Энни Янг
Я начинаю жить
Я же должна была как-то объяснить ему всю картину произошедшего прямо на его глазах. А лгать Игорю я не хочу, поэтому говорю как есть.
– Хорошо, значит ты его не любишь… Отлично, – говорит он с радостной ноткой в голосе. Я бы даже сказала, с облегчением.
Не хочет ли он сказать, что любит меня? Нет, для этого как-то рановато. Мы всего-то пять дней знакомы, во всяком случае, не успели узнать друг друга.
– Не люблю, – подтверждаю его рассуждения своим полушепотом. – Но, Игорь, ты же прекрасно понимаешь, что всё это неправильно. То, что происходит между нами. Связь между преподавателем и студенткой не допустима. Не мне тебе говорить об этом.
– Алекс, то, что ты говоришь – полный бред. Человек может быть с тем, с кем захочет. Преподаватель. Студентка. Какая разница. Все мы люди.
– Да, но…
– Никаких "но", Алекс… Хорошо. Даже если вдруг кто-то узнает о нас, я всегда смогу уйти с преподавательской должности. Преподавание здесь – это не основной мой вид деятельности, это лишь хобби. Поэтому можешь быть спокойна.
– Хобби? – теряюсь я. – Не понимаю. И где ты тогда еще работаешь, помимо универа?
– Ты еще многого обо мне не знаешь, – с доброй усмешкой говорит он. – Но, обещаю, я все расскажу. Только немного позже. А для начала ты должна знать, что у меня своя фирма в Петербурге.
– Так ты бизнесмен… – задумчиво произношу я. – Неужели мама была права?
Я, конечно, тоже начала подозревать, что Игорь не так прост. Вчерашний вечер в банкетном зале чего стоит. Я более чем уверена: такого типа мероприятия предназначены для лиц выше среднего класса, туда не приглашают кого попало.
– Мама? Ты говорила обо мне своей маме? – и хитро щурит глаза.
Я что, сказала это вслух?
– Ну да, я рассказывала ей о нашем столкновении в понедельник. У меня от нее нет секретов, ну… почти нет.
Он улыбается.
– Отлично. И в чем же мама была права? – Он вопросительно вскидывает брови.
– Да так, ничего особенного, – отвечаю я, избегая смотреть ему в глаза.
Он испытующе смотрит на меня, и я сдаюсь:
– Она яростно тебя защищала передо мной, предположив, что ты бизнесмен, у которого проблемы с журналистами. И якобы тебя можно понять и простить в подобной ситуации.
Игорь меняется в лице. Неужели это правда? Всё, что я сказала?
– Так значит это правда? – Мои глаза расширяются от изумления.
– Да, это правда, но можно, я расскажу тебе об этом позже? Хорошо? – просит он, нахмурившись.
Потом так потом. Это может подождать. Он же сказал, что расскажет, я ему верю. И куда только делось мое нестерпимое любопытство?
– Хорошо.
Сумку свою я оставила на втором этаже в коридоре. За ней мы и поднялись. Она лежала на полу, возле стены, где я ее и обронила в приступе удушья. Затем пошли в кабинет Игоря. Пока он складывал нужные бумаги в портфель, я ждала в дверях. Любовалась им. Думала: значит, вот откуда у него все эти дорогие рубашки, галстуки, идеальные туфли, аж блестят, эта машина, черный фрак, в конце концов. Я разрешила ему подвезти меня домой. До моего дома далековато конечно, но он сам вызвался, так что пусть не жалуется…
– Алекс? – (Я поворачиваю голову в сторону водительского кресла. Он смотрит мне в глаза, потом снова на дорогу.) – Уверена, что хочешь домой?
А у него есть другие планы на меня? Он хочет отвезти меня в кафе? Ресторан? Кино? Или к себе домой? Боже, как же хочется спросить и узнать, но я еще не готова к таким резким переменам в жизни.
– Нужно подготовиться к завтрашним занятиям. Конспекты сами себя не выучат, – вру я. Мне всего-то необходимо повторить то, что я учила на прошлых выходных: пройтись пару раз по материалу и всё. Это займет максимум полчаса.
– Ну хорошо.
Блин, и мамы сегодня не будет. Что мне делать весь вечер? Может, всё же согласится на его планы? Но я их даже не знаю. Черт. Спросить? Нет. Да.
– А что, у тебя есть варианты получше?
– Ну, вообще-то есть… – начинает он. – Но тебе нужно учиться, так что отвезу тебя домой.
Это проявление заботы? Ну всё, теперь я никогда не узнаю, какие у него были планы на меня…
– Ты живешь далековато, – говорит он, когда мы уже подъезжаем к моему дому.
– Ты сам умолял меня, хотел подвезти, так что не жалуйся.
На его лице появляется широкая улыбка.
– Я и не жалуюсь. Я беспокоюсь о тебе. Трудновато тебе, наверное, по утрам добираться на учебу?
– Ну, а что поделаешь? Я здесь живу.
– Я мог бы заезжать к тебе по утрам.
– Ну уж нет.
– Почему? – не понимает он.
– Если мама увидит, то всё, от ее вопросов не отвертеться. Мне придется всё ей рассказать. И она наконец-то получит желаемое. Она станет контролировать каждый мой шаг, связанный с тобой. Бесконечные разговоры о тебе. Это же просто сущий ад, – тараторю я, забыв отфильтровать мысли. Черт. Ну и пусть. Плевать. Он должен знать обо мне всё и даже то, что иногда я несу всякий бред. Ему нужно принять меня такой, какая я есть.
Он выдерживает некую паузу, затем говорит:
– Понял. – С легкой усмешкой на лице Игорь останавливает машину перед моим домом. Смотрит через лобовое стекло на огромный двухэтажный коттедж. Затем, заглушив двигатель, поворачивается ко мне. Я застываю под его проницательным взглядом. Наклоняется ближе и нежно целует. Каждый поцелуй с ним словно первый. Такое возможно?
– Ладно иди, пока я борюсь с желанием зацеловать тебя всю целиком. – Его дыхание щекочет мне лицо. Еще эти его слова – словно импульс, ударивший в голову. Очень возбуждают.
Безмолвно киваю и опускаю взгляд на его грудь: рубашка плотно прилегает к телу, словно слилась с ним воедино, очерчивая каждый рельеф его тела. Тяжело дышу. Три секунды обездвиженности. Наконец заставляю себя повернуться к двери. Собираюсь открыть, но тут он внезапно поворачивает меня к себе и целует. Страстно. Нежно. Пылко. Горячо. Отрывается, губами касается моей шеи, целует ее. Игорь срывает с меня дубленку. Я лихорадочно пытаюсь за что-то зацепиться. Нахожу. Его рубашка. Сойдет. Жадно впиваюсь в его губы, ловлю дефицитный воздух, который еще чуть-чуть и закончится в салоне совсем. Черт, неудобно в таком положении. Как он это делает? Читает мои мысли? Потому что он поднимает меня и сажает на себя. Отодвигает назад водительское кресло. Воздух между нами раскаляется до предела. Господи, как же горячо! Он запускает пальцы в мои волосы и целует меня везде: губы, щеки, скулы, мочку уха, шею. Мы оба наслаждаемся друг другом.
Его рука забирается мне под блузку и медленно, но уверенно скользит по моей спине. От его прикосновений мое тело напрягается и отдает ответным импульсом в виде мурашек. Что он собирается делать дальше? Я начинаю нервничать. Мое дыхание утяжеляется, и Игорь это замечает. Берет мое лицо и, глядя в глаза, шепчет:
– Всё хорошо? Ты очень тяжело дышишь.
Еле киваю.
– Вывести тебя на улицу? – беспокоится он.
Отрицательно мотаю головой.
– Точно?
Снова киваю. Игорь улыбается.
– Думаю, будет лучше, если провожу тебя до двери.
–Хорошо, – тихо шепчу ему в губы.
Сажусь обратно на пассажирское сиденье и хватаю сумку с пола. Я и не заметила, как она упала под сиденье. Выхожу. Он идет рядом, без верхней одежды. Почему он снова ее не надел? Заболеет же.
Достаю ключи, открываю высокую кованую калитку. Она скрипит. Совсем не хочется расставаться с Игорем.
– Не хочешь зайти? – предлагаю я. – Мамы дома нет. Покажу тебе дом. Хотя у тебя, наверное, дом покруче моего будет.
– Ты даже понятия не имеешь, что предлагаешь, – смущенно улыбается он.
– Прости, я… – устремляю взгляд вниз.
– Эй, тебе не за что извиняться. – Он приближается и ладонью касается моей щеки. – Просто… ты, я, огромный пустой дом… сочетание этих трех вещей очень опасно для нас обоих, понимаешь?
Нет, не понимаю. Неужели мы не способны контролировать себя? Хотя… нет, не способны. Понимаю. Киваю. Но…
– Значит, не зайдешь?
Он колеблется. Хочет, я вижу. И я хочу.
– Алекс, я очень хочу, но…
– Никаких «но», ты идешь со мной. – Я набираюсь храбрости и тащу его за руку к дому. Он не сопротивляется. – Посмотришь, как я живу. Знаешь сколько комнат в моем доме? Ты просто офигеешь. Шесть, не считая кухни с гостиной.
– Уговорила, – посмеиваясь, говорит он.
Вставляю ключ в замочную скважину и открываю дверь. Впускаю его в свою обитель. Снимаю верхнюю одежду, сумку кладу на пуфик, сапоги кидаю на пол. Надеваю плюшевые тапки.
– Какие милые, – комментирует Игорь с улыбкой.
– Ага. Кстати, ты можешь не разуваться, – говорю я ему, указывая на его сияющие блеском туфли. – Они у тебя и так чистые.
– Разве так можно? Я тоже…
– Нет-нет, не снимай. Не нужно, правда. Да и запасных тапок у меня нет.
– Ну ладно.
Сунув телефон в карман джинсов, направляюсь на кухню. Он следом.
– Кофе будешь? – предлагаю я, стараясь быть гостеприимной.
– Не откажусь. А дом у тебя и в самом деле… довольно огромный. По тебе и не скажешь, что твои родители очень обеспеченные люди, но не в обиду тебе.
Включаю кофемашинку и поворачиваюсь к нему. Он уже сидит за барной стойкой.
– А что, не похожа на богатую избалованную фифу, да? – Улыбаюсь ему и сажусь напротив.
– Я не это имел в виду, – смеется он.
– Ну да, дорогие шмотки не ношу, ничего брендового и фирменного.
– Алекс, мне плевать на то, кто во что одет, дорогая эта вещь или нет. Мне абсолютно всё равно.
– А по тебе и не скажешь, – говорю я, указывая на его внешний вид, в частности рубашку. И невольно вспоминаю нашу первую с ним встречу. То, как он посмотрел на меня. С отвращением будто. Моя улыбка меркнет.
– Алекс, я не осуждаю людей, не носящих дорогие вещи. А что насчет меня, так это мои заморочки по поводу своего внешнего вида. Я считаю, что мне непозволительно одеваться во что-либо другое. Только в подобных вещах я могу чувствовать себя уверенно. Понимаешь?
– Понимаю.
– Но что-то все равно тебя гложет? Что?
– Ничего, – сухо бросаю я.
– Алекс, – настойчиво просит он.
– Не хочу об этом говорить. Просто забей. – Отвожу взгляд.
Он встает и подходит ко мне.
– А ну посмотри на меня. Что не так? – Он серьезен как никогда.
Ну всё, я жалею, что вообще выдала себя своим мрачным выражением лица. Зачем затеяла этот разговор? Всё же шло прекрасно. Так… нужно просто улыбнуться, сделав вид, что все хорошо.
– Всё хорошо. – Натягиваю счастливое выражение лица.
– Ну да, так я тебе и поверил. Давай выкладывай.
А он чересчур настойчив.
– Я не хочу портить тебе настроение.
– Уже испортила, так что давай, говори как есть.
Мне становится стыдно за свое поведение. Может, мне резко рассмеяться, чтоб отвлечь его? Боже, какой абсурд. Не хватало еще, чтобы он подумал, что я чокнутая на всю голову.
– Ничего не произошло. Просто вспомнила нашу первую встречу. То, как ты посмотрел на меня тогда… с каким-то… отвращением.
Он задумывается.
– Прости, – говорит он после паузы. – Я не знаю, что на меня нашло. Да, возможно, это выглядело не очень-то… тактично с моей стороны… вот так изучать тебя… с ног до головы. Но поверь, это было не отвращение. Сам не знаю что… но явно что-то другое.
Спешу сгладить ситуацию:
– Теперь же всё иначе. Так что проехали.
– Иди ко мне. – Он снова меня целует. Это когда-нибудь прекратиться? Покалывание и дрожь во всем теле?
Пищит сигнал кофемашины, и я резко отрываюсь от него.
– Кофе, – шепчу я и мгновенно вскакиваю со стула.
– Хорошо, давай сюда свой кофе, – улыбается он.
Сидя на высоких стульях и поглощая каждый свой кофе, мы практически не разрываем зрительного контакта: смотрим друг другу в глаза и, наверное, глядя в завораживающую бесконечность, пытаемся понять, как так получилось, что мы оказались здесь, в этой позиции и в этих не совсем определенных отношениях. Во всяком случае, я.
– Ну как? Вкусно? – Зачарованно смотрю, как белая кофейная чашка касается его губ.
– Очень, – тянет он и с нескрываемым удовольствием допивает свой кофе.
– Рада, что понравилось. Хочешь, проведу экскурсию по дому?
– Не против, – сдержанная улыбка.
Вначале знакомлю его с содержимым первого этажа, за исключением дедовского кабинета. Его почему-то я не решилась открыть ему. Без согласия деда, думаю, не стоит впускать туда посторонних. Я даже маме запрещаю входить туда одной, без меня.
После недолгой экскурсии по первому этажу, поднимаемся на второй. Показываю ему комнаты. Подхожу к двери одной из них, открываю ее.
– Здесь пусто. Почему? – удивляется Игорь, глядя на голые стены и отсутствие мебели.
Если честно, я не знаю, почему эта комната осталась не тронутой высококлассными мастерами отца. Может, он затевал ремонт или просто не успел реализовать свой, возможно, рабочий кабинет. Без понятия. Но я знаю, чем заполнить этот пустующий уголок дома.
– Здесь я планирую обустроить личную библиотеку. Ты бы знал, как я люблю книги! – восторженно заявляю я, входя в совершенно белое помещение. Стены, потолок, пол – всё белое.
Призадумавшись, Игорь произносит:
– Никогда бы не подумал, что тебе приносят радость книги. Если бы я только знал, начал бы наши отношения с них.
– Откуда тебе было знать, – смущенно поправляю волосы. Любые разговоры об отношениях, о наших с ним, странным образом заставляют меня смутиться.
– Библиотека… – бормочет он.
– Что?
– Вчера ты пришла в библиотеку – следовало догадаться.
– Аа… слушай, давай не будем вспоминать вчерашний вечер, мне до сих пор стыдно.
– Как скажешь, – посмеиваясь себе под нос, говорит он. – Но прошу заметить, не весь вечер прошел неладно, были и приятные моменты. Ресторан, например. Или прогулка. Я был счастлив провести с тобой время. Смотреть на тебя, когда ты не видишь. Тайком любоваться тобой.
Ух… не этих ли слов ты ждала, Алекс? Кажется, к нам в гости решила заглянуть вулканическая магма. Жарковато, чувствуете? Да тут, ко всему прочему, еще и Игорь подходит практически вплотную, гипнотизируя голубым взглядом. Однако шепчет он совершенно не то, что можно было бы предположить:
– Хочешь, я обставлю всю эту комнату книгами? Куплю книжные шкафы и… И буду смотреть на тебя и любоваться твоей счастливой улыбкой.
Мои губы растягиваются в улыбке. Не только мои.
– Спасибо, но я как-нибудь сама. Хочу ощутить сам процесс: создать интерьер, выбрать стеллажи, а самое главное – книги.
– Хорошо, но я всегда готов помочь. Только попроси.
– Спасибо.
Дверь в следующую комнату. Легким движением поворачиваю ручку, ощущая волнующее дыхание позади.
– А это – моя комната, – сообщаю я, впуская его внутрь. Кладу телефон на прикроватный столик и внимательно смотрю на Игоря.
– Книги, – констатирует он, глядя на книжные полки.
– Конечно, куда же я без них…
– Какая твоя любимая? – Он достает с полки первую попавшуюся книгу и начинает листать ее.
– Не угадал. Она на второй полке. – Тянусь за ней, чуть касаясь его плеча. – Вот. – Даю ему в руки. Он откладывает первую книжку обратно на полку – она стояла не там, ну да ладно, потом переставлю, – и пристально изучает ту, что я дала.
– Гийом Мюссо «Потому что я тебя люблю», – читает он.
– Моя любимая.
– Да ты у нас романтик.
– На самом деле, там больше про психологию, но соглашусь, да, я романтик. Надеюсь, в этом нет ничего плохого, – робко роняю я.
– Шутишь? Это же прекрасно. Ты прекрасна. Обязательно прочту эту книгу, – заявляет он и ставит обратно, на прежнее место. Спасибо, что запомнил. Поворачивается ко мне и говорит:
– Теперь я понимаю, почему ты и мысли не допускаешь, чтобы переехать отсюда.
– Да. Это самое лучшее место на всем белом свете. Ты еще не видел сад, он огромный и безумно красивый. – Я подхожу к окну с видом на ночную, непроглядную темень. Щурюсь в попытках что-либо разглядеть за стеклом, но вижу лишь темные силуэты кустарников и сумрачные треугольники вечнозеленых хвойных деревьев. Перевожу взгляд на стоящего рядом Игоря. – Обязательно как-нибудь покажу тебе его. Чтобы лицезреть, необходим дневной свет и… лучше, конечно, увидеть его летний наряд, но осенний сад – тоже ничего.
– Верю… Я так понял, ты здесь живешь не так давно. Переехали? – предполагает он, наморщив лоб.
– Да, год назад. После смерти отца. Я унаследовала этот дом от него. У него была еще строительная фирма, но… ее изъял банк. Остался только этот дом. И мы с мамой практически сразу переехали сюда, так что… никакая я не богатенькая барышня. Как-то так.
– Мне жаль, – с искренним сочувствием произносит Игорь.
– А мне нет. Ведь я переехала в дом своей мечты.
Он так нежно смотрит на меня, что одними своими глазами окутывает меня теплом, словно пледом, и я согреваюсь.
– Тоже верно. Значит, вы с мамой жили отдельно? Родители развелись?
Сажусь на кровать, он опускается рядом.
– Да, отдельно. Нет, не развелись. Они даже не были женаты. Так вышло, что я плод случайной связи. Отец, конечно, поначалу помогал с деньгами, раз в несколько недель виделся со мной. Но всё это продолжалось ровно до моего тринадцатилетия. Не знаю, что случилось, но больше я его не видела… Порой прихожу к мысли, что не знала его, как человека. Его настоящего. А главное – он так и не смог стать мне близким человеком. Не стал тем, чья смерть отдается болью в сердце. При мыслях о нем, увы, я не чувствую горечь потери. Лишь легкую грусть. Хоть и пытаюсь сохранить здесь всё… всё так, как было при нем. Я даже не позволяю маме продать все эти антикварные вазы, что стоят по всему дому. Я их, если честно, терпеть не могу. Но это память об отце. Хоть какая-то… Глухая память, что въелась пятном в голову и не дает покоя.
Игорь терпеливо ждал, пока я выговорюсь. И когда я заканчиваю свой монолог, он крепко обнимает меня.
– Понимаю. Ты молодчина, ты всё правильно делаешь. Но необходимо отпустить ситуацию и жить дальше. Ты очень впечатлительная, я это уже понял. Пытаешься видеть хорошее даже в тех, в ком не следует. Однако это хорошее качество, так что не теряй его. И веру в людей.
– Спасибо тебе, – шепчу я.
– Мне? За что? – Игорь ослабляет свои объятия, заглядывает в мои глаза.
– За то, что ты здесь, рядом со мной, – скромно роняю я.
Он легонько дотрагивается до моей щеки теплой ладонью и приникает губами к моим. Нежно целует. Ощущаю его сладкие губы. Такое чувство, словно не касалась их целую вечность. Игорь медленно опускает меня на кровать. Нас обоих поглощает небывалая страсть. Неистовая. Всепоглощающая. Внеземная. Небесная. Безрассудная. Не знаю, как еще описать то, что творится между нами. Игорь, завороженно глядя мне в глаза, стягивает с меня блузку: легкая ткань медленно сползает с хрупких плеч, обнажая ключицы, что вмиг покрываются влажными, возбуждающими поцелуями. Места соприкосновения излучают мучительно-сладостный жар. Мои пальцы тем временем блуждают по его спине, по упругим и сильным плечам. Цепляюсь за края его соблазнительной рубашки. Пытаюсь ее снять, но тщетно. Тогда он сам помогает мне в этом, и рубашка мгновенно летит по воздушной траектории на пол. Одновременно с его туфлями. Я слышу, как они падают и глухо ударяются об пол. Игорь на какое-то время отстраняется от меня и расстегивает свои темно-синие брюки. Пока он занят ими, тоже стягиваю с себя джинсы. И они, как и вся наша одежда, оказываются на полу. Мы оба остаемся лишь в одном нижнем белье. Игорь снова припадает ко мне, нависая надо мной. Целует меня везде, где только можно. Едва уловимым касанием скользит руками по шее, вниз, к животу. Просовывает руку за спину и прижимает наши голые тела друг к другу. Тихий стон срывается с моих искусанных в порыве страсти губ, но я знаю, что он слышит его, чувствует всем телом. Наши сердца сбиваются с нормального ритма, дыхание учащается. Игорь сажает меня на себя, еще сильнее и ближе прижимает к себе. Я обхватываю его ногами, запускаю пальцы в его мягкие волосы, при этом страстно и пылко целуя. Он чуть приподнимается и движется к изголовью кровати, опускает меня на спину. Моя голова падает на подушку. Горячо. Очень горячо. Это самый сумасшедший поцелуй в истории человечества. Да-да, так и есть. А еще я то и дело слышу, как он тихо шепчет мое имя.
Чувствую руку, скользящую всё ниже и ниже, пока она не застывает на моих трусиках. Он слегка отстраняется, чтоб взглянуть мне в глаза. Он спрашивает разрешение? Да, да и еще раз да. Но есть одно. Знает ли он, что я…
– Ты ведь понимаешь, что я… что до тебя у меня никого не было? – очень тихо спрашиваю я, пребывая в затуманенном негой сознании. Смотрю ему в глаза, прислушиваюсь к его дыханию: пытаюсь увидеть или услышать его реакцию. Господи, конечно же он не знает, и откуда ему об этом знать? По его выражению лица это понятно как дважды два.
– Ты… – удивленно шепчет он.
– Всё в порядке, правда, я готова, – успокаиваю его я, пытаясь вернуть его в прежнее русло.
– Алекс, я… хочу этого, очень хочу, но не так. Это должен быть твой особенный день, понимаешь?
– Этот день и есть особенный. Это самый лучший день в моей жизни. Прошу тебя…
И в этот момент комнату наполняет музыка. Моя любимая песня. И я понимаю, что звонит мой телефон. Игорь отстраняется от меня, тяжело дыша, и я приподнимаюсь, беру телефон со столика. На экране высвечивается МАМА. Я стараюсь успокоится и дышать ровно. Игорь сидит рядом, поворачиваюсь к нему и прикладываю палец к губам:
– Тссс.
Он едва заметно улыбается.
– Мама?
– Ты не спишь?
Я бросаю взгляд на часы. Пять минут десятого. Я в такое время не сплю.
– Нет, не сплю. Что случилось?
– Ничего не случилось, просто звоню сказать, что приеду только завтра вечером. Ты свари себе сама завтра что-нибудь, хорошо? Голодной не ходи.
Она прекрасно знает, что я не умею готовить, и все равно просит меня об этом. Что за женщина?
– Хорошо. А почему тебя не будет?
– Алекс, всё хорошо. Просто меня попросили заменить коллегу.
– Сколько можно, мам?! Я тебя почти не вижу, скоро совсем забуду, как ты выглядишь. Это работа или каторга, в конце концов?!
– Всё, Алекс, завтра увидимся, кладу трубку, – и она отключается.
Я в ярости бросаю телефон. Наблюдаю, как он ударяется об стену и летит на пол. Застываю.
– Это явно не твой день, – подает голос Игорь.
– Да уж… Представляешь, мама будет только завтра вечером, не удивлюсь, если ее еще и до воскресенья задержат на этой проклятой работе. Её там совершенно за человека не считают что ли? А у нее помимо работы своя личная жизнь есть между прочим. Аааа! Просто слов не хватает, – злюсь я.
Поворачиваю голову в сторону Игоря, чтоб увидеть его реакцию на мой мозговой штурм.
– Успокойся. Иди ко мне. – Он просит меня лечь к нему на грудь.
Смотрю на него, заглядываю ему в глаза: они у него спокойные, счастливые. Или он просто делает вид, а сам внутри тихонько смеется надо мной… Во всяком случае, мне становится легче. Ну и пусть, что между нами ничего сегодня уже не будет. Он прав, лучше не спешить, оттягивать этот момент до последнего, чтоб влюбиться друг в друга еще сильней. В этом есть свой смысл.
Прижимаюсь к его груди. Кажется, я люблю его. Очень. Еще утром ничего не предвещало, хотя меня уже несколько дней тянет к нему, но я подавляла в себе эти чувства, запрещая даже думать о возможности быть с ним. Плевать, что он мой преподаватель. Он прежде всего мужчина. Мужчина, которого я… безумно люблю. Такого со мной никогда не было. Просто хочется остановить время и лежать вот так вот, на его груди, хоть всю жизнь, мне не надоест, и не думать ни о чем, а-то лезут тут всякие мысли в голову, когда их не просят. Всё хватит, Алекс, расслабься и ни о чем не думай!
– Давай под одеяло, замерзнешь, – говорит Игорь.
Я послушно залезаю вместе с ним под одеяло и снова приклеиваюсь к нему. Он такой теплый, упругий, но в то же время такой мягкий. Так конечно не бывает, но я чувствую его именно так своей щекой и ладонью, что безмятежно лежат на его голом торсе. Игорь натягивает ватное одеяло чуть выше, закрывая мои обнаженные плечи от противного, прохладного воздуха, царившего в комнате. Не хочу думать ни о чем, закрываю глаза.
– Не хочу ни о чем думать, – говорю я вслух.
– И не думай, просто расслабься. – Его голос каким-то образом убаюкивает, и мои глаза начинают слипаться. Нет, не хочу засыпать, хочу чувствовать его близость как можно дольше.
– Поговори со мной, пожалуйста, – прошу я, не желая раньше времени проваливаться в сон.
– Хорошо… Ты можешь не думать, а я вот думаю…
– О чем?
– О том, что тебе теперь нужен новый телефон. – Он смеется. И кивком показывая в сторону, где предположительно на полу должен доблестно умирать мужественный телефон, попавший под горячую руку своей плохой хозяйки, продолжает: – Потому что этот вряд ли уже жизнеспособен.
Я нервно начинаю хохотать.
– Точно, блин. Ты, наверное, думаешь, что я совсем чокнулась, да?
– Конечно, я так и думаю. – Он снова смеется.
Бью рукой ему в грудь, делая вид, что обиделась. Но я-то знаю, что он так шутит.
– Эй, я пошутил. Конечно, я не считаю тебя чокнутой… В действительности, каждый человек на Земле в некоторой степени ненормален. Да и кто определяет эту нормальность? – говорит он, положив свою большую руку поверх моей маленькой ручонки.
Не считаю нужным говорить что-либо, лишь сильнее прижимаюсь к нему, боясь отпустить и очнуться из сказки.
Может, сказать ему, что люблю его? А если он не чувствует того же? Ведь события развиваются слишком быстро, и возможно, он не успел влюбиться в меня так же сильно, как я в него. Может, он просто увлечен мною? Но он так на меня смотрит, что я подумываю, что он и впрямь меня любит. Не знаю. Наверное, пока промолчу. Да и потом… он должен первым сказать мне эти слова, разве не так? Я подожду.
– Учитывая, что твоей мамы не будет ни этой ночью, ни утром, позволишь мне остаться на ночь? Здесь, рядом с тобой? – просит он. Начинает поглаживать мои волосы, медленно и аккуратно расчесывать их пальцами. Чувствую, что засыпаю, но все равно еле киваю у него на груди. Он это ощущает и целует меня в макушку. Блаженство. Полностью проваливаюсь в сон.
Стоял за темным занавесом ты,
Знал, когда ворваться в мою жизнь.
Вихрь чувств припас в груди,
При встрече отдал целиком: "Держи".
Я не знала, что и думать,
Ты привлек меня без слов.
Конечно, первая ужасно вышла встреча,
Но ты исправился потом.
Любовь незаметной поступью пришла из ниоткуда.
Я не ждала ее с Тобой,
Ошибочно считая, что люблю другого… покуда
Не развеял ты сомнений пыль.
