Владимир Поселягин
Дитё

С той стороны стены кто-то закопошился. Очень захотелось «подарить» «любопытному» гранату, но сдержался – амбар, к сожалению, не бревенчатый, такого надругательства может и не выдержать.

Крутя плечом, стараясь разработать руку, подхватил ППШ и пару запасных дисков, найденных на местах боёв и с трудом протащенных мимо бдительной охраны, и устроился у замаскированной бойницы. Осторожно сдвинув заслонку и взяв лежащий рядом артиллерийский бинокль, я принялся изучать обстановку.

На краю городка начал собираться народ, их сдерживали четверо одетых в форму милиции. Даже это предусмотрели гады!

Заметив в стороне движение, навел бинокль туда и обнаружил нескольких человек в сером, подбирающихся к амбару.

«Ну-ну, нате, держите!»

Пистолет-пулемет затрясся у меня в руках, причиняя неимоверную боль повреждённому плечу. Расстреляв группу, я откатился в сторону, сменил диск на полный и опять занялся наблюдением.

Вдруг со стороны магазина с чердака одного из домов ударил пулемет, по звуку – ПКМ. Похоже, в бой вступила моя тайная охрана. Ненадолго – через несколько секунд в чердак ударила граната из гранатомёта.

– Ур-роды! – зло выдохнул я, глядя на разгорающийся дом. Подхватив ППШ, подполз к другой бойнице, откинул заслонку и открыл огонь уже по другой группе. Но если в прошлой раз от меня автоматной очереди почти в упор не ждали, то в этот раз удалось уложить только двоих, остальные прыснули в стороны и залегли за укрытиями.

Услышав стук и явно предупреждающий крик, откатился в сторону и, открыв рот, зажмурился. Повезло – граната упала на скат крыши у самой бойницы, а не влетела вовнутрь, иначе бы меня можно было взять тепленьким.

Пора было уходить. Отшвырнув автомат в сторону – слишком тяжёлый, особенно с учётом ушибленного плеча – я поджёг и выбросил наружу оставшиеся дымшашки.

Сняв со стены подвесную систему с роликом, нацепил её на себя, после чего осторожно выбрался на козырёк на дальнем от посёлка торце амбара. Накинув ролик на стальную проволоку, протянутую аж на ту сторону пруда, на мгновение замер, а потом решительно оттолкнулся ногами и заскользил подальше от обнаглевших англичан.

Увы, в своё время достать проволоку нужной длины не удалось, так что трасса состояла из четырёх сращенных кусков. И, как показали испытания, на месте стыков можно было запросто слететь. Правда, раз на раз не приходился, так что предсказать, где сработает закон подлости, не представлялось возможным.

«Только не как тогда! Только не как тогда!.. – билась в голове мысль. – Только…»

Первое соединение прошло нормально. Второе. На третьем меня тряхнуло сильнее, но не скинуло. Повезло.

Когда внизу вода сменилась песком, я отстегнулся и кубарем покатился по берегу, гася скорость. Вскочив, обернулся к преследователям, оставшимся на той стороне довольно приличного – двести на триста метров – пруда. Диверсанты, сообразив, что добыча вот-вот уйдёт, уже начали спринтерский забег вокруг водоема. Так что мне ничего не оставалось, как самому рвануть стометровку к опушке. Зигзагами. На всякий случай.

Пробежав мимо столба, к которому была привязана проволока, я обернулся на шум двигателя. Увиденное прибавило сил – на перехват летел милицейский «уазик». Хотя летел – это сильно сказано: по целине особо не разгонишься. Но всё равно пришлось наддать.

В итоге к растущим на опушке кустам я успел первым и тут же ушёл вправо, все дальше углубляясь в лес. Теперь шансы британцев поймать меня приблизились к нулю. В зеленке я царь и бог. Можно было снизить темп и подумать.

Вообще, ситуация сложилась крайне странная. Противник действовал по плану, явно сляпанному кое-как, на коленке. Почему? Что такого произошло в большом мире, что они решились на такое?

Остановившись, я вслушался в лес. Судя по звукам, преследователи развернулись в цепь и углубились в чащу. Ну-ну, удачных им поисков. Как гласит старый армейский принцип, не нужно, чтобы они что-нибудь нашли, нужно, чтобы за…лись. А пока джентльмены упорно стремятся к указанному состоянию, можно и навестить одну из заготовленных на подобный случай нычек.

Мой ближайший схрон находился в Михайловке, лесной деревушке на пять домов. В одном из сараев бабы Мани, которой я время от времени помогал за это по дому. Дорога туда заняла почти два часа – пришлось делать крюк, обходя болото. В деревне все было как обычно – редко гавкали собаки, кудахтали куры, где-то визжала свинья… В общем, чужие тут точно не появлялись. Но на всякий случай светиться не стал. Тихо пробрался вдоль околицы к сараю, открыл одну створку дверей, проскользнул внутрь. Скинув брезент, выкатил мопед – старенький, но еще годный на многие подвиги во славу меня. Взобравшись под крышу, отвязал от стропил рюкзак с НЗ. Спустившись, завел своего железного коня и, подождав, когда он прогреется, дал газу.

Подвернувшийся случай я хотел использовать на все сто процентов, а то нельзя, это нельзя… Любую просьбу оформлять рапортом, чёрт знает сколько ждать решения и в итоге получать… н-да. Попросился съездить летом в Сочи – месяц тянули, а потом отказали. Мои лазанья по здешним лесам – якобы одиночные, но за каждым кустом то охотники, то грибники. И все – с армейской выправкой. Надоело! Поэтому сейчас о возвращении и речь не шла: нет уж! Не умеют по-хорошему – получат как всегда.

О диверсантах даже не думал: судя по появившимся в небе вертолётам, им сейчас не до ловли. Самим бы ноги унести. Так что, выбравшись в конце концов на шоссе, я нагло доехал до ближайшей станции, где закатил мопед в подошедшую электричку: погуляю пару месяцев и вернусь. Может, к тому времени мои кураторы чуток поумнеют.

Не забыть бы только сообщить Селиванову, что со мной все в порядке.

Селиванов – старший куратор. Именно он курирует все мои контакты и охрану. Убитый мной полковник отвечал только за связь, то есть передавал все, что я хочу и что хотят от меня.

Вышел я на следующей станции и первым делом отправился на автозаправку, благо её было видно с платформы. Залил бак и канистру, немного подумал и направился в сторону Ленинграда, ориентируясь по дорожным указателям. Настроение было превосходное, усталость не чувствовалась, так что вся ночь прошла в дороге.

Утро застало меня уже на окраине Северной Пальмиры. Переулками и дворами, стараясь не выезжать на улицы, я добрался до авторынка и, когда он открылся, поставил мопед в ряд к мотоциклам и стал деловито прохаживаться рядом. Мол, отец сейчас подойдёт.

Не прошло и часа, как мой верный «железный конь» ушёл за восемьдесят рублей. Можно было и подороже, но ждать не хотелось. И, опять же, сам процесс… Пришлось разыграть целое представление, типа: «Я продать не могу, пока отец не придет» и «Ну ладно, черти, уговорили». Два парня лет по четырнадцать и женщина с ними увели мопед, а я, сунув деньги в карман, быстро затерялся в толпе, стараясь уйти от возможных свидетелей.

Теперь можно было заняться машиной. Поправив лямки рюкзака, пошел смотреть, что продают. «Жигули», «москвичи», «запоры»… Ни одного «уазика». Что, впрочем, было вполне предсказуемо – во-первых, кому он нужен в городе, а во-вторых, слишком уж прожорливый. Мелькнула мысль выбрать лучшее из имеющегося, но тут судьба улыбнулась в очередной раз: на рынок въехал «ЛуАЗ» и неторопливо направился в конец ряда. Подтянув лямки, я побежал наперерез, пока его не перехватили.

Успел. Постучав, влез на пассажирское сиденье и ринулся в атаку:

– День добрый, хозяин, почем машина?

– А тебе-то какое дело, парень? Неужто купить хочешь?

– Хочу. Правда, платить папа будет, но машина моя станет, на рыбалку я буду ездить.

– Ну-ну, и кто уже у нас папа? А?

– Председатель колхоза-миллионщика, вот так-то!

Тут открылась водительская дверь, и в проеме показалась усатая харя, которая с места спросила:

– Почем?

– Четыре тысячи! Машина в идеаль… – повернулся к нему хозяин вездехода, но усатая харя его прервала:

– Я вижу, в каком она состоянии. Беру!

Это очень не понравилось мне, и я сказал харе:

– Извините, товарищ, но эту машину купил мой отец. За пять тысяч, – потом посмотрел на водителя, добавив с нажимом: – Ведь так?

– Да-да, мы уже договорились! – ответил хозяин после небольшого колебания.

– Эх, ну ладно! – махнула рукой харя и, хлопнув дверью уже моей машины, удалилась.

– Ну и где твой отец? – сразу насел бывший хозяин. Ответив, что отец ждет меня на выезде из города, попросил подкинуть за пост ГАИ и забрать деньги за машину. Понятливо хмыкнув, мужик порулил к выезду с рынка.

За постом хозяин помрачнел и принялся опасливо крутить головой во все стороны. Пришлось срочно просить его притормозить у ближайшей автобусной остановки, на которой ожидали несколько человек.

– Ну и где же твой отец?! – озадаченно спросил мужик, заглушив двигатель.

– Да нет его здесь, дядь Степ, дома он остался, но деньги дал, – достав из кармана заранее приготовленную пачку купюр, я отдал её хозяину и добавил: – Домой на автобусе уедете, а я уж тут сам. Спасибо.

– Эх, а если бы я был каким душегубцем, а?

– Получили бы пулю в живот.

Не отрываясь от пересчёта денег, Степан покосился на пистолет. Судя по выражению лица, оружие не произвело на него никакого впечатления.

– Я так понял, твой отец ничего не знает о твоей поездке? Взял деньги, пистолет и сам поехал, ведь так?

– Ну, примерно так. Машина с учета снята?

– Да, снята, пользуйся. Мне ведь сын новенькую «десятку» подарил! – похвастался мужик, закончив пересчёт. – Они только начали сходить с конвейера. Ох, хороша машина! Сказка!

– Дядь Степ, напомните, кому вы продали машину? – спросил я его, помахав крупной банкнотой.

Окинув меня взглядом, хитрый Степан протянул:

– Ну-у-у, если меня спрося-а-ат…

Пришлось быстро добавить еще несколько купюр. Просиявший дядька сразу затараторил:

– Я продал машину… э-э-э?..

– Мужчине лет сорока пяти, светловолосый, голубые глаза, высокий, фамилия Абрамович.

На фамилии мужик слегка запнулся, но закончил правильно.

– Все понятно? Ну, пока, дядь Степ, пора прощаться.

Пожав друг другу руки и пожелав нормально доехать до дому, мы расстались.

Всегда поражался нашему народу, каких только людей не встретишь!

Вот теперь отдых в Сочи из миража превратился в ощутимую реальность. Или в объективную реальность? Как там говорят классики, которых в это время принято цитировать к месту и не к месту? Неважно. Главное – смысл. А он меня вполне устраивал. Оставалась мелочь – дать о себе знать начальству. Для этого прекрасно подошёл телефон в захолустном заведении общепита, громко именуемом «Кафе».

Нет, внешне всё выглядело очень даже благопристойно: чистенький зальчик, отсутствие мух, а уж запахи-и-и!.. Насторожило только одно: две немолодые тётеньки в белых халатиках, как раз собравшиеся перекусить и устроившиеся за одним из столиков, почему-то не воспользовались халявой, а достали принесённое из дома. У меня тут же исчезло всякое желание пробовать здешнюю продукцию. Ограничился тем, что наменял в кассе пятнадцатикопеечных монет и направился к междугородному автомату.

– Добрый день, Анатолий Юрьевич. Надеюсь, вы меня там еще не оплакали?

– Артур, твою ма… через… на глаз натяну…!..

– Я восхищен. Нет, честно, такого даже я не слышал. Как там дела? Все живы?

– Твои все. А моя тревожная группа потеряла почти половину личного состава. Там осталась пара смертников, подорвались при захвате. Остатки группы, что тебя брали… ушли, мы уже выяснили, как они смогли это сделать. Такая гниль там полезла, эх! Ты где?

– В отпуске. Вернусь, когда он закончится, – бодро пообещал я и положил трубку.

Разговор занял меньше минуты, так что меня однозначно не засекли. Однако на бога, как гласит народная мудрость, надейся, а сам не плошай. Соваться на дороги республиканского, а тем более федерального значения не стоило – вряд ли начальство смирится с моей выходкой и будет спокойно ожидать возвращения. Наверняка озадачат работников полосатой палочки, и не исключено, что от имени конторы. Так что откупаться никаких денег не хватит. Да и пусть их. Я на это с самого начала рассчитывал, потому и выбрал вездеход, а времени хватало – почти всё лето впереди.

Заправившись на сельской заправке и прикупив на всякий случай двадцатилитровую канистру, порулил извилистыми просёлками общим направлением на юг…

Глаза уже слипались, когда попалась довольно приличная поляна в рощице у небольшого озера. Отсутствие вблизи всяких деревень и других населенных пунктов положительно сказалось на моем решении, и поэтому, загнав машину под густую крону ближайшего к водоему дерева, я стал готовиться к ночёвке. Конечно, темнота наступит только часиков так через семь, но очень уж захотелось спать.

Проснулся ночью, часа в два – мочевой пузырь настоятельно потребовал небольшой прогулки. Быстренько сбегав к ближайшему дереву и облегчив организм, вернулся к машине и, уже взявшись за открытую дверь, услышал женский крик. Если кто-то думает, что я сразу же рванул узнавать, что там происходит, то глубоко ошибается – делать мне больше нечего! Сладко зевнув и пожав плечами, забрался опять в вездеход и уже почти задремал, как вопль повторился, и не сказал бы, что там было много радости. Сердито ворча, оделся и, проверив оружие, которое тщательно вычистил перед сном, направился в сторону источника шума.

Открывшаяся картина, освещаемая костром, мне очень не понравилась.

К дереву была привязана голая девица, местами измазанная кровью, личико закрыто длинными волосами, но по фигуре – ягодка! Рядом прыгал какой-то мужик с ножом и гражданским вариантом нагана за поясом штанов. Осмотревшись, я никакого транспортного средства не обнаружил.

Интересно, это действительно маньяк или это у них ролевые игры? Решив не заморачиваться, обошел поляну по краю и вышел мужику за спину метрах в пяти, держа пистолет немного позади дулом вниз.

– А что это вы тут делаете? А? – поинтересовался детским голоском, пародируя парня из фильма.

Реакция мужика была странной, он не схватился за оружие, а медленно повернувшись и растопырив руки, неторопливо направился ко мне.

– Беги-и-и! – завизжала девчонка.

Это послужило сигналом для придурка – он кинулся на меня. Ещё одну игрушку получить захотел, что ли? Не теряя времени, чтобы вскинуть оружие, я просто приподнял дуло и нажал на спусковой крючок. Тэтэшная пуля, попав психу в колено, заставила его крутнуться и упасть на землю.

Обойдя подвывающего от боли безумца стороной, подобрал выпавший наган и, сунув его в карман, спокойно подошел к девушке.

– А ты ничё. В моём вкусе.

– Развяжи меня немедленно! – опять завизжала она.

Интересно, почему всегда, когда они так кричат, уши в трубочку сворачиваются? Я незамедлительно спросил у страдалицы, при этом развязывая ее и с удовольствием следя за колыхающимися перед лицом округлостями. И сразу, как только освободил дуре одну руку, получил хлесткую пощечину.

– За что?!

– За гляделки! – сердито ответила несостоявшаяся жертва, пытаясь дальше развязаться самостоятельно.

Вот интересно, как она к гинекологам ходит, которые мужики? Или она им тоже потом морды бьёт «за гляделки»?

Понаблюдав некоторое время за мучениями блюстительницы строгих нравов, всё же помог ей развязать второй узел и превратился в зрителя стриптиза наоборот. Дело в том, что маньяк явно не утруждал себя расстёгиванием всяких там крючочков и пуговок, так что попытка девчонки спрятать достоинства… Н-да. Моё предложение оказать помощь (завязать лифчик сзади) было отвергнуто с презрительным фырканьем.

В общем, зрелище оказалось настолько занимательным, что даже мужик на какое-то время перестал стонать, отвесив челюсть и вытаращив глаза.

Когда красавица наконец-то кое-как (рубашку завязала узлом, а вот узкие, в облипочку, джинсы пришлось придерживать спереди) справилась с задачей, кивнул на снова завывшего маньяка:

– Это кто?

– Попутчик!

Я чего-то не понял.

– Подожди-ка, это ты, что ли, его подвозила?! Ха, ну у тебя и попутчики! Хотя если бы ты меня-я-я-я подвозила, то…

– Ой, да отстань ты, а?! Лучше скажи, как милицию вызывать будем?

– На фига ее вызывать?! Отстрелить ему конечности – к утру сам сдохнет. А если еще пару пуль в живот, то еще и с мучениями.

На меня с возмущением уставились не только девица, но и активно греющий уши маньяк, который от изумления снова перестал стонать.

– Нет, сделаем так: ты бежишь за милицией, а я его посторожу. И верни мой пистолет!

– Револьвер, – машинально поправил я ее, после чего добавил, показав свой ТТ: – Ну ее, эту милицию. Еще прицепятся, откуда оружие, брату попадет, это его пистолет. Пойду я, ты тут сама разбирайся.

Кинув ей под ноги наган, немедленно скрылся за деревьями, как только она нагнулась за оружием.

– Эй, ты где?! Вернись, пожалуйста!

В голосе красотки слышалась неподдельная паника. Поэтому, вздохнув, повернул обратно и чуть не был застрелен испуганной девицей. Выбив у нее из рук наган, поднял его и сунул себе за пояс. Женщина с пистолетом хуже обезьяны с гранатой.

Обиделась. Зря я это вслух подумал.

– Так что делать будем? – спросила девчонка, облизывая губы.

Посмотрев на нее, а потом на мужика, попросил:

– А расскажи-ка ты мне все, что с тобой случилось? Очень уж мне интересно.

Рассказ был прост и незамысловат. Оксана, а именно так звали девчонку, захотела отдохнуть на Черном море и решила ехать туда автостопом.

– Понимаешь, у нас на курсе все так ездят, вот и я решила.

Дальше выяснилось, что ей двадцать один год, хотя выглядела моложе, и она учится в институте. Короче говоря, молодая и глупая. Понадеялась на полученное месяц назад оружие.

Вообще, с оружием в стране после решения нового Политбюро стало намного легче. Получай разрешение, покупай, после чего можешь либо хранить дома, либо носить с собой. Условие одно: это оружие не должно быть указано в специальных списках. Проще говоря, лёгкое стрелковое, кроме автоматического. Самозарядные карабины – пожалуйста, автоматы – уже нет. Было, впрочем, ещё ограничение: мужчинам разрешение выдавали только после прохождения срочной службы. Не служил – извини. Ты в чёрных списках. Причины не волнуют.

С военных складов тысячами единиц изымались устаревшие образцы и после небольших переделок отправлялись на прилавки оружейных магазинов. Одних только пистолетов и револьверов выставлялось на продажу более сорока видов. Так что наган Оксаны у меня удивления не вызвал. Впрочем, как и то, что она не успела им воспользоваться. Или не сумела – тут все зависит от психики человека. Не каждому, как говорится, дано.

– …Ну вот, я уже засыпать стала, когда он остановился и подсадил на переднее сиденье этого гада. Там я заснула, очень спать хотела. Проснулась от какой-то возни. Открываю глаза, а там водитель, весь в крови, на руле лежит, а этот ко мне руки кровавые тянет. Дальше я ничего не помню, только здесь очнулась.

– Ясно, ты давай следуй за мной, у меня там машина, поспишь.

Проводив девушку к вездеходу и уложив на свое место, развернулся и бегом припустил к поляне. Мужика там не оказалось. Судя по кровавым следам, маньяк как-то перевязал рану и свалил. Можно было, конечно, плюнуть на придурка – при такой кровопотере долго не живут – но своё взяла привычка не бросать незаконченные дела. Не заморачиваясь излишними предосторожностями, прошёл по следу, и тут психопат меня удивил – развернувшись на шорох, метнул нож, который я в прошлый раз не стал подбирать. Бросок получился довольно сильным, но всё же недостаточно. Во всяком случае, перехватить клинок в полёте и со словами: «Балансировка хреновая, забирай обратно», – метнуть его обратно мне труда не составило. Нож с хрустом вошел в грудь маньяка. Всё. Труп. Даже контроль делать не надо.

Подойдя ближе и постояв немного над телом, я хмыкнул и направился на поиски машины, в которой остались вещи девушки.

– Ты всегда такой? – спросила Ксанка, глядя в карманное зеркальце и поправляя прическу. В первый раз она пыталась использовать для этого зеркало заднего вида, однако получила по рукам и минут пять демонстративно дулась, пока не сообразила, насколько смешно это выглядит.

– Какой это такой? – переспросил я, загоняя вездеход в кусты и глуша двигатель.

Дорога выходила из леса на открытое место, так что требовалось осмотреться. Прихватив бинокль, немного подумал и направился на холм, как по заказу расположившийся у самой опушки.

Сзади послышался звук открываемой двери, и меня догнала Ксанка. Топая рядом, она продолжила неоконченный разговор:

– Ну, то, что было утром?!

После нашей встречи прошло уже два дня. За это время мы… хм, подружились. Проще говоря, я прыгнул к ней в постель при первой же возможности. Той же ночью, если совсем честно. Девчонке после пережитого откровенно хреново стало, так что сначала побыл жилеткой, а потом, когда поток слёз немного стих, и… утешил, короче. А вообще, на удивление удачно получилось, так что ее теперь уговаривать не надо, сама лезет и на закон не смотрит. Впрочем, другие мои женщины тоже на него не смотрели. Честно говоря, мне самому было плевать на закон: если могу, то в чем проблема? Терпеть или заниматься рукоблудием не собирался, поэтому и шлялся по бабам со всей возможной осторожностью. Благо одиноких представительниц слабого пола в городке хватало. И не только одиноких…

– Да, утро было хорошее. – Я позволил себе блаженно улыбнуться и добавил: – А на вопрос отвечу: только когда настроение есть!

Ксанка облизнула припухшие губы и, слегка порозовев, пробормотала:

– Пусть оно у тебя всегда такое будет. Хорошее. Осмотрев поле и никого не обнаружив, мы направились обратно.

– Остановка когда будет? А то ты ходишь как-то криво. Может, перевяжем?

– Через часок на обед встанем. Хорошо? А плечо пройдет, не волнуйся.

– Ага. Ой, сделай звук погромче! Это моя любимая группа «Романтика»!

Из динамиков лилась мелодия группы «Фабрика» из будущего, вышедшая здесь под моим авторством. Прибавив громкость, я тоже с удовольствием послушал по-новому звучащую песню, а вечером, сидя у костра, спросил у Ксанки:

– Ты где собираешься жить? Комнату снимать будешь? Или, как я, дикарем в палатке?

– А с тобой, Коль, можно? С тобой интересно, много нового узнаешь.

– Что, понравился?

– Ага, прям очень. Слушай, я вот спросить хотела. Тебя действительно Николаем зовут? А то ты не всегда на имя отзываешься.

Хм, интересный вопрос. Честно говоря, имя я ляпнул первое попавшееся – так, просто по привычке скрываться – а она, смотри-ка, прочухала! Пришлось соврать девчонке, что у меня двоюродный брат есть, тоже Николай, с которым мы лето в одной деревне проводим:

– …вот и привык ждать, пока он первый отзовется.

Вроде прошло. Пожав плечами, Оксана хитро улыбнулась и сменила тему:

– А это у тебя откуда? – и что-то изобразила рукой.

– Что это?

Девчонка покраснела и тихо уточнила:

– Ну это! М-м-м… с женщинами где так научился? С трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, подумал, что утренний секс для нее прошел незабываемо, если она до сих пор под впечатлением.

– Ксан, а Ксан? У тебя дети есть?

– Нет, конечно, пока нет, но будут, – ответила она с недоумением.

– Во-от! А у меня сын, два месяца уже. Так-то. Ладно, не о том речь, – быстро закрыл я тему, заметив, что девушка о чем-то озадаченно размышляет. – Нужно палатку купить, в ней будет удобнее. Завтра к вечеру море увидим. Тьфу-тьфу, чтобы не сглазить. Заедем в городок по пути, там и отоваримся. К тому же и продукты надо купить.

– Ты мужчина, ты и командуй. А тебе сколько лет?

– Тринадцать… будет! А что?

– Это в одиннадцать лет ты ребенка заделал?! Силё-он!

– Кто о чем, а ты все о своем.

– Так интересно же! Кто она? Она старше меня? Красивее?

– Эта тайна умрет со мной! – Надеюсь, изобразить страшные глаза и замогильный голос у меня получилось.

– Не скажешь? Ну и ладно! Что, уже ехать пора? А-а-а?.. – закинув руки на затылок и прогнув спину, Оксанка притворилась, что зевает.

Пришлось становиться на ночёвку раньше времени…

Заехав в небольшой город с населением так тысяч в двадцать и оставив машину на окраине, мы прошлись по магазинам. Расплачивалась Ксанка моими деньгами, чтобы не возникло вопросов.

Остановившись на ночь только поздно вечером, несмотря на откровенные намеки девушки, я разложил карту и подсчитал оставшиеся километры. Получалось, что к месту назначения доедем где-то к обеду. Прекрасно. Вот теперь можно было и к удовольствиям перейти.

– Море! Красивое, правда? А пахнет как! Ой, как хорошо-о!..

– Ты вчера ночью то же самое стонала!

– Ну красиво же?!

– Я разве отрицаю? Конечно, красиво. Только дай все-таки палатку поставить!

Ксения убежала к воде, а я продолжил разбивать лагерь. Закончив, выгрузил некоторые вещи и отогнал машину метров на сорок, под соседнее дерево – под этим места для «ЛуАЗа», к сожалению, не хватало. А потом взобрался на небольшую скалу и с удовольствием осмотрелся.

– Красота! Лепота! – вырвалось у меня. Все-таки с этим маленьким, скрытым от чужих глаз пляжем нам повезло. Он очень походил на тот, что показывали в фильме «Три плюс два», почти один в один. И то, что здесь кроме нас никого не было, только добавляло этому месту прелести.

Поглядев на заходящее солнце, потянувшись и поведя голыми загорелыми плечами, я направился к лагерю. На мне были только плавки, и возвращавшаяся от моря Ксения посмотрела на меня с явным удовольствием. Все-таки приятно, когда женщины на тебя так смотрят. Не зря потел на тренировках, стараясь развить рельефную мускулатуру. Что же будет, когда вырасту? Шварц обзавидуется.

– Пошли купаться, – предложил я с улыбкой, тоже одобрительно пройдясь взглядом по роскошному телу девушки.

– Конечно, идем! Только купальник возьму.

– Какой купальник?! Голышом!

Скинув плавки, я рванул по песку к воде, за мной с радостным визгом бежала Ксения. Подняв веер брызг, мы достигли глубины и поплыли в сторону заката…

Что ни говори, а с Ксанкой мы нашли друг друга, и поэтому месяц пролетел для нас молниеносно. Казалось бы, только установили палатку – и уже прошло двадцать семь дней.

– Мне пора возвращаться. – Девочка чуть не плакала, когда произнесла это.

Прощание длилось до рассвета, и утром, опухшие и полусонные, мы поехали к ближайшей железнодорожной платформе. Там Ксения, стрельнув глазами по сторонам, быстренько чмокнула меня в губы и заскочила в электричку, следующую в Сочи, где должна была сесть на поезд в родной Ленинград. Сжимая листок бумаги с написанным аккуратным девичьим почерком адресом и печально опустив голову, я возвращался к машине – привычный расклад закончился. Отдыхать одному? Вот еще! Жизнь даётся один раз! Во всяком случае, вторая. Потому что, если вдруг дадут ещё, она уже будет третьей.

Азартно закрутив головой, вернулся к платформе и стал искать себе жертву среди не успевших разойтись немногочисленных прибывших – спать ночью один я не собирался, слишком привык к многоразовому сексу.

Увы, меня ждал облом – ни одна из двух стоящих в одиночку женщин не была в моём вкусе.

Мысленно сплюнув, отправился бродить по посёлку – уже не с целью отыскать новую «грелку», а просто так. Полюбоваться природой и посмотреть на людей. Конечно, это не сочинская «Ривьера» вечером, но всё же.

Неожиданно моё настроение стало подниматься, а когда в поле зрения появилась витрина с выставленными на ней удочками, окончательно пришло в норму. Напомнив себе, что женщины – не единственное удовольствие в этой жизни, я, звякнув колокольчиком, вошёл в магазинчик со скромным названием «Всё для туриста».

Внутри было пусто, если не считать продавца еврейской наружности, внимательно разглядывавшего чучело белки. Оторвавшись от своего, несомненно, важного занятия, труженик торговли обернулся:

– Вы что-то хотите купить, молодой человек?!

– Молодой человек смотрит, ему интересно. – Не он один умеет играть в такие игры, в моём голосе издёвки оказалось не меньше.

Выбор оказался достаточно приличный. Помимо удилищ и прочих рыболовных принадлежностей, нашлось множество других полезных вещей, включая знакомые мне по будущему наборы для шашлыков – разборные мангалы, шампуры и даже мешки с древесным углем, что меня откровенно удивило. Решив, что можно устроить себе шопинг, через час я выходил из магазина довольно тяжело нагруженным. Большую часть покупок составили консервы, но были и нужные в хозяйстве вещи.

А на пляже меня ждал сюрприз. На моем раскладном стульчике сидел Селиванов и жарил что-то мясное на сковороде. Повернувшись на шум мотора, он помахал мне рукой.

– Тьфу на вас, Анатолий Юрьевич! Вечно вы настроение портите!

– Чем же я тебе его испортил? Девчонку твою не я домой отправил.

– Знаю вас, могли. Вполне могли. Ладно, шутки в сторону. Возвращаемся?

– Да, тебя ждет Романов. Но сперва поедим.

Пожаренные на сковороде пельмени мне пришлись по вкусу. Никогда не ел ничего подобного. За обедом, плюнув на поговорку «пока я ем, я глух и нем», мы обменивались информацией.

– Двоих мы взяли. Из второго управления, уже раскололись. Много информации о тебе ушло на сторону. Один из предателей имел доступ к информации о шифре «Клен», том, что ты принес из будущего.

– Я восемь шифров и кодов знаю, приходилось сталкиваться. Хорошо, что в двухтысячном они были совершенно устаревшие и информация по ним больно-то от своих не скрывалась.

– Вот британцы, которые очень страдают из-за этих шифров, и решили перехватить тебя. Они поставили на карту все, очень много агентов задействовали, мы до сих пор за некоторыми гоняемся, и провал операции кому-то будет очень дорого стоить.

– Да это ладно, как меня-то нашли? По машине? По девчонке?

– Кстати, насчет девчонки, ты бы поскромней был, что ли? У меня наблюдатели слюной от зависти изошли, пока за тобой в течение двух недель наблюдали. Хоть бы в палатку зашли, а то у одного моего человека нервный срыв, другой две тетрадки исписал, все ваши позы зарисовывал. Книгу хочет издать.

– Две недели? Так я как раз в это время за продуктами ездил. На рынке взяли?

– Сам же ныл, что на море хочешь. Связать одно с другим труда не составило. Зная твою любовь только к натуральным продуктам, я расставил людей по всем продуктовым рынкам. Остальное – дело техники.

– Две недели, что так поздно? Все-таки отдохнуть дали?

– Приказ сверху – пока охранять, себя не обнаруживать!

– Странно, что я наблюдателей не обнаружил. Ведь проверялся.

– Так проверяться надо было не на полтора-два километра, а на шесть.

– Фигасе! Это что за оптика такая? Новые разработки?

Пережевывающий пельмень Селиванов в ответ только кивнул, после чего, проглотив, сказал:

– Через семь минут вертолет, ты пока вещички собирай.

– А машина?

– Угонят твою машину, не беспокойся.

Вертолёт прилетел точно в указанное время и доставил нас на аэродром, откуда мы транспортным «Илом» вылетели в Москву.