Энни Янг
Я начинаю жить
– Не всегда. И дело даже не в личной неприязни. До смерти Марины, матери Андрея, мы даже ладили. И довольно хорошо. После он стал неуправляем. Что бы он ни делал, всё – будто назло мне. Может, он винит меня в смерти Марины. Может, я стал чем-то вроде груши для битья, чтоб он мог выплеснуть всю злость. Всю боль. Не знаю. Но с ним сейчас работает психотерапевт – отличный специалист, мой знакомый.
Так вот о каком мозгоправе шла речь.
– Мне жаль. Жаль, что тебе приходится терпеть это всё, – с сожалением произношу я.
– Да что уж говорить теперь об этом… Племянники размену не подлежат, – с грустной усмешкой говорит Игорь.
Понимающе кивнув, меняю тему:
– Ты освободился? Можем ехать к маме?
– Да, едем…
Глава 16
. Соскучилась
5 декабря 2019.
Четверг.
Игоря уже нет шесть дней. А вчера мне сделали контрольный снимок и сняли гипс. Всё это время, пока Игорь в отъезде, я находилась дома. У него дома. Поскольку транспортировка самой себя в данный период мне несколько затруднительна, а Игорь серьезно беспокоится обо мне, он оформил мне больничный, поэтому в университете меня не было почти неделю. Есть еще кое-что. Игорь не захотел оставлять меня одну – и нанял мне сиделку. Няню! Не абы кого, а женщину с двадцатилетним стажем. Вот так-то. Я была, естественно, против, но разве его переубедишь. Спорить с ним бессмысленно.
И кстати, кое-кто оказался прав: мама практически сразу согласилась на мой временный переезд, как только увидела Игоря. Наверное, подумала, что на такого мужчину можно положиться. В общем, теперь мама знает о нас. Она знает всё, и то, что он мой преподаватель, тоже. Отреагировала на эту новость она на удивление спокойно, я даже недоверчиво уставилась на нее, когда та с озорным блеском в глазах обняла моего Игоря. Тот даже ошалел немного от такого проявления чувств.
Странным мне тогда показалось ее поведение. В тот момент я невольно сравнила себя с тяжким грузом, что мать сняла со своих хрупких плеч и вручила человеку, которого она так долго, едва ли не всю жизнь, ждала и который смог завоевать ее доверие. Но меня потрясло не это. Первое время, что жила у Игоря, я пребывала в некоторой растерянности, потому как звонки от мамы стали куда реже, а ведь, как можно было бы предположить, их частота должна была возрасти в связи с последними событиями. Я ожидала тотального контроля, чрезмерного любопытства, но этого не случилось. Странно всё это. Непохоже на мою маму. Не уверена, но… по-моему, в ее жизни что-то происходит. И это что-то – очень важно для нее, раз требует к себе много внимания и заставляет забыть о собственных привычках, что долгие годы оставались неизменными, несмотря ни на что…
Наконец-то я могу самостоятельно принять душ. Этот гипс, будь он неладен, надеюсь, никогда не вернется в мою жизнь. И я больше не буду вынуждена долгие минуты подниматься и спускаться по университетским лестницам. Какой же это кайф – иметь здоровые ноги. Возможно, через недельки две даже смогу танцевать.
Сегодня приезжает Игорь. Позвонил, сказал, что будет вечером.
Хочу сделать для него сюрприз. Здесь. В квартире. Но какой? Что же такое придумать?.. Приготовить ужин? Вот только справлюсь ли? Да и сиделка всё еще здесь. Не позволяет мне даже близко подойти к плите. Вера Федоровна, руководствуясь инструкциями, полученными от Игоря, не разрешает мне ничего делать самой. Буквально ходит за мной по пятам, будто у нее других дел нет. Ни за что не поверю, что у такой женщины, как она, нет своей собственной семьи, за которой нужен глаз да глаз. Пусть хоть изредка оставит меня в покое и займется своими детьми. Тем более сейчас, когда я сама в состоянии ходить, а значит и позаботиться о себе.
– Вера Федоровна, вы больше не обязаны присматривать за мной. Нет необходимости стоять в дверях.
– Александра, простите, но у меня есть четкие указания насчет вас. Я обязана всё время находиться рядом с вами, пока не приедет Игорь Константинович, – возражает моя сиделка.
– Но со мной уже всё в порядке, – уверяю я. – Взгляните на мою ногу. Вы видите гипс? Его нет. А значит, я здорова и в надсмотрщике не нуждаюсь.
– Гипса может быть и нет, – наставительным тоном начинает она. – Но здоровой ногу назвать еще нельзя. Вы можете в любой момент поскользнуться и снова повредить ногу. Какое-нибудь малейшее случайное движение – и вы снова в гипсе. А виновата буду я. Так что я и с места не сдвинусь, пока вы не закончите.
– Если суждено упасть, упаду. Как вы можете этому воспрепятствовать? Добежите до меня со скоростью пули и подхватите? Сомневаюсь, – и со вздохом закатываю глаза.
– Верно, – поразмыслив, отвечает Вера. – Думаю, стоит подойти ближе. Встану за занавеской, не против?
Изо рта вылетает мгновенное:
– Нет! Лучше стойте, где стоите. Прошу вас, позвольте мне спокойно принять душ. Я же не маленькая, в конце концов, – с тихим раздражением хватаю с полки гель для душа и мочалку.
Чтобы отвлечься от негативных эмоций, вспоминаю вечер минувшего понедельника: как ловко я провернула тогда одно дельце. Устав от опеки Веры, я подсыпала ей в чай снотворного в то утро, а сама на костылях улизнула из дома и провела весь день в городской библиотеке, где-то между пятым и шестым стеллажами большого читального зала. Обосновалась на полу, пока меня, выпавшую на время чтения из реальности, не нашла София: усмехнулась, бросила сочувственный взгляд на костыли, позвала к себе. Спустились мы с ней в малый зал, попили любимого чая, поговорили. Чуть позже к нам присоединились гардеробщица Мария и библиотекарша Лидия, ответственная за большой читальный зал: заскочили на двадцать минут попить всеми горячо любимый чай Софии и обсудить последние новости из личной жизни каждой. Люблю эту теплую женскую компанию. Прежде всего за то, что с этими тремя, к слову сказать, совершенно разными по характеру дамами, не замечаешь, как проходит время. Настолько они живые и открытые, душевные и радушные – главным образом, именно эти черты и объединяют их. И я очень рада, что являюсь частью такого маленького, но дружного библиотечного коллектива. Даже удивительно, как такие прекрасные женщины собрались в одном месте, в этой чудесной библиотеке?
А вернувшись вечером на квартиру, я обнаружила Веру всё так же спящей. Таким образом, она ничего не узнала о моей вылазке. До сих улыбаюсь, когда вспоминаю этот счастливый понедельник…
– Вера Федоровна, давно хотела спросить, у вас есть муж, дети? – я с книгой в руках усаживаюсь на диван, а моя сиделка тщательно трет грязную посуду, стоя перед раковиной на кухне в идеально чистом фартуке.
– Есть. И муж, и дети, – ровным голосом произносит она, не считая нужным повернуться ко мне лицом.
Так же трет, споласкивает под струей воды и кладет тарелки на полку, а кастрюли в нижний выдвижной ящик кухонного гарнитура.
– И они не против, что вы подолгу отсутствуете? Вас же практически не бывает дома. Вы уже сколько здесь? Неделю? А еще ни разу не уходили домой.
– Это моя работа,– невозмутимо отвечает Вера. – Если за нее отлично платят, я готова хоть месяц не появляться дома. Благо, дети уже выросли. И вполне самостоятельные.
И я, я тоже вполне самостоятельная, хочется сказать ей, но решаю лишний раз не конфликтовать с суровой, непреклонной женщиной и промолчать.
– А муж? Как он реагирует? – интересуюсь я, всё еще держа книгу закрытой.
– Он тоже работает. На данный момент в Москве.
– Ясно, – и принимаюсь читать…
Спустя какое-то время Вера обращается ко мне с внезапным предложением:
– Сегодня вечером приезжает Игорь Константинович. Хотите я приготовлю вам особенный ужин? Романтика и всё такое.
– А вы можете? – теряюсь я.
Не думала, что она знает, что такое романтика. Хотя, конечно, знает. Если бы не знала, была бы она замужем?
– Конечно. Могу приготовить курицу по-французски. Закажем вино, фрукты, свечи. Создадим полумрак. Как вам идея?
Я даже замечаю в уголках ее жестких губ намек на вежливую улыбку. А эта мадам умеет удивлять.
– Идея превосходная, – с воодушевлением признаю я, поскольку сама об этом думала. – Только позвольте мне самой заняться готовкой.
– Извините, но я не могу позволить вам этого. Вы же знаете, я отвечаю за вас головой. Да и Игорь Константинович велел не подпускать вас к кухне. Заботливый он очень у вас. – Она как заведенная мечется по кухне, выполняя всю ту работу, которая мне, по мнению Игоря, якобы противопоказана. Достает курицу и овощи из холодильника.
– Даже чересчур, – добавляю я, слегка сникнув. Затем в голову ударяет идея, а вместе с ней появляется слабый проблеск надежды, и я с мольбой прошу Веру: – А давайте, мы ему просто не скажем.
– Александра, – обернувшись ко мне, говорит она, – я привыкла сдерживать свои обещания, поэтому…
– Хорошо-хорошо, я поняла, – окончательно сдаюсь я, надув губы.
Ну и ладно, я всё равно готовить не умею.
– Вы можете пока почитать книжку, – предлагает она, доставая противень.
– Ага, именно это я и хотела сделать, – не совсем довольно бросаю я и возвращаюсь к «Портрету Дориана Грея».
До ушей доносится звук ключа, поворачивающегося в замочной скважине. Бегу. Ну, почти бегу: стараюсь пересечь расстояние от кухни до двери за максимально короткий срок, при этом не нанося болезненный вред ноге. Дверь отворяется, и в ту же секунду захлопывается, выбрасывая меня наружу. Заслоняю дверь спиной.
– Туда нельзя, – торопливо бросаю я, ощущая, как с волнением бьется в груди сердце.
– Хм, не успел я вернуться, как меня уже выставляют за дверь, – в голосе насмешка. – Алекс, что происходит? Пока меня не было, ты сожгла мою квартиру?
– Нет, конечно. Как бы я это сделала? Твоя Вера контролирует каждый мой шаг.
– Она всё еще здесь? – Игорь хмурит брови, заглядывая мне за спину. – Я же ее отпустил.
– Нет, она ушла минут десять назад, – нетерпеливо произношу я. – Игорь, закрой глаза.
– Алекс, что ты опять придумала? – чертовски очаровательная ухмылка.
– Ничего особенного, – уклончиво отвечаю я. – Просто закрой глаза и возьми меня за руку.
– Ну хорошо, только предупреди, когда вздумаешь взять меня на руки, окей? – шутит он, прикрывая веки.
– Ха-ха, не дождешься. И дай мне ключи.
– Зачем?
– Я… хм, случайно дверь захлопнула.
– Случайно? – посмеивается он надо мной. – Вот, возьми. – Игорь разжимает ладонь, в которой красуется серебристый ключик.
– Ступай только аккуратно… Осторожно, здесь… Черт!
– Что-то пошло не по плану? – со смешком спрашивает Игорь, услышав шум: это я ногой стукнулась об уголок деревянного ящика.
Если б я Игоря не знала, то подумала бы, что он откровенно издевается надо мной. Хотя нет, вру, он как раз это и делает: нарочно поддевает меня и смеется там у себя в голове над тем, что я в плане устраивания сюрпризов очень и очень далека от "великого мастера", то бишь его. Что ж, соглашусь, мне предстоит еще учиться и учиться.
– Нет, всё в порядке, – уверяю я его, тихонько морщась от боли. Сейчас пройдет, Алекс, не зацикливайся. – Сейчас оставлю тебя ненадолго, только ты пока не открывай глаза, хорошо?.. – и пулей сметаю все оставшиеся валяться на полу коробки и ящики от продуктов и свечей, запихиваю в мусорное ведро, а то, что не поместилось, забрасываю подальше. Не успела это сделать до его прихода. – Всё, можешь открывать глаза.
В комнате полумрак. Повсюду свечи. На полках. На полу. На столе. Шикарный стол, накрытый на двоих.
– Как тебе? – закусив губу, смотрю, как любимый окидывает взглядом мои старания.
– А я был близок, когда говорил о поджоге, – наконец комментирует он.
– А если серьезно?
– А если серьезно, то этот сюрприз должен был сделать я. Ты крадешь мои идеи. Это нечестно, – с наигранным негодованием произносит Игорь.
– Ничего я не краду, – протестую я. – Это всего лишь романтический ужин при свечах.
– Я говорил, что ты удивительная? – теплая улыбка.
– Дай-ка вспомнить… – с нарочитой серьезностью отвечаю я, поднеся указательный палец к губам. – Кажется, припоминаю нечто такое. Да, точно. Было.
– Иди сюда, удивительная моя. Я соскучился. – Игорь нежно обнимает меня.
– И я, – крепко прижимаюсь к любимому, захватив его в кольцо своих рук. – Значит, тебе понравился мой сюрприз?
– Конечно. Иначе и быть не могло. Всё, что ты делаешь, не может не нравиться.
– Не стоит преувеличивать мои способности… – от смущения я прячу взгляд на его груди. – Лучше давай сядем за стол…
Глава 1
7. Ужин
6 декабря 2019.
Пятница.
Проснувшись, не обнаруживаю рядом с собой мужского тепла. Протираю глаза. Из окна падает свет. Больно ударяет в глаза. Сбрасываю одеяло и выхожу из спальни. Игорь спит в кресле, с ноутбуком в руках.
– Игорь, – дотрагиваюсь до его плеча, после разжимаю мужские пальцы и забираю у него ноутбук, откладываю на высокий передвижной столик. – Игорь, просыпайся.
– А? Что? – отвечает сонный голос.
– Ты всю ночь спал здесь? – с беспокойством спрашиваю я, глядя, как тот потирает опухшие глаза. Затем энергично трет ладонями лицо, чтобы скорее проснуться.
– Было много работы, – объясняет он.
– И во сколько ты вчера лег? – присаживаюсь на подлокотник кресла.
– В час. Нет, около двух, – устало сообщает мой трудоголик.
– Но так же нельзя. Может, ты сегодня не пойдешь в универ? Выспишься.
– Нет, я обязательно должен пойти. Коллега попросил подменить его. Он уже несколько раз подменял меня, теперь моя очередь. Пора вернуть должок. Да мне и раньше приходилось спать по четыре часа в день, мне не привыкать…
Звучит «Demons» на рингтоне, и я беру трубку, вылезая из машины. Застываю, держа руку на двери.
– Да, мам… Да, иду на занятия… Хорошо. – Смотрю на Игоря, он ловит мой взгляд. – Я поговорю с ним об этом… Мам, ты сегодня работаешь?.. Отпуск? Какой отпуск, мам? Ты же никогда его не брала… Круто… Ужин?.. Хорошо, я скажу Игорю… Ага, увидимся, – и нажимаю отбой.
– Что говорит твоя мать? О чем нужно со мной поговорить? – тут же спрашивает Игорь.
– Оказывается, ты у нас тоже любопытный, – замечаю я со слабой усмешкой. – Пойдем, расскажу по дороге. – Хватаю рюкзак с заднего сиденья и снова громко хлопаю дверью: я всегда их громко хлопаю, по-другому не получается.
– Итак, у меня есть две новости, – начинаю я, – одна хорошая, другая плохая.
– Начни с хорошей.
– Окей. Мама приказала возвращаться домой, так что… я съезжаю. Можешь радоваться.
Игорь резко останавливается и смотрит на меня:
– Радоваться? Шутишь? Ты уходишь. Где же здесь хорошая новость?
– Ты будешь скучать по мне?
– А ты как думаешь? Алекс, я хочу, чтоб ты осталась. Переезжай ко мне насовсем, – серьезно просит он, взяв меня за руки. – Будем жить вместе.
– Я даже не знаю, – роняю взгляд на наши переплетенные пальцы, чувствуя родное тепло. – Даже если… Нет, мама мне не позволит.
– Я сам поговорю с ней, – решительно заявляет Игорь. – Получилось один раз, получится и второй. Я умею убеждать, забыла? – и легонько щелкает по носу.
– Думаю, это не тот случай, – качаю головой. – Она не согласится.
– Положись на меня, я улажу этот вопрос… – пальцами играет кончиками моих волос. – Ты только ответь на один вопрос. Ты хочешь, чтоб мы жили вместе? Каждый вечер, перед сном, говорить обо всём на свете? Даже о пустяках. Потому что я безумно этого хочу. Хочу ужинать вместе. Пить с тобой кофе по утрам. Видеть тебя сонную. Алекс, я уже скучаю по всему этому.
– Игорь, иногда ты чертовски романтичен.
– Иногда?
– Не цепляйся к словам.
– Ты не ответила мне.
– Я… я, кажется, тоже этого хочу. Я хочу жить с тобой, но, ты же знаешь, я очень люблю свой дом. Как быть с этим?
– По этому поводу даже не волнуйся, – заверяет он. – Отвезу, когда захочешь. Тебе только нужно сказать: «Игорь, я соскучилась по дому и по маме, но по дому больше.» И мы в ту же секунду сядем в машину и помчимся к тебе домой.
Счастливая улыбка сама по себе расползается по моему лицо. А на душе внезапно становится так тепло и спокойно.
Движемся по аллее заснеженных здоровенных елок.
– Ты меня убедил. Теперь уже окончательно.
– Я же говорил, что убеждать – это моё. Теперь осталось убедить твою маму… Подожди, ты говорила, что есть вторая новость. Какая?
– Ах да, совсем вылетело из головы. Мама зовет тебя на ужин. Сегодня в шесть.
– И это плохая новость? – Игорь в изумлении приподнимает бровь. – Знаешь, по-моему, ты путаешь понятия «хорошо» и «плохо».
– Ничего я не путаю. Просто нахожу этот ужин странным. Да еще этот отпуск… Откуда он взялся? Что-то здесь не так, – говорю я, нахмурившись.
– Твоя мама захотела отдохнуть. Что в этом странного?
– Она никогда не брала отпуск, ты же знаешь.
Мы с Игорем подходим к учебному корпусу.
– Думаю, ты преувеличиваешь. Да и всё бывает в первый раз. Расслабься. Значит, говоришь, ужин в шесть? – (Я киваю.) – Тогда поедем сразу после пар. У тебя до скольки сегодня?
– Пока не знаю, когда освобожусь. В четыре или в пять. В общем, я позвоню тебе, – обещаю я и убегаю, лихо сметая воздух на своем пути. В два счета достигаю крыльца, и тут внезапная мысль заставляет побежать меня обратно.
– Забыла, – весело сообщаю я и быстренько чмокаю Игоря в губы. – Ну всё, я пошла, – и вновь срываюсь с места, оставив улыбающегося Игоря под кроной раскидистого дерева.
– Позвонить не забудь! – слышу я уже в дверях…
Когда вхожу в аудиторию, в меня врезается самолетик. Детский сад, ей-богу.
– Леш, можешь попрощаться с этой штукой, – сминаю в комок сие произведение искусства и бросаю в мусорное ведро.
– Алекс, ты сама жестокость! – шипит тот, бросая на меня недовольный и озлобленный взгляд.
Ребята смеются.
– Привет, Лер, – сажусь за парту и поворачиваюсь к Леше. – Не сама жестокость, а твоя спасительница. Через десять секунд зайдет преподаватель. Представляешь, что бы было, если бы твой самолетик оказался в его руках, а не в моих? Мы бы два часа выслушивали лекцию о том, какие мы бестолковые и куда катится этот гребаный мир. Ты что, Георгия Ивановича не знаешь?
Мальчик не успевает ничего ответить: Георгий Иванович тут как тут, точно по моим расчетам. Мы с Алексеем переглядываемся, и тот молча благодарно кивает.
– Как съездила? – шепчет Лерка, поглядывая на преподавателя, молча что-то пишущего на доске.
– Куда?
– Как куда? Тебя неделю не было. Ты говорила, что в Москву к тете поедешь. И трубку ты не брала. Кстати, почему?
Точно, я же ей сказала, что погощу у Ленки. Блин, как же сложно врать!
– Вообще-то я говорила тебе, что хочу расслабиться и отдохнуть. Пожить недельку вдали от соцсетей и гаджетов. Но, видимо, ты забыла.
– Не забыла, а просто вылетело из головы.
– По-моему, это одно и то же.
– Не будь занудой. Лучше расскажи, как прошли твои мини-каникулы?
– Может, всё-таки дождемся перерыва, – тихим шепотом предлагаю я. – Иначе схлопочем лишний реферат. У меня, например, нет никакого желания, ни времени его делать, а у тебя?
Лерка бросает взгляд на Георгия Ивановича и, смешно наморщив свой маленький носик, говорит:
– Ты права, лишний реферат нам ни к чему… Черт, он смотрит сюда, – опустив голову, произносит она сквозь стиснутые зубы.
– Ручку возьми, сделай хотя бы вид, что пишешь, – советую я, четко записывающая всё за преподавателем.
В столовой за обедом рассказываю Лерке выдуманную скучную историю о том, как я просидела с больной ногой в четырех стенах все пять дней, что провела у тети. Конечно, нехорошо врать лучшей подруге, но другого выхода я пока не вижу. Я не могу рассказать ей об Игоре. Почему? Страх быть раскрытыми? Словно мы делаем что-то противозаконное. Нет, здесь что-то иное. Необъяснимое. Пока не знаю что… Страх быть осужденной? Кем? Лучшей подругой? Да нет. Или… Нет. То, что между нами – между мной и Игорем – что-то сокровенное, тайное, опасно-возбуждающее. То, что хочется хранить в тайне от всех. От чужих глаз. От любых глаз. В этом секрете должны оставаться лишь я и он. Ну и мама, разумеется. Разве от нее что-то скроешь?
– Мне снова придется идти на тренировку одной? – грустно вздыхает Лера, нанизывая на вилку кусочек творожной запеканки.
– Прости, моя нога еще не готова к нагрузкам.
– Ну ладно, – с набитым ртом бормочет она…
Ровно шесть. За столом трое: мама, Игорь и я. Накрыто на четверых. Вопрос: кто четвертый?
– Мам, мы ждем кого-то? Кто придет? – нервно постукиваю пальцами по столу.
– Сейчас узнаешь, – спокойным тоном произносит она, поправляя ворот платья и посматривая в сторону входной двери. – Потерпи немного.
– Алекс, расслабься. Вот, съешь оливку. – Игорь резко запихивает одну мне в рот. Прекрасно зная, что оливки я терпеть не могу!
– Фу, гадость, – морщу нос, а после немедля хватаю со стола салфетку и выплевываю в нее содержимое рта.
Не успеваю выразить свое негодование, как этот хитрец, наклонившись ко мне, шепчет прямо в ухо:
– Ну что, полегчало? – и тут же выпрямляется, подцепив пальцами вторую зеленую оливку и на сей раз положив ее себе в рот.
– Угу, – невнятно отзываюсь я, пребывая в смятенных чувствах от ощущения столь мимолетного горячего дыхания на своей коже.
– А-то сидишь как на иголках, вся дерганная, – добавляет он, потом, заметив угрюмое выражение моего лица, хмуро произносит: – Перестань испускать негативную энергию, иначе и я начну нервничать.
– Ты веришь в эту чушь?
– С тобой и не в такое поверишь, – хмыкает он.
– Успокоил, – фыркаю я.
Звонок в дверь.
– Пришел, – мама с загадочной улыбкой срывается с места и торопливым шагом направляется к двери.
Пришел? Значит, это ОН. Кажется, до меня наконец доходит. И когда только она успела, если она целыми днями на работе?
– Добрый вечер, – на пороге гостиной появляется мужчина лет сорока… пяти.
– Это Владимир, мой молодой человек, – радостно сообщает моя мать, когда парочка подходит к столу, и поглядывает на меня в надежде увидеть одобрение в моих глазах.
Что и требовалось доказать. Она что, не могла заранее сообщить? К чему эта секретность? Не могла хотя бы перед приходом гостя всё мне рассказать? А так – на, держи растерянный и шокированный взгляд дочери, ты ведь так его хотела.
Так, спокойно, Алекс. Всё хорошо. Это всего лишь мамин кавалер. Брюнет. Глаза вроде карие. В общем, темные. Стройный. Рубашка. Белая. Прям как у Игоря. Обычные черные джинсы. Туфли. Модная мужская стрижка.
– Алекс, я ведь начну ревновать, – цедит Игорь сквозь зубы, толкая меня в бок.
– Что? – Я поворачиваю к нему голову, но он внезапно встает и… пожимает мужчине руку.
– Рад знакомству. Игорь, – представляется мой любимый, налепив на лицо доброжелательную улыбку.
– И я очень рад, – отвечает Владимир.
– Ты прожгла его до дыр, – гневно шепчет он мне, садясь обратно на стул.
– О чем ты? Не преувеличивай, – говорю я, стараясь улыбаться в присутствии нашего гостя, но со стороны это, наверное, выглядит не очень естественно. Что ж, ничего не могу с собой поделать, фальшивая улыбка мне обеспечена на весь вечер.
– Володя, присаживайся вот сюда, – мама показывает на стул рядом со своим, и, ободряюще сжав бойфренду плечо, опускается на свое место.
Мужчина устраивается напротив Игоря и смотрит на меня.
– А вы полагаю, дочь моей Светочки?
Моей Светочки? Ниче такая формулировочка. При дочери-то его Светочки.
– Да, – сдержанно отвечаю я. – Меня зовут Алекс.
– Алекс? – Он бросает быстрый взгляд на маму, что-то прочитав в ее глазах, снова обращается ко мне: – Это производное от Александры?
– Ну… в общем, да.
– Ей не нравится ее имя, – спасительным жилетом включается в разговор Игорь. Не люблю объясняться с чужими, не внушающими надежд на приятную беседу людьми, рассказывать о себе. Каким-то шестым чувством я испытываю необъяснимую неприязнь к отдельным личностям, и этот Владимир пока под большим, жирным вопросом. Интересно, он в курсе, что дом этот принадлежит мне, а не маме? Если нет, то его, с мерзкими и корыстными планами, ждет огромное разочарование. – Поэтому будет лучше, если вы будете звать ее Алекс. Когда мы только познакомились… – тем временем продолжает мой герой.
Смотрю на него. Лучезарная улыбка, ямочки, глаза, излучающие тепло, – всё, как я люблю. Только на сей раз эти милые черты обращаются не ко мне, а к этому мужчине. Игорь, перестань так улыбаться. Причем так естественно, что я начинаю действительно верить в нее. Натяни какой-нибудь другой вид улыбки. У тебя же их несколько. Надень любую, только сними эту ради бога. Этот Владимир не заслуживает такой милой улыбки. Хотя почему я так реагирую? Я ведь его не знаю. Вдруг он человек хороший.
– Значит, вы молодой человек Алекс? – уточняет Владимир.
– Да, – гордо отвечает мой мужчина.
– И чем вы занимаетесь? Учитесь? Работаете?
– Ну, для учебы я староват, – посмеивается Игорь. – Хотя учиться никогда не поздно. А так я работаю. – (И тут я толкаю его локтем, намекая, чтобы он не рассказывал о своем «хобби». Нечего раскрывать перед этим человеком всю подноготную. Игорь, взглянув на меня, кажется, понимает и продолжает: – У меня свой бизнес. Архитектурная фирма. Занимаюсь проектированием зданий, строительством высотных домов по всей стране, а также в Италии.
Мои глаза чуть на лоб не полезли, когда он произнес последнюю фразу. Об Италии он мне ничего не говорил. Испытующе смотрю на него, беззаботно орудующего вилкой, и с трудом сдерживаю свой порыв вызвать Игоря на допрос.
– В самом деле? Архитектурный заканчивали? – Мужчина выглядит весьма заинтересованным, но известие об Италии его, судя по всему, поразило не так сильно, как меня. И откровенно читая его лицо, к слову сказать, серьезное, никакого восхищенного блеска и восторженной зависти в глазах не замечаю. Да кто же ты такой, Владимир? Раз подобные новости тебя не берут. Неужели правда, этот мужчина несет в себе добрые намерения в отношении моей матери?
– Да, и экономический заодно.
– Даже так? – Владимир в легком изумлении приподнимает бровь.
– А чего мелочиться? – шутливым тоном говорит Игорь, накладывая себе в тарелку дополнительную порцию овощного салата – мамин, фирменный, с особым таким, необычным привкусом "свежего леса", наверное, из-за добавленных в него лесных орешков. Неудивительно, что ему понравилось.
– Знаете, я ведь тоже строительный окончил… – сообщает мамин ухажер. Похоже, наши мужчины нашли общий язык. Может, мне удалиться? Коли я тут лишняя.
Мама увлеченно поглядывает на мужчин, то и дело вставляя в разговор свое слово. Потом она рассказывает о том, как они повстречались с Владимиром, как влюбились. Если коротко – а оды сочинять я не намерена, поскольку мне вся эта ситуация, мягко говоря, не в радость, – дело было так: этот мужчина попал с сотрясением чего-то там (не особо вслушивалась, знаю только, что на стройке упал) в больницу, где работает моя мама. В общем-то, это всё. Там они и встретились, полюбили друг друга, по их словам.
Зато теперь я знаю, где пропадала моя мать сутками: выхаживала бедного больного. Нет-нет, я ни в коем случае не бессердечная. Мне, разумеется, жаль, что с ним такое произошло, просто… это говорят за меня эмоции, которые пока я не в силах подавить. Всё как-то слишком быстро и… неожиданно.
Званый ужин подходит к концу, и мы все плавно перемещаемся в холл.
– До свидания. Был рад познакомиться, Игорь, – Владимир пожимает Игорю руку на прощание. – Алекс, – кивает он мне, и я натягиваю вежливую улыбку.
– Взаимно, – говорит Игорь.
– Я тебя провожу. – Мама, схватив с крючка свое пальто, выходит на улицу проводить Владимира.
– Алекс, что-то не так? – с тревогой спрашивает Игорь, взглянув на меня.
– Нет, с чего ты взял? Всё нормально.
– Уверена?
– Абсолютно.
– Допустим, поверил.
– Я правда не хочу сейчас говорить об этом, – с тихим вздохом прислоняюсь к стене и скрещиваю на груди руки.
– Я понял, понял, – с пониманием говорит он. – Поговорим о другом. Ты сегодня остаешься здесь? Нам ведь так и не удалось поговорить с твоей матерью.
– Видимо, остаюсь, – с вялой улыбкой отвечаю я.
– Хорошо, уже поздно. Поговорим с ней завтра. Затягивать с этим не будем.
– Не будем, – повторяю я. – Да и вещи мои у тебя.
В дом, пуская холодный воздух, входит мама.
– Ну как вам он? – осторожно интересуется она, вешая пальто и поправляя прическу.
– Хороший мужик, – отвечает за нас обоих Игорь.
– А тебе как, милая? – с неуверенной улыбкой она смотрит на меня.
Видимо, мне не отвертеться.
– По-моему, тоже, – вру я. Или не вру. Не знаю. Я еще не определилась. Мне нужно подумать.
– Я рада, – и ее глаза тут же наполняются счастьем. Видеть ее такой влюбленной и счастливой мне еще не доводилось. Даже удивительно, как это ей раньше удавалось так ловко скрывать свои чувства? Но как бы там ни было, за нее я рада и искренне надеюсь, что этот Владимир ее не обидит, иначе я не знаю, что с ним сделаю. – Рада, что он вам обоим понравился. Игорь, ты…
– Я уже ухожу, – поспешно вставляет он. – Мне пора.
– Может, останешься? – неожиданно предлагает мама. – Завтра с Алекс поедете вместе в университет. Алекс? – ищет в моих глазах поддержку.
– Ээ… – теряюсь я, но Игорь меня опережает:
– Светлана Алексеевна, прошу меня простить, но я никак не могу остаться. Дома меня ждет работа. Я должен ее окончить в ближайшие сроки.
– Ну, раз так… оставлю вас наедине, – и, одарив нас напоследок теплым взглядом, она поднимается наверх.
– Не вздумай, – решительно начинаю я, когда мы остаемся одни.
– Что? – не понимает Игорь.
– Ты не будешь сегодня работать. Я запрещаю тебе. Тебе нужно выспаться.
– Вот переедешь ко мне, запрещай сколько влезет, – посмеивается он, гладя меня по щеке. – А сейчас, извини, меня ждет работа.
– Игорь, – с нажимом говорю я.
– Алекс, – копирует он мой тон.
– Я серьезно.
– И я серьезно.
Я вздыхаю:
– Ладно. Только смотри, не умри там без сна. Вот перееду к тебе – мало не покажется, будешь строго по часам спать, – пригрозив пальцем, строго говорю я.
– Переезжай, – улыбается он и целует в губы.
– Перееду, даже не сомневайся, – непослушным голосом мямлю я, поплывшая от нежного поцелуя.
– Вот и хорошо. – Игорь, быстро поцеловав меня в щеку, отстраняется и направляется к двери. – До завтра.
– До завтра, – тихо говорю я, прежде чем он закрывает за собой дверь.
Но внезапно я вспоминаю одну существенную деталь и выбегаю на крыльцо.
– Игорь!
Он оборачивается.
– Италия? – скрестив руки, вопросительно вскидываю бровь.
– Да, расскажу как-нибудь потом, – усмехнувшись, обещает он. – А сейчас заходи, простудишься…
