Йоханнес Вильгельм Йенсен
Рождественский вечер Мортена
Пройдя полпути, Мортен смертельно устал. Ветер не щадил его, приходилось все время пробиваться вперед навстречу ветру, а свертки стали еще тяжелее. В особенности рулон цинка. Некоторое время Мортен нес рулон под мышкой, чтобы отдохнуть, он нес его и перед собой обеими руками, как грудного ребенка, а под конец снова взвалил на ноющие плечи. Но вскоре ему стало уже безразлично, как нести рулон, – у него болели теперь и руки, и ноги. Мортен шагнул вперед и наклонился. Ветер раздувал штанины, прижимая их к его костлявым ногам. Ему показалось, что один деревянный башмак стал много ниже под пяткой – неужто он потерял набойку? Остановившись, Мортен снял башмак и, стоя на одной ноге, держа на весу другую, в одном лишь чулке, ощупал подошву. Ага, он потерял набойку – это худо: ведь деревяшку-то быстро расколотишь на твердом насте. Мортен снова навьючил на плечи свертки и повернул лицом к ветру. Он вдыхал ледяной воздух воспаленными ноздрями и моргал заболевшими от мороза глазами. А ведь он шел почти опустив веки.
Мортен снова переменил положение рулона, на этот раз он нес его совсем низко, на бедре. Позади осталось уже три четверти пути – долгий, пустынный отрезок дороги. Далеко-далеко по обеим ее сторонам можно было различить там и сям красные огоньки, повсюду праздновали рождество.
Тело Мортена не в силах было сохранять тепло, он исходил холодным потом, кожа на его заледенелых ногах местами облезла. Ему нужно было торопиться, но его охватило какое-то безразличие будь что будет. Он брел, покачиваясь, по дороге, снова неся перед собой обеими руками рулон цинка. Время от времени Мортен останавливался и застывал, отдыхая, и уже не опуская ношу на землю. Поднимать ее снова было трудно.
Какой длинной была эта ночь – нескончаемое странствие навстречу жадному, немому ветру! Холод пробирал его сквозь платье, заползал на грудь. Мортен несколько раз вспоминал о том, как хорошо ему было раньше и как он спал в тепле… Больше этому не бывать, никогда больше не доведется ему поспать, а как хочется спать, как хочется…
