Вячеслав Корнич
Огненный ветер
– Понял, оставляем.
Когда заказ был выполнен, настал черёд торжественной части, и инициатором первого тоста как всегда был Павел:
– Вот ведь как бывает в жизни, ещё сегодня утром я и представить себе не мог, что наша суровая мужская компания украсится такими очаровательными девушками. Вы словно сказочные феи появились перед нашими удивлёнными очами и подарили нам этот незабываемый вечер. Давайте поднимем свои бокалы за приятные неожиданности, наполняющие нашу жизнь удивительным смыслом!
– Павел, какие прекрасные слова! Спасибо вам! – поблагодарила польщённая Марина.
– За вас, милые женщины! – поддержал его Олег.
– А вы давно знакомы со своими друзьями? – чуть позже спросила Анна у Раскатова.
– Да, мы дружим уже много лет ещё с военного училища, – ответил Антон. – Правда, Паша был постарше нас на год, но мы вместе занимались спортом, с него-то всё и началось. А потом мы вместе служили.
– Между вами такие трогательные отношения, чувствуется, что вас многое связывает.
– Вы правы, Аня, нас действительно связывает очень многое.
Тем временем остальные члены компании обсуждали интересующие их вопросы.
– А как вы планируете свой отдых? – спросил Марину Павел.
– Если честно, то хотелось бы поездить с экскурсиями по Ольхону, побродить по окрестностям, ну и поваляться на пляже, если погода позволит. А вы?
– Ох… а нам предстоит протопать пешком по всему этому острову, – вздохнул уже захмелевший Павел, – маршрут определён, цели ясны, задачи понятны, осталось лишь их реализовать.
– Вы что по восточному побережью хотите пройти?! – изумилась Марина. – Да там же одни горы и троп практически нет…
– Пройдём, не в первый раз. Всё будет по полной туристической программе с рюкзаками, палатками и ночёвками у костра, – заверил Олег.
– Жаль, жаль, что придётся так скоро расстаться, – с сожалением произнесла Марина. – Я-то думала, что вы нам составите компанию.
– А может, братцы, действительно, ну его этот туризм! – поддался романтическому настроению Доцевич. – С нашими прекрасными дамами мы точно скучать не будем.
– А на сколько дней вы рассчитываете здесь задержаться? – спросил у женщин Антон.
– Ну, я дней на восемь, десять… не знаю как Аня, – ответила Марина, поглядывая на новую подругу.
– Я так же.
– Вот видишь, Паша, ничего ещё не потеряно, через трое суток мы вернёмся и вновь составим девушкам компанию.
– Уговорил, чертяга! – махнул рукой Павел. – Милые, а вы нас дождётесь?
– А как же, будем ждать с нетерпением, – многообещающе улыбнулась Марина.
В эту минуту в зале зазвучала лирическая мелодия, которая напомнила мужчинам о ещё одной приятной обязанности на отдыхе.
– Аня, вас можно пригласить? – спросил Раскатов.
– Да, конечно.
Как только руки Анны легли ему на плечи, он вдохнул чудесный запах её волос и ощутил непонятную волнующую близость. Опьянённая танцем, Анна чувствовала то же самое, лёгкое головокружение сроднилось с трепетом её сердца, и она уносилась с Антоном куда-то далеко – далеко…
Рядом о чём-то шептались Павел с Мариной, всё настойчивее отдаваясь языку чувственных объятий.
Но песня очень быстро закончилась.
– Спасибо, Антон, – почти прошептала Анна, заглядывая ему в глаза
Раскатов взял женщину за руку и отвёл к столу.
– Скучаешь? – спросил он оставшегося без пары Зорина.
– Вами любуюсь.
– Следующий танец я могу подарить вам, Олег, – предложила ещё не пришедшая в себя Анна.
– С удовольствием, Анна.
Вновь заиграла музыка, и танцевальная площадка пополнилась отдыхающими с соседних столиков.
«Анечка, а ты ведь раскусила меня. У тебя прекрасная интуиция, да и расслабился я что-то сегодня, – подумал Антон. – Хорошая ты, настоящая, даже чем-то напоминаешь Сатену».
Следующая песня заметно ускорила музыкальный ритм, собрав танцующих в круг.
– Эй, хватит сидеть, пойдёмте все танцевать! – призвала импозантная дама разомлевших от спиртного мужчин своей компании.
– Антоха, иди к нам! – крикнул Павел.
На что Раскатов отрицательно махнул рукой, не прерывая своих размышлений.
«Что-то я уже стал уставать от этих пикников и вечеринок, одно радует, что скоро всё закончится, – вздохнул Антон. – Эх, люди, люди, отчего же вы так тянетесь к радостям безумных застолий? Неужели утренние похмелья ничему вас не учат? И радости ли это?.. Так, один самообман… Ладно, завтра мы точно никуда не уйдём. Сначала парни будут отходить от сегодняшнего веселья, затем мы займёмся закупкой продуктов. Да, выйдем только послезавтра. За день дойдём до Хобоя, там и заночуем. Но, скорее всего, первая ночь пройдёт спокойно. Всё решится там, где я и предполагал, во время ночёвки на восточном побережье».
Танцующие люди вновь разбились по парам, уплывая в ностальгическом бризе песни хорошо известной среднему поколению:
Нить в прошлое порву,
И дальше – будь что будет,
Из монотонных будней
Я тихо уплыву.
На маленьком плоту,
Лишь в дом проникнет полночь,
Мир, новых красок полный,
Я, быть может, обрету.
Ну и пусть
Будет нелёгким мой путь,
Тянут ко дну боль и грусть,
Прежних ошибок груз.
Но мой плот,
Свитый из песен и слов,
Всем моим бедам назло,
Вовсе не так уж плох!
Сторонний наблюдатель мог бы принять поведение Анны и Олега за лёгкий флирт, обычно возникающий в танце между мужчиной и женщиной, так могло показаться многим, но только не Антону. Он отчётливо слышал каждое слово их разговора.
– Аня, ты останешься здесь, и будешь дожидаться нашего возвращения, – прошептал на ухо своей партнёрше Олег.
– Может, ты уговоришь ребят, и возьмёте меня с собой?
– Как ты это себе представляешь? Даже пытаться не буду.
– Олег, ты разве не понимаешь?.. Он не тот за кого себя выдаёт. Мы же ничего не знаем о его намерениях.
– Я давно об этом догадываюсь. И что с того?
– Ты же знаешь, я хороший аналитик, и вдвоём надёжнее, та сторона тоже готовится.
– Аня, мы с тобой только внешний фон, ширма, кроме нас есть другое прикрытие, так что не переживай.
В приподнятом настроении ближе к часу ночи они вышли из кафе и направились к дому Мили Петровны. Как бы невзначай Анна оказалась рядом с Раскатовым.
– Антон, вы знаете, ваше путешествие сильно заинтриговало меня, – начала издалека женщина, – романтика походов по природе, таинство ночных костров, всегда привлекали меня… Это же так здорово!
«Какая же ты упорная, Анечка», – про себя отметил Раскатов.
– Да? Для женщины это не совсем обычно, – уже вслух произнёс он.
– Зря вы так… и среди нас много искателей приключений. Лично меня всегда занимало всё необычное и непознанное.
– Анечка, вы наверно в детстве любили читать – Жуля Верна и Фенимора Купера?
– Антон, не смейтесь я же серьёзно! Я хочу напроситься к вам в компанию, не бойтесь за меня я выносливая, обузой не буду.
– Хм… вы знаете, Аня, такое решение созрело у нас уже давно, я даже не стану вспоминать обо всех обидах близких нам людей, не желавших этого, но даже их мы сумели убедить. Извините, Аня, но мы пойдём втроём.
– Я всё поняла.
– Не обижайтесь, мы же скоро вернёмся, а там найдём маршруты где-нибудь в окрестностях и обязательно походим вместе.
– О чём это вы, а? – заинтересовался Павел, услышав обрывок разговора.
– Всё, уже проехали, – успокоил его Раскатов.
Попрощавшись с женщинами, Зорин с Раскатовым отправились спать, а Павел, не оставляя надежды на романтическое свидание, остался с Мариной.
Появился Доцевич только с рассветом и, не раздеваясь, без сил упал на кровать. В тот момент, мирно посапывающий Олег, уже досматривал очередное сновидение. Раскатов же исключительно для видимости пролежал до шести часов, а затем направился к рукомойнику. Приведя себя в порядок, он накинул на шею махровое полотенце и лёгкой трусцой побежал к Байкалу. Остывшая за ночь вода только добавила Антону положительных эмоций. Отплыв метров сто от берега, он будто почувствовав что-то, оглянулся и увидел, как в озеро вошла женщина. Антон развернулся и поплыл ей навстречу.
– Ты с ума сошла! – крикнул он, поравнявшись с Анной.
– Я… я просто хотела… попробовать, – через силу говорила она.
– Давай быстро назад!
На продуваемом ветром берегу Анна задрожала, как осиновый листочек и Антон принялся растирать её тело полотенцем. Когда тело покраснело, он обнял ее, выпуская из себя тепло. Женщина доверчиво прижалась к его груди и затихла.
– От тебя идёт такой жар, – негромко произнесла она, – я уже и согрелась…
– Просто я очень горячий мужчина.
– Да, я успела это заметить…
Антон выпустил её из своих объятий и произнёс:
– Аня, пора идти.
– Пожалуй… пойдём, – почему-то с неохотой ответила она.
Пока Анна одевалась, Антон незаметно наблюдал, как она облачала в одежду своё гибкое тело.
– Какие у вас сегодня планы? – спросила по дороге женщина.
– Планы будут зреть, когда разбужу остальных полуночников, но подозреваю, что сделать это будет нелегко.
– Сочувствую, – улыбнулась она. – А потом?
– Завтра мы уходим, значит, будем запасаться провиантом, и комплектовать рюкзаки.
Во дворе дома они поздоровались с Милей Петровной, руководящей работами по кухне и разошлись по своим комнатам.
– Подъём, спящие души! – крикнул Антон, прикрывая за собой дверь. – А то завтрак проспите.
Со стороны кровати Олега послышалось лёгкое шевеление, и заспанный голос осведомился:
– А когда э-э… завтрак?
– Через сорок минут.
– Тогда я ещё полежу… немного, – успокоился Олег и зевнул.
Доцевич же ответил лишь звучным похрапыванием.
Так и не добудившись Павла, друзья направились в столовую.
– А третий-то где? – с хитринкой в глазах поинтересовалась хозяйка.
– Эх, Миля Петровна, даже не спрашивайте, – вздохнул Раскатов. – Потеряли мы парня на время, потеряли....
– Воздух у нас чистый, надышался, поди?
– Можно и так сказать, – улыбнулся в ответ Олег.
В столовой они буквально столкнулись с Анной и вместе сели за стол, где уже завтракала женщина с маленьким сыном.
– Неужели не удалось разбудить подругу? – спросил Олег.
– А вам? У вас ведь такая же проблема, – в том же тоне ответила Анна.
– И не скоро удастся, – предположил Антон. – Зато мы с Анечкой успели искупаться в Байкале.
– Уже с Анечкой, значит? – удивился Зорин.
– Именно так. Дрыхни дольше, тогда вообще всё пропустишь.
Безобидные шутки лишь подняли настроение собеседников, развеселив даже молодую маму.
– А за продуктами, когда вы собираетесь? – поинтересовалась Анна.
– Как только, так сразу, – нашёлся Зорин.
– Олег, а если серьёзно? – не сдавалась женщина.
– Когда, Антон?
– Сейчас и пойдём, – быстро определился Раскатов.
– Я с вами.
– Кстати, пива прикупить нужно для некоторых товарищей, а то проблем не оберёмся, – напомнил Олег. – Да и я бы не отказался.
После возвращения из магазина друзья нашли Павла в таком же положении.
– Подъём, пиво приехало, разбирай! – нарочито громко крикнул Олег.
– Пиво?.. Это мне сейчас нужней всего, – прохрипел Доцевич, тут же соскочив с кровати, и принялся с жадностью опустошать бутылку.
– Ух, хорошо! – выдохнул он уже с повеселевшими глазами.
Примером друга воспользовался и Зорин.
– За новую жизнь, – объявил он.
– Может быть, лучше за трезвую? – шутливо заметил Антон.
– Э-э, мы этого не утверждали… новая жизнь – не значит трезвая, – уточнил Павел.
– Ты лучше расскажи, как провёл вчера ночь? – с подвохом полюбопытствовал Олег.
– Братцы, скажу я вам… Мариночка такая бесподобная женщина! Даже в поход расхотелось идти.
– Ты эти фокусы брось! – остудил его игривое настроение Раскатов. – Раз договорились должны идти, у тебя ещё будет уйма времени, чтобы насладиться её обществом.
– Ладно, ладно, пошутить нельзя.
– Завтра отбываем в восемь часов, так что сегодня никаких возлияний, – предупредил всех Антон.
– Но пиво-то хоть можно? Антоха, ты совсем деспотом стал в своём Тибете! – возмутился Доцевич.
– Чёрт с вами, в разумных количествах пиво допускается, но учтите, только в разумных.
– А как определить философский смысл разумности… ну, или её меру? – задумался Олег.
– Интуитивно, пока ещё помнишь имя любимой женщины! – хлопнул в ладоши Павел.
– Паша, а если у тебя не одна такая? – проговорил Раскатов, пряча в глазах усмешку.
На несколько минут комната разразилась неподдельным хохотом.
Начало следующего дня отметилось суетой сборов, друзья позволили себе перевести дух, лишь убедившись в готовности своего снаряжения, и только после этого наполненные под завязку рюкзаки переместились к входным дверям. Попрощавшись с новыми знакомыми, они взяли курс на север острова в сторону мыса Хобой. Просёлочная дорога повела их вдоль западного побережья, а чуть позже они свернули в сосновый лес, продолжив свой путь по тропам своих многочисленных предшественников.
– Сосенки-то низкорослые, не сравнить с материковыми, – заметил Павел.
– Чего ты хотел? Постой-ка под такими ветрами, остров ими насквозь продувается особенно осенью и зимой, – рассудил Олег.
Миновав лес, мужчины вышли в степную зону, изрезанную дорогами и туристическими тропами, которые уходили к видневшимся вдалеке холмам.
Когда они остановились на первый привал, Зорин поднял довольно злободневную тему для разговора:
– Знаете, мужики, что больше всего меня бесит в нашем народе?
– И что же? – заинтересовался Павел
– Да свинство, элементарное человеческое свинство! Вокруг такая красота, а люди и здесь норовят нагадить.
– Олежка, о чём ты?! Ведь мы азиаты с раскосыми и жадными очами, как говорил один великий поэт.
– А думать слабо? Человеку же свойственно думать, тем он и отличается от животного, – поддержал Олега Раскатов.
– Думать? А когда нечем! – рубанул воздух рукой Павел – Очнитесь, о какой культуре вы говорите?
– Обидно всё же за наших людей, – с сожалением сказал Олег. – Вот европейцы такого бы себе не позволили, они умеют ценить красоту.
– У нас слишком много красоты и велики её просторы, чего их жалеть, не убудут же. А в Европе каждый природный уголок уже чудо, и этим всё сказано, – резонно заметил Антон.
Да, ты прав, к чуду нормальные люди относятся с благоговейным трепетом, – согласился Зорин.
– Культура, нравственность… А знаете, как тошно и обидно было в Чечне, когда нас с потрохами сдавали высокие начальнички?! – будто от боли прокричал Павел. – Как проститутки, ради паршивых «бабок» и политических интриг! Нам-то на своём веку всякого довелось повидать, но пацанов этих жалко. Им-то во что верить, если жизнь начинают познавать со лжи и предательства? А вы говорите о человеческой культуре. Вот она – вся!
– Всё, Паша, не заводись, – попытался успокоить его Антон, хлопнув по плечу, – хотя ты полностью прав. Но я почему-то уверен, что все будут судимы по заслугам, рано или поздно, поверь, Паша.
– Твоими бы устами, Антон, твоими бы устами…
Следующий привал их ожидал после прохождения первой половины запланированного дневного маршрута.
В обозначенном на карте месте перед друзьями открылась небольшая бухта с резким очертанием береговой линии и узкой полоской песочного пляжа.
– Искупаемся с дорожки и двинем дальше, – предложил Антон, сбрасывая тяжёлый рюкзак.
– Принято, – поддержал его Павел, – за одним и перекусим.
– Да, солнце сегодня палит как в Адлере, – сморщился Олег, вытирая рукой пот с покрасневшего лица.
– Ты же южанин, Олежка, тебе солнце должно заменять всех родственников. Это мы с Антоном дальневосточники обмороженные, к холоду больше привыкшие.
Зная шутливый нрав своего друга, Олег лишь улыбнулся.
Сбросив одежду, мужчины наперегонки побежали к воде, оставляя за собой следы на песке и фонтаны холодных брызг. Потом они перекусили и позволили себе немного понежиться на пляже.
– Следующий привал нужно делать уже у Саган-Хушуна, от него рукой подать до Хобоя, – сказал Олег, рассматривая карту острова.
– На Хобое можно остановиться на ночёвку. Как думаете? – проговорил Антон.
– Есть резон, если к сумеркам на Хобой притопаем, бросим свои косточки там. Какой смысл переться дальше по темноте? – поддержал его Павел, докуривая сигарету.
– Я тоже не против, – сказал Зорин.
Согласовав дальнейший маршрут, они вновь двинулись на север.
Когда мужчины подошли к Саган-Хушуну, солнце уже висело над Приморским хребтом.
– Ну что, братцы, передохнем немного и сделаем последний рывок, – произнёс уставший, но не потерявший бодрости Доцевич.
Тот час же измучившие спины рюкзаки полетели на землю.
– Давайте побродим немного, говорят, здесь места красивые, – предложил Олег.
– Можно и побродить, – согласился Раскатов.
– А как Саган-Хушун ещё называла Марина – «Белый мыс»? Интересно почему? Он же больше на красный похож, – озадаченно произнёс Павел.
– Паша, это красный лишайник, он любит расти на скалах, – проинформировал друга Антон.
Неподалёку от них собиралась группа туристов, прибывших на пассажирском УАЗе.
– Наверно, в Хужир возвращаются, – предположил Олег. – Скорей всего это последняя экскурсия, ночью-то вряд ли кто поедет.
– Похоже, – кивнул Антон.
В тот момент Павел уже направлялся к машине, возле которой толпились люди.
– Здравствуйте! А вы не подскажете, почему мыс называют – «Белым»? – обратился к экскурсантам Доцевич.
– Это он со стороны Байкала выглядит как беломраморный, а с суши вы этого не увидите, – ответил доброжелательный мужчина в очках.
– А-а, понятно. Спасибо за информацию.
– Да не за что. А вы пешком путешествуете?
– Ага, пешком топаем, вот решили грехи молодости с друзьями вспомнить.
– Хорошее дело, а я всё собираюсь да никак не решусь.
– Мы просто сильно захотели.
– Вы правы. Удачи вам!
– И вам счастливо добраться, – ответил Павел.
Когда последние туристы скрылись из видимости, то на какую-то минуту округа замерла в тишине… Но вдруг Саган-Хушун заговорил звуками байкальской природы: шум налетевшего ветра таинственно перекликался с волнами, бьющимися о скалы мыса и с пронзительным криком белых чаек.
Побродив по окрестностям, они оставили на память необыкновенные снимки, а затем продолжили свой путь, двигаясь вдоль Саган-Хушуна.
Остаток дневного маршрута уже проходил через лес. Миновав его, мужчины наконец-то вышли к самой северной точке острова подле изогнувшегося в томной неге величественного мыса Хобой. Уже смеркалось, и друзья поспешили на каменный гребень мыса, напоминавший огромный клык зверя. Перед их взором открылась удивительнейшая панорама сказочных байкальских просторов, где за нескончаемой синевой озерной глади скрывался его северо-восточный берег, а на западной стороне возвышался темнеющий Прибайкальский хребет.
Словно заворожённые они любовались неповторимой красотой, не в силах выразить свои ощущения.
– Да, братцы, ради этого стоило ехать и топать десятки километров, – нарушил молчание Павел.
– А ты ещё вчера упирался, всё с Мариной норовил остаться, – поддел его Олег.
– Ну и Марина здесь не помешала бы…
После этих слов на могучем клыке мыса раздался заразительный мужской смех, уносящийся в пелену сумерек.
– Всё, мужики, пошутили и хватит, – остановил друзей Антон, – ночь на подходе, пора разбивать лагерь.
– Ты прав, пойдём определяться с ночёвкой, – деловито согласился Доцевич и, не мешкая, направился в обратную сторону.
Спустившись в молодой лесок, путники облюбовали ровную площадку со старым костровищем.
– Да уж, с дровишками-то здесь проблема, – разочаровано произнёс Антон, – придётся собирать по всей округе.
– Не дрейфь, палатку поставим и поможем наскрести, – успокоил его Павел, вытряхивая из мешка палаточные принадлежности.
Пока Зорин с Доцевичем занимались установкой палатки, Антон углублялся в лес, подсвечивая себе дорогу фонариком.
Впереди в сотне метров он увидел блеск огня, но когда осмотрелся внимательнее, то обнаружил ещё не одну костровую точку.
«Значит, мы уже не одни. Интересно, когда и на чём приехали наши сопровождающие?»
Просканировав местность, он обнаружил интересующие его группы преследования.
«Да, неожиданные сюрпризы не оставляют нас, – усмехнулся Антон, – ладно, с вами, ребята, разберёмся завтра».
К моменту возращения Раскатова недалеко от костровища успела вырасти палатка, а его друзья в это время с энтузиазмом разбирали провиант.
– Вот всё что нашёл, – отметился Антон, бросая на землю охапку сучьев.
– Не густо, – хмыкнул Олег. – Ты пока разжигай, а мы ещё поищем. Хотя бы тушёнку подогреть.
– Если голоден и так слопаешь, – съязвил Павел.
– Съем, конечно, но всё-таки тёпленькая лучше…
– Убедил, чертяга!
После того как продукты заняли своё место на плащ-палатке, Доцевич с Зориным отправились на поиски дров, а Антон принялся разжигать костёр.
А когда они вернулись подогретая тушёнка уже аппетитно шкварчала жирком, возбуждая голодное воображение истомлённых мужчин. В мгновение ока на импровизированном столе появилась плоская фляжка и не замедлила поделиться своим содержимым с кружками друзей.
– Для крепкого сна, други, – торжественно объявил Павел.
– Ты и без водки, как убитый спать будешь, – резонно заметил Антон.
– Э-э не скажи, Антоха, водка – она душу греет…
После утомительного пути ужин им показался необычайно вкусным. Разомлев от сытой усталости, они всё же просидели около часа возле костра, делясь дневными впечатлениями. А после решили бросить жребий, чтобы распределить часы дежурства.
– Как думаете, по два с половиной часа нормально будет? – спросил Зорин.
– Можно и так… выспимся, – прикинул в уме Павел и затянулся сигаретой.
– Ладно, Пашка, пойдём спать, Антон у нас первый на фишке, – позвал зевающий Олег.
– Антоха, бди добросовестно, чтобы враг не потревожил наш богатырский сон, – успел ещё в шутку проинструктировать Павел.
– Давайте уже, дрыхните.
Зорин с Доцевичем довольно быстро исполнили все свои естественные нужды и забрались в палатку, а Антон вновь отправился на поиски дров.
Какое-то время Олег ещё боролся со сном, пытаясь контролировать ситуацию, но и его сморила усталость, через несколько минут из палатки уже доносился дружный мужской храп.
Поддерживая костёр, Раскатов с интересом наблюдал за огненными искрами, с треском вырывавшимися из пламени и даже нашёл в этом аналогию:
«Словно души стремящиеся в небеса… так же неудержимы и таинственны».
Позже он устроился поверх спального мешка и стал наблюдать за звёздным небом. Величественная картина надземных миров уже не раз обостряла его интуицию, вот и сейчас Антон почувствовал, как тайна будущего приоткрывала свои двери его видению.
Ночь прошла на удивление спокойно, а в половине восьмого их разбудил бодрый голос Павла:
– Подъём, бойцы! Оправить естественные надобности, на зарядку и умываться!
– Да пошёл ты, шутник чёртов, под самое ухо орёшь! – сонно возмутился Олег.
– А иначе вас не добудишься, – нисколько не обиделся Доцевич.
Через сорок минут туристическая группа уже была в полной готовности продолжить свой путь.
Первый этап намеченного маршрута уводил друзей вдоль побережья через северную оконечность острова к восточному берегу. Особо не задерживаясь возле мест туристических паломничеств, они вышли через восточное побережье к обширному пляжу, за которым возвышался горный хребет.
– Всё, привал, мужики! Передохнём немного и поползём наверх, – объявил Антон.
– Привал, так привал, – согласился Павел, скидывая с плеч рюкзак.
– Пошли купаться! – позвал Олег, сбрасывая с себя промокшую от пота одежду.
Уговаривать долго друзей не пришлось и через минуту они уже барахтались в водах Байкала.
– Ух, водичка-то здесь ещё круче! – крикнул из воды Зорин. – Все члены сводит!
А Павел не без иронии заметил:
– Лишь бы главные не обморозить. Но Антохе это уже не грозит.
– Ты думаешь?
– Интуиция, брат, интуиция.
– А-а… Ты как хочешь, но я за ним не поплыву, – сказал Олег.
– Ага, и мне что-то в напряг.
Вначале из воды выскочил Доцевич, а следом за ним и Зорин. Мужчины интенсивно растёрли себя полотенцами и немного погрелись в движении, после чего улеглись на песок, продолжая оживлённо беседовать. А чуть позже появился раскрасневшийся от ледяной ванны Раскатов.
– Слушай, Антон… пока ты плавал, мы с Олежкой немного поспорили, – издалека начал Доцевич. – Рассуди-ка нас бестолковых, какой орган дороже всего мужчине?
– А ваши предпочтения? – с хитринкой во взгляде покосился на них Раскатов.
– Ну, о моём мнении ты догадываешься, наверно… И не надо, Зорин, посмеиваться! Я хоть и не силён в медицине, но представляю, где находится жизненная сила мужчины. А вот Олег утверждает, что без мозгов мужику просто не обойтись.
– Насколько я знаю, мозги находятся в составе головы, а голова это часть тела, но не орган, так что ваш спор не по существу, друзья мои.
– Допустим. А если в принципе рассудить?
– Паша, вот если бы твою мужскую силу соединить с мозгами Олега, то всё остальное тебе было бы без надобности. А мне обморожение не грозит. Ты же это хотел услышать?
– Ну ты даёшь! Как догадался-то?!– глаза Доцевича расширились от удивления.
– У тебя же на лице всё написано.
– Я же говорил тебе, Пашка, что он нас раскусит.
Поначалу признание Антона привело друзей в некоторое замешательство, но потом они дружно расхохотались.
Подсушив одежду, мужчины стали готовиться к самому сложному участку маршрута. Помня о том, что восточное побережье острова большей частью состояло из горных массивов, круто обрывавшихся к озеру, друзья постарались заполнить все свободные ёмкости водой. После осмотра снаряжения они разложили карту и стали изучать дальнейший путь к мысу Ижемей, венцом которого была гора Жима, самая высокая вершина острова.
– Мужики, я слышал от местных, что Жима одно из самых святых и таинственных мест у бурятов, – вдруг вспомнил Олег, – и в прошлом на ней шаманы проводили обряды жертвоприношения.
– Братцы, а может быть и нам что-нибудь пожертвовать духам? – с хитрющей улыбкой предложил Доцевич. – Зорина, например…
– А почему не тебя? – не согласился Олег.
– Нет, меня нельзя, – покачал головой Павел.
– Это почему же, Паша? Вроде комплекцией тебя судьба не обидела.
– Дело не в том… просто одному человеку я пообещал вернуться. А если я не выполню обещания, смогут ли духи острова принять лжеца?
– Если ты Мариночку имеешь в виду, то смогут, Доцевич, ещё как смогут! Эта милая особа ещё вчера забыла о твоей персоне, так что можешь совестью не мучиться.
– Как знать, Зорин, как знать…
– Эй, остроумы, хватит паясничать, пора работать! – одёрнул их Раскатов.
– И то верно, Антоха, топать нам ещё далече, – согласился Павел.
Какое-то время друзья корпели над картой, ориентируя предстоящий маршрут по рассчитанному азимуту, а затем по старому русскому обычаю присели на увесистых рюкзаках.
– Вперёд, бойцы, на Жиму! – вскоре скомандовал Павел, поднимая своих спутников.
– Ну, с Богом, – выдохнул Зорин.
После того как рюкзаки улеглись на плечи мужчин, они по привычке попрыгали, приноравливаясь к нелёгкой ноше, и направились на юг острова.
Уже несколько часов они всё выше и выше забирались в горы, сбивая дыхание, и с ностальгической тоской вспоминали о степных тропах. С каждым метром подъёма их рюкзаки будто наливались свинцовой тяжестью, обжигая лямками плечи путников. А привалы, на которых друзья уже с трудом успевали переводить дыхание и восстанавливать забитые мышцы, становились всё длиннее. Даже разговоры в пути практически прекратились, лишь иногда они обменивались короткими репликами, чтобы уточнить маршрут.
Возле самых подступов к вершине они решились на очередной привал. Сбросив непомерно тяжёлые рюкзаки, мужчины в изнеможении упали на землю. Несколько минут они пролежали без движения, не желая даже разговаривать.
– Как самочувствие, Паша, наследство не поубавилось ещё? – первым нарушил молчание Антон.
– Ты про это? – вздохнул Доцевич, похлопывая по опавшему животу.
– Ну да.
– В норме уже. Но скажу я вам, братцы… такие прогулочки чреваты.
– А в былые годы скакал по горам как резвый архар, – напомнил Олег.
– Э-э, то раньше было, Олежка, а теперь мы уже далеко не пацаны. Молодость, молодость, где же ты?
– А всё-таки, ребята, здорово, что мы собрались вместе, – улыбнулся Раскатов, – когда ещё доведётся…
– Кто спорит, Антоха? Я когда увидел вас, будто в прошлое окунулся, – ответил Доцевич. – Жизнь ведь она такая штука, крутит, вертит нами, а просветов-то мало… А теперь вот оно прошлое рядом со мной.
– И в той жизни, Паша, всякое бывало, – заметил Зорин.
– Да брось ты, Олежка! В нашем прошлом не было ерунды, теперь я это знаю, всякое бывало, не спорю, но худого точно не было.
– Ты прав, Паша, – согласился Раскатов, – ерунды в этой жизни не бывает, а всё что примерили к себе, останется с нами.
Немного поплутав, они всё же вышли к расчётному месту, где должен был находиться пик Жимы.
– Мужики, поглядите! – крикнул Олег, преодолевая одышку. – Камушки сложены в кучи, как на Хобое, наверно, мы где-то рядом.
– Вот она Жима, – указал Антон на белую скалистую шапку, выглядывающую из окружения сосен.
– Да, похоже, что дошли, – облегчённо вздохнул Павел.
Поднявшись на самую вершину, они стали осматривать округу.
– Святые места, что же они таят в себе? – задумчиво произнёс Зорин.
– Дух прошлого, Олег, лишь только его память, – ответил Раскатов.
– В таких местах, ребята, невольно задумываешься о смысле жизни… о вечности.
– Рано тебе, Зорин, думать о вечности, – усмехнулся Павел, – поживи ещё на грешной Земле.
– Да я не только об этом, Паша, я вообще….
– Братцы, мне вот интересно, чем же шаманизм отличается от других религий? – полюбопытствовал Доцевич.
– Решил поменять веру? – поддел его Зорин.
– Не доставай, Олежка, я серьёзно.
Спрятав улыбку, Раскатов окинул взглядом своих товарищей и произнёс:
– Насколько я знаю, шаманизм, как и некоторые религии, признаёт существование трёх миров, только они называются мирами духов: нижний, земной и божественный. Но в нём нет такого понятия как единобожие в отличие от того же христианства, поэтому верящие в духов природы и называются язычниками.
– Да, я тоже читал где-то об этом, – вспомнил Зорин, – а шаманы выступают как посредники между этими мирами, что-то вроде проводников человеческих душ.
– А, значит, все эти жертвоприношения и ритуалы ради того чтобы манипулировать духами? – предположил Павел.
– Скорей, не чтобы манипулировать, а договариваться, – уточнил Зорин.
– Не вижу разницы, – пожал плечами Доцевич.
– Напрасно, Паша, разница есть… ведь люди же не зря относились к духовным мирам с трепетным суеверием, они считали их непостижимыми и всемогущими, но они так же знали, что эти миры могли быть опасными для них, поэтому и задабривали, как могли. А ведь если разобраться, то всё сущее и есть тот самый дух, а мы его неотделимая часть, – попытался пояснить другу Раскатов
– Но тогда я не понимаю, какая религиозная точка зрения справедливей?
– Возможно, правы те и другие. И если предположить, что Бог это коллективный разум, питающийся от бесчисленных миров, то не будет и противоречия.
