Виталий Матвеевич Конеев
Тайна блатной девушки Мурки
Щербатый однажды пришёлк выводу, что те пять тысяч зелёных за каждую выданную Демьяну машину инкассаторов, слишком маленькая цена. И к тому же он должен был вскоре перейти на другое, более высокое место. Вот поэтому Щербатый решил войти в контакт с группой Игоря. А говорить с наиболее тупым и амбициозным бандитом. Таким был Дятел.
И Дятел сразу согласился, сказав, что командир бригады ненадёжный парень. И его надо подставить, чтобы подозрение Демьяна пало на него.
Щербатый взял пять сосисок и двинулся в сторону бандитов.
Жуя сосиску, он тихо спросил:
– Ну, что там произошло?
– Мы узнали, что Демьян подозревает тебя, но пока он не уверен, – заговорил Дятел.
– У него есть возможность спросить Игоря?
– Нет.
– Что хочет сделать Демьян?
– Он пригласил одного специалиста.
– А этот спец будет вас допрашивать?
– Да, и нас, но тебя в первую очередь, – жёстко сказал Рыжий.
У Щербатова заметно задрожали толстые щёки, а челюсти перестали смыкаться, и он только двигал ими, глядя в стену ларька.
Дятел и Рыжий переглянулись, с трудом удерживаясь, чтобы не рассмеяться.
Щербатый с трудом проглотил не прожёванный кусок сосиски, торопливо запил его горячим чаем из пластикового стакана.
– Когда он начнёт разбираться?
– Сегодня он будет занят. У него "стрелка", – сказал Рыжий.
– В какое время?
– В девять вечера.
– А где?
– Не знаю.
– Хватит об этом, – жестоким голосом заговорил Дятел. – Нас другое интересует.
– Деньги?
– Да, попал в точку. Мы забираем их.
Щербатый медленным движением руки вынул из кармана платок, утёр им свои жирные губы и влажный лою.
Дятел, искоса наблюдая за ним, шепнул Рыжему:
– У него трясутся ноги. И очень заметно.
– Скажи ему. Ты ближе.
– Щербатый, сожми колени. Видно.
Ещё минуту назад Щербатый чувствовал в своей душе только омерзение, что вынужден был вновь говорить с этим сбродом. Ему ли, человеку с высоким положением, сильному и властному, стоять рядом с уголовниками, один вид которых говорил всем: кто они! Но сейчас в его душе царил страх!
Он знал, что мог легко подавить его, знал, что способен выйти из любой трудной ситуации, но чтобы хорошо подумать, ему нужно было вернуться в свой кабинет.
– Щербатый, – тихо окликнул его Дятел.– Ну, что деньги?
– У меня их нет под рукой. Я же говорил, что вложил их в бизнес.
– Когда вытащишь? – спросил Рыжий.
– Не так, – едва шевельнув губами, прошептал ему Дятел и заговорил погромче, обращаясь к Щербатому: – Верни деньги сегодня.
– Не смогу.
– А нам плевать. Завтра ты будешь убит по приказу Демьяна или на дыбе тебя запытает Губа, если не вернёшь деньги.
– Завтра верну. Это же большая сумма.
– А! – тихо воскликнул Дятел. – Ты их бросил в прокруту в банк!
– Да, но это и есть бизнес.
– Открой сегодня же четыре счёта и переведи на них нашу валюту с процентами. А завтра утром я позвоню тебе. Всё, – сказал Дятел и оттолкнулся от киоска.
Они ушли, оставив Щербатова, жующего воздух.
– Какая наглость, – проговорил Дятел, идя рядом с Рыжим. – Он был уверен, что наши деньги останутся у него.
– Да он и вошёл с нами тогда в контакт, держа в голове эту идею.
Дятел выставил вперёд свою массивную челюсть и с удовольствием сказал, воспринимая себя пророком:
– Я вижу, что скоро начнётся.
– А что ты чуешь?
– Разборки мокрые чую.
– А что будем делать с Щербатым?
– Его мы прикончим, как только получим наши деньги, – злобно щерясь, ответил Дятел.
– Ты не забывай, что Демьян держит нас на подозрении.
– Я помню.
– И что ты придумал?
– Пока ничего, но до вечера времени много.
Быки охраны Демьяна, получив сообщение от смотрящего квартиры по кличке Рында, что хозяин через пять минут должен был спуститься вниз, разошлись по двору, осматривая детские теремки и деревянную крепость. А в тот момент, когда кабина лифта заскользила в квадратной шахте, оплетённой металлической сеткой, с пятого этажа вниз – быки быстро собрались у подьезда, где стояли две машины.
Они не могли заметить, как с противоположной стороны двора, пригибаясь, метнулась к детстким теремкам мужская фигура. Сказочный деревянный городок с крепостью и заборчиками из брёвен надёжно прикрывал его от бдительных глаз быков.
Он быстро скользнул в башню крепости, которая находилась напротив подьезда метрах в двацати. И наверху имела зубчатые стены. К ним снизу вела узкая лестница. её деревянные ступени выходили на площадку. От неё до земли было метра четыре.
Поднявшись наверх, он посмотрел на противоположную от подьезда сторону двора – и вниз, ещё раз отметив, куда мог спрыгнуть после после выстрелов и где нужно было пробежать до угла дома.
Он видел через стёкла окон подьезда шахту лифта и идущую по ней кабину подьёмника. Когда она прошла второй этаж, он вынул из бокового кармана пиджака пистолет, надел на его ствол глушитель и оттянул затвор.
Быки полукругом встали у низкого крыльца, спиной к распахнутым дверям, оглядывая всё пространство двора.
Первым вышел смотрящий квартиры Рында. За ним на расстоянии двух метров шёл Демьян, настороженно глядя по сторонам. Остановил свой взгляд на высокой башне крепости.
Едва заметив на крыльце Демьяна, мужчина двумя руками поднял пистолет, мягко потянул пальцем курок, целясь ему в левую часть груди, уверенный что с такого расстояния он не промахнётся.
Пистолет дёрнулся в его руке, потом – второй раз.
Он увидел, как Демьян рухнул на бетонное крыльцо за плотной стеной свох быков. Стремительно шагнул к краю площадки, обращённому к внутренней части двора. И прыгнул вниз…
ГЛАВА ВТОРАЯ
Когда она садилась в кабину его "Жигулей", он заметил, что у неё под плащом находился короткоствольный автомат, скорей всего "узи", с глушителем. Заметил боковым зрением, глядя вперёд на улицу.
После команды Прораба он мягко включил рычагом передач первую скорость и, отпуская левой ногой педаль сцепления, правой ногой надавил педаль газа.
К банку нужно было подьехать через три минуты. Столько времени могло бы потребоваться Мышкину, если бы он быстро покинул отдел пультов охраны полиции и немедленно помчался к банку. Но он никогда не спешил.
Игорь ввёл "Жигули" в поток машин и пошёл по третьей, крайней от центра дороги полосе, держа скорость сорок километров в час.
Как и предупреждал Прораб, напротив банка, на противоположной стороне улицы, стояли машины. В некоторых из них сидели шофёры. Для деловых людей время было не позднее.
Он плавно сбросил скорость и подвёл " Жигули" к краю панели, за которой находились ступени крыльца банка. Остановил машину и вышел из неё, вынимая из кармана приготовленные заране сигарету и зажигалку.
Поднимаясь по ступеням, он закурил, слыша за спиной стук каблуков сержанта.
Прошёл по крыльцу к кнопке звонка и надавил на кнопку пальцем. Потом направился к стальной двери с круглым глазком. Он был закрыт. Услышал шум открываемой в тамбуре второй двери. За последние полгода Мышкин был в банке несколько раз, но днём. Он был не разговорчивым, но охранники могли запомнить его голос. И Прораб дал прослушать Игорю аудиозапись разговора Мышкина с охранниками, а так же видеозапись его поведения на улице, в офисах. Указал на то, как Мышкин держал сигарету в пальцах, как пускал дым. А он не затягивался, в только набирал его в рот и струёй выпускал – чаще всего в лицо охранникам, которых презирал. Презирал за то, что они были тупыми лбами, ни на что не способными. И лишь своими габаритами и мускулатуре попадали в охрану после армии, чтобы ничего не делать. А в былые времена, в СССР, пошли бы на завод.
Глазок приоткрылся.
Игорь выпустил в него струю дыма.
Это разозлило охранника. Он помигал веками и, словно не узнавая Мышкина, спросил:
– Что надо?
– Открывай. Я с проверкой.
– Покажи документ.
Игорь достал из кармана красные корочки. Они были фальшивые, но были сделаны Прорабом добротно. И ничем не отличались от настоящего удостоверения Мышкина. Сунул корочки в глазок.
Охранник нарочито долго пялился в них, потом вгляделся в сержанта.
Девушка была очень красивой. И сильно щурилась, глядя в его сторону.
Парень, осматривая её фигуру, подумал: "У Мышкина губа не дура. Знает кого брать с собой. Трахает её. И сейчас у него в голове только секс. Спешит".
Охраннику хотелось получше разглядеть красивую девушку, да и позлить Мышкина.
– Максим, открывай. У меня времени нет, – сказал Игорь, разглядев лицо охранника.
– Ха, ну, у вас и память.
– Я помню имена всех охранников района.
Глазок закрылся, и за дверью щёлкнули один за другим два засова.
Тамбур был широкий, и охранник, открыв дверь, отступил в сторону, пропуская идущего капитана.
– О! – воскликнул Максим, глядя на Игоря. – Да ведь вы…
Он хотел сказать, видя одутловатость его лица, что Мышкин, вероятно, хорошо поддавал в последние дни.
Но Игорь расценил его слова иначе. Он чуть повернул голову назад. Отметил, что она уже перешагнула через порог и начала смещаться в сторону, сунув правую руку в карман плаща.
Игорь потянул за край дверь, закрывая её, и, мгновенье спустя, нанёс ребром левой ладони удар по сонной артерии на шее Максима.
Охранник без звука начал оседать на пол тамбура.
Диана скользнула из – за спины Игоря в вестибюдь, уже распахнув плащ.
Девушка поняла, что Игорь ошибся, и всё теперь будет завиисить от скорости её действий.
Вбегая в вестибюль с поднятым автоматом, Диана продолжала щуриться, так как её глаза были слишком приметными, а охранников она могла убить только в крайнем случае.
В вестибюле рядом с сидевшим за полукружьем пультов сигнализации старшим охранником стояли, широко расставив ноги, ещё двое парней в камуфляжной форме без погон и смотрели в сторону тамбура. Наверху пультов прямо перед сидевшим охранником стоял телефон.
Диана выпустила короткую очередь по аппарату. Он, брызгая кусками пластика, кувыркнулся на пол.
– Не вздумай нажать педаль! Застрелю! – рявкнула она, напряавляя ствол автомата сидевшему охраннику в грудь. – Всем к стене! Руки за голову!
Игорь втащил Максима в вестибюдь и бросил его на пол.
– Беги! – приказала она Игорю, глядя на поднимающегося с кресла старшего охранника.
Его товарищи всё ещё стояли на одном месте, не понимая, что происходило: или нападение на банк, или проверка бдительности?
У каждого из парней на поясе был пистолет в кобуре.
Диана заметила движение правой руки старшего охранника. И тотчас нажала спусковой крючок автомата. Короткая очередь ударила парню в плечо. Он охнул и завалился с кресла на спину, только теперь, как и трое других, догадавшись, что Мышкин решил ограбить банк.
Игорь на пределе сил бросился к лифту.
Охранники встали у стены.
Диана, следя за ними, наклонилась и выхватила у лежавшего на полу Максима пистолет из кобуры. Отбросила его в глубину вестибюля. Потом подошла к стоявшим у стены парням.
Она не боялась, что эти здоровенные парни, знавшие кое какие приёмы рукопашного боя, посмели бы шевельнуться. Ей нужно было забрать их оружие.
Но всё – таки Диана решила их предупредить.
– Если кто – нибудь шевельнётся, то я перебью всех, – сказала прелестная девушка жестоким голосом.
Она со всей силы ткнула глушителем автомата в бок крайнему парню.
– Стой тихо!
Вырвала из его кобуры пистолет и швырнула в ту же сторону, куда бросила первый.
Обезоружив парней, Диана спросила старшего:
– Где ключи от вашей комнаты?
– У меня в кармане.
– Достань.
– Рука перебита.
– Не вздумай хитрить!
Она сунула ладонь в карман его камуфлированных брюк, вырвала связку ключей.
– Заберите Максима. И бегом в комнату!
Диана прошла за ними следом. Осмотрела всё помощение быстрым взглядом. В углу на тумбочке столя телефон.
– Лягте на пол. Руки за голову, – приказала она, направляясь к телефону.
Схватила его шнур и рывком оторвала от стенной проводки, а потом бросила телефон в вестибюль. Быстро начала ощупывать карманы охранников, выхватывала из них "мобильники" и кидала в вестибюль.
Вернулась к порогу комнаты и глянула в сторону лифта.
Она хорошо выполнила свою часть плана операции. И не испытывала ни малейшего волнения. Но Игорь, как она заметила ещё на улице, нервничал.
Как он себя поведёт сейчас и потом?..
Едва створки лифта открылись, он впрыгнул в кабину и надавил на кнопку на панели.
Створки лязгнули за его спиной.
Он шумно перевёл дух и вынул из кармана тонкие резиновые перчатки. Пот заливал ему глаза. И он утёр лицо рукавом форменной куртки.
Пальцы были влажными и неуклюжими. Игорь, боясь порвать тонкую резину, осторожно натягивал её на пальцы.
Кабина остановилась. Её створки распахнулись.
Он быстрым шагом направился по длинному коридору в противоположный его конец, продолжая натягивать перчатки на пальцы.
Когда впереди появился поворот бокового хода, он вспомнил своё странное видение, отметил, что вот так же подходил к боковому коридору, делал точно такие, как сейчас, шаги. И точно так же, как сейчас, поправлял на пальцах правой руки перчатку.
За поворотом была та же дверь, которую он уже видел. И на ней был тот же выступ электронного замка с клавишами и круглая рукоятка.
– Я увидел свою смерть, но пойду до конца, – хрипло сказал он, бросаясь с протянутыми вперёд руками к железной двери.
И начал набирать код замка.
Его номер был тот же. И если раньше Игорь удивлялся такому совпадению, когда услышал его от Прораба, то теперь понимал. что это рок.
Смерть!
Когда в глубине массивной двери с тихим звуком сдвинулись в стороны запоры и звук затих, он сжал двумя руками рукоятку, сказал:
– За дверью будет та же комната, но появится ли удавка? Или удавка – символ смерти?
Он потянул на себя круглую рукоятку, и дверь начала медленно открываться.
Игорь, как и в тот раз, чуть открыв её, скользнул боком в комнату. И тотчас бросил руку на стену, точно зная, что в этом месте находился выключатель.
Кнопок было несколько. Он нажал их, и яркий свет осветил комнату.
Она была широкой и длинной. В её противоположном конце была вторая дверь…
А рядом с ним и по обе стороны от него всё было так, как в прошлый раз. Впрочем, нет. Что – то ещё попало в поле его зрения, чего или не было тогда, или он не заметил.
Поражаясь тому, что он точно повторял уже виденное, Игорь метнулся к мешкам, наклонился над ними, вспомнил, что в этот момент там, впереди хлопнула дверь.
Не разгибаясь. он вздёрнул голову вверх и всмотрелся в противоположный конец комнаты.
Задержав дыхание, вслушался в тишину…отметил, что за мешками стояли инкассаторские чемоданы..
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Коля и Миша, сидя в машине, безотрывно смотрели в сторону банка, не замечая, что их обоих колотила нервная дрожь. Они боялись, что Игорь и Диана не смогли справитьтся с охранниками.
Время тянулось медленно.
В динамике рации прозвучал хрип Прораба, похожий на мычание:
– Ну, что ?
– Пока всё хорошо, – ответил Коля и посмотрел на наручные часы.
С того момента, как Игорь и Диана вошли в банк прошло пять минут. И независимо от того, насколько быстро они положили охрану на пол, Игорь уже должен был быть наверху, у двери комнаты – сейфа.
Коля и Миша облегчённо перевели дух и откинулись на спинки кресел.
Их шумное дыхание услышал Прораб и недовольным голосом сказал:
– Вы там поосторожней.
Он отключил связь, чтобы сообщить Карлу, что Игорь и Диана удачно вошли в банк.
– Ну, и ситуация, – проговорил Коля, закуривая сигарету.
– Ты о чём?
– Ну, где ещё бывало, чтобы человек, зная, что его убьют, шёл грабить банк.
– Дурень ты, Коля. Он надеется сбежать, – ответил Миша, то же закуривая сигарету и отмечая, что его пальцы сильно подрагивали.
– А может быть, он действительно суммашедший? – сказал Коля.
– Скорей всего так. Но мы узнаем: псих он или нет после того, как он выйдет из банка.
– Ты думаешь, Миша, что Игорь может поднять шум?
– Да, и попробует перебежать улицу.
– Диана ему не даст. Она опытная бабёнка, – ответил Коля.
Ещё год назад они были мелкими вымогателями на автобусном вокзале одного крупного города на Дону. На том вокзале, который находился рядом с железнодорожным вокзалом, в ста двадцати метрах. И между ними был узкий проход. В нём с утра до ночи "трудилась" огромная бабища, постоянно сидевшая у стены прохода на чурбачке, и цыганка, которая завлекала к своей подельнице идущих мимо людей гаданьем и просьбами помочь встать на ноги бабище. А та, если к ней кто – то подходил, разлапистыми руками, не вставая с места, порой рыча, лезла в карманы прохожих, выхватывая всё, что могла ухватить. В крайнем случае, рвала часы с рук.
И это, разумеется, происходило на глазах толпы людей, на глазах таксистов, которые смеялись наблюдая за открытым грабежом. Улыбались копы, приветственно махая руками бабище.
Она и по сей день там сидит. И всегда будет сидеть.
Коля и Миша "работали" метрах в тридцати от бабищи – на автовокзале.
Высматривали пассажиров с сумками.
Коля, у которого мордоворот был помягче, подходил к человеку и спрашивал: куда он ехал и кто он? А потом тихо представлялся, что он "смотрящий", член банды, которая является "крышей" на вокзале. И все обязаны платить "крыше", то есть ему. Но дело у них шло плохо.
Обыскивать человека они не решались, хотя "работали" у всех на виду и были на "дружеской ноге" с копами.
Коля и Миша брали человека на испуг, чтобы человек сам отдал деньги. И злились, когда он ссылался на то, что у него нет, что и одежду приличную купить не мог. Вон какая обувь, какая куртка.
Миша, заходясь от ярости, не обращая внимания на то, что люди смотрели на него, зло восклицал:
– Врёте вы, что бедные! Гони валюту!
– Тихо, Миша, – успокаивал его Коля, свирепо сверля глазами жертву. – Ты что мерзавец творишь? Мы же догоним твой автобус. Высадим тебя, суку. Порежем.
Люди знали, что на вокзале беспредел. И опасались ездить на автобусах с деньгами. Поэтому навар у Коли и Миши был маленьким.
А на железнодорожном вокзале, где, конечно, были люди с деньгами, они боялись "работать". Там была своя "крыша", полицейская.
Коля и Миша всё более и более злились от неудач, не обращая внимания на людей, говорили:
– Почему у них всё, а у нас ничего!
И они хотели, как в 1917 году сделали "большевики": всё захватить, разделить, помчаться в Париж, снять красоток, пить дорогое вино в лучших ресторанах Лас Вегаса.
Они всё более нагло требовали деньги у пассажиров.
И однажды заметили стоявшего у касс скромного парня со спортивной сумкой на плече, похожего на студента, который на время каникул стал "челноком".
Они насели на студента – круто, сильно, грозя опять же "крышей", ломокой костей, отбитием почек и перехватом на трассе.
Парень стоял рядом с окошечком, из которого на них сонно смотрел полицейский.
Парень, словно прогуливаясь, пошёл по огромному залу.
Коля и Миша пошли за ним, чуя поживу.
– Давай валюту, сука! – уже кричал Коля, идя следом за парнем и пиная под его каблуки носками туфель.
Сделав зигзаг по залу тот вышел в тамбур, где курили огромные качки. Они с интересом следили за Колей и Мишей. А едва те появились в тамбуре, качки подхватили их под руки и вынесли из вокзала.
Пока Коля и Миша шли с качками до угла, они от страха описались, понимая, что сейчас с ними должно было произойти. И бормотали, что пошутили, что хотели наоборот – охранять парня.
За углом качки начали спокойно убивать Колю и Мишу, имея целью действительно убить обоих, так как охраняли курьера с наркотой. А эти двое могли подставить курьера полиции.
Опять же убивание Коли и Миши шло на глазах у людей.
Карл, сидя в маленьком "Бистро", долго смотрел, как его качки зверскими ударами молотили двух вымогателей. Потом, подумав, решил взять их к себе, в "шестёрки", на подхват. Ему нужны были люди для банды. Именно такие, как Миша и Коля.
Между тем, напряжение нарастало. Усиливался страх, что операция могла сорваться уже потому, что Игорь мог забыть номер на двери. Или – если он дурак, то и поступит, как дурак – выкинет что-нибудь дикое.
Коля тихо вскрикнул, когда на крыльце появился Игорь с двумя обьёмистыми чемоданами в руках.
– Что там? – замогильным голосом прохрипел Прораб.
– Он вышел, – быстро ответил Миша, с раскрытым ртом наблюдая за Игорем.
– Ты говори точней.
– Он несёт.
– Оба?
– Да. Диана его догоняет.
– Зачем?
– Она распахнула дверцу машины.
– Слышу звук. Лязгнула, – ответил Прораб, – Следуйте за ними. приготовьте стволы..
Прораб, обхватив влажными ладонями себя за плечи, не дыша, вслушивался в звуки, которые раздавались из приёмника микрофона, что был установлен в кабине "Жигулей" .
Он слышал, как мягко села на сиденье Диана, захлопнув за собой дверцу, а потом сел Игорь.
– Пошёл прямо. И не спеши, – жестоким голосом сказала девушка.
– Коля, Миша, где вы? – спросил Прораб.
– Мы идём в тридцати метрах от них, – ответил Коля, сидя за баранкой.
– Подойдите ближе.
"Жигули" на скорости не более пятидесяти километров в час шли по улице. Сбоку к ним пристроилась машина, идя во втором ряду паралельно их движению.
Квартал был длинным. Впереди от перекрёстка навстречу "Жигулям" двинулись ещё две машины, группы Прораба.
– Притормози и поверни в парк, – приказала Диана.
Две машины, идущие от перекрёстка, уже были рядом. И почти в одно и тоже время свернули вместе с "Жигулями" в широкий проезд, ведущий в парк. За "Жигулями" почти вплотную следовали ещё две машины.
Едва "Жигули" проскочили под огромной аркой входа в парк, как Диана вновь приказала:
– Останови и выйди.
Он нажал на тормоз.
Из четырёх машин выскочили парни Прораба и рванулись к "Жигулям" с двух сторон. Распахнули задние дверцы и, не обращая внимания на Игоря, выволокли из кабины тяжёлые чемоданы.. Перехватывая их друг у друга, бросились назад.
– Эй, Коля! – крикнула Диана.
Он обернулся.
– Ах, чёрт, забыл.
Игорь убегал.
– Не уйдёшь, – сказал Коля, целясь в него из пистолета.
Он раз за разом всадил в спину бежавшего Игоря три пули. Подбежал к нему, перевернул его вверх лицом. Отметил, что только ранил Игоря. И, досадуя на свою неточную стрельбу, выстрелил ему в лоб, между бровей.
– Миша, помоги мне утащить его.
Они оба взяли труп за руки и бегом поволокли в сторону открытого колодца, бросли его вниз головой.
Диана подобрала на траве очки и швырнула их следом за трупом.
Операция закончилась, но Диана не перевела дух. Душа её была спокойной, потому что она умела ни о чём не думать.
Коля и Миша, поглядывая в сторону быстро уходивших из парка машин, задвинули тяжёлую крышку в пазы круглого отверстия колодца. И едва она встала на место, как они прыжками помчались к своей машине.
Диана посмотрела на крышку колодца, пожала плечами и, уходя к "Жигулям", проговорила:
– На что он мог надеяться?.
Сев за баранку, она не глянула на своё отражение в зеркало заднего вида, потому что не любила себя и не уважала, потому что выросла с первого года в детстком доме. Выросла на злобе, на жестоких драках.
И не понимала, почему слюнтяй Женя так часто любовался ею, пытался целовать ей руки.
Она их прятала от него за своей спиной и сердито говорила:
– Не серди меня.
Она могла бы сказать Жене, что ей ничего от него не надо: ни секса, ни поцелуев, ни обьятий, ни тем более слов, но только чтобы рядом был. Да хоть спиной сидел к ней. Но молчала, не хотела обижать его. И считала Женю сексуальным маньяком.
За всё время операции Диана не испытывала ни малейшего напряжения.
Всё закончилось. И ей не нужно было успокаивать себя, как это делали "нищебродные" мужики, водкой или наркотиками.
Она проехала через парк и, миновав две улицы, остановила "Жигули".
Подумала о том, что охранники банка уже, пожалуй, выломали дверь комнаты и сообщили в полицию об ограблении банка, и о внешних приметах – если не Мышкина, то уж о её – обязательно. А она не взяла с собой гражданскую одежду.
Диана сняла пилотку, вышла из машины и завернула во двор. На ходу бросила пилотку в мусорный бак, а во второй бак – погоны сержанта.
Автомат она разобрала и, идя дворами, тоже отправила его по частям в мусор.
Диана не боялась ходить ночью по городу, да и полиция должна была начать поиск грабителей через двадцать минут. А за это время она неторопливым шагом должна была дойти до своего дома.
Через двадцать минут Диана уже поднималась на лифте на свой этаж.
Неторопливо открыла ключом замок, вошла в коридор коммунальной квартиры. По – московски огромной.
В своей комнате, думая о том, что она хотела сделать сегодня, начала скидывать полицейский мундир.
Всё сунула в пластиковый пакет, а потом надела джинсы и куртку. Взяла из тумбочки пачку денег, "мобильник". Натянула на ноги кроссовки и, подхватив пакет с одеждой сержанта полиции, вышла из квартиры.
Ей нужно было, как можно быстрей избавиться от пакета. И лучше всего было – выкинуть его в речку. Мокрая одежда утащит пакет на дно. Тем более, что в той стороне, куда она решила сходить сегодня ночью, был мост.
Проходя по нему, она оглянулась и, никого не видя, бросила через перила пакет. И, не останавливаясь, пошла дальше. К тому "пяточку", где всегда толкались отвязные парни, тусуясь там до утра. Она их видела, когда проходила мимо. Они все были наркоманами.
Кое – кто пытался её преследовать, но едва Диана начинала говорить своим жестоким, хрипловатым голосом, как от неё отставали. К тому же она никого не звала с собой.
А сегодня позовёт.
"Пяточок" назывался "Точкой". Находился он в глубине аллеи, к которой примыкали в конце её три стены, образуя большой квадрат.
Здесь было много парней и девушек. Они сидели на корточках у стен группами, парами и по одиночке. Всюду под ногами "золотой" молодёжи валялись одноразовые шприцы. Многие курили "Беломорины" или "Приму" с анашёй или коноплёй.
Диана скользнула взглядом по одиноко сидящим парням. Выбрала того, который сидел с опущенной головой и курил сигарету, глядя себе под ноги. Он выглядел душевно сломанным, слабым, ничтожным.
Она подошла к нему и, взяв за волосы левой рукой, потянула его голову вверх. Вгляделась в его лицо. Он шумно сглотнул слюну и прохрипел:
– Я…
– Молчи, – властно приказала она, – Я буду звать тебя Женей. Пойдём ко мне.
