Валерий Белов
Стиходоты. Анекдоты в стихах
Интернациональные
Наводнение в Лондоне
Лорд в кабинете, только из постели.
Врывается растрёпанный слуга:
"Что делать, сэр, ведь вы ещё не ели,
А Темза затопила берега".
Лорд возмущён. Входить к нему без спроса
Жена и дети даже не могли.
И он сказал с презрительным прононсом:
"Как в таком виде вы ко мне вошли?
Где моя почта, где бекон, горчица?
Как следует ко мне входить с утра,
За двадцать лет пора бы научиться».
– «За двадцать два? – «Тем более пора…»
Слуга ушёл, и вновь вернулся чинно:
"Ваш завтрак, сэр, газеты, несессер"…
– "А это что за воды из гостиной
За вами следом?" – "Это Темза, сэр".
Хорошие манеры
Отмыв рубли, переведя их в фунты,
Один из новых, в розыске уже,
Остаток дней жить не желая в унтах,
В Британии осел на ПМЖ.
Купил себе имение и званье,
Для веса баронессу взял женой.
И уж совсем как прежде в русской бане
Чаи гонял с супругой в выходной.
Со свистом в себя втягивал напиток,
Отвратно фыркал, сплёвывая с гланд…
И выдержать такой ужасной пытки
Дочь Альбиона просто не могла.
Ей говорили в школе, что не нужно
Вслух делать замечаний за столом…
А сахарницу взять и кинуть в мужа,
То воспитанью будет не в облом.
– "Ты что, в натуре, озверела лярва?
Ты у меня ответишь за козла…"
Но встретившись с надменным женским взглядом:
«Прекрасная погода» – муж сказал.
– "Хорошая погода, но прохладно -
Ответила ему почти вдова -
И щипчиками пользоваться надо,
Чтоб с пола даме сахар подавать".
Холодная жена
Английский сэр читает ху из ху,
Листает сводки, новости недели.
Жена его спокойно наверху
С полдня как умерла в своей постели.
Пришёл их друг семьи, поднялся к мисс.
Когда же время близилось к обеду,
Играя тростью, друг спустился вниз,
Где с мужем завели они беседу.
– «В печальный час вы навестили нас.
Как вы нашли мою жену, любезный?»
– «Она прекрасна, разве что сейчас
Холодною была, как в марте Темза».
– «Не огорчайтесь, в этом ли вопрос?
Фригидность их чертою родовою
Всегда была. С женой я вечно мёрз,
Когда она была ещё живою».
Чукчи настоящие герои
Поймали чукчу… ну, украл немного,
С кем не бывает, люди ведь крадут
Что спрятано, зарыто под порогом,
И тащат даже то, что на виду.
Тайком воруют и вполне законно,
Как поступает нынешняя знать.
Для кражи власть не ведает препона,
Что стоит ей закон переписать?
Воруйте, чем богаты, тем и рады…
– «Однако, чукче тундра, что Клондайк.
Качай нефть, пришлый дядя, сколько надо,
А вечный мерзлота бери за так»…
Украл, короче, чукча золотишко
И спрятал, по оценкам, миллион,
А сам с женой попался как мальчишка -
Зачем-то подарил ей медальон.
С Большой земли приехал участковый,
За кражу отвечает головой.
А чукча от рожденья бестолковый
По-русски говорить – ни в зуб ногой.
По-своему про что-то там лопочет
И рожи корчит, как заправский морж,
Похоже так, что в рыло чукча хочет,
Но даже это толком не поймёшь.
– Однако, есть ещё другая чукча,
Что много раньше в городе жила,
А город – она многому научит…
Та чукча весь допрос перевела.
– "Куда ты спрятал золото, скотина?"
– "Он говорит, что золота не брал".
– "Скажи, ему, что я сейчас так двину,
Что мигом он уедет за Урал…"
Достал мент пистолет, схватил за шкирку
Воришку: "Так козлу переведи,
Не скажет где, в башке получит дырку,
Держать его не буду взаперти,
А в тундре я его поставлю к стенке
Лицом и он получит пулю в лоб"…
– "Не убивай, прошу, оставь калекой,
Всё покажу…– и раскололся жлоб -
«Я золото зашил в оленьей шкуре,
Какой же я тюлень, олень, осёл"…
И переводчик, друг его, в натуре
На русский всё дословно перевёл:
"Он говорит, не скажет, лучше в ящик,
Чем видеть олигархов воровство,
А если будет случай подходящий,
Он стащит у тебя, ментяра, ствол
И самого тебя в момент уроет"…
Да, чукчи настоящие герои,
Не могут видеть, как страна нищает,
И слабости друг другу не прощают.
Разговор чукчи с женой
– "Какие люди глупые вокруг,
Им разуменьем с чукчей не тягаться" -
При этом умный чукча тук-тук-тук
По дереву стучит костяшкой пальца.
Жена ему в ответ: "Иди открой,
Не слышишь что ли, в дверь стучится кто-то".
Дверь чукча отворил, а там другой
Скукожился, замёрзший до икоты.
– "Зачем, однако, ждал? Продрог насквозь,
Сидеть на сквозняке – плохая штука…"
На что ему сказал достойно гость:
"Как можно в дом чужой входить без стука?
А вдруг вы заняты? Поди, проверь,
Какую вы работу взяли на дом.
Вас отвлекать зачем, ведь сами в дверь
Вы постучите, очень будет надо".
– "Не открывали долго – на укор
Пришедшего хозяин так ответил -
С женою мы имели разговор,
Умнее чукчи нет нигде на свете".
Воспитанные, я б добавил тут,
Тактичные, на самой лютой стуже
От переохлажденья не умрут,
Стучат в дверь изнутри, а не снаружи.
Что виной смерти чукчи – капитализм или вскрытие?
В капитализме чукча занемог,
Пришла, как говорится, тундре крышка.
Где ягель добывал олень и мох,
Теперь лишь трубы и сплошные вышки.
Красивое название Сибнефть,
Кому-то оно душу, руки греет,
А в чукче вызывает сильный гнев,
Тахикардию, стресс и диарею.
В больнице чукча кутается в плед,
Переживает за судьбу отчизны.
А что творится на большой земле,
Подробно объясняет телевизор.
У стен Кремля прошёл парад – Зер гуд…
Пока эфир мозги народу пудрит,
Китайцы вырубают всю тайгу,
Норильский Никель серой травит тундру.
От мрачных размышлений чукча слёг,
Лежит лицом к стене, не дышит вовсе.
И чтоб понять, с чего он занемог,
На вскрытие врачи его уносят.
Главврач, для смерти не найдя причин,
По коридору шёл мрачнее тучи.
Не пережив депрессию и сплин
От вскрытия скончался умный чукча.
То не конфуз, подобный ждёт итог
Всех, кто капитализм принять не смог!
Чукча десантник? – Нет, сапёр
Что чукча в каждом деле гегемон,
Сомнений в этом нет ни на минуту,
До безрассудства смел бывает он,
Летать умеет и без парашюта.
Военные ученья… К боевым
Приближены они… всё на пределе.
Но чукча не теряет головы,
В том смысле, что она всегда при теле.
Десантнику сержант помог пинком
Вне самолёта в небе очутиться.
К земле несётся чукча в затяжном
Прыжке, а вверх другой навстречу мчится
Земному притяженью вопреки.
Два чукчи поравнялись головами,
Единого призыва земляки
Успели перекинуться словами.
– "Ты кто? Как я, десантник?" – "Нет, сапёр.
Плюс с минусом, однако, перепутал» …
Ну, а сапёр, когда ему не пёр,
Летать умеет и без парашюта.
Как чукча победил горе от ума
Известно всем, что горе от ума.
От вечной мерзлоты, полярной ночи
У чукчи мозг значительней весьма
Из всех народов северных и прочих.
В размере он крупнее раза в три,
И жизнь с того проблемнее в три раза.
Так интеллектом давит изнутри,
Что просто невозможно скрыть свой разум,
А быть умней других нехорошо…
От лишних чтоб избавиться извилин,
К хирургу чукча в клинику пришёл,
Чтоб доктор ему мозг уполовинил.
Он долго уговаривал врача,
Что мозг сегодня – признак атавизма,
И если тот не удалит хоть часть,
Он в чуме разобьёт свой телевизор…
Успешно операция прошла
У коренного жителя Ямала.
Лишь сняли с чукчи кислородный шланг,
Он тут же попросил горилки с салом.
Наутро, совершая свой обход,
Его спросил научное светило,
Как в магазине: "Вам теперь не жмёт?"
– "Спасибо, доктор, це ж другое дило".
А нас за что?
Два с чубами, два в ливрее
Повстречались на аллее -
Это был недобрый знак.
Просто так идти до дому?
Показал один другому
На увесистый кулак:
"Як нам нынче подфартило,
Шоб тем двум начистить рыло…"
А другой ему: "Не то…
Глянь, яки они мордасты.
Вдруг те морды отдубасят
Нас с тобой?"… – "А нас за что?"
Разговор на польско-российской таможне
– «Скажите, пан, Вы помните, возможно,
Когда фашисты Польшу захватили?»
– «В году тридцать девятом, но не позже
Сюда на мотоциклах прикатили».
– «А на Союз напали в сорок первом.
А где они два эти года были?»
– «Гуляли по пивнушкам да тавернам,
По-вашему сказать – баклуши били».
– «Поверить в это просто невозможно,
И не такие эти фрицы мямли.
Они на терминале при таможне
Два года документы оформляли.
За ними, чтоб заполнить ваши бланки,
Мы очередь тогда не занимали» …
Но если мы сегодня не на танке,
Обидно слышать – Вы здесь не стояли!
Где летим? Да, это Россия
Француз, американец, с ними русский
В иллюминатор вперили свой взгляд.
Чтоб было им лететь не слишком грустно,
Узнать решили, где они летят.
Из самолёта руку шустрый янки
Высовывает и к себе под нос…,
Понюхал и сказал без всяких яких:
"Америка – добавив – Йес, оф коз".
А на вопрос, как смог он разобраться,
Что под крылом родимые края:
"По запаху – ответил сын Техаса -
Деньгами пахнет родина моя".
Потом черёд доходит до француза.
Понюхал руку, высунув за борт.
– "Духами пахнет… это же Тулуза".
И аж зарделся, горд за свой народ.
А русской, не вынюхивал болота,
И руку не высовывал за борт,
Но местоположенье самолёта
Определил не хуже, чем пилот.
На руку лишь взглянув, сказал: "Россия".
В рекламный вновь уставился буклет.
– "А как узнали вы?" – его спросили…
– "А что тут узнавать – часов-то нет".
Деньги в конверте
Абрамчик, здравствуй, в кои наши годы
Решил я написать тебе письмо
Про нашу невозможную погоду,
Про жизнь в Москве, что редкое дерьмо,
Про деньги, что швыряются на ветер,
Чему ты подавал не раз пример…
Хотел послать пятьсот рублей в конверте -
На почте перлюстрируют конверт.
И как вложить? – Конверт уж запечатан,
А вскрыть его в пути любой горазд…
Пятьсот рублей пришлю твоим девчатам
Я на гостинцы в следующий раз.
Пусть это будет от меня тебе подарком,
А ты мне вышли три рубля за марку.
От чего умер Мойша
– "Алло! На провод Мойшу мне повесьте!
Что? Умер? Так внезапно?… Удружил…
Поверить не могу в такие вести.
Он говорил всегда – чтоб я так жил.
С какой нужды вдруг сам стал небожитель,
Ведь от него шарахалась болезнь?
Меня за слабонервных не держите -
Как вышло так, что он уже не здесь?"
– "Что Мойша так ушёл одномоментно,
В том разобраться органы должны,
А от чего – написано на лентах:
"От тёщи", "От детей" и "От жены"…
Какой перрон? Так, платформочка паршивая…
"Я слышал, Вы поехали на свадьбу
И говорить имели тёте Броне
Про то, что им совсем не надо знать бы.
И вам там в морду дали на перроне.
Вы долго извинялись на иврите
И отвечали что-то там за боль…" – "Ша,
Какой перрон? О чём вы говорите?
Платформочка паршивая, не больше.
Таки болтались там каких-то трое…
Ну, дали в глаз, спасибо, не убили.
А больно было видеть тётю Броню,
Когда её с перрона уронили".
Деловой разговор
– "Послушай, Мойша, срочное есть дельце,
Я жду тебя, скачи во весь опор"…
И вот уже в конторе ровно в десять
Меж ними состоялся разговор.
– "Ты помнишь, приезжал к нам цирк бродячий.
К ним заходил я и, не будь осёл,
Там по цене до крайности удачной
Слона у гастролёров приобрёл.
Три тысячи отдал всего зелёных.
В нём мяса одного аж тонны три,
И лишь тебе теперь все эти тонны
За те же деньги уступлю, бери".
– "Меня позвал ты с замыслом особым,
Поиздеваться что ли или как?
Слона мне предлагаешь взять в хрущобу,
Где головой достать до потолка.
Живу я в толчее, не жизнь – удавка,
Жена и спиногрызы по углам.
Работаю весь день в посудной лавке,
Слона мне только не хватает там.
В аквариуме места нет для гуппи"…
– "Тебя я понял, впрочем, погоди.
А трёх слонов за пару штук не купишь?"
– "А это уже стоит обсудить.
С тобою точно мы договоримся,
Когда ты скинешь стоимость на треть.
А что семье придётся потесниться -
Не первый раз подобное терпеть".
Кто вас познакомил с женой?
– "Как вы себя имеете, Абраша?
Я слышал, у вас новая жена?
Вы счастливы с избранницею вашей
И с милой отрываетесь сполна…
Кто познакомил вас? Не прячьте глаз, ответьте,
Что он за человек? Совет был чей,
Уж, верно, полагаю, не соседей,
Какая польза с этих сволочей?
А может, дети от другого брака?
Когда пришли их видеть в детский сад,
На няню вы запали, вроде рака
Аж вывернув зрачки на нянин зад."
– "Благодарить хочу вас за участье.
Не каждому дано пять раз на дню
Себе иметь, как я, такое счастье…
Но никого я в этом не виню".
Нести свой крест с достоинством без злости,
Без осуждения сумел Абрам,
Кто свёл его с женой – не раскололся,
Пример для всепрощения подал нам.
Наставления Изе по жизни
Послушай, Изя, мама знает лучше,
Когда и что прилично снять, одеть.
Ты вырастал и часто много кушал,
Пора и прекратить уже взрослеть.
В постель тащить ты начал однокашниц
Так часто, что от них в глазах рябит.
Пора ту вещь, что взял ты от папаши,
На лучшие дела употребить.
Женись, сынок, но только на еврейке.
Что так? Скажу: во-первых, ты еврей,
Ещё не заработав ни копейки,
Уже платил за пару гонорей.
Еврейская жена не профурсетка
И для карьеры лучше не сыскать.
А жать начнёт башмак – так есть соседка,
У ней семейный обувь можно снять.
Во всём примерным мужем-семьянином
Ты вырастишь детей и с ними сам
Почётным изберёшься гражданином…
Когда ж пойдёшь по папиным пятам,
Найди себе хохлушку непременно
Иль русскую… Женись тогда на ней.
Они готовят классные пельмени,
Им наплевать, что муж у них еврей.
Ты с ней себя почувствуешь мужчиной,
В постели они страсть как хороши,
Не будешь в Таиланд и в Кампучию
Летать, чтоб с малолеткой погрешить.
С красавицей ты будешь развлекаться,
Она тебе устроит сущий рай.
Когда же подойдёт "поздняк метаться",
Латышку себе в жёны выбирай.
Ты с ней умрёшь, но не от страсти пылкой.
С амёбою не радостно житьё,
Зато цветник устроит на могилке
Где фото она выставит твоё…
Раз в год твою подкрашивать ограду
Ей приходить в кладбищенской тиши…
А что ещё для лучшей жизни надо,
Когда мужчине некуда спешить?
От перспектив таких самой мне страшно.
Послушай, Изя, маму, наконец -
Не повторяй ошибок за папашей,
Который тебе даже не отец.
Из-за жулья не сходишь в туалет
Еврей несёт две сумки на вокзале
В Германии и хочет в туалет.
Как сделать так, чтоб ношу не украли,
Когда в кабинке сумкам места нет?
Подходит к немцу тот еврей: "Позвольте
Мне вам задать вопрос за Холокост.
В еврея лучше целиться из кольта
Иль без раздумий лишних – сразу в нос?"
– "Ну что вы, как так можно? Я евреев
Ценю весьма за их в культуру вклад.
От их талантов просто я зверею,
А в интеллекте им сам чёрт не брат".
Еврей тогда с вопросом обратился
К другому немцу: "Можно ль вас спросить,
Дадите ль вы стакан воды напиться,
Когда еврей у вас попросит пить?"
В ответ расплылся немец до ушей аж
В улыбке: "Богоизбранный народ
Весьма я почитаю за Эйнштейна
И всех друзей из Минеральных Вод…"
А сумки человеку руки тянут,
И не скажу за прочие места,
А потому он в зале ожиданья
К народу приставать не перестал.
И, наконец, из многих на вокзале
Нашёлся тот, кто искренне сказал:
"Любить евреев? Если б власти дали
Мне волю, я б их всех перестрелял".
– "Тогда постерегите мои сумки,
И я, поверьте, ваш должник навек
(Пока я в туалет на две минутки)…
Я вижу, что вы честный человек".
Вернулся пожилой еврей в Израиль,
К Германии претензий вроде нет,
Но сумки у него чуть не украли -
Из-за жулья не сходишь в туалет.
Дача показаний
– «Мне Мойшу позовите к телефону…»
– «Я не могу…» – «Что так?» – «На даче он…»
– «Какая дача? Долг в три миллиона.
Когда произвести у Мойши шмон,
То даже сам сыскарь известный Мотя
В квартире не отыщет тайника.
Какая дача, что вы там несёте?
Могу я Мойшу слышать или как?»
– «С тупым общаться хуже наказанья.
Какая дача… сколько объяснять?
Сказали ведь – на даче показаний.
Вернуться обещал лет через пять».
– «Не может быть…» На проводе молчанье
С минуту продолжалось, а потом
Какое-то невнятное мычанье
Сменилось на весьма приличный тон:
– «Какое горе, только не рыдайте.
Лет через пять я вам перезвоню.
При случае вы Мойше передайте:
Его расписки все я сохраню.
В случившейся беде его не брошу,
Всё сделаю, чтоб срок ему скостить…»
Но что-то мне подсказывает – Мойша
Досрочно не захочет выходить.
О любви дочери к маме или кому платить за инфаркт
– «Ой, Циля, ты сюда послушай маму:
Когда твой папа до неё ходил,
Случись тогда у нас такого срама,
Твой дед бы век его не пережил.
Ушёл бы он до срока с твоим папой,
Сперва его убив… В ответ на то
Не выдержал бы мой сердечный клапан.
Ходить бы тебе круглой сиротой
И жить потом у тёти в Могилёве.
Тебе я дам совет подумать так -
До нас не позволяй ходить ты Лёве,
Пока со мной не сделался инфаркт.
Ты знаешь, сколько стоит сделать клапан,
А Лёву ты ведёшь к себе домой.
И если эту вещь узнает папа,
Он может Лёве сделать божешь мой.
– «Ой, мама, раз у вас больное сердце,
Во все ему оставшиеся дни
Не будет Циля делать вам Освенцим
И Лёву ночью прятать от родни.
Чтоб не плодить потом несчастных сирот,
А Лёва сущий дьявол во плоти,
Ходить я буду к Лёвочке в квартиру.
Пусть его маме за инфаркт платить.
Богатая у Лёвочки родня,
А мне дороже мамочка моя».
Соседские разборки в Одессе
Семён Абрамыч, здрасти, я по делу.
Все знают вас как лучший меховщик,
Вы так шикарно в мех пошили Беллу,
Что не понять, где шерсть, где воротник.
А шубу как вы перелицевали,
В которой дуба дал ваш старший брат.
Ту шубу вы мне даром отдавали,
Чтоб мной владеть без лишних слов и трат.
Забыли прошлых вы моих терзаний,
Примите мой заказ иных скорей -
Зашейте вашей кошке то, что сзади,
Чтоб ей не гадить у моих дверей.
На том, что Мурка сделает беспечно,
Идя ко мне, чтоб мной владеть без трат,
Зачем мне вам за то ломать конечность,
А вам почить, как ваш покойный брат?
Неудачная женитьба
– «Абрам, все говорят, что ты женился.
Удачно, я надеюсь, в этот раз?
Перед женой ещё не провинился
И к маме не ушёл, забрав палас?»
– «Как тут уйдёшь? Жена больна, клистиры,
Примочки целый день и прочий вздор –
Грибов она не ест, мала квартира,
Район плохой и с окнами во двор» …
– «Сочувствую, прекрасные мгновенья
Так омрачить – грибов она не ест…
Прими, Абрам, с женитьбой поздравленья,
Как плату за любовь неси свой крест».
Расстроить впечатлительных боюсь -
Здесь, что жена больная, это плюс.
Абрама я понять прекрасно смог -
Помочь жене уйти – супруга долг.
А что квартира у неё фуфло,
Вот здесь с женой ему не повезло.
Как Мойша попал в Моссад
Сложнейший в разведшколе шёл отбор,
Определялись роли для курсантов -
Кому из них уехать за бугор,
Ну, а кому пить горькую с досады.
Заданье номер восемь – взять конверт,
В автобусе проехать без билета,
Перескочить по ходу в длинномер
И передать конверт тот спецагенту.
А он уж по тому, что там внутри,
Расскажет, что курсанту делать дальше.
И вот уже по счёту раз, два, три
Курсантам командир даёт отмашку.
Под турникет один курсант шмыгнул,
Другого защемило задней дверью,
А третий втихомолку на углу
Конверта содержание проверил.
А там: "Заданье выполнено в срок.
Вам дальше никуда идти не надо…"
Так Мойша, хитрый маменькин сынок,
Был завербован службою Моссада.
Завещание или Шмулик, будь ты счастлив!
Скончался состоятельный еврей.
Наследники прийти не преминули -
Кому что причитается скорей
Не терпится узнать. Среди всех дочерей
Зять старика, его добивший Шмулик.
Хоть прощелыга Шмулик, хам и мот,
Не мог он не явиться для прощанья
С усопшим… Открывается комод,
Священный свиток извлекается, и вот
Торжественно читают завещанье:
"Сто тысяч Сарре, дом, колье на грудь,
Абраму яхту, Риве все участки.
А зятю, что сказал мне – не забудь
Ты в завещании меня упомянуть,
Упоминаю: Шмулик, будь ты счастлив!
И долго на долги мои живи,
Чтоб я так жил, в достатке и в любви".
Яблоки из родного сада (Знатокам украйнской мови)
Дорогая моя мамо – шлю письмо с далёкой служби.
Вспоминаю ридни сило, а другого мне не треба.
В цю прекрасну пору яблук нам свои плоди даруе
Наша осень, а здесь зябло. Тилько яблуки согреют.
Яки наяву я чую аромат тот нежний дюже
Соковитых яблук дивных с наша риднего садочка.
Мамо, вышлить будь ты ласка килька влезет у посылку
Наших яблук духовитых с красным боком, яки морда.
В ту посылку не забудьте вы поверх покласти сала.
Яблукам с ним из садочка мягче будет ехать в тряске.
А як сало вдруг не буде влазити у ту коробку,
Яблуки ти из посылки просто покидайте нафиг.
На усопших не экономят
В Одессе умер Изя. Домочадцы
Решают, как родню им известить
В Израиле – мол, Изя наш скончался.
Недёшево у нас похоронить.
Без знаков препинания, конечно,
Но заплатив за точечки над ё,
Пошли они на новые издержки,
Отбили телеграмму – "Изя всё!".
Израиль не скупился на затраты,
В ответной телеграмме к ним домой
Скорбь, состраданье, горечь, боль утраты
Он выразил одним лишь словом "Ой!".
В память об ушедшей подруге
– "Абрам, прими мои сочувствия за Цилю.
Она болела и немножко умерла,
Благодарить должны мы медицину,
Она боролась, но, увы, не всё смогла.
Ушедшей Циле чернозём пусть будет пухом.
Но на земле ещё не прекратилась жизнь.
Ты жив пока, Абрам, не падай духом
И обязательно на ком-нибудь женись".
– "Да, да конечно, как бы ни было мне туго,
Но я женюсь и непременно по любви,
С условием одним – моя супруга
Холестерин за сто должна иметь в крови.
То будет памятью о незабвенной Циле,
Мир не видал ещё столь дорогих подруг.
Оставшихся лекарств, что мы купили,
Мне хватит без проблем на двух больных супруг".
То, что живёт в груди у каждого из нас,
Не оборвёт срок годности лекарств!
Не всегда побеждает матадор
Заморский гость зашел в кафе в Мадриде
И под стакан хорошего винца,
Закуску заказав «Привет с корриды»,
Он получил огромных два яйца.
На следующий день заказ вторично
Он повторил, чтоб сытно закусить,
А получил два маленьких яичка
И о причине этого спросить
Турист к официанту обратился:
«У вас вчера тут был рекламный ход?»
Вопросу тот ничуть не удивился
И объяснил, как истый патриот:
«Товар нам поставляют прям с арены,
Без сбоев мы работаем пока.
У нас бои идут не под фанеру,
Шанс для победы есть и у быка.
Вот и сегодня победило скотство,
А нам нельзя ни на один момент
Остановить мясное производство,
Капризный нынче выдался клиент.
А порции невелики по весу,
Так это же Испании позор -
К корриде стало мало интереса
И мелковат сегодня матадор».
