Александр Харламов
Планета Тивит
21
Планета Тивит 2094 год
Тивитского летоисчисления
Они вернулись к НИИ «медицина» вместе со стариком Мацкевичем, когда на улицу уже опустились первые, еще неясно серые сумерки. На Тивите этот процесс происходил стремительно, чем немало удивил Красовскую. Ярко-оранжевый диск солнца почти мгновенно начинал клониться к закату, очень быстро покидая небосвод, словно кто-то могучий самостоятельно решал, когда дню на этой странной планете заканчиваться.
Улицы пустели. Навстречу им попалось очень мало случайных прохожих, в основном патрули, одетые в странную черную форму, да дворники лениво гоняли пыль по идеально чистым тротуарам. Кое-где в окнах зажигался свет, мелькали неясные тени. Люди готовились ко сну. И никаких тебе прогулок под луной, влюбленных парочек возле фонтанов. Все безжизненно и уныло. Да и какие могут быть пары, если не один житель Тивита не мог испытать самого простого раздражения, не говоря уже о таком сложном и многогранном чувстве, как любовь. Им навстречу прошелестел пустой трамвай, как летучий голландец, бороздящий бескрайние просторы вроде знакомого, но одновременно чужого города. Лишенного той самой изюминки, которая делает город живым, наполненным чувствами, эмоциями и страданиями.
Мацкевич, сидящий на переднем сиденье, мельком бросил взгляд на часы и что-то нажал на панели управления. Больше, с момента выхода из музея, они с ним не разговаривали. Грустный старик рассматривал в окно редких прохожих, начинающие цвести абрикосы, думая о чем-то своем. Яна своей беседой всколыхнула в нем внутри нечто такое, о чем он старался забыть, спрятать поглубже, сберечь внутри себя, как самое дорогое и яркое, что было в той, настоящей жизни.
Знакомый с детства Московский проспект, протянувшийся почти через весь город, вывел их из центра на Салтовку, где высилась знакомая многоэтажка НИИ «Медицина». Мацкевич, наконец-то, повернулся к ней, перегнувшись через высокую спинку «Волги».
– Вот мы почти и приехали, Яна Викторовна…– машина без водителя завернула в узкие ворота, с грохотом закрывшиеся за ними.– на этом моя миссия заканчивается. Рад был пообщаться с умным человеком,– старичок коснулся края своей шляпы, потом замер, словно бы раздумывая над чем-то,– знаете, что я вам скажу, Яна Викторовна. Порой от выбора обычного человека зависит очень многое. Казалось бы, жить или умереть, ответ однозначен, но иногда надо пожертвовать малым, чтобы сохранить нечто большее…
– Это вы к чему?– Красовская увидела, как медленно открылись автоматические двери «волги», поднявшись вверх.
– Это к тому, что порой одна жизнь спасает миллионы других. Сделайте правильный выбор. Вы умная женщина…
Это он про предложение Люцифера открыть порталы на Землю…Догадалась подруга. Немного подумав, все же согласно кивнула, борясь с острым ощущением почти панического страха, нахлынувшего на нее при одной мысли, что придется выбирать между тем, чтобы умереть самой и спасением души всех землян.
– Я понимаю…– кивнула согласно она.– Я все понимаю…Спасибо за экскурсию, Иосиф Соломонович.
– Я надеюсь,– промолвил Мацкевич,– поступите, как моя Софочка, не повторяйте моей ошибки.
Журналистка кивнула и вышла из машины под мерзкий мелкий начинающийся дождик. Холодные капли упали на лицо, заставляя поморщиться. Ей и без них было зябко от страха. Она посмотрела на серое, затянутое тучами небо и впервые в жизни, прошептала:
– Помоги, Господи…– шагнула в темноту узкого коридора НИИ «Медицина», внутренне приготовившись к непростому разговору с товарищем генеральным секретарем.
Но его-то как раз и не было, то ли был сильно занят своими текущими делами, то ли считал, что с такой простой миссией, как отправка Красовской обратно на землю справятся и работники научно-исследовательского института.
Ее встретили в вестибюле несколько неизвестных ей людей в белых халатах. С теми же бесстрастными, наполненными адским пламенем глазами и мертвыми, лишенными эмоций дежурными улыбками, двое мужчин среднего возраста и молодая женщина лет тридцати.
Мужчины подхватили ее мгновенно под руки, не давая опомниться, а женщина, видимо старшая из них лихо отдавала указания.
– Аккуратней с ней,– покрикивала она, когда крепкие пальцы сдавили Яне руки выше локтей,– товарищ Сталин приказал не трогать ее…
Хоть это приятно… проскочила в голове у Красовской глупая мысль. Ее встряхнули, словно мягкую игрушку и повели куда-то в конец коридора, утопающего в зелени комнатных цветов. Она даже не пыталась сопротивляться, хотя мысленно, после слов Мацкевича уже приготовила для генерального секретаря пламенную речь. В которой отказывалась выполнять его задание, готовая умереть, ради того, чтобы остальное человечество жило. Но то ли от того, что Люцифер так и не появился, то ли от того, что ее толком о согласии и не спрашивали, она растерялась, молчала, как кукла механически еле переставляя ноги, вслед за широкими шагами ее конвоиров.
– В седьмой комплекс!– коротко приказала за ее спиной хмурая женщина, и Яна даже представляла, что это может для нее означать. Чем отличается седьмой комплекс, например, от третьего? Или от четвертого? Она смиренно приняла правила игры, оставив надежду в своем сердце лишь на то, что Дворкин, то есть я, или ее муж смогут найти способ спасти не только ее, но и все человечество.
Они свернули куда-то влево, мимо роскошных цветочных горшков с цветущими затейливыми растениями, коих в обычной земной жизни журналистка и не видела, хотя была и далека от ботаники. Навстречу им вывели из одного из кабинетов по левой стороне коридора двое крепких санитаров крепкого круглолицего старика, с густой окладистой бородой и совершенно безумным взглядом. Он отчаянно вырывался, что-то кричал, брызжа слюной, выкручивая себе руки в жестких захватах.
– Вы меня слышите! Слышите ублюдки! Земля никогда не станет Тивитом! Никогда!– орал он, брыкаясь насколько ему позволяли двое крепких молодцов.– Никогда! Верните меня обратно! Обратно к маме…
Воинственное настроение пожилого мужчины неожиданно сменилось отчаянием. Он безвольным кулем, почти как Яна, повис у санитаров на руках и зарыдал:
– Я не хочу…не хочу больше…Я хочу домой! Будьте прокляты со своим Тивитом!
Слезы текли по его изможденному лицо, а он нелепо открывал рот, проглатывая соленые капельки, от этого еще больше расстраиваясь. Яна поймала его взгляд и отшатнулась, дернувшись в руках держащих ее мужчин. В глазах встреченного ей старика не было пламени, характерного для жителей Тивита. Обычный панически испуганный взгляд карих, влажных от слез глаз, с мольбой уставившийся на нее. Он был оттуда, с Земли! Такой же, как и она! Живой!
– Тивит…Никогда не был и не будет землей…– прошептал он, заметив, что она на него смотрит, прекратив рыдать так же неожиданно, как и начал.
– Двигайся вперед, придурок!– его санитары лениво толкнули его вперед.– И не болтай, чего не положено!– старик споткнулся от хорошего толчка. Ноги запутались между собой, и он рухнул на идеально чистый пол коридора, разбив локти, выставленные вперед, чтобы смягчить удар. Яна дернулась, чтобы помочь встать, но крепкие мужские руки держали ее мертвой хваткой.
– Помните это…– поднял он полусумасшедшие глаза на нее, размазывая алую кровь по белому кафелю.– Помните! Чтобы эти твари вам не говорили и не обещали! Тивит никогда не был и не будет Землей! Слышите!
– Хватит!– рявкнула сзади женщина-врач.– Немедленно отвезти больного в палату! Вы не видите, что мешаете делу государственной важности.
Санитары, конвоирующие старичка, немедленно засуетились, подняли его с пола, забрызганного кровью, заплаканного, растерянного, плачущего…Яна обернулась назад, чтобы запомнить его лицо, если придется когда-нибудь вернуться сюда, чтобы выручить старика. Он, словно почувствовал этот взгляд на своей спине, ловко изогнулся, обернулся и прокричал, будто бы прочитав ее мысли:
– Митусов…Олег Митусов меня зовут!
– Я вас прошу, Яна Викторовна,– женщина в белом халате с отстраненной холодностью прервала эту сцену прощания, взятую, как будто из дешевой мелодрамы,– время не ждет!
И слегка подтолкнула ее в спину, намекая на то, что в следующий раз просить уж точно не будет.
– Да, конечно…– Красовская решила не злить эту серьезную тетеньку. Тем более от нее зависела попадет ли подруга домой с Тивита или нет сегодня.
– Нам сюда…– ее провели в отдельную светлую комнату, с такой же металлической кушеткой, на которой она себя обнаружила, когда впервые очнулась в этом фантастическом мире. От кушетки шел целый пучок разноцветных проводов к огромному плазменному монитору, мирно гудевшему на широком деревянном столе, стоящим в углу. По углам кушетки закреплены были уже знакомые ее обручи.
– Думаю, что вы знакомы с этой системой…– кивнула женщина на защелки обручей.
Красовская кивнула согласно, уныло направляясь к металлическому лежаку, внутренне содрогаясь. Таких приключений в ее жизни еще не было.
– Необходимо сбросить всю одежду!– приказала строгая доктор, присаживаясь за компьютером, пошевелив мышкой, мгновенно этим движением пробудив монитор, на котором вспыхнули какие-то непонятные графики и схемы.
– Я раздеваюсь только перед своим мужем!– гневно отрезала Яна, разозлившись.
Доктор удивленно подняла на нее свои пламенные глаза. Тивитцам было незнакомо чувство стыда. Но заметив что-то в глазах Красовской, все же кивнула двум сопровождающим, чтобы те покинули комнату.
– Так вас устроит? – спросила она, слегка прищурившись. Это была типичный синий чулок, невзрачная, безмерно уставшая женщина средних лет, носящая затемненные очки, как многие жители этой планеты Ее блеклые жидкие волосы были стянуты в тугой пучок на затылке, о макияже она, видимо, и не знала. В углу серых глаза с короткими ершистыми ресницами затаились глубокие морщинки.
Яна не ответила, молча начала раздеваться, сбрасывая с себя ненавистную тивитскую одежду. Оставшись в одном трикотажном белье, она, ежась от холода, шагнула к кушетке и улеглась на нее, чувствуя, как ледяной металл неприятно холодит ей спину. Раскинула руки, развела ноги в стороны, чтобы лодыжки и запястья легли точно в расстегнутые обручи. Тяжело вздохнула, услышав знакомое покалывание. Обручи засветились всеми цветами радуги и с легким щелчком замкнулись.
– Вы гениальная женщина, Яночка,– похвалила ее доктор неожиданно знакомым мужским голосом. Красовская с трудом повернула шею, чтобы рассмотреть ее поближе. Черты синего чулка начали расплываться, покрывшись небольшим облаком тумана, и вместо них появилось знакомое лицо самого сатаны.
– И зачем весь этот цирк?– нахмурилась она, когда превращение завершилось окончательно.– К чему это шоу с переодеванием?
– Морок,– коротко пояснил Люцифер,– обычный наведенный морок, Яночка. И никакое это не шоу! Для жителей Тивита я – глава государства. Генеральное секретарь! Если бы я изъявил желание официально, лично проводит вас в путь, то необходимо было соблюсти весь ритуал, а так…Я нахожусь в своей резиденции, принимаю законы, решаю судьбы людей одним росчерком пера.
– Я думала, что вы всемогущ!– ухмыльнулась ядовито Яна.– Но нет! Даже самого дьявола ставит в жесткие рамки чиновничья бюрократия!
– Всемогущих нет…Даже ваш…Даже Бог ограничен в своих решениях. Он сам связал себя по рукам и ногам, придумав свои знаменитые заповеди.
– Но вы-то от них свободны?
– Я связан нечто другим…– резко оборвал ее генеральный секретарь Тивита.– Ну, хватит ненужной риторики. Сейчас вас я отправлю с помощью портала обратно на Землю. Вы хорошо помните, что должны там сделать?– нахмурился он, наклонившись поближе к лежавшей на кушетке Яне.
– Более чем…– дерзко огрызнулась Красовская.
– И все же я напомню…На вашем запястье моя личная печать. Она ваше смерть и ключ к вечной жизни. Несколько десятков лет назад некто Олег Митусов, в квартире которого вы имели несчастье поселиться мечтал о том, чтобы открыть мир в параллельный мир. Его желание было столь поразительным, что он перепробовал все возможные варианты от бабушкиных заговоров, до алхимии. Отчаявшись, он воззвал ко мне, попросив о помощи…
– И вы не преминули этим воспользоваться?– прищурилась Яна.
– Услуга за услугу…– улыбнулся едко дьявол.– В жизни ничего не случается просто так! На Землю был отправлен Координатор, который пояснил ему, что открыть двери в параллельный мир можно в определенных местах силы, но для этого необходимо нанести на них специальные знаки.
– Надписи Митусова по городу…– догадалась Красовская.
– Именно. На первый взгляд бессмысленные фразы несли в себе скрытый смысл и были своего рода маячком для нашего триумфального возвращения на Землю. На них мы были должны в особый день наводить свои порталы.
– Но…
– Но Митусов оказался слаб! Когда мы забрали его сюда. Чтобы нанести печать, которая наделяла силой маяки, познакомившись с нашей цивилизацией, он отказался, испугался и пошел на попятную…
– За это вы свели его с ума, украв диссертацию из трамвая, когда Олег ехал ее защищать,– поняла Яна.
– Мы его хотели просто предупредить, что нужно сдерживать свои обещания,– поморщился дьявол.
– Митусов оказался в больнице, откуда вы его выкрали.
– Он слишком много болтал!
– А теперь вы хотите, чтобы его дело продолжила я?
– Тем более с половиной работы он все-таки справился…Маяки нанесены. Их тринадцать штук. К каждому из них необходимо прикоснуться печатью, чтобы заставить его работать. Вам нужно найти все тринадцать за тринадцать дней! Последний открыть тринадцатого числа этого месяца ровно в полночь.
– А если я не захочу? Не сделаю, что вы скажите…– предположила Яна, вспомнив слова харьковского сумасшедшего, твердящего, что Тивит никогда не был и не будет землей.– Ведь в следующий раз вы сможете попасть в наш мир только через несколько десятков лет? Соответственно и наказание за мое непослушание может и не случиться… Митусову же удалось прожить с конца восьмидесятых до 1999 года?
– Разве десять лет это срок?– ухмыльнулся довольно Люцифер.– Они пролетят, вы и не заметите…Жизнь человеческая коротка, у Тивита в запасе вечность.
– Бездушная вечность…– заметила Яна.
– Но вечность! Хорошо…– кивнул генеральный секретарь.– Вы думаете встреча с Олегом была случайна в коридоре? Я хотел вам показать, что мы вас в любом случае найдем и накажем. Лучше не испытывать мое терпение и не злить меня. Я все-таки зло в человеческом обличии!– он весело рассмеялся.– Мы в этот раз подстраховались. Печать убьет вас через тринадцать дней, если ровно в полночь вы не зажжете нам последний маяк. И после смерти, будьте уверены, Яночка, я приготовил вам отличную развлекательную программу. Так что выбирать вам…Вечная жизнь для всех или вечное страдание лично для вас…
Красовской вспомнились слова Мацкевича в машине, когда он прощался с ней. Выбор в пользу людей или эгоистичный в пользу себя…
– Так чего же мы ждем?– выдохнула она, молясь лишь о том, чтобы Дворкин уже нашел выход.
Люцифер улыбнулся. Повернулся к компьютеру и нажал клавишу. Монитор-моноблок загудел, щелкнув каким-то реле. Мощный удар тока выгнул тело Красовской дугой. Острый иголки пронзили ее голое тело насквозь, заставив закричать от боли.
– У вас есть тринадцать дней!– услышала она над ухом вкрадчивый голос Сатаны, прежде чем окончательно потерять сознание.
22
Харьков 2019
На совет, который мы организовали в новой квартире Красовской прибыли все заинтересованные лица. Через наведенный портал заявилась Агриппина с кучей каких-то магических приспособлений. Мы со Светкой прибыли на такси, а вот Макс приехал на своем автомобиле.
Нервная обстановка последних дней оставила неизгладимый след на всей нашей компании. Особенно плохо выглядел Максим, который здоров осунулся. Красные не выспавшиеся глаза смотрели чуточку отрешенно. В таких условиях Светка не могла его не поддержать. Она ласково похлопала его по плечу и заверила, что все обязательно будет хорошо. Правда это ничего не изменило, но Макс зашевелился и даже сварил нам всем кофе. Когда мы расселись за столом на обширной кухне, именно он первым начал говорить:
– Подведем итоги…– тихо произнес полковник полиции, положив огромные кулачищи на стол. – Яну похитили инопланетяне…
– Не совсем так…– прервала его Агриппина.
– Извините, но мне легче поверить в маленьких ушастеньких зеленых человечков, чем во всю эту религиозную игру с сатаной.
– Боюсь, что это не игра,– покачал я головой,– все намного серьезнее, чем нам кажется.
– В любом случае серьезнее или нет, но Красовскую нам надо вытаскивать оттуда!– решительно заявила Светка.
– Полностью с тобой согласен, дорогая,– я приобнял жену и нежно чмокнул ее в щечку,– но отсюда нам ее не вытащить…
– И что ты предлагаешь?– нахмурилась Агриппина, уже понявшая к чему я клоню.
– Нам необходимо попасть на Тивит, только там с места событий, мы сможем влиять на обстановку, адекватно реагировать и как-то помочь Яне!– заявил я.
– А это вообще возможно?– нахмурился Максим.
– Теоретически да…– задумалась ведьма.– а вот практически…
– Портал открыт! И будет открыт еще предположительно несколько дней,– подхватил и начал развивать я эту сумасшедшую идею,– остается только выяснить, как открывается нужная нам дверь.
– Судя по истории Митусова, то ключом является какая-то кодированная фраза,– через пару секунд раздумий пояснила Агриппа,– написанная или произнесенная вслух.
– Я общался с его научным руководителем, и тот сказал, что для открытия портала были необходимы какие-то химические реактивы…– покачал головой более приземленный и далекий от волшебства полковник полиции.
– Они у меня все с собой!– отмахнулась ведьма.– Я знаю насколько отмороженный у нас Дворкин, и была почти уверена, что он непременно пожелает рискнуть своей жизнью.
– Это же опасно!– возмутилась Светка, глядя мне с укоризной прямо в глаза.
– Не опаснее, чем поход в Зазеркалье, любимая,– отрезал коротко я.
– Он врет!– покачала головой колдунья, мстительно мне улыбаясь. Скорее всего, припоминая мне нежелание целовать ее в библиотеке Ковена.– Если из Зазеркалья он мог вернуться в любое время, найдя нужный артефакт, то с Тивита, если Дворкин вдруг не успеет, вернуться можно лишь через определенный срок, когда планеты станут нужным порядком.
– И сколько это может продлиться?– дрогнувшим чуть голосом уточнила жена.
– Лет двадцать,– пожала плечами ведьма.
– Я против!– отрезала Светлана.– Ты хочешь на двадцать лет оставить меня одну с двумя детьми, Дворкин? Этому никогда не бывать!
– А Яна?– хмуро буркнул я в ответ.
– Яна…– растерялась жена.– Я не знаю…
– Вот, в том-то все и дело. К тому же я буду не один…Макс?
– Конечно, Саш! Я отправляюсь с тобой!– тут же кивнул муж Красовской.
– Значит вопрос решенный. Осталось выяснить, нужное слово…
– Дворкин, ты заигрался!– встала со своего места Агриппина, стукнув кулаком по столу,– почувствовал, что непобедим? Или как? Ты представляешь с кем на этот раз тебе придется схватиться на чужой территории?
– С самим дьяволом!– кивнул я.
– Так просто?!– разъярилась ведьма. – Надо же, кто такой Люцифер по сравнению с великолепным Дворкиным!
– Не перегибай, я осознаю опасность, но Янку надо оттуда вытаскивать, чем дольше мы спорим о неизбежном, тем меньше у нее шансов остаться в живых.
– Я не перегибаю…Просто, поверь мне, что не один воин, сильнее и опытнее тебя сложил голову в попытке побороть сатану. Это не темный маг, не восставший мертвец, это само зло! Его человеческое воплощение!
– И это говорит мне ведьма!– изумился я.
– Ведьма, которая знает, что такое зло…– оборвала она меня резко.
– У тебя есть другой план?– разозлился я.– Тогда, будь добра, представь нам его!
Агриппина смешалась и замолчала, опустив голову вниз. Конечно же, у нее не было никакого плана. Она просто боялась, как и любой на ее месте.
– Вот и отлично! Ты говорила, что у тебя есть все необходимое для открытия портала?– кивнул я на небольшую сумку, лежащую у ног колдуньи. Та сухо кивнула, отвернулась к окну, не участвуя в нашем споре, всем своим видом выражая несогласие с принятым мною решением.
– А у меня есть нужные слова…
– Сашка, откуда?– широко распахнула свои изумительной красоты глаза моя жена.
– Дневник Митусова,– я бросил на обеденный стол пожелтевшую от времени толстую тетрадь,– этот парень не поскупился на точное описание своих опытов, а также того, чем это все закончилось…
– Можно?– Макс взял аккуратно тетрадку и бегло пролистал до самого конца.– действительно дотошный парень…– оценил он.
– Осталось приготовить зелье и произнести необходимые слова! – обрадовался я, но остальные не разделяли моего приподнятого настроения. Светка обиженно надула губы, уверенная, что я бросаю ее с двумя детьми на целых двадцать лет. Агриппина разозлилась от того, что к ее мнению никто так и не прислушался.
– Агриппа…– позвал я колдунью, заглядывая просительно той в черные глаза.
– Отстань, Дворкин!– отмахнулась она.– Если ты хочешь совершить самоубийство, то я не хочу помогать тебе в этом.
– Кроме тебя некому…– виновато потупился я.– Я всего лишь колдун самоучка, который толком и своей силы н знает. Света лишена магической мощи, Макс в нее не верит…
– Что там будешь делать на Тивите? – огрызнулась чародейка.– где искать Красовскую? Ходить и спрашивать, не видели ли вы тут сумасбродную девочку по имени Яна? Или сразу запишешься на прием к Люциферу?
– Кстати тоже идея…
– Дворкин!– зло зашипела Агриппина.
– Брось, все будет хорошо! Начинай…
Ведьма покачала головой, тяжело вздохнула, но начала копаться в сумке, извлекая оттуда различные приспособления для магического обряда. Света испуганно сжала мою руку, будто бы хотела меня удержать подле себя силой. Я чувствовал, как испуганно бьется в ее хрупком теле ее маленькое сердечко.
На вид сумочка главы Ковена выглядела довольно небольшой, но когда колдунья достала оттуда десятилитровый котелок, пару засушенных лягушек, линялые крысиные хвосты, щепотки какого-то непонятного мне красного песка, сухой спирт для розжига и кривой половник с ручкой из слоновой кости, я понял что имею дело с магическим предметом.
– Дамский набор!– хихикнул я, и тут же получил по затылку половником. Ведьма была в плохом настроении от того, что так и не смогла меня переспорить. Она огляделась по сторонам, вернула обратно в сумку сухой спирт, а вместо этого разожгла обычную газовую плиту, наполнила котелок водой почти до самых краев и поставила на огонь. Беззвучно что-то шепча, чародейка бросала в воду засушенных лягушек, размешивала их половником, пока вода в котле не приобрела ярко-зеленый цвет. После этого пришла очередь крысиных хвостов, которые она мелко нарубила столовым ножом.
– Как будто обычный суп варится…– заметил с улыбкой Максим, и это был первый раз за несколько дней, когда мы увидели его улыбку.
Агриппина прибавила огонь и вернулась на свое место.
– Ну и что за фраза открывает, по-твоему, портал на Тивит?– нахмурилась она, не сводя с меня глаза. Вслух говорить я ее побоялся, схватил дневник Митусова и начал листать, ища нужное число. Быстро сориентировался и указал ведьме на нужную строчку. Та медленно и внимательно прочитала ее, а потом удивленно подняла на меня взгляд своих черных, как омут глазищ.
– Ты уверен?– уточнила она, не веря своим глазам.
– Сто процентов!– кивнул я.– Именно после этой фразы Митусов утверждает, что опыт удался. Ее подсказал ему некто на лавочке в парке на свадьбе у старшей сестры. Ее мы прочли по дурости вслух с Янкой, когда отпали обои на балконе…Дело в ней! Я уверен!
– Никогда бы не подумала…– покачала головой колдунья.
– У вас кипит,– робко указала на плиту Светка, на которой из котелка через край начало выплескиваться бурое варево.
– Все готово!– поднялась к плите колдунья.– Ты уверен Саша, назад пути может и не быть?– уточнила она, беря в руку щепотку красноватого песка, словно пропитанного чей-то кровью.
– Давай!– я встал со своего места, чувствуя, ка к спину мне сверлит встревоженный взгляд жены.
– Бросай щепотку песка в воду и говори…– прошептала Агриппина, на всякий случай отходя подальше.
– Максим!– позвал я мужа Красовской. Полковник полиции недоверчиво покосился на котелок, потом на меня, но все же прихватил меня за свободную руку. – Главное держись!
– Ой!– прикрыла рот ладошкой Светлана, чуть не плача. Колдунья приобняла ее за плечи, шепча что-то успокаивающее.
– Именем Тьмы! – я бросил решительно песок в бурлящую воду и громко продекламировал.– Век. Вак. Счастье мое, я здесь, и я жду тебя!
Раздался оглушительный треск, словно раскат грома и молнии обрушился на бедный многострадальный дом. Стены заходили ходуном. Вода вскипела, окрашиваясь ярко-алой кровью. Посуда в шкафчике зазвенела, а люстра закачалась, будто от землетрясения. Раздался неприятный лязг, и я был уже готов отправиться в портал, мысленно настроив себя, что меж пространственные перемещения это всегда больно, но ничего не произошло. Где-то левее в соседней комнате раздался хлопок, небольшой шелест, а потом все стихло. Мы с Максом так и остались стоять посреди кухни, взявшись за руки, как представители нетрадиционной ориентации.
– Ничего не понимаю…– возмутилась Агриппина, бросаясь к котлу. Из которого выкипела все вода, оставив его девственно чистым.
– Может ты что-то упустила?– предположил я, с тревогой наблюдая за манипуляциями ведьмы. Некогда было терять время, любая наша ошибка тут могла стоить жизни Красовской там.
– А может это ты неправильно выбрал фразу?– огрызнулась она, напряженно принюхиваясь к запаху.
– Подгорелым супом тянет?– усмехнулся Максим, относящийся к этой идее с самого начала скептически.
– Серой…– коротко бросила Агриппина и повела носом, словно охотничья собака, взявшая след.
– А чем должно?– поинтересовалась Светка, с любопытством наблюдая за нашими манипуляциями.
– Если портал не был построен, то ничем! Ничего такого не должно было произойти…– прищурилась колдунья, на всякий случай образуя в руках боевой огненный шар и направляясь прочь из кухни.
– Постой, ты хочешь сказать, что…
– Я хочу сказать, что портал был построен, но только к нам, а не от нас…– ответила ведьма.– и что оттуда появилось, одному Богу известно….
В комнате недалеко от кухни раздался шорох и шелест чьих-то босых ног. Максим достал из-за пояса табельный пистолет, жена, ойкнув, спряталась за меня. Все четверо мы замерли у входа на кухню, готовые встретить нечто чудовищное, прибывшее с Тивита.
– Что это за комната?– спросил я у Макса одними губами. Шаги приближались. Стало совсем уж жутко. Мурашки побежали по коже, намереваясь по своему количеству поставить рекорд книги Гиннесса.
– Это спальня…– так же тихо прошептал мне полковник полиции.
– Оно идет…– вскрикнула Агриппина, вскидывая руку, чтобы метнуть огненный шар.
– Умри!– я сотворил молнию, готовый моментально прошить чудовище, вышедшее к нам насквозь, но дверь скрипнула и на пороге спальни возникла растрёпанная и сильно недовольная Красовская. На ней почти ничего не было одето, кроме трикотажного скромного белья. Хмурый взгляд исподлобья говорил о том, что ей пришлось многое пережить.
– Заждались?– с ехидной улыбкой проговорила она, тут же поворачиваясь ко мне и нагло заявляя:
– У нас большие проблемы, Дворкин.
