пару мгновений с ужасом для себя осознал: перед ним снова та самая Лиза, его Лиза, растерянная и беззащитная. Пришло время добить ее, нанести сокрушительный удар, но он не осмелился. Что-то дрогнуло в его душе, в один момент потушив весь запал.
– Неужели так сильно любишь? – спросил он и задержал дыхание, ожидая ответа. Все десять лет, что они не виделись, его интересовал один-единственный вопрос: правда ли она любит Макса? И наконец выпала возможность спросить у нее самой.
– Конечно, люблю, – честно ответила Лиза, имея в виду сына. Она неправильно истолковала суть, но уточнять не стала. Ей казалось, и так все понятно.
Глаза Гилберта вмиг потемнели. Она инстинктивно попятилась, но вскоре уперлась в стол – бежать было некуда.
Ее признание отняло последнюю, неведомо откуда взявшуюся надежду. Буря, только несколько секунд назад утихшая в груди, всколыхнулась с новой, чудовищной силой. Эмоции беспорядочно метались внутри, рвались на волю, жестко ударяясь о ребра. Гневный огонь стремительно плавил заледеневшее сердце, жаркой ненавистью расползаясь по венам.
Все вокруг померкло, лишь слабый свет ее глаз освещал путь. Осталось одно только желание – наказать, выплеснуть на нее всю боль и отчаяние.
Поддавшись искушению, Алекс резко скользнул по шее Лизы к затылку и прижался к ее губам своими. Хотел заставить пожалеть о сказанном, стереть чужие поцелуи, напомнить о том, что когда-то она принадлежала ему одному. Не жестко, как планировал, а страстно и требовательно ласкал ее губы, но не стремился проникнуть глубже, боялся, что потеряет над собой власть.
Краснова растерялась – такого поворота событий не предвидела совсем, поэтому не смогла вовремя среагировать и оттолкнуть Гилберта. Сердце встрепенулось и испуганной птицей затрепыхалось в груди. Ее тело невольно отозвалось на его призыв, мурашки теплой волной разливались по коже. Вопреки ожиданиям, его губы оказались мягкими и нежными и не причиняли боли. Сотни тысяч бабочек захлопали крыльями в животе, приятно щекоча и даря сладостную дрожь предвкушения.
Заметив едва ощутимый отклик, Алекс теснее прижал Лизу к себе, разрушив последние границы личного пространства. Не сумел сдержать своего узника – почувствовав слабину, Царев с легкостью перехватил инициативу и вырвался наружу. С волнующим трепетом прикасался к любимой женщине, жадно впитывая в себя ее запах. Забытый вкус ее губ дурманил рассудок, Гилберт балансировал на краю, рискуя в любой момент сорваться в пропасть своих так и не умерших чувств.
Головой Краснова понимала, что это неправильно, что нужно закончить это сумасшествие, но сердце диктовало свои правила. Она, словно под гипнозом, отвечала на поцелуй и, как прежде, ныряла в омут с головой. Давно уснувшие ощущения вновь просыпались в ее душе, она оживала. Только один человек вызывал в ней такую палитру разнообразных эмоций, и это был вовсе не Алекс.
При воспоминании о Цареве сердце ее болезненно кольнуло, и это отрезвило сознание. Очнувшись от наваждения, Лиза отшатнулась, прервав поцелуй, и укоризненно посмотрела на Гилберта.
Довольная ухмылка победителя исказила его лицо. Поддавшись внезапному порыву стереть ее, Краснова замахнулась и непременно отвесила бы звонкую пощечину, но Алекс, наученный горьким опытом, уже предположил такой вариант и без труда перехватил ее ладонь, крепко сжав запястье.
– Не делай так больше никогда, ты слышишь? – прошипела она, сердито глядя в холодные, бездушные глаза.
Губы все еще горели огнем, напоминая о недавнем поцелуе. Она испытывала мучительное чувство стыда за свое поведение, сокрушалась о том, как могла позволить этому случиться, но больше всего ее пугали собственные ощущения, ведь то, что произошло здесь минутой ранее, ей понравилось… Сама того не осознавая, Лиза жаждала продолжения.
Игнорируя пустоту, образовавшуюся внутри, Гилберт быстро взял себя в руки и скрылся от Красновой в своем непроницаемом панцире надменности. Он вновь стал жестоким и безжалостным, решил надавить на больную мозоль, использовать главное оружие – воспоминания. Его спасение. Ее наказание.
– Я не могу тебе этого обещать, – слова просвистели в воздухе, как кнут, и попали точно в цель.
Лиза судорожно вздохнула в надежде сдержать подступившие слезы отчаяния и попятилась к двери. Не хотела демонстрировать свою слабость.
Алекс не держал ее, лишь проводил тяжелым взглядом и, как только за ней закрылась дверь, без сил опустился в кресло. Мышцы подрагивали от перенапряжения, а в голове активизировалась бригада каменотесов. Он выиграл этот бой с Лизой, но проиграл его сам себе.
Оказавшись в коридоре, Краснова медленно сползла по стене и спрятала бледное лицо в ладонях. Она блуждала на ощупь в темном лесу сознания и не понимала, каким образом Алексу так легко удается возвращать ее в прошлое. «Даже этот поцелуй был точно таким же…» – пронеслось в голове. Лиза приложила ладонь к пылающим губам и снова всхлипнула. Слезы потекли по щекам, забирая всю боль и освобождая от гнетущих ощущений. В очередной раз она осталась одна, наедине со своими мыслями и воспоминаниями.
***
– Всем добрый день, – Брукс вошла в конференц-зал и, окинув всех присутствующих взглядом, опустилась в директорское кресло. – Повод у нас с вами сегодня самый позитивный, скоро Новый Год. В связи с этим у меня для вас две новости, и обе хорошие. Во-первых, двадцать девятого числа состоится корпоратив, а во-вторых, каждому по итогам года будет вручена премия. Явка, как вы поняли, обязательна, – она закончила свой монолог и обворожительно улыбнулась.
– В ресторане? – ехидно поинтересовался Краснов и криво усмехнулся. В очередной раз решил умыть женщину-начальницу.
– Зачем ресторан? У нас отличная столовая и актовый зал. Места хватит на всех, – терпеливо пояснила Элис и пожала плечами, стараясь не выказывать своей неприязни к Максиму.
– Конечно, зачем на челядь деньги тратить… – не унимался он, ища поддержки в рядах коллектива. Макс старался подорвать авторитет руководства и настроить всех против хозяев-выскочек.
– Ну хорошо, если все так хотят в ресторан, – Брукс обвела всех сотрудников взглядом и продолжила: – Значит, две новости заменим одной. Двадцать девятого числа все идем на корпоратив в ресторан.
– А премия? – спросил кто-то из толпы, и все загалдели, поддерживая вопрос.
– Благодаря Краснову, без премии, – спокойно ответила Элис и, обратив внимание на то, как вытянулось его лицо, довольно улыбнулась своей маленькой победе.
Конечно, она лукавила – ничто не могло изменить принятое решение. Гилберт давно распорядился организовать праздник именно в Ледовом дворце, на то были свои причины, а с мнением и желанием Максима, естественно, никто считаться не собирался. У Элис стояла лишь одна задача – донести информацию до коллектива. Да и люди, работающие в спорткомплексе, по большей мере, были адекватными и не велись на провокации со стороны Краснова. Практически каждый признавал, что с приходом нового руководства жизнь изменилась в лучшую сторону.
– Не надо ресторан!
– Мы не хотим!
– Нам и здесь хорошо!
Звучали возмущенные возгласы. Народ был явно против этой затеи.
– Давайте проголосуем? – предложила Брукс и смерила Макса испепеляющим взглядом. Скрывать раздражение было все сложнее. Этот человек не вызывал у нее ничего, кроме отвращения. Раскрасневшееся лицо, сальные волосы и бегающие глаза идеально дополняли его гнилой внутренний мир.
– Не надо никакого голосования, – возразил тренер хоккейной команды и вышел вперед, намереваясь высказать общее мнение. – Нас вполне устраивает наш скромный актовый зал. И даже без премии мы с удовольствием придем на праздник, чтобы поздравить коллег.
Люди согласно закивали.
– Ну и славно. Значит, единогласно, – Элис озвучила окончательный вердикт и под громкие аплодисменты напомнила: – Всех ждем двадцать девятого числа в актовом зале. А пока хороших вам выходных.
Люди начали расходиться по своим делам. Работа в этом году закончилась, детей распустили на новогодние каникулы.
Мельком взглянув на Краснову, Брукс отметила ее напряжение, хотела было остановить и узнать, в чем дело, но Макс опередил, грубо сжав предплечье жены, подтолкнул ее к выходу. Элис озадаченно смотрела им вслед и, методично постукивая пальцами по столешнице, думала о том, как помочь Лизе.
Глава 13
Ночь давно вступила в свои права, окутав город непроглядной пеленой, лишь одинокая луна старательно освещала пространство вокруг. Краснова стояла у окна, наблюдала за тем, как пушистые снежинки кружась в воздухе, танцуют под заунывную песню зимы и в очередной раз думала о Гилберте. В последнее время он стал частой темой в ее размышлениях. Их недавняя схватка вызвала мощную волну эмоций, потрясла до глубины души и опустошила Лизу морально. Она не знала, как теперь смотреть Алексу в глаза, но больше всего ее волновала собственная реакция.
Краснова недолюбливала нового директора, даже побаивалась, но, когда оказывалась рядом с ним все кардинально менялось: ладони становились влажными, а внутри просыпался необъяснимый трепет. Его поцелуй окончательно вывел ее из равновесия. Еще чуть-чуть и она бы сама бросилась ему на шею. «Помутнение какое-то» – мысленно заключила Краснова и крепко обняла себя за плечи, чтобы справиться с ознобом, пробравшим до костей.
Еще совсем недавно, она могла беспрепятственно воссоздать в памяти образ любимого мужчины, а сейчас, как ни старалась, перед глазами был один Гилберт. Он отнял у нее самое дорогое – ее воспоминания. Беспощадно растоптал и подменил их своими. Теперь самые нежные, самые восхитительные моменты с Женей, непременно омрачались присутствием Алекса. Он испортил все. Даже первый поцелуй и тот теперь был на троих.
Лиза безотчетно приложила ладонь к пылающим губам, пытаясь обмануть себя, внушить, что все еще чувствует вкус губ Царева, но тщетно. Реальность не давала шансов. Женя остался в ее жизни лишь фантомом, в то время, как Гилберт семимильными шагами вытеснял любое упоминание о былой любви. Ее сердце никак не могло найти себе место, металось в груди из угла в угол, страдая и бередя незаживающие раны.
Она отчаянно сопротивлялась. Не готова была ничего забывать и искала хоть какое-то объяснение всему происходящему. Вопросы множились в ее голове со скоростью света, но ответов не находилось. Почему Алекс так влияет на нее? Откуда он может знать ее воспоминания? Зачем делает жизнь невыносимой? Ее мозг упорно пытался сложить кусочки хрупкого пазла в единую картину, но доводы здравого смысла, будто порывы шквалистого ветра, сводили все попытки на нет, раскидывая в разные стороны даже то, что подходило логически.
Отчаявшись докопаться до истины, Краснова в очередной раз бросила эту затею и вернулась к насущным проблемам, а это в первую очередь Новый год. Во дворе дома давно стояла елка, украшенная разноцветными шарами и гирляндами и переливалась на все лады. В воздухе буквально витало новогоднее настроение, но Лиза не чувствовала его, даже предстоящие праздники не радовали. Она вообще уже забыла, когда в последний раз получала удовольствие от торжества. Если что и организовывала, то только ради сына. Именно благодаря ее стараниям, он до сих пор верил в Деда Мороза, писал ему письма и с трепетом ждал от него подарка.
Краснова тяжело вздохнула. В этом году Женя попросил телефон… Денег на такой дорогой подарок у нее не было, но разочаровывать ребенка тоже не хотелось. Наступив на горло своей гордости, попросила Максима помочь исполнить мечту сына, но тот не проникся этой идеей и как обычно отмахнулся дежурным «денег нет». Она не настаивала, зная бесполезность своих стараний. В конце концов свой подарок он уже подарил, сообщив, что сразу после боя курантов уйдет к друзьям.
Макс вообще очень изменился в последнее время. Стал жестче и требовательнее, придирался к мелочам и бесконечно ее третировал, показывая какая она плохая хозяйка и жена. А вместе с тем и реже появлялся дома, иногда вообще не приходил ночевать, что бесспорно радовало Лизу, но и одновременно настораживало. Она знала, что у него есть любовница, возможно даже не одна и молилась, чтобы он наконец ушел совсем, а ей дал долгожданную свободу.
Звук входящего сообщения выдернул из горестных мыслей. Краснова открыла его и улыбнулась – Лиана прислала фотографию своего образа на завтрашний корпоратив.
«Как я тебе?» – последовало сообщение вслед за фото.
«Ты потрясающа» – искренне ответила Лиза, завидуя подруге белой завистью. Даже в строгом черном платье та выглядела великолепно. Мирзоян всегда без труда удавалось соблюдать баланс неприступности и дикой сексуальности.
«Ты решила в чем пойдешь?» Вопрос не застал врасплох, но ответить было нечего. Вот уже несколько дней Краснова пыталась решить дилемму своего наряда, но ничего так и не придумала.
«Пока нет…»
«С ума сошла? Приезжай ко мне, что-нибудь подберем!» Лиана была в своем репертуаре. Привыкла решать все проблемы с лету, по щелчку пальцев, но Лиза так не могла, да и неудобно было посвящать в свои проблемы постороннего человека.
«Спасибо, конечно… но у нас немного разные размеры.» – отправила сообщение и улыбнулась, представив себя в нарядах Лианы. Ее фигура явно уступала пышным формам Мирзоян.
«Вечно все тебе не так! Завтра в магазин! Срочно! Если там еще хоть что-то осталось»
«Я дома найду что-нибудь…»
«Как знаешь. Тогда до завтра.»
«До завтра»
Краснова отложила телефон в сторону и в очередной раз распахнула створки шкафа. Лиана была права, пора уже наконец определиться с нарядом для праздничного вечера. Выбор оказался невелик, точнее его не было в принципе – надеть на корпоратив попросту нечего. Все что у нее имелось из одежды это несколько повседневных платьев, пара мешковатых кофт и строгая белая блузка на все случаи жизни.
Медленно перебирая плечики, Лиза все больше расстраивалась – многое бы отдала, чтобы никуда не ходить, но начальство добровольно-принудительно обязало явиться всем. Тем более премия могла помочь ей с подарком для сына.
Едва сдерживая раздражение, принялась выкидывать одежду на кровать, намереваясь перемерить все и выбрать хоть что-нибудь более-менее подходящее.
Внимательно рассматривая небольшую кучу вещей, валяющихся в хаотичном порядке, Краснова случайно заметила синюю полосу, выбивающуюся из-под другого платья и замерла. Нервная дрожь воспоминаний прошла по позвоночнику, а рука непроизвольно потянулась к нежному бархату.
Лиза скинула остальную одежду на пол, аккуратно разложила находку на кровати и присела рядом, жадно рассматривая детали. Ее ладонь мягко скользила по ткани, бережно лаская каждый сантиметр. Поддавшись порыву надела платье и подошла к зеркалу. Оно сидело идеально, выгодно подчеркивая достоинства фигуры.
Краснова смотрела на свое отражение и не могла сдержать слез – слишком хорошо помнила тот день, когда было куплено платье.
– Лиза! Посмотри какая красота. Ты обязательно должна его примерить, – воскликнул Царев и потащил ее в один из многочисленных бутиков.
– Царев ты с ума сошел? – прошептала ему на ухо. – Оно стоит как вся твоя премия. А нам еще нужно купить тебе костюм для вечера.
– Бог с ним с костюмом – в старом пойду. Давай посмотрим, а?
Они остановились около манекена, изучая наряд вблизи. Ярко-синий нежный бархат плавно мерцал в свете ламп. Линия декольте и рукава были отделаны изящным кружевом, придавая таинственности и сексуальности.
– Да зачем оно мне? – сопротивлялась Краснова. – Я все равно никогда не решусь его надеть.
– Еще как решишься, – не унимался Женя. – И затмишь всех своей красотой!
– Ну я не знаю, какое-то очень откровенное… – сомневалась Лиза. Хоть и влюбилась в это платье с первого взгляда, неуверенность в себе все равно присутствовала. – Мало того плечи голые, так еще и разрез до середины бедра…
– Лиз, у тебя совершенное тело и прятать его ни к чему, – уверенно заявил Царев и потащил ее в примерочную.
– Ты мне льстишь, – довольно улыбнулась она, сдаваясь под его натиском.
– Нет, – упрямо возразил он и продолжил свой монолог так, чтобы слышали все. – Я тебя люблю.
Восхищенный, полный немого обожания взгляд дал ей ответы на все вопросы. Она чувствовала себя единственной и неповторимой.
Вечер по случаю завершения хоккейного сезона в «Титане» навсегда врезался в память. Первый раз они пришли на мероприятие как пара. Лиза боялась, разница в возрасте была для нее большой проблемой. Ей казалось, что все будут обсуждать их и осуждать. Но Царев развеял все сомнения, наделил ее такой уверенностью, что ни один косой взгляд не смог бы пробиться сквозь прочную броню его безграничной любви. Решилась и не пожалела. Женя подарил ей волшебный праздник. Она была королевой этого вечера. Его королевой. Он любил ее до умопомрачения, а она… предала его…
***
Актовый зал спорткомплекса преобразился до неузнаваемости. Новые декорации полностью заменили привычный дизайн. Новогодние гирлянды и прочие праздничные атрибуты, умело развешанные по указаниям Элис, создавали необходимое настроение.
На сцену водрузили огромную живую ель, отчего в воздухе витал приятный хвойный аромат. Множество фуршетных столов были расставлены таким образом, чтобы не мешать людям общаться и оставляли достаточно места для танцев. Приглашенные артисты играли живую музыку в ожидании гостей.
Гилберт появился одним из первых. Придирчиво оглядевшись вокруг, удовлетворенно кивнул и направился к своей помощнице. Брукс стояла неподалеку от сцены и разговаривала с официантами. Ее огненно-рыжие волосы, собранные в замысловатую прическу, открывали изящную шею. Темно-зеленое платье, сшитое на заказ, идеально очерчивало женственные изгибы и едва прикрывало упругие ягодицы, а стройные ноги, на высоких каблуках выглядели еще длиннее.
Алекс усмехнулся, оценивая открывшуюся картину – Элис была одной из немногих, кто мог себе позволить подобное одеяние и не казаться при этом вульгарной. Она была бесспорно красива, и любой здравомыслящий мужчина отдал бы все, чтобы привлечь ее внимание. Любой, но не он.
– Неплохо получилось, – заметил Гилберт, привлекая к себе внимание девушки.
Брукс обернулась, одарила его лучезарной улыбкой и, отдав последние указания персоналу, подошла.
– Не неплохо, а превосходно!
– Ты просто молодец. За такой короткий срок…
– Ты во мне сомневался? – она изящно изогнула бровь, осознанно напрашиваясь на комплимент.
– Нисколько. Кстати, чуть не забыл… – Алекс наклонился к ее уху. – Ты выглядишь великолепно.
– Спасибо, приятно слышать. Особенно если учесть, что я первая кому ты сегодня это сказал, – Элис заливисто рассмеялась, заметив, как вытянулось его лицо и, посмотрев на часы, взволнованно спросила. – Осталось пятнадцать минут и начнут собираться гости. Ты готов?
– Более чем, – подтвердил он и попытался улыбнуться в ответ, но глаза его оставались серьезными.
Только она знала, как тяжело ему морально. После последней встречи с Лизой, лед в его душе дал трещину и Гилберт самозабвенно пытался ее залатать. Потерял контроль над ситуацией, но должен был сохранять мину даже при плохой игре. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы трусливо отступить. Да и не в его принципах было бегство.
Брукс подготовила первый серьезный удар по семье Красновых, который он хотел нанести сразу после новогодних каникул, а пока у него оставалась уникальная возможность заново проникнуться отвращением к некогда любимой женщине. И он рассчитывал пропитаться этим чувством, наполнить внутренние резервуары ненависти до краев.
Заметив его напряжение, Элис поправила бабочку, смахнула невидимые соринки с пиджака и отошла на пару шагов рассматривая изменения.
– Мой мальчик вырос, – она притворно шмыгнула носом. – Как быстро летит время…
Он засмеялся и, притянув ее к себе, коснулся губами виска.
– Спасибо.
– Ну все, хватит телячьих нежностей, – притворно проворчала Брукс и, высвободившись из медвежьих объятий, побежала дальше отдавать распоряжения. Руководить таким большим мероприятием ей было не впервой, но природный перфекционизм требовал, чтобы все было идеально.
Гилберт лишь улыбнулся вслед, поражаясь сколько энергии в ней помещается. Затем прошел к бару и, попросив двойной виски, залпом осушил бокал, чтобы хоть немного расслабиться. Вечер обещал быть очень напряженным.
***
– Лиза не крутись, а то неровно получится, – ворчала Мирзоян, нанося на лицо подруги вечерний макияж.
– Лиан, мы опаздываем, – напомнила Краснова нервно погладывая на часы.
Когда она просила Лиану предоставить ей свой кабинет, чтобы спокойно переодеться, даже не представляла во что это выльется. Вот уже сорок минут ей приходилось терпеть пытку красотой и ни вырваться, ни сбежать из лап визажиста не получалось.
– Ничего подождут. Дай мне закончить, – отмахнулась Мирзоян, уверенно нанося последние штрихи.
Она всегда считала Лизу красивой женщиной, но та постоянно прятала свою красоту от всех. А сейчас, когда выдался шанс продемонстрировать очевидное окружающим, не хотела его упускать.
– Максим меня убьет, – прошептала Краснова и обреченно вздохнула.
Даже не представляла, как муж отреагирует на ее выходку. Он не интересовался в чем она пойдет, сама же она тоже не горела желанием демонстрировать найденное платье. Еще недавно ей казалось, что она все делает правильно, а сейчас нервный мандраж завоевывал все больше внутреннего пространства. Чем она думала, когда решилась надеть столь вызывающий наряд?
– Если не сдохнет раньше, увидев такую красоту.
– Ой, да перестань ты.
– На вот, сама посмотри, – Мирзоян протянула ей зеркало и отошла на несколько шагов, чтобы взглянуть на свою работу издалека.
– Господи, – восхищенно прошептала Лиза, едва не выронив зеркало. – Это не я…
Краснова почувствовала себя Золушкой. Лиана, словно добрая Фея-крестная сделала из нее принцессу. Умело подчеркнула ее красоту, сделав акцент на глазах. Лиза преобразилась до неузнаваемости, ни что в ней не напоминало ту загнанную лошадь, которой она была на самом деле.
– Ты, – засмеялась Мирзоян, собирая косметику в сумочку. – Нравится?
– Очень. Что ты со мной сделала?
– Ловкость рук и немного воображения.
– Спасибо, – искренне поблагодарила Лиза и крепко обняла подругу.
– Обращайся. А теперь нам и правда пора.
Краснова аккуратно обула черные туфли на высокой шпильке, встала и слегка покачнулась.
– Ой, я уж и забыла, когда последний раз надевала каблуки
– Очень зря, – Лиана окинула ее придирчивым взглядом, оценивая конечный образ и нахмурилась. – Кстати, это платье с бельем не носят.
– Поэтому я без лифчика, – довольно заключила Краснова и поправила упругую грудь.
Платье сидело, как влитое, выгодно подчеркивая линию декольте. Нежное кружево надежно прикрывало светлую кожу, оставляя полет фантазии.
– А я и не про него, – хитро прищурившись, Мирзоян указала пальцем на нижнюю часть женского белья.
Лиза проследила за ее движением и отрицательно покачала головой.
– Нет.
– Да, Лиза, снимай! – не унималась подруга. – Не порть такой идеальный образ.
Краснова только представила этот кошмар и щеки тут же порозовели.
– Ни за что!
– Ну и дура, – выдохнула Лиана, понимая, что Лизу переубедить не получится. Она слишком закомплексована.
– И хорошо, – Краснова улыбнулась, выпрямила спину и, гордо вскинув подбородок, направилась к двери. – Пойдем.
***
Зал понемногу наполнялся людьми. Женщины и мужчины в нарядных одеждах собирались в небольшие группы и мирно беседовали между собой, ожидая банкета.
Гилберт и Элис, исполняя роль радушных хозяев, стояли неподалеку от входа и встречали гостей. Корпоративная этика требовала поздороваться с каждым и переброситься парой-тройкой фраз. Алекс терпеть не мог все эти правила, но спорить с помощницей не рискнул. Тем более так у него появлялся официальный повод познакомиться наконец со своими подчиненными лично.
Большая половина гостей уже прибыла, нужно было начинать вечер, но Гилберт все еще медлил. Нервно посматривал то на часы, то на входную дверь. Краснов давно пришел и с упоением лебезил перед своей любовницей, но его жены не было видно. Может она вообще решила не приходить? Неизвестность действовала на нервы, он едва сдерживался, чтобы не подойти к Максиму и не спросить прямо.
– Она придет, – шепнула Элис, заметив его напряжение. Но не стала раскрывать все секреты и говорить, что видела Лизу в коридоре.
– Кто она?
Алекс сделал вид, что не понял, о чем она говорит. Хотя в душе был благодарен за поддержку.
– Та, кого ты ждешь, – Брукс улыбнулась и отвела глаза, чтобы не смущать его еще больше.
– Я никого не жду, – сквозь зубы процедил Гилберт и хотел было уйти, но Элис не позволила, удержав за предплечье.
– Не кипятись.
– Пора начинать.
– Подождем, время еще есть.
В следующую секунду в актовый зал вошел тренер молодежной команды и переключил Алекса на себя.
Брукс не участвовала в разговоре лишь мило улыбалась гостям. Заметив, идущих к ним женщин, с силой сжала руку Гилберта, привлекая внимание.
Он проследил за ее взглядом и замер, не имея возможности сделать вдох. Сердце сжалось в болезненный комок, перестав биться на несколько секунд. Алекс смотрел на то, как Лиза приближается к нему и с огромным трудом заставлял себя оставаться на месте. Она была до невозможности красива, а это платье… Он прошелся взглядом по ее изящной фигурке от стройных ног, мелькающих в откровенном разрезе, до острых обнаженных ключиц, не прикрытых тонким кружевом.
«Чертово платье!» – пронеслось в взбудораженном мозгу. Когда он покупал его, мог убить любого, кто захотел бы приблизиться к его женщине. Но сейчас оставалось только смотреть на все это великолепие и молча сдыхать под тяжестью своей гордыни и ненависти. Если бы знал тогда, что все получится именно так – ни за что бы не купил его.
Время беспощадно отмоталось на десять лет назад, вернув его в тот незабываемый вечер. Перед ним была Лиза. Его Лиза. Немного взволнованная и дико сексуальная. Ничего не изменилось. Разве что из хрупкой девушки она превратилась в прекрасную женщину, но это только подчеркнуло ее природную красоту. И глаза. Гилберт заметил, что они не сияют как раньше. Нет в них ни былой теплоты, ни света, лишь острые осколки арктических льдов.
С ужасом для себя Алекс осознал, что помнит все до мелочей: завистливые взгляды других мужчин, нервную дрожь ее ладоней, улыбки, предназначенные только ему. Он был счастлив обладать самой лучшей женщиной в мире и уверенно демонстрировал всем свое право на нее.
Гилберт внутренне дрогнул и отступил, сдаваясь своим чувствам. Лиза переиграла его. Уничтожила его же оружием. Воспоминания. Они имели чудовищную силу. Захватив в свой безжалостный плен, связали по рукам и ногам и беспрерывно терзали вспышками в сознании. Любовь и счастье, так сильно контрастировали в бесконечном ворохе ненависти и отчаяния, что их невозможно было игнорировать.
