Андрей Собакин
Пионерский некрополь
В класс вошла математичка, начался урок.
Таня подняла руку.
– Что такое, Савина?
– Наталья Петровна, можно выйти? – спросила Таня.
– Что-то так сразу… – удивлённо сказала математичка, – Ну, выйди…
Выйдя в коридор Таня сразу же направилась учительскую. Там в шкафу лежала папка со сценарием спектакля и со всеми рабочими записями драмкружка. Таня знала, что в той папке были все их идеи и предложения по сценам и репликам героев, и что Мила тоже там что-то писала…
В учительской сидела англичанка и проверяла тетради.
– Тебе чего? – подняла та глаза на вошедшую Таню.
– Папку для драмкружка… – промямлила Таня.
Англичанка молча кивнула и снова склонилась над тетрадками. Таня вытащила из шкафа заветную папку, положила её на стол и стала рыться в бумагах… Вот и милкин текст про сцену в башне… Таня расправила полученную записку и положила её рядом… Вроде похоже… А здесь не очень… И тут её словно ударили – Таня отшатнулась назад: имя «Мила» на записке и «Мила» на уголке страницы было написано совершенно идентично – такая же буква «М», выведенная словно фрагмент кардиограммы, такая же «и» с правой палочкой чуть повыше…
«Этого просто не может быть!» – трясущейся рукой Таня засунула записку обратно в рукав, захлопнула папку и выбежала из учительской. Англичанка озадаченно посмотрела ей вслед…
Петька ждал Димку, как обычно, на скамейке возле дома. Раньше они оба жили в одном подъезде, тогда и познакомились. Потом Петька переехал, но часто наведывался в свой старый двор.
– Как там Савина? – спросил Петька, – Классно, что тебе удалось раздобыть образец её почерка.
– По-моему, она поверила, – ответил Витька, – Сегодня прямо с уроков ушла. Бледная была как смерть – я сам видел. Может, не стоит её так пугать? Жалко же девчонку…
– Ага, жалко, – усмехнулся Петька, – А она подругу свою пожалела? Нет, надо её хорошенько проучить, чтоб в другой раз неповадно было…
– Мне кажется, мы её уже достаточно проучили, – сказал Витька, – Ты бы её сегодня видел – прямо живой труп.
– Ну ладно, – вздохнул Петька, – Давай ещё один только раз попробуем и все? Последняя шалость, так сказать… Хочешь, она тебя поцелует?.. Ну или юбку на сцене перед всеми задерёт?
Витька отрицательно мотнул головой.
– Не нужно… – пробормотал он, – Ты это… У нас завтра генеральная репетиция будет, хочешь прийти посмотреть?
– Хочу, конечно! – обрадовался Петька, – Вот только Ирка, ваша пионервожатая, меня не прогонит? А то, помнишь, в прошлом году, ещё когда я в вашей школе учился, она меня с сигаретой засекла? И, кажется, она знает, что это я тогда кирпич в окно спортзала кинул…
– А… Помню, – улыбнулся Витька, – Ну, ты просто ей на глаза не попадайся…
После генеральной репетиции Витька и Петька вышли из школы вместе.
– А чего, – говорил Петька, – Классно всё получилось. Ты – прямо прирождённый Синяя Борода. Только вот в самом конце, когда ты её за волосы держишь и саблей размахиваешь…
– Чего? – спросил Витька.
– Ненатурально всё как-то, – сказал Петька, – Сабля – сразу видно, что бутафория.
– И что? Это же всё понарошку – спектакль.
– Так ведь вся жизнь – театр, а люди в ней актёры! – воскликнул Петька, – Но чуть-чуть достоверности никогда не повредит.
– Ну… Сабля-то на самом деле довольно настоящая, – сказал Витька, – Она килограмма четыре весит… Металл…
– Ага, «люди гибнут за металл», – поддразнил его Петька, – Тогда эту саблю заточить надо просто как следует. Чтобы народ видел, что у Синей Бороды в руках оружие, а не железная болванка. Чтобы, когда луч прожектора скользнёт по лезвию, даже самые близорукие зрители осознали, что свет отразился от острия настоящей сабли… Честно говорю тебе – совсем другой эффект будет. В школьной столовке есть точилка для ножей – я тебе расскажу, как её найти…
– Кстати, хорошо, что Ирка-пионервожатая тебя не узнала, – сказал Витька.
– Она просто меня не увидела, – ответил Петька, – Я там с краю сидел…
– Кстати, Ирка для Димки (это который брат жены Синей Бороды) где-то настоящую шпагу раздобыла, – сказал Витька, – Видел? Он ей ещё так размахивал, а потом как бы меня убил?
– Видел, – кивнул Петька, – Вполне натурально вышло. Я даже подумал, что он тебя на самом деле проткнул…
– Нет, – засмеялся Витька, – Я когда упал, он просто рядом со мной в пол шпагой ткнул, а если смотреть из зала, то кажется, что проткнул…
…На премьере «Синей Бороды» актовый зал школы был заполнен до отказа, зрители сидели даже на полу. Спектакль шёл как по нотам: Витька-Синяя Борода очаровывал своим шармом мамашу-Ирку и двух её дочек. Причём играл он настолько искренне и достоверно, что не согласись Таня-Юлия стать его женой – десятки девчонок из зрительного зала с радостью бы выбежали на сцену. Потом драматизм сгустился: когда раскрывшийся занавес показал мрачную тайну секретной комнаты с трупами бывших жён Синей Бороды, в зале раздалось несколько невольных вскриков – девочки, представлявшие покойниц сыграли безупречно. После возвращения Синей Бороды в зале наступила напряжёная тишина…
…Таня-Юлия в почтительном поклоне вернула Синей Бороде его ключи.
– Что это? – сдержанно и холодно спросил Витька-Синяя Борода, – Почему здесь нет ключа от маленькой комнаты?
– Я, наверное, оставила его у себя наверху, на столе… – с дрожью в голосе ответила Таня-Юлия.
– Так принеси мне его! – мрачно потребовал Витька…
Последовали довольно бессмысленные отговорки, и зрители видели, как Синяя Борода всё больше и больше приходит в ярость.
– Глупая женщина! – уже орал Витька, – Где ключ?! Неси его сейчас же сюда, или я буду думать, что ты использовала его в каких-то тайных ритуалах на кладбище!
Зал увидел, как у Тани подогнулись колени, и она стремительно побледнела.
– О чём ты говоришь, господин мой?.. – едва слышно проблеяла она.
– Ключ, ведьма! – прорычал Витька.
Таня бросилась прочь, чтобы уже через поминуты снова появиться снова. Она упала на колени перед Витькой.
– Вот ключ, мой господин, – смиренно пробормотала она.
Витька брезгливо принял из её рук маленький ключик.
– Почему на этом ключе кровь? – как-то отстранённо спросил он.
– Не знаю…
– Не знаешь? – на лице Витьки появилась нехорошая улыбка, – А я знаю! Ты была в маленькой комнате! И ты видела… Сама знаешь что…
– Пощадите меня, мой господин! – Таня бросилась к ногам Витьки.
– Тебе так хотелось войти в ту комнату… – продолжал Витька, – Ну так ты войдёшь в неё и останешься там навсегда!
Таня обнимала ноги Витьки и плакала…
– Я клянусь вам, – говорила она, – Я никогда больше не буду так делать! Это была ошибка! Я потом вернулась, но записки уже не было!
Зрители в зале были столь захвачены и тронуты атмосферой спектакля, что никто даже не задумался, о чём, собственно, говорила Таня.
– Ты должна умереть! – провозгласил Витька, – Как и все мои слишком любопытные жёны!
– Если я должна умереть… – всхлипывая пробормотала Таня, – То дайте мне хотя бы минуту, чтобы проститься с моей сестрой.
– Хорошо, – сурово сказал Витька,– У тебя всего одна минута…
Он остался в левом углу сцены и достал из ножен свою саблю. Таня быстро перебежала в правый угол, и ей навстречу вышла Вика Зайцева, которая играла её сестру Анну.
– О, Анна, сестра моя Анна! – воскликнула Таня, – Мой муж хочет убить меня. Поднимись на башню и посмотри, не едет ли наш брат – он обещал навестить меня сегодня…
Пока Витька в своём углу сердито хмурился и размахивал саблей, Вика проворно взобралась на импровизированную башню по деревянной лесенке, и зрители увидели её со спины, как она наклонясь вперёд вглядывается вдаль…
Пионервожатая Ира, наблюдая из-за кулис за залом, была вне себя от счастья – зрители были полностью поглощены разворачивавшейся на их глазах трагедией.
Несколько раз Витька гневно звал свою жену, а та, вся в слезах, снова и снова просила Вику посмотреть, не едет ли их брат. Наконец, голос Витьки прозвучал совсем уж ужасно. Таня метнулась к нему назад и упала на колени.
– О, пощади меня, мой господин… – захлёбываясь в слезах бормотала она.
– Нет, ты должна умереть… – Витька решительно поднял тяжёлую острозаточенную саблю.
– Пощади… – едва слышно пропищала Таня.
– Нет, вручи свою душу Богу! – сказал Витька и схватил Таню за волосы.
В следующий момент пионервожатая Ира увидела слёзы в глазах Тани, и как лицо девочки исказила гримаса боли – Витька почти приподнял её за волосы. Однако прежде, чем кто-то успел среагировать, тяжёлая сабля блестнула в воздухе и ударила Таню по шее сбоку… Девочка вскрикнула, и тут же из шеи хлынула кровь, а тело обмякло и бессильно повисло… Витька снова поднял саблю и снова ударил. На этот раз голова отделилась от туловища и осталась в руке у Витьки, в то время как безжизненное тело Тани безвольно повалилось на пол… В зале кто-то пронзительно вскрикнул, и наступила тишина. Витька, с окровавленной саблей в руке, поднял голову Тани повыше и повернул её лицом к залу. Он, видимо, собрался что-то сказать, но тут на сцене перед ним появились спустившаяся с башни сестра Анна – Вика и ворвавшийся через дверь рыцарь в доспехах и со шпагой – Димка, который по сценарию был братом Юлии и Анны.
Увидев у Витьки в руке голову Тани, Вика попятилась назад, прижалась спиной к стене и в ужасе села на пол. Димка сначала растерялся, а потом выставил шпагу перед собой и неуверенно сделал несколько шагов вперёд. Витька выставил против Димки голову Тани, словно это была голова Медузы-Горгоны, и решительно направился ему навстречу.
– Что? Честь сестры тебе дороже жизни?.. – успел сказать Витька.
В следующее же мгновенье он споткнулся о лежавшее на сцене обезглавленное тело Тани и упал вперёд…
Перепуганный Димка зажмурившись ударил его шпагой в грудь. Вернее, Димка просто не убрал шпагу, и Витька падая наткнулся на неё грудью.
Клинок вошёл не очень глубоко – Димка тут же выпустил шпагу из рук, а Витька выронил саблю, ноги его подогнулись, и, не выпуская из руки отрубленную голову, он повалился на пол…
…Когда приехала «скорая» и милиция, Витька был ещё жив. Он тяжело дышал и хрипел – видимо, кровь заполняла лёгкие. Взволнованный молодой фельдшер, вытащив шпагу и разрезав на груди мальчика рубашку, безуспешно пытался остановить кровотечение. Бледный Димка сидел чуть в стороне на полу и плакал закрыв лицо руками. Вика рыдала в другом углу возле занавеса. Обезглавленное тело Тани по-прежнему лежало на сцене. Учителя выгоняли зрителей из актового зала…
– Зачем ты это сделал? – спросила заплаканная пионервожатая Ира склонившись над распластанным на сцене Витькой.
– Это не я… – едва слышно пробормотал тот, – Это Петька Лужин… Это всё он… И Милу Гречину – тоже он… Я не хотел…
Присевший рядом на корточки милиционер повернулся к Ире:
– Вы знаете, кто это – этот Петька Лужин? – спросил он, – Про кого он говорит?
Ира всхлипнула и кивнула.
– Учился в нашей школе, – сказала она, – Дружили они… Хулиган был этот Петька… Они год назад на трамвае катались, сзади, на сцепке… На повороте Лужин не удержался, и упал – прямо под грузовик… Ему колесом голову раздавило… А Витя видел всё это… Шок у него был… Мы думали, оправился он… Полгода в больнице лежал… Сколько уж времени прошло… Потом он в драмкружок сам записался…
Милиционер снова повернулся к Витьке.
– А где сейчас этот Петька? – спросил он.
Но Витька молчал – он был мёртв.
Пионерский некрополь: Бассейн
В декабре 1993 года, когда миллионы бывших советских людей с трудом выкарабкивались из-под обломков великой советской империи, на одном из оптовых рынков произошла случайная встреча одноклассников.
– Привет! – радостно воскликнул Макс, – Затариваешься?
– А как же, Новый год ведь на носу, – Олег убрал в карман куртки похожие на игрушечные деньги, которые он как раз пересчитывал: голубые сторублёвки, розовые двухсотки и две зелёные по пятьсот, – Ты-то тут какими судьбами?
Оба они закончили восемь классов в 1990 году, только Макс пошёл потом в техникум, а Олег – в девятый класс. С тех пор они и не виделись.
– Ну, где ты теперь? – спросил Олег.
– Техникум закончил, – пожал плечами Макс, – Сейчас электриком работаю в одной строительной конторе. А ты как?
– В институте, – ответил Олег, – Политехническом…
– Студент?! – Макс с нужной интонацией процитировал фразу из старой советской кинокомедии.
– Да ладно тебе… – махнул рукой Олег, – Мне тут уже обещали работу после института. В энергетике…
– А-а… Ну, это хорошо, – сказал Макс, – А то, если что, можешь и к нам – у нас есть вакансии…
– Посмотрим… Ещё институт закончить надо… – пробормотал Олег.
В этот момент из мельтишащей вокруг них толпы выделился ещё один молодой человек и решительно подошёл поближе.
– Ребята! Это вы, что ли? – спросил он.
Макс и Олег сразу же узнали своего бывшего одноклассника Алексея, или попросту Лёху.
– Ну, а ты как? Где сейчас? – сходу спросили они его.
– Где-где… – недовольно пробормотал Лёха, – В лицее, блин…
– Как это – «в лицее»? – удивился Олег, – Это там, где Пушкин, Дельвиг…
– В станконаладочном, блин! – ответил Лёха, – Достали уже…
– Понятно, – сказал Макс, – А Олежка у нас инженером будет…
– А что, тоже ничего… – пожал плечами Лёха.
– Слушайте, ребята, – сказал Макс, – А какие у вас планы на Новый год?
– Да никаких… – ответил Лёха, – Предки собираются в Коломну к родне отмечать ехать… Наверное, с ними поеду. А что?
Макс посмотрел на Олега:
– А ты?
– Дома буду… – вздохнул Олег.
Макс заговорщески оглянулся по сторонам и сказал:
– Тогда у меня есть очень дельное предложение… Хотите встретить Новый год на Гавайях? Или на Таити?
– Это что за бред? – лениво отозвался Лёха.
– Да нет, я серьёзно, – сказал Макс, – Тут такое дело… Помните, бассейн, где мы в школе плавание сдавали?
Олег и Лёха неуверенно переглянулись и молча кивнули.
– Так вот, – продолжил Макс, – Тот спорткомплекс с бассейном один «новый русский» приватизировал, и наша фирма там сейчас электропроводку меняет… Пашем, как папы Карлы – и день, и ночь… Вчера, например, я с работы только в полтретьего ночи выбрался.
– А при чём здесь Гавайи? – спросил Лёха.
– Так вы не поняли… Мы там делаем тренажёрный зал, – сказал Макс, – Но у меня есть мастер-ключ…
– А это что такое? – Лёха недовольно поморщился.
– Это ключ, который подходит ко всем замкам спорткомплекса! – радостно объяснил Макс, – Вчера ночью, когда мы закончили, я, просто ради любопытства, пошёл посмотреть бассейн… Так вот, его уже по полной программе отремонтировали – просто конфетка! И вода, и освещение… Теперь о главном. В новогодний вечер мы заканчиваем работу, но мой напарник, Петрович, должен пораньше свалить – у него дочь и внуки в Туле, ему на поезд успеть надо, чтобы Новый год с ними встречать. Так что я буду там один. Если вы мне поможете закончить – ну, мусор убрать, потолковые панели на место положить, то потом мы сможем отметить Новый год прямо в спорткомплексе. То есть с бассейном и купанием. Будет, как Гавайи! Не забудьте только плавки взять и полотенца.
Лёха и Олег снова переглянулись.
– Правда, что ли? – недоверчиво спросил Олег.
– Правда! – кивнул Макс.
– Тогда класс! – обрадовался Лёха, – Надо будет только девок каких-нибудь позвать – а то бассейн и без баб – как-то не так…
Макс неуверенно вздохнул.
– Ну ладно, девки не помешают… – пробормотал он, – Только предупредите, что сначала помочь надо…
– Не боись – предупредим, – и Лёха дружески похлопал Макса по плечу…
– А всё-таки хорошо, что Пушкин а обычный лицей попал, – сказал Олег, когда Лёха ушёл.
– Ты это о чём? – не понял Макс.
– А то, представляешь, если бы он попал в станконаладочный… – задумчиво продолжил Олег и, не удержавшись, засмеялся.
– Ха! – воскликнул Макс, – Лёха щас бы тебе точно врезал…
– Да ладно тебе, – улыбнулся Олег, – Лицей! Придумают же…
Естественно, никаких девок не получилось. Вечером тридцать первого декабря ребята довольно быстро управились со строительным мусором, который состоял из обрезков проводов и обломков гипсовых панелей. Уже к одиннадцати часам всё было убрано и уложено в мусорный контейнер. Потом в тренажёрном зале с зеркальными стенами был накрыт незамысловатый стол – этакая раскладная конструкция заляпанная белой краской, собственность строительной фирмы – четыре бутылки советского шампанского, три «Столичной» и три бутылки «Херши-Колы». Кроме выпивки на столе была нарезана буханка «бородинского» хлеба, открыты две банки шпрот, банка красной икры, и лежали кучкой копчёные «охотничьи» колбаски. И, конечно же, были мандарины. В тренажёрном зале под потолком висело несколько телевизоров. Настроившись на первый канал, друзья сначала проводили старый год, на что ушла одна бутылка водки. Потом Макс поставил видеокассету с аэробикой, где три очень даже ничего себе девушки в купальниках шагали, танцевали и потягивались под бодрую музыку – всем особенно понравилась блондинка в красном купальнике… Однако приближалась полночь, и, в ожидании кремлёвских курантов, с видео пришлось снова переключиться на телевидение. Шампанское было разлито по стаканам, шпроты разложены, а икра размазана по кусочкам хлеба. Купаться в бассейне решили уже после курантов.
Как только наступил 1994 год, ребята взяли весь стол с бутылками и едой, и понесли его в бассейн. Несколько раз стол опасно наклонялся, но, к счастью, всё обошлось без потерь. Макс шёл первым и показывал дорогу. Он же нёс пластиковые пакеты с полотенцами и плавками. Пройдя длинным, пахнувшим свежей краской коридором, они оказались перед очередной запертой дверью, которую Макс торжественно открыл своим мастер-ключом.
– О! Они тут даже свет не гасят! – вскликнул Лёха, который вместе с Олегом тащил стол.
Он был прав – большой, пятьдесят метров в длину, бассейн был залит ярким светом. За высокими окнами стояла новогодняя ночь. Голубоватая водная гладь была абсолютно неподвижна. В одном из концов бассейна возвышалась вышка для прыжков с двумя площадками – одна на высоте трёх, а другая – семи метров.
Друзья прошли в дальний конец бассейна, где в углу стояло несколько стульев.
– Ну, чем вам не Гавайи? – спросил Макс.
– Класс! – не сговариваясь, в один голос отозвались Олег и Лёха.
В бассейне было очень тепло, даже немного жарко – явно от нагретой воды. Ребята, не сговариваясь, разделись и, избегая смотреть друг на друга, натянули плавки.
– Продолжим? – Лёха кивнул на расставленные на столе бутылки.
– Ну, с Новым годом! – поздравил всех Макс и начал разливать шампанское…
Увлёкшись шампанским в перемешку с водкой, друзья вспоминали школьные годы, одноклассников, смеялись над разными смешными случаями… Огромная водная поверхность бассейна усиливала все звуки, и поэтому всё пространство заполнял бодрый пьяный галдёж.
– Ладно-ладно! – почти кричал Лёха, – Сейчас допиваем и идём купаться! Это будет наше Чёрное море, а там…
Он широким жестом руки показал на водную гладь, и вдруг резко замолчал и замер. Макс и Олег удивлённо повернулись к нему. Мутный взгляд Лёхи остановился на чём-то в дальнем конце бассейна и даже попытался как бы сфокусироваться… Все тоже посмотрели туда. У противоположного бортика бассейна стояла девушка. Более того, из одежды на ней был только тёмно-синий купальник. А ещё у неё были тёмные, возможно, мокрые после душа, волосы, короткая стрижка и длинные бледные голые ноги. Девушка смотрела на ребят – их присутствие, видимо, оказалось для неё полной неожиданностью…
– Кто это? – негромко пробормотал Лёха.
– Всё же закрыто… – растерянно продолжил Макс.
– Или у неё тоже есть мастер-ключ? – предположил Олег.
Несколько секунд девушка и ребята молча рассматривали друг друга. Потом она повернулась и пошла вдоль короткого бортика бассейна в сторону вышки. Ребята следили за каждым её шагом. Девушка подошла к лестнице и начала пониматься наверх. Не задерживаясь на трёхметровой площадке, она продолжила подъём. На самом верху девушка повернулась лицом вперёд, сделала три-четыре быстрых, почти бегом, шага к краю площадки и, легко оттолкнувшись, прыгнула вниз… Очарованые чёткостью и совершенством её движений, очень нетрезвые молодые люди сидели приоткрыв рты и затаив дыхание. Девушка сделала полный переворот в воздухе и ровно вошла в воду сложив над головой руки – абсолютно вертикально, и почти совсем не подняв брызг.
– Ого! – не удержавшись выдохнул Лёха.
– Красиво, – сказал Олег.
– Да… – отозвался Макс.
А девушка тем временем снова вынырнула на поверхность и быстро поплыла вдоль бассейна в сторону ребят. Потом она поднялась из воды по сверкающей металлической лесенке и, сделав пару шагов, остановилась метрах в пяти от друзей. Те сидели как заворажённые и не сводили с неё своих восхищённых нетрезвых глаз.
– Привет! – не удержался Лёха.
На таком близком расстоянии было понятно, что перед ними была даже не девушка, а совсем ещё девочка, лет, может быть, двенадцати – груди были едва заметны, а руки и ноги – длинные и тонкие. Мордашка, однако, оказалась на редкость симпатичной. Большие серые глаза с удивлением смотрели на ребят. Впрочем, сам взгляд был далеко недетским – пристальным, влажным, волнующим…
– Ты как тут? – заплетающимся языком поинтересовался Лёха.
Девочка внимательно посмотрела на него, а потом сдержанно, почти надменно улыбнулась (только уголками губ) и пошла вдоль длинной стороны бассейна обратно к вышке. Ребята тупо уставились ей в след – овальный вырез купальника оставлял обнажённой почти всю спину, капельки воды блестели на светлой коже; аккуратно подхваченная купальником попка двигалась в такт её шагам…
– Не, ну вы видели? – Лёха повернулся к своим бывшим одноклассникам.
Олег и Макс только переглянулись.
– Ребята… – Лёха поспешно допил, поставил пустой стакан на столик и поднялся со стула, – Я пошёл… Такое чудо упускать нельзя…
Девочка как раз начала снова подниматься по лесенке на вышку. Лёха почти бегом помчался к ней вдоль кромки бассейна. Пока девочка поднималась, Лёха успел пробежать весь бассейн и тоже начал карабкаться по лесенке наверх. Как и в предыдущий раз, девочка легко и красиво прыгнула вниз. Снова переворот в воздухе, и – безупречное вхождение в воду. Лёха, пыхтя и отдуваясь, вскарабкался на самый верх. Олег и Макс затаив дыхание наблюдали за ним…
Решительно шагнув к самому краю площадки, Лёха бросил нетрезвый взгляд вниз, где в свете ярких ламп сияла голубоватая поверхность воды, а потом прыгнул, сильно оттолкнувшись обеими ногами. В воздухе он перевернулся и, слегка заваливаясь спиной вперёд, устремился вниз. В воду Лёха вошёл безупречно – можно сказать, профессионально, почти совсем без брызг…
– А что, неплохо вышло… – пробормотал Макс, чуть приподнимаясь на стуле, где он сидел.
– Я и не знал, что он так умеет, – отозвался Олег тоже привставая со своего места и ожидая, когда Лёха вновь вынырнет на поверхность.
Секунды шли… Водная гладь оставалась абсолютно неподвижной…
– Чёрт! – вырвалось у Макса, – Где же он?
– А где девчонка? – Олег начал крутить головой во все стороны, – Она вроде тоже не выныривала…
Макс и Олег не сговариваясь выскочили из-за стола. В бассейне стояла тишина, и поэтому позвякивание по кафелю покатившейся пустой бутылки, которую случайно задел Макс, показалось оглушительным. Выпитый алкоголь давал себя знать – первые шаги друзей были не совсем уверенными, и их обоих изрядно покачивало. Но поскольку оба были уже только в плавках, они не задумываясь бросились к бассейну спасать Лёху. Макс первым с разбегу оттолкнулся от бортика и, продолжая перебирать ногами по воздуху, взвился над водой. Олег, который едва поднявшись со стула, ощутил сильное головокружение и даже лёгкий приступ тошноты, чуть-чуть замешкался, и поэтому подбежал к краю бассейна, когда Макс уже ногами вперёд начал погружаться в воду. Олег, не замедляя хода, уже тоже собирался прыгать, как вдруг всё странно колыхнулось у него перед глазами – голубоватая поверхность воды, яркие ряды ламп под высоким потоком с бетонными перемычками, огромные окна с чёрной новогодней ночью за стеклом… Словно по всему, что он видел прокатилась огромная волна. Потом резкость изображения быстро начала ухудшаться. Всё размазывалось и плыло перед глазами. Каким-то невероятным образом Олег успел остановиться у самого бортика бассейна, и тут он услышал жуткий, пронзительный крик – крик, пробравший Олега насквозь, до спинного мозга… И наступила тишина. Моргнув несколько раз, Олег не поверил своим глазам. Он стоял на краю бассейна, но огромная, выложенная белым кафелем чаша была соврешенно пуста – воды в бассейне не было. Совсем. Даже свет как-то сразу померк – вместо ослепительных ламп на потолке, просторное помещение сиротливо освещалось не более чем двумя десятками обыкновенных лампочек, развешанных на протянутых от стены до стены чёрных проводах. Олег тупо уставился вниз. В бассейне явно были не закончены строительные работы – на значительных участках дна и стенок белый кафель был начисто сбит, и там выглядывала шероховатая серая цементная поверхность. Большие и маленькие осколки кафельной плитки были сложены в несколько аккуратных кучек. Возле них стояли коробки с новой плиткой. Там же, на дне бассейна, виднелась небольшая, безбожно перепачканная цементом, бетономешалка, почти как игрушечная. Рядом с металлической лесенкой, по которой, казалось, совсем недавно таинственная девочка выбиралась из воды, был установлен специальный строительный подъёмник – вроде маленького эскалатора с одной ступенькой-платформой. Им несомненно пользовались, чтобы спустить вниз бетономешалку и коробки с плиткой… Олег в ужасе смотрел на всё это. Потом он перевёл взгляд туда, откуда снова послышался крик – на этот раз не пронзительный и жуткий, а сдавленный, переходящий в стон и хрипение… Макс лежал внизу, на самом дне пустого бассейна. Прыгнув с бортика он упал на двухметровую глубину, и, при этом, его угораздило приземлиться на спину, задев головой и частью туловища коробку с новой белоснежной кафельной плиткой. Голые ноги Макса были покрыты кровью, по щеке тоже медленно ползли две тёмно-бордовые струйки. Глаза его были закрыты, а рот, наоборот, приоткрыт. Макс нелепо дёргался всем телом и стонал от боли… Олег невольно отшатнулся от края бассейна и посмотрел в дальний конец – туда, где была вышка для прыжков. Там, в неярком свете дежурного освещения, прямо под вышкой, в цементно-кафельной яме, в самой её глубокой части, лежал Лёха. Лежал он как бы на спине, но очень неестественно – голова была непонятным образом подвёрнута под туловище, ноги полусогнуты, руки – раскинуты в стороны. Из-под тела Лёхи неспешно растекалось тёмное кровавое пятно…
Под воздействием всего принятого вечером алкоголя и увиденного в бассейне, Олега вырвало. Потом он мало чего соображал и помнил… В памяти остались только обрывки каких-то видений: как шатаясь и хватаясь за стены, он бежал обратно в тренажёрный зал, где был телефон… как набирал «02» или «03» – он даже не мог вспомнить, куда именно он звонил… как появились какие-то люди, и он снова вместе с ними оказался в бассейне… как три милиционера, двое в форме и один в гражданском, ходили с рулеткой по дну и замеряли расстояние от трупа Лёхи до краёв бассейна… как запускали подъёмник и осторожно клали Макса на платформу… Макс к тому времени уже перестал стонать – кажется, после того, как суровый дядька сделал ему в вену какой-то укол… Кто-то что-то говорил, кто-то что-то спрашивал… Олег кому-то что-то отвечал… Всё плыло у него перед глазами словно в тумане, и при этом сильно подташнивало и раскалывалась голова… Ему показалось, что им никто особенно не интересовался – все были сосредоточены на его друзьях, столь трагически и глупо прыгнувших в пустой бассейн… Но потом Олег всё-таки оказался в каком-то кабинете в здании спорткомплекса… Или, может быть, это было уже отделение милиции? За столом сидел милиционер с печальными усами и грустным взглядом. Он что-то писал, временами поднимая голову и задавая вопросы. Олег сидел на стуле возле стола, а позади него по комнате прохаживался другой милиционер – тот, что был в гражданском. То, что Олег слышал, наполовину как бы проплывало мимо его сознания, и поэтому ему было трудно отвечать на вопросы.
– … Ну это ж надо было так ужраться, что начали прыгать в пустой бассейн, – говорил усатый милиционер.
– Мы Новый год просто хотели отметить… – бормотал Олег, – Мы думали… Мы видели, что там была вода…
– Владелец спорткомплекса приезжал, – сообщил милиционер в гражданском, – Этих ребят он не знает, но один из них, судя по документам, работал в фирме, которая электропроводку меняла в тренажёрном зале.
– Ну, попал «новый русский», – усмехнулся усатый, – Нарушение техники безопасности на стройплощадке, смерть, тяжкие телесные повреждения… Не отвертится.
– Да никуда он не попал, – махнул рукой его коллега, – Уже небось дал всем на лапу, и дело закроют… Напишут, что было «несанкционированное проникновение», а электрика задним числом уволят…
– А что с Максом? – спросил Олег.
– Электрик? Это который в больнице? – усатый перелистнул несколько страниц, – Перелом обеих ног, два ребра сломаны, черепно-мозговая травма, сотрясение мозга… Досталось парнишке…
Олег собрался было рассказать про таинственную девочку в бассейне, но, немного подумав, решил всё-таки этого не делать – во-первых, ему бы всё равно никто не поверил, а во-вторых, он и сам начал подозревать, что и вода в бассейне, и девочка – всё это было пьяной галлюцинацией, и если бы он рассказал сейчас об этом в милиции, то его могли бы ещё и на принудительное лечение отправить…
… За окном больничной палаты уже был поздний вечер. Макс лежал в постели и читал книгу. На тумбочке у изголовья стоял стакан с уже остывшим чаем. Заметив краем глаза какое-то движение в комнате, Макс поднял голову.
– О! Олежка! Привет! – обрадовался он.
Олег смущённо подошёл поближе и спросил:
– Как ты себя чувствуешь?
– Да нормально уже, – Макс отложил книгу в сторону, – А ты почему так долго не приходил?
– Я приходил, – сказал Олег, – Только ты тут без сознания лежал или спал… С трубочкой такой во рту…
– А-а… Это был кислород – классная штука, – улыбнулся Макс, – А как это тебя сейчас так поздно пропустили?
– А меня и не пропускали – там в регистратуре никого не было, когда я проходил.
– Тогда надо нам потише тут, – сказал Макс, – А то разорутся…
Олег присел на край кровати, и друзья негромко начали обсуждать странное происшествие в бассейне.
-… Прямо наваждение какое-то! – сказал Олег, – Я ведь готов поклясться, что там вода была! Хорошо ещё, что прыгнуть не успел.
– А я успел, – отозвался Макс, – Уже в полёте был, как вся картинка поплыла и вдруг исчезла. А внизу цемент, ящики какие-то… Помню, заорать успел, а потом, ка-а-ак хрясть…
