Юрий Гнатченко
Властелин Подземелий
Глава 10
Сделав очередной рывок и развернувшись, я шустро запрыгнул на ближайший сталагмит.
«Да чтоб ты сдох, зараза!» – в сердцах прошипел я, тут же молниеносно соскакивая со сталагмита и перемещаясь на пару метров левее, буквально считанные сантиметры разминувшись с промелькнувшим мимо моей драгоценной шкурки кислотным плевком.
«Надо же, как неудачно-то…» – скривился я, быстро оглядев поле боя. Скрепя сердце я вынужден был признать частичный провал моего великого «Похода за зипунами».
Решив не искушать судьбу более дозволенного, я отдал давно требующийся приказ об общем отступлении моего невеликого войска. Быстро собрав остатки бойцов, мы усиленным маршем, максимально ускорившись, улепётывали обратно в туннель, из которого пришли буквально полчаса назад.
Влетев в туннель и пробежав по инерции десяток метров, я, отстав от основной группы, немного задержался, проверяя, не решился ли кто-то из преследователей неосмотрительно сунуться вслед за нами. Злость и обида крепко схватили меня за горло, а как известно, кровь врага и его предсмертные стоны отлично поправляют пошатнувшееся самомнение, да и вообще улучшают карму.
«Боги любят смелых!» – воодушевил я себя, ожидая гостей, желающих пройтись по нашим следам. К моему сожалению, спустя пару минут идиотов не нашлось, и я, вздохнув удручённо, быстро бросился догонять основную ватагу.
Догнав за несколько десятков минут остатки моей бравой группы, я скомандовал привал и, опустившись прямо на пол туннеля, принялся заниматься мыслительной деятельностью.
«Настало время собирать камни», – глубокомысленно изрёк я и начал вспоминать каждый шаг, начиная с момента входа в пещеру. К сожалению, бой не задался с самого начала.
«Кто же знал, что нам подготовят такую засаду? – попытался оправдаться я перед самим собой. – Вот я и должен был предусмотреть… Великий воитель, блин… Ну да… ну предполагал я, что на входе будет засада… Да блин! Они же тупые звери… Откуда такая хитрость то?»
Как и следовало предполагать с самого начала, на каждую хитрую морду найдётся не менее умный болт – оказалось, не я один такой умный в этих подземельях. Эволюция и сама жизнь в пещерах способствовали выработке максимально эффективного метода противодействия таким вот захватчикам, как я. И у местных аборигенов были не менее эффективные методы и приёмы против «кавалерийских» лихих наскоков.
«Предыдущих менее удачливых жителей пещер уже давно схарчили. А те, кто выжил, выработали методику борьбы с превосходящими силами противника!» – посетила меня гениальная идея.
Местные обитатели пещеры быстро и без особых затей показали мне буквально в первые же минуты боя и «кузькину мать», и «едрит твою налево», а также прочие нехитрые приёмы.
Принцип был прост, как берёзовое полено. Не важно, вторгались в их владения одиночки либо просто ты зазевался в пещере, но правило было единым: кто первый кого обнаружил, тот его и употребил. Кроме того, мелкие внутренние стычки между несколькими группами обитателей пещеры также шли в итоговый зачёт, а пищевая пирамида внутри пещеры была давно обкатана и принята как должное всеми его жителями. Так что одиночки не представляли никакой опасности для аборигенов и скорее служили яркой иллюстрацией дарвинистическому понятию «естественный отбор».
На тот же случай, если в пещеру вторгался крупный хищник, или стая монстров, или, не дай все святые, Пещерный Червь, то тут было не до сантиментов, и «под ружьё» становились все. Все от слова «поголовно»! Жители пещеры споро мобилизовались и, объединившись, споро могли надавать супостату по сусалам.
Мои два разведчика были спокойно пропущены внутрь пещеры на несколько метров, достаточно для того, чтобы подать нам сигнал. После чего мы, словно кудрявые и симпатичные барашки, смело ввалились в пещеру.
Дав нам возможность втянуться и пройти до первого сталагмита, нас тут же атаковали с верхней, до этого скрывавшейся во тьме галереи. Несколько слизней буквально в считанные секунды споро заплевали всё вокруг едкой кислотой, создав у входа небольшую едкую лужу.
Увидев, что нас атакуют из засады, мой бракованный командир решил воспользоваться численным преимуществом и тут же отправил двух бойцов выполнять отвлекающий маневр, а оставшимся приказал штурмовать галерею прямо в лоб.
Мы же втроём – я, Мозг и калека-командир – осторожно стали продвигаться вперёд к сталагмиту, до которого успели дойти наши разведчики.
«Ох не зря я назначил главным этого калеку над своими соплеменниками… – опять вздохнул я, немного отходя от воспоминаний скоротечного боя. – Кстати, надо бы его как-то обозвать, а то всё калека да калека…»
Я посмотрел на ошпаренного кислотой командира, который, раздвинув лапы и вывалив язык, сейчас блаженствовал на полу пещеры буквально в нескольких метрах от меня.
«Мда-а-а… Вот что за скотство… Вот почему нельзя слизням плеваться водой, например… Зачем им высококонцентрированная серная кислота?» – вздыхал я, рассматривая на его костяных боках глубокие рытвины и подпалины. В некоторых местах кислота проела чешуйки брони и, вступив в реакцию с меланином кожного пигмента, тот приобрёл рыжий цвет.
«Хм-м-м… – хрюкнул я, сравнив бойца с огромной божьей коровкой. – Вот только у той пятна красные, а у него рыжие… Во!!! Будешь теперь Рыжиком!»
Пришедшая мысль мне понравилась, и я её озвучил ментально.
«Боец! – вычурно обратился я к нему, при этом даже не пошевелившись от усталости. Сам же бедолага командир вяло повёл красными глазами в мою сторону, выразив тем самым всё, что он думает обо мне: – Ты проявил себя отличным командиром и будешь вознаграждён. Отныне тебе даётся имя – Рыжик! Носи его с честью!»
Собрав имеющиеся силы, он поднялся на пошатывающиеся лапы и вытянувшись передал несколько мыслеформ, которые несли что-то невнятное между «Служу великому Господину!» и «Чтоб ты сдох, ирод проклятый!». Немного подождав и не увидев агрессивности в действиях командира, я интерпретировал это как первое и отдал команду вольно, после чего последние силы покинули бойца и он с гулким сухим треском шмякнулся на пол туннеля.
Я же снова вернулся к анализу боя.
Поначалу всё, казалось, шло хорошо. Два бойца, посланные отвлекать плюющихся слизней, споро добрались до промежуточной скальной полки и теперь весело скакали вокруг беснующихся слизней, нанося им мелкие, но обидные раны. Те, переключив всё своё внимание на них, развернулись и активно старались попасть в мелких козявок.
Оставшейся парочке слизней, которая была ближе к нам, не повезло. Они ещё пытались поплёвывать сверху на волну атаковавших их бойцов, да вот только плотность огня была не в пример ниже, что позволило моим «золдатен» добраться до них без особых проблем. Спустя пару секунд после того как первый из атаковавших слизней бойцов достиг галереи, оба представителя местной фауны были растерзаны на десятки частей, и я с чистым сердцем вычеркнул их из списка живых.
Мой командир, Рыжик, мгновенно отдал команду дорезать в спины оставшихся аборигенов, и я уже ощутил столь сладкий запах и вкус своей первой победы. Бойцы, получив чёткую команду, быстро сократили расстояние до оставшихся в живых слизней и, набросившись со спины, буквально разрывали их на куски.
Вот тут-то и прозвучал первый звоночек, которому я тогда не придал значения. Поняв, что их атаковали превосходящие силы противника, слизни как по команде мелко задрожали и издали резкий скрипучий звук, больше всего похожий на скрип пенопласта по стеклу.
Я даже не успел скривиться, как они, прекратив трястись, одновременно сделали мощный тактический ход – видя, что заградительная команда представлена всего двумя нападающими, а со спины на них напало в разы больше моих бойцов, слизни бросились на прорыв, буквально сметя эту несчастную парочку.
Оба моих бойца, подчинившись молниеносным командам Рыжика, словно блохи, попрыгали с галереи. Высота была значительной, так что первому не повезло, и он при падении сломал одну лапу, неудачно приземлившись прямо на россыпь камней. А вот второй боец, изогнувшись всеми конечностями под немыслимым углом, буквально впился всеми лапами в стену и теперь, медленно скользя по ней, оставлял внушительные борозды своими когтями.
«Ага! – азарт захватил меня целиком. – Они убегают! Трусы!!! В атаку! Все в атаку!»
Последнюю мысль я озвучил ментально, и тут же все мои бойцы кинулись в погоню за панически ускользающими вглубь пещеры слизнями, которые уже не скрывали своего намерения отступить с поля боя.
Вот только это был один из проверенных временем манёвров, целью которого было заманить нас ещё глубже в пещеру. Азартно бросившись преследовать деморализованного противника, мы полностью пренебрегли разведкой и, словно стая, мешая друг другу бежали по их следам. Спустя минуту мы смогли убедиться в этом лично.
Как только мы углубились на сотню метров относительно входа в пещеру, тут же из всех окружающих щелей на нас обрушилась основная масса защитников. Мгновение – и мы тут же понесли первые потери.
Первый же боец, который вырвался дальше всех, принял волну на себя. Буквально в считаные секунды его полностью облепили ловчей паутиной, и ещё трепыхающийся кокон мгновенно был накрыт струёй ядовито-красных спор.
Пока я в немом удивлении слышал вопли умирающего бойца, Рыжик уже действовал. Не обращая внимание на возникшие панические мыслеобразы от остальной ватаги, он начал действовать, мгновенно потребовав у меня отмены предыдущего приказа.
Находясь в лёгкой прострации, я на рефлексах уклонился от парочки пущенных в мою сторону ловчих сетей и даже умудрился задеть кого-то из контратакующих когтями передних лап.
«Отмена», – наконец сообразил я и отдал полноту власти в руки Рыжика. И он не подвёл.
Но несмотря на то что перед нами буквально зашевелилась вся тьма, от одной стены пещеры до другой угадывалось шевеление местных аборигенов, которые мобилизовались против меня и моих бойцов. Рыжик бросил часть сил в атаку. Нет, он не хотел геройски погибнуть, вот только он прекрасно понимал, что одной из причин нашего несомненного поражения стало незнание противника. Он считал жизненно важным, пускай ценой ещё парочки бойцов, но понять, какими силами располагает эта пещера и, посмотрев сражение, уже затем оценить всё и выработать стратегию борьбы с такими засадами.
Приняв решение, Рыжик выделил из резерва ещё двоих Бойцов-Пещерников и в качестве подкрепления бросил их к оставшемуся в авангарде своему солдату. Остальных он, развернув, отправил назад, усилив тем самым арьергард нашего сильно поредевшего воинства.
Понимая, что скорее рано, чем поздно нам придётся отступать, он отправил мне мысленную просьбу об эвакуации.
«Пока рано», – признал я свою ошибку, что, увлёкшись погоней, абсолютно позабыл о разумности обитателей местных пещер.
«Будем учиться на ошибках, – скрипнув зубами об хитин близко подобравшегося к нам паука, ответил мысленно я Рыжику. – Ты прав, нам нужно знать, какими силами располагают жители этой пещеры».
Тем временем Рыжик начал кружить вокруг меня и Мозга, тем самым прикрывая и сбивая часть атак со своего командира и «мозгового балласта» в лице меня и Мозга.
При этом визгливо отмахивающийся Мозг был резко послан за мою спину и явно опустился в военной таблице рангов на уровень мелких прихвостней.
«Вот теперь и у меня появилось классовое деление, за которым следует классовая ненависть со всеми вытекающими последствиями…» – пришла мне в голову мысль. Развивать я её не стал, да и не было времени, так как наступающие местные аборигены, несмотря на ожесточённое сопротивление авангарда, постепенно теснили их, и вот спустя секунду я уже оказался среди них.
Отбить Бойца-Пещерника, укутанного в кокон паутины, не представлялось возможным. Да какой там! Мы даже не видели его. Несмотря на то что теперь в авангарде нашего войска сражалось уже четверо бойцов, сопротивление аборигенов возросло.
Подрубив одну из опорных ног внушительного, с меня размером, паука, я быстро оглянулся вокруг.
«Твою же… Дела наши плохи. Рыжик!» – позвал я командира бойцов и, поймав его взгляд, мотнул головой немного в сторону. Там из-за ближайшего сталагмита появились шесть слизней и споро двинулись в нашу сторону, обходя нас намного правее.
«Явно, сволочи, хотят зайти сзади! Будут там примерно через секунд тридцать», – прикинул я.
Посмотрев в указанную мною сторону, Рыжик, оценив такое весомое преимущество в живой силе у противника, отдал несколько команд и быстро поменял рисунок боя.
Ближайший справа боец, сделав небольшой прыжок назад, резко развернулся и припустил навстречу к обходящим нас с фланга слизням. Оставшиеся двое Бойцов-Пещерников были переориентированы на уничтожение пауков, которые слишком активно начали проявлять себя, буквально сев нам на головы. Остальную мелочь он взял на себя.
Совершавшие хитрый манёвр слизни не ожидали такого быстрого и плотного огневого контакта с нами, и свалившийся им на голову Боец-Пещерник стал неожиданностью. Он, не став останавливаться, лихо пронёсся между всеми шестью спешащими замкнуть капкан слизнями. Дико заверещав и тут же забулькав, первый на пути следования нашего бойца слизень медленно завалился вбок, его голова была практически полностью отделена от туловища и держалась на нескольких лоскутах противной сероватой кожи. Остальные слизни были более аккуратны и, дёрнувшись, получили лишь несколько незначительных порезов.
Вот только основная цель была достигнута – озлобившиеся слизни теперь видели перед собой только мелькающего Бойца-Пещерника, полностью позабыв о том, что необходимо зайти в тыл ко мне. Встав полукругом, они активно выдавливали бойца за периметр, старательно зажимая его между тремя сталагмитами.
Не получив долгожданной помощи, контратака аборигенов быстро стала захлебываться. Всё-таки мои бойцы были намного лучше защищены, вооружены и имели более усиленные рефлексы. Оставшиеся двое бравых бойцов во главе с Рыжиком стали быстро сокращать и так уже поредевшие ряды пауков. Не обладая достаточно прочной бронёй, пауки гибли один за другим, и буквально за минуту было перебито более пяти из них.
Как только ситуация окончательно выровнялась, Рыжик ловко оторвал опорную лапу одного из пауков и, освободив тем самым левого Бойца-Пещерника, отдал ему приказ атаковать слизней. Тот, следуя командам, не особо стесняясь прыгнул на ближайший сталактит и, обежав его, оказался как раз за спинами слизней, которые с азартом загоняли выделенного на них ранее бойца.
Не ожидавшие подлой атаки сзади и в азарте позабыв обо всём вокруг, слизни обратили внимание на ещё одного Бойца-Пещерника, только когда их в живых осталось трое. Развернувшись к новому коварному врагу, они упустили на секунду из вида первого бойца, за что тут же один из них и поплатился.
«Сами разберутся», – констатировал я, и мы, закончив с пауками, подтянулись к месту столкновения со слизнями. В это время оставшиеся двое Бойцов-Пещерников споро упокоили остатки воинства слизней, и я воспрял духом.
Последующая минута быстро вернула меня на землю. Видимо, как и у нас, у обитателей пещеры были толковые командиры, и они решили не отсиживаться за спинами своих бойцов, а принять непосредственное участие в побоище.
Медленно, словно давая нам возможность рассмотреть его во всех подробностях, на ближайший сталагмит взобрался огромный паук. Я даже не мог ответить, почему я решил, что это паук мужского пола и почему вдруг я вообще решил, что у них есть пол, вот только в резких движениях его хелицер и педипальп я уловил мощь, напор и неприкрытую агрессию.
«Так может ступать только беспощадный боец… Пора валить отсюда», – пронеслась у меня в голове мысль, сдобренная картинами моего тела, разрываемого на сотни кусков.
Превышая размеры своих сородичей почти в несколько раз, он чем-то походил на ту паучиху, которую я встречал ранее в аналогичной пещере, вот только обладал более быстрыми рефлексами.
За долю секунды он переместился максимально близко к месту расправы над слизнями и спустя ещё мгновенье спеленал выстрелившей из-под брюшка липкой паутиной одного из моих бойцов. Ещё одно мгновенье, удар сердца потребовался ему, чтобы споро подтянуть его к себе. А затем его мощные жвала пробили почти насквозь прочную костяную броню моего Бойца-Пещерника, и в один присест паук досуха выпил его.
«Матушка Роща! – панически икнул я. – Да этого урода надо с пулемёта гасить!» – мозг сухо констатировал смерть ещё одного бойца, а моя зарождающаяся паника уже вовсю мазала лыжи бруском сала.
Рыжик, судя по раздавшейся с его стороны нервной икоте, тоже впечатлился и сразу же, как только паук вонзил свои хелицеры в его бойца, дал мысленную команду рассыпаться и держать максимально возможную дистанцию от этого монстра, стараясь, чтобы набежавшие прочие обитатели пещеры всегда были между ними и тварью, тем самым закрывая прицельный обстрел.
– Рог единорога мне в зад… – произнёс я вслух, бросив взгляд по сторонам и сделав пару шагов назад, спиной врезался в замершего в священном трепете Мозга. – Слышь, усатый. Пора мылить санки и, активно перебирая булками, спасать свои тушки.
Что проблеял мне трясущийся в страхе раб, я не обратил внимания, так как отдавал мысленный приказ Рыжику об отступлении, плавно переходящем в бегство.
Единственное, что я позволил себе, так это держать марку, отдав приказ как можно более внушительно и стараясь не терять вес в глазах подчинённых: «Рыжик! Пора закругляться. Потери личного состава… гм-м-м… превысили двадцать процентов. Я не собираюсь устраивать полномасштабную интервенцию. Всё-таки я планировал банальную разведку боем. Так что… бегом! Спасайся кто может!»
– Хозяин! – проник свозь весь этот хаос мысленный вопль Мозга. – Хозяин! Спасайся! Я чувствую попытки подчинения.
– Чего? – опешил я и перевёл взгляд на облизнувшегося монстра, который вперил свой взгляд налитых синевой глаз прямо в Мозга. – Ты чего, бредишь, что ли?
– Гх-х-хха… – словно через слой ваты и шум раздался снова слабеющий голос Мозга. – Я пока стараюсь экранировать воздействие этого зверя… гм-х-х… но… зверь… ближе… Я чувствую, как он старается пробиться к моей памяти… Его интересуют знания по генетике Пещерников…»
– Опа… – окончательно впал в лёгкую прострацию я. – Он чего, живой, что ли?.. Брр… В смысле он мыслит?
– Не так, как мы, – слабеющий голос Мозга раздался у меня в голове, при этом я ощутил лёгкое давление на свой мозг. Ощущение было сродни взгляду в спину. Вот только никакой злобы, ненависти или жажды наживы в нём не было. Он словно старался убаюкать и успокоить.
Слегка поддавшись ему, я даже ощутил лёгкий привкус сладкой пади во рту.
«Сахароза, камедь… м-м-м… белок…» – я даже причмокнул, но тут же с ужасом затряс головой.
– Матушка Роща и все святые угодники! Да эта тварь живая и мыслит! – все мои волосы встали дыбом от страха и осознания того, что я только что краешком сознания соприкоснулся с иным разумом.
– Я, конечно, понимаю, что с моей стороны было бы наивно думать, что только я один обладаю способностью мыслить, но вы-ы-ы… то есть ты-ы-ы, – я стал заикаться, обращаясь к монстру и постепенно делая один за одним шаги назад, активно отталкивая задом Мозга ко входу в пещеру. – Это полный и безвозвратный писец…
Словно поняв то, о чём я говорил вслух, монстр испустил лёгкий свист, прерывающийся поскрипыванием, и одновременно с этим от него повеяло запахом камеди и феромонами.
«Обиделся», – пришло мне озарение.
В ту же секунду шаткое балансирование между нами было нарушено, и справа из глубины пещеры на слабый свет вышли новые, желающие то ли поучаствовать в драке, то ли призванные монстром. Они сделали в нашу сторону несколько больших прыжков-шагов, и я наконец смог различить их в полумраке.
Напоминая горилл, обросшие шерстью, с горящими алыми глазами и с мощной челюстью, из которой вырастали несколько рядов почерневших клыков, монстры споро двигались к нам.
«Ого! Прибыло полку… Подтянулась основная ударная кавалерия… Сейчас нас будут убивать», – кристально ясная мысль пронеслась ураганом у меня в голове. Сглатывая ставшую тягучей слюну, я одновременно ощутил на себе их ментальное внушение. Оно было сильным, напористым и злым. В нём абсолютно не было ничего, лишь только лютая животная ненависть и желание растерзать противника.
Скосив взгляд, я увидел отступающего последнего бойца авангарда – ему досталось не меньше моего. Вот только наличие достаточно сложной нервной системы и жёсткого командного контроля со стороны Рыжика позволило Пещерникам слегка ослабить ментальную атаку. Одновременно с этим их командир Рыжик, не заостряя внимание на анализе и разборе причинно-следственных закономерностей, сосредоточился на моём выживании и спасении своих бойцов. Он раз за разом ментально фиксировал плывущее сознание Бойцов-Пещерников и требовал выполнения простых команд от них, умело пресекая попытки выпадения их из реальности.
На уровне рефлексов я быстро соприкоснулся сознанием с Мозгом, с облегчением ощутив, как он не сдавался и продолжал не только сопротивляться, но и ослаблять натиск на нас.
«Опа…» – удивился я, видя, как часть горилл резко потеряла к нам интерес и мгновенно перехватила контроль за частью слизней и мелкими пауками. Одновременно с этим некоторые гориллы, взревев, атаковали застывших врагов.
– Мозг, это ты сделал? – не веря спросил мысленно я.
– Нет, Хозяин… – неуверенно ответил он. – Давление ослабло… Я так понимаю, что аборигены оценили уже наш уровень и вынесли решение, что мы не представляем угрозы. Вот только тут столкнулись интересы нескольких лидирующих в местной пищевой пирамиде видов.
Громадному пауку-монстру, не поддавшемуся воздействию Горилл, явно не понравились конкуренты, и, видимо имея к ним более обоснованные претензии, чем к нам, он переключился на них.
Шипение, вой, скрежет и хруст разрываемых живьём тел наполнили пещеру.
– Ага… удачно, – глупо хихикнул я, понимая, что казнь через поедание временно откладывается для нас.
Тем временем Рыжик старательно не выпускал рисунок боя из своих цепких лап. Подтянув из арьергарда оставшихся двух бойцов, он активно перемещал их среди занятых друг другом вражеских войск.
– Ты чего это? – ошалело смотрел я на эту вакханалию пару секунд, прежде чем задать ему свой вопрос.
Вот только ответить он не успел. Животные вопли, рыканье и шорох лап по камню на секунду исчезли, и мы словно оказались в глазу бури. Установилось шаткое равновесие, все замерли, и тишина зазвенела среди сталагмитов. Немая картина громадного побоища предстала перед нашими глазами. Словно деревянные куклы в диком шапито, все замерли в неестественных позах – лишь только вспыхивающие белки кровавых и синих глаз медленно обводили друг друга.
Гориллы, потеряв одну из трёх атаковавших особей, ушли в глухую оборону и теперь замерли около поверженного собрата. Огромный паук, резко прыгнув вперед, умудрился распороть ей брюхо. Вот только этот манёвр пауку не дался легко. Одна из горилл уже примеривалась к его передней опорной педипальпе, а вторая замерла перед прыжком, стараясь запрыгнуть прямо на него.
Словно поняв намерения своего господина, мелкие пауки и слизни в едином порыве бросились на защиту своего хозяина и буквально несметным валом замерли на секунду, перед тем как неудержимо наброситься на оставшихся двух горилл.
Равновесие было шатким и внушало трепет, буквально заставив всех замереть. Всех, кроме Рыжика и его бойцов. Словно в диком бреду, один из бойцов, повинуясь команде Рыжика, споро обогнув замерших исполинов, молча подошёл к раненой горилле и, словно не замечая ничего вокруг, начал сноровисто рвать когтями её горло.
Раненый пытался сопротивляться и даже немного взбрыкивал, стараясь отогнать нахальную мошку, но боец был упёртым и спустя три точных удара отделил косматую голову от туловища.
Сказать, что я был в шоке – значит, ничего не сказать. Я даже на секунду ощутил мощный всплеск негодования от такого нахальства, и затем всё затопила животная злоба.
– Твою же мать… Это была самка… – гробовым голосом озвучил я вслух то, что только что понял сам.
Словно не ощущая нависшей беды, боец Рыжика споро подхватил в зубы отчекрыженную голову гориллы и побежал к нам. Это послужило спусковым крючком. Мгновенье меньше, чем удар сердца, и яростный вой обиды, жажды мести и ненависти захлестнул всех.
– А-а-а! – закричал я и, развернувшись, что есть силы припустил к спасительному туннелю, уже виднеющемуся буквально в семидесяти метрах.
Одновременно с этим Рыжик мысленно обратился ко мне:
– Хозяин, я с вами. Мы отступаем. Прости, но мы не в силах обеспечить твою безопасность. – И тут же его тень появилась справа от меня.
– Да что ты говоришь?! – мгновенно вскипел я, буквально забрызгав от негодования его слюной из пасти. – Какая, к чёрту, безопасность!!! Ты что там, мухоморов обожрался?! Ты на глазах этих монстров отправил бойца отчекрыжить башку одному из них?! А ты в курсе, что это была самка?! Ты отрыжка единорога?! Ты понимаешь, что сейчас с нами сделают?!
Отвечать на вопрос Рыжик благоразумно не стал и, сберегая силы, припустил рядом со мной.
К сожалению, наш тактический замысел был просчитан ещё до того, как мы вошли в эту пещеру. Пока шло сражение, обойдя нас по широкой дуге, прямо со стороны входа в пещеру появилась громадная туша. В темноте и угаре мы не заметили её сразу, но по мере нашего приближения она зашевелилась, явя себя во всей красе.
К нам заходила матка слизней.
– Писец, – резюмировал Рыжик, одновременно со мной немного меняя направление нашего движения в надежде разминуться с ней. Дело окончательно приняло скверный характер, матка мало того что обладала большей массой, почти наглухо перекрыв проход, да к тому же имела просто неисчерпаемый запас ядовитой серной слизи.
Кроме этого у неё был ещё один подарочек, который чисто из-за случайности не стал для меня посмертным сюрпризом. Из-за резкой смены направления движения матка слизней слегка промахнулась, и выстрелившее щупальце с костяным наконечником вонзилось в камень на пару сантиметров впереди меня.
«Что, твою мать, делать?!» – пронеслось в голове, пока тело в неимоверном прыжке, растягивая сухожилия, отводило голову от столкновения с щупальцем.
Мотнув головой, я боковым зрением увидел несущегося по нашим следам Мозга, а за ним, буквально в нескольких шагах, – предпоследнего Бойца-Пещерника, который прикрывал его отход.
Словно не видя матки слизней, Мозг что есть силы устремился навстречу ей.
– Ку-да-а-а! – заорал я, но было уже поздно. С громким хрустом щупальце с лёгкостью вырвало метровое костяное жало из объятий камня и, сократившись, теперь на секунду зависло, старательно прицеливаясь в перебирающего лапами-щупальцами моего раба.
Я уже внутренне простился с ним, и в душе словно лопнула какая-то нить, мне оставалось только достойно встретить смерть, и я развернувшись бросился на матку. Вот только Мозг удивил меня. Не сбавляя скорости, он буквально бросился в объятия матки слизней и, сократив расстояние до нескольких метров, выпустил обжигающий, буквально осязаемый физически ментальный луч, сжигая все свои ресурсы и стараясь подчинить её своей воле.
Я до сих пор не уверен, что у него что-либо получилось бы, но его бешеный напор, видимо, совпал с какими-то внутренними биоритмами твари и возымел действие. Матка «зависла» на пару секунд, замерев на месте и дав нам призрачный шанс на спасение.
И мы с лихвой воспользовались им. Словно обретя крылья, мы, буквально стелясь над полом пещеры, проскочили в полуметровую щель между склизким телом матки и стеной и дружной гурьбой ввалились в туннель. При этом я даже умудрился унести на своём горбу впавшего в обморок Мозга.
Только проскочив буквально на одном дыхании с сотню метров туннеля, мы наконец услышали разъярённый рёв позади себя. Отойдя от шока, матка слизней поняла, что упустила свою добычу, и решила пойти и разобраться с теми, кто обижал её детёнышей. Поспешив к основному месту действия, она устроила показательную порку как остаткам горилл, так и пауку.
Передав Мозга на поруку Рыжику, я устало отдал команду привала.
