Владимир Александрович Быков
Дневниковые записи. Том 2
5. Реплику относительно «философских расхождений», в силу ее неточной формулировки, я не понял. Суть спора с Нисковских в том, что я привел ранее и дополнительно в «материалах».
И, наконец, последнее. Ты опять не ответил на мой вопрос: «А куда же ты все-таки девал ранее посланные тебе материалы по Нисковских? Ведь написал, что получил все мои письма. Письма – значит все, а материалов нет. Какая-то неувязка получается».
Обрати внимание на обстоятельность моих тебе ответов».
По своему правилу, вне моего.
«В подтверждение веры, что все в нашей жизни случается к лучшему, такая замечательная история:
«У одного африканского короля был близкий друг, который, рассматривая любую ситуацию, имевшую место в его жизни, привык говорить: «Это хорошо!»…
Я не могу согласиться с тем, что твое изложение борьбы между тобой и блюмингистами и, соответственно Леонидом и Виталием аналогичны. И полагаю, что посланная тебе притча точно излагает то, как люди оценивают, что хорошо, и что плохо».
Типичная «логика». Сказал один «друг» – дурак, а его мнение Петей перенесено на всех «людей».
.
«Тост феминиста
Мужики, только не обижайтесь, ладно? Кто-то же должен был это сказать.
«Женщины лучше нас. Они умнее, красивее, ловчее, и лучше к жизни приспосабливаются…».
И что-то еще … «об автомате Калашникова, о Путине и замороженных лимонах»…
«Петя, опять ты сорвался в дурь, заслав мне без всякого разумения чуть не
десяток файлов, без единого своего слова? Ты, что не можешь совсем себя контролировать? Или что другое? Не пойму!».
«Нет, во время приема твоего сообщения, произошел сбой в моем компьютере, я не смог прочесть твое сообщение, и потыкался наугад. Приношу извинения и прошу повторить сообщение.
Еще раз хочу предложить использовать для связи систему Skape. Она позволяет видеть собеседника и говорить с ним.
Обсуждение проблемы Леня – Виталий предлагаю прекратить».
Вот так. Компьютер у него виноват! Зато как авторитетно: «Обсуждение… предлагаю прекратить».
«Ты опять несешь чушь, Что-то там «потыкал наугад», когда это «тыкание» вылилось в отправку мне 10 файлов (их ведь надо не просто «натыкать», а еще и отправить по адресу). Надо же было, использовав один набранный тобой адрес, в трех словах попросить переслать последнее мое письмо вторично. Сейчас это делаю, и прошу ответить в полном согласии с приведенным в нем.
До получения ответа считай, что твоего не видел и не читал. Давай будем вежливыми в переписке, а то, ни слова по моему не сказав, предлагаешь опять новое, да еще в форме неких «требований»: как мне начинать и что прекращать. Жду ответа на мое».
«Володя, не могу согласиться, что события в борьбе между тобой и блюмингистами и авторами УНРС и МНЛЗ аналогичны. Но полагаю, что посланная тебе притча достаточно точно излагает то, как люди оценивают, что хорошо, и что плохо».
«Петя, «события» полностью аналогичны в той части, которая касается поведения
сторон в принципе. О конкретностях я не говорю: конечно, они разные настолько, насколько отличаются по своим возможностям, «талантливости» и прочим качествам участвующие в конфликте люди. В наших случаях события абсолютно отличаются только концовкой конфликтов, однако конец событий – это вовсе не «изложение событий», о которых ты вел речь, а только последний их этап. Этот последний у меня действительно принципиально отличен от концовки конфликта «Б с Н». Тем не менее, в чем ты «не согласен» со мной – я так и не понял.
Неужели трудно сказать, в чем не согласен? Похоже, просто ляпнул, а почему ляпнул, не сказал: признаваться в «огрехах» для тебя, как я убедился, нож острый, к горлу приставленный.
Кстати, опять ушел и от последнего моего вопроса. (А куда же ты все-таки девал ранее посланные тебе материалы по Нисковских? Ведь ты написал в предыдущем своем, что получил все мои письма).
Притча твоя хороша, но более касается лично тебя. Ибо мои неудовольствия инспирируются только тобой, причем, если смотреть со стороны, просто нахально. Как вот и этот последний пример о твоей «забывчивости».
«Володя, прежде всего хочу отметить, что твой ответ носит, по моему мнению, недопустимо хамский характер.
Да, я допустил ошибку и принес свои извинения. Но ответить можно был и в более спокойном тоне.
Теперь по сути. Попробую объяснить мое понимание разницы в конфликтах, о которых идет речь.
Конфликт Лени и Виталия возник не потому, что Леонид был занят проектированием УНРС, а потому, что Леня не мог себе простить тот факт, что он сам не додумался до того, до чего додумался Виталий. Ведь тупиковый путь в развитии УНРС был так очевиден, что не понять это было невозможно. А он главный специалист, прошел мимо такой «золотой» жилы. Он мог участвовать в проектировании МНЛЗ, ничего этому не мешало, Поле деятельности было огромным. Но не тут то было. Быть на вторых ролях Лауреату невозможно. А расплеваться с автором новой идеи так хотелось – Ну прямо мочи нет! Вот суть этого конфликта, Я бы, условно, назвал такой конфликт «взрывным».
Твой конфликт с «блюмингистами» носил совсем другой характер. С моей точки зрения, это была борьба не между идеями, а между методами проектирования. Она носила совсем другой характер и велась долгое время и ее можно, условно назвать «ползучей». Или, как либо, иначе. Вот в чем я усматриваю коренное различие между этими конфликтами.
Теперь, несколько слов о методике нашей переписки:
Я считаю бессмысленным постоянное наращивание накала, как это делаешь ты. Появился вопрос, или проблема, которую надо обсудить. Обсудили и закрыли, а если надо, продолжили. Зачем, каждый раз, начинать от Потопа?».
«Петя! Начну с конца твоего письма. Ты не последователен и не логичен, но, главное, ты не помнишь, сознательно или нет – не имеет значения, что тебе пишут и что ты написал по тому или сему поводу сам. Пишешь не корректно, нахально не отвечаешь на то, что по всем правилам такого ответа требует. Ибо без него ты ставишь своего визави в идиотское положение, заставляя невольно заниматься догадками, и домыслами по поводу с тобой чего-то случившегося.
Вот и здесь пишешь «Зачем, каждый раз, начинать от «Потопа?». Зачем задаешь этот непонятный мне вопрос, когда заведомо знаешь, что я действовал точно так, как ты перед этим непонятным для меня вопросом сам же написал, что «появился вопрос… (далее как у тебя). Я так, как ты написал, и продействовал. Ты задал мне вопрос про Леню и Виталия – я тебе ответил. Но ты ответ мой потерял, получив все мои письма, и на мой вопрос «как потерял» – не ответил и вместо обсуждения того, о чем ты просил, получился вагон переписки об этой самой переписке, из которой от тебя я услышал только ничего не значащее и ничего мне не говорящее «Извини», а за что – я так и не знаю. Вот отсюда и твой «потоп». и такое уже повторялось многократно. Отсюда и только отсюда появилось обвинение меня в «постоянном наращивании накала». Ты хоть отдаешь отчет себе, что ты творишь?
Теперь о «Конфликте». Все, что ты написал о Лене, ты мог бы и имел право написать только о себе, потому что это, как я тебе уже писал из области «исходных оснований» поступков человека, а не самих поступков, его действий и дел, Исходные основания мы знаем достоверно только про себя. Впрочем, об этом по сути и весь мой посланный тебе трактат. Но, похоже, ты его не читал, коль скоро бросился мне объяснять этот спор с таких же подходов, как Леня и Виталий, а теперь, вне моего тебе объяснения, еще примкнул к ним и сам. Рассматривать и критиковать мы можем у других только их дела, а отнюдь не подоплеку их дел. Последнее – пожалуйста про себя, но я таких разглагольствований про себя, о чем тоже писал, еще ни от кого не слышал ни разу за всю свою жизнь. Все кроют почем зря только чужого дядю. Вот если бы ты написал то, что привел про Леню, про себя я бы таковое все принял за чистую монету, Леня же мне, когда я пытался обвинять его в подобном, говорил совсем об обратном, и упорно обвинял в том своих противников. Так что твое писание о Лене я не принимаю.
Естественно, не принимаю и твою констатацию относительно «недопустимо хамском характере» якобы моего тебе предыдущего ответа, ибо у тебя сие лишь гольная констатация, а у меня конкретные факты, связанные с твоими действиями и моей их деловой критикой, на которую я демонстративно не получил и, полагаю, так и не получу должной реакции.
С приветом. Пиши корректно и не будет никаких споров, а переписка наша сократится на целый порядок и по времени и по объему. В том числе, считаю, не было бы и этого моего письма».
«Володя, гнев плохой советчик, поэтому мое вчерашнее сообщение прошу считать не действительным.
Теперь мое мнение по существу:
Я излагал свое видение поведения Лени. Если ты считаешь его ошибочным, следует возразить по существу. Вместо этого, ты заявляешь: погляди на себя. Это значит, что я где-то или когда-то вел себя так же, как Леня.
Прошу привести доводы подтверждающие это. Если ты не сможешь это сделать, тогда тебе следует извиниться.
Ты просил меня написать о том, какую разницу я нахожу между конфликтами: Витя-Леня и Володя и «блюмингисты». Я это сделал, но ты, будучи в гневе (я так полагаю), сумел этого не заметить. Я писал тебе о наличии в твоих сообщениях ко мне элементов хамства. Ты вновь не только этого не заметил, но и вывалил это хамство в усиленной дозе. Если есть обоснованные возражения против изложенного, готов их обсудить».
«Володя, еще раз, подумай о использовании системы «Skype». Видеокамера стоит недорого. Она малогабаритна и устанавливается на рамку дисплея без всякого крепления. Ввод в работу описан в инструкции. Ее работа позволяет собеседникам разговаривать друг с другом свободно, как по телефону и видя друг друга, так, как будто мы сидим за соседними столами в ГВИ, как это было много лет назад. Главное же то, что не надо печатать текст, а это экономит много времени, которое ты так ценишь».
«С одним не кончили, а ты с новыми предложениями! Это твой способ ухода от спора, когда нет аргументов – будем действовать по Райкину: «Запустим дурочку». Я тебе на это предложение – насчет устной беседы уже отвечал, что «дай Бог договориться с тобой письменно». Как-то, когда мы разругались, ты мне позвонил ночью по телефону, проговорили, наверное, полчаса. Я посчитал, что договорились, я продействую, и ты так же, в объеме достигнутой договоренности. Я выполнил, а ты – как будто никакого разговора не было: нулевая реакция. Так что обойдемся без разговоров. Попробуем еще на бумаге, но, кажется, судя по теперешнему заходу, не получится и на бумаге. Что с тобой случилось? Ты пишешь только о том, что интересует тебя. Я отвечаю на все твои вопросы, и получаю от тебя почти нулевую, по делу, реакцию на мое, но с добавлением почти каждый раз чего-то нового, никак не вытекающего из текущей переписки, устремляющейся с каждым письмом, на мой взгляд, ну просто, к бессмысленности по формуле: «Я про Фому, а мне в ответ про Ерему». Впечатление у меня каждый раз такое, что ты как будто мое или не читал вовсе, или почти все, при ответе на него, забыл».
«Володя, я отправил тебе свое сообщение, раньше чем получил это твое письмо. Если, после его прочтения, твое мнение не изменится, останется сказать: «Была без радости любовь – разлука будет без печали» Выбор за тобой…».
И тут же, как бы в подтверждение своей алогичности непоследовательности, и потрясающей неорганизованности, при полностью сохраненной способности излагать что-то, в случаях защиты своего «Я», весьма настырно-наступательно, вроде, ниже «бескомпромиссного» решения.
«Володя, у нас, очевидно, настолько разный подход к известным событиям и их оценке, что их дальнейшее обсуждение не имеет смысла».
«Петя, наверное надо действительно кончать, дабы не затравить друг друга окончательно».
15.11
И вот, как завершение свежего цикла нашей с ним переписки, – его ответ на выше приведенное мое однострочное резюме.
«From: Peter Sent: Sunday, November 11, 2012 6:02 AM
To: Евелина Рапопорт; Валентин Кричман; Володя Быков; Yulis Margolin; Yegor Makhiboroda; Yefim Lurye; Vitaliy Niskovskih; Veniamin Braslavsky.
Subject: Fwd: Смените памперсы».
Опять без единого собственного слова, без привета и до свидания, но с болезненно-дичайшим упрямством – единственном, что, кажется, без каких-либо заметных изменений, еще осталось от этого прекрасного человека.
24.11
Вчера похоронили Галю Балабанову. После смерти Димы я ей несколько раз позванивал и один раз, по случаю какой-то оказии, даже приглашал к себе в гости. Прошел год, и вот я, словно по наитию, позвонил ей вновь 19.11, и услышал в ответ… голос очень больного человека… а через два дня она скончалась.
Похороны были пышные: с большим количеством венков и цветов, с отпеванием в Храме, но казенно-скучные без слов о покойной, с разговорами молодых о машинах, заморских курортах, прочих прелестях современной жизни, с поминками без вина, и только с моей, старика, одной на них произнесенной речью. Под впечатлением, видимо, выше отмеченного, получилась она также какой-то натянутой, совсем не соответствующей моему доброму отношению к семейству стариков Балабановых: Диме, его брату Олегу и Гале, ушедших из жизни один за другим в течение двух последних лет.
29.11
Сегодня ночью по каналу ТВ «Россия 1» прослушал устрашающую передачу о ртути и еще более мерзких ее химических соединениях. Ими, оказывается перенасыщено все наше пространство: атмосфера, вода и почва, весь животный мир и, более всего, рыба. Ртуть, ее соединения везде и во всем: от сжигания угля в топках, применения в технологических процессах, а теперь еще от массового использования в лампах и других приборах, усугубляемого до преступности негодной последующей их утилизацией.
Впечатление от передачи, даже у меня совсем не мнительного человека, такое, что нас ожидает не предрекаемый разными пророками конец света, а погибель всех от отравления ртутью и прочими отбросами цивилизованной, одержимой непотребно-дичайшим потребительством всей современной жизни.
09.12
Вчера неожиданно напросился в гости Сомов. Чего, спросил, ему захватить, может хлеба, или чего другого? Сказал, что чем накормить его – у меня есть, а вот если выпить хочет чего-то особенного, то пусть захватит. В подтверждение этого стариковского вопроса насчет хлеба, Сомов, не успев переступить порог и не скинув еще с плеч своей шубейки, начал с явным возмущением: «Страна обречена, она непременно скоро развалится. Сталин параноик, всех посадил, всех уничтожил, покончил с империей, которая была при Александре третьем. У нас сейчас засилье всяких узбеков и таджиков». – Все в однобоком ключе, старческого звучания и сплошного негатива. Стал возражать, не слушает. Успел только посоветовать ему посмотреть еще раз на мои записи, где все это изложено значимо достовернее. Он в ответ совсем из другой оперы: «Как это я позволил в них сослаться на его, Сомова, частный рассказ о Пащенко и Лиле. В ответ на мое недоумение: «А что в нем оскорбительного и для него недопустимого?», – понес невразумительно, что Лиля знакомая его Гали, и он теперь вынужден прятать мои записи дабы она ненароком не прочитала в них мою конкретную от 14.02.05 года. Сколько помню, в таком заводе его раньше не видел.
Замечаю, что сдаю сам, но все же пока меньше своих стареющих друзей.
10.12
Сдаю. Главный лейтмотив моего очередного пятилетнего пенсионерского существования. Идет, не раз уже мной упомянутый, процесс, «сдачи позиций». Теперь – все ускоряющийся и только с одними негативными ассоциациями, без каких-либо даже самых малых позитивных эмоций.
Приведение в соответствие моих желаний с физическими возможностями естественно стареющего организма можно считать закончившимся. Из старых добрых привычек осталась только одна – долгое без ограничений пребывание на солнце. Все остальное: купание в холодной воде, пробежки, демонстративные, с перепрыгиванием через две ступени, спуски по лестнице, катание на лыжах, выжимание тяжелых гантелей, всякие прочие подобные упражнения – остались в прошлом. Нынче, правда, несколько раз, не совладав со своими желаниями, проехался по лесному парку на велосипеде, но при этом с невольной мыслью, что если где-нибудь при езде по откосу свалюсь, то едва ли останусь живым.
В остальном полностью перешел на стариковскую манеру существования. Стал ходить медленно, останавливаться перед самым малым препятствием, ощупывать часто первую и последнюю ступени лестничного марша. Поэтому почти перестал падать, хотя два раза все же ухитрился оступиться и слететь со ступенек лестницы, но как-то удачно, удержавшись за поручни, не упасть полностью, В голове возникает устойчивая мысль, основанная на известном плачевном опыте многих пожилых людей, что серьезное падение в таком возрасте равносильно самоубийству.
Начались и чисто старческие хвори. Полгода ноет левое плечо. Малейшее по продолжительности некое неудобное для него положение руки, или незначительная нагрузка на руку – и начинается боль. Похоже, что плечо может без боли существовать только при полном бездействии руки, что, естественно, обеспечить я не в состоянии. Травматолог Ирина Николаевна, при моем ей звонке, сказала, что это последствия старой травмы плечевого сустава и что, вдобавок, будет ограничена подвижность пальцев этой руки. И она действительно тут же у меня проявилась. А сегодня ночью от переохлаждения еще и заболела шея, и настолько сильно, что уснул только в четыре часа. Интересно: боль в шее, «забила» сколько-то таковую в плечевом суставе. Лечусь теплом: бутылкой с горячей водой и шерстяной накидкой.
Но есть и радости. Любовь. Любовь во всех значениях этого слова: к жизни, работе, к людям вообще и конкретно к кому-нибудь.
23.12
Вчера организовал в кафе «Кодра» банкет по случаю 85-летия. Пригласил сначала полста человек. Затем из-за массовых отказов, по разным старческим причинам, вынужден был список многократно уточнять и дополнять. И все равно из окончательно мною затверженных, не явилось на него человек десять. 25 лет назад по такому случаю, помнится, пришли все, без исключений.
Тем не менее, вечер, как говорят, состоялся. Покорил всех своим выступлением Юрий Николаевич Кондратов. Доставил, по крайней мере, мне, удовольствие Петя Соколов, который подкрепил речь копиями разных положительных заключений, связанных с пуском и успешной эксплуатацией последней нашей модели ножниц на ЗСМЗ, спроектированных под новую сверх оригинальную технологию резки горячего металла, придуманную Макаровым. Выступили с разными обо мне «байками» Башилов, Орлов, Гандыбин, Ю. Новоселов и многие другие из числа коллег, приятелей и друзей. Рассаднев придумал юбилейный «спектакль» в виде телефонного звонка бывшего Директора завода – Премьера страны Советов, Н. Рыжкова, поздравившего меня лично и все наше сборище с таким «большим событием».
В целом вечер прошел под впечатлением четко осязаемого ощущения пожилого возраста его главных участников, их стариковского внешнего вида, не очень, по тем же основаниям, выверенных, исключая Кондратова и Соколова, выступлений, к тому же, обращенных более в прошлое, а не к настоящему и будущему.
Короче, все, определяющее подобное мероприятие, значимо отличалось от упомянутого юбилея 25-летней давности. Там впереди была жизнь, здесь ее закат.
Вместе с тем, если отвлечься от объективно неизбежного, было совсем не скучно: приличное помещение, достойное поведение гостей, тосты, многочисленные кулуарные беседы с живыми воспоминаниями о былых временах, викторина, песни, даже танцы. И это последнее, кажется, не без активного участия в их организации Агнии Александровны.
