Владислав Владимирович Сошников
Проект «Сияние». Возвращение Норы
Глава 2
Уже практически стемнело и на небесном куполе высыпали первые яркие звёздочки, когда впереди показался силуэт устремлённой ввысь ракеты, до сих пор украшавшей древнее здание заброшенной стоянки и заправки грузовиков «Рэд Рокет», отчётливо видный на фоне стремительно темнеющего неба.
– Дом, милый дом, – усмехнулась Нора, глядя на облупленные кирпичные стены и покосившиеся ржавые заправочные колонки.
– Да уж, – кивнул я, глянув на Нору. – Я то же когда после убежища в первый раз к посёлку подходил, боялся того, что там увижу. Мне казалось, что от Сенкчуари одни руины остались. Потом смотрю: ан нет – домишки стоят, обшарпанные только малость. Из всех домов только три окончательно развалились, остальные более-менее целы оказались. И наш дом то же уцелел.
– Правда?
– Угу, – кивнул я. – И Косворд до сих пор там.
– Да ладно? Наш домашний робот цел? – удивлённо вскинула брови Нора. – Не может быть… Как же он умудрился тогда спастись, да ещё потом сохраниться? Столько лет прошло…
– Когда прозвучал сигнал ядерной атаки, а мы сломя голову побежали в убежище он самостоятельно спустился в подвал. Заперся там, успел перевести свои энергоблоки в спящий режим и отключился, задав таймер обратного включения на длительное время. Благодаря этим манипуляциям электромагнитный импульс не выжег ему микросхемы и он спокойненько пролежал в глубоком подвале довольно много лет и так же, как мы в убежище, пропустил всё «самое интересное». После включился, вылез наружу да так и остался в нашем доме. Я его там и нашёл, он рад-тараканов гонял по участку.
– Удивительно, – покачала головой Нора не уточнив вопреки ожиданиям насчёт тараканов. – Просто удивительно.
Мы вышли к мосту через реку, на противоположной стороне которого сбоку от дороги высился монумент с табличкой, на которой ещё можно было прочитать полустёртую надпись: «Сенкчуари Хиллз». Когда мы только подходили к мосту, Нора увидела на той стороне реки знакомые силуэты домов, проступавшие из темноты и освещённые огоньками редких лампочек. Она сначала замедлила шаг, а после вообще остановилась, обхватив себя за плечи руками, зябко поёжившись и не отрывая взгляда от единственной улицы, проходящей через поселение насквозь. Представляю, каково ей сейчас! Я чувствовал себя немногим лучше, когда в первый раз после убежища увидел обшарпанные стены домов. Я обнял её, чмокнул в щёку успокаивая и мы зашагали через мост на другую сторону. От центра посёлка с небольшой площади доносилась музыка, слышался многоголосый гул и смех, на ярко освещённом пятачке мелькали силуэты танцующих людей.
– А у вас тут… вернее у нас, – поправилась Нора, – весело я смотрю. Жизнь кипит вовсю.
– Да, народ после трудов праведных отдыхает. Телевидения нет, вот и развлекаются люди по старинке, с танцами.
В этот момент мы как раз приблизились к воротам, обшитым стальными листами, со сторожевыми постами по обе стороны створок. В ворота эти самые и упирался мост на этой стороне реки. В обе стороны от ворот уходил крепкий, достаточно высокий и увитый по верху ржавой колючей проволокой забор с несколькими сторожевыми вышками, охрана на которых была вооружена пулемётами. То, что они в поселении есть на вооружении – моя заслуга.
– О, а вот этого тут раньше не было, – сказала Нора, задрав голову кверху и разглядывая ворота.
Когда мы были ещё на середине моста с одного из постов по нам с Норой скользнул луч прожектора, а стволы пулемётов дёрнулись, поворачиваясь в нашу сторону. Но на посту меня сразу узнали, да и ещё я рукой помахал. Так что когда мы подошли вплотную к воротам, охрана была уже в курсе, кто же это к ним на ночь глядя пожаловал.
– Нейтан! – воскликнули на посту, на том, что был слева от ворот, если с нашей стороны смотреть. – Вернулся, бродяга! А мы уже без тебя тут скучать стали.
– Привет Струджес! Привет парни! – приветствовал я охранников, подходя вплотную. – Как у вас тут, что нового?
– Монтаж ещё одного ветряка как раз сегодня закончили, эвон народ празднует. – ответил один из охранников, Сэмпсон. – Ща сменимся и то же присоединимся!
– Успокойся Гомер, не газуй! Нам ещё час с лишним дежурить, – одёрнул его Струджес, открыв калитку в воротах и пропуская нас внутрь. – Присоединится он…
– Ха, да он пока тут на посту стоит, его Марта уже два часа там с молодыми парнями отплясывает! А может и не только отплясывает, – раздался насмешливый голос одного из охранников, сидящих в пулемётном гнезде наверху. – Извёлся уже поди весь, бедолага!
– Да ты… Да я… Заткнись Полли, не то я сейчас сам тебе пасть заткну! – сорвался на тонкий фальцет Сэмпсон, задетый походу за живое.
–А ну тихо все! – рявкнул Струджес. – Заткнулись оба, я сказал! Вы на службе пока ещё. Смена кончится – брешите сколько влезет. Даже можете подраться, если хотите. А сейчас замолчали.
И обратился к нам:
– Проходите, Нейтан, мадам.
Он с любопытством глянул в сторону Норы, пробежав взглядом по её фигуре, но никаких вопросов задавать не стал, а лишь запер за нами калитку. Сверху на нас с интересом поглядывали пулемётчики, вернее не на нас, а на Нору конечно. Кого это там Нейтан привёл? Что это с ним за красотка в бежевом пальто? Кто она ему? Любопытные, блин… Кто, кто… Жена моя – вот кто!
Впереди всё громче доносились звуки весёлой песни – Линда Картер кажется, многоголосый шум наполнял улицу, то и дело слышались взрывы смеха. У продуктовой лавочки старика Беннета, чьи ставни были сейчас открыты, а вывеска ярко светилась неоновыми огнями кто-то яростно бренчал на гитаре, пытаясь исполнить что-то заковыристое, но получалось это дело у него откровенно хреново. Видимо, гитарист был к тому моменту уже изрядно «под мухой». Мы не стали приближаться к танцующим и веселящимся людям, а сразу свернули на дорожку, ведущую к нашему дому. К нашему счастью, строительный подрядчик, отстроивший в своё время Сенкчуари на материалах не экономил, а сработал на совесть построив добротные, крепкие дома по самым современным на тот момент технологиям. Предполагалось, что район заселят семьи с уровнем достатка выше среднего, ну и старались соответственно. Что бы избежать судебных тяжб и исков в будущем. По этой же причине и цена жилья слегка кусалась, но для тех, кто переехал сюда жить это было малозначительно. Людям, заселившим посёлок в то время заработки позволяли иметь такое жильё. Так же, как и нам с Норой.
И вот стоит он, наш дом перед нами, смотря подслеповатыми стёклами окон. Которые кстати помыть бы совсем не мешало. Хотя, чего привередничать – я когда после убежища сюда добрался, в окнах совсем ни одного стекла не заметил. Это всё потому, что их там вообще не было, а лежали они все, как одно в виде осколков разной величины на полу вперемешку с листвой, нанесённой в дом ветром через оголённые рамы.
Ну а сейчас дом выглядел несколько по иному, чем его запланировали строители. А именно: появились крепкие ставни на окнах, запираемые изнутри, стены до оконных проёмов первого этажа изнутри были заложены мешками с песком, а входная дверь была теперь из стали, на толстенных петлях, снести которую можно было разве что подорвав взрывчаткой. Ну или из гранатомёта шмальнуть, как вариант.
– Ну вот, милая, мы и дома, – тихо сказал я, в то время как Нора разглядывала изменившийся фасад здания.
– Боже, Нейтан, что ты сделал с нашим домом – он похож теперь на Форт Нокс! – шутливо воскликнула она. – Или ты решил буквально воплотить в жизнь пословицу: «мой дом – моя крепость?»
– Ты не поверишь, родная, насколько ты сейчас близка к истине! – вернул я Норе её шутку. – Теперь все жилые дома – такие.
– Открывай уже, а то меня еле ноги держат.
Я шагнул к двери, доставая из кармана на бедре причудливой формы ключ, но меня опередили: изнутри раздалось негромкое гудение, будто за дверью разом работали несколько электромоторов, замок щёлкнул, лязгнув засовом и дверь перед нами распахнулась.
– Сэр, мои датчики уловили движение на лужайке перед домом, а после я узнал ваш голос! – воскликнул Косворд – а это был именно он, наш робот-дворецкий, выносящий на антигрвитационной подушке своё круглое тело нам на встречу. – Но датчики показали два объекта… о, простите, сэр – я хотел сказать двух людей…
С этими словами он увидел Нору, когда я подвинулся, пропуская её в дом. Его круглый электронный «глаз» на тонкой штанге раздвинул диафрагму окуляра, точь-в-точь как глаз человека расширяется от удивления.
– О! Мэм… Миссис Стюарт, вы ли это? – только и смог сделать, как выдавить из себя робот.
– Конечно это она, Косворд, – ответил я за нас обоих, закрывая дверь и снова запирая её на замок. – Не задавай глупых вопросов.
– Не ругай его, Зайка, – сказала Нора, подойдя к застывшему на месте роботу и погладив его по выпуклому, покрытому мелкими вмятинами и царапинами боку. – Как дела, Косворд? Как ты себя чувствуешь?
– Всё в порядке, мэм, благодарю за заботу! Все мои механизмы функционируют в штатном режиме, поломок и неисправностей не выявлено. Если вы интересуетесь состоянием данного жилища, то крыша не протекает, в стенах больше не наблюдается трещин и дыр… особенно после того, как мистер Стюарт заделал их все. Водопровод функционирует исправно, правда отопление не работает… но ведь ещё не сезон, не так ли? Или сезон…
– Какой водопровод, какое отопление, что ты несёшь, – устало прервал я робота, войдя в прихожую. – Трубы давно сгнили. Я воду из скважины домой таскаю. Вот юморист – водопровод у него цел! Как выдаст что-нибудь – хоть стой, хоть падай!
Я помог Норе снять пальто и присев стянул сапог сначала с одной её ножки, затем с другой. Потом обул её в маленькие парусиновые тапочки, которые берёг сам не знаю зачем. Вот берёг – и всё тут. Наверное, что-то чувствовал…
Затем я бегом спустился в подвал, щёлкнул рубильником на распределительном щитке и в доме весёлым, вносящим оживление светом зажглись электрические лампочки на стенах и потолке. А что же, община ныне вроде бы как процветает, уж на электричестве можно не экономить. Особенно после того, как пилоты Братства приволокли сюда на винтокрыле, подцепив тросами к брюху летающей машины мини-реактор. Запаса энергии в нём хватит, что бы питать поселение такого размера, как Сенкчуари лет этак двести или даже чуть дольше. Какими путями и с какими усилиями он, реактор этот самый мне достался, это отдельная история. Под него выкопали и забетонировали специальный бункер, поставив сверху сваренную из толстых железных листов будку, в которой находился терминал контроля и управления. Второй такой же терминал – дублирующий, располагался в здании городского арсенала на южной оконечности городка.
А на кой тогда вам ветряки, спросите вы? А я вам отвечу: а зачем надеяться на один только реактор? К тому же мы собираемся в ближайшем будущем запитать электричеством все близлежащие фермы. А их не много – не мало, а целых десять штук в окрестностях наберётся, и которые мы вроде бы как обязались защищать от всякого рода агрессии извне. А они нас кормят взамен, самогонкой поят и выказывают всякого рода расположение. А дадим мы им электроэнергию в изобилии, так они нам вообще по гроб жизни обязаны будут и станут нас от радости в попу целовать и на руках носить. Ну до этого, в попу целовать в смысле, может и не дойдёт конечно, никто же не настаивает. Но суть ясна я думаю. Вот на все эти далеко идущие планы нашего реактора уже не хватит, и строим поэтому ветряки, и ставим на холмах вокруг, запитывая их в единую сеть. А потом уже потянем кабели к фермам. К двум уже ради эксперимента протянули – те рады по самое не могу.
Сами кабели не проблема – на железнодорожных путях в миле от нас навсегда застрял сошедший с рельсов товарный состав. Сойти то он сошёл, но не опрокинулся. Хорошо так застрял, прямо на выходе из туннеля. Тепловоз наружу торчит практически целиком, от сцепки отстегнулся, колёса в земле утонули, проржавел весь напрочь, а вот вагончики-то все внутри тоннеля в тепле и сухости остались. Ну, насчёт тепла я конечно загнул малость, а так – да, сухо в тоннеле, сырость не скапливается, сквозняком продувает. Мы оттуда уже о-очень много полезного унесли, включая стальные листы со стенок вагонов, всё в дело идёт. Так вот, в двух железных вагончиках кабели, смотанные в бухты и везли. Там они сейчас и лежат, своего часа дожидаются. Стырить их некому, потому как во всей округе мы одни – самое крупное поселение с какой-никакой инфраструктурой. У нас и станки есть работающие, и люди в технике разбирающиеся. Так что всё будет о-кей.
– Но сэр, я явно слышал прошлой ночью шум в трубах и на кухне вода капала из крана! – вроде как возмутился робот, вернее изобразил возмущение.
– Косворд, успокойся, – вздохнул я, поднимаясь из подвала и вытирая руки. – Вода из крана капала, потому что я накануне ухода бак на чердаке под завязку залил, давление увеличилось, а прокладка в кране старая, менять пора. Вот и капает слегка. Понял?
–Да сэр, – произнесла наша домашняя железяка, развернувшись и удаляясь вглубь дома. – Если я вам понадоблюсь – зовите, я буду у себя.
Я ничего ему не ответил. А как отвечать, если мягкие руки любимой крепко обняли тебя сзади, упругие округлости грудей упёрлись в спину – я аж через плотную ткань почувствовал, а влажные губы жарким дыханием шепчут в ухо слова любви и ласки? Вжикнула застёжкой «молния» моего комбинезона, уезжая вниз, и ловкие пальчики уже пробрались в самое укромное место, чуть сжав то, что в этом самом месте обычно находится. Не до боли, нет, но до той сладкой истомы, от которой мгновенно перехватило дыхание, а содержимое укромного места быстро перестало умещаться в Нориной руке, поперев ввысь и вширь. Я повернулся к Норе лицом, найдя её губы своими и мы с ней слились в долгом и страстном поцелуе. А потом… Потом я подхватил жену на руки и понёс наверх, где в коридоре по оставленным на полу элементам одежды можно было проследить весь наш недолгий путь до спальни, перед закрытой дверью которой все следы обрывались.
Утро, наше счастливое с Норой утро началось – чего впрочем стоило ожидать, с того, что Косворд в своей традиционно бесцеремонной манере распахнул настежь дверь в нашу спальню и огласил на всю комнату:
– С добрым утром, сэр! С добрым утром, миссис Нора! Пора вставать! Дальнейшее пребывание в состоянии сна может пагубно отразиться на состоянии ваших организмов!
– М-м-м… Проклятый робот, всё удовольствие испортил! – промычал я, зарываясь лицом в подушку. Потом поднял голову и посмотрел счастливо улыбнувшись на лежавшую рядом прелестную головку с растрёпанными волосами, разметавшимися по подушке. Нора то же проснулась, но лежала с закрытыми глазами нежась под одеялом.
– Сэр, моя программа симуляции эмоциональных реакций определяет слова «проклятый робот» как обидные в контексте человеческих эмоций. Что в свою очередь даёт мне право обидеться на вас, сэр, и какое-то время не общаться с вами и не выполнять ваших указаний. Анализ показал, что время, допустимое на проявление обиды составляет два часа, сорок две минуты и тринадцать секунд. Посему я удаляюсь и пока займусь хозяйственными делами, сэр. И «обиженный» робот развернулся в дверях, заскользив по коридору к лестнице, ведущей вниз, на первый этаж.
– Косворд, не обижайся на него! – крикнула вдогонку ему Нора. Потом потянулась с наслаждением, выгибаясь словно кошка, и откинув одеяло спустила на пол босые ступни, нащупывая ими валявшиеся где-то рядом с кроватью тапочки. Встала во весь рост, кстати не такой уж и маленький для женщины – пять футов и семь дюймов. Потянулась ещё раз сладко зевнув, и подошла к окну, где сквозь закрытые ставни к нам в спальню робко пробивался узкий солнечный луч. Потянув щеколду, Нора распахнула ставни и комнату мгновенно залило мягким утренним светом, по стенам заплясали яркие блики, а стоявшую напротив окна обнажённую женскую фигуру окутал сияющий ореол, будто ангела, явившегося во плоти. Она стояла у окна подставив лицо солнечному свету, а я наслаждался полным ощущением счастья впервые за столь долгое время, любуясь ею, на данный момент сзади. Благо было на что полюбоваться, да ещё как! Нора была довольно высокой, стройной, но не худощавой. С юных лет она вполне серьёзно занималась велоспортом, в колледже состояла в женской команде велосипедисток и даже участвовала в соревнованиях за Кубок Штата. Но профессионально заниматься этим не стала, посвятив большую часть своего внимания получению высшего образования, да ещё к тому времени мы с ней успели пожениться. А учась на последнем курсе, она уже носила под сердцем Шона. Результатом её личных усилий стал диплом юриста, а через два с половиной месяца появился на свет маленький горластый результат наших с ней совместных усилий. Потом мы переехали сюда, в Сенкчуари, Нора сидела с Шоном, я работал… Так, что-то я отвлёкся. Итак, не став прославленной велосипедисткой, Нора тем не менее спорт совсем не забросила, даже после родов крутя педали велотренажера дома перед телевизором, пока крошка Шон мирно посапывал в своей кроватке или играл в игрушки в манеже. Ещё она любила вращать обруч вокруг талии, могла делать это сколько угодно долго и результаты этих занятий теперь вот, как говорится, налицо. Сложена она пропорционально, не длинноногая, как те фотомодели, бывшие столь популярными перед войной. Но для меня это скорее плюс, чем минус, мне всегда женщины с такими фигурами нравились. Ноги прямые, крепкие, но мышцы не рельефные, а сглаженные, округлые. Такие ноги – просто глаз не отвести, а если ещё в мини да кружевных чулках и туфлях на высоком каблуке!.. Талия узкая (вот он, обруч-то!), бёдра неширокие и попа круглая, без ямочек по бокам ягодиц, так портящих обычно силуэт женских прелестей. Ну, с моей точки зрения портящих, а так может кому и нравится, я не знаю. Прибавим сюда красивые руки с небольшими, аккуратными кистями и изящными пальчиками со всегда ухоженными ногтями, круглые, почти не потерявшие формы после родов груди с маленькими, стоящими торчком коричневыми сосочками, красивые плечи и шею, державшую весьма привлекательную головку – и вот она, моя Нора! Стоит голая прямо в окне и ей абсолютно плевать на то, что какой-нибудь местный раздолбай пройдёт сейчас мимо нашего дома, случайно увидит её, обалдеет, а после будет рассказывать пуская слюни за рюмкой виски своим дружкам, как ему несказанно повезло увидеть голые сиськи самой миссис Стюарт. А мне, если честно сказать, плевать – пускай завидуют!
– Зайка, а у нас душ работает? Сполоснуться очень хочется, – прервала мои созерцательные упражнения супруга, отвернувшись от окна и подойдя обратно к кровати.
Подошла, села на краешек и потрепала меня рукой по коротко стриженным волосам.
– Вставай давай, соня, а то вон глазки какие счастливые, не проснутся всё никак. Жену купать пора.
– Это я сейчас, это я мигом, – сказал я, рывком отбросив одеяло и вставая на ноги. – Пять минут – и всё будет, горячая вода в любом количестве, душистое мыло и чистые полотенца!
– Ой-ой, гляньте на него, – засмеялась Нора. – Прикройся хоть, Аполлон, вдруг придёт кто. Я дверь открывать не пойду.
– Во-первых как придёт, так и уйдёт, – ответил я, тем не менее ища глазами, куда же запропастились мои трусы, – у меня… то есть у нас сегодня законный выходной, никого не принимаем. А во-вторых – тебе значит вот так вот, – я окинул её фигуру взглядом сверху до низу, – по дому шляться можно и в окне прелестями сверкать на виду у всей улицы, а я только вскочил – и уже одевайся!? Ну что за жизнь, – скорчил я притворно обиженную гримасу, – один будит ни свет, ни заря, поспать не даёт, а вторая, сама вся голая, строит меня с первого, можно сказать дня совместной жизни!
– Что-то не устраивает, мистер? – спросила, изогнув дугой бровь Нора. При этом игриво улыбнувшись и как бы невзначай широким движением перекинув ногу за ногу и откинувшись на локтях назад.
– Нет, нет, всё в порядке, уже бегу, моя госпожа! – комично кланяясь и пятясь задом к двери ответил я. – Всё будет сию минуту исполнено!
– То-то же!
Ох и наигрались же мы с ней в своё время в «раба и госпожу» и наоборот! Так… это к делу не относится! Пойду воду греть.
Пока Нора плескалась в душе, напевая что-то – за шумом воды слов было не разобрать, я решил, что пора нам с ней немного перекусить и отправился вниз на кухню, нарядившись в трусы, линялую от бесконечного множества стирок футболку, в которой я обычно дома хожу и старые тапочки на босу ногу. Шлёпая стоптанными задниками и почёсывая задницу – как и положено любому уважающему себя «мачо», я протопал на кухню по направлению к электрической плите. Да-да друзья мои, смею вам доложить, что в нашем набирающем силу анклаве люди у себя дома вполне могут позволить себе расходовать электроэнергию на такое нехитрое, но жизненно важно дело, как приготовление пищи. Чего не встретишь и в более богатых и многочисленных анклавах к примеру. В том же Даймонд Сити например люди в большинстве своём жрать готовят на обычных очагах с металлическими треногами, куда подвешивают котёл, и на специальных решётках-жаровнях наподобие старых сеток для барбекю, только из более толстых прутьев, что бы долго не прогорали. И делается всё это как правило возле дома под навесом, обитом жестью. Этакая противопожарная безопасность, так сказать. Мэрия Даймонд Сити решением множества голосов в совете постановила однажды после очередного пожара, спалившего дотла целую улицу, что все постоянно проживающие граждане анклава обязаны обустроить возле своих жилищ специально отведённые места для приготовления пищи. С тем, что бы максимально обезопасить свои дома, а паче дома ни в чём не повинных соседей от возможных возгораний. Вот и кашеварят теперь друг у друга на виду, считай под открытым небом, заполняя улицы запахами всевозможного жареного-пареного. И каждый в курсе того, чем сегодня обедает, а иногда даже ещё и ужинает его сосед, ха-ха. А что делать?
Справедливости ради стоит сказать, что нынешним жителям Сенкчуари то же приходилось топить самодельные печи на свой страх и риск и складывать очаги из камней около дома, пока я в результате своего отчаянного, а порой просто граничащего с безумием забега по радиоактивным пустошам и развалинам Бостона не оказался в рядах Братства Стали в роли агента, работающего под прикрытием. Вдобавок к этому мне несколько раз удалось в ходе моих поисков пропавшего сына попутно оказать Братству услуги, значение которых очень трудно было переоценить. Но основным было то, как мы с Кейт, моей тогдашней напарницей, о которой разговор пойдёт отдельный сыграли одну из ключевых ролей в разгроме пресловутого Института. Тем самым я оказался на высоте в глазах всей офицерской верхушки бостонского отделения Братства, а коммандер Макстон произвёл меня в звание рыцаря со всеми вытекающими из этого звания преференциями, положенными, ну или доступными теперь мне по должности.
Не стану кривить душой говоря, что выбивая в Братстве разрешение забрать себе мини-реактор и договориваясь о его доставке в поселение я заботился о благе живущих в нём тогда граждан. Нет, о них я думал лишь отчасти, да и то – самой малой части. Я заботился в первую очередь о себе и о том, что бы иметь хорошую, благоустроенную и достаточно защищённую базу подальше от любопытных и алчных глаз. Что бы у меня был дом, в который хотелось возвращаться после моих, в силу освоенной профессии ставших регулярными скитаний по пустошам и что бы дом этот содержал в себе как минимум весь набор так называемых благ цивилизации, доступных в настоящее время. Ну, понятное дело, доступных теперь не везде и не каждому. Да и жило-то на тот момент в Сенкчуари от силы человек двадцать, по-моему. Новое поселение на старом месте тогда только-только набирало силу, сразу взяв направление на возрождение и развитие добровольческих сил самообороны. Благо по округе разбросано достаточно много фермерских хозяйств, с которыми сразу взялись налаживать взаимовыгодные контакты. Но тут мы сразу столкнулись с некоторыми трудностями, решать которые пришлось в первую очередь, причём самым радикальным образом.
Как мы, новые поселенцы Сенкчуари узнали в ходе нашего общения с тогдашними главами окрестных ферм, большинство фермеров платили дань одной и той же крупной банде рейдеров, с некоторых пор засевшей на заброшенных военных складах в местечке, называемом местными Склады Александрии. Подчинившая и вобравшая в себя несколько более мелких группировок и завязавшая с кочевой жизнью банда справедливо рассудила, что доить фермеров в обмен на защиту намного выгодней, чем просто их грабить и разорять. Какое мудрое решение! Какой гениальный ход мыслей! А от кого же они, эти бандиты-интеллектуалы собрались сельских тружеников защищать, как вы думаете? Правильно – от себя. Процесс взятия под «крышу» прошёл не сказать, что б сильно гладко – пару хозяйств рейдерам пришлось таки вырезать и спалить дотла – в назидание другим непокорным. Забрали лишь женщин и девушек к себе в логово для забавы, а потом, как поднадоедят для продажи в рабство или же вовсе – в канаву с проломленной головой и отрезанным частями тела. Но остальные фермеры, устрашённые показательными расправами покорились новым хозяевам достаточно быстро. Прокатило у отморозков с Пустоши подобное дело лишь потому, что в главари к ним затесался бывший торговец оружием. Хитрый, ушлый и жестокий засранец, однажды нагло кинувший крупного заказчика и в придачу к этому ещё спалившийся на том, что организовал заказное убийство двух конкурентов, таких же торговцев, как и он сам. Нанятый им киллер, совершенно левый и никому не известный чел родом аж из-под Вашингтона, руины которого и земли вокруг в настоящее время называются The Washington Wasteland – «Столичная Пустошь», не будь дураком – взял после того, как ему заплатили аванс за предстоящую ликвидацию, да и стукнул приговорённым к смерти торговцам о том, кто именно заказчик убийства, сдав того с потрохами. За умеренную плату, разумеется. После этого незадачливому устранителю конкурентов ничего не оставалось, как податься в бега, прихватив с собой горстку верных ему людей, да ещё целую гору оружия и боеприпасов в придачу. Не пропадать же добру! Как, когда и где он умудрился снюхаться с дикими беспредельщиками с пустошей, да ещё подчинить их себе и сколотить серьёзную банду, державшую в страхе всю округу, история умалчивает. Только разбираться со всем этим безобразием пришлось мне и горстке минитменов Престоном Гарви, к тому моменту переехавших вместе с семьями в Сенкчуари и начавших потихоньку его обживать. Ну, как разбираться: нашей основной функцией на то время была разведка – что, где, сколько… А после я отправил запрос в форпост Братства Стали, который базировался тогда, как впрочем базируется и поныне на территории бывшего Бостонского аэропорта. Так мол и так, под самым боком считай крупная банда окопалась. Да, беспределят, фермеров обижают и жить не дают, да и просто в том районе досаждают своим присутствием. К тому же заняли стратегически важный объект, который по данным Братства проходит как склад длительного хранения, принадлежавший в прошлом Военному Ведомству США. И всё, маховик военной машины завертелся, стремительно набирая обороты! После того, как наши разведданные подтвердились съёмками с воздуха, было отдан приказ о захвате и взятии под контроль указанной территории. На двух винтокрылах в нужный квадрат местности вылетели два отделения штурмовиков в силовой броне и с тяжёлым вооружением. Нашей же задачей было не дать разбежаться по округе разным недобиткам, ускользнувшим из железного кулака Братства. Подробно описывать операцию по уничтожению банды нет смысла. Всем известно, как действует Братство Стали в подобных случаях: сначала наносится массированный удар с воздуха, а проще сказать – летаем кругами и расстреливаем всё подряд из миниганов. После следует высадка десанта, в первых рядах шагают парни в силовой броне, словно ходячие танки, тут и там мелькают огненные росчерки гатлинг-лазеров, сметающих всё на своём пути, отовсюду слышны вопли раненых и умирающих… Рутинная в общем работа.
Так же было и в тот раз. После зачистки и сбора трофеев нам, минитменам, отошла значительная часть стрелковки, изъятой из запасов банды и очень много боеприпасов. Хотя вот их-то как раз слишком много никогда не бывает. Теперь можно было всерьёз браться за создание серьёзной организации, что мы и сделали тогда, усилив уже существующих минитменов трофейным оружием и амуницией и объявив набор добровольцев в наши ряды. Народ к нам потянулся, молодёжь с ферм захотела становиться минитменами, что бы иметь возможность с оружием в руках защищать родные дома и свои семьи, чувствуя за спиной мощную поддержку. Старшие отнеслись к таким начинаниям с пониманием, ведь от инициативы и ответственности каждого зависело благополучие и безопасность в будущем всех вместе взятых. Поди всё лучше, чтобы часть людей с ферм числилась в рядах минитменов и по первому зову подрывалось на помощь нуждающимся, чем жить как раньше, когда каждый сам по себе. Зато ходить под рейдерской «крышей» и каждый день трястись за собственную жизнь и жизнь своих родных, никогда не зная наверняка, когда, в именно какой момент какому-нибудь отморозку окончательно сорвёт крышу и он решит «немножко пошалить», наведовавшись к вам и вашими близкими.
Я же, свалив все заботы, связанные с набирающим силу движением минитменов на Престона с компанией – пускай у них голова болит, занялся розыском пропавших людей договорившись с Ником Валентайном, детективом-синтом из Даймонд Сити о совместной работе. Попутно я собирал различные данные для Братства во время своих регулярных скитаний по пустошам. Порой мне приходится выполнять прямые задания, связанные с теми или иными объектами, попавшими в список интересов Братства, и вот тогда я могу уходить из Сенкчуари надолго и пропадать неделями, а то и месяцами. А сейчас со мной Нора… и как быть? Работу я бросить не могу, слишком многое связывает меня с минитменами и Братством Стали, что бы взять и разорвать разом все отношения в попытке устроить свою личную жизнь и создать милое семейное гнёздышко. Да и Нора не такая, я точно знаю. Она скорее мне опять в напарницы набьётся и отправится вместе со мной бродить по Пустоши, чем останется дома и будет изображать из себя примерную домохозяйку. Да, скорее всего так и будет. Нет, что-то в ней сильно изменилось… Так я рассуждал, попутно предаваясь воспоминаниям наших ночных утех, а руки сами нарезали бекон, раскладывали вмиг начинавшие шкворчать на раскалённой сковороде полоски, кололи и выливали туда же куриные яйца.