Юрий Горюнов
Zero. «Тихая» Швейцария
– Не говорил или не знает?
– Не говорил.
– Не обольщайтесь. Варианты могут быть разные. Либо передал и подставил, либо не успел. А он не удивился, что вместо него пришли вы?
– Они не общались реально. Только по связи.
– Вот его и вычислили. Я не верю в случайность. Будьте осторожны. Срок неделя. Меня не ищите, сигнал только в случае если у вас на руках будет информация. Я сам за всем присмотрю. Когда встречаетесь вновь?
– Завтра, – и он назвал место и время, а также сообщил адрес, где жил Ленц.
Связной ушел первым, а я остался проанализировать услышанное. Я знал, что Onyx – система радиолокационной разведки, владельцем которой была Федеральная разведывательная служба Швейцарии, но менее масштабная, чем «Паутина» США. Onyx работала для мониторинга различных сообщений с помощью спутников. Основа – использование ключевых слов для фильтрации сообщений. Наличие своей станции у США в Швейцарии было важным. Они могли и передавать, а не только прослушивать.
То, что «КРИПТ» не работала на разведку Швейцарии – не плохо. По швейцарским законам, если сотрудник разведки чужой страны шпионил за третьей страной, то в случае провала ему грозил срок не более трех лет. Если «КРИПТ» связана с АНБ (агентство национальной безопасности США), то компания могла быть под присмотром спецслужб США, а это серьезный уровень.
Но пора было возвращаться. Встреча заняла менее часа, а я хотел еще раз взглянуть на Ленца, пока рабочий день еще не закончился, да и привести себя в свой привычный вид. По дороге я подумал и том, что в век электронного шпионажа, роль простой агентуры еще высока, и без нее никак. «HUMINT» на жаргоне, а полностью – Human Intelligence – агентурная разведка, продолжает занимать свое место. Можно считать информацию, но вот шифры придумывают люди, а к ним надо иметь подход. Ни дна машина не найдет слабых мест у человека. Откуда ей известно, что человек думает? Что у него на уме? Чтобы это понять, надо иметь с ним контакт, и эта задача налаживания контакта ложиться на плечи агентов, и они должны быть очень убедительными, чтобы им открылись. Или запугать, а значит, надо владеть информаций на человека, которая трудно собирается.
Вечером я собирался побыть в номере, чтобы еще раз поразмыслить, но видимо кто-то свыше улыбнулся и нарушил мои планы.
Я остановился на улице, примыкающей к той, где располагался офис «КРИПТ». Рабочий день подошел к концу, и служащие начали покидать свои компании. Мне было интересен не сам Ленц, а с кем он выйдет, и будет ли один.
Сюрприза я ждал не долго. Когда сотрудники стали входить из офиса, то я без труда узнал Ленца. Он шел в мою сторону и не один, а о чем-то мило беседовал с женщиной. Подойдя к припаркованной БМВ, они расстались. Ленц пошел пешком, а женщина села в машину и отъехала. Да, пожалуй, пора было встретиться с этой женщиной, но сначала снять маскарад. За рулем БМВ была Анна.
7
«Ну, что же, факт достойный внимания, – решил я. – Пора, пора ей позвонить, хотя она может просто работать в данной компании, и это было бы лучше. Не хочется разочаровываться, а то вообще перестану верить людям».
Сменить одежду и снять грим мне удалось в течение получаса. «Пежо» я оставил в двух кварталах от «Вольво» и позвонил в агентство, сообщив, где оставил машину.
Поднявшись в номер, я первым делом привел себя в порядок и, посмотрев на часы, которые показывали около семи, решил, что время еще не позднее, расположился в кресле, снял трубку телефона, набирая номер Анны. Ждать пришлось долго, и я уже подумал, что она занята, как вдруг услышал ее голос:
– Алло.
– Добрый вечер, Анна. Это я, Жан, из Парижа.
– Из самого! Как ты быстро здесь оказался.
– Всего несколько часов на поезде и я здесь.
– И что побудило?
– Усталость от мыслей, что наша встреча осталась не завершенной.
– И ты решил это восполнить! Очень мило, – ответила она приветливо. – Я не сразу услышала звонок, была в душе.
– Так ты…
– Да, ты все правильно понял.
– Жаль не вижу.
– У меня такое чувство, что ты меня разглядываешь, словно я стою перед скайпом.
– Угадала, я поставил камеры в квартире, так что могу описать тебя в деталях.
– Лучше не надо. Тебя это волнует?
– Буду откровенен, да. Получив еще тогда, давно, твое разрешение позвонить, когда буду в Швейцарии, решил воспользоваться случаем и звоню, чтобы услышать твой голос.
– И все? На тебя не похоже. Я думала ты иной. Что, твой звонок просто так?
– Почти, хочу пригласить тебя на ужин.
– Похвальное желание, и твое «почти» меня заинтересовало… Я, пожалуй, склонна принять приглашение и пойду с тобой.
– Голая?
– Не надейся. Оденусь, конечно, но у тебя еще есть время застать меня за процедурой одевания.
– Я не знаю, где ты живешь, и могу не успеть.
– В принципе я могу, не торопится. Как женщина могу тебе открыть страшную тайну. Чтобы привести в порядок лицо, женщине надо, как минимум час, чтобы надеть платье достаточно двух минут. Я всегда начинаю с лица.
– Говори адрес, выезжаю.
Анна засмеялась: – В следующий раз. Предлагаю встретиться через час в ресторане Windows. Найдешь?
– Не сомневайся.
– Тогда до встречи, – и она отключила телефон.
Где ресторан я знал, здесь все недалеко и я вполне мог дойти до него, не воспользовавшись такси.
Не позволяя себе опаздывать я, надел темно-синий пиджак, белую рубашку и достав дорогой галстук, повертел его и положил обратно, буду немного неформальным. Осмотрев себя в зеркало, я оценил свой внешний вид, как уверенного бизнесмена. В этом ресторане могут быть финансисты, бизнесмены и прочие лица общества, так что впишусь.
Выйдя из отеля, я изменил свое мнение идти до ресторана пешком, вид у меня был не для вечерних прогулок, а потому взял такси, что доставило меня к ресторану. Войдя в зал, я обратил внимание на обстановку. Белые скатерти столов контрастировали с темным полом. Кресла обиты темной тканью в полоску. Посетителей было уже не мало, но один столик возле окна был свободным. Еще бы, я позвонил, сделал заказ, и чтобы возле окна.
В ожидании Анны, заказал мартини и предался любованию потрясающим видом, открывающимся из окон: Женевское озеро, а далее за ним горы, очертания которых просматривались в легких сумерках, и среди них величаво просматривалась гора Монблан, расположенная уже на французской территории, хотя границы здесь были условны.Туристы на небольшой площадке фотографировали, стараясь запечатлеть свои воспоминания об этом дивном месте.
Отвернувшись от окна, я осмотрел зал. Посетителей прибавилось и все респектабельные, как-никак ресторан имел 16 баллов от гида «Го Мийо».
Анна возникла в дверях зала, медленно, не мигая, осмотрела зал, спокойно встречая дерзкие взгляды губошлепов–ловеласов, и не обращая внимания на их слюни, направилась к моему столику. Двигалась он с грацией дикой кошки. Анна была в темно-синем шелковом платье, которое сидело на ней так, как мечтает сидеть платье, встретив достойною фигуру. Оно было, словно, живое и двигалось вместе с телом там, где это движение должно быть, чтобы подчеркнуть формы владелицы, и оставалось спокойным там, где это следовало. Практически каждый мужчина, да и некоторые женщины, провожали ее взглядом до моего столика, пока я не встал и пододвинул ей сзади стул, помогая сесть. Что было у нее больше красоты или умения себя подать, не важно, но результат был.
Пока я помогал Анне, то уловил нежный терпкий аромат ее духов, а сев напротив, увидел в глазах лукавство; она откровенно насмехалась надо мной.
– Если ты хотела произвести эффект, то тебе это удалось. Изумительно выглядишь, я даже теперь жалею, что не присутствовал в тот час, когда ты приводила лицо в порядок.
– У тебя должна быть хорошая фантазия, дорисуй все сам, – сверкнула она улыбкой.
– Чем я и занимался, пока ждал тебя. Как подумаю, как ты там без меня справляешься с застежками…
– Красивая ложь.
– Ну, да, – согласился я. – Так оно и есть, хотя в данный момент я говорю чистую правду, даже неожиданно для себя.
Подошедший официант прервал мою речь, и мы сделали заказ. Едва официант отошел, как я услышал голос на весь зал:
– Анна, дорогая.
Мы оба повернули головы на голос, и я увидел, что к нам направляется мужчина за шестьдесят, крупный, с копной седых волос, добродушным взглядом и широкой улыбкой. Пока он, передвигаясь между столами, пытался к нам дойти, то кивал головой направо и налево, видимо был со всеми знаком, иным даже по пути пожимал легко руки. Подойдя к столику, он замер нависнув над нами своим крупным телом.
– Разрешите? – обратился он ко мне и, не дожидаясь ответа, считая, что достаточно того, что он вообще спросил, сел на стул рядом. От него пахло дорогим одеколоном, и вином.
– Давно тебя не было видно, представь нас.
Анна все это время улыбалась, и улыбка ее была доброй и искренней, как улыбаются милым шалостям детей.
– Жан, познакомься, это Андре, владелец одного из магазинов, где продают искусство.
– Искусство не продается, оно создается. А то, что продается это уже товар, – назидательно произнес он.
– Кстати, Андре, Жан твой коллега по цеху, у него галерея в Париже.
– Вот же угораздил Бог вляпаться за столик с коллегой. Думал я здесь один такой, – засмеялся он, – тот, кто умеет лгать, – пояснил он, – а теперь может и не получиться.
– И в чем твоя ложь?
– Видишь ли, Анна, мы с коллегой находимся на разных полюсах от тех, кто приобретает товар, что мы предлагаем. Нам приходится прибегать к морю лжи, чтобы порой всучить что-то клиенту. И не возражай,– обращался он к Анне. – Я старый человек, Анна, и всю жизнь лгу. Странно, но ложь для меня удобнее правды. А что, у вас не так? – посмотрел он на меня.
– По всякому, – ушел я от ответа, а про себя подумал. Это, смотря какую сторону моей деятельности рассматривать. Что касается галереи, то там я старался быть честным с клиентами, тем более случайными занималась Элен, а постоянных обхаживал я, как никак, они мой источник дохода. А вот моя теневая сторона – это действительно переплетение правды и лжи, и чего в ней больше сказать трудно. Я лгал даже себе, чтобы не привыкнуть к словам правды. Лишь когда анализировал, то был откровенным сам с собой.
– Вы еще молоды и придете к тому же что и я, и, наверное, у вас нет такой Алины, как у меня.
Я посмотрел на него удивленно, не понимая, о какой Алине, он говорит, и почему я должен ее знать. За ответом я обратил свое внимание на Анну, которая почти смеялась.
– Алина, это нечто, – подтвердила она, слова Андре, чем еще более заинтересовала меня неизвестной мне личностью.
– Впечатление такое, что я так отстал от светской жизни, что даже не знаю, кто такая Алина, – с сожалением произнес я.
– Заходите ко мне. Магазин так и называется «Салон Андре», и не бойтесь Алину. Видите ли, Алина моя продавщица, экстравагантная продавщица. Ее саму можно показывать за деньги, и не потому, как она прекрасно выглядит, а потому, как она смотрит. Ее взгляд дан ей даже не природой, а Богом. Она, всем своим взглядом, отпугивает клиентов. Она смотрит на них так, словно они работники бойни и от них так несет… Ей даже ничего не надо говорить, ее молчание настолько красноречиво, что в ее присутствии вошедшие чувствуют, что ошиблись дверью, и здесь таких не обслуживают. Только истинные ценители искусства не замечают ее присутствия, или не обращают внимания. Это и есть настоящие клиенты, они и платят, помогая мне жить. Ладно, дети мои, наслаждайтесь друг другом, – Андре поднялся, увидев подходящего официанта. – Заходите Жан, – и ушел, чуть покачиваясь, как колосс на глиняных ногах.
Когда официант, расставив заказанное, удалился, Анна заметила: – Тебе действительно надо сходить к нему. У него хороший магазин.
– Теперь я понимаю, почему тебя пригласили посмотреть картины и помочь выбрать. Учитель хороший. Это твоя деятельность?
– Нет, это так, для расширения кругозора. Андре друг моего отца. Сама же я работаю в коммерческой фирме. Ты же это хотел знать?
– Ну, не так конкретно.
– А конкретно – я математик и очень не плохой.
Своего удивления я не стал скрывать. Сегодня вечер открытий.
– Да, вот так, вот, – гордо заявила Анна. – Трудно представить меня с цифрами, но мне это нравится.
– И логика есть? И все прочее для аналитики?
– Увы, да. Почему, увы? За глупенькую, смазливую женщину принимают только вначале, по виду, используя внутренний штамп.
– Заметь, я не говорил смазливая и глупенькая. И даже не думал.
– Это я увидела по тебе.
– Так ты еще и физиономист?
– Нет, не напрягайся, в глубины твоего ума лезть не буду.
– И хорошо, – вздохнул я с облегчением, – достаточно, что уже залезла в сердце.
– Я подумаю, как долго там оставаться. Ну, что приступим к ужину или ты собираешься меня угощать словами?
Мы взяли мясо, жаренное по-швейцарски, которое обильно посыпается тертым сыром, а гарниром к нему рёшти – национальное блюдо, изготавливаемое из тертого картофеля с добавками растительных жиров. Из напитков Анна предпочла красное Dole, а я решил попробовать грушевое бренди «Вильямс». От десерта она отказалась, и естественно кофе завершил ужин. Вечер прошел в легкой, непринужденной обстановке. Я рассказывал, где был, что видел, а она внимательно слушала, иногда дополняя мои впечатления своим взглядом коренной жительницы.
Через два часа мы вышли из ресторана, и такси доставило нас в старый город в фешенебельный район Шампель, рядом с которым у меня произошло небольшое приключение. Выйдя из машины, я замер ожидая, что скажет Анна.
– Не отпускай машину, – догадалась она о моей заминке. – К себе не приглашаю. Как-нибудь потом. Ты где остановился?
– Мандарин Ориенталь.
– Не плохо. Ну, если ты оказался в Женеве, то я позволю себе не бросать тебя.
– Я не настаиваю и не хочу нарушать твои планы, свалившись, как снег на голову. Ты мне делаешь одолжение?
Анна коснулась пальцем моей щеки, легко провела по ней: – Жан, разве я похожа на женщину, которая будет делать одолжение? Давай завтра встретимся, погуляем по городу, и я отведу тебя в одно очень интересное место. Заезжай за мной к шести, уже буду дома.
Чуть прижавшись ко мне, поцеловала в щеку и направилась к малоэтажному дому легкой походкой. Платье, как и раньше, двигалось там, где надо и оставалось спокойным там, где должно быть спокойным.
Я чувствовал легкий аромат ее духов на своем лице. Дождавшись, когда Анна войдет в дом, сел в такси.
8
Третий день я находился в Женеве, но похвастаться результатами особо не мог. Так, легкое движение мелкими шагами. Было у меня подозрение, что связной уже мог быть засвечен. Моя встреча с ним вчера, была, в общем, на грани, я рисковал. Я бы меньше рисковал, если бы без маскировки, мало ли случайно встретились, случайно познакомились, но я не хотел показываться даже ему, а уж в случае фотографирования, лицо мое занесли бы, так, на всякий случай, в базу данных, а под гримом вообще провал. Чтобы ни было, ничего положительного я пока не видел, как и способов подойти к объекту. Сегодня будет встреча связного с Ленцем и мне надо все посмотреть.
Так я размышлял, лежа в кровати, глядя в окно, где в голубом небе проплывали легкие облака. День обещал быть теплым, как и вчера. Я посмотрел на часы, что стояли на прикроватной тумбочке, половина восьмого. Пора вставать.
Выйдя из душа, я оделся и спустился в ресторан при отеле, чтобы позавтракать. Лица сидящих, уже стали привычными, но среди них я заметил одно приятное – англичанка, на знакомство с которой меня провоцировал Джон. А почему бы и нет? – подумал я и направился к ее столику.
– Разрешите присесть за ваш столик? – спросил я.
Она подняла голову, и в ее черных газах, не было видно дна. Они притягивали, при этом она не делала для этого никаких усилий. Осмотрев зал, и убедившись, что свободные места есть и среди мужских компаний, он поняла мои намерения и ухмыльнулась:
– Пожалуйста, но, как понимаю, место вы выбрали не случайно?
– Разумеется, – не стал я отрицать. – Меня зовут Жан, – представился я, садясь напротив.
– Этого было бы достаточно, – ответила незнакомка мягким, с легкой хрипотцой голосом, и продолжила завтрак.
Подошедшему официанту я заказал сок, творог, тосты с джемом и кофе, а затем произнес: – Выражение «было бы достаточно» имеет некую недосказанность.
– Так и есть, – вымолвила она, перейдя к кофе. – Если бы вы еще объяснили, зачем я вам, только не надо банальностей, не хочется разочаровываться в очередной раз.
– Я вас понял, но смею заверить, что это просто знакомство с красивой женщиной, не более.
Она внимательно посмотрела на меня и уголки ее губ чуть приподнялись, давая мне понять, что не очень-то она верит моим словам.
– Это правда, – попытался я ее уверить, – хотя я не так часто правдив. В обществе красивой женщины я чувствую себя уютнее.
– Уют с женщиной надо создавать самому, а не ждать его. Но, увы, часто мужчины оказываются более глупыми, чем думаешь вначале.
– Вы обо мне?
– Пока нет.
– Я не собираюсь вас приглашать на обед, ужин, прогулки по городу, для этого найдется много других претендентов. О вас ходят такие невероятные слухи, что вы неприступны, как крепость.
– Приходится держать оборону от глупостей. Интересны мужчины, а не предложения к любовной интрижке. А вы решили встать в очередь и попытаться разрушить крепость?
– Я не люблю стоять в очереди за вниманием женщины, какая бы она ни была. Гордый я, поэтому даже в мыслях не было. С вами мне интересно простое общение.
– И вы думаете, я в это поверю? В эту ахинею «простое общение», – засмеялась она. – Не надо прикидываться глупым.
– Ну, если быть более откровенным, то поиграть на самолюбии других мужчин.
– Это уже интереснее. Что вы меня завоевали? – догадалась она.
– Необязательно, пусть видят, что вы со мной общаетесь, хотя они наверняка додумают все остальное.
– Мне все рано, что обо мне думают и говорят за моей спиной, в этом случае пусть даже побьют, когда меня нет рядом.Я уже могу позволить себе выбирать, чье мнение мне интересно.
Официант принес мой заказ, но я подождал приступать к завтраку. Видя, что она собирается уходить, я ей предложил: – А что если нам встретится за завтраком?
– На обед и ужин у вас нет средств или смелости?
– Я занят днем, а вечером у меня встреча.
– С женщиной?
– С женщиной, а почему вы так решили?
– Вы не относитесь к типу мужчин, которые проводят вечера в одиночестве, но при этом не бросаются к женщинам в ноги, с мольбами о встречи. У вас взгляд победителя, и вы не страдаете по нам.
– Неужели я похож на Казанову? Жаль. Но вы не правы, я часто провожу вечера один.
– То, что вы бываете один – это ваша потребность и совсем не значит, что кто-то не хочет быть рядом, но вам-то этого не надо.
– А вам?
– Я такая же, только в юбке, – глаза ее светились добрым светом.
– Так что, мы будем разыгрывать других?
– Ох…– прозвучало что-то среднее между всхлипом и смехом. – Я не иду быстро на контакт, и не уверена, что вы мне так уж сильно нравитесь.
– А если не сильно? И вы постарайтесь, как следует. Неужели у вас нет ни сколько артистизма?
– Линда, – представилась она. – Приглашение принимаю, так что до завтра. Жду вас здесь, за этим же столиком, – и, встав из-за стола, сказала: – Я вам подыграю, но подумаю, что взять взамен.
– Взять?
– А вы думаете, я буду просить?
Я лишь пожал плечами, а Линда легко засмеялась: – Не бойтесь, я не кровожадная. До завтра, – и направилась к выходу.
Провожать ее взглядом я не стал, но задумался. -«Что же это такое? Здесь все женщины такие уверенные в себе или это я слабею? Вероятнее всего, что женщины, с которыми я знакомлюсь, умны и красивы».
После завтрака я отправился на машине по городу, заехал на заправку, пополнить бак. Привычка, если в баке меньше половины бензина, то надо заправить, исключив неожиданности. Посидел на берегу Женевского озера, полюбовался его знаменитым фонтаном и направился к месту встречи связного с Ленцем. Встреча была в районе Каруж, где множество баров, кафе. Безопасных мест для встречи не бывает, но предпочтение отдается многолюдным местам, где сильное пешеходное движение, но бывает и иная необходимость, как у меня уже была.
Я разместился в кафе с большим стеклом, через которое я мог видеть происходящее на улице. На витрине была изображена большая чашка кофе, что отчасти скрывала меня. Витрина обладает способность видеть с обеих сторон. Связного я заметил, когда он прошел мимо, по противоположной стороне улицы. Шел он, не спеша, разглядывая витрины, держа в руке в пакет с надписью универмага. Изредка он поглядывал на часы, не скрывая, что ждет кого-то. В тот момент я не сразу понял весь замысел, но это был, как потом прояснилось запасной вариант. Он знал больше, чем я в тот момент. Не далеко от меня, он остановился, и мое внимание привлек еще один мужчина, который так же глазел по сторонам. Это был «хвост», причем явный, который не пытался замаскироваться. Расстояние он не выдерживал, одет был в темный костюм, чем выделялся, да и не пытался слиться с толпой. Все это означало, что он приманка, а настоящее наблюдение ведет кто-то другой. Возможно, он хотел сорвать встречу. Мне понадобилось не так много времени, чтобы увидеть подлинный «хвост», только что разместившийся в кафе на противоположной стороне. Это была жгучая брюнетка и хорошо мне знакома – Линда. Я не верил в случайность ее появления здесь. Да, какой же маленький город Женева. Чего они добиваются? Чтобы объект запаниковал? Не похоже, да и связной вел себе достаточно спокойно.
Но тут тип, в темном костюме, резко ускорил шаги, и, пройдя мимо связного, ушел вдоль улицы. А я увидел Ленца. Он спокойно подошел к связному, они поздоровались и начали что-то обсуждать. Прятаться им не было необходимости. Если что-то передавать чтобы не заметил никто, то это лишь привлечет внимание. Связной передал Ленцу пакет. Такая откровенная передача была на грани фола. Получается, встретились двое знакомых, в заранее обговоренное время, и один передал другому то, что другому было необходимо. В пакете должны быть деньги. Кому в голову придет носить их в пакете.
Как только пакет был передан, то сидящие недалеко пожилой и молодой мужчины, которые вели себя, как гомосексуальная парочка, поднялись и быстро подошли к ним. Мужчины оказались агентами в штатском. Они взяли пакет и достали из него несколько журналов. Я мог только догадываться, что это технические журналы, учитывая профиль работы Ленца. Удивление на лицах агентов было неподдельным, вероятнее всего им сообщили, что содержимое пакета должно быть иным. Кто сообщил? Тем не менее, они предложили обоим пройти с ними. Связной был спокоен, Ленц же немного нервничал, он не ожидал, что в пакете будет «кукла». Все не спеша удались, а я остался ждать, когда свой пост покинет Линда. Минут через пять она поднялась и смешалась с толпой, даже не пытаясь торопиться. Думаю, ей было о чем доложить.
Я заказал еще чашку кофе, чтобы подумать об увиденном. Ситуация не была стрессовой и у меня еще было время, чтобы мой разум начал самостоятельное движение. Надо было проанализировать, чтобы голова наполнилась картинкой увиденного, и появились слова, тогда можно поискать истину.
Итак, связной на языке спецслужб оказался «игроком», то есть человеком, который знает, что он мишень, подставной, а значит, имеет представление о том, что в этой ситуации делать. То, что я все видел, и оказался относительно в стороне, снижало риск провала, как и то, что меня не видела Линда, во всяком случае, я на это рассчитывал. За связного я не беспокоился; в участке с ними проведут беседу и выясниться, что Ленцу нужны журналы. Конечно, журналы проверят, а вдруг там между строк или на полях что-то записано, например, адрес или номер счета, телефона. Но я был уверен, что это обычные журналы. Их отпустят, еще и извинятся. Связной засветившись, без последствий еще поработает где-то в отделе посольства, а потом поедет на Родину. Оставалось понять, Ленц играет по нотам американцев или просто находится под их плотным наблюдением? И что предпримут американцы теперь? Хотя Линда была англичанкой. Да, тесный клубок. Далее. Если бы связной сумел передать деньги, то мне оставалось получить информацию и уезжать из Швейцарии, а теперь они поймут, что раз наш агент засвечен, есть кто-то еще и усилят присмотр за Ленцем, а может еще за кем. С этой стороны дело было дрянь. Я должен стать тенью и довести операцию до конца. Если ранее все внимание было приковано к другому, то теперь не так. Они не знали, кого искать и предпримут новые действия,да и швейцарскую разведку нельзя было сбрасывать со счетов, их, вероятнее, всего навели американцы, хотя не факт. В общем, случилось то, что случилось. Я остался один и операция усложнилась.
– Разрешите присесть за ваш столик? – услышал я голос рядом и, вернувшись в реальный мир, увидел, что рядом со мной стоят парень и девушка. Все столики оказались занятыми, и лишь я сидел в одиночестве.
– Да, пожалуйста, я уже ухожу, – широко улыбнулся я им и, поднявшись, вышел из кафе. Что делать, размышлять при моей профессии вслух не приходилось. Можно поехать в отель, но что делает турист днем в номере? Там я мог поразмышлять, но опять, же не вслух. Кто-то сказал, что размышления вслух, когда все проговаривается, многие вещи делают прозрачнее. Я тогда спросил: «Даже нефильтрованное пиво?», на что получил ответ, что пиво материальный продукт и предназначен для других целей, а это относиться только к тому, что тревожит душу. Душу мою пока ничто не тревожило, а вот поговорить вслух можно, чтобы переключить объект внимания, а уж потом вновь вернуться. Решение было простым, мудрым и я направился в салон к Андре.
Салон был достаточно большой и состоял из трех залов: в первом – картины, налево – гобелены, направо – скульптуры, статуэтки, вазы. В первом же зале, был прилавок с разной мелочью и сувенирами. Я задержался в первом, и было от чего. Анна и Андре были правы в отношении Алины. Возле стойки стояла женщина, которая повернулась ко мне, как только я закрыл входную дверь. Ей было лет двадцать пять, ростом около метр восемьдесят, платиновые волосы, большие серые газа, чувственный рот. Кожа чуть смуглая. Лицо гладкое. В чертах этого лица виден мягкий, обволакивающий взгляд глаз, в которых видевший их тонул не сопротивляясь. Черное платье так облегало фигуру, что не ясно, как она вообще умудрилась его надеть, и не скрывало, а подчеркивало большую грудь, а также едва прикрывало стройные длинные ноги. «Интересно, как она садиться? – мелькнула мысль, – уж точно не на платье, его длины не хватит». Взгляд Алины, а что это была она, я не сомневался, был пронизывающий, именно такой, как говорил Андре, и она явно давала мне понять, что я ошибся дверью и от меня дурно пахнет. Все длилось с полминуты, и она поняла, что ее чары на меня не подействовали, так как я не отводил взгляда от нее и улыбался глазами. Тест на выдержку мной пройден. Укор в ее глазах погас, а я, кивнув на ее грудь, спросил:
– У вас там что? Маленький пистолет? И натуральный?
–У меня все натуральное и мой пистолет стреляет без осечки, и не такой уж он маленький, – усмехнулась она, – но вы ошиблись, свой пистолет, с перламутровой ручкой, я ношу за подвязкой.
– Покажете?
– Как будете себя вести. Может быть, я даже вам дам его погладить, не доставая из-под подвязки.
– Я постараюсь.
– Да, уж, придется.
В это время из внутреннего помещения вышел Андре: – Жан, рад тебя видеть, и вижу, вы нашли общий язык. Ты вырос в моих глазах. Что он у тебя просил? – обратился он к Алине.
– Посмотреть пистолет за моей подвязкой, и я разрешу ему погладить, если будет себя хорошо вести.
– Вот это удар. Чтобы Алина вот так, первому встречному, доверила себя! Пора на покой.
– Только первому встречному и надо доверять себя, при этом, не затрагивая душу, а так разово, для себя, – ответила она.
– Судя по теме, ты был нестандартен и задел Алину. Это профессионализм в отношениях с женщинами. Пошли, выпьем, – и мы прошли в его кабинет, где он достал бутылку «Джонни Уокер». – Знаком с этим мужчиной?
– Знаком, крепкий мужик, разбавь, чтобы стал «менее знакомым».
Андре засмеялся. Мы поговорили об искусстве, о делах в этой сфере бизнеса, он повел меня по салону. Там ему позвонили и он, извинившись, оставил меня, пригласив заходить, если будет необходимость, коллеге по цеху всегда поможет, да и просто так. На прощание я улыбнулся Алине, а она сказала: – Я жду хорошего поведения, а за нестандартный подход, возьми, – и протянула мне визитку со своим номером телефона.
«Вот так вот, еще одна женщина, – думал я уже на улице. – Они точно специально собрались в этом городе, чтобы потом окружить меня и побить». Побродив по городу, вернулся к сиротливо стоящей машине, что оставил недалеко от места встречи связного с Ленцем, и к шести часам подъехал к дому Анны.
– Предлагаю перекусить, а потом погуляем, – предложила она, и мы поехали к кафе «Le Relais de L'Entrecôte», что можно перевести, как «смена антрекота», располагавшееся на Rue du Rhône. Это было кафе одного блюда. Идея возникла в Париже еще в пятидесятых годах, там же и была реализована, и затем в одном ресторане Женевы. Сама идея проста: отличный антрекот, картофель, салат, фирменный соус. Никакого бронирования. Все это мне пояснила Анна, когда мы подъехали, и я увидел очередь.
– Здесь всегда очередь, в которой стоят небедные люди после рабочего дня. В Париже все не так. Только здесь, в Женеве, можно увидеть, что поесть картошки с антрекотом приезжают на майбахе и ламборджини.
Когда нам удалось попасть внутрь, то я отметил, что блюда превосходны. Анна кому-то помахала рукой, пока я поглощал антрекот, но когда поднял голову, то увидел, кто привлек ее внимание. Это был Ленц, и он направлялся к нам. Анна познакомила меня с ним, сообщив, что это ее коллега по работе. Ленц был с товарищем и вскоре отошел. Я не заметил, что он был взволнован произошедшим сегодня днем.
Затем Анна водила меня по вечернему городу, предварительно сообщив, что к десяти она хочет вернуться домой.
– Извини, Жан, но завтра трудный день, и мне надо быть в хорошей форме. Но чтобы компенсировать тебе вечер, я предлагаю в субботу поехать в горы. Там будут знакомые, да тот же Ленц, что сегодня подходил в кафе. Так что?
– Суббота только послезавтра.
– Я знаю. В пятницу у меня встреча с родителями.
– Хорошо, но завтра я могу позвонить?
– Не можешь, а позвонишь, – и она, поцеловав меня в щеку, и ушла.
Вернувшись в номер, я подумал, что за сегодняшний день у меня было три встречи с разными женщинами, и все красивы и умны. И что делать? Мозгам надо отдых, а телу можно дать и нагрузку. Три женщины за один день и только разговоры? Завтра у меня тоже трудный день. Я повернул к себе телефон и набрал номер.
