Анита Феникс
Подстава Симоны
Глава 32
Пар влажными частичками висел в воздухе. Витая в ванной он большей частью конденсировался на зеркале, висящем над раковиной. Симона вышла из прозрачного душевого уголка и, взяв серое махровое полотенце, завернула только что вымытые тёмно-рыжие волосы в тюрбан. Проведя мокрой разгорячённой рукой по прохладной поверхности зеркала, она на секунду увидела своё отражение прежде, чем стекло снова запотело. Больше всего её интересовала кожа области декольте. Ужасные белые волдыри наконец-то начали сходить. Закутавшись в белый махровый халат, она вышла из ванной и направилась в кухню. Как же приятно оказалось распариться в душе: кожа в районе ожога не давала ей нормально мыться всю прошлую неделю. Да она и не пыталась, сутками сидя над конкурсным проектом торгового центра. Проходя в кухню и беря из холодильника мазь от ожогов, девушка на секунду задержала взгляд на еде. В животе забурлило. Корпя над воплощением своей задумки, она забывала обо всём, включая приёмы пищи. Мама чуть ли не насильно заставляла её оторваться хоть ненадолго и поесть. Намазав стремительно заживавшую кожу, Симона вернула мазь на место и взамен достала из холодильника миску с салатом. Добавив к угощению пару бутербродов, она принялась жадно поглощать приготовленный мамой цезарь с курицей.
Сегодня у Симоны планировался перерыв в работе над проектом. Со дня, когда Макс облил её кофе, она больше не ходила на учёбу. Написала старосте, что заболела, а сама сутками работала над конкурсным проектом. Почему-то с того момента она больше ни разу не допускала мысли, что всё это зря. Ей теперь не казалась напрасной трата времени, чтобы попробовать победить. Симона отбросила страхи и взялась за дело. Всё равно она не могла заставить себя пойти в университет, зная, что там Макс, – а если прогуливать, то с пользой. Маме Симона сказала, что у них уже началась сессия, что, в принципе, являлось почти правдой: с прошлой пятницы действительно закончилось учебное время, а на понедельник был назначен первый зачёт. Симоне, конечно, его сдавать не грозило, у неё стоял «автомат» по всем предметам, кроме архитектурных стилей. Технически и по ним должен был бы, но стараниями Макса последний реферат, закрепляющий право зачёта без сдачи, ей засчитан не будет. Так что сегодня Симона собиралась освежить в памяти знания по предмету и довести до ума все чертежи, являющиеся в их вузе заменой экзаменов.
Тарелка с салатом опустела быстро, но чувства насыщения Симона не ощутила. Поставив на плиту чайник, девушка полезла в буфет. Вчера у них в гостях была организатор свадеб, которой мама поручила устроить их с Борисом Антоновичем торжество. Симона не выходила из своей комнаты, работая над планом торгового центра, но знала, что мама угощала гостью чаем с пирожными. Сейчас роясь в буфете, Симона надеялась, что женщина со скрипучим голосом не съела их все. Повезло – пакетик с маленькими заварными шариками был скорее наполовину полон, чем пуст. Быстрее бы вся эта кутерьма со свадьбой завершилась. После того как мама между делом обмолвилась, что Макс к ним не переедет после свадьбы, дышать стало заметно легче. С её плеч будто упал огромный, тягостный груз. И хотя теперь ретироваться из подродной крыши можно было не торопиться, Симона упорно решила-таки сделать всё от неё зависящее, дабы выиграть конкурс. Взяв чай и предварительно разбавив его холодной водой – у Симоны, кажется, развилась фобия горячих напитков – девушка, вооружившись пакетиком с пирожными, отправилась к себе в комнату и села за компьютерный стол.
Программа, в которой она выполняла учебные задания, загружалась медленно, и, чтобы скоротать время, Симона решила проверить соцсети. Отхлёбывая едва тёплый напиток и стараясь не крошить на клавиатуру, откусывая пирожное, она кликнула по непрочитанному сообщению. Обнаружилось письмо от папы: «Привет, дочка. Как там мой подарок? Что-то не вижу свежих фото. Если будет время, забегай ко мне в студию, сниму тебя на новую аппаратуру». В конце ей подмигивала задорная жёлтая мордочка смайлика. Дочитав, Симона тут же метнула взгляд к сумке с фотоаппаратом, стоящей на одной из полок. Она и думать забыла о нём, даже не доставала камеру с тех пор, как поставила сумку, вернувшись тогда из кофейни.
Несмотря на то, что программа по созданию чертежей и 3D-моделей уже загрузилась, Симона отодвинулась от рабочего места и взяла в руки чёрную сумку. Фотоаппарат, лежащий внутри, выглядел очень солидно. Симона, невзирая на попытки папы обучить её, довольно плохо разбиралась в подобной технике. Достав зеркалку, как называл её отец, она перекинула чёрно-жёлтый ремешок через шею и посмотрела в окошечко с точечной заменой будущего снимка. Направив объектив на письменный стол, Симона зажмурила один глаз. Но не увидела ничего, кроме темноты. Понадобились пара секунд, дабы она поняла, что забыла снять защитную крышку с объектива. Рассмеявшись собственной глупости, она всё же сделала несколько снимков комнаты. «Интересно, насколько он приближает? – подумала девушка, выкручивая колёсико объектива. – Вот это да, – за секунду из обзора целой комнаты кадр сузился до расплывшейся без фокуса компьютерной мыши, – ничего себе! – восхитилась Симона, направляя камеру в окно». Дом через дорогу оказался так близко, что она смогла разглядеть горшки, стоящие на окнах. Сразу захотелось испытать возможности фотоаппарата на ком-нибудь живом. «Жаль, мама на ужине у Бориса Антоновича. Ну, ничего, – Симона привела объектив в исходное положение, – сдам сессию и позову Милану на фотосъёмку». На этом проба подарка была окончена, и Симона вернулась к столу с полностью остывшим чаем и надкушенным пирожным. Отправив ответ папе, она кликнула на программу с учебными проектами.
Глава 33
Макс стоял на лужайке, пристально глядя на окно первого этажа. Прикуренная сигарета тлела и осыпалась между пальцев, поскольку он забывал вовремя делать затяжки. Несмотря на то, что солнце село как минимум пару часов назад, на улице было по-летнему тепло. Вокруг царили нерушимые покой и тишина. Ни дуновения ветерка, ни звука. С дороги, отделённой от двора забором и парковой посадкой, конечно, долетали визги шин и сигнальные гудки авто, но всё это ощущалось невероятно далёким и недосягаемым. Макс заворожённо смотрел, как Ольга Евгеньевна собирала с кухонного стола пустые тарелки. Эта невысокая, коренастая женщина в очках была знакома Максиму с раннего детства, ведь являлась мамой его лучшего друга. Вот женщина отнесла тарелки в раковину. Папа Валеры, смотревший маленький кухонный телевизор что-то сказал, и они задорно рассмеялись. Макс наблюдал за ними и искренне завидовал другу. Когда-то такая вот счастливая семья была и у него. Мама и папа. Хотя теперь, оглядываясь назад, он понимал, что, вероятно, мать с отцом вовсе и не были особенно счастливы вместе.
Отбросив окончательно истлевшую сигарету, Макс вышел из тени деревьев под свет уличного фонаря и направился к входу в подъезд старенькой четырёхэтажки. Минуя лестничный пролёт, парень вдруг осознал, что последний раз проходил здесь, чтобы постучать в квартиру номер 4 со словами: «Здравствуйте. А Валера выйдет?» – много-много лет назад. Ему тогда было 12 или 13. Сейчас в 22 цель его визита состояла примерно в том же. Макс не виделся с другом со дня их ссоры. В целом, это не было удивительным, из-за новой работы ему крайне редко удавалось посещать университет, и попадал он зачастую именно на те пары, которые Валера предпочитал избегать. Но отсутствие личного контакта между друзьями не являлось единственной причиной, по которой Макс без приглашения приехал к нему домой поздним вечером. На телефон друг также не отвечал с того самого дня. Вместо гудков роботоподобный женский голос сообщал, что абонент находится вне зоны действия сети, сообщения не доходили, а в социальных сетях – вечный офлайн.
Вот это, по мнению Макса, выглядело довольно странно. Валера же не кисейная барышня, в конце концов, чтобы устраивать забастовку из-за мелкой ссоры. Опасаясь, что с другом что-то случилось, Макс решил съездить к нему домой, дабы зарыть наконец топор войны и нормально поговорить. Ехать именно сегодня он решил не только потому, что всю прошлую неделю его грызла совесть за брошенные другу нелестные комментарии насчёт его отношений с Викой, но и потому, что дома у него состоялся очередной романтический ужин папы и Марины Сергеевны. Ужин, как известно, обещает перейти в завтрак, а Макс вовсе не жаждал в это время присутствовать дома. Лучше заявиться ночью, когда все уже улягутся спать.
Макс помахал рукой в воздухе – успевший погаснуть датчик движения снова его заметил и озарил тёмный подъезд жёлтым светом. За дверью раздалась трель, имитировавшая щебет птиц. Как только отголоски звонка стихли, Макс услышал шаги и скрежет отпираемой задвижки.
– Максимка, здравствуй, – поправляя очки в тяжёлой роговой оправе, неподдельно обрадовалась Ольга Евгеньевна. – А Валера не говорил, что ты зайдёшь. Проходи, раздевайся. Кушать будешь?
– Да я то… – замялся на пороге Макс, высматривая за спиной невысокой женщины друга.
Валера появился из зала, поправляя, видимо, только что переодетые джинсы.
– Мы ушли, мам, – лишь мельком взглянув на Макса, сказал парень, снимая с крючка в прихожей ветровку.
Выйдя из подъезда, Валера тут же пискнул пультом от машины и зашагал в её направлении. Макс шёл рядом, не зная, как завести разговор. По лицу Валеры было непонятно: всё ещё злится он – или уже нет.
– Ты это, – неуверенно тормозя перед авто друга и не торопясь залезать внутрь, начал Макс, – извини меня. Тогда просто…
– Забей, – махнул рукой Валера, останавливаясь напротив. Только сейчас, в отблеске фонаря, Макс обнаружил, что лицо друга испещрено мелкими царапинами, как если бы он неудачно побрил не только бороду, но ещё лоб и нос. – Заметно, да? – горестно усмехнулся парень, увидев, что Макс его разглядывает.
– Что стряслось?
– Это я так с Викой помирился. Почти прошли уже, ты бы видел, что вначале было.
– Чем она тебя так?
– Да я, идиот, поехал к ней с букетом роз, красных, как она любит. А эта истеричка мне с порога ими по роже.
– Дела… – присвистнул Макс, доставая пачку сигарет и протягивая одну другу. – А с мобилой у тебя что?
Валера, выпуская облако дыма, сморщился.
– Я не ожидал, что она меня, – он показал на лицо, – в общем, телефон выронил. Он три этажа пролетел, прежде чем о перила разбиться. Там, по сути, даже и в ремонт нести уже нечего. Так что я теперь без телефона. Родители не в курсе: не хочу, чтобы они в кредит мне новый брали.
Макс сочувственно посмотрел на грустневшего с каждым словом друга. Он внезапно осознал, насколько по-свински с ним обошёлся. Мало Валере эта полоумная пискля нервы трепет, так ещё и лучший друг не поддержал.
– Может, помиритесь ещё? – не зная, что сказать и как загладить вину, предположил Макс.
– Да пошла она! – гневно отрезал Валера. – Ты мне всё правильно тогда сказал. Она меня просто как личного водителя и спонсора использовала. А сейчас повод подвернулся, чтобы расстаться. Я у неё в инсте увидел фотку с каким-то парнем. Потому и поехал мириться. Хотел вначале придушить его, а теперь думаю: нет, пусть вот теперь он с этой истеричкой мучается – посерьёзнее наказание будет.
На последних словах оба парня рассмеялись. Макс был искренне рад, что друг наконец-то прозрел.
– А из-за мобилы не парься, я тебе свою старую отдам, пока на новую не накопишь, – «старым» Макс называл «андроид» последней модели, который он полгода назад, просто ради фарса, сменил на яблочный бренд.
– Да неудобно как-то, – начал было Валера, но Макс тут же ответил, закрывая этот вопрос раз и навсегда:
– Неудобно на потолке спать, а телефон этот у меня всё равно без дела пылится. Может, в «пьяную кошку» скатаемся?
– Не, не могу, – тут же переключился Валера, видя, как Макс собрался открыть дверь пассажирского сиденья машины. – Скоро чертёж Валгуссы этой, ну, церкви, сдавать, а он у меня только начат. Тебе-то твой ботаник, небось, всё уже начертил?
Ботаником друзья называли худосочного паренька, окончившего их отделение годом ранее и подрабатывавшего теперь выполнением чертежей для студентов.
– Балин! – схватился за голову Макс.
Он так и не смог связаться с ним по электронной почте, а намеченный личный визит совсем вылетел из круговерти мыслей.
– Пошли, до дома тебя подкину, – предложил Валера, догадавшись, что со злосчастным чертежом у Макса тоже не всё гладко.
– Не, мне до дома надо как можно дольше добираться, – отказался Макс, и на том друзья распрощались.
5 мая, среда
Глава 34
– Рускова, а ты почему с зачёткой не подходишь? – Яна Васильевна, преподаватель по архитектурным стилям, испытующе смотрела на Симону. Та сидела за партой в числе других студентов в ожидании начала зачёта и вовсе не ожидала к себе подобного внимания. – У тебя, насколько я помню, все рефераты отвечены, – тем временем продолжила женщина, жестом подзывая её к себе.
Рядом со столом Яны Васильевны уже стояли четверо студентов, которые, как и Симона, выполнили задания, необходимые для получения «автомата». Однако они, в отличие от Симоны, могли предоставить пять титульных листов с пометкой «отвечено» и подписью Яны Васильевны. Девушка встала, понимая: кричать через весь кабинет о том, что ей недостаёт листка последнего реферата, будет не совсем удобно. На всякий случай она принесла оставшиеся четыре и неуверенно мяла их в руках, пока Яна Васильевна расписывалась в зачётках остальных «автоматчиков».
– Давай рефераты, – сказала преподаватель, протягивая руку к листам Симоны. – А где по готике? Я же помню, ты отвечала.
– Понимаете… – замямлила Симона, представляя, что история о том, как Макс нарочно испортил её реферат, вряд ли окажется убедительной, – понимаете… мой младший брат пролил на него чай и… – она замолчала, чувствуя, как краснеет от спонтанной лжи.
Яна Васильевна посмотрела на неё, а потом огляделась, словно желая удостовериться, что за ними никто не наблюдает, а потом тише, чем обычно, сказала:
– Давай зачётку. У самой две младших сестры, в детстве чего только не вытворяли с моими вещами – понимаю, – расписавшись витиеватой подписью, женщина вернула зачётку просиявшей Симоне. Но, когда та взяла маленькую синюю книжечку, она вдруг слегка потянула последнюю на себя и назидательно произнесла. – Но это в первый и последний раз, – после чего наконец отпустила зачётку.
Радостно вылетая из кабинета, где все собравшиеся доставали чистые листочки и записывали задание для зачёта, Симона даже немного расстроилась, что среди них не было Макса. Изначально данный факт её, определённо, несказанно радовал, но теперь отчего-то захотелось, чтобы он увидел, узнал: его выходки ей нипочём. Зачёт она получила, ожог окончательно зажил. Не считая маленького шрамика, удачно прятавшегося под бюстгальтером, следов на груди не осталось. Глупо улыбаясь самой себе, Симона спустилась на первый этаж и завернула в коридор, ведущий на выход. Мысли уже вертелись вокруг правок и изменений, которые она внесёт в свой конкурсный проект по возвращении домой, как вдруг сзади её окликнул знакомый мужской голос:
– Симона, стой.
Девушка моментально узнала этот немного писклявый тембр.
– Женька? – развернувшись, она увидела спешащего к ней одногруппника.
Сальные кудри по обыкновению были зализаны на бок, но прыщавое лицо, напротив, не оказалось искажено насмешливой ухмылкой. Даже наоборот, выглядел парень весьма удручённо. Поравнявшись с ней, Женька огляделся по сторонам, удостоверяясь, что они в коридоре одни.
– Это тебе, – протягивая Симоне незапечатанный конверт, прошептал парень.
– Что это? – не спеша забирать конверт из его рук, насторожилась девушка.
– Деньги. Я накопил… Но если надо, я ещё… Возьми. Скажи, сколько… Только не…
– Я не понимаю, – прервала Симона несвязный поток речи, полившийся из уст Женьки.
Парень кашлянул, словно пытаясь совладать с волнением, и выпалил:
– Это деньги за молчание. Не рассказывай никому, что меня на учёбу… – тут он понизил голос почти до шёпота, – провожает бабушка. Если мало, я ещё достану, только, прошу, не рассказывай, если…
В эту секунду Симоне стало искренне жаль парня. Да, он цеплялся к ней с первого курса, обзывал, но делал всё не из злобы, просто таков был его способ самоутвердиться. В конце концов, он тоже являлся одиночкой, белой вороной, как и сама Симона. Тогда в коридоре она вышла из себя от злости – на самом деле у неё и в мыслях не было выдавать Женькин секрет.
– Я не расскажу, – улыбнулась девушка, двигая протянутый конверт обратно к Женьке. – Не переживай, твой секрет умрёт вместе со мной.
От такого заявления бледное, почти белое лицо парня вновь начало снабжаться кровью. Он посмотрел на неё так, будто она – ангел, сошедший с небес.
– Спасибо, – выдохнул он с облегчением. – Прости меня за «симку "МегаФона"» и вообще…
– Да ничего, – махнула рукой Симона и уже начала разворачиваться, собираясь уйти, но Женька остановил её вопросом:
– А откуда ты узна…
Договорить ему не дала открывшаяся дверь университета. В коридоре сначала появился Валера, а следом вошёл Макс. Последний держал в руках чёрный тубус. Симона судорожно сглотнула, чувствуя, как ускоряется пульс. Ноги сами собой напружинились. Ей захотелось броситься наутёк, но она удержалась. Дождавшись, пока парни пройдут мимо, хлопнула Женьку по плечу и со словами: «Беги, там по архитектуре зачёт начался», – вышла на улицу.
Глава 35
Макс усердно давил на кнопку звонка, слушая, как по квартире разливается гудящая трель. Заметив, что мелодия прервалась, он снова нажал на звонок, нервно посматривая на время в уголке экрана смартфона. Наконец в квартире обнаружилось какое-то движение, и через минуту раздался щелчок отпираемого замка. Дверь открылась медленно, из образовавшейся щели показался плосковатый длинный нос, а после и худое, вытянутое лицо с маленькими прямоугольными очочками.
– Семён, это я, – просовывая руку в возникшую между дверью и косяком щель, начал Макс.
Рывком дёрнув на себя щит, за которым силился спрятаться открывший ему парень, Макс смог войти в квартиру. Семён бессильно попятился от порога, едва не задевая головой люстру. Высоченный и худой, он напоминал Максу персонажа игры-страшилки, именуемого Слендерменом. Но, в отличие от него, Семён никакого ужаса не внушал. Растрёпанный, в домашней майке, он явно спал, когда незваный гость принялся трезвонить в дверь. Впрочем, час и правда был ранний.
– Ты чертёж мой сделал? Почему по почте не отвечаешь? – Макс зыркнул на и без того стушевавшегося Семёна одним из своих устрашающих взглядов.
– Ииизвини, работы много было, сессии везде сейчас.
– Так ты не сделал?! – напустился Макс, шагая в его сторону, отчего Семён вновь попятился.
– Сделал, сделал, – примирительно вскидывая длинные костлявые руки, залепетал парень. – Вот, – он исчез за дверью одной из комнат и тут же появился с чёрным тубусом в руках.
Открутив крышку, Семён извлёк плотный белый лист формата 50х70. Развернув его в воздухе, Макс узрел аккуратный чертёж церкви по центру и каллиграфичные подписи названия и автора работы. Если верить данному чертежу, автором являлся Шевцов М. А.
– Супер, – небрежно уронил Макс, скручивая чертёж, как он был. – У тебя карта та же? – уже разворачиваясь, уточнил он.
– Д-да. Подожди, вот, – Семён протянул ему чёрный тубус, – а то помнётся.
Макс щедрость оценил и более добрым тоном добавил:
– За него пару соток накину тогда тебе сверху.
На этом аудиенция заказчика и исполнителя была окончена.
– Что так долго? – выбрасывая лишь наполовину выкуренную сигарету в урну и усаживаясь на водительское место, спросил Валера.
– Да он спал, походу, – махнул тубусом Макс, располагаясь рядом.
– Ещё бы, начало восьмого только! Кстати, а зачёт по архитектуре через тридцать минут уже.
– Тогда дави на газ, – пожал плечами Макс, пристёгиваясь и убирая громоздкий тубус на заднее сиденье. Машина Валеры тронулась с места.
– Тебе вот прям сегодня нужно было свой чертёж забирать? Если опоздаем, нас Яна-Вася живьём съест.
Макс предпочёл не отвечать, что завтра ему на тренировку, а в остальные дни он работает. Незачем нажимать на больную мозоль другу.
Как Валера ни давил по газам, парни высадились на территории универа только спустя 5 минут после начала зачёта. Подхватив тубус, Макс влетел в дверь учебного заведения, однако сразу же замер. Парень совсем не ожидал увидеть в коридоре Симону. В теле резко полыхнул жар. Тот факт, что девушка о чём-то мило беседовала с Женькой, их одногруппником, Макса не на шутку взбесил. Из лёгкого ступора вывел тычок Валеры, напомнившего: им надо дуть на зачёт. Симона в эту же секунду вихрем вылетела прочь, а Макс с силой бортанул плечом оставшегося стоять Женьку. Тот едва не упал, но, обретя равновесие, молча устремился к лестнице на второй этаж.
– Тебе что, вообще без разницы, кого прессовать? – поинтересовался Валера, когда и они начали подниматься. – Или ты приревновал?
Макс быстро подавил лукавый смешок друга, ответив вопросом на вопрос:
– А ты как с Викой? Помириться не надумал?
20 мая, четверг
