Владимир Александрович Андриенко
Дрозды. Последний оплот
Солдаты замерли.
Штерн показал:
–Ты, ты и ты! И вы двое! И вот ты! В офицерскую роту! Капитан Матасов!
–Да, господин подполковник!
–Записать фамилии и проверить документы какие у них есть. Списки составить! Коли нет документов – пиши с их слов!
–Да, господин подполковник!
–А командиры есть среди вас? – спросил Штерн солдат.
–Никак нет, ваше высокородие! – ответил Романов. – В плену токмо солдаты…
***
Штерн снова склонился над картой, которую позабыл командир красного батальона.
–По словам Романова, – обратился подполковник к своим офицерам. – У красных в десяти верстах не мене двух полков пехоты и два эскадрона кавалерии. Да конная батарея. И на карте видно, что им нужно Марино.
–Они снова повторят атаку, господин подполковник, – сказал капитан Матасов. – И хоть меня впечатлила ваша речь среди пленных, но я не уверен в нашей боеспособности.
–Думаешь стоять не станут новички наши?
–Станут, но не насмерть, господин подполковник.
–И командиры среди них есть, – сказал подпоручик Слуцкий. – Но выдавать они их не стали. У одного шинель явно офицерская. Знаки с рукава он с мясом выбрал. Перед тем как сдаться.
–Думаешь, я этого не заметил, подпоручик? И хорошо, что своих не выдали.
В дом вошел часовой.
–Вестовой прибыл от капитана Осипова, ваше высокоблагородие!
Вошел унтер-офицер.
–Домарин? – Штерн узнал его. – С чего ты так напуган? Лица нет на тебе. И фуражка где?
–Потерял, господин подполковник. Пулей сбило. На красных налетел. Едва ушел. Коняка попалась резвая.
–Что случилось у Осипова?
–Конный полк через Авдеевку просочился к нам в тыл, господин подполковник. Дак еще и с тачанками. Будь они неладны. Казаков донской бригады покрошили и просочились.
Штерн еще раз посмотрел на карту. Но и так было понятно, что Маринку нужно оставлять…
Фронт. Северная Таврия.
Штаб Дроздовской дивизии.
Июль, 1920 год.
Лабунский не смог прорваться к позициям Самурского пехотного полка. Он попал в штаб Дроздовской дивизии.
Стрелковая генерала Дроздовского дивизия входила в 1-й армейский корпус Русской армии. Ныне в её составе сражались четыре стрелковых полка, конный дивизион и артиллерийская батарея. Командовал дивизией генерал Витковский. Он встретил Лабунского на позициях.
–Адъютант Купепова?
–Поручик Лабунский!
–На вас форма нашей дивизии, поручик и на груди дроздовский знак.
–Так точно, господин генерал. Я начинал службу в Дроздовском полку весной 18-го года!
–Командовали ротой?
–Так точно!
–А у меня сейчас острая нехватка офицеров с опытом командования. Мальчишки есть, но офицеров нет!
–Готов помочь, господин генерал.
–Тогда сейчас я назначаю вас на должность командира роты в первый батальон второго стрелкового полка. А ваше штабное поручение выполните после. Тем более что на позиции Штерна вам ныне не пройти.
–Как прикажете, ваше превосходительство!
Так поручик Пётр Лабунский снова временно стал офицером Дроздовской дивизии…
***
Генерал Витковский лично прибыл на позиции полка.
–Господа! Нам предстоит разведка боем с целью захвата пленных. Что сажаете?
–Мы готовы, господин генерал! – заявил командир полка. – Но нужно ли вам так рисковать собой, Владимир Константинович?
–Меня сегодня не должны убить, полковник. Вы верите в предсказания?
–В гадалок? Нет, не верю, господин генерал.
–А вы, поручик? – Витковский спросил Лабунского.
–Не могу сказать, ваше превосходительство. Мне никто ничего не предсказывал. Разве в гимназические годы. Но то была детская игра.
–А вот мне предсказали, что меня не убьют на этой войне. Я тогда не поверил, вот как и вы, полковник. Но предсказание начинает сбываться.
–Сбываться?
–Да. Сказала мне гадалка, что дни свои окончу на чужбине. Не поверил! Но хватит болтать! Господа!
Генерал первым поднялся из окопа во весь рост. Вокруг него свистели пули, но он был совершенно спокоен. Командир полка поднялся вслед за генералом и поднял саблю, намереваясь сказать что-то солдатам. Вражеская пуля пробила его сердце, и он снова рухнул в окоп.
Витковский приказал следовать за ним и пошел вперед. Пулей с него сорвало фуражку. Лабунский поднял её и догнал генерала.
–Ваше превосходительство.
–Спасибо, поручик!
Витковский надел головой убор.
–Господа! Нам нужно взять те позиции красных и выбить их! Лично я пока это сделано не будет, обратно не поверну!
Батальон поднялся в штыковую, вслед за генералом.
Лабунский шел рядом с командиром дивизии. Но поручик не смог быть столь невозмутимым как генерал. Он вздрагивал от снарядных разрывов. Долгое пребывание вдали от линии фронта расслабило его, и он понял, как легко было отвыкнуть от этого и как тяжело снова привыкать…
***
Под огнем они подошли к окопам врага, перекололи около 40 человек и захватили 150 пленных, два пулемета «Максим» и артиллерийское орудие…
***
Вечером Лабунский был у костра среди офицеров полка. Они вспоминали события сегодняшнего насыщенного дня.
Один из офицеров смог раздобыть ягненка и сейчас все предвкушали хороший ужин.
–Мой ординарец из кавказцев, господа. Сейчас отличное мясо приготовит. Слышите, какой запах? Жаль никаких специй нет.
–Это ничего. Зато есть фляга с водкой. Это уже мой трофей, господа.
–И где вы его достали, подпоручик?
–У красного. Думал вода и хотел опить из фляги мертвеца. А там водка. И неплохая, господа.
–Тогда вечер будет удачным. Идите к огню, Лабунский. Это и ваш день тоже. Чего вы мнетесь в сторонке? Мы так с вами и не поговорили. Как вы здесь?
–Прибыл из штаба корпуса.
–Из штаба? Так вы штабной?
–Служу младшим адъютантом в штабе Кутепова.
–И как служба?
–У генерала Кутепова всюду жарко, господа.
–Это так, поручик. Я ведь с Кутеповым уже больше года воюю. Был в первом стрелковом полку, ныне вот во втором.
–А я где только не был за последний год, – сказал Лабунский.
–Я слышал, что вы ротой командовали в Самурском полку?
–Было, – ответил Пётр. – Служил в батальоне у капитана Штерна. И вот ныне был направлен к нему, да не добрался. Оказался в расположении штаба генерала Витковского. Он меня снова в пехоту и определил.
Но попробовать мяса и водки Лабунскому не пришлось. За ним прибыл посланец из штаба. Поручика срочно требовали к генералу. Адъютант командующего корпусом Кутепова связался с Дроздовской дивизией и потребовал отправить обратно своего помощника…
Глава 11
Штабс-капитан Деев
Симферополь.
Встреча с резидентом.
Июль, 1920 год.
Штабс-капитан Деев встретился с Чемесовым в лудильной мастерской. Агент ВЧК ныне совсем не был похож на купца средней руки, занимавшегося военными поставками. Теперь это был обычный мастеровой, и офицер сначала даже не узнал его.
–Не меня ищете, ваше благородие.
–Что?
–Я только спросил, не меня ли вы ищете?
–Мастеровой? Это вы?
–Точно так, ваше благородие. Чего изволите?
–Прибыл по вашей эстафете. Вы хотели меня видеть?
–Да, но и у вас, как я вижу, кое-то есть для меня? – спросил Чекмесов.
–Информация по поручику Лабунскому, – ответил офицер.
–Он снова в Симферополе?
–Уже нет.
–А где он?
–Он назначен адъютантом в штаб Кутепова.
–Вот как? Это отличный источник информации. Но ведь он не станет с нами сотрудничать, как вы.
–Как я не станет. Но способы есть разные.
–И как переманить его на нашу сторону?
–Есть такой способ. Мы с ним много разговаривали, пока добирались из города Н в Крым.
–Разговаривали с Лабунским?
–Да. Мы же ехали вместе. Не молчать же нам всю дорогу. И он сообщил мне о своей дружбе с некой гимназисткой из гимназии Чвалинской.
Чемесов понял, о ком он говорит.
–Губельман! Анна Губельман! А вы правы, ваше благородие. Но она ныне комиссар в бригаде Хотиненко.
–И что? Это ваша работа найти подходы. Но дело перспективное. У поручика давняя дружба с женщиной из ЧК.
–Я передам, это кому следует. А что по поводу основного задания, ваше благородие?
–У меня нет никакой информации по подготовке десанта.
–А вот это плохо, господин офицер.
–Но я служу в контрразведке, а не в штабе главнокомандующего. А подобная операция имеет высшую степень секретности. Нужно искать человека в штабе.
–Это уже пытались сделать. Но человек из Москвы провалился еще два месяца назад. Для того мы и задействовали вас. Про вас никто не знает кроме нас с Матросовым. Вам нужно попасть в главный штаб. Или еще лучше в Феодосию. Там формируются войска.
–Я могу выбить командировку в Севастополь. В военный госпиталь, например. Но не в штаб армии. А что до Феодосии, то здесь еще сложнее. Мне нужен повод чтобы туда оправиться. А какое отношение имеет наше отделение контрразведки в Симферополе к Феодосийской группе? Сами понимаете.
–И у меня есть мысли по этому поводу.
–Какие? – спросил Деев.
–Вы в агентурной разведке?
–Да, подполковник Васильев занимается агентами.
–Вот и стоит протянуть «нити» к главному штабу.
–Нити? Какие нити?
–Поиски агента большевиков. Вот вам и нить.
–И этот агент в Севастополе? – спросил Деев.
–Именно так. И для поисков такого агента вам дадут что угодно!
–Но нужны серьёзные основания для такого. Не из пальца же я высосу эти сведения.
–Я вам дам эти основания, штабс-капитан.
–Когда?
–Погодите. У меня есть к вам вопрос.
–Говорите.
–Что у вас в контрразведке по реальным поискам резидента в Симферополе? На меня никто не вышел? – спросил Чекмесов.
Деев ответил:
–Облава ничего не дала. Большинство чинов контрразведки занимается неблагонадёжными. Теми, кто ругает власть и генерала Врангеля. Мне кажется, что они совсем забыли, кого ищут.
–Никто из наших в их сети на облаве не попал, – сказал Чекмесов.
–Ваша идея с листовками сработала блестяще. Хотя ныне по вашей милости в контрразведке в подвалах пытают людей, которые ни в чем не виноваты.
–Это отвлечёт контрразведку от нас. Подобный метод я использовал еще в 1915 году. Меня тогда смогли поймать, но я подставил жандармам другого человека. И пока они им занимались, я смог уйти.
–Но и Васильев не так прост, как вам кажется, – сказал Деев.
–Что придумал начальник контрразведки на этот раз?
–Подставить вам своего человека.
–Вот как? – эта информация заинтересовала его больше чем сведения о Лабунском. – И как он это собирается сделать?
–Этого я не знаю, – ответил Деев. – Но проверяйте всех новых людей. Особенно тех, кто приходит к вашим связным от местного подполья. Хотя он может действовать и хитрее. Заставить вас самого выйти на агента.
–Для такого приманка должна быть особенно лакомым кусочком. А теперь о моем задании для вас, Деев.
–Вы имеете план как мне попасть в Севастополь?
–Да вам нужно отравиться в Севастополь. И добыть мне информацию о готовящемся десанте на Кубань.
–Это вы уже говорили. Я думаю…
–Не нужно больше вам думать, Деев, – прервал офицера Чекмесов. – Все уже придумали за вас. Вам нужно будет только выполнить приказ. Хотя скажу по правде – будет трудно и опасно.
–Я готов.
–Вы знаете, что в Крыму есть представители Дона и Кубани?
–Да это атаманы избранные еще при Деникине и отступившие в Крым с остатками войск.
Чекмесов продолжил:
– Войсковой атаман кубанского войска Иванис сидит ныне в Феодосии. Он возглавляет кубанское правительство.
–Это есть в газетах и это совсем не тайна, – сказал Деев.
–А вот о том, что атамана собираются сменить на более лояльного Врангелю, еще никому не известно.
–Сменить?
–Да и первый кандидат – это генерал Филимонов. С этой информацией вы можете явиться к Иванису.
–Он в Феодосии, а не в Севастополе.
–Он скоро будет в штабе в Севастополе. Вам нужно срочно добиться командировки и ехать в Севастополь. Путь к атаману я вам дал. Это «ключик», который откроет вам многие «двери» и вы выполните задание.
–Насколько я знаю, Филимонов и Иванис друг друга терпеть не могут.
–Именно так, господин офицер. Именно так. Это люди совершенно противоположных политических взглядов…
Северная Таврия.
Поезд верховного главнокомандующего Русской армией.
Июль, 1920 год.
Вечером главком барон Врангель принял у себя в салон-вагоне генерал-квартирмейстера Коновалова. Тот доложил о тяжелом положении наступающих частей.
–Положение с продовольствием крайнее тяжелое, ваше превосходительство. На позиции Дроздовской дивизии продовольствие не поступало уже два дня. Не многим лучше обстоит дело на участке Марковской и Алексеевской дивизий.
–Как же так, генерал? Я отдал приказ обеспечить наступающие части всем необходимым!
–Но сделать это иногда невозможно, ваше превосходительство.
–Почему? Вы генерал-квартирмейстер.
–Что я могу один, ваше превосходительство?
–Вы не один, генерал. У вас целое ведомство!
–Тыловые службы, которые находятся в моем подчинении, состоят из людей с весьма сомнительной репутацией, ваше превосходительство. Мне постоянно поступают жалобы на злоупотребления и взятки. Военные чины интендантства не заботятся об армии. Они думают о своем кармане. Желаете просмотреть донесения?
–Увольте меня от этого, генерал. Вы думаете, что в ставке в Севастополе дела обстоят лучше? Взятки стали почти легальными. Чиновники не стесняются брать и уже ничего не боятся. Пир во время чумы.
–Вот почему ситуация со снабжением армии такая?
–Герман Иванович! – вскричал Врангель. – Вы на передовой! Есть военно-полевые суды! Для тех, кто препятствует армии наступать – один разговор!
–Я могу расстрелять двух-трех интендантов, ваше превосходительство. Но где мне взять честных людей, ваше превосходительство? В таком деле как обеспечение армии нужен знающий чиновник. Пусть даже вор, но знающий. Где найти честных людей? Их нет, ваше превосходительство.
–Генерал! Используйте какие угодно средства! Что хотите, но обеспечьте армию, которая наступает.
–Наши части реквизируют продовольствие у населения и это вызывает его протесты.
–Пусть так! Это безобразие, и это отталкивает от нас людей. Но пока пусть все идет, как идет! Когда мы вытесним большевиков из Таврии, то наведем здесь порядок. А пока надобно наступать. Нельзя упускать время, генерал…
***
На следующее утро барон Врангель собрал расширенный военный совет.
–Господа, – сказал главнокомандующий. – Никогда мы не были так близки к победе. Большевики терпят поражения на польском фронте. Наши части заняли большую часть Таврической губернии и наступление продолжается.
– Не совсем так, ваше превосходительство. Наступление остановлено, – сказал Кутепов. – У нас нет резервов. Пока на фронте затишье.
Врангель хорошо знал это. Знал он и о том, что красные колотят поляков и польский фронт разваливается на глазах. Но что он мог им сказать сейчас? Где взять кадры для пополнения армии? Он обратил свой взор на Кубань и Дон. Поднять казачество и развернуть широкий антибольшевистский фронт.
–Я все делаю, дабы пополнить армию и мобилизация даст нам солдат. Армия, которая сражается на фронте, будет доведена до 35 тысяч человек. Если бы поляки приняли мой план о совместных действиях! Если бы они задержались на старых германских укреплениях и обескровили там красных, я уже давно форсировал бы Днепр.
–В расчеты правящих кругов Польши не входит помощь правительству Юга России. Наоборот. Я предвижу скорый мир между Польшей и Советами, ваше превосходительство!
–Вы правы, генерал. Но нам нужно продолжать наступление вдоль железной дороги Александровск-Екатеринослав.
–Передовые части не могут идти вперед, ваше превосходительство. У большевиков численный перевес и они стягивают резервы. Для усиления 13-й армии красных Уборевича сформирована Вторая конная армия Городовикова. Кроме того вот на этом участке, господа, у красных усиление. Полки 51-й дивизии Блюхера – это сила. Благодаря разведке мы знаем о численности красных. Пусть скажет начальник штаба Добровольческого корпуса.
Начштаба поднялся со своего места и сказал:
–51-я стрелковая дивизия Блюхера из 16 полков с пехотой, конницей, артиллерией (43 орудия) и 10 броневиками перекрыла этот участок фронта. А у нас нет резервов. Мы все еще заперты в Северной Таврии.
–А что с десантом полковника Назарова?
Главнокомандующий ответил откровенно:
–Десант полковника Назарова на Дон и попытка начать широкое восстание против советов пока результатов не дает.
–Значит, поднять Дон на борьбу не получится.
Врангель сказал:
–Нужна операция на Кубани! Там сейчас повстанцы генерала Фостигова только и ждут появления наших войск. Нужно расширить зону боевых действий. И скоро это произойдет! Обещаю вам, господа! В ближайшее время мы проведем Кубанскую операцию.
–Ваше превосходительство, есть еще один важный вопрос.
–Какой, генерал? Говорите!
–У нас многие полки пополняются за счет пленных красноармейцев.
Врангель сказал:
–Это мне известно.
–Нам нужны газеты, которые будут разъяснять нашу политику. Особенно для тех, кто перешёл к нам из Красной армии. Но мы получили всего немногим больше 1600 экземпляров наших Крымских газет на всю армию со штабами! Скажу больше! В окопах появляется большевистская «Правда» (у каждого пленного в кармане есть экземпляр) раньше «Военного голоса» и «Крымского вестника». Почему у красных газет хватает? Почему их нет у нас?
–Генерал Коновалов? – барон посмотрел на квартирмейстера.
Тот ответил:
–Распределение газет осуществлялось следующим образом, ваше превосходительство. 1-й корпус получил 500 экземпляров, 2-й корпус – почти 600, конный корпус – 330, и Донской корпус – 270 газет.
–Но это мало! Слишком мало!
–А что делать, ваше превосходительство? Большего нам не дают!
–Я с этим разберусь, – обещал главнокомандующий.
Хотя барон и так знал в чем причина проблемы. Сама «свободная» печать Крыма жила за счет государственных субсидий. И газеты желали заслужить благоволение правительства и увеличения денежного содержания. «Великая Россия» кричала о победах даже полковника Назарова, о котором официальных сведений почти не поступало, и о судьбе десанта не знали даже в главном штабе. «Военный голос» две трети номера посвящал печатанию приказов по армии. Что могли дать такие газеты фронту? Исключение составляло «Вечернее время», но на это издание налагались постоянные штрафы. И он сам, барон Врангель, был инициатором репрессий.
Затем стали говорить о снабжении продовольствием, о подвозе боеприпасов, о госпиталях.
–Господа, я знаю обо всех проблемах действующей армии. Я сделаю все, что в моих силах. Но сейчас нужно добиться перелома! По данным разведки красные готовы перейти в контрнаступление и их цель выбить нас из северной Таврии. Я считаю, что нам нужно нанести упреждающий удар.
Присутствующие согласились с этим. Хотя генералы понимали, что сил для закрепления успеха у них не было. Стал очевидным факт, что о перенесении военных действий на Украину не может быть и речи.
–Добровольческий корпус генерала Кутепова нанесет удар по 3-й и 46-й дивизиям красных. Цель захват городов Орехова и Александровска.
Врангель указал на две точки на карте. Крымская армия должна была напрячь все свои силы. Но главнокомандующего ныне заботила Кубань. Сведения о десанте полковника Назарова на Дон не поступали. Однако десант генерала Улагая будет организован лучше.
–Конечно, я понимаю, что говорить о крупных операциях здесь ныне нет необходимости. Я тщетно взывал к Европе, без помощи которой не могу увеличить свои армии. Но мы найдем резервы для армии на Кубани! Там уже сформирована генералом Фостиговым «Армия возрождения России». Наш десант поможет им сбросить иго большевиков, и Кубань даст нам людей, так необходимых на фронте…
В Севастополь.
Санитарный эшелон.
Июль, 1920 год.
Штабс-капитан Деев в санитарном поезде отправился в Севастополь. Подполковник Васильев дал ему разрешение на эту командировку.
В поезде Деев познакомился с казачьим подъесаулом. Тот был легко ранен в руку и мог бы не ехать в тыловой госпиталь. Но подъесаул изъявил желание присоединиться к войскам генерала Улагая. А Улагай был предполагаемым командующим будущей операции по высадке на Кубани.
–Ныне есть приказ главкома, отпускать казаков, что готовы сражаться под началом Улагая, – сказал казак. – А ты, штабс-капитан, из каких будешь?
Деев представился офицером для поручений при ставке.
–В тылу воюешь?
–При ставке я совсем недавно. Что такое фронт знаю.
–Да ты не обижайся. Это я так спросил.
–Значит, отправляетесь на Кубань?
–Улагай готовит корпус для переброски. Мне говорили, что десант почти готов.
–А вы родом с Кубани, подъесаул?
–Да. Станица Ахтырская. Дома два года не был.
–Я больше.
– А где твой дом, штабс-капитан?
–В Петербурге, – ответил Деев.
–Далеко. До Петербурга ныне очень далеко. Женат?
–Нет, – ответил Деев.
–А я женат. И детишек двое.
Деев вспомнил о своей дочери, которая осталась в городе Н у красных. Но говорить этого новому знакомому не стал.
–Давно детей не видал! А жена? Как она там одна с ними? Хозяйство-то мое, наверное, в разор пошло. Что земля без хозяина?
–Там ныне красные, подъесаул.
–Красных прогоним к чертовой матери, – уверенно сказал офицер. – С Улагаем прогоним. У нас там многие ныне против большевиков поднимаются. Пусть только Улагай ступит на землю Кубани.
–Но разве атаманом у вас Улагай? – спросил Деев.
–Нет, атаманом Кубанского войска ныне состоит полковник Иванис. Но кто этот Иванис? Разве такой нужен ныне атаман?
Деев знал, что рядом с Иванисом в Феодосии есть и Кубанская рада и Комитет спасения Черноморья.
–Иванис много болтает! Созыв новой рады в Екатеринославе. Свобода выбора и все такое. А этот самый Екатеринослав ныне под красными. Его еще взять надобно. И словами его не возьмешь. А для этого Улагай надобен!
–И многие казаки так думают? – переспросил Деев.
–Наши все. Из тех, кто на фронте ныне в конном корпусе красных рубит. Так-то, штабс-капитан…
Севастополь.
Ул. Большая Морская.
Гостиница «Русь».
Июль, 1920 год.
В Севастополе Дееву сразу удалось узнать, что Кубанский войсковой атаман полковник Иванис прибыл в Севастополь в ставку за день до него.
Врангеля еще в ставке не было. Он находился в войсках на фронте. Иванис говорил с начальником штаба Русской армии генералом Шатиловым. Но о результатах этого разговора пока никто не знал. Стоило подождать. Тем более что главнокомандующий скоро вернется в ставку.
Но Деев решил пойти ва-банк.
«Я не стану ждать. Буду действовать сразу»
С вокзала он отправился в гостиницу «Русь» и нашел там полковника Винникова. Это был заместитель кубанского атамана Иваниса. Они вместе прибыли из Феодосии для разговора с командующим.
–Честь имею говорить с полковником Винниковым? – спросил Деев.
–Я полковник Винников. С кем имею честь?
–Штабс-капитан Деев. Контрразведка.
–Контрразведка? И чем моя персона может вас заинтересовать, штабс-капитан.
–Мы можем пройти к вам в номер, и поговорить без свидетелей, полковник.
– Да, но для начала я бы посмотрел на ваши документы, штабс-капитан.
–Извольте, – Деев протянул ему свой документ.
Полковник внимательно прочитал и вернул его штабс-капитану.
Они поднялись в номер.
–Прошу вас, штабс-капитан.
Деев сел на стул. Полковник расположился рядом в кресле.
–Чем я могу быть вам полезен?
–Вы заместитель нынешнего Кубанского войскового атамана, господин полковник. И я имею сведения, касающиеся вашего атамана. Я сам служу в Симферополе в управлении агентурной разведки. И мне удалось узнать сведения, касающиеся вас и судьбы Кубани.
–Вот как?
–Я говорю о той Кубани, за которую вы боретесь, господин полковник.
Деев стал использовать сведения полученные от Чекмесова. Чекисты хорошо знали противоречия, которые раздирали кубанское правительство.
–Я вас не совсем понимаю, штабс-капитан.
–Ныне некоторые желают вернуть Кубань к старому времени. К началу 19-го века.
–Продолжайте.
–Все зависит от того за какую Россию мы боремся против большевиков. Неужели за монархическую?
–Нет! – вскричал Винников. – Мы против возврата к старому! Если в России в Москве они и восстановят монархию, но с демократическими институтами по типу английской, то Кубань получит широкие права самоуправления, как и Дон.
Деев подумал, что Чекмесов отлично знает таких вот людей. Знает, на каких струнах их душ можно играть.
–Мы сражаемся против диктатуры большевиков совсем не для того, чтобы сменить её на иную диктатуру.
–Я прибыл к вам тайно, господин полковник.
–Тайно?
–Мое начальство не знает истинной цели моего визита в Севастополь.
–Я вас слушаю, штабс-капитан.
–Я, как и вы, сторонник демократической республики, господин полковник. Но в последнее время к власти в Крыму приходят откровенные монархисты. Хоть и прикрываются они красивыми словами.
Винников и Иванис были выборными представителями власти и были противниками назначения реакционеров на командные посты. Это также было хорошо известно Чекмесову.
«А у красных контрразведка не хуже белой, – подумал Деев. – Чекмесов отлично знает, как с ними говорить!»
–Я того же мнения, господин штабс-капитан. Но что вы хотели мне сказать?
–На место атамана хотят назначить ставленника ставки верховного главнокомандования. Вместо законно избранного полковника Иваниса.
Полковник опасался этого и потому они с Иванисом и прибыли в Севастополь в штаб главнокомандующего Русской армией.
–Это мне известно, штабс-капитан, Феодосийская рада выдвигает генерала Улагая командующим кубанским десантом. Но командующий десантом не войсковой атаман.
–Но вы не знаете, что на все ответственные посты при Улагае будут назначены лица угодные главному командованию.
–Вот как? И кто они?
–Я назову вам фамилии. Генерал Улагай вызвал к себе генерала Филимонова. И именно Филимонова они и хотят поставить после высадки и занятия Екатеринодара новым войсковым атаманом.
–Вот как? Но кто выберет Филимонова?
–Они хотят навязать его и установить на Кубани твердую диктаторскую власть! В помощники Филимонов берет генерала Черепова, генерала Бабиева, полковника Крыжановского.
–И вы это узнали…
–Случайно и не мог оставить это без внимания. Но сами понимаете, полковник, кого в правительстве Юга России это заинтересует? Главнокомандующий генерал Врангель сторонник именно сильной власти.
–Но на Кубани в настоящее время так поступать нельзя! – горячо сказал Винников.
–Вот об этом я и хотел вас предупредить, полковник.
–Только про это?
–Не только. Мне нужен агент большевиков, который работает в Феодосии.
–Агент большевиков?
–Именно так. И он, скорее всего, засел в Феодосийской раде. Мне нужно его найти. Ибо это может поставить под угрозу весь десант!
–Вы хотите сказать, что агент сообщит большевикам сведения, которые могут помешать десанту?
–Именно так, господин полковник.
–И этот агент в Раде?
–В Феодосийской раде, – уточнил Деев.
–Не думаю, что в Раде знают больше чем я. Но, ни сроков, ни места высадки десанта я не знаю. И полковник Иванис не знает. И члены Рады этого не знают.
–Мне нужна встреча с атаманом Иванисом. Тайная встреча.
–Атаман не станет рисковать, штабс-капитан. Кто знает, как это будет истолковано, если вдруг станет известно.
–Но дело слишком важное.
–Вы можете общаться через меня. Тогда в случае чего отвечать стану только я.
–Хорошо, полковник. Но вы сможете обеспечить мне помощь в Феодосии?
–Да. Это в моей власти, как у помощника войскового атамана…
Севастополь.
Штаб Русской армии.
Июль, 1920 год.
Начальник штаба Русской армии генерал Шатилов принял атамана Иваниса.
–Я прибыл к командующему, господин генерал, для согласования наших действий.
–В штабе готовят план военных действий после высадки наших десантов, полковник.
–Но ни я, ни мои офицеры с этим планом не знакомы, господин генерал.
–Мы опасаемся утечки информации, дорогой полковник. И поэтому всё держится в строгом секрете. Скоро командующий барон Врангель прибудет в Севастополь, и мы приступим к реализации плана.
–Господин генерал, но я представляю власть Кубани. Могу ли я не знать плана военных действий?
–Атаман, вы должны понимать, что командовать десантом станет генерал Улагай, который имеет солидный опыт. Если кто и сможет разбить большевиков на Кубани – то это он.
–Но и правительство Кубани должно знать этот план. Кто станет командовать войсками вместе с Улагаем? Среди командиров должны быть и атаманы нашего правительства.
–Это будет решать генерал Врангель.
–Господин генерал, с нами связались представители генерала Фостигова. Повстанческие отряды желают знать, где и когда будет высажен десант. Фостигов напомнил про обещание помочь ему деньгами и оружием.
–И этот вопрос в компетенции главнокомандующего генерала Врангеля. К тому же ставка отправляет Фостигову полковника Мерклинга с десятью миллионами рублей. Но именно наши офицеры, назначенные ставкой должны занять командные посты. В ставке серьезно опасаются, что повстанческое движение на Кубани выльется в формы резко враждебные командованию Русской армии…
Севастополь.
Ул. Большая Морская.
Гостиница «Русь».
Июль, 1920 год.
Иванис вернулся в гостиницу. Тон начальника штаба Русской армии ему совсем не понравился. Шатилов говорил с войсковым кубанским атаманом, как со своим подчиненным, а не как с главой правительства.
Винников увидел атамана и понял, что обстоятельства сложились не в их пользу.
–Что он сказал? – спросил Винников.
–Штаб лучше знает, что и как нужно делать.
–Как это понимать?
–А вот так, – ответил Иванис. – Десант часть русской армии и командуем десантом не мы!
–Но мы Кубанское правительство!
–Врангелю не нужны наши Рады и Круги. Нет. Он видит себя полноправным диктатором.
–Тогда чем он лучше Ленина?
–Нам стоит подумать в будущем о независимости Кубани.
–У меня для тебя есть новости, атаман.
–У тебя? Но ты оставался в гостинице, пока я был у Шатилова. Что случилось, полковник?
Винников рассказал о визите штабс-капитана Деева.
–Контрразведка? Я не стал бы верить врангелевской контрразведке.
–Ты погоди, атаман. Дееву можно верить.
–Ты разве знал его ранее, полковник?
–Нет.
–Тогда о чем говорить?
–Этот офицер мог представиться кем угодно. Контрразведка выправила бы ему любой документ. Но он сказал правду. И он предупредил нас об опасности. И твои сведения от Шатилова подтверждают его правдивость.
–Значит, они хотят на мое место поставить Филимонова?
–Да.
–Но кому нужен Филимонов на Кубани?
–Не просто так его проталкивают в помощники к Улагаю. А там еще и Бабиев, и Черепов, и Крыжановский. Полный комплект. А наши где? Их хотят оставить на этом берегу, чтобы у тебя, атаман, не было там союзников!
–Это опасная игра и в самое неподходящее время, полковник.
–А когда оно придёт это самое подходящее время? – спросил Винников. – Я думаю, что к штабс-капитану стоит прислушаться. И его сведения хороший козырь в игре с Врангелем. Ты можешь выложить ему, что мы знаем о его планах, и он пойдет на уступки.
–Пойдет ли? Врангель?
–Конфликт перед высадкой десанта ему не нужен.
Иванис подумал, что Винников прав. В конце концов, чем он рискует? Сам лично с контрразведчиком Деевым он не встречался. В случае чего его нельзя будет обвинить.
