Анита Феникс
Подстава Симоны
Глава 46
Унижаться, выпрашивая у Симоны танец, было крайне неприятно. Но после не одного дня, проведённого в дурацких футболке с кепкой, Макс научился несколько усмирять своё эго. В конце концов, сам танец с первых секунд показался не таким уж плохим. Чувствуя учащённую пульсацию крови в ледяной, как лёд, руке Симоны, Макс ощутил, что жар, разливавшийся по телу всякий раз, когда он видел девушку или вспоминал о ней, накатывает вновь. И только теперь, обнимая её за талию, – под влиянием то ли момента, то ли алкоголя – он сумел-таки признаться самому себе, что причина охватывавшего его чувства крылась не в гневе. Его тело накалялось не от ярости, как он считал вначале, а от неистового желания. Сейчас, когда Симона находилась столь близко, он не в состоянии был более бороться с чувствами. Моргая, Макс снова видел обнажённое тело, обтекаемое струями воды в прозрачном душевом уголке. Эти кадры не только сохранились в его телефоне, но и прочно отпечатались в памяти. Всё тело отчаянно жаждало её. Он хотел заполучить, распробовать недосягаемую рыжеволосую скромницу. А Макс Шевцов привык получать то, чего хочет.
Когда Симона вдруг резко отстранилась, бросаясь на шею мужчине с точно такими же волосами, как у неё, Макс напрягся от неожиданности. О том, что этот человек – её отец, он догадался прежде, чем Симона произнесла: «Папа!» А светловолосая женщина с вытянутым лицом, видимо, являлась мачехой. Слыша их разговор, Макс и не думал уходить. Нет, он дождётся, когда с любезностями будет покончено и, если удастся, продолжит танец, а если нет – просто заведёт с девушкой разговор. Как ни странно, парень лишь сейчас осознал, что за всё время их знакомства она не сказала ему ни слова. Не ответила ни на одну выходку, ни на один подкол, не обозвала, не обругала – вообще ни звука. Можно было подумать, что она в принципе неразговорчива, однако со стажёром Семёна Арнольдовича щебетала довольно живо. От воспоминаний об их милой беседе в «Brick by Brick» и снимке из бара, который прислал ему Валера, кулаки Макса непроизвольно сжались. Захотелось завтра же поехать в фирму, найти урода и…
– Ну, не будем вам мешать, – Макс встретился взглядом с Симониным папой. – Пойдём, поздравим молодожёнов!
На этом пара начала удаляться, а Макс набрал в лёгкие воздуха, чтобы заговорить. Но стоящая к нему спиной девушка не пожелала обернуться – Симона, даже не посмотрев на него, молча пошла прочь. На шее Макса заходили желваки, он почувствовал, как багровеет от гнева лицо. Значит, болтать с каким-то выскочкой из «Brick by Brick» она может запросто, а перекинуться парой слов с ним – ниже её королевского достоинства?! Тот факт, что после всего сотворённого им она должна вообще обходить его пятой дорогой, неуверенно колыхнулся в сознании, но Макс его в мгновение затушил. «Ты будешь моей. Я всегда получаю то, чего хочу!» – мысленно бросил парень вслед уходящей рыжеволосой фигуре.
Глава 47
– Ты уж квартиру сильно не запускай, протирай пыль иногда хотя бы. Еду я в морозилке оставила – бери, не жалей. Там ещё в холодильнике в красной кастрюле суп, его…
– Мам, ну ты не на полгода уезжаешь, а всего на неделю! Не пропаду, не переживай, – Симона ласково улыбнулась, глядя на уже сменившую свадебный наряд маму. В аэропорту из-за множества кондиционеров было довольно прохладно и, чувствуя, как плечи в лёгком платье покрываются гусиной кожей, Симона позавидовала маминому кардигану с длинным рукавом.
– Мариш, давай скорее, – позвал Борис Антонович, – нам на регистрацию через десять минут нужно пройти! – он, в отличие от мамы с дочкой, попрощался с сыном быстро и без затей, а теперь ждал, пока дамы закончат с нежностями.
Помимо Макса и Симоны, провожать молодожёнов в свадебное путешествие поехали Зоя и Семён Арнольдович, но происходящее их будто и вовсе не касалось. Они оживлённо беседовали в сторонке. В основном, конечно, говорила Зоя, но по лицу Семёна Арнольдовича было видно, что неуёмная болтливость новой знакомой его ничуть не утомляет. В аэропорт они приехали на двух машинах: Семён Арнольдович, Зоя и Симона на его авто, а молодожёны и Макс – на «БМВ» Бориса Антоновича. Так как все мужчины во время банкета выпивали, везли их специально нанятые водители. Как Симона поняла из препирательств Макса и Бориса Антоновича у входа в аэропорт, Макс ожидал, что отец оставит ему свою машину на время отдыха, и намеревался возвращаться на ней, но родитель разочаровал его, заявив, что «БМВ» останется на платной стоянке вплоть до их возвращения из свадебного путешествия. Макс не стал долго спорить, но было видно, как он буквально побагровел от злости.
Мама крепко обняла Симону, целуя её в макушку. Симона в ответ сжала стройную мамину фигуру в объятиях.
– Не скучай, – отстраняясь, прошептала мама, и в искусно накрашенных визажистом глазах блеснули бриллианты слезинок.
– Ну ты что… – смутилась Симона и снова коротко её обняла, стараясь развеселить растрогавшуюся маму. – Присылай фотки!
Та улыбнулась в ответ, смахивая ресницами блестящие бисеринки, а затем, взяв под руку мужа, потихоньку пошла в направлении терминалов сдачи багажа. Чуть отойдя, мама помахала Симоне с Зоей, и через пару минут их ярко-оранжевый чемодан, обосновавшийся в руке Бориса Антоновича, затерялся в снующей гуще людей.
Симона, больше не в силах разглядеть маму, повернулась к месту, где ещё секунду назад стояла Зоя, однако она с новым кавалером уже находилась у самого выхода. За то и дело открывавшимися дверями было заметно, как сильно стемнело со времени выезда в аэропорт. Утренние тучи, разбежавшиеся днём под натиском солнечных лучей, снова заполонили небо и грозили вот-вот обрушить на землю дождевые осадки. Симона хотела поспешить за уходящими провожатыми, дабы попросить их подбросить её домой.
Девушка, ёжась от излишней свежести, уже резко двинулась за мелькающим в толпе красным пятном, которым являлось Зоино платье, когда её вдруг одёрнула и развернула к себе тяжёлая мужская рука. Симона так и застыла, встретившись с аквамариново-голубыми глазами Макса. Сейчас в них, как показалось, плясали несколько недобрые огоньки. Макс сделал шаг, приближаясь и даже не думая отпускать её локоть. В нос ударил запах алкоголя, смешанный с сигаретным дымом.
– Подожди, – лукаво улыбнулся парень, отводя её в сторону. – Ты вообще разговаривать умеешь? Скажи что-нибудь.
– Что тебе нужно? – пролепетала Симона, вырывая руку из его пальцев и стараясь придать лицу решительный вид.
– Хочу предложить тебе сделку, – с наигранной деловитостью изрёк собеседник.
– Мне неинтересно! – отрезала девушка, пытаясь обогнуть собеседника и уйти.
– Стой, стой, – вновь придержал её Макс и вынул из кармана телефон. – Ты вначале выслушай…
На развёрнутом к ней экране Симона увидела фото, изображающее её моющейся в душе. В ушах моментально зашумело. В первые минуты она решила, что это фотошоп, но, вглядевшись, поняла: снимок, вне всяких сомнений, настоящий. Это в самом деле она – её волосы, её фигура, её ванная, в конце концов. Чувствуя, как начинает щипать глаза, она попыталась вырвать из рук Макса телефон, но парень, очевидно, был готов к нападению.
– Подожди, – отводя телефон и перелистывая снимок, произнёс он, – у меня ещё есть. Вот мой любимый!
Симона пожалела о том, что увидела следующий кадр. Из глаз ручьями хлынула влага. Она ощущала, как краснеют щёки.
– Ты тут, видимо, что-то уронила и решила поднять, – интонацией, подобной тому, как сюсюкают с маленьким ребёнком, злорадствовал Макс.
– Откуда у тебя это? – силясь унять бьющий из глаз фонтан, прорычала Симона.
Игнорируя её вопрос, Макс вновь напустил на лицо деловитое выражение:
– Итак, сделка, которую я хочу тебе предложить, заключается в следующем. Либо данные снимки – а их у меня ещё много – улетают в глобальную паутину, и не абы куда, а на страницу нашего универа… – тут Макс выдержал многозначительную паузу, – или, – он вдруг бесцеремонно прижал к себе Симону, скользя рукой по нижней части поясницы, – ты в приватной обстановке убеждаешь меня их удалить, – последнюю фразу он прошептал девушке на ухо, но не успел договорить от резкого тычка в живот.
Несмотря на то, что Симона целилась коленом ниже, удар всё-таки возымел достаточный эффект. Макс закряхтел, отстранился, а она, с силой оттолкнув его, бросилась бежать.
– Даю тебе время подумать до следующей пятницы! – раздался за спиной сдавленный крик.
Вылетая на окончательно погрязшую в темноте улицу и несясь, не разбирая дороги, прочь от аэропорта, Симона не сразу поняла, что с неба на неё летят мириады увесистых дождевых капель. Через пару минут выбившись от стремительного бега из сил, она облокотилась на холодную стену какого-то здания, пытаясь втиснуться под узенький козырёк. В балетках уже образовалось по мини-озеру, но это было последним, что сейчас тревожило девушку. Пытаясь осмыслить случившееся, она вновь и вновь натыкалась на вопросы и не находила ответов. Что произошло? Откуда у него фотографии? Что ей теперь делать? Фразы, слова, образы оглушающим водоворотом кружили в её голове. Козырёк ничуть не спасал от ливня. Волосы, некогда завитые в кудри, безвольно висели мокрыми сосульками. Полы длинного платья были заляпаны грязью, а с лица капал перемешанный с водой тональный крем. С силой дёрнув и так отклеившиеся наполовину накладные ресницы, Симона швырнула их прочь…
В полночь принцесса стала золушкой, а прекрасный принц вновь обратился в мерзкого злодея. Жизнь – не сказка, и хеппи-энд в ней предусмотрен далеко не всегда. Усиленно заслоняя собой мобильный, Симона едва сумела разблокировать стремительно покрывающийся водой экран. На счастье, такси приехало быстро.
26 мая, среда
Глава 48
– Вы действительно хотите заблокировать абонента «Виталик-котик»? – осведомился электронный разум телефона Миланы.
– Чёрт возьми, да! – злобно подтверждая своё дейсвие, прошептала девушка.
Как же надоело. Из раза в раз всё повторялось, как в каком-то дне сурка. Милана отложила телефон и посмотрела в окно. Несмотря на без малого полдень, было довольно пасмурно. Птицы летали ниже обычного, а давящая преддождевая духота буквально просачивалась сквозь оконную раму в комнату. Внезапно телефон пискнул, заставляя оторвать взгляд от кружащей в поисках ветви поудобнее вороны. Милана взглянула на мобильный и тут же с силой зашвырнула телефон на диван-кровать. «Виталик-котик» пытался ей звонить. «Надо переписать на "Виталик-скотик"», – грустно улыбнулась девушка своему каламбуру. Ей невероятно надоели эти игры: притворяться «классной девчонкой», чтобы с ней познакомились, потом притворяться «отвязной девчонкой», чтобы не бросили, и в итоге, устав, бросить очередного ухажёра самой. Ну сколько можно? Раз за разом одно и то же. Неужели ей никогда не встретить человека, с которым можно будет просто быть собой? А не притворяться, что она тащится от футбола, пока скотик Виталик надирается рядом в спорт-баре.
Милана бессильно откинулась на спинку компьютерного кресла. Скоро из школы должен был прийти младший брат – и наверняка не один, а с другом – они будут играть в приставку и визжать, потом вернётся с работы мама, будет визжать на них и, конечно же, обвинит Милану в том, что брат до сих пор не принялся за уроки. Затем придёт папа, которому вообще наплевать на всё и вся. Пережить в одиночестве очередную драму расставания с парнем девушке не удавалось никогда. По правде сказать, зачастую она завязывала новые отношения почти сразу после разрыва только лишь для того, дабы появился повод свалить из дома. Жить вчетвером в однокомнатной квартире было не просто тесно – это являлось настоящей пыткой. «Всё! – стремительно поднимаясь с крутящегося стула, решила Милана. – Никаких больше парней!» То, что ей неудобно жить вместе с родителями и братом, не повод встречаться со всякими придурками. Гулять допоздна и с подругами можно. Однако, к сожалению, подруги не станут за неё платить, а карманными деньгами её не балуют… «Пофиг! Придумаю что-нибудь! – не желая сдавать позиции в резком порыве изменить жизнь, пообещала себе девушка. – Возьму с Симоны пример. Она вообще никогда ни с кем не встречается – и ничего, живёт же как-то». Хотя, конечно, у неё квартира – как две Миланины, а живут там они вдвоём с мамой. Сбегать незачем, и так пространства хватает…
Мысль о подруге вдруг уколола неприятной горечью. Милана вспомнила, что Симона уже почти неделю живёт одна. Её мать с новым муженьком отдыхать укатила. Почему Симона за всё прошедшее время ей не написала, не позвала в гости? Странная она какая-то стала… Даже более замкнутая, чем обычно. Но, если бы что-то случилось, она бы уж, наверное, рассказала. Устав гадать, Милана резво соскочила со стула и принялась натягивать джинсы.
Через двадцать минуть девушка уже парковала доставшийся от отца «Субару» во дворе дома Симоны. Когда же в ответ на усиленный трёхкратный звонок в дверь никто не открыл, тревога за подругу усилилась. Симона была из тех людей, кто девяносто процентов свободного времени проводит дома. Остальные десять отводятся на походы за продуктами, пожары, потопы и прочие форс-мажорные обстоятельства.
Набрав её номер, Милана начала слушать гудки. Но трубку никто не взял. Девушка повторила набор и снова прижала мобильный к уху. На этот раз после третьего гудка слух уловил нечто, но источник звука был не в телефоне. Отводя в сторону продолжавший генерировать гудки аппарат, Милана прислонилась к входной двери – где-то в глубине квартиры пела знакомая музыка входящего вызова. Мелодия оборвалась сразу после того, как из отодвинутой трубки послышалась информация о возможности оставить голосовое сообщение.
– Что за чертовщина?! – начиная всерьёз тревожиться, нахмурилась Милана.
Предпринимая последнюю попытку попасть в квартиру, девушка принялась колотить в дверь что было мочи. Однако последняя не пожелала сносить град мощных ударов и отворилась, пропуская внутрь после первого. Переступив порог, Милана ощутила, как сердце и кровеносные сосуды застывают, словно внутрь кто-то впрыснул жидкий азот. В прихожей валялись небрежно скинутые кроссовки. До носа долетел едкий запах горелого. Борясь с инстинктивным желанием развернуться и убежать, девушка стащила туфли и, сжимая в руке телефон, словно это было спасительное оружие, пошла к источнику запаха. Милана сразу поняла, что не ошиблась в направлении, когда у порога кухни увидела сизые облачка дыма. Картина, открывшаяся ей на входе в комнату, заставила похолодеть от ужаса.
В задымлённом помещении не имелось возможности дышать от горелого запаха, под потолком витал дым, поднимающийся из области раковины. Но самым страшным, что приковало взгляд, была раскрытая настежь духовка. В ней, скрывшись наполовину, лежало тело Симоны. Правая рука и голова с плечами полностью погружались в недра духового шкафа, а левая рука безвольно болталась, свешиваясь на пол.
Глава 49
Сегодня было куда лучше. Проведя дома всё время с момента возвращения со свадьбы, Симона не находила себе места. Проплакав целое воскресенье, в понедельник она тщетно пыталась выяснить, как Максу удалось сделать те снимки. Обшарила каждую плиточку ванной комнаты на предмет камер. Обследовала входную дверь на предмет взлома. Не то чтобы у неё имелись соответствующие знания, дабы определить, был ли вскрыт замок, – она искала заметные глазу механические повреждения вокруг скважины. Ничего.
Весь вчерашний день девушка пролежала в своей комнате, терзаемая дилеммой: что хуже? Чтобы твой голый зад увидел весь университет, включая преподавательский состав, также посещавший страницу в соцсети, или… Второй вариант ей даже мысленно формулировать не хотелось. Возможно, Макс ей когда-то и нравился, и она мечтала стать его девушкой – со всеми вытекающими… Но только не так. Не по причине шантажа. Боже, да это ужасно! Её без преувеличения тошнило, когда она думала об этом. Но и вариант с распространением фото был совершенно неприемлем. Да она попросту не сможет там учиться после такого позора. Вопрос, что делать, отпустил лишь сегодня.
Открыв глаза утром, Симона ощутила в себе неукротимый огонь решимости сделать всё, только чтобы ужасные снимки не увидела более ни одна душа. Вылезая из постели, она подумала, что хорошо бы помыться. Все прошедшие дни девушка боялась это делать. Навязчивая идея, что Макс снова её фотографирует, пересиливала здравый смысл. Однако продолжаться так не могло. Симона уже чувствовала неприятный запах, исходивший от тела и волос. Переступив порог ванной, она закрыла дверь на защёлку, чего никогда не делала ранее, и резкими движениями принялась стаскивать с себя пижаму. Если он тут всё-таки и поместил камеру – плевать. Порция новых снимков положение вещей не особенно изменит.
После душа дышать стало легче. Доедая последние кусочки хлеба, намазанные плавленым сыром, и запивая всё это фруктовым чаем, Симона гадала над планом. Она обязана что-то придумать, как-то обыграть Макса. Однако для начала нужно сходить в магазин. За прошедшие дни запасы первостепенных продуктов вроде хлеба и молока исчерпались. Высушив голову и одевшись, Симона выглянула в окно, решая, брать куртку или нет. Небо затянули угрожающие тучи, но она успеет до дождя. В конце концов, супермаркет всего в паре минут ходьбы.
Катя тележку и каждый раз вздрагивая от металлического грохота, издаваемого ей при попадании на стяжки пола, Симона всё размышляла, как ей выкрутиться из сложившейся ситуации. Начать она решила с систематизации знаний, имевшихся у неё относительно жестокого оппонента. Макс с недавнего времени живёт с отцом один, его матери Симона никогда не видела и даже не знала, как её зовут. На учёбе он появляется редко, дружит с Валерой. При воспоминании о последнем Симона мысленно отметила, что друг твоего врага – не обязательно твой враг. Валера, несомненно, был добрым парнем. Но они дружат слишком крепко и давно, чтобы просить его о помощи. Что она ещё знает? За исключением того, что Макс являлся последним козлом, и ещё уймы разнообразных нелестных характеристик, конструктивная информация на столь коротком перечне исчерпывалась. Загружая в тележку молоко, даже не проверив срок годности, Симона оглядела содержимое своей громыхающей помощницы – хлеб, сыр, яйца, йогурт, овощи. «А точно, чуть не забыла!» Симона пошла в направлении стеллажа с чаем. За завтраком оказался залит кипятком из чайника последний пакетик.
ЧАЙНИК! Это короткое слово раскалённой стрелой пронзило сознание девушки. Она забыла выключить чайник, отвлёкшись на опустевшую коробку с фруктовым напитком. Бросив тележку, она стремглав кинулась прочь. Кажется, охрана магазина даже заподозрила её в краже: полный мужчина, сидевший за камерами, попытался её окликнуть, но Симона не остановилась. Летя на всех парах, она притормозила, лишь чтобы сбросить кроссовки. В квартире и правда пахло горелым – значит, она не ошиблась. Не тратя времени на запирание входной двери, Симона полетела на кухню, и в эту секунду в квартире раздалась трель звонка. Незваный гость, звонивший в дверь, интересовал девушку в последнюю очередь. Она бросилась выключать газ под парившим чайником, но обожглась паром, валившим на неё клубами. Чертыхаясь, Симона схватила полотенце, висевшее на ручке духового шкафа, и накрыла им парящий носик. В тот же момент в сумке, брошенной чуть дальше порога, затрезвонил телефон. Не замечая звонка, Симона наконец выкрутила конфорку, прекращая подачу газа, секундой ранее полотенце, спасавшее от парившего чайника, вспыхнуло. Повторный звонок телефона девушка не услышала уже из-за собственного возгласа. Схватив полотенце, она попыталась швырнуть его в раковину. Но оно зацепилось за решётку плиты. Не зная, как совладать с неотцеплявшимся факелом, она открыла духовку, планируя засунуть горящее полотенце внутрь, но ткань неожиданно порвалась. Полотенце распалось надвое. Один кусок Симона бросила в раковину, а второй упал и продолжал гореть на границе створки духового шкафа. Симона плеснула в стакан воды и, раскрыв дверцу до упора, обрушила водяной напор на и не думавшее тухнуть полотенце. От столь резкой встречи с влагой ткань развалилась на мелкие кусочки и разметалась по стенкам. Выдыхая с облегчением, Симона принялась собирать их, не желая до конца жизни питаться едой с остатками полотенца и совершенно позабыв, что кто-то трезвонил и стучал в дверь. Один из кусков висел дальше других. Девушке уже чуть ли не наполовину залезла в недра духовки, когда вдруг услышала пронзительный женский крик.
Испуганно дёрнувшись, Симона больно ударилась головой о верхнюю стенку духового шкафа. Наконец высвободившись и тоже панически вопя, она уставилась в направлении крика. Синие волосы Миланы, замершей на пороге кухни, казалось, немного встали дыбом, когда она встретилась взглядом с Симоной.
