Анатолий Николаевич Кольцов
Под созвездием Большого Пса. Луны больше не будет! Книга 1
Это Игорь всуе предположил, что Александру могли стать известны, из разговоров или из каких либо других источников, некие интересующие крупных застройщиков данные, ведь в Казахстане коренным жителям очень многое известно о землетрясениях. Там эти древние знания передаются из поколения в поколение. Могло ведь что-то стать известно юному Шурке. Когда-то прежде там даже посёлок имел название «Ыргатылу», что означает – раскачивающийся. Похоже, что неспроста дали ему такое имя, он наверняка и в самом деле раскачивался. Казахи часто давали схожие с природными явлениями названия и горам, и долинам, и другим поселениям. Если даже в названиях это имеет место быть, может и на бытовом уровне что-то из старых истин всплывает.
– Нет, ничего о разрушении высоток я ему не говорил, а вот с Вулканом, его осадил.
– А что не так с Вулканом?
Игоря насторожила, эта последняя фраза, та, что он сейчас услышал. Он весь внимание напрягся и приготовился услышать очень важные сведения. предчувствия его не подвели… Александр выдал такое, что Игоря и впрямь поставило в тупик.
– Просто не вулкан это вовсе.
Теперь Игоря тряхнуло так, что он заёрзал на своём стуле. Ведь со школьной скамьи каждый помнит, что самый крупный вулкан на планете Земля, известный сегодняшней науке, это тот самый Йеллоустоун, штат Вайоминг. Услышав эти слова, которые Александр произнёс с интонацией, будучи в полной уверенности что прав. Эта самая, его уверенность не вызывала и малейшего сомнения в его правоте. Сказанное было более чем странно. Игорь переспросил его ещё разок.
– А ты уверен, что это не вулкан?
– Да уверен, мне это показали абсолютно точно, когда… Извини, Игорь, эту тему продолжим, чуть позднее. Теперь работать будем вместе, и после прохождения ряда формальностей, мы ещё вернёмся к этому вопросу, не обижайся, пока нельзя.
– Ладно, о чём речь, я и не думал обижаться, только скажи, в дневнике об этом Йеллоустоуне есть запись?
– А ты знаешь, ведь и в самом деле есть. Я уже не припомню точную фразу. Там в общем-то не о нём записи, но среди общего списка перечисленных невулканических впадин, есть и он.
– Так, значит, есть ещё такие же, как он, маскирующиеся под вулканы?
– Конечно, они и не маскируются вовсе, их просто принимаю не за тех, кто они есть на самом деле.
– Я так понимаю, что откуда столь неординарные знания, ты мне не скажешь?
– Сегодня не скажу, потом, даже дам почитать, если захочешь.
– Хорошо, в этом случае с удовольствием подожду. Теперь скажи мне, куда мы сможем спрятать вот это.
Игорь вынул из внутреннего кармана своего форменного пиджака тетрадь, которую приготовил для него Сергей. Это был тот самый фальш-дневник, вымышленной дочери Александра Николаевича, который нужно было подсунуть библиотекарю в качестве приманки. Но когда эту книжицу увидел сам Макаров, пулей соскочил со стула со словами:
– Ты нашёл его, это он, мой дневник?
Игорь опешил, и не сразу сообразил что ответить. Естественно, они вдвоём с Сергеем пытались предугадать, как в действительности мог бы выглядеть дневник Шурки Макарыча, но что он совпадёт по оформлению с оригиналом и предположить не мог.
– Извини, Саша, это эрзац бумажка. Это наша приманка для библиотекаря. Её нужно втиснуть между книг, чтобы убедиться, её ли он ищет в твоей квартире или нет. А что она и в самом деле очень похожа на твою тетрадь, это что, так круто у нас получилось?
– Ну, вы даёте, я чуть в обморок не рухнул, думал и в правду нашёлся мой дневничок. После этого вашего библиотекаря он и мне стал как-то дорог, как старый товарищ, наверное. Дай-ка взгляну на вашего близнеца. Хорош, ничего не скажешь, я его также себе на память оставлю.
– Но уж дудки, его мы с Сергеем в свой архив сдадим, как артефакт нашей с ним гениальности.
– Давайте так, я вашей с ним гениальности поставлю гранитный памятник, а вы этот артефакт подарите мне в знак благодарности за памятник из гранита. Годится?
– Что же уговорил, если памятник и действительно будет не меньше трёх метров в высоту, то я согласен.
Друзья посмеялись, пошутили и за дело. Они быстро определили место установки капкана, так, чтобы камера его хорошенечко зафиксировала и сотворили так называемый срыв маяков, который с тщательностью опытного шпиона устанавливал библиотекарь. Другими словами, появившись в квартире Макарова, он сразу определит, в какой точке его поля деятельности было осуществлено вмешательство. Дневник он найдёт легко, а дальше – дело техники. То есть работа видеокамеры. Время пролетело незаметно и к Александру пришли его боевые товарищи. Встреча оказалась более чем тёплой, да и сам Игорь проникся духом неподдельного боевого братства. Друзья пили шампанское, пели песни по гитару, на которой и Игорь и Александр неплохо играли, главной песней конечно же была знаменитая «Синева». И плескалась она по небесам вплоть до позднего вечера. Компания прекрасно поужинала и расположилась в гостиной вокруг небольшого, но весьма изысканного журнального столика. Олег, Сашкин друг, заметил.
– А помните в палатке на нашей базе, вот точно так же стоял столик. Мы его у снабженцев отбили.
Тут вмешался Александр с поправками.
– Не отбили, а Витёк его у них в карты выиграл. Кстати никто не знает, где он сейчас.
– Витёк сейчас на севере. Я слышал от кого-то из наших, что он в Норильске. Женился, детишек развёл. Слышал, что его родичи где-то под Воронежем обосновались, и он там у них появляется изредка.
– А кто ни будь, у него хоть раз в карты выигрывал, я ни разу. Вот махал он колодой, как урка, какой ни будь. Ну-ка, Шурка, тащи колоду, посоревнуемся, как в горах бывало. Чур я первый сдаю.
– Вот так раз, парни, а у меня карт в квартире отродясь не бывало, как-то не обзавёлся.
– Эх, растяпа.
Захохотали друзья.
– Ты что, свою жену так ни разу в дураках и не оставил?
Раздался очередной хохот.
– Она у меня умница, как её в дураках оставишь.
С такой теплотой Сашка высказался о своей жене, что друзья тут же угомонились насчёт семейных шуток.
– Эх, жаль, что в картишки так и не перекинемся.
Тут в шуточную беседу встрял Игорь. Он словно волшебник полез в свой карман и вынут оттуда маленькую невзрачную коробочку, в которой лежала та самая карточная колода, которую сейчас и хотели видеть собравшиеся за столом гости. Александр посмотрел на Игоря, не сдержав откровенной улыбки. И, слегка покачав головой, произнёс:
– Это точно, быть памятнику.
С намёком на способности Игоря предугадывать ситуацию. Игорь хихикнул, о чем-то своём и добавил к сказанному Сашкой.
– Это я купил вместо букета.
Они оба расхохотались, припомнив разговор в начале их встречи, а Сашкины однополчане так и не поняли их странного разговора, но им это и не понадобилось, Олег уже вскрыл колоду и начал умело разбрасывать карты по столу. Сыграв с парнями несколько партий, Игорь собрался уходить. Ему ещё предстояла встреча с Сергеем и работа с документами из архива Наташи, о гибели которой он пока так ничего и не сказал Александру, хотя очень из-за этого переживал. Попрощавшись с парнями, он направился к входной двери, проводить его пошёл сам хозяин. У выхода он ещё раз крепко сжал ладонь Игоря, добавив, напоследок:
– Не прощаюсь надолго, скоро увидимся.
– Поработаем. До встречи.
Ответил Игорь и взглянул в довольное лицо Сашки. Пред ним находился самый настоящий юноша. Ему вдруг показалось, что жизнь этого молодого человека совершенно ничем не обременена. Что у него в жизни вообще нет и быть не может проблем. Таким спокойствием и умиротворением от него веяло. Сашка ещё раз дружески встряхнул руку Игоря и произнёс фразу, которую Игорь запомнил навсегда.
– Ну что Макаров, нас теперь двое, а два пистолета, это сила.
Они до поры расстались. Сашка пока остался с друзьями сослуживцами, а часа через три за ним уже должна прийти машина, и он отправится туда, где его ждёт его работа, друзья и семья, то есть в свою привычную обстановку.
Игорь сел в служебный жигулёнок и первым делом взялся за телефон.
– Привет шеф, ты ещё жив?
– Ничего себе приветики. Ты что меня уже в трупы записал?
– Нет пока я еду к тебе, ты ещё поживи, а после никаких гарантий не дам. Ты почему не предупредил меня о моём переходе в другое бюро? Я как идиот выслушиваю это от человека, который и не должен мне этого говорить.
– Ну, так выслушал ведь, ничего с тобой не произошло. опять же валидольчик, небось, с всегда собой имеешь…
Всё смешками отговаривался Сергей. Он в действительности всё уже знал о переводе Игоря, но ничего ему не сказал намеренно, что бы взглянуть как его ошарашит сам Александр Николаевич. Всё ведь будет записано на камеру. И в их трудной работе бывают моменты, когда можно пошутить над товарищем, зная, что последствия будут несерьёзными. В общем, прошло и затерялось всё это среди огромной рутины дел, которые они уже проделали и им ещё проделать предстояло. Вновь они сидели в кабинете и потрошили коробки с документами, в которых было всё о семье Калнышей. Коробку с Наташиными документами Сергей оставил лично для Игоря.
– Тебе интересен дневник «Волка», вот ты его и ищи, а меня волнует семейка, интересные они людишки, ты посмотри, как лихо они с делами расправляются. Кстати, ты мне обещал нечто невообразимо необыкновеннейшее рассказать про запись в дневнике.
– Не помню, что-то, может и обещал.
С ехидцей парировал Игорь, понимая, что шеф не отвяжется пока он ему свою идею, о нужной Калнышам записью, не выложит, но потянуть кота за вымя ему всё очень хотелось. Он ведь должен был отыграться за сокрытие Сергеем важнейшего в его жизни события. Вот теперь и морочил ему мозги, чтобы Сергей публично извинился и осознал свою неприглядную роль в сокрытии судьбоносной для Игоря информации. Сергей это понял и для возобновления нужного ему разговора начал извиняться.
– Ладно, Игорь, я полностью осознаю свою ошибку и готов проставиться, с целью её заглаживания, расскажи, что узнал, не терпится, аж жуть.
– Вот, понял, осознал, и сварил кофе. Иначе уснём тут над письменным столом словно лунатики.
– Согласен, я варю, ты говорю…
С юморком прокомментировал Сергей.
– Не так: ты варишь, я говоришь…
Продолжая смешную словесную перепалку, продолжил Игорь. Сам Сергей тем временем прошёл к угловому столику, где находились приборы для сервировки импровизированного ужина. Они оба уже поняли, что ночь сегодня будет очень длинной, поскольку завтра для Игоря начнётся уже сосем другая жизнь. Хотя у него будет просто другое начальство, а жизнь пока останется прежней, ведь следствие не закончено, и им дали возможность его продолжить.
– Вот тебе твой любимый кофе, с тебя интересный рассказ, жду.
– Хотел бы тебя немножечко огорчить, дружище.
Сергей слегка опешил.
– Неужели Александр ничего из записей в дневнике так и не припомнил? Тогда для чего я рисковал своей карьерой и запрашивал эти долбанные данные на строительные контракты, достать которые столь же сложно, как и личную переписку президента Америки с его очередной любовницей.
Тут его размышления прервал сам Игорь.
– Ладно, не напрягайся. Давай так: я сначала начну с твоих сегодняшних изысканий в загнивающей среде Конгресса США, а после расскажу про запись в дневнике, согласен?
– Если ты мне сейчас поведаешь всё о том, что я с неимоверными усилиями и риском улететь в преисподнюю, нашёл в Америке, я потеряю рассудок и мне твои россказни о дневнике уже не помогут, Макаров, ты что телепат? Ёжик тебя забодай.
– Нет, я пока что не телепат, я только учусь, но вскоре намерен стать таковым. Но если публика готова, то приступим к главному событию нашего сегодняшнего вечера.
Так иногда случается, когда мозговое напряжение достигает своего апогея. В эти моменты человеку просто хочется выплеснуть избыток энергии, которую он и направляет на собственные спонтанные размышления, а по сути вопроса, просто дурачится. Это помогает разрядить те самые скрытые в подсознании личности батареи, которые, находясь в гигантском напряжении, подпитывая столь же гигантскую мозговую машину. Ту, что с сумасшедшей скоростью припоминая и перекладывая громадный объём различной информации, пытается сконцентрировать всё самое главное и разложить его по порядку, упаковав в некое небольшое пространство короткого логического рассказа. Это и называют человеческой дедукцией. Игорь дурачился, веселя своего партнёра, а сам таким способом просто гасил взлетевшую до пределов энергию собственных размышлений.
– Когда ты отправил запрос по инстанции, тебе его сразу не обработали, его сперва продублировали секретарям на верхние этажи, для получения одобрения. С верхних этажей тебе тут же поступил звонок, что бы убедиться в своем уме находится их подчинённый или его пора отдавать в подвалы медикам для проведения очередной серии опытов по изучению деятельности мозгов в стрессовой ситуации. Всё подтвердилось, ты сослался на меня, как на идиота и фокус удался. Через пару часов тебе принесли фотокопию листочка с перечнем контрактов, которые конгресс США намерен рассмотреть в ближайшие 6 месяцев.
– Не шесть, а всего четыре.
– Извиняюсь, ошибочка вышла, но не в этом дело. В этом списке, контракта, который интересует меня, не было.
– Во-первых, я не знаю, какой контракт тебя интересует, а во-вторых…
– Не надо ля, ля. Что интересует нас с тобой, мы оба знаем, или догадываемся. Но ты сделал правильно, ты запросил перечень субподрядов к основным контрактам, вот тут-то и было то, что нам с тобой нужно.
– Браво, браво, браво. Всё верно, ты сдал этот экзамен на отлично. Знания о том, как работает наша бюрократическая машина у тебя прекрасные, но давай ближе к Америке, а то, ты этот Атлантический океан собственных размышлений не преодолеешь и за месяц, греби основательнее, сыщик.
– В твоём субподрядном списке имеются две фирмы под названием, примерно: «SititraidInternation» и WyomingSititraidInternation, которые в срок до 1993 года обязаны произвести отселение трёх с половиной миллионов человек из территорий окружающих знаменитый вулкан Америки под названием «Еллоустоун». В процессе переселения жителей должны будет построены жилые комплексы, дороги, инфраструктура. Стоимость бюджетных средств, выделенных правительством штатов, сроком на десять лет составляет 180 миллиардов долларов США.
– 174 миллиарда долларов, просипел Сергей. На кой хрен я всё это добывал, когда тебе это на блюдечке преподнесли другие?
Сергей сидел злой, как мегера. Он практически рассорился с руководством из-за этих данных, рисковал собственной карьерой, а Игорь раздобыл сведения просто так, между прочим, находясь на дружественном приёме у особо важной персоны, так сказать.
– Сергей, не злись ты так, у меня валидола в кармане нет, как ты это раньше предполагал, придётся врача в кабинет вызывать.
Издевался Игорь, в отместку на Сергеевы выходки по поводу его перевода.
– Всё шуткуешь, а мне чуть шею не намылили из-за твоих запросов. Скажи, для чего я их сюда тащил? У тебя что, других дел нет, как меня с начальством стравливать?
– Слушай, Серёга, успокойся, с чего ты взял, что я имею какие-то там документы. Нет у меня никаких бумаг. Мне-то откуда их взять?
– Как это нет, когда ты строки контрактов почти наизусть повторяешь, что за идиота меня держишь, а ещё друг называется, видеть тебя не хочу. На своё положение о секретном режиме, подписывай и проваливай.
Игорь понял, что с собственным методом дедукции он слегка переборщил, ведь поначалу рассчитывал просто поиграть с собеседником, а вышло всё так натурально, что Сергей поверил в неосуществимое. Сергей не поверил, что все те данные, которыми его только что осыпал Игорь, получены с помощью обычных рассуждений. Игорю, уже в который раз, пришлось успокаивать партнёра.
– Серёга, очнись, нет и не было у меня никаких документов, просто я получил от Александра Макарова предположительный ответ о имеющейся в дневнике запись, а всё остальное складывается само собой.
– Ты опять издеваешься? Это что, в его дневнике записано: сколько денег выделит Конгресс США некой строительной корпорации спустя почти двадцать лет после совершения им самой записи? Ты в этом хочешь меня убедить?
– Нет, конечно же, там нет подобной записи, но она, эта запись и не нужна. Подумай сам, если человек, который узнаёт от гвардии сержанта Макарова о том, что самый гигантский вулкан Америки вовсе не вулкан, он в это не поверит, он посчитает, такое заявление слишком неправдоподобным. Но он это заявление и не забудет. Теперь, если такой человек узнает, что государство предполагает огромное переселение народов, чтобы под ними неожиданно не взорвался этот огромных размеров вулкан. Ведь наука постоянно твердит, что ели вулкан есть, то он обязательно взорвётся.
– Слушай, давай уже в Америку, хватит твоих научных изысканий.
– Ладно, начинаем с Америкой разбираться. В США деньги качают из бюджета, не то, что у нас в Союзе. Наши бюджетные денежки могут заинтересовать только наших друзей по блоку, наши стройтресты подобными чудесами не удивишь. Так вот чтобы изъять из гос казны «пенку» побогаче, нужен контрактик покрупнее. Это, время от времени, и делают пристебалы, что пасутся вокруг Конгресса, такое называется – читайте прессу, господа. Далее, поскольку наш библиотекарь оживился именно в этот период, а он знаком с Александром и его утверждением о вулкане, который может оказаться вовсе не вулкан, то ищет дневник как ненужную или очень важную улику. Теперь ясно?
– Щас дам по башке, не тяни, Макаров, ты меня знаешь.
Процедил сквозь зубы Сергей, и с нетерпением стал дожидаться, когда Макаров допьёт свою порцию кофе и продолжит рассказ.
– Если фирма нашего Калныша участник контракта, ей кровь из носу нужно уничтожить дневник, и желательно, носителя информации. Так вот, поскольку стройка весьма шумная, информация о таких объёмах капвложений расползётся по миру быстро, то и сведения о вулкане, что он вовсе не вулкан, могут быть либо случайно, а возможно и намеренно опубликованы. Случайно журналистами, а преднамеренно Союзными спецслужбами, с целью посмеяться над забугорными старателями. А если их фирма не участник контракта, то этими записями можно выгодно поторговать, тобишь, пошантажировать самого главного участника контракта. Сам посуди, если контракт уже подписан, то дневник лучше уничтожить, если контракт на рассмотрении то его нужно иметь в руках, чтобы использовать потом, по результатам рассмотрения в конгрессе. Наш библиотекарь его явно хочет заиметь, значит, контракт, как ты и подтвердил, ещё в проработке. А цифры контракта, так там всё очень просто. Стройка минимум на десять лет, это для штатов, как у нас пятилетка. Суммы там градируются на 1, 10, 100, 1000, 2000 миллионов баксов, я предположил, что вся шайка лейка немного подужалась, как и полагается перед лицом Конгресса, но сумма должна легко делиться на троих, это конгресс, строители, и мафия самого штат. Такая сумма 180 миллиардов долларов. Как видишь, я почти угадал. Потом, фирма Калныша мне по названию известна, фирма штата, примерно такая же, но с упоминанием самого штат в названии, вот и ответ на твои подозрения. У них ведь все предприятия имеют названия почти как у нас: «Вологда спецстроймонтаж; Ангарский спецстроймонтаж; и уж наверняка найдешь спецстроймонтаж из Гадючинска. Игорь завершил свои рассуждения, а Сергей так ему до конца и не поверил. Ну, невозможно так всё просчитать, настолько предугадать события, чтобы они в точности совпали с реальными, записанными на бумаге. Но после услышанного всё-таки слегка успокоился. Он убедился, что документы, по крайней мере, запрашивал не напрасно, все они лягут в дело и начальство его не накажет.
– Ты говоришь, что они обязаны уничтожить носителя информации? Это как понимать?
– Так и понимать. Но его ведь охраняют. С другой стороны его никогда не взяли бы под охрану, если бы ему не угрожала смертельная опасность. Так какая разница, от какой из сорока опасностей его оберегать? По-моему всё равно от какой.
– Ты так преспокойненько об этом говоришь, как будто судьба Макарова тебя больше не интересует.
– Сергей, успокойся, не шуми, голова уже трещит и от кофе и от твоих подозрений.
– Судьба Александра, это и моя судьба, будь уверен, уж кого другого, но его в обиду я не дам. Да и дневника пока что нет, значит, с этой стороны ему ничто не угрожает. Вот когда дневник будет найден, тогда опасность и появится. Завтра прочитаю архив Наташи, тога может быть что-то и прояснится.
– Как завтра, а сегодня.
Возмутился Сергей, который ровно шесть часов назад перестал быть начальником для Игоря, оставаясь при этом его лучшим другом.
– Ну, да, ведь уже пятый час, как сегодня. Давай тогда и документы отложим на сегодня, голова кругом ни гу-гулички не соображаю.
– Согласен, давай поспим, с утра продолжим, а к обеду нам и запись из «Волчьего логова» доставят, думаю, что библиотекарь не станет откладывать визит на сегодня, он постарается всё сделать вчера.
Они, уже обжившись, разлеглись спать. Каждый на своём привычном месте, Игорь на шефском диване, а Сергей в своём раскладывающемся кресле. Разбудил их приятный звук радиодинамика. Звучала знаменитая «Лунная соната», которая на самом деле имела другое название: соната для фортепиано № 14. Но то, романтичное название, к ней почему-то приклеилось крепко, украсив её ещё больше.
Утро сыщиков началось с кропотливой работы. Им нужно было отыскать ниточку, по которой они смогли бы найти младшего Калныша. Арестовывать его при исполнении акробатических упражнений на балконе не хотелось, поскольку до конца ещё не было ясно, что делать дальше со всей этой компанией. Следить за ним на улице пробовали, но он был весьма осторожен, и мог эту слежку разоблачить. Решили пока караулить только границу, чтобы не улизнул за кордон, а поиски, где он обитает, тем временем, возложили на сыщиков. Вот Игорь с Сергеем и напрягались, чтобы его место нахождения выявить. Они решили покопаться в его деле и в делах отца с братом, весьма вероятно, что там можно было найти какую-нибудь связь и узнать где он может прятаться, когда не сидит в квартире у Макарова. Перебирая документы, Сергей вдруг обратил внимание на одну запись в личном деле военнослужащего Калныша Михаила Эвальдовича. Его строго наказали тремя нарядами вне очереди, за драку с другим военнослужащим из соседней палаты. Запись гласила, что они поссорились из-за письма некой медсестры Коваленко Людмилы. Сергей поделился этой информацией, с Игорем.
– Слушай Игорёк, напряги свою дедукцию и скажи кто такая Коваленко Лидмила.
– Спроси, что потруднее, а Коваленко Людмила, это вторая жены комбата сорок второго батальона, сто сорок седьмого мотострелкового полка, пятьдесят второй дивизии, расквартированной…
– Понял, не дурак, спасибо за информацию. Уточняю свою мысль, слушай внимательно. Ты не встречал в деле Волка, женщины по фамилии Коваленко Людмила? Случайно, среди медработников, такая не попадалась?
– Ты прав, что-то припоминаю, там была Людмила, а фамилию не вспомню, возможно, что и Коваленко. Давай принесём сюда его папку, там наверняка всё ответы на твои вопросы. А с чем это связано.
– Видишь ли, Калныш подрался с сослуживцем из-за письма этой Людмилы, а если она работница госпиталя, то, возможно, это их как-то связывало. Узнать бы, что за Людмила и где проживает…
– Ты хочешь сказать, что если она проживает в Москве или окрестностях, то младший, может использовать связи старшего? А ведь в нашем госпитале было много командированных и из Москвы в том числе. На нас как на кроликах тренировались врачи и медперсонал всей страны.
– Ну, да. Если это возможно, то почему бы и не навестить старую знакомую брата. Даже если у неё семья и муж, это не вызовет никаких подозрений. Привёз привет от брата, показал какую-нибудь фотку, одну из самых скромных, и живи, пока не выгонят. В этом случае можно и сувенирчик из Риги привезти, как ты считаешь?
– Это если сам, старший Калныш, его к ней не привёл, ведь они оба здесь околачиваются.
Давай не будем ждать папку с бумагами, потом их ещё и перебирать нужно… Дай запрос по данным этой «Люды-Милы», пусть проверят, так быстрее будет.
– Точно, ты гений.
– Слушай, друг, только ты способен на такое.
– На какое, такое?
Одновременно и удивился, и возмутился Сергей.
– За, каких-то там, полдня, дважды меня похвалить и один раз расстрелять, это своего трудолюбивого подчинённого.
Сергей рассмеялся. Ему понравилась очередная шутка Игоря, и он вспомнил, как совсем недавно был готов порвать его в клочья лишь за то, что не мог понять хода его мыслей.
– Ладно, хвалю в третий раз и давай забудем этот инцидент. И на старуху бывает «разруха», извини.
– Вот найдёшь Людмилу тогда и извиню.
Сергей снял трубку и запросил данные на медсестру госпиталя, в котором лечился Калныш Михаил, одновременно с Макаровым Александром. Эти сведения действительно поступили очень быстро, буквально через десять минут. Ловко подхватив рукой бумажку, выползшую из новенького факсового аппарата, которые были последним писком моды и только ещё начинали появляться в кабинетах важных персон, Сергей обомлел. Он поднял трубку и строгим голосом приказал. Группу внешнего слежения по адресу: Первая Парковая 48, квартира 45, Коваленко Людмила Дмитриевна. У неё может проживать Калныш Урмат Эвальдовичь, объект не трогать, только скрытно проверить его наличие.
– Вот это да, ты раскрыл очень сложное дело. Поздравляю Вас, Сергей Станиславович.
Ехидно промурлыкал Игорь.
– Хватит зубоскалить, Игорь, займись лучше делом. Сергей уже жил в ожидании информации от группы слежения и шутка Игоря на него не подействовала. Ведь если они вычислят адрес проживания младшего Калныша, то круг замкнётся, и все фигуранты окажутся под наблюдением, а это очень даже не мало. Шесть дней, всего шесть и в деле всё ясно.
– Господь создал мир за шесть дней, и мы с тобой управились в те же сроки, ай да молодцы.
– Ну, да, сам себя не похвалишь, никто тебя не похвалит. Мир, созданный Богом, в архив не сдашь, а дело, рано или поздно угодит именно туда.
Отозвался на хвалебную речь Сергея, Игорь.
Группа вскоре отзвонилась. Калныш находился в адресе. Сергей с облегчением вздохнул, а Игорь тем временем, откопал ещё один интереснейший документ.
– Ну-ка, взгляни сюда. Какое интересное интервью дал американской газетёнке наш папаша, будучи на работе в представительстве СССР. Тут вырезка аккуратно подклеена. Он, оказывается, курировал связи строительных корпораций штатов с нашими министерствами и строителями. Значит, он часто встречался с их бизнесменами. Вот чёрным по белому, он даже осуществлял совместное планирование неких проектов. Вот он на фото, с главой корпорации… Прочти название, коллега.
Игорь придвинул эту, подшитую в деле, статью Сергею и тот вслух прочёл название именно той самой корпорации: «SititraidInternation», которая сейчас могла похвастаться одним из своих сотрудников, бывшим гражданином СССР. И именно она сейчас претендовала на выигрыш тендера, с огромным строительным циклом, включающим в себя строительство не одного города, а целой серии городов. Это почти, что заново построить Советскую Эстонию с её сельским хозяйством, с предприятиями электроники, с портами и красивейшими курортами на Балтике. Не хило.
– Как обычно, Игорёша, мы с тобой вновь перевыполнили план. Искали одного Калныша, а нашли обоих. Ты теперь получишь своего библиотекаря, а я постараюсь не упустить этого, папашу. Ты, если встретишь его, не трогай, он теперь мой.
Раззадорился Молчанов, и вновь начал юморить на тему киношных сцен Белого солнца пустыни, бойца Сухова и его боевого друга. Сергея разобрал ковбойский кураж. И в действительности, факты складывались самым прекрасным образом. Раскрытие финансовой махинации теперь было практически завершено. Связь старшего и Американской фирмы доказана. Финансовые перечисления, это дело «банкиров» из второго отдела следствия ЦК, а он лишь даст им полный расклад, и Дело, как говориться, в шляпе.
– Пора бы, Игорь и закусить. Иначе удача отвернётся от нас, да и твоё новое назначение обмыть полагается.
– Заодно обмоем, и твоё от меня избавление. О чём ты давно мечтал.
– Не язви, дружище, чего не наговоришь сгоряча, я ведь тебе друг, и помни это, не забывай.
Ткнул пальцем в грудь Игорю его весёлый друг и боевой товарищ – Майор Молчанов Сергей. Друзья продолжали обмениваться колкостями, а тем временем им в кабинет доставили обед. Это был обычный «кабинетный комплекс». Так скромно, в среде тех самых, пресловутых обитателей высоких кабинетов, называлась эта, далеко не скромная, еда. Просто, элегантно и непринуждённо: комплекс номер семнадцать на двоих. Выглядело это действо вполне сценически: на красивом, цвета – чернённого серебра, подносе, стояли две красивой формы узорчатые тарелки, рядом с ними на салфетках горели нестерпимым блеском узорчатые столовые приборы. Промеж тарелок расположились хлебница, солонка, баночка специй и горчица. В хлебнице – красивый, нарезанный аккуратными ломтиками, ржаной хлеб. Только не тот хлеб, что склеивается при нажатии на него пальцами рук, и не тот, что рассыпается, когда его начинаешь резать. Это тот ржаной хлеб, который даже лёжа бочком на маленькой тарелочке, полностью удовлетворяет собой потребности изголодавшегося человека, не говоря уже о том удовольствии, которое можно испытать, надломив это произведение искусства кулинарии. Рядом с чудо – хлебом стояла плоская тарелочка с закуской. Среди нескольких симпатичных бутербродов, увенчанных смачными кусочками поблёскивающей сёмги слабого посола и резными ракушками из чистого сливочного масла. Поверх, лежали ещё два ровненьких бутерброда, помазанных отборной чёрной икрой на беловато-желтоватом подбое особого плавленого сыра. По краю тарелочки ровными полосками, наползающими одна на другую, слоились тоненькие ломтики разного сорта колбаски. Среди всего прочего виднелись вяленные тёмно коричневые пластинки колбасы с белыми вкраплениями мраморного сала, и рядышком, ярко красные пластики в точно таких же белых пятнах. А ещё, в отдельном рядочке, словно приманка для гурманов, красовались почти прозрачные кружочки финского салями, в розовую крапинку, словно божьи коровки. Они были двух видов – красненькие с беленькими пятнышками, красненькие с чёрненькими вкраплениями, а ещё и красненькие почти без пятнышек. Жаль только, что названия этого натюрморта на блюде почему-то не было написано. Видно хозяина кабинета это не интересовало, а жаль, о подобном, чуть позднее, можно было бы с гордостью рассказывать внукам. Продолжим, однако. Рядом с блюдом закусок стоял прозрачный чуть вспотевший графинчик, в нём находилась коричневатая жидкость по цвету и консистенции, напоминающая коньяк, в общем, это и был коньяк, потому что разумнее верить старой истине – если выглядит как собака, лает как собака, то – собака и есть. То есть коньяк, это именно коньяк, и ничто другое. Был ещё один признак, который указывал именно на это – ломтики лимона, лежащие аккуратненько на серебряном блюдце, что имело форму диковинной морской раковины. Сама раковина вычурно поблёскивала в свете большой хрустальной люстры, нависавшей над столом, а лимоны издавали, в пределах пространства стола, причудливый, но вполне узнаваемый аромат, не позволяя другим ароматам, до поры до времени смущать ожидающих обеда людей. Почти в центре этого подноса-самобранца, расположилась настоящая фарфоровая супница, с торчащей из под крышки супницы узорчатой рукоятью половника. Даже не зная, что в неё поместили, можно было смело утверждать, что там находится непревзойдённый поварской шедевр. Поскольку внутрь сосуда подобной красоты, можно было поместить только исключительно такого же качества неповторимый суп. Иначе поступить было бы невозможно, в противном случае повара насмерть замучила бы советь. Далее, за супницей, больше похожей на монумент изысканной красоты, на краю подноса, стояли ещё две тарелочки, которые были накрыты отполированными до наивысшей степени гладкости серебряными колпаками. Принесший этот поднос работник, из числа обслуживающего персонала, тихо и скромно произнёс:
