Вацлав Воровский
О «буржуазности» модернистов

Художник претворяет в своем произведении кусок жизни, действительной или воображаемой, и его личное «я», которое является канвой творчества, окрашивает все произведение в тот субъективный цвет, который и указывает «тенденцию» автора. У одного эта тенденция общественная, у другого – антиобщественная. У одного она прогрессивная, у другого – реакционная. Но если данное произведение действительно является продуктом глубоких художественных эмоций, если оно сотворено, а не просто сочинено, тогда эта тенденция действует как некая скрытая, нематериальная сила.

Но бывает, что художники, даже весьма талантливые, увлекаются охватившей их тенденцией, спешат провозгласить сочиненные ими новые идеи и в результате бросают в свет непереваренные, неизжитые образы – искусственные, нехудожественные продукты торопливой мысли. Тогда действительно тенденция – грубая, кричащая, навязчивая – выступает на первый план, и только из-за ее спины можно разглядеть проблески действительного таланта.

Эта нехудожественная тенденциозность присуща, к сожалению, значительной части новейшей нашей литературы. Отвернувшись с презрением от общественной тенденции предшествовавшего периода, эта литература не обрела покоя художественного творчества, хотя бы и объятого антиобщественной тенденцией. Она навязчиво начала пропагандировать эту свою тенденцию, подгоняя к целям пропаганды образы, типы, положения. Наивное признание г-на Сологуба, что он творит легенду, ибо он поэт, можно отнести ко всему этому направлению. Оно все творит легенду, а не претворяет действительную жизнь, и притом легенду злостную и вредную. Ибо в основе его настроения лежит скверная тенденция побороть и уничтожить общественные стремления ближайшего прошлого. Под впечатлением этого настроения новейшая литература вся пропиталась худшего вида тенденциозностью – антиобщественной и в то же время нехудожественной.