Александр Сергеевич Харламов
Последний солдат королевы
– Оля…Ольга…Орлинка моя…– зашептали очень быстро на пределе слышимости его губы.– Я …я очень очень тебя…люблю…Знай…ооо…об этом!
– И я тебя люблю, Эд! Очень люблю! Слышишь?! Я никого не любила, как тебя!– почти закричала Орлинка.– Боялась признаться не только тебе, но и себе в этом! Да! Я тебя люблю Эдвард Суворов! Да я не могу без тебя!– Орлинка, повинуясь своему секундному порыву, жадно бросилась к губам Суворова.
Она ощутила насколько горячи его губы. Коснулась их своими, представив, что она поток холодной родниковой воды, из которой Эд пытается напиться. Прикрыла глаза, поняв, что парень отвечает на ее ласку.
Со стороны было видно, как сквозь плотно касающиеся губы перетекает синеватый свет, как рана на боку затягивается сама собой, повинуясь волшебной силы любви. Девушка отдала практически всю свою энергию любимому, лишь для того, чтобы он жил.
– Задохнемся…– тихо проговорил Эдвард, легонько отстраняя от себя девушку. Его глаза открылись. Он чувстовал себя нормально и даже выглядел прилично. Орлинка скользнула взглядом по обнаженному торсу парня и разглядела, что рана от ножа затянулась сама собой.
– Пускай задохнемся…– весело проговорила она, погладив его по голове.– Только с тобой!
– Значит это мне не приснилось?– Эдвард приподнялся на локте, одной рукой обнимая Орлинку.
– Что именно?– лукаво улыбнулась та.
– Ты сказала, что любишь меня…
– А ты как думаешь?– хитро прищурившись, она с улыбкой разглядывала Суворова, не желая признаваться в своих чувствах.
– И я тебя, Оля!– Суворов коснулся снова ее губ своими. Ее дурманящий запах сводил с ума. Он опрокинул ее на спину, продолжая покрывать все тело поцелуями. В угол полетела одежда и они слились в едином порыве. Им было безразлично, где это произошло. Жалкая лачуга или дворец? Это не имело ровным счетом никакого значения. Они всю ночь с упоением любили друг друга.
ГЛАВА 16
“ А не послать ли нам гонца?”
Редгорд быстрым шагом заскочил в кабинет. Все уважительно привстали и поразились тому, насколько за последнее время он сдал. Волосы расстрепаны, мантия кое-как накинута на плечи, рот искривился от бешенства, превратившись в оскал какого-то обезумевшего животного из детских страшилок. Почти добежав до своего места, он резко развернулся и схватил за обшлаги парадного камзола полковника Крида. Тот попытался дернуться в сторону, но хватка Редгорда была стальной. Брызжа слюной в лицу своего гланого шпиона, он заорал:
– Какого черта, Крид! Где данные о Виктории и ее прихлебателях?! Почему они еще не в Башне Смерти, а разгуливают где-то на свободе?! Зачем ты мне нужен, если ты болван?!
Глаза полковника испуганно забегали. Он попытался что-то сказать в ответ, но с его губ срывалось только неразборчивое бормотание. Крид был перепуган. Он не знал чего ждать от своего господина. Обычно такие настроения заканчивались у бывшего старейшины виселицей. Видя, что Крид не способен ответить ничего вразумительного, Маркус Флеминг быстро пришел ему на помощь. Он аккуратно подошел к Редгорд сзади , обнял того за плечи и оттащил от испуганного начальника Комитета Тайных Дел.
– Редгорд, старина…Да что с тобой!– как можно спокойнее проговорил Флеминг.– Это же Крид – наш добрый старый дружище Крид! Он ни в чем не виноват!
– Как не виноват?!– снова взъярился старейшина.– Где его хваленая шпионская сеть? Где его стукачи? Почему мы ничего еще не знаем о пермещениях наших врагов?
– Мы подняли на ноги всех,– наконец смог совладать с собой Крид,– в каждой таверне, на каждом углу самой захудалой провинции есть наши люди, которые оповещены. Если появиться хоть кто-то подходящий под наше описание, то нам обязательно сообщат, но пока…
– Пока вы ничего не делаете!– заорал Редгорд, впрочем уже немного потише, скорее ворчливо.– По моему Руру разгуливает Виктория вместе со своим щенком, а я ни сном ни духом ни где они, ни что они задумали. Так может лучше мне поменять начальника Комитета, чем тратить нервы на пустую болтовню, на которую вы так горазды?
– Я…
– Редгорд,– мягко перебил Крида Флеминг,– история с цветком еще не показатель. Возможно он еще не успел переправить их из прошлого в будущее. Потому и наблюдатели молчат. Остается ждать.
– Ждать чего? Пока нам всем снимут головы?– ощерился старейшина. Сйечас он более всего напоминал загнанного в угол зверька, готового биться до последней капли крови за свою жизнь.
– Им еще надо…
– Им ничего не надо!– стукнул кулаком по столу Редгорд.– Им стоит появиться, как все хамье и быдло помчиться за ними вприпрыжку. Какие настроения царят в народе?– он резко успокоился и заговорил нормальным голосом, снова повернувшись к полковнику Криду.
– Самые негативные. Налоговые карваны попрежнему не едут на юг. Боятся. В других районах банды несколько поутихли, но ситуация напряженная.
– Ты мне зубы казенщиной не заговаривай,– рыкнул старейшина,– я спросил про настроения!
– Народ не доволен. Практически девяносто процентов жителей Рура желают смены правящего режима,– Крид опустил голову, отводя глаза от упрямого ненавидящего взгляда своего правителя.
– Отлично! А Комитет ничего не делает!– он обвел взглядом сидящих за столом.– Только учтите, что если снимут королеву Катрину и меня, то и вам не поздоровится. Болтаться в петле будем вместе.
– Редгорд!– подал со своего места голос Олау, который как всегда держал на руках своего маленького щенка Кроху, который все это время сидел тихо, изредка обнажая кривые зубы, острые как бритва, и тихонько поскуливал.
– Говори!– быстро развернулся к некроманту старейшина.
– Есть один способ их обнаружить…– Олау встал со своего места, посадив туда щенка, которые с интересом принялся рассматривать собрание.– Помниться о том, что придет истинный наследник нам сообщил Оракул. Так почему бы нам не спросить, где искать этого самого истинного наследника?
– А ведь он прав!– воскликнул радостно Маркус.– Только для этого нам необходимо присутствие королевы…
– Она согласна!– быстро ответил старейшина, вставая со своего места.– Маркус быстро в свою башню Мудрости. Неси, камень сюда. Крид, а ты позови нашу Катрину. Я думаю, что ей тоже не хочется снова умирать.
Через секунду кабинет опустел. Все, кроме Олау, убежали прочь, исполнять распоряжения своего правителя. Прошло всего четыре минуты, как первым ворвался обратно Флеминг. Он поставил камень на стол, пока накрыв тряпкой. Следом величественно вплыла повсегдашнему обыкновению бледная королева Катрина, следом уныло плелся получивший очередной нагоняй от венценосной особы полковник Крид.
– Редгорд! Когда ты поймешь, что меня нельзя отвлекать, когда я нахожусь в Башне Смерти. Эта чертова служанка никак не хотела признаваться в государственной измене. Тянула время, а мне так было хорошо! Еще чуть-чуть и палач приступил бы снятию кожи!
– Прости, дорогая,– улыбнулся одними глазами старейшина, словно речь шла о какой-то шалости,– но сегодня без тебя нам нельзя было обойтись!
– Что случилось?– она окинула взглядом кабинет совершенно грустным и отрешенным взором.– Опять надо подписать какой-то закон?
– Нет, милая, все намного серьезнее,– Редгорд подхватил Катрину под руку и провел к столу, где уже провел все необходимые приготовления Флеминг,– нам надо снова обратиться к Оракулу.
– Зачем это!– усмехнулась королева, и взгляд перед этим у нее стал осмысленно-злым.– Неужели обычные способы не позволяют найти мою дочурку с внуком?
– Вы как всегда проницательны, Ваше Величество!– Маркус низко поклонился, приложив свою ладонь к правой стороне груди.
– Это вы конечно хорошо придумали,– Катрина прошла к Оракулу и провела по камню ладонью. Поверхность провидца стала матовой и покрылась сизой дымкой,– но спешу вас разочаровать. Оракул может найти только то или кого, кто принадлежит Руру и нашей планете. В поисках внука, зятя и дочки он вам не поможет.
– То есть как?– вскинулся Олау. Придуманный им план трещал по швам.– Ладно Суворов, еще кое-как принц Эдвард – он наполовину чужой, но Виктория…
– Эдвард – чужой как раз не наполовину,– Катрина усмехнулась и прошлась по комнате, обдавая потрясенный совет запахом своих любимых духов.– От пришельца и наполовину рурки мог родиться только пришелец из прошлого.
– То есть…– начал Редгорд.
– Вот именно, дорогой! Виктория – дочь моя и пришельца из другого мира прекрасного художника Василия Аксенова.
– Почему же ты…
– Потому что муж запретил расскрывать кому-либо этот секрет. Для него Вика была всегда родной дочерью, принцессой. Стремясь скрыть позор, он запутал все еще больше,– Катрина вернулась к Оракулу, который продолжал клубиться туманом.– Ваш план хорошо, но…
– А как же Орлинка?– вскинулся Крид. Ему совсем не хотелось снова ощутить на себе гнев Редгорда за бездействие и отсутствия результата.
– Девчонка-магичка, верховная жрица храма Кремь,– подхватил Флеминг,– она родилась в этом мире и принадлежит ему! Ее тоже переместил цветок смерти.
Катрина на секунду задумалась, а потом зашептала беззвучно какие-то слова над Ораулом, который вдруг побелел. Клубы дыма стали гуще, а потом резко испарились, превратившись в одуловатое мужское лицо.
– Приветствую тебя, истинная повелительница Твердыни. Что желаете знать?
– Мне надо узнать, где искать молодую девушку по имени Орлинка. Она государственная преступница, задумавшая преступление против короны,– проговорила Катрина.
Оракул на секунду задумался, наморщив лоб. Сквозь блеклые полосы тумана проступили морщины. Потом камень опять заволокло то ли дымом, то ли туманом. Так длилось несколько секунд, во время которых в кабинете стояла мрачная тишина. Все замерли в ожидании. Наконец, лицо снова проявилось на матовой поверхности.
– Преступница находиться в Аквилании,– хрипло провозгласил Оракул.
– А поточнее?– прищурилась Катрина.
– Поточнее в Магдабаде – ее столице, во дворце правителя Эмир Шаха,– громко охнул испуганный Крид,– Это все, что вам надо было знать?
Катрина кивнула и отвернулась от камня, который стал постепенно приобретать свою обычную форму, входя в состояние обычного булыжника. Все замерли пораженные, не в силах вымолвить ни слова. Тишину разрушил Редгорд, который теперь окончательно успокоился, приняв, видимо для себя, какой-то окончательный план действий.
– Значит они в Аквилании…
– Как они туда попали?– изумленно прошептал Маркус.
– Не важно…– Редгорд встал со своего места и заходил из угла в угол, размышляя.– Как бы они там не оказались, но они во дворце у нашего заклятого врага, который не приминет воспользоваться всей этой ситуацией. Стоит предположить, что эти четверо туда отправились именно за военной помощью, и раз они еще там, то Эмир Шах этой помощи пока не оказал, а значит что?
– Что?– непонимающе уставился на него Олау, который был силен в магии, но вот политикой почти не интересовался.
– А значит, что надо их опередить. Маркус, завтра отплываешь в Магдабад во главе рурского посольства. О своем визите извести дворец эмирский соколиной почтой. Тебе во чтобы то ни стало надо уговорить Эмир Шаха, чтобы он выдал тебе Орлинку и всех кто с ней там находится. Обещай все что хочешь, но добейся этого. Крид, ты приведи в боевую готовность наши пограничные силы, флот. Если Эмир Шах упрется придется воевать.
– Бред!– фыркнула Катрина.– Эмирские войска разнесут нас в первом же сражении.
– Я надеюсь, что до этого не дойдет,– Редгорд поцеловал серую бледную кожу уже давно мертвой королевы и улыбнулся.
ГЛАВА 17
“Без любви”
Лучик солнца нежно коснулся лица, пробившись сквозь неплотно подогнанные доски, из которых была сооружена лачужка, в которой их приютили. Эдвард поморщился и осторожно пошевелился, чтобы не разбудить Орлинку. Она спала всю ночь рядышком, голова ее покоилась на руке, а длинные волнистые волосы разметались по ней прекрасным водопадом. Губы плотно сжаты, ресницы слегка подрагивают во сне. Суворов невольно залюбовался ее. Великолепна , как утренняя заря, подумал он, вспоминая события прошедшей ночи. Кстати о них…
Эд скосил глаза на живот и мысленно ахнул. Рана на боку затянулась сама собой, оставив после себя лишь неровный тонкий шрам. Тело было как новенькое, и ничего не напоминало о ранении. Поистине волшебная сила любви. Он снова с любовью и искренней нежностью поглядел на девушку. И не удержался от того чтобы слегка не коснуться ее нежной щечки губами. От холодного прикосновения губ, она встрепенулась и проснулась.
– Доброе утро, дорогая,– Суворов попытался погладить ее по волосам и даже протянул для этого руку, но Ольга отпрыгнула, как ошпаренная, закрывая своей одеждой, в беспорядке разбросанной рядом свое прекрасное тело с отточенной фигуркой, тонкой талией, аккуратной грудью и крутыми бедрами.– Что случилось?– не понял он, заметив это ее порывистое движение.
– Эд, пойми, я старше тебя. То что случилось…случилось этой ночью…оно не должно. Это неправильно! Мы не должны были…– заговорила она.
– Да что ты такое говоришь, Оль!– воскликнул Суворов и попытался приблизиться к девушке, но та, как кошка, отпрыгнула в угол лачуги, чуть ли не шипя от возмущения.
– Нам надо все забыть, как будто ничего и не было, Эдвард.
– То есть как?! Не было прекрасной ночи, не было моего спасения от неминуемой гибели? Не было моей любви к тебе? Ничего этого не было?– ошарашенно проговорил парень. Он не понимал от чего так получилось. Почему Ольга так отреагировала, хотя ночью все было просто прекрасно. У него в голове не укладывались причудливые изгибы женской логики.
– Это все надо забыть!
– Тебе было со мной плохо?
– Не в том дело…Отвернись!– попросила она, и Эдвард тут же выполнил ее просьбу. Он слышал тихий шорох ее одежды, еле слышные движения. Наконец, она проговорила у него за спиной:
– Пойми, это была моя ошибка! Ошибка моя и только моя! Я понимаю, что ты не сможешь это забыть. Прости меня…Любовь пройдет, ты встретишь молодую красивую девушку, вы будете с ней встречаться, у вас появяться дети. Все будет как у нормальных людей.
– Я хочу быть с тобой и только с тобой!– воскликнул Суворов.
– Это все юношеский максимализм. С возрастом это пройдет,– уверенно заявила она,– постарайся смотреть на меня, как и раньше, как на свою старшую сестру…
– Я любил тебя всегда…И ты для меня никогда сестрой не была!– порывисто обронил Суворов.
– Это плохо!– горько констатировала Орлинка у него за спиной.– Тогда прости меня, Эд, но мне надо уйти.
И пока Эдвард соображал, что стоит за этими словами, входная дверь распахнулась и девушка выскользнула на улицу. Когда парень обернулся, то возле порога уже никого не было. Она сбежала! Эд бросился в погоню. Выскочил из лачуги, но уперся взглядом в многочисленные коридоры и закоулки трущоб Магдабада, в которую из них нырнула сбежавшая невеста угадать было нереально.
А Орлинка неслась куда глаза глядят. Она бежала, не разбирая дороги. Слезы застилали ей глаза, крупными градинами катившись по щекам. Ей хотелось выть, кричать от боли, которая пронзила ее сердце, когда она сказала “нет” своему самому близкому человеку, ее первому мужчине, которого она любила всем сердцем, которому желала только добра и счастья, но именно для этого счастья, для его будущего, она была вынуждена сказать это проклятое “нет”.
Она бежала не разбирая дороги, рыдала на ходу, стремясь скрыться от этой острой непереносимой боли, надеясь, что когда Суворов будет далеко, она перестанет о нем думать, мечтать, представлять их свадьбу, совместных детей, что вычеркнет из своей жизни этого человека. Но побег облегчения не приносил. Боль становилась просто тупой и ноющей от осознания того, что они больше никогда не встретяться.
Орлинка вспоткнулась, упала в мягкий песок, умудрившись себе ничего не ободрать. Подскочила и снова побежала, не в силах остановить это безумие. Ей казалось, что стоит ей встать, как тоска придет снова, а пережить ее она уже, увы, не сможет. Любовь – чувство, которого нет сильнее на земле, гнало ее вперед.
Орлинка бежала так очень долго. В ушах стоял шум, глаза застилали слезы, а она совсем не замечала, что улицы стали оживленнее, что прохожих появилось больше. Она ничего не видела и не слышала, пока не уткнулась в какую-то покатую металлическую штуку со всего маху лбом. Отпрянула, потерла ушибленное место и выругалась, потом лишь посмотрев, что за препятствие встало у нее на пути.
Это были два огромного роста стражников, больше похожих на шкафы для одежды, даже в такую жару запечатанные в латы. Именно в грудь одному из них , он и врезалась. Один из стражников, видимо старший, судя по серебрянной перевязи на груди, аккуратно отстранил ее от себя и нравоучительно произнес:
– Осторожней надо быть!
И тут молодой безусый юнец, который сопровождал старшего в патруле, радостно воскликнул, тыча в Орлинку пальцем :
– Так это же та самая, которую наш господин ищет по всему Магдабаду!
После этого звонкого крика сознание резко вернулась к девушке. Она испугалась, подалась назад, понимая, что попала как кур в ощип. Попыталась убежать, но рука старшего стражника моментально железной хваткой обхватила запястье.
– Куда это мы!– счастливо воскликнул он.– Ты смотри, Ишер, наши пятьсот золотых надумали от нас убежать…
Он слегка надавил на запястье Орлинке, и руку до самого локтя пронзила острая боль. Девушка всхлипнула и упала на одно колено, стремясь освободить руку.
– Ее необходимо доставить во дворец!– посоветовал тот самый юнец, которого называли Ишером.
– Это всенепременно!– пообещал старший.– И награда нам будет достойная. Только достань-ка ты, Ишер, наши ручные кандалы. А то, я гляжу, девчонка-то, больно шустрая попалась.
На руках замкнулись тяжеленные стальные оковы, с какими-то хитрыми замками. Ишер радостно подтолкнул Орлинку в спину и добавил:
– Эх, как наш Эмир обрадуется такому подарку…
Ее провели по всем городским улицам. Боль в сердце куда-то исчезла. Ее отодвинула на задний план более насущная потребность в спасении своей собственной жизни. Ей было стыдно идти в кандалах по улице, но никто из прохожих внимания на нее не обращал, или делал вид, что не обращает. А может для Магдабад это было дело привычное.
Шли они недолго. Стража повела ее какой-то короткой дорогой, через запутанную сеть закоулков, так, что они минут через пятнадцать вышли с заднего входа эмирского дворца. Тут царило оживление. Туда-сюда сновали конюхи. На пороге вылил помои справа от крыльца маленький поваренок в белоснежном колпаке. Двор гудел, как растревоженный улий. На девушку и стражу тут так же никто не обратил внимания. Лишь только старуха в переднике, с ног до головы замотанная в какую-то шаль, сочувственно прошептала:
– Еще одну повели! То-то наш натешиться сегодня…
Пройдя сквозь длинную анфиладу комнат они вышли к покоям Эмир Шаха. У порога стояло два стражника в чалмах, по самый нос с замотанными лицами. На поясе у них висело по ятагану, а в руках они держали копья в позиции “на караул”, но при их приближении они оживились и скрестили их, запрещая вход.
– Куда?– спросил один из них.
– Повелитель ищет эту девку по всему Магдабаду,– пояснил Ишер,– мы ее нашли и привели сюда. Просим награды.
– Я сообщу!
Один из стражников на дверях скрылся в личных покоях. Его не было минут пять, потом он вышел и объявил:
– Девку в кабинет. Награда получите у казначея.
Орлинку затолкнули в рабочий кабинет Эмир Шаха, который больше напоминал сокровищницу. По стенам были развешаны яркие ковры с видами Аквилании, картины в позолоченных рамах. Возле стрельчатого окна стоял рабочий стол, усыпанный свитками. Рядом с ним на небольшой тумбе стояла клетка, в которой заливисто надрывались певучие птицы. В стороне от клетки, в самом углу комнаты небольшой настил из красного дерева. На нем располагались подушки разных размеров и расцветок. Чайный сервис у края настила источал дурманящий аромат свежезаваренного чая. Тут же думился кальян. На постаменте возлежал Эмир Шах, выдыхая душистый дым из полуоткрытых губ, с шумом прихлебывая чай из чашки.
Орлинка нерешительно топталась у порога, не зная что делать. Оглянулась назад в надежде увидеть хотя бы охрану, но замотанный в чалму стражник, едва втолкнув ее в комнату, тут же скрылся за дверями. Она осталась один на один с правителем Аквилании и от этого становилось немного жутковато. Уж, больно слащав был взгляд Эмир Шаха из полуприкрытых век. Слишком жадно он разглядывал фигуру Орлинки, и от этого его взгляда мурашки бежали по коже толпами.
Он встал молча со своего места, медленно подошел к ней. Девушку обдало запахом мужского терпкого пота и хорошего парфюма, смешанного с табаком. Эмир провел рукой по щеке Орлинки. Она вздрогнула испуганно всем телом и попыталась отстраниться.
– Не бойся!– повелительно произнес Шах. Его голос оказался с хрипцой заядлого курильщика.– Тебе нечго бояться в моем дворце…Красива!– Эмир шах кругом обошел вокруг девушки, осматривая ее со всех сторон, будто лошадь на конном рынке.– Я бы даже сказал прекрасна , как утренняя заря!
Ладонь правителя Магдабада легла Орлинке куда-то в область лопаток и медленно поползла вниз. Ольга боялась обернуться и пошевелиться, стоя истуканом посреди комнаты, но когда теплая ладошка Шаха попыталась опуститься ниже поясницы, она дернулась вперед и отскочила, резко обернувшись.
– И дикая, как необъезженная кобылка!– Эмир слащаво причмокнул влажными полными губами и подошел к помосту, на котором дымился чай.– Не желаете?– предложил он ей, наливая себе полную чашку.
Орлинка отрицательно помотала головой, так и не разомкнув губ. Ей было очень страшно. Она ужасно боялась, и теперь в сотый раз за утро пожелела, что рядом с ней верного Эдварда.
– Жаль…Чай прекрасен. Он доставляется к нам из самых высокогорных районов Аквилании с вершины Силы. Говорят очень хорошо действует на мужскую мощь…– снова все та же слащавая улыбочка, от которой Орлинку уже воротило.
– По какому праву меня задержали?– Ольга гневно свернкула глазами, наконец осмелившись спросить хоть что-то.
– По какому праву?– переспросил Шах, улыбнувшись, будто не расслышав вопроса.– Право в Аквилании одно! Это право– я! Я приказал вас захватить с вашим дружком, потому как вы мне очень напоминает персонажей одного древнего пророчества, которое не сулит мне ничего хорошего. Плохо, что не нашли твоего соратника, но это дело времени, а подарок в виде тебя перекрывает все остальные неудачи.
– Что вы собираетесь делать в таком случае?– подозрительно прищурившись спросила девушка.
– Все зависит от тебя, красавица…– Эмир Шах отставил в сторону чашка и начала медленно подходить к Орлинке. Та пятилась назад, пока не уперлась спиной в стену. Отступать назад было больше некуда.
– Э…это к..как?
– Очень просто, моя дорогая. Если будешь послушной и сговорчивой, то останешься жить при моем гареме. Если нет…то….сгною в подвалах!
Эмир Шах неожиданно резко бросился вперед на девушку. Схватил ее за запястья и потянул к помосту с подушками. Орлинка упиралась, сопротивлялась. Но силы были явно неравны. Почти у самого помоста, Эмир ловко перехватил Орликну за талию и со всего маху бросил на помост. Видно ни раз и ни два проводил эту процедуру. Навалился сверху всем телом. Его грубые руки беспрестанно шарили по ее телу. Орлинка ощутила, как расстегнулись узкие брюки, как пальцы Эмир Шаха скользнули под резинку трусиков. Вторая лапа мерзавца шарила по ее оголенной груди. Она попыталась дернуться, но озверевший правитель Магдабада был слишком силен и весил киллограммов под стодесять. Под ним девушка казалась цветком розы попавшим в руки чудовища. Брюки полетели в сторону, сорванные без церемоний. Тонкая ткань кружевного белья уже не скрывала, а подчеркивала интимные подробности тела девушки. Эмир Шах зарычал и начал расстегивать свои многочисленные пояса, одной рукой прижимая ее к кровати. Так получилось, что он слишком сильно нагнулся к губам Орлинки. Она поняла, другого шанса не будет. Этот потный сильный мужлан ее просто изнасилует. Она приоткрыла рот и губами ухватила мочку уха Эмир Шаха. Тот заурчал от удовольствия.
– Вот и хорошо! А ломалась-то…– едва он потерял бдительность окончательно, не справившись с поясами, она сомкнула зубы, как можно сильнее. Крвоь бырзнула ей в глаза, Орлинка почувствовала, как слюна наполняется металлическим привкусом, как во рту болтается кусок откусанной мочки уха. Эмир Шах изумленно взревел, от боли шарахнувшись в сторону, придерживая ухо ладонью, которой только что шарил бесстыдно по молодому женскому телу. Сквозь плотно прижатые пальцы ткла кровь.
– Сука!– закричал он.– Да я тебя сгною! Пропущу через всех своих солдат! Тебя попробует каждый в Магдабаде! Ты пожалеешь, что вообще родилась на свет!– он громко орал, прижимая ухо, стараясь остановить кровь.– А потом…Потом я отдам тебя Редгорду! Благо посольство уже приехало. Охрана!
В дверь тут же влетел один из тех кто стоял на часах подле двери. Увидев своего хозяина залитого кровью, он тут же выдернул ятаган и двинулся к испуганной Орликне, все ещ лежавшей на помосте.
– Стоять!– закричал Эмир Шах.– Девку в подвал! Пусть подумает над своим поведением, а вечером я побалую свою охрану свежатинкой.
Охранник подхватил ее под руки и волоком потащил по полу, залитому кровью. Девушка не плакала, нет! Она уже точно решила, что не будет ждать до вечера, что выход есть, и только один этот выход самый правильный. Она не могла позволить кому-то прикоснутья к себе. Испытать то унижение, которое пообещал ей Эмир Шах. Лучше смерть, а как умереть , она определиться в камере. Главное , чтобы ее хотя бы на время оставили в покое.
Темными коридорами охранник тащил ее в подвал. Он особо не церемонился. Вскоре локти и колени у Орлинки были нещадно поцарапаны. Но она терпела, сжав зубы, не обращая внимания на свои ушибы и мелкие ранки. Перед глазами стоял улыбающийся Эдвард. Она понял вдруг со всей ясностью, что очень любит его, что не может жить, но это уже было совершенно неважно. В голове билась одная мысль: ”Смерть!”
ГЛАВА 18
“Партизаны”
Партизанский отряд Орфия и Каталины располагался в самой гуще леса, на небольшой, но довольно уютной полянке со всех сторон окруженной вековыми соснами, и ничем не отличался от тех, которые в пору своей молодости видел Суворов в фильмах про войну.
Те же самые землянки, вырытые на приличную глубину, сверху накрытыми тремя слоями толстых основательных бревен, насыпанная на бревна земля, укрытая дерном. На выходе печная труба, из которой вьется тонкий дымок. В дальнем конце поляны коновязь. У ней стоят около десятка лошадей. Рядом с коновязью что-то типа шалаша, возле которого растоплен костер, тренога и котелок с чем-то ароматным и вкусным на вид. Суворов почувствовал, как отчаянно засосало под ложечкой. Он давненько не кушал и знатно проголодался.
Каталина спрыгнула с коня, подала поводья подбежавшему конюху, ласково похлопала по крупу своего жеребца. Повренулась к уставшим Виктории и Саше.
– Ну вот мы и приехали. Сейчас я познакомлю вас с моим мужем Орфием.
Она шагнула к одной из землянок, а Суворовым пришлось последовать за ней. Но дойти им до входа не дали. Полог, закрывающий вход откинулся и на пороге появился высокий темноглазый мужчина, со шрамом на щеке во всю щеку. На поясе у него висел меч, за поясом кинжал. Выглядел он как герой каких-то приключенческих романов. Мужествене, силен, герой, да и только!
– Это и есть наши друзья, которых надо спрятать?– спросил он Каталину. Та, не отвечая, спрыгнула с коня, чмокнула мужа в щечку и кивнула, продолжая обнимать.
– Саша Суворов,– Александр поклонился, повернулся к жене и представил ее,– а это моя жена – Виктория.
– Та самая Виктория…– задумчиво произнес Орфий без особого почтения, но впрочем довольно галантно.– Королева Рура…
– Именно так!– гордо вскинула голову Вика, шагнув вперед. У нее появилась королевская осанка, повелительный взгляд. То что старательно она прятала от взоров москвичей в прошлом, ярко снова проявилось в будущем. Саша невольно залюбовался женой.
– Может пройдем в наш штаб?– Орфий показал на ту самую землянку, из которой вышел. Я конечно не против пообщаться на улице, но после длинного дневного перехода вы наверное устали?
Только сейчас Саша заметил, что сумерки быстро опускались на землю. Тени стали длиннее, а за верхушками вековых сосен уже медленно сползал за горизонт ярко-оранжевый круг солнца.
– Конечно!
Они прошли в землянку. При этом Суворов умудрился стукнуться пребольно лбом о низкий потолок, с интересом огляделся по сторонам. Ничего интересного в штабе не было. Грубо сколоченные нары в углу с наброшенными на них теплыми вещами. У дальнего угла печка, сложенная из природных камней. Посередине землянки стол, на нем карты Рура, довольно подробные, но исполненные кустарно. Несколько колченогих табуретов вокруг стола, да несколько подсвечников – вот и все убрансто штаба партизанского движения.
Орфий жестом указал на стулья. Сам уселся во главе стола, а Каталина скромно примостилась на нарах в дальнем углу у печи.
– Ираклий – отец Каталины попросил вас ввести в курс дела…– начал Орфий.– Ситуация следующая…После вашего…после переворота после вашего исчезновения началось такое, что на голову не оденешь. Аресты, повышение налогов, комитет тайных дел лишил всех вольностей Южных провинций. Жить стало невозможно. Жить стало трудно. Наше движение родилось в Тагаре. В ту ночь граф Отто и полковник Крид прибыли в Тагар требовали цветок смерти от бургомистра, но его у нас не было. Они взяли Каталину в заложники и пообещали повесить к утру, если Ираклий не принесет им его. Поместили в старый дровянной сарай под охрану из взвода стражей короны. Ночью я и мои братья с племянниками ее выкрали с боем. Оставаться в Тагаре больше было нельзя и мы сбежали из провинции сюда, в Туманные горы. Стали жить, построили землянки. Вскоре по всем остальным провинциям распространился слух о нашем поселении. Стали приходить люди недовольные режимом Редгорда. Нас стало больше…Тогда появился первый налоговый караван. Ираклий заплатил как положено налоги и отпустил его с Единым. Только до этого он нам рассказал его полный маршрут. Мы подготовились и провели акцию. Оторбрали все, охрану уничтожили и перевезли все ценности сюда. Так было уже несколько раз. Ираклий поддерживает связь со многими провинциями. Они-то ему и рассказывают о перемещениях налогового каравана.
– То есть вы не партизан, а шайка разбойников?– усмехнулась Виктория.
– Мы вредим нынешней власти, как умеем…-пожал плечами Орфий.– У нас не было нет не лидера! Я бы сказал, символа, за которым можно было увлечь народ. У них нет высшей цели, за которую стоит бороться. Теперь у нас есть вы!
