Владимир Алексеевич Колганов
Конец норманской теории
Глава 16. Исследование генома потомка основателя Руси
Недавно группа генетиков выполнила полногеномный палеогенетический анализ костных останков Дмитрия Александровича, сына Александра Невского (1221–1263) и внука Ярослава Мудрого, принадлежавшего к правящей династии Руси. (https://actanaturae.ru/2075-8251/article/view/23425 – Actanaturae, том 15, вып. 3, 2023, сс. 50-65).
Сложность анализа древней ДНК из останков в захоронениях объясняется тем, что до XV века имена погребенных людей не обозначались на саркофагах, поэтому местоположение захоронений устанавливается по летописным источникам и по археологическим находкам. Однако большинство некрополей находится в запущенном состоянии, останки могли перемещаться, что снижает степень достоверности проводимых исследований.
Захоронение князя Дмитрия Александровича в южной алтарной апсиде Спасо-Преображенского собора Переяславля-Залесского лишено подобных недостатков – об этом захоронении повествуют несколько летописей, кроме того, проведена идентификация останков по совокупности археологических, антропологических и исторических данных.
Установлено, что Y-хромосома Дмитрия Александровича принадлежит к гаплогруппе N1a. Для построения филогенетического дерева авторы использовали результаты генотипирования Y хромосом современных потомков основателя Руси, т.н. «Рюриковичей», с такой же гаплогруппой, а также древние образцы с этой гаплогруппой из базы The Allen Ancient DNA Resource (AADR). На этом дереве Y хромосома князя Дмитрия Александровича кластеризовалась с Y хромосомами предполагаемых современных «Рюриковичей».
Митохондриальная гаплогруппа князя Дмитрия Александровича определена как F1b1. Это восточноевразийская гаплогруппа, она встречается в Центральной Азии, в Байкальском регионе, была также обнаружена у аваров (NB!) – центральноазиатских степных кочевников, переселившихся в Центральную Европу и создавших Аварский каганат.
Генетическую близость князя Дмитрия Александровича к известным древним и современным популяциям оценивали методом анализа главных компонент (PCA). Оказалось, что геном князя Дмитрия Александровича занимает промежуточное положение между кластером с древними и современными образцами с территории Европы и кластером с древними и современными образцами с территории Центральной Азии. Ближе всего к нему генетически оказались авары позднего периода с территории нынешней Венгрии (NB!).
Для оценки вклада древних популяций в геном индивида был использован метод ADMIXTURE с заданным числом древних популяций (К=6…12). При К=6 обнаруживается генетическое сходство князя Дмитрия Александровича с раннесредневековым населением Скандинавии. Однако в отличие от скандинавов, в геноме князя Дмитрия Александровича имеется и восточноевразийский (сибирский) компонент (NB!).
Моделирование по методу qpAdm указывает на вклад в происхождение исследованного генома трёх предковых компонент:
«(1) популяции раннесредневекового населения востока Скандинавии с острова Эланд; (2) представителей степных кочевых народов евразийских степей железного века или раннесредневекового населения Центральной Европы (степные кочевники с территории Венгрии) и (3) древнего сибирского компонента. Достоверные значения статистики также получены при замене жителей Скандинавии на представителей славянского древнерусского населения XI в.»
Установлено, что представители «Рюриковичей», обладающие Y-хромосомной гаплогруппой N1a, как древние, так и современные, имеют единое происхождение по мужской линии, которая тянется по крайней мере со времен Ярослава Мудрого. Однако точные ответы на многие вопросы, в частности, о природе восточного компонента в геноме князя Дмитрия Александровича, могут быть получены только после систематического палеогеномного исследования новых надежно документированных материалов.
Проанализируем основные результаты этого исследования по пунктам, имея в виду применимость их для подтверждения той или иной версии происхождения основателей Руси. Во-первых, остров Эланд слишком далеко от Уппсалы, на 500 км южнее, так что свеи, совершавшие из Уппсалы набеги на Приильменье и обосновавшиеся в Старой Ладоге, здесь явно ни при чём. Во-вторых, «норманская теория» не может объяснить появление в геноме Дмитрия Александровича компонента аваров позднего периода, обитавших на территории нынешней Венгрии, и восточноевразийского (сибирского) компонента. Напротив, «ругской» версии результаты этого исследования не противоречат – руги на южное побережье Балтики пришли с юга Скандинавского полуострова, а в VII-VIII вв. они находились под властью аваров в Придунавье, поэтому аварский, а вместе с ним и сибирский компонент вполне могли попасть в их генофонд. Прежде всего, это относится к элите ругов, которые заключали браки с аварской знатью.
Глава 17. Руги и «ругань»
Слова с корнем руг- встречаются в Повести временных лет, написанной в начале XII века:
«Живяше же Олга съ сыномъ своимъ Святославом, и учашет его мати креститися, и не брежаше того, ни въ уши внимаше, но аще кто хотяше волею креститися, не браняху, но ругахуся тому…
И поставьлю уношю князя имъ и ругателя имъ…
И скрушу руганье гордѣнья вашего…
Симъ поганымъ ругателемъ на семь свѣтѣ приемшемъ веселье и пространество…»
Более раннее упоминание слова «руг» со значением «насмешка» есть в Пандектах Антиоха – это древнерусская пергаменная рукопись XI века, содержащая текст древнеболгарского перевода компилятивного назидательного сочинения палестинского монаха VII века Антиоха Черноризца:
В «Материалах для словаря древне-русского языка по письменным памятникам» И.И. Срезневского (1812 г.) есть и другие ссылки на родственные слова:
В словаре Фасмера приведены схожие по смыслу и звучания слова из других древнеславянских языков, а в Большом польско-русском словаре Д. Гессена и Р. Стыпулы помимо rugać есть слово rugi со значением «изгнание»:
Таким образом, в славянских языках не позднее XI века появляются слова с корнем руг-. Однако слова с таким же корнем встречаются и в других языках. В немецком языке есть слово rüge в значении «порицание», «выговор», а также глагол rügen – порицать, делать выговор, ругать, наказывать. Согласно «Этимологическому словарю немецкого языка» Фридриха Клуге, опубликованному в 1883 году, rügen используется жителями Баварии, Швабии, Швейцарии, а впервые встречается в тексте библии 1523 года. Здесь следует иметь в виду, что в раннем средневековье не существовало германской письменности в привычном нам формате, в ходу была латиница. Клуге предполагает, что устаревшее германское wrögjan своим происхождением обязано готскому wrôhjan.
На данный момент нет сведений о том, что слова, схожие по смыслу и звучанию с «ругать», были в других европейских языках помимо славянских и немецкого. К примеру, датское ruge переводится как «сидеть на яйцах», «высиживать», а норвежское ruge тоже имеет отношение к цыплятам – переводится как «выводок».
Иная ситуация со словом «лаять», которое нередко употребляется в значении «ругать». Сведения, приведённые в словаре Фасмера, однозначно свидетельствуют о том, что слово «лаять» имеет индоевропейское происхождение, а вот о слове «ругать» этого нельзя сказать. Приходится сделать вывод, что слово «ругать» пришло в славянские языки из немецкого языка – исходным стало слово rügen. Каким же образом это произошло? Регулярных контактов франков с жителями Приднепровья не было – достаточно припомнить, что в Х веке монах Адальберт бежал из Приднепровья после неудачной попытки обратить тамошних жителей в христианство. Тогда в рамках предложенной в этой книге версии напрашивается предположение, что к появлению в русском языке слова «ругать» причастны руги. Грубоватый древнегерманский диалект представителей «правящего класса» стал причиной возникновения в славянской среде нового понятия: речь ругов – это ругань, отсюда и появление слова «ругать». Но есть и менее «экзотичный» вариант – немецкое rügen пришло на смену очень уж обидному «лаять», лаяться».
Впрочем, сразу же возникает вопрос: каким образом схожие слова появились и в других славянских языках? Тут следует иметь в виду, что в V веке государство Ругиланд существовало на территории нынешней Чехии, в VI-VIII веках руги обитали в Карпатской котловине, поблизости от территорий, которые в то же время постепенно заселяли будущие сербы, хорваты и словенцы, а в начале IX века в Карпатской котловине недолгое время существовал каганат под управлением ругов. Так что распространение некоторых немецких слов среди славян вполне возможно. Нельзя исключать влияние и других германских племён, обитавших в Карпатской котловине до прихода авар, однако большая часть «германцев» была вынуждена уйти из Карпатской котловины на запад ещё до заселения её будущими славянами.
Ещё одна загадка. Принято считать, что остров Rügen получил это название, поскольку до III века на нём жили руги (Rugi), но есть ли связь между ругами и словом rügen в значении «ругать»? Проще всего сделать вывод, что здесь имеет место лишь созвучие и никакой связи нет, однако вот на что стоит обратить внимание – слова rügen (ругать) и rüge (выговор) были в ходу на территории Баварии, а руги в V-VIII веках обитали по соседству, на землях нынешних Чехии, Австрии и Словакии. Снова совпадение или слово rügen появилось в этих местах с приходом ругов?
Как бы то ни было, содержание этой главы является аргументом в пользу версии, согласно которой именно руги основали государство в Приднепровье.
Глава 18. Руги и русины
Единственным слабым местом предложенной здесь версии начала Руси является отсутствие доказательств пребывания ругов в Карпатской котловине в VII-IX вв. и в начале Х в. Попробуем восполнить этот пробел.
В Чехии есть топоним Ruzyně (Рузине) – пригород Праги. Прежде эта деревня называлась иначе: в 993 г. – Ruzen, в 1262 г. – Ruzin, в 1785 г. – Russině. Чешские краеведы предполагают, что название Ruzen дали немецкие миссионеры – якобы там жили русские бояре, бежавшие от княжеской немилости. Деревня со схожим названием есть в Словакии, близ Кошице: в 1386 г. её называли Russen, в 1423 г. – Rusynch, в 1786 г. – Ružín, в 1808 г. – Starý Russin. Возникновение названия Russen с немецким корнем вполне логично, поскольку в XIII—XIV веках проходил процесс немецкой колонизации словацких земель, а вот появление Ružín и Ruzyně пока необъяснимо. Некоторым отечественным историкам, профессионалам и любителям, всюду чудятся русские – стоит обнаружить топоним с корнем Ros-, Rus- или Ruz-, как тут же делают вывод, что там жили русские, даже в Африке их поселения нашли.
Словацкие историки установили, что в 993 году деревня Ruzen принадлежала Бржевновскому монастырю, её название упоминается в копии учредительного документа монастыря (Kocourek, J. Obrazový vlastivědný průvodce. Praha: Freytag & berndt, 2006. s. 27), однако убедительной версии происхождения названия представить не смогли – примером может служить ссылка на «různá zem» (иная земля). Другой вариант – название могло произойти от личного имени Рузень, однако непонятно происхождение этого имени.
Попробуем покопаться в чешско-русском словаре:
rus – русский,
růže (руже) – роза,
růžen – связка,
ružový (ружови) – розовый.
В словацко-русском словаре находим:
rusin – русин,
rusky – русский,
ruža – роза,
ružovy – розовый.
Как видим, слова с корнем ruž- есть, но нет слова с тем же корнем и с окончанием -in. Напрашивается простое, вроде бы очевидное объяснение: топоним Ružín произошёл от ruža (роза), что подтверждается обилием поселений с названием Розовка на Украине и в Болгарии, в Польше есть топонимы Ружинец, Ружана и Ружанка, причём Ружана есть и в Словакии. В Праге есть улица Ružinovská – это название она получила в 1992 году, а прежде называлась улицей Кароля Шмидкехо в честь словацкого политика-коммуниста, но скорее всего, ей вернули название, которое было до прихода коммунистов к власти. Такая же улица есть и в Братиславе, а недалеко от Трнавы – топоним Ružíndol (1215 г.), который можно перевести как «Долина роз» (údolie ruží). В Чехии близ Остравы – Rusin, а между Брно и Прагой – Rušinov. Такое пристрастие к «розовым» названиям, по меньшей мере, удивляет.
Большинство населённых пунктов Словакии имеют названия, которые оканчиваются на -ов, -овец, -вце, – ица, -ани, -ске, -ска, ско, -ина, -ка, -ик, -ики. Лишь несколько оканчиваются на -ин. Lovčica-Trubín впервые упоминается в документах в 1487 году, Šaštín-Stráže – в 1218 году, Kučin – в 1315 году, Kusin – в 1418 году, Ruzin – в 1262 г., Ružín – в 1786 г.. Можно предположить, что деревни были названы по имени владельца. Действительно, в списках жителей Словакии встречается фамилия Ružin, – вероятно, аналогом в русском языке является фамилия Розин. Вроде бы объяснение нашлось, но вот незадача: в Братиславе есть район Ružinov, где в прежние времена располагалась деревня Starý Ružinov. Нет никаких оснований полагать, что Ružinov происходит от слова ružovy (розовый), как полагают словацкие краеведы, однако известен Petrus de Ruszinow – свидетель заключения одного из актов короля Пшемысла Оттокара I в 1222 году. Вполне возможно, что имение Ružínov на окраине Братиславы тоже было названо по фамилии владельца, однако непонятно, каким образом топоним Ružín превратился со временем в Russin? Такая же трансформация произошла с названием деревни близ Кошице – случайность?
А что, если предположить, что Ružín определяет национальную принадлежность, причём в такой форме, которая соответствует правилам славянской лексики? В главе 11 было показано, что Rugi- вполне могло превратиться на языке славян в Ruzi-, поэтому появление на этой основе названия Ruzaramarha (Рузарамарха) не вызывает сомнений. Таким же образом могло возникнуть и название деревни Ruzen/Ruzin, позже превратившееся в Russině или Russin. Причём название деревни Ruzen приведено в чешском источнике, поэтому оно произносится как /рузен/, но с учётом немецкого происхождения в данном случае его можно перевести как «рузская».
Но как славяне могли называть жителя поселения Ruzin? На первый взгляд, вполне допустимо появление в славянской среде этнонима «рузин» с последующей трансформацией в «ружин» и далее в «русин» – так и возник топоним Russin. Однако это больше походит на подгонку решения под желаемый ответ, поэтому попробуем найти обоснование.
Кто же такие эти русины? Вот что написано в ПВЛ: «Или аще ударит мечемъ, или копьемъ, или кацемъ инымъ съсудом русинъ грѣчина, или грѣчинъ русина, да того дѣля грѣха заплатить серебра литръ 5 по закону рускому». Вроде бы всё просто: русь – это народ, а русин – представитель этого народа, причём такой термин возник при добавлении к названию народа суффикса -ин. Однако слово «русин» на Руси использовалось лишь до XVII в., а вот в Прикарпатье и Придунавье русины живут до сих пор. Откуда же взялся этот народ?
Русины компактно проживают на западе Украины (в Закарпатье), на востоке Словакии (в Пряшевской Руси), в юго-восточной Польше (в Лемковщине), на северо-востоке Венгрии, на северо-западе Румынии (в Марамароше), а также в сербской Воеводине и хорватской Славонии. Есть версия, что этнически русины происходят от восточнославянских племён тиверцев, уличей и белых хорват, которые населяли восточную территорию Приднестровья и Приднепровья в VI—VII веках нашей эры. Однако лексику языка русинов от лексики остальных восточнославянских языков отличает присутствие в ней большого количества слов из польского, венгерского и немецкого языков – это указывает на то, что родину русинов следует искать в Карпатской котловине и в близлежащих землях. Существует также точка зрения, согласно которой к предкам русинов следует отнести чёрных хорват, обитавших на территории нынешней Чехии, однако русинами называли себя и переселенцы из Галичины в Воеводину и Паннонию.
Прежде, чем строить версии, необходимо ответить на важнейший вопрос: почему люди, якобы принадлежавшие прежде к разным племенам, объединившись, выбрали такое название для своего народа, которое этнически связывает их с русью? Убедительного объяснения этому феномену историки так и не представили – по какой причине русские массово мигрировали из Приднепровье в Закарпатье непонятно. Ну а россказни о Польской, Литовской, Молдавской, Угорской, Карпатской и Пряшевской Руси оставим за пределами этой книги.
Попробуем найти ответ, не отходя от авторской гипотезы происхождения русского этноса, основанной на том, что руги обитали в предгорьях Карпат и в Паннонии вплоть до того времени, когда под натиском моравов вынуждены были уйти на восток, закончив своё путешествие по Карпатской котловине и Приднестровью на берегах Днепра. Вполне логично возникает предположение, что не все руги ушли на Днепр – часть ругов предпочла переселиться на земли к югу-востоку от Паннонии, другая часть оказалась под властью моравов. Причиной могли стать разногласия в правящей верхушки ругов, нежелание подвергать себя опасности в трудном походе и надежда на то, что можно спрятаться от моравов на Житном острове или в Карпатах.
Теперь самое время напомнить, что пригород Праги назывался в 1262 г. – Ruzin, а в 1785 г. – Russině, и точно такое же превращение произошло с названием деревни близ Кошице: в 1786 г. – Ružín, а в 1808 г. – Starý Russin. Здесь наглядно представлено преобразование «рузин»/«ружин» в «русин» в народной топонимике, причём это неопровержимый факт в отличие от гипотетического превращения ruotsi в «русь», на чём зиждется «норманская теория». Можно построить следующую версию: сначала, ещё в VII-VIII вв., Rugi в славянской среде превратилось в Ruzi, а затем возникли топонимы, указывающие на этническую принадлежность обитателей некоторых поселений. Тогда всё встаёт на свои места: «рузи» – это название народа, а «рузин» – название представителя этого народа. В этом случае топоним Ružinov, когда-то обозначавший деревню поблизости от Братиславы, можно интерпретировать как «принадлежащий ружинам», т.е. ругам. А вот Ruzin и Ružín в эту концепцию вроде бы не вписываются – где это видано, чтобы поселение называлось Грек, Грузин или Француз? И всё же, если некоторые поселения получили названия по имени помещика (см. Кучин, Шаштин, Трубин), то почему бы не назвать поселение по национальности его обитателей? Сёла Мордыш во Владимирской губернии и Мордово во Тамбовской, скорее всего, обязаны своим названием мордве – этот народ издавна обитал в этих краях. Пермь имеет прямое отношение к пермякам, а Словенск (1784г.) на Украине к словенам (славянам). Но самое интересное: в России есть несколько поселений с названиями Русино и Русиново (Калужская, Костромская, Владимирская области и Москва), что перекликается с топонимами Ружин и Ружиново в Словакии.
Итак, можно утверждать, что Ruzin и Ružín однозначно связаны с названием народа. Но почему эти топонимы трансформировались в Russin? Тут следует иметь в виду, что потомки ругов за пределами Руси жили по соседству со славянами, заключались смешанные браки и постепенно возник новый этнос, которому нужно было найти самоназвание – выбор пал на «русин».
Не стоит удивляться тому, что слово «русин» появилось в русской лексике раньше, чем в чешской и словацкой. В ПВЛ «русин» – производное от «русь» и не имеет прямого отношения к закарпатским русинам. Однако приднепровским ругам также требовалось новое название. Эта ситуация разрешилась ко времени крещения в Х в. – новый этнос по мысли византийцев должен был называться «рос». В значительной степени так оно и случилось, чему свидетельством более поздние названия государства – Росия, Россия. Но «рось», «росы» ассоциируется с влагой, поэтому решили остановиться на близком по звучанию слове – «русь». К тому же это слово имеет сходство со славянским «рузи», производным от Rugi.
А вот за пределами Руси всё обстояло иначе – у потомков ругов не было ни малейших оснований, чтобы называть себя «русью», а Rugi, то есть Ruzi, тоже не подходит, поскольку «чистых» ругов давно уже не существует. И в то же время как тут не учесть, что ославянившиеся потомки ругов в Приднепровье назывались «русью»? Вот поэтому такие же «метисы» за пределами Руси стали называть себя русинами – это либо нечто среднее между «рузин/ружин» (производное от «руг») и «русь», либо простое заимствование этнонима, имевшего хождение на Руси. Но есть одна тонкость: современные русины используют этот термин только в единственном числе, а во множественном – русские. С этнонимом «руги» всё наоборот – славяне произносили его как «рузи», а единственного числа как бы и не было. Если же поискать некую золотую середину, то окажется, что «русин» – единственное число, а «рузи» – множественное, хотя скорее всего оно не прижилось, и русины предпочли говорить: «мы русские». Ну кому же не хочется считать себя частью народа, прославившего себя великими свершениями?
Конечно, историки и лингвисты сочтут представленные аргументы, мягко говоря, неубедительными, но вот какие данные привёл американско-канадский историк русинско-венгерского происхождения Пол Роберт Магочий в книге With Their Backs to the Mountains: A History of Carpathian Rus’ and Carpatho-Rusyns, изданной в 2015 году:
«Некоторые карпато-русинские писатели, очарованные этими новыми «научными доказательствами», [речь об исследовании образцов ДНК], недавно постулировали генетический состав современных карпато-русинов как на 37 процентов славянский, на 25 процентов кельтско-романско-германский, на 9 процентов адриатически-балканский и на 8 процентов скандинавский… Результаты взяты из статьи Димитрия Попа “Tsy mav ratsilu rusyns`kŷi iepyskop Tarkovych, avad`novi aspekty v teorii slovianstva” (Rusynskyi svit, VIII [78], Budapest, 2010, p. 10)».
Автор, плохо знакомый с популяционной генетикой, сомневается в достоверности этих результатов, однако в 2014 году исследования ДНК двухсот паннонских русинов в регионе Воеводина (Сербия) показали, что они в основном принадлежат к гаплогруппам R1a (43%), I2 (20%), E-V13 (12,5%) и R1b (8,5%), в то время как вклад гаплогруппы N1 составляет не более 4,5% [Veselinovic; et al.. "Genetic polymorphism of 17 Y chromosomal STRs in the Rusyn population sample from Vojvodina Province, Serbia". International Journal of Legal Medicine. 128 (2): 273–274].
Результаты исследований генофонда русинов представлены также в статье «Изменчивость последовательности митохондриальной ДНК в популяциях бойков, гуцулов и лемков Карпатского нагорья». (А.Г. Никитин и др. Human Biology 81:1 февраль 2009 г.: страницы 43–58):
Этот результат не противоречит сведениям о наличии в генофонде русинов гаплогруппы N1a, обнаруженной в останках князя Дмитрия Александровича, потомка основателей Руси (см. главу 16).
А вот ещё одно подтверждение предложенной здесь версии:
«Русины обычно вступали в браки друг с другом, а не с представителями других этнических групп. Однако в некоторых деревнях на юго-востоке Польши, в том числе в районе Санок, русины (особенно лемки) и поляки иногда вступали в браки друг с другом (Symbiosis and Ambivalence: Poles and Jews in a Small Galician Town by Rosa Lehmann, page 100; Letters from Readers in the Polish American Press, 1902-1969, page 500)».
Там же сообщается о наличии гаплогруппы N у русинов-бойков и русинов-гуцулов, однако у лемков её не обнаружено. А вот что писал Прокопий Кесарийский (Война с готами. III (VII), 2):
«Эти руги являются одним из готских племен, но издревле они жили самостоятельно. Когда первоначально Теодорих объединил их с другими племенами, то они стали числиться в среде Готов и вместе с ними во всем действовали против врагов. Они никогда не вступали в браки с чужеземными женщинами и благодаря этому несмешанному потомству они сохраняли в своей среде подлинную чистоту своего рода».
Как видим, и у русинов, и у древних ругов было намерение сохранить этническую чистоту своего народа. Конечно, за несколько веков, в течение которых закарпатские руги жили по соседству со славянами, межплеменных браков невозможно было избежать, поэтому доля скандинавской гаплогруппы в генофонде русинов (бойков и гуцулов) теперь составляет незначительную величину, не более 8%.
Итак, на основании представленных фактов можно утверждать, что топонимы Ruzin/Ružín («Рузин»/«Ружин») и этноним «русин» обязаны своим происхождением ругам – следы пребывания ругов в Придунавье остались в названиях нескольких поселений. Нельзя исключить, что и деревня Ružinov близ Братиславы получила своё название в память о ругах, поскольку этот город в начале IX века был одним из форпостов каганата ругов. Этот вывод подтверждается тем фактом, что пригород Праги снова переименован – ему возвращено название Ruzyně, основой для которого стало Ruzi, производное от Rugi.
