Вацлав Воровский
О «буржуазности» модернистов

Нет, нашей новейшей литературе не приходится – быть может, к сожалению не приходится – бороться за свое существование.

Но возможно понимать прогрессивность литературы в том смысле, как она у нас всегда понималась, именно в смысле борьбы с общественной отсталостью, косностью, застоем. Является ли новейшая литература прогрессивной с этой точки зрения?

Ни для кого не тайна, что эта литература явилась реакцией против предшествовавшего периода. Конечно, реакция может оказаться громадным шагом вперед, если она противопоставляется отрицательному явлению. Но реакция против прогрессивного явления уже ни в коем случае не может оказаться прогрессивной.

А литература предшествовавшего периода была именно прогрессивной. Она была таковой не только по личному желанию авторов (а иногда и помимо его), но главным образом потому, что отражала потребности и настроения громадного большинства общества, а эти потребности и настроения были прогрессивны.

Потребности общества с тех пор не изменились – им не от чего было изменяться. Но настроение части общества – именно мелкобуржуазной интеллигенции – сильно изменилось.

Это настроение разошлось с потребностями общества. И литература, так крикливо заполнившая собой и своей рекламой общественную авансцену, явилась выразительницей как раз этой «разочаровавшейся» и «уставшей» части интеллигенции. Таким образом, по самому происхождению своему она явилась реакцией на прогрессивный факт, то есть реакционным фактом.