Александр Леонидович Аввакумов
Погоня за призраком
***
Утром Серов заехал в морг. Двух этажное здание из силикатного кирпича, потемневшее от времени, с десяток припаркованных катафалков, ожидавших тела усопших, слезы родственников – привычное явление для этого прискорбного места. Он быстро пересек двор и толкнул входную дверь. В нос ударил запах формалина.
– Вам кого, молодой человек? – спросил его охранник в синей униформе.
– Мне нужен Святослав Захарович. Я из милиции, – ответил Александр и молча, протянул охраннику раскрытое удостоверение.
– У него последний кабинет слева, – ответил охранник и сел за стол с чувством выполненного долга.
Встретившись с патологоанатомом, который вскрывал труп Груздевой, Серов узнал от него, что при вскрытии определить причину смерти сразу не удалось, у трупа были сильные гнилостные изменения. Лишь только пробы, взятые на гистологические изменения, показали, что смерть Груздевой была насильственной. Получив все необходимые документы, Александр заехал в городской отдел милиции.
– Виктор Михайлович, можно вас спросить? Почему вы до сих пор не возбудили уголовное дело по факту смерти Груздевой?
– Вы знаете, что я не возбуждаю уголовные дела. Советую по этому вопросу обратиться в Следственный комитет или в прокуратуру.
– И еще, это преступление ложится в схему всех предыдущих убийств этим маньяком. Вы же об этом хорошо знаете?
– Я много чего знаю, уважаемый Александр Константинович. Я же вам уже сказал, что вопрос не ко мне. Извините меня, но я спешу на совещание.
Серов вышел из городского отдела милиции и направился в следственный комитет, здание которого находилось в двух кварталах от этого места. Пошел дождь вперемежку со снегом. Куртка быстро намокла, так как свой зонт он оставил у себя в номере. Перебежав улицу, он толкнул большую массивную дверь и оказался внутри старого здания, которое занимал Следственный комитет.
– Вы к кому? – поинтересовался у него охранник.
– К начальнику или к его заместителю.
Охранник с интересом посмотрел на промокшего посетителя.
– Начальника нет, он в отпуске, – произнес мужчина, продолжая рассматривать Александра.
– Тогда к заместителю начальника следственного комитета. Я подполковник Серов, представитель Главного управления уголовного розыска МВД России.
Охранник набрал номер телефона и стал объяснять секретарю, что к ее шефу посетитель из МВД России.
– Придется немного подождать, у Анатолия Николаевича совещание. Как оно закончится, она за вами спустится.
Александр сел на металлическую лавку, стоявшую в вестибюле, и посмотрел на настенные часы. До поезда оставалось чуть больше четырех часов. Время тянулось ужасно медленно. Стрелка часов упорно не хотела двигаться вперед и продолжала висеть у цифры шесть. Прошло сорок минут, прежде чем за ним спустилась яркая блондинка. Девушка шла впереди него, словно специально демонстрируя перед ним свои красивые длинные ноги и свою фигуру.
– Анатолий Николаевич, – представился хозяин кабинета. – Извините, что заставил вас ждать.
– Я человек, который привык ко многому в этой жизни. Мне всегда приходится кого-то ждать или догонять. Извините, Анатолий Николаевич, меня интересует лишь один вопрос. Вы, наверняка, слышали о неизвестном преступнике, который уже совершил более десяти убийств престарелых женщин?
– Да, я – в курсе этих убийств, – произнес он и посмотрел на Серова.
– Тогда разрешите вас спросить, почему Следственный комитет до сих пор не возбудил уголовное дело в отношении убийства гражданки Груздевой? Это убийство как раз полностью укладывается в схему.
Заместитель начальника Следственного управления усмехнулся.
– Следователь – человек процессуально независимый и ему не нужно навязывать чье-то мнение. Смерть гражданки Груздевой действительно носит насильственный характер, и сейчас мы проводим дополнительные экспертизы, чтобы или подтвердить данный факт или его окончательно опровергнуть. Вы сами Александр Константинович знаете, что труп Груздевой при его обнаружении был в сильном гнилостном состоянии, и на месте нельзя было определить, была ли смерть этой старушки насильственной или нет.
– Почему на труп не выезжал следователь Следственного комитета?
– А, потому, что тогда никто не знал, что это за труп. Если бы было известно, что это убийство, тогда – другое дело.
– Но, судя по переданной информации об обнаружении трупа, соседка сообщила, что у нее на шее был шнур, разве этого вам не достаточно?
Серов посмотрел на Анатолия Николаевича. Тот явно был не доволен тем, что этот приезжий подполковник пытается уличить его подразделение в том, что они пытаются укрыть от учета это преступление.
– Давайте не будем обвинять друг друга в укрытии преступления, мне это неприятно. Как только получим окончательное заключение экспертизы, так сразу и возбудим уголовное дело. Мы, как и вы, стоим на страже закона. Я, кажется, понятно сформулировал свою точку зрения.
Серов стал и, попрощавшись с хозяином кабинета, направился к выходу.
«Нет они не возбудят уголовное дело – решил он про себя. – Скоро конец года и никто не будет портить статистику каким-то стопроцентным «глухарем»».
Он вышел на улицу, где все также лил противный холодный дождь. Серов поднял воротник куртки и стал «ловить» такси.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Александр открыл глаза и посмотрел на мужчину, который присаживался на освободившееся место рядом с ним.
– Извините меня, что потревожил вас, – произнес мужчина с небольшой бородкой.
– Ничего, – ответил Серов. – Здесь нет персональных мест.
Двери автобуса со крипом закрылись и он медленно тронулся. Александр закрыл глаза, стараясь снова задремать, но сон не шел.
– Не спится? – поинтересовался у него сосед. – Вот и мне тоже. Может, поговорим потихоньку, так и время скоротаем.
Они разговорились. Через полчаса Серов уже знал, что его сосед является настоятелем небольшого мужского монастыря, который находился недалеко от Вятских Полян Кировской области. Звали настоятеля отцом Григорием.
– Что тебя привело в наши края, – спросил он Александра. – Вижу, что не по своей ты воле оказался здесь.
– Вы правы, отец Григорий. Приезжал я сюда, чтобы разобраться в одном деле.
– Можешь не отвечать, я и так вижу, что не разобрался. Странные сейчас люди, непонимающие. Не понимают, что это не твоя личная прихоть, а большое государственное дело.
«Откуда он это знает, что я приезжал сюда не по личному делу», – подумал Александр.
– Почему вы так решили, батюшка? – спросил его Серов.
– Ты – человек открытый, Александр, вот поэтому я и вижу, что у тебя в сердце. Трудно сейчас жить человеку с открытым сердцем. Вот и тебе нелегко.
– Отец Григорий, простите меня за нескромный вопрос, а, сколько вам лет? Мне показалось в темноте, что вам не так уж и много. Однако, из ваших рассуждений о жизни, о людях, я понял, что, наверняка, ошибся с вашим возрастом.
Настоятель усмехнулся.
– Мудрость – не в возрасте, мудрость – в понимании души человека. Вот ты меня спросил, Александр, о возрасте, что я тебе могу сказать на это, что ты в этой жизни пережил так много, сколько не каждый сможет пережить.
– Откуда вы знаете, отец Григорий, об всех моих переживаниях? В автобусе темно, не видно ни моего лица, ни моих губ.
– Мне не нужен свет, чтобы понять человека. Бог открывает мне то, что не видят другие люди. У тебя очень ранимая душа, Александр, она плачет, она хочет покоя. Но ты – воин с ранимой душой. Это редко, когда дух воина сочетается с такой душой. Поэтому сложно тебе жить в этом мире лжи, лицемерия и крови.
Серов снова удивился, ведь он не обмолвился ни словом, где он работает и чем занимается в настоящее время.
– Что замолчал, Александр, – спросил его отец Григорий.
– Вы меня просто удивили, батюшка, – тихо ответил оперативник. – Я просто поражен.
– Скажу больше. Не бросай то, что не смогут поднять другие. То, что ты делаешь, угодно Богу.
Серов невольно улыбнулся. Все происходящее с ним в этом темном салоне автобуса казалось нереальным, не давало ему расслабиться. Автобус стал притормаживать, а затем остановился. Отец Григорий поднялся с места и направился к выходу. Александр направился вслед за ним.
– Твое место в храме, Александр, помни это. Я знаю, я уверен, что ты уйдешь из этого светского мира. Вот сделаешь то, что ты должен сделать, и уйдешь.
Он перекрестил его и вышел из автобуса. Через минуту фигура отца Григория растворилась в темноте ночи.
***
За неделю отсутствия Серова на работе в Управлении произошли коренные изменения в руководстве. Начальник Управления Яковлев Георгий Петрович вышел в отставку. Вместо него был назначен Горшков Александр Дмитриевич. Одним из его заместителей стал Горохов. У Серова появился новый начальник отдела – Собин Евгений Иванович.
– Как поездка? – поинтересовался у него Собин. – Почему не звонил и не докладывал?
– Ничего хорошего. Следственный комитет почему-то не хочет возбуждать уголовное дело по факту убийства Груздевой. Считают, что для возбуждения дела не хватает выводов эксперта.
– Ты, меня прости, Александр Константинович, я просто не совсем в теме этих убийств. Сколько у нас убийств, которые ложатся в твою схему?
– Тринадцать, последнее из них преступник совершил в городе Кирове пятого октября. Вот уже чуть больше месяца, как он никого не убивает. Почему, пока сказать не могу. Может, уехал из России, а может, попал за мелочевку и решил отсидеться на зоне, пока мы не успокоимся.
– Все может быть. Трудно искать человека, не имея даже примет. Как ты сам-то думаешь, ты найдешь его?
– Не знаю, но я его ищу.
– Вот и Горохов не уверен в том, что ты найдешь его. Ему не нравится, что ты пять месяцев борешься с ветряными мельницами, ищешь какой-то призрак, которого никто не видел в глаза.
– И, что? Если этот призрак убивает людей, значит, это лицо вполне материальное и моя задача найти его.
– Раз нет больше убийств, то и нет необходимости держать тебя на этом деле. У нас и так, без всего этого, проблем выше крыши. Так что, давай, завязывай с этим делом и приступай к реальной работе, за которую тебе платит деньги государство. Пусть этим делом занимается Москва.
– А, генерал Харламов знает об этом?
– Причем здесь генерал. Знает об этом Сергей Иванович и этого вполне достаточно для тебя и меня. Подключайся к бригаде Зимина, которое работает по убийству депутата Петухова. Они что-то забуксовали и им нужен свежий человек, который бы посмотрел на это дело свежим взглядом. Звонить Харламову не нужно, если что, Горохов сам ему позвонит. Думаю, что ты удовлетворен решением руководства Управления и не будешь вставать в позу?
Александр посмотрел на Собина и стал складывать свои папки в металлический ящик, который стоял в углу кабинета.
– Евгений Иванович, скоро заканчивается год. Летом меня отозвали из отпуска из-за серии убийств этих старушек. Сейчас, как вы считаете, работу по этой проблеме нужно сворачивать. Если это так, то отпустите меня в отпуск, хочу догулять.
– Напиши рапорт, обоснуй свою просьбу и к Горохову. Все зависит от него, как решит, так и будет.
– Я все понял, Евгений Иванович. Сейчас напишу и схожу, поговорю.
Собин вышел из кабинета, а Серов стал писать рапорт на отпуск. Написав его, он направился в кабинет заместителя начальника Управления.
– Привет Лариса, с переездом, – поздоровался он с секретарем. – А ты все цветешь, несмотря на начало зимы. Горохов у себя?
Она кивнула ему и он, открыв дверь, вошел в кабинет начальника отдела.
– Вы не подпишите рапорт об отпуске? – спросил он, обращаясь к Собину.
Он замялся.
– Ты что Серов, какой отпуск. Ты и так пять месяцев отдыхал от всех дел, катался по нашей стране. Ты знаешь, я подписывать ничего не буду. Новый начальник Управления приказал включить тебя в группу Зимина. Я не могу не выполнить его указание.
– Понятно. Тогда я пойду к нему. В конце концов, люди должны отдыхать.
– Давай, посмотрим, что он тебе скажет.
Александр вышел из кабинета и улыбнулся Ларисе.
– Я почему-то всегда считал, что человек украшает место, а выходит, глубоко ошибался. Это место украшает человека.
– Это вы к чему, Александр Константинович?
– Это мысли вслух о твоем начальнике.
Он вышел из приемной и направился в кабинет Горохова.
***
– А, комиссар Мегре, – улыбаясь, произнес Горохов, обращаясь к Серову. – Проходи, проходи. Давно я тебя не видел, Александр. Неплохо выглядишь….
Оперативник подошел к столу и сел на указанный Сергеем Ивановичем стул.
– Ну, как поймал убийцу? Интересный ты человек, Серов, – произнес он, продолжая улыбаться. – Пытаешься найти того, кого нет. Я еще тогда сразу понял, что ты его никогда не найдешь, вот время и показало, что все это – чепуха. Извини, но это не только мое мнение, но так думает и Собин, твой новый начальник.
– Извините меня, Сергей Иванович, вы хотите сказать, что и убийств этих никогда не было? Может, их придумал я?
– Я еще трезв, чтобы отрицать то, что зафиксировано, Серов. Я думаю, что серии никакой не было. Это ты все придумал, а этот Яковлев почему-то поверил тебе. Что у тебя?
– Рапорт на отпуск. Хочу догулять свои двадцать четыре дня.
– Не вовремя ты со своим отпуском, Серов. Конец года, а ты вдруг в отпуск собрался, а кто статистику будет править?
– Какая разница, Сергей Иванович, какое сейчас время года. Меня отозвали летом, сейчас наступила зима. Вы же свой отпуск наверняка отгуляли, несмотря на то, что в тот момент висело около десяти нераскрытых убийств.
Горохов пристально смотрел на Серова. Взгляд его был таким тяжелым, что Александру так и захотелось отвернуться от него, но он этого не сделал. Они с минуту пожирали друг друга глазами, пока Сергей Иванович, не отвел глаза в сторону.
– Значит, нет. Я правильно вас понял?
– Ты – умный человек, Серов, и сам все правильно понимаешь. Ты помнишь мои слова, когда я тебе сказал, что сделаю все, чтобы ты ушел из органов. Пойми, два медведя в одной берлоге не живут.
Александр сразу вспомнил ту стычку с Гороховым, которая произошла, три года назад. Именно тогда, во время конфликта Сергей Иванович пообещал ему, что если он когда-то станет начальником Управления, он все сделает для того, чтобы тот покинул службу. И вот этот момент настал.
– Я все вспомнил и понял, Сергей Иванович. Однако, извините меня, но писать рапорт об увольнении я не буду. Если хотите уволить, ищите основания, но я их вам просто так не предоставлю. И еще, ведь кроме вас есть еще и другие люди – начальник УВД и МВД России.
Горохов усмехнулся.
– Мне не нравится, в каком тоне ты, Серов, разговариваешь с заместителем начальника Управления.
– За интонацию в голосе не увольняют, Сергей Иванович, это – первое. А, второе, здесь нет свидетелей, которые могли зафиксировать эту тональность.
Неожиданно для Серова Горохов громко засмеялся.
– Я так и знал, что ты объявишь мне войну! Глупо, Серов. У нас различные весовые категории. Да я тебя в порошок сотру и сдую с ладони.
– Время покажет, Сергей Иванович.
Серов вышел от Горохова и сразу же направился к себе в кабинет.
«Успокойся, ты же другого и не ждал от этого человека. Ничего страшного пока не произошло. Он не уволит тебя, так как ты не предоставишь ему ни одного шанса сделать это» – уговаривал он себя.
Открыв створку тумбочки, он нашел небольшой пузырек с каплями.
«Сейчас все будет нормально. Тринадцать капель и все будет хорошо» – проносилось у него в голове.
Дрожавшей рукой он накапал в стакан лекарство и, плеснув в него немного воды, вылил пахучую жидкость себе в рот. Откинувшись на спинку стула, он закрыл глаза. Боль, сжимавшая сердце стала понемногу уходить. В коридоре, громко разговаривая, прошли сотрудники отдела.
«Пошли обедать» – решил он, взглянув на часы.
Он встал со стула и, расстегнув верхнюю пуговицу рубашки, ослабил узел галстука. Александр вышел из кабинета и прошел в туалет. Ополоснув лицо холодной водой, он снова вернулся в кабинет. Чтобы как-то успокоиться, он стал складывать свои бумаги в папку и делать опись документов. Он старался предотвратить удар Горохова и Горшкова. Вечером к нему в кабинет неожиданно нагрянула комиссия по режиму секретности. Серов по их первому требованию открыл им сейф и выложил на стол все папки, которые хранились у него в металлическом ящике. Поверка не заняла много времени, так как члены комиссии просто не нашли оснований к чему-либо придраться. Когда дверь за ними закрылась, Серов оделся и направился домой.
***
Вечером Александру позвонила дочь. Она привычно поинтересовалась его здоровьем, а потом почему-то неожиданно для него спросила о работе.
– Папа, я сегодня видела тебя, когда ты вышел с работы. Ты плохо выглядел, словно по тебе проехал танк. Что у тебя произошло?
– Служба, дочка, бывает разной – радостной и не совсем. Сегодня был, похоже, не мой день, вот и все.
– Папа. Я очень переживаю за тебя. Сходи завтра в поликлинику, покажись доктору.
– Не переживай, дочка, все будет хорошо. Как дела у матери? Она сделала операцию по удалению камней из почек или нет?
– Нет, папа. Раздробить их у нее не получилось, а полосную операцию она делать не хочет.
– Выходит, не так сильно болит. Когда боль заставляет человека лезть на стенку, тогда он готов сделать все для того, чтобы снять ее.
– Наверное, ты прав, папа. Дай мне обещание, что завтра сходишь к врачу.
– Схожу, дочка, схожу. Как там у меня внучок?
– Все хорошо. За нас не беспокойся.
Серов положил трубку и сел в кресло. От этого пятиминутного общения с дочерью, ему стало как-то тепло и комфортно. Это был единственный человек на этой земле, который искренне любил его. Александр достал из папки бумаги и разложил их на столе.
«Итак, – подумал он, – завтра нужно будет отправить запросы в бывшие наши союзные республики, не зарегистрированы ли на их территориях аналогичные преступления. Может то, что преступник перестал убивать старушек, связано с окончанием трудовой или гостевой визы и сейчас он совершает убийства в другом месте».
Он написал на чистом листе бумаги под цифрой один – запросы в МВД (бывших союзных республик).
Серов немного задумался, прежде чем поставить цифру два.
«Нужно повторить запросы в Главное управление трудовых и исправительных учреждений, не поступал ли к ним заключенный, который где-то рассказывал о подобных убийствах. Не исключено, что он мог совершить какое-то малозначительное преступление и сейчас отбывать наказание в какой-нибудь колонии» – подумал он и записал этот пункт под цифрой два.
«Что еще запланировать – снова стал думать Серов. – Нужно собрать в свое наблюдательное дело все экспертизы, в том числе по ДНК».
Записав этот пункт, он стал перечитывать все материалы, которые находились в наблюдательном деле. Отложив его в сторону, он достал из пачки сигарету и закурил.
«Хорошо, я все это подготовлю – запросы, но кто мне их подпишет? Горшков, Горохов – исключено, а Собин? Завтра, посмотрим» – подумал он.
Он собрался включить телевизор, как тут зазвонил его мобильный телефон.
– Привет, Александр Константинович. Это ничего, что я тебе позвонила, – услышал он голос Ларисы.
– Все нормально. Что-то случилось?
– Сегодня я немного задержалась на работе. К Собину зашел Горохов, дверь была приоткрыта и я невольно услышала весь их разговор. Они говорили о тебе.
– Это же хорошо, Лариса, что им есть о чем поговорить. А, так бы о чем они говорили?
– Зря вы так, Александр Константинович. Это очень серьезно.
– Не переживай, Лариса. Время все расставит на свои места. Спасибо тебе за звонок, ведь предупрежден, значит вооружен. Спокойной ночи!
Серов положил трубку и снова почувствовал, как какой-то комок поднялся из его груди и намертво застрял у него в горле. Стало тяжело дышать, ему просто не хватало сил вдохнуть полной грудью. Левую руку прострелила сильная боль, которая буквально парализовала его предплечье. Он быстро достал из маленькой пробирки несколько таблеток нитроглицерина и сунул их под язык. Через секунду другую он почувствовал, как в голову ударила волна, от которой она готова было лопнуть. Он закрыл глаза и повалился на спинку кресла. Минут через десять боль ушла.
***
– Евгений Иванович, я себя не совсем хорошо чувствую, – произнес Серов в телефонную трубку. – Разрешите мне немного задержаться, хочу зайти в нашу поликлинику и сделать кардиограмму.
– А, кто будет за тебя работать, Серов? Я, что ли? – раздраженно ответил ему Собин. – Ладно, но после больницы сразу на работу, есть вопросы.
– Все понял.
Александра долго осматривал кардиолог, он что-то писал в его медицинской карточке, качал головой и бросал свой взгляд то на Серова, то на медсестру.
– Иннокентий Иванович, вас к телефону – произнесла медсестра. – Звонят из УВД…
Врач встал из-за стола и прошел к телефону. Он долго говорил о чем-то по телефону, прикрывая микрофон рукой. Серов сидел на стуле и старался не прислушиваться к чужому разговору, который его не интересовал. Лишь услышав фамилию Горохова, он понял, что речь, похоже, шла о нем.
– Извините, что заставил вас ждать. Руководство, что поделаешь, – начал извиняться врач. – Александр Константинович, хочу отметить, что здоровье у вас неважное. Вчера, как вы рассказали, у вас был очередной приступ стенокардии, который мог закончиться и летальным исходом.
– И, что доктор? Что вы замолчали? Скажите, что вам посоветовало мое руководство?
Врач смутился. Он явно не ожидал подобного вопроса от пациента.
– Я бы вам посоветовал лишь одно, вам срочно нужно поменять работу. Знаете, работа в уголовном розыске сейчас не для вас. Вам противопоказаны столь большие эмоциональные нагрузки, постоянные переработки…
– Доктор, я у вас был всего три недели назад. Прошел диспансеризацию и получил заключение за вашей подписью о том, что я могу работать в уголовном розыске. Сегодня вы мне предлагаете поменять работу. Заметьте, не уволиться из системы МВД по состоянию здоровья, а лишь поменять работу. Кто вам посоветовал мне это сказать? Господин Собин или Горохов?
– Ну, причем здесь Горохов? Что я сам не вижу, в каком состоянии вы находитесь. Поймите правильно, Сергей Иванович Горохов очень беспокоится за ваше состояние.
– Вчера его не волновало мое здоровье, а сегодня, он только и думает, в каком состоянии находится его подчиненный.
– Знаете, что Серов, давайте я вас отправлю в наш санаторий. Съездите, отдохнете немного, а там, глядишь, все и образуется.
– Хорошая идея, доктор. У меня как раз осталось двадцать четыре дня от отпуска. Может, все и образуется, как вы говорите.
Он оформил Александру курортную книжку, выписал больничный лист и пожелал ему хорошего отдыха. Серов поставил руководство в известность и поехал домой.
***
За окном шел густой снег. Природа словно спешила покрыть землю белой шубой перед наступающими морозами. Серов стоял у окна и, не отрываясь, смотрел на снежную карусель, устроенную снежинками. Время в санатории летело довольно быстро. Первая половина дня была полностью забита различными медицинскими процедурами, которые меняли одну на другую.
– Серов! Как вы себя чувствуете? – поинтересовалась у него кардиолог. – Мне кажется, что вы заметно посвежели за это время.
– Вы правы, доктор, я сейчас чувствую себя намного лучше, чем до лечения. Давление нормализовалось, боли исчезли. Так что, спасибо вам.
– Это – естественно, Александр Константинович. У вас на момент прибытия отмечалась хроническая усталость, которую нам, к счастью, удалость снять.
– Спасибо.
– Я хочу вас предупредить, что ничего нового я вам не скажу, так как вы все это и так хорошо знаете и без меня. Вам нужно избегать стрессовых нагрузок, больше отдыхайте, гуляйте, старайтесь получать больше положительных эмоций. Я хочу, чтобы вас осмотрел профессор Игорь Моисеевич Левадный, он большой специалист в области кардиологии. Как вы на это смотрите?
– Я не против этой консультации.
– Вот и хорошо. Я запишу вас на эту среду.
Серов вышел из кабинета врача и направился в соседний корпус. Поднявшись на лифте, он открыл свой номер и, бросив пакет на тумбочку, с размаху повалился на койку.
«Чем заняться?» – подумал Александр.
Он достал из сумки ноутбук, который он одолжил перед отпуском у своего товарища и начал быстро набирать электронный адрес Ларисы.
– Привет! Это – я, Серов. Как там на работе?
– Привет, Александр Константинович! Все по-прежнему. Собин ходит злой, словно побитая собака. Ему за тебя сильно накатил Горохов. Хотят тебя комиссовать по здоровью. Кстати, пришло несколько ответов на твои запросы. УФСИН пишет, что информации, представляющей оперативный интерес, у них нет.
– Что еще? – быстро набрал он.
– Ответ из МВД Таджикистана. Сообщают, что у них имеются несколько подобных убийств пожилых женщин, однако, какой-либо информации о лице или лицах, совершающих их, они не имеют. Все подобные преступления были зарегистрированы в начале прошлого года. Развернутую справку они вышлют чуть позже.
– Спасибо, Лариса, за хорошую новость. Пока, до встречи.
Еще немного «полазив» в «Интернете», Серов отключил ноутбук.
«Итак, руководство Управления хочет избавиться от меня, используя военно-врачебную комиссию, – подумал Александр. – Неплохо придумано, неплохо. Через день у меня консультация у светилы современной кардиологии – доктора Левадного. Нужно сделать так, чтобы он дал мне достаточно хорошее заключение, а если точнее, что я по состоянию здоровья могу служить в органах внутренних дел. Это единственный шанс и я должен его использовать».
Наступила среда. Утром Серову сделали кардиограмму, эхограмму сердца. Перед тем, как покинуть процедурный кабинет, врач предупредила его, чтобы он никуда не отлучался из своего номера.
– Если хотите попасть на прием к профессору, будьте на месте. Вас никто искать не будет.
– Спасибо. Я это усвоил.
Минут через сорок за ним пришла санитарка, и они вдвоем направились в кабинет, где вел прием профессор.
Игорь Моисеевич Левадный оказался человеком среднего возраста. Темные вьющиеся волосы были аккуратно заправлены под медицинскую шапочку. Очки в дорогой оправе поблескивали на его холеном лице. Он с интересом посмотрел на Серова и попросил его снять рубашку.
– Итак, Александр Константинович, я внимательно изучил вашу кардиограмму и эхограмму сердца. Судя по ней, у вас уже был один инфаркт. Скажите, когда вы его перенесли?
– Весной в позапрошлом году, то есть два года назад.
Доктор измерил артериальное давление и посмотрел на Серова.
– Скажу одно, Александр Константинович, здоровье у вас не ахти, какое крепкое. Большие эмоциональные нагрузки отрицательно сказываются на вашем состоянии. Вам, конечно, нужна другая работа, а не та, в вашем уголовном розыске.
– Игорь Моисеевич, я – не маленький и все хорошо понимаю. Но, я не хочу менять свою работу в ближайший год – полтора. Мне нужно, чтобы вы мне дали заключение о том, что я могу работать в уголовном розыске. У меня сейчас не складываются отношения с руководством управления, и только от вас будет зависеть, доведу я до конца начатое дело или нет.
– Я, что-то не совсем понимаю вас, Александр Константинович, а я здесь причем. Я – врач и мое дело лечить людей, а не решать какие-то спорные служебные взаимоотношения.
– Игорь Моисеевич, напишите мне, что могу работать в уголовном розыске. Я вас очень прошу об этом.
Профессор пристально посмотрел на Серова. Он привык к тому, чтобы люди сами выпрашивали у него отрицательный диагноз, а здесь перед ним сидел этот, не совсем понятный для него сотрудник уголовного розыска и чуть не умолял его, чтобы он вынес заключение, позволяющее ему работать на таком сложном участке работы.
– Хорошо, Серов, я напишу вам, что по показаниям проведенного обследования вы в состоянии служить в уголовном розыске. Вы сами-то хоть понимаете, что вы от меня хотите?
– Да, я все понимаю, Игорь Моисеевич.
Через пять минут Серов вышел из кабинета профессора и радостно направился к себе в номер.
***
Александр шел по Управлению, невольно обращая внимание на то, что многие сотрудники, которых он знал давно, почему-то стараются как можно быстрее прошмыгнуть мимо него и исчезнуть за дверью своих кабинетов. Несмотря на волну обиды, которая словно волна наплывала внутри его и готова была вот-вот захлестнуть его самолюбие, он продолжал улыбаться и интересоваться здоровьем своих товарищей по работе.
Он подошел к своему кабинету и, достав из кармана джинсов ключ, попытался открыть дверь кабинета, но ключ не входил в паз.
«Этого еще не хватало, – подумал он, продолжая попытку открыть дверь. – Неужели замок сломался или его поменяли?»
– Что не получается? – произнес один из сотрудников, проходивший мимо него. – Пока ты был в отпуске, к тебе подселили Вальку Шахова. Собин посчитал, что так будет по справедливости, а то сидишь один в кабинете, словно буржуй.
– А, где Шахов?
– Не знаю, ты спроси об этом Собина, он тебе и скажет, где Валька.
«Вот тебе и сходила за хлебушком» – почему-то подумал Серов, вспомнив старый анекдот.
Он быстро спустился этажом ниже, где находился кабинет коменданта здания.
– Привет, Харитоныч! Как живешь? – поздоровался с ним Александр. – Дай мне, пожалуйста, ключ от моего кабинета. Вот видишь, как получается, без меня, меня женили.
– Вот возьми, только не потеряй.
– Не потеряю, Харитоныч.
Серов быстро вбежал по лестничному маршу и направился к двери кабинета. Он сунул ключ в замок и моментально понял, что дверь открыта. Он толкнул дверь и вошел в кабинет.
– Привет, Валентин! – поздоровался он с Шаховым. – Теперь, значит, ты мой сосед?
– Или ты – мой, – вместо приветствия, произнес он.
Серов окинул свой кабинет взглядом, подчеркивая про себя, что многие, привычные его взгляду предметы, куда-то исчезли. Большой антикварный стол, за которым когда-то восседал первый начальник уголовного розыска области, бесследно исчез, а вместо него стоял небольшой современный стол. Не увидел он, и вазы из цветного чешского стекла, подаренной ему руководством Управления за раскрытие нашумевшего в свое время убийства.
– А где ваза? – спросил он Шахова.
– Разбилась. Кто-то из ребят задел ее при переезде, она и на пол. Дорогие сердцу предметы нужно держать дома, а не на работе.
– Давай, Шахов, не учи меня жить, – произнес Серов. – Нужно будет, я поинтересуюсь твоим мнением, а сейчас не нужно ехидничать. Думаю, что вы здесь больше ничего не сломали и не разбили?
Серов сел за свободный стол и стал доставать из папки свои бумаги. Валентин сидел напротив него и внимательно наблюдал за ним. Не нужно даже было гадать, с какой целью к нему в кабинет подсадили этого человека. Шахов работал в Управлении чуть больше года и за это время ничем не отличился. Он был героем второго плана, никогда не рисковал, но всегда был среди награждаемых сотрудников. Он устраивал всех, а особенно руководство Управления. У него не было друзей и жил он только своей жизнью.
