Влас Дорошевич
В. А. Гиляровский

– Все это выдумано! Вот и ответ на вопрос.

– Откуда?

 
Тьмы низких истин нам дороже
Нас возвышающий обман.
 

VI

В Художественном театре поставили «На дне». После картин грязи, падения, ужаса, смрада. После этого спокойного:

– У моей жены был любовник, он очень хорошо играл в шашки. После этого скотского:

– Ничего я не хочу, ничего я не желаю. На самом дне дна раздался голос. Заговорил Сатин.

– Человек! Это звучит гордо! Человек – это не ты, не я. Человек – это ты, я, Наполеон, Магомет…

У меня волосы зашевелились при этих словах. Могила раскрылась, и мертвый воскресал передо мной. Мертвый, про которого я думал:

– Трехдневен и уже смердит!

Я никогда не забуду Горькому этих минут восторга, этих минут священного ужаса, этих минут охватившего меня энтузиазма.

По ремеслу своему я должен был написать рецензию.

Я назвал ее:

«Гимн человеку».

Она имела честь быть перепечатанной из «Русского слова» в «Neue Freie Presse».

Горький дал это название следующему своему произведению.

А дня через два, через три мне захотелось, после портрета, увидать оригинал.

Я сказал Гиляровскому: