Анита Феникс
Подстава Симоны
Глава 27
Макс не мог поверить, что всё это действительно происходит с ним. Что сейчас он – парень, привыкший ходить в брендовых шмотках и источать аромат дорогущих одеколонов, – стоял в идиотской жёлто-зелёной футболке с бейджем «Максим». На голове красовалась не менее идиотская бейсболка тех же цветов. И он обязан был улыбаться посетителям, заказывающим бургеры, наггетсы и картофель фри.
Все прошлые выходные прошли в тщетных поисках более-менее сносной работы. Зарплата его не волновала абсолютно. Отец не перестанет подбрасывать денег – просто ему нужно где-то работать, дабы тот наконец успокоился. Однако найти занятие, которое совмещалось бы с учёбой и не являлось при этом унизительным, на взгляд Макса, оказалось не так-то просто. Валера, всё ещё киснувший из-за неудачных попыток помириться с Викой, возил его от одного адреса из объявлений к другому. В итоге к вечеру воскресенья пришлось признать: престижная работа и очное образование – вещи несовместимые.
– Поехали к твоему «Бургеропалесу», – махнул рукой Макс, выходя из очередного офисного здания, где ему отказали в свободном графике. – Если туда не устроюсь, так хоть похаваем.
И вот теперь он сотрудник фастфуда «Бургеропалес». Во вторник после пар проводился вводный инструктаж, а сегодня с девяти утра Макс уже стоял на кассе, принимая заказы. Стараясь не выдать своих эмоций внешне, парень «вскипал» каждый раз, когда какая-нибудь мама просила не класть лук в бургер для её чада или когда подростки, прогуливавшие школу и купившие один маленький лимонад на пятерых, часами гоготали за столиком, показывая на всех пальцем. Благо, утром в рабочий день народу заглядывало не особенно много, а его смена должна была закончиться в двенадцать. Успеет на две последние пары. Однако часы, висящие сбоку, рядом с меню, словно двигались в замедленной съёмке. Когда Максу чудилось, что уже точно прошло полчаса, в реальности это оказывались какие-то жалкие 7–10 минут. У него уже начала болеть шея от частых поворотов в сторону часов. Смартфоном в течение рабочего дня пользоваться не разрешалось, и это тоже неимоверно бесило.
Когда медленные, как улитки, стрелки наконец-то доползли до половины двенадцатого, Макс несколько ожил. Ещё тридцать минут – и его сменят. Зал, не считая всё тех же гогочущих школьников, был пуст. Но в 11:45 дверь фастфуда отворилась, впуская новых посетителей. Стильно одетый парень, поблёскивая дорогими часами, открыл дверь перед невысокой блондиночкой, семенящей на каблуках. Парень, отпустив дверь и переместив свою руку на предельно низкий уровень талии девушки, оглядел помещение. С нескрываемыми нотками пренебрежения он спросил:
– Ты точно хочешь есть тут? – Макса буквально затрясло от ярости, когда скользящий пренебрежительный взгляд ровесника столь же пренебрежительно задержался и на нём.
– Да, – подала голос блондиночка, – мне подружка сказала, что здесь есть баскет с креветками.
Чёрт возьми. Макс болезненно прикрыл глаза. Несмотря на то, что блондинка стояла к нему спиной, по голосу он узнал её: Лена. Лена из фитнес-клуба. Ну почему именно сейчас? Не могла очередного бойфренда на пятнадцать минут позже на креветки раскрутить? Не зная, куда себя деть, Макс надвинул дурацкую кепку на самый лоб и уставился в пол. Что происходило в зале, теперь было видно плохо, но цокот ленивых каблуков приближался к нему.
– Можно два баскета с крев… – начала она и тут же осеклась.
– Макс? – едва слышно, видимо, чтобы новый кавалер не прознал, прошептала она и захихикала.
Понимая, что его незамысловатая маскировка не сработала, Максим поднял голову, поправил кепку и, не глядя на девушку, начал вбивать заказ.
– Что-то ещё? – буквально выдавил из себя он.
– Да, три лимонада, – с ни капли не скрываемым злорадством изрекла Лена и вернулась за столик к своему ухажёру.
Когда на экране высветился номер их заказа, молодой человек Лены подошёл к кассе для оплаты и забрал поднос с едой. Зачем им на двоих понадобились три лимонада, Макс узнал, когда мстительная блондинка, нарочито соблазнительно откусывая толстую креветку и глядя на него в упор, взяла и опрокинула один из напитков на пол.
– Ой, – перевела она взгляд на своего парня, сидевшего к Максу спиной. – Ну ничего, персонал всё сейчас уберёт.
Злоба Макса распалялась, бурлила и клокотала, ведь под «персоналом» подразумевался он…
Глава 28
«Боже, как же мертвецки хочется спать», – Симона с трудом высидела две первые пары. Из-за постоянных внутренних сомнений, связанных с участием в конкурсе, она не могла нормально спать. Стоило лечь, как в воображении начинали вертеться картины безоблачного будущего, которое сулила победа. Но не успевала она толком поверить в свои возможности, как здравый смысл беспощадно выжигал её грёзы осознанием неминуемого провала. Спускаясь по лестнице в столовую, она мечтала об одном: залить в себя как можно больше кофе. В их учебной столовой царило особое отношение к воде, из которой студенты заваривали чай и кофе. Всегда, в любое время кипятильник сохранял регулировку на максимум и выдавал такой крутой кипяток, что ждать остывания можно было весь обеденный перерыв. Но именно это Симоне сейчас и было необходимо.
Поворачивая в коридор, ведущий в столовую, она уже предвкушала обжигающее и вместе с тем бодрящее тепло стаканчика, в котором подавали желанный напиток. Однако на её пути к пробуждению вдруг выросла кудрявая физиономия с созвездиями прыщей. Женька облокотился одной рукой на противоположную стену, а другую деловито упёр в бок, тем самым преграждая Симоне путь в столовую. Девушка нехотя притормозила, прикидывая, как бы его обойти. И почему он цепляется лишь к ней? Вероятно, потому, что другие сразу пошлют его в таких красках, – кудри на сальной голове станут дыбом. Или потому, что у неё в универе нет подруг, и она всегда ходит одна.
– Куда идёшь, «симка "МегаФона"»? Какой у тебя самый дешёвый тариф? – Женька разразился мерзкими смешками.
– Дай пройти! – настолько резко, насколько могла, сказала Симона. Получилось больше похоже на невнятный бубнёж. И почему она не может наорать на него? Почему она вообще не может орать на людей? Почему постоянно позволяет унижать себя этому лузеру?
– Чего-чего? – Женька демонстративно прижал руку к уху и повернул его в сторону девушки. – Ты так тихо разговариваешь, что без мегафона, – на этот раз шутник, видимо, имел в виду громкоговоритель, – тебе не обойтись.
Симона, не желая более слушать поток вовсе не забавных и однотипных шуток в свой адрес, воспользовалась тем, что Женька убрал руку от стены, изображая слабослышащего, и юркнула в освободившийся проход.
– Куда бежишь, Симона-три-дозвона? – донеслась последняя острота.
Парень не стал её преследовать. Занимая очередь за кофе, Симона думала, что в следующий раз она соберётся с духом и даст отпор хотя бы ему. Об отпоре Максу ей думать не хотелось. Во-первых, невзирая на все пакости, Симона не могла с уверенностью сказать, что с чувствами на его счёт окончательно покончено. И во-вторых, она надеялась просто больше никогда не попадать в его поле зрения. Последние пару дней ведь это удавалось.
Её очередь подошла быстрее, чем ожидалось. Симона взяла только кофе. Есть отчего-то совсем не хотелось. Получив, как всегда, кипяточный стаканчик, источавший дурманящий аромат, она развернулась и мелкими шажками направилась к свободному столу. Разместив на спинке стула вещи, она уселась и принялась дуть на тёмно-коричневую гладь, разнося по краям остатки кремовой пенки. Вдруг за спиной – судя по звуку, в паре метров, у входа – раздался какой-то грохот. Привычный гам, фоновым гулом стоявший в столовой, резко стих. Симона обернулась на источник шума и едва не вскрикнула, увидев Макса. Он стоял рядом с пустым столиком. Рядом валялся металлический стул, а напротив, к ней спиной, сидел Валера, делая какие-то успокаивающие жесты другу. Всегда ухоженный парень выглядел на этот раз странно помятым. Одежда, состоявшая из чёрных брюк и серой рубашки, была скомкана, внизу пуговицы застёгнуты неправильно, и из-за этого один край рубашки небрежно свисал ниже другого. Симона искренне испугалась при виде его лица: побагровевшая от ярости кожа, на фоне которой искрящиеся злобой глаза стали более заметны. Раньше девушке казалось, что она видит в них океан. Теперь же там разгорелся настоящий морской шторм.
Парень со злобой затравленного дикого зверя оглядывал смотрящих на него студентов. Взоры были устремлены на него, и всё замерло в ожидании того, что произойдёт дальше. Случайно глаза Симоны встретились с глазами Макса. Её будто прошил насквозь раскалённый штырь. Она тут же отвела взгляд и уткнулась во всё ещё обжигающий кофе. Сердце вдруг бешено забилось, а тело напряглось. Захотелось встать и броситься бежать, но было поздно. Мятые чёрные брюки уже возникли на противоположной стороне стола. Симона боялась поднять голову, продолжая смотреть в стаканчик с кофе, словно надеясь отыскать в нём спасение.
– Отдыхаешь? – услышала она злобный вопрос, адресованный сверху вниз. Ну вот что ему опять от неё надо? Так и не подняв головы, Симона начала тянуться к сумке с курткой, висевшим на спинке стула. – Куда собралась? – успела она услышать прежде, чем его резкое движение разожгло в груди нестерпимую боль.
Глава 29
Ему пришлось переодеваться впопыхах в жалкой подсобке «Бургеропалеса». Чёртова Лена выплеснула остатки лимонада на его брюки, когда он униженно вытирал шваброй напиток с пола. «Вот же стерва! – тщетно пытаясь оттереть сладкую жидкость со штанин, он только мял их. – Чёрт с ними». Быстро скинув дебильную футболку-униформу, он достал из сумки рубашку, принесённую заранее из дома. Выглядела она так, словно ткань зажевало в некий крутящийся механизм. «Мало того, работаю в какой-то дыре, теперь и на учёбе буду как бомж появляться!» Глянув на часы, Макс взбесился ещё сильнее. Сейчас еле тянувшееся время принялось бежать с неумолимой скоростью. Такими темпами он не успеет перекусить перед началом пары. Надышавшись за время работы ароматами бургеров, вопперов и шримп-роллов, парень ощутил не на шутку разыгравшийся аппетит. А обед был предусмотрен только для работающих на полную ставку. Наскоро застегнув мятую рубашку и, кажется, слегка напутав с пуговицами, он выбежал через служебный выход, на ходу натягивая кожанку. Ну, хоть погода стала лучше, не хватало ещё промокнуть. Его вид и так оставлял желать лучшего.
Уже в автобусе, на пути в университет, он созвонился с Валерой. Друзья договорились встретиться в столовой. Максу не терпелось рассказать о своём первом рабочем дне – и сделать это нисколько не стесняясь в выражениях. Может, хоть тогда полегчает… За время пути он немного подостыл. Однако сегодня был явно не его день, потому что на подходе в университет его нещадно окатили из той самой лужи, около которой он поджидал по утрам Симону. Вновь вскипев от раздражения, он обрушил тучу ругательств на уезжавшее прочь красное авто. Может, там Симона за рулём? Ну, эта сучка у него дождётся. Это из-за неё и её мамаши ему приходится работать в забегаловке, как какому-то нищеброду. «Ну, попадись мне, – клокотало сознание Макса, когда он, чувствуя, как в ботинках хлюпает вода, летел к условленному месту. – В землю закопаю гадину». Вбежав в буфет, Макс был настолько зол, что, не отдавая отчёт в своих действиях, изо всей силы пнул попавшийся под ноги стул. Тот с грохотом повалился и едва не задел идущего к нему Валеру.
– Макс, ты что? Садись, – Валера примирительно вскинул руки и медленно опустился на стул напротив.
Вероятно, он ожидал, что друг тоже сядет, но это не входило в планы последнего – он продолжал стоять, отрывисто дыша, как бык на родео. Максу хотелось разорвать всех и каждого, кто сейчас смотрел на него с нескрываемым удивлением. Ему казалось, что студенты, все до единого, насмехаются над ним, знают, что он теперь уборщик в забегаловке. Тот факт, что работал он всё-таки кассиром, в данную минуту значения не имел. Макс, не внимая успокаивающим увещеваниям Валеры, уже собирался рявкнуть на всё помещение: «Чего уставились?!» – как вдруг налившиеся кровью от злобы глаза выхватили из толпы знакомое лицо.
Мигом забыв обо всех остальных, Макс двинулся к сидящей через три стола Симоне. Валера вроде попытался удержать его, но он вырвался, ничуть не замедлив шаг. Встав перед ней, он буквально разрывался от гнева. Тот факт, что девушка старательно смотрела не на него, а в свой жалкий стаканчик с кофе, бесил его ещё больше. Что она о себе возомнила, за пустое место его считает?! Распивает чаи, пока он работает в забегаловке? Радуется, что они с матерью разрушили его жизнь? «Отдыхаешь?» – процедил сквозь зубы он, надеясь, что хотя бы сейчас она поднимет голову, но этого не произошло. Взамен девушка потянулась к вещам, вероятно, надеясь уйти. Ну уж нет, он не позволит вот так взять и сбежать. «Куда-то собралась?» – срывается с его губ вопрос, прежде чем Макс резким и злобным движением толкает кофейный стакан. Тот от силы удара слегка подлетает, изливая коричневую жидкость на светло-бежевую блузку Симоны. О том, что кофе был горячим, Макс подумал лишь спустя секунду, когда девушка завопила, отшатываясь и падая со стула. Он видел, как из глаз закапали частые слёзы, когда она практически на ощупь нашарила сумку с курткой и бросилась прочь.
Гнев сняло как рукой. Он вдруг почувствовал обессиливающее опустошение. Будто его энергию кто-то высосал, на манер коктейля через трубочку. Еле волоча негнущиеся ноги и ощущая, что к нему прикованы взоры всех присутствующих, он вышел прочь. За поворотом мелькнула сумка быстро удаляющейся Симоны. Макс плавно, как в замедленной съёмке, продолжал двигаться к выходу. Он не горел желанием пересекаться с бегущей впереди девушкой. Какая-то часть парня сожалела о произошедшем, понимая, что он перегнул палку. Но по большому счёту ему было безразлично: хотелось просто, чтобы всё было как раньше. Когда он, мама и папа жили вместе, и была возможность отдыхать с друзьями, ни в чём себе не отказывая.
Сворачивая по коридору к выходу, Макс надеялся не застать там Симону. Её и правда не было. В коридоре стоял лишь бледный как полотно одногруппник Женька. Макс миновал его и уже взялся за массивную ручку входной двери, как услышал за спиной голос Валеры и обернулся. Друг едва не сшиб отрешённо глядящего в пустоту Женьку, отчего последний встрепенулся и исчез в ближайшей открытой аудитории.
– Стой! – выдохнул Валера.
В руках он держал сумку с кислотно-жёлтым тигром и свои вещи. Макс и забыл, что оставил её в столовой. Он не привык ходить с ней на учёбу, но теперь, когда ему приходилось переодеваться после работы, следовало взять это в привычку.
Глава 30
Жгучий жар пронзил всё тело. Симона даже не сразу поняла, что произошло. От резкой боли она машинально оттолкнулась прочь от Макса, из-за чего стул потерял равновесие, и она упала на спину. Грудь нестерпимо жгло. Мокрая, липнущая к телу ткань причиняла новую боль при каждом движении. Она не сразу поняла, что вскрикнула. Помещение вдруг стало мутным, а потом и вовсе расплылось от слёз, заполонивших глаза. Кое-как нашарив валявшиеся на полу вещи, Симона поднялась и как можно быстрее вылетела из столовой. Слёзы лились нескончаемым потоком. Свободной рукой она начала расстёгивать слегка остывшую блузку, чтобы не давать ткани возможности вновь и вновь касаться обожжённого участка кожи. Всё так же на ходу девушка достала телефон и вызвала в приложении такси. Она сейчас была просто не в состоянии идти на остановку и уж тем более сидеть на двух оставшихся парах. Боль, обида, гнев – её буквально разрывало изнутри буйство эмоций. Хотелось остановиться и заорать, заорать что есть мочи. Прежде она никогда в своей жизни не испытывала ничего подобного. Такси сообщило, что машина будет подана через одну минуту, и в эту же секунду, практически за два метра до выхода, перед ней снова возник Женька.
– Ого! Ты что, в столовке стриптиз танцевала? – блуждая взглядом по расстёгнутой наполовину блузке и немного видневшемуся лифчику, начал он. Вероятно, из-за открывшейся ему картины парень не заметил, что Симона была заплаканной. Иначе вряд ли бы стал преграждать ей дорогу. В сущности, Женька не был таким уж злодеем, каким хотел казаться. – И как я мог подобное пропустить! – продолжал парень.
Приложение пискнуло уведомлением, что такси ожидает её. И в эту секунду во всегда миролюбивом сознании Симоны что-то сломалось. Она подняла до того опущенную голову и взглянула прямо в глаза Женьке:
– Послушай сюда, кудрявое недоразумение. Если я тебя ещё хоть раз увижу в поле своего зрения, расскажу всему университету, – Симона показала пальцем себе за спину в направлении столовой, – что тебя на учёбу до сих пор водит бабушка! – после чего она с силой отпихнула побледневшего как полотно парня и вылетела прочь на улицу.
Уже сидя на пассажирском сидении, Симона сообразила, что блузку можно застегнуть. Ткань остыла и теперь обдавала приятным холодом обожжённую кожу. К тому же водитель странно косился на её вызывающий вид. По пути Симона попросила заехать в аптеку и подождать её. Показав фармацевту поражённую кожу, она объяснила, что обварилась кипятком. Женщина лет сорока в толстых плюсовых очках всплеснула руками и, заметавшись, выложила на прилавок несколько мазей, объясняя, когда и каким образом их необходимо использовать. Снабдившись медикаментами, девушка наконец-то доехала до дома.
Закрыв за собой входную дверь и привалившись к ней спиной, она выдохнула с облегчением. Дома было пусто – повезло, что сегодня мама работает. Закинув в стиральную машину мокрую сладкую блузку, она, оставшись в одном лифе, оглядела себя в зеркале. Всё оказалось ещё хуже, чем она ожидала. Мало того, кожа нестерпимо болела, так теперь вместе с покраснением на ней начали проступать намёки на волдыри. Пострадал приличный участок: всё, что ниже ключиц, было серьёзно обожжено.
– Мерзкий урод, – прошептала Симона, намазывая себя противоожоговой мазью. – Какой же надо быть скотиной, чтобы такое сделать. Ну нет, я тебе этого просто так не оставлю! – слёзы, душившие её в университете, отступили, и им на смену пришёл гнев, смешанный с решимостью наказать обидчика.
Может, в полицию на него заявить? Пряча ожоги под домашнюю футболку, Симона отправилась к себе в комнату и включила компьютер. Из информации в сети она узнала, что имеет достаточные основания для обращения в полицию. Если верить статье с какого-то правового сайта, ей следовало обратиться в больницу, дабы зафиксировать факт нанесения вреда здоровью. Симона уже всерьёз прикидывала количество свидетелей, когда поняла: полиция в её случае не вариант. Во-первых, Борис Антонович – человек достаточно состоятельный и с лёгкостью может нанять дорогущего адвоката. Макса отмажут, как пить дать. Да и к тому же Симона совершенно не желала поступать с мамой таким образом. Ведь, если она узнает обо всём, свадьбу, скорее всего, придётся отменить. Неизвестно, сохранятся ли их отношения с Борисом Антоновичем вообще. Нет, Макс и так достаточно испортил ей жизнь – у неё, возможно, навсегда останутся следы от ожогов. Не хватало ещё, чтобы мама лишилась семейного счастья из-за этого козла. Но как? Как она сможет забыть об этом? Просто продолжить учиться и видеть его каждый день? Боже, да ведь они совсем скоро будут жить под одной крышей! Нет, это полная катастрофа. Да он убьёт её прежде, чем она успеет окончить университет и съехать. А что делать? Что она может? Съехать прямо сейчас ей не позволяют финансы. Да и неизвестно, когда позволят после завершения учёбы. Должен, должен быть выход. Симона бессильно опустила голову на компьютерный стол, случайно задев подбородком пару клавиш. Компьютер, неверно истолковавший её команду, принялся загружать какую-то ссылку из закладок браузера.
И вдруг перед Симоной открылся ответ. Страница с положением конкурса от «Brick by brick». Она должна участвовать! Должна победить – и тогда уедет учиться далеко отсюда. Это её единственный шанс.
Глава 31
– Что за дичь ты там устроил?! – напустился Валера на друга, когда они вышли из столовой.
– Реально статью себе заработать решил? Ты хоть понимаешь, что с таким ожогом она на тебя заявить может запросто?
Макс, до того отрешённо глядевший себе под ноги, пренебрежительно махнул рукой:
– Никуда она не заявит.
– Да если и так, – друзья остановились за углом университета, – всё равно. Зачем ты это сделал?
– Да день сегодня паршивый, – Макс скривился будто от резкой боли, вспомнив, как вытирал полы под злорадствующим взглядом Лены. Достав из кармана пачку сигарет, он взял себе, протянул одну другу, и оба прикурили от зажигалки Макса. После пары затяжек парень пересказал Валере, как прошёл его первый рабочий день.
– Ну так и облил бы Лену! Рускова-то тут каким боком?
Макс почувствовал, как утихомирившийся было гнев снова поднимается из глубин сознания.
– Да потому что, если бы не она и её мамаша, не пришлось бы мне работать в этой дыре! Вообще всё было бы нормально.
– Слушай, – стряхивая пепел с сигареты, протянул Валера, – то, что у тебя происходит дома, – это паршиво. Я не спорю. Но нельзя так бросаться на людей. Вот с чего ты решил, что она не напишет на тебя заяву?
– Да если и напишет – плевать! У отца куча знакомых юристов. У него и судьи, и прокуроры лечатся.
– И всё равно, ты бы завязывал с этим, а лучше – извинился.
– Что? – вскипел Макс. – Я? Перед этой малахольной? Может, я, конечно, и перегнул палку сегодня, но унижаться не собираюсь. Хватит того, что по её милости я работаю в забегаловке!
– Можно подумать, это она тебя заставила, – также более раздражённо, чем обычно, изрёк Валера.
Макс гневно прищурился, глядя на него. Ещё друг, называется, нет бы – поддержать. Он бросил окурок и растёр кроссовком.
– Ненормально это, она же девка всё-таки, – Валера хотел продолжить, но Макса опять понесло.
– Если ты у нас такой рыцарь каблучного ордена, сам иди и извиняйся перед ней. Мало об тебя твоя Вика ноги вытирала, иди – добавь, – как только последние слова слетели с языка, Макс тут же пожалел о сказанном, но было поздно. Валера тоже растёр окурок ногой, молча протянул сумку с тигром Максу и пошёл прочь. Тот попытался удержать друга за плечо, но, как только коснулся его, последний повернул голову и гневно сказал:
– Можно подумать, ты у нас образец для подражания! Прикрываешься разводом родителей, потому что сам себе не можешь признаться: у тебя тупо на неё… – Валера осёкся, заметив двух преподавателей, идущих к своим машинам и косящихся в их сторону. Уже тише он продолжил. – Ты разберись, что у тебя в башке творится, а потом других суди, – на этом Валера сбросил с плеча его руку и скрылся за дверью.
Макс, оставшийся стоять в одиночестве, припекаемый лучами солнца, посмотрел на часы. От излишков света электронный циферблат отсвечивал, но, всё же разглядев цифры, Макс понял, что лекция началась десять минут назад. Идти на пары в таком душевном раздрае нисколько не хотелось. Поэтому парень развернулся и направился к выходу с территории учебного заведения.
Позже вечером, когда они с отцом ужинали стейками с овощами, привезёнными доставщиком из ближайшего ресторана, Макс слегка успокоился и пришёл в норму. Однако заданный как бы невзначай вопрос отца вновь поверг его в уныние.
– Как первый рабочий день? – папа, отправив в рот аккуратный кусочек стейка, вопросительно смотрел на сына.
– Нормально, – вымученно улыбнулся Макс.
– Ты молодец, – отец одобрительно похлопал его по плечу. – Конечно, хорошо бы было найти нечто посолиднее, но для первой работы и это неплохо. Может быть, к лету у Семёна Арнольдовича освободится место стажёра в его фирме. Когда будете там на практике, спроси об этом.
Семён Арнольдович являлся директором филиала фирмы «Brick by brick» и по совместительству хорошим другом отца Макса. Он обещал подписать все документы по практике без особых усилий со стороны Максима.
– Буду на практике? Пап, ты же говорил, что он просто поставит печати и подписи на документах. И кто это – «мы»?
Отец, накладывая из контейнера с заказом добавки овощей, невозмутимо спросил:
– А я разве тебе не говорил? Дочка Марины, Симона, кажется, тоже будет проходить практику у Семёна. Ездить постоянно вам не придётся, но в какой-то конкретный день появиться будет нужно. Семён сказал, что уточнит ближе к середине практики, когда именно у него найдётся время, чтобы вас принять. Вам же нужны будут фотографии для отчёта?
Это папино «вам» вновь резануло слух. Зачуханная тихоня ещё породниться с их семьёй не успела, а уже активно пользуется папиными связями. Парень гневно стиснул нож, которым секунду назад разрезал стейк. Отец тем временем продолжал:
– Кстати, если будешь в этот день работать, придётся отпроситься, так как Семён – очень занятой человек. Окно у него может образовываться довольно непредсказуемо, а вам потребуется в него вписаться.
2 мая, воскресенье
