Алексей Цибин
Марганцовая луна
Капитан подошел к похрапывающему человеку и нарочито покашлял, но спящий даже не шелохнулся. Кривцов заметил стоящий на столе пульверизатор, предназначенный для орошения стоящих на окнах фикусах, поднял его и пару раз брызнул в сторону уснувшего за столом человека. Тот медленно открыл глаза, и увидев перед собой полицейского в форме, испуганно выпрямился, заставив кресло со своим огромным телом откатиться назад, ударившись спинкой о шкаф.
– Капитан Кривцов, – представился Антон, продемонстрировав служебное удостоверение.
Проснувшийся человек сощурил глаза в попытке прочитать текст, и судорожно начал искать очки. Кривцов не стал дожидаться окончания поисков, убрав корочки во внутренний карман пиджака.
– Представьтесь пожалуйста, гражданин.
– Я? – армянин ткнул себя пухлым пальцем в грудь, сделав при этом удивленное лицо.
«Головка от хуя» – хотел съязвить Антон, но вместо этого вежливо и кратко уточнил: «Да».
– Эээ, ну я Давид, управляющий «Ритуал-П», а что случилось? – армянский пухляш говорил на чистом русском языке, без какого-либо акцента, которого от него ожидал услышать Кривцов.
– Давид, я перейду сразу к делу, и оно очень срочное. В июне двадцатого года на этом кладбище похоронили женщину, Анастасию Колечкину. Была пышная церемония, присутствовало очень много чиновников и все такое. Женщина была женой одного из моих коллег, кстати. И вот, спустя три неполных года, там самая усопшая появляется на улице нашего города. Вопрос, как такое могло произойти, если мы знаем, что к нам не поступало заявления о проведения эксгумации тела?
Пухляш в замешательстве смотрел на полицейского, хлопая длинными черными ресницами, будто не понимая, чего от него хотят. Антон специально молча держал паузу, внутренне наслаждаясь произведенным впечатлением и полной растерянностью армянина. Наконец тот достал из кармана замшевого пиджака красный платок, вытер им вспотевший лоб и спотыкаясь, заговорил:
– Извините, но у нас ничего такого не происходило, никто никого не выкапывал в последнее время, у нас все-все очень тихо. Это какое-то недоразумение, наверняка ему есть объяснение. Три года назад говорите?
– Все верно. Три года назад, – повторил Антон, наклоняясь к столу. – Вы в это время работали здесь?
– Ддда, работал, – армянин запнулся и сглотнул.
Антон уже давно понял по дерганному поведению управляющего, что здесь что-то нечисто, чуйка уже зажгла красную лампу сирены в его голове. Профдеформация, благодаря которой он сразу же понимал на кассе, обвешивают его или нет. Иногда это работало в негативную сторону, из-за его вечной подозрительности от него много раз пыталась уйти жена, и он частенько оставался ночевать вдвоем с котом.
– Как вы думаете, Давид, если мы пойдем и выкопаем гроб этой гражданки, окажется ее тело внутри? Но вопрос в другом, если его там не окажется, кто будет виноват?
– Простите, но проведение эксгумации возможно только по постановлению суда, – управляющий слегка выпрямился, убрал платок обратно в карман. По нему было видно, что он начал приходить в себя после короткой словесной атаки полицейского.
– Наберите владельца бизнеса, – выбросил козырь полицейский. В глазах Давида сразу же предательски загорелся огонек паники. – Вашего звонка ждут.
Перед тем как покинуть здание управления МВД, капитан присутствовал при разговоре Татарского с владельцем похоронного бизнеса в городе, Тиграном, с которым, судя по дружеской манере беседы, тот был на короткой ноге. Тот заверил полковника, что они могут делать на кладбище что угодно, при одном условии, что это все будет неофициально. Поэтому капитан, десять минут назад зайдя в помещение, предполагал, что Давид уже будет проинформирован о предстоящем полицейском визите, и тем паче был удивлён видом спящего управляющего.
– Вы уверены? – переспросил Давид полицейского.
– Тигран ждет вашего звонка. Звоните, – капитан присел на стоящий рядом со столом жесткий офисный стул и намеренно посмотрел на циферблат наручных часов, показывая, что торопится.
Армянин немного подумал, а затем осторожно достал телефон из глубоких карманов своего безразмерного пиджака; извинившись, тяжело поднялся с кресла и вышел из комнаты, притворив за собой пластиковую дверь. Антон прекрасно слышал телефонный разговор, но не мог разобрать ни слова, тот велся на армянском. Через минуту владелец кабинета вернулся, на его губах блуждала виноватая улыбка человека, которого только что отругали.
– Мне сказали, что визит носит неофициальный характер? Я могу рассчитывать на конфиденциальность?
«Как же этот армянин хорошо говорит по-русски, сука» – снова отметил про себя Антон. Ему хотелось в жесткой манере, используя весь свой огромный запас нецензурных слов, объяснить этому плюшевому человеку, что если бы не спешка, с которой ему нужно было добыть информацию по телу, то сейчас они бы разговаривали в другом месте и совершенно иначе. Но капитан понимал, что если не дожать Давида, то придется действительно ждать судебного решения по эксгумации, а здесь бессилен даже грозный полковник. Да и Антона сюда отправили решить вопрос как можно быстрее и безболезненнее, поэтому нужно быть вежливым.
– Да, я гарантирую, что если у вас есть информация по трупу, и если вы сообщите мне ее немедленно, то она останется в уютном, узком кругу доверенных слушателей.
– Хорошо, хорошо, спасибо, мы же не враги государству, все понимаем, – Давид заискивающе улыбнулся и открыл ящик стола, достав оттуда несколько пожелтевших журналов. Открыв один из них на нужной странице, он подвинул его к капитану, а затем шепотом произнес, – вот, смотрите, в тот день работала бригада Дениса Маньщюкина. Я все хорошо запомнил, такие вещи нечасто происходят. К нему напрямую обратился мужчина, отметьте, что меня, по сути, поставили перед фактом. Этому мужчине как раз ваша Колечкина нужна была.
– Приметы запомнили? – оживился Антон.
– Я с ним не общался и не видел его, все через Маньщюкина происходило. Просьба мужчины была странной немного, он просил выкопать усопшую как можно раньше, хотя какая разница, день или два бы она пролежала. Достали этой же ночью, все чисто, в гроб кирпичей битых положили, чтобы не проваливался. В бригаде у него пятеро работали, но выкапывали и знали обо всем только двое, чтобы не делиться. Второго даже не помню, как звали, сиделец какой-то дохлый, кашлял постоянно. Заплатили очень хорошо, – Давид понизил голос до едва слышимого, – я могу поделиться, если нужно.
– Спасибо, мне своих хватает, – Антона покоробило от предложения управляющего, но виду он не подал. – Где мне найти этих двоих? Сотовые или адрес проживания у вас остался?
– Да телефоны есть, но вот только найти их не получится. Нет, извините, не так, найти получится, но они вам ничего не расскажут. Доходяга, если память мне не изменяет, месяца через два умер после того дня, туберкулез. А Дениса убили, в пьяной разборке, – Давид развел руками в стороны. – Мы сейчас таких лихих больше не берем, у нас в данный момент работают только проверенные, квалифицированные…
– Они могли рассказать кому-то про этого мужика? На чем он труп забирал? Ты точно его не видел? Может что-то говорили они про него случайно? – Антон бесцеремонно прервал собеседника, ему не верилось, что вот так просто обрывалась ниточка, ведущая к преступнику.
– К сожалению, больше ничем не могу помочь, я не вдавался в подробности того, как передавали труп. Да и не говорили больше об этом, меньше знаешь, лучше спишь, – толстяк улыбнулся, ощерив мелкие щербатые зубы. – Одно могу лишь добавить, Денис его почему-то седым называл. Может, «покупатель» старым был?
Антон не поверил своим ушам. В том ролике, который он смотрел в кабинете полковника, помощник Никиты, с которым они грузили женщину в машину был полностью седым. Это не могло быть простым совпадением, это железно тот самый «покупатель» трупа Анастасии Колечкиной. Сколько за свою жизнь он видел полностью седых людей? Дважды, трижды?
– Спасибо за помощь, но нужно вас покинуть, дела. Повезло вам в какой-то мере, что бригадир ваш умер, в любом случае пришлось бы спихивать сбежавший труп на кого-то. Хорошо, что не на тебя, да, свинобрюх? – Антону уже на надо было скрывать свои эмоции, он узнал, все, что хотел. Он наклонился к Давиду, и тот испуганно отшатнулся. – Радуйся, что не закрыли. Коньячка тяпни с родными. Чувствую, что по вашу душу еще приду, но уже официально.
Антон повернулся спиной к остолбеневшему армянину и двинулся к выходу. Садясь в служебную машину, он думал о том, где, и зачем столько времени этот человек с седыми волосами хранил тело умершей женщины.
– Куда, товарищ капитан? – обратился к нему водитель.
– Давай к стадиону. «Салют», на Циолковского, к заднему входу.
– Будет сделано, – служебный УАЗ дернулся и начал разворачивается в сторону выезда с кладбища.
– Жень, вот смотри, – капитан повернулся к водителю и хитро прищурился. – У тебя есть женский труп, почти свежий. И тебе его нужно три года продержать в хорошем состоянии, не спрашивай, на кой хер, просто надо. Вот где ты его держать бы стал?
– В морге, – не моргнув глазом среагировал сержант.
– В морге опасно. Проверки, документация, опасно в общем.
– Тогда в леднике. В глубоком погребе. Любой гараж подойдет, морозильник только подключить, и все, – сержант на мгновение оторвался от дороги и бросил быстрый взгляд на капитана, – а вам зачем?
– Да так, пытаюсь версии накидать, голова не варит, после всей этой беготни за твоим подопечным.
– Вы про Никиту? Из камеры который сквозанул? Чертовщина какая-то с ним.
– Ага, вот и полковник говорит, что мистика у нас творится. Как думаешь, хорошая идея батюшку пригласить, чтобы отдел освятить? Коллеги не подумают, что мы крышей поехали?
– Да хоть и подумают, нам то что? Я всей душой только за. Береженого Бог бережет. Лишним точно не будет.
– Ладно, веди давай осторожнее, не картошку везешь, а я пока наверх об успехах доложу, – капитан достал телефон и набрал номер Татарского. Разговор закончился довольно быстро, полковник торопился на очередное совещание, сухо выслушал короткий доклад Кривцова и, не попрощавшись, сбросил вызов.
Через минуту после окончания разговора машина затормозила у железных ворот стадиона. Капитан вышел из УАЗика первым, оперся на открытую дверь и начал разминать затекшую спину, в последнее время она беспокоила его все больше и больше. На улице было тепло, апрельское солнце подсушило лужи, кое-где уже проклюнулась зеленая травка, пряча под собой выброшенные бычки и блестящие пробки от бутылок. Следом за капитаном из машины выпрыгнул сержант, с ухмылкой посмотрел на скрюченного коллегу и достал пачку сигарет, намереваясь закурить, но так и не сделал этого. С другой стороны стадиона, метрах в сорока от себя, он заметил строительную будку, перед дверью которой стоял тот сам участковый, неспеша ищущий в своих карманах ключи, на это намекала его поза.
– Капитан, – тихонько позвал он Антона, – а это, случаем, не наш подозреваемый?
– Где? – Кривцов оторвался от двери и заинтересованно начал всматриваться в сторону, куда указал Егоров. Зрение у капитана было подсаженным, но действительно, фигура подходила к портрету Никиты.
Человек в синей ветровке открыл дверь строительной будки, огляделся по сторонам, и судя по всему, заметил наблюдавших за ним полицейских. Несколько секунд он постоял, смотря в их сторону, затем вошел в помещение и прикрыл за собой дверь.
– Антон Иванович, это точно он, отвечаю, – сержант откинул куртку, доставая пистолет. – Что делать будем?
– Первым делом, хорошо бы броник одеть. У тебя лишнего в машине нет? Глупый вопрос, подотчетная вещь же. Так что вламываться в сарай ты будешь, на тебе то есть. У него, предварительно, пистолет может быть.
– Я должен вламываться? А че я-то сразу, – сержант застыл на месте, подбирая аргументы в свою пользу.
– А кто начальство на баррикады гонит? Сначала пешки в бой идут. Да ладно, расслабься, шучу. Пойдем осмотримся, для начала. На ловца и зверь бежит, не зря мы к стадиону решили приехать. Никуда он из этой будки не убежит, – Антон двинулся вперед быстрым шагом, решив, что если побежит, то привлечет внимание прохожих, что в этой ситуации было лишним.
– Может подмогу вызвать?
– Да погоди ты, – капитан недовольно зыркнул на подчиненного, – и ствол убери, люди кругом. Татарский сказал, чтобы без применения оружия брать. Не маньяк же.
– Так точно, – сержант убрал пистолет в кобуру, но застегивать ее не стал.
Полицейские подошли к блестевшему на солнце строительному домику и обошли его, осмотрев. Одной стороной строение плотно примыкало к забору стадиона, на другой присутствовало двухстворчатое окно, плотно закрытое с внешней стороны железными ставнями на огромный навесной замок.
– Вход выход только один, судя по всему, через дверь. Возможно, есть люк наверху, – Антон подпрыгнул, в попытке увидеть что-нибудь на крыше, но та была слишком высокой. – Ну что, сержант, попробуем вежливо постучаться? Узнать, кто в домике живет?
– А почему бы и нет? Мне жуть, как узнать хочется, как он из камеры свинтил. И премию пусть вернет.
Кривцов улыбнулся, вспомнив, что премию за побег участкового зажали всему отделу. Он подошел к двери и прислонил голову к теплому металлу, прислушиваясь. Внутри слышались звуки возни, будто передвигали что-то металлическое. Он откашлялся? постучал костяшками пальцев по двери, и громко, так, чтобы внутри будки точно было слышно, произнес:
– Гражданин Колечкин, откройте, мы знаем, что вы находитесь внутри. Это полиция, третий отдел, капитан Кривцов. Мы с вами уже знакомы, пять дней назад вас задержали за драку. Вы меня слышите? – Антон снова прижался ухом к металлу, но звуки за стенкой исчезли. – Пока предлагаю вам выйти по-хорошему. В связи с тем, что вы находитесь в розыске, у меня есть разрешение на применение оружия. Вы слышите меня?
– Не выйдет он. Подкрепление надо вызывать, – сержант все-таки достал пистолет и снял его с предохранителя.
– Дадим ему пару минут обмозговать. Бежать тут все равно некуда, – Кривцов тоже достал ПМ, прижал его к ремню, прикрыв краем куртки.
Чуть больше минуты полицейские стояли молча, испепеляя будку нервным взглядом. Первым вновь не выдержал сержант:
– Товарищ капитан, давайте вызовем подкрепление?
В этот момент внутри будки что-то сильно загремело, раздался звук удара, разнеся вибрацию по корпусу сарая, дверь слегка дернулась. Полицейские, услышав шум, отступили на шаг от строения.
– Да, похоже придется вызывать, – Кривцову очень хотелось задержать Колечкина самому, но другого выхода в сложившейся ситуации не было. К тому же, возможно внутри есть подельник, тот, седой. Не стрелять же в дверной замок, пусть этим специалисты занимаются. Капитан посмотрел на дверь и чертыхнувшись, вспомнил, что он даже не попробовал повернуть дверную ручку. Да, скорее всего, она будет закрыта, но повинуясь какому-то импульсу он все же вытянул руку и потянул ее вниз. Раздался резкий щелчок, дверь приоткрылась. Оба полицейских тут же пригнулись, вытянув руки с оружием вперед.
– Женя, страхуй, – капитан кончиком ствола потянул дверь, отчего она открылась полностью.
«Нахуя я туда лезу» – капитан сглотнул, резко заглянул в комнату, и так же резко убрал голову. Он успел две заметить алюминиевых лестницы: одна стояла посередине помещения, другая лежала на полу у самого входа.
– Через крышу походу уходит, Женек, проверь, я захожу, – с этими словами капитан влетел внутрь фургона, тут же поскользнувшись на чем-то липком и упав спиной на пол, больно ударившись головой о край порога. Сжав челюсти и превозмогая боль в голове, капитан поднялся на колено и обвел помещение рукой с зажатой в ней пистолетом. Внутри было пусто, если, конечно, подозреваемые не прятались под кроватями. Две лестницы стояли посередине помещения, но в потолке не было люка. Капитан встал и осторожно заглянул под кровати – пусто. Под столом стояла лишь пустая корзина, наполненная бытовым мусором. Весь пол был залит слоем засохшей крови, ее запах только сейчас проник в нос капитана, заставив его поморщиться.
– Товарищ капитан, на крыше никого нет, – в комнату осторожно заглянуло испуганное лицо сержанта. – Я мусорный бак подтянул, по нему взобрался наверх, нет там никаких люков.
– Да, я уже понял. Опять у нас двадцать пять, Женя. Как думаешь, куда он в этой комнате мог спрятаться.
Сержант вошел внутрь помещения и огляделся. Две кровати, стол и две лестницы – внутри больше ничего не было, если не считать инструментов, развешанных по стенам.
– Мистика, товарищ капитан.
– Ага, она самая, – Кривцов достал телефон и набрал номер Татарского.