Трилата Нижеги
Начало новой истории. Том 1
Ход синий: Глава 20: Это для спасения миров
Эктори закатала рукав, болезненно морщась, пытаясь как можно осторожнее вытащить ниточки из раны. Сайма скользнула к следам от клыков, прыснула ядом в рану, прокомментировала:
– Тебя так часто упыри кусают, что удивляюсь, как это ты одной из них не стала…
Эктори глубоко вдохнула, попыталась успокоиться, спросила:
– А с этим что делать?
Сайма брезгливо взглянула на распластавшееся тело, ответила:
– Да просто сними купол, и все его раны отменятся. Или ты думаешь, Хафэр и правда, стал бы убивать такое ничтожество? Нет, он мальчик добрый и очень гордый.
Эктори содрогнулась он недоверчивого смешка.
Повертев перед глазами коробочку, она ничего не придумав, решила просто попросить у неё на первом языке отменить все раны, нанесённые после того, как та отведала крови. Купол спал, голова аристократа оказалась опять на плечах, но он продолжил лежать, ещё не опомнившись после произошедшего. Внешне юноша выглядел так, словно ничего и не было, только вот лужа крови уже впитавшаяся в песок осталась на прежнем месте, и прорезанная Вихрем ткань, тоже измазанная кровью, не вернулась в прежнее состояние.
Аристократ поднялся, потирая шею, недоумённо спросил:
– Это всё, что ли? А теперь что?
«Теперь что?» – повторила Эктори про себя, и, словно ответ, в её голове всплыло воспоминание: «Готова ли ты умереть во спасение миров?», тогда она ответила «да», и пообещала… Пообещала пойти против того, чему учат арий с рождения: Упыри должны быть уничтожены. Она пообещала спасти упыря. И сейчас настало время исполнить обещание, хотя всё её естество было против этого. Одна часть её сознания твердила, что это во благо, для спасения миров, а другая – что эти твари, противоречащие законам, установленным создателями, «…не имеют права на существование!», и их уничтожение необходимо для спасения миров.
Она решила не думать, поддаться порыву и тоже побежать.
Крикнув аристократу, чтобы потом вернул пиджак Хафэру и, спустив рукав, чтобы складки ткани не передавили руку, Эктори помчалась к терминалу, потом вспомнила, что у них ограниченный радиус действия, выставила вперёд левую руку, воспользовалась браслетом. Перемещение требовало большого сосредоточения, она запросто могла закинуть себя слишком далеко, или, что больше прочего пугало её: вписаться в дерево, и стать с ним единым целым. Эктори сначала представила, как огибает стволы, ищет Хафэра и упыря, а потом ощутила, как порывы ветра проходят сквозь неё, материализовалась у самой поляны, с которой доносились звуки схватки мечника и твари.
Она выбежала на поляну и успела только увидеть, как Вихрь отсёк упырю руку. Когтистая лапа свалилась у ног Эктори, пачкая траву золотой кровью.
– Волей Судьбы стойте! – воскликнула Эктори, попятилась, прикрыла рот руками.
Упырь, присев, уклонился от лезвия Вихря, оставив Хафэра, скакнул к Эктори.
Хафэр перехватил меч в левую руку, бросился заслонить беловолосую девчонку, так некстати вмешавшуюся. Зубы упыря сомкнулись на его левом плече, но Вихрь успел проткнуть брюхо твари. Хафэр попытался перехватить скользкую от крови рукоять, располовинить зверюгу, но пасть стиснулась сильнее. Упырь рванул, разъединяя шарниры, разрывая нити, отделяя захваченную руку от тела. Хафэр вонзил в спину упыря ещё один Вихрь, появившийся, словно из воздуха, оставшейся рукой обхватил запястье упыря, вывернул так, что послышался хруст, шарниры вышли из пазов, каркас деформировался, треснул.
Эктори ещё раз крикнула:
– Судьба хочет пощадить её!
Упырь, воспользовавшись мгновенным замешательством Хафэра, высвободился, и с его рукой в зубах, не в силах вытащить два клинка, проткнувшие его насквозь, скрылся в темноте леса.
Хафэр, скорчившись от боли, выхватил из ножен ещё один – третий – Вихрь, спросил сквозь зубы:
– Почему?
– Книга судеб мне показала… Судьба велела… – захлёбываясь слезами начала объяснять Эктори, но наткнувшись на холодный, ничего не выражавший, даже гнева, взгляд Хафэра, замолчала.
Хафэр неожиданно расхохотался, опустившись на землю, негромко велел Вихрю успокоиться. Меч стал шире, в этот раз он состоял из одного сегмента, вертикальная линия на нём засветилась и ещё две треугольные части вернулись на свои места, теперь это был Вихрь, каким его Эктори видела в первый раз.
Странно улыбнувшись, Хафэр обратился уже к Эктори:
– Беги…
Она замедленно кивнула, еле слышно попросила Сайму:
– Сделай, что-нибудь, яда брызни.
– Не могу. Это тебе я могу – ты тоже та ещё змеюченька, а ему, брызну мало – не подействует, сколько надо – и коньки отбросить может, не подготовлен.
Эктори не поняла, о каких коньках вела речь ручная змейка, а выяснять не было времени, она побежала, подхватив руку упыря, спотыкаясь в темноте и проклиная своё зрение, хорошее только при свете, а не в кромешной тьме, создаваемой густыми ветвями.
Тварь Эктори догнала быстро, та, обессилив, валялась в траве, истекая кровью, смердящей, словно на поляне валялся гниющий труп. При виде этой крови, страх, молчавший раньше потому, что не было на него времени, завопил. Теперь Эктори уже могла отчётливо расслышать: вопил он голосом Эмони: «Тебе страшно. Ты боишься пролитой крови!» «Заткнись!» – рявкнула Эктори, совсем забыв, что со стороны выглядело так, словно она говорит сама с собой. Она пошла вперёд, немного побаиваясь, но стараясь изобразить уверенность. Упырь, дёрнувшийся при её появлении, выпустил из пасти руку, поднялся, пополз навстречу, пытаясь изобразить готовность сразиться и способность победить.
– Так мне молчать или можно поговорить? – из клыкастой пасти донёсся зловещий голос.
Эктори, сделав вид, что не заметила этой фразы, предложила, с трудом сохраняя внешнее спокойствие:
– Обмен! Я верну твою конечность, а ты отдашь руку Хафэра.
– Кого? – удивлённо спросила тварь, приблизив овальную морду к личику Эктори, в бордовых глазах отразились два зелёных огонька. – Мне и с его рукой неплохо будет.
– Верни, – немного вздрогнув, проговорила Эктори.
– А ты забери, – ответил упырь, высунув длинный язык.
– Я не буду с тобой сражаться… сейчас! Завтра. Утром. На крыше, – проговорила Эктори, рассчитывая этим заставить тварь вернуться вновь.
– Глупая, лучше сейчас, пока есть шанс победить.
– Нет времени.
Упырь немного отшагнул, присел на задние лапы.
– Обещай.
– Обещаю, – кивнула Эктори, протянула упырю его лапу.
Тварь, схватив зубами свою конечность, поплелась вглубь леса.
Эктори вернулась к Хафэру, несколько раз споткнувшись, и чуть не налетев на острый сук.
Она предлагала помочь дойти, готова была даже на руках понести, хотя и с трудом могла себе это представить, но Хафэр отмахнулся, поднялся сам, разрезал плоть мира Вихрем, обойдясь даже без словесных команд, – умный меч понимал, что его хозяину слишком плохо, чтобы вести разговоры, – шагнул в дыру.
Эктори шагнула следом, вышла как раз вовремя, чтобы успеть подставить плечо, покачнувшемуся и начавшему оседать Хафэру.
К ним подбежал мужчина в странно поблёскивавшей рубашке, подхватил раненого Императора на руки, жестом позвал Эктори идти следом. Как ей показалось, этому господину было всего сотня ходов, а значит, он был либо уже древним стариком, либо совсем ещё юнцом, старавшимся выглядеть посерьёзнее.
Мужчина усадил Хафэра в особо оборудованное кресло, начал стягивать рубашку, не без интереса проговорил:
– Давненько такого тут не бывало. Где же это Вы так?
Хафэр попытался что-то сказать, но не смог выговорить ни слова, вместо него ответила Эктори:
– На упыря нарвались.
– Ну, теперь в мирах на одну мерзкую тварь меньше, – усмехнулся мужчина.
Хафэр слегка покачал головой, Эктори виновато выдохнула:
– Нет…
– И у богов не всё идеально, а мы не боги, – понимающие отметил мужчина и принялся очень внимательно осматривать оторванную руку Хафэра.
Разглядев смятый каркас, разорванную плоть, он спокойно обратился к Императору:
– Выгнуть обратно не получится, придётся отпилить до уцелевшей части, а потом припаять новый кусок. И мягкие ткани срезать надо, упырьская кровь в них попала, сами понимаете – гниль.
– Делайте что угодно, мне рука нужна, – сквозь зубы процедил Хафэр.
– Будет рука. Нескоро. Потратите кучу энергии. Будет много проблем. Но и рука будет, – поспешно заверил его мужчина.
Эктори, шмыгнув носом, размазала слёзы, сказала, немного запинаясь:
– Если я могу помочь… Можете истратить часть моей жизни… Моя энергия может пойти на восстановление… – а потом схватила Хафэра за целую руку, взвыла: – Прости!
– Дура, – просто и без пояснений буркнул Хафэр, выдернув руку.
На перекошенном от страдания лице его было написано: «Для этого я, что ли, тебя собой закрывал? Помылась бы, а то и смотреть противно». Эктори всё поняла и, хоть и не хотела того, сдалась, отступилась, тронув мужчину за плечо спросила: «Где можно кровь смыть?», тот махнул в сторону двери, объяснил: «Там мой ученик, он о Вас позаботится», и как только Эктори вышла за дверь, тихо, успокаивающе проговорив: «Поспите, Император», нажал большим пальцем на самую середину лба Хафэра.
***
Эктори, выйдя в коридор, притворила за собой дверь, опустилась на пол, свернулась калачиком и заревела.
Из соседней комнаты неспешно вышел юноша со стопкой книг, но, увидев Эктори, тут же поспешил к ней, бросив на пол свою ношу обеспокоенно спросил:
– Что случилось? Что с…
Эктори подняла глаза. Мальчишка неверяще произнёс:
– … с тобой?
– Судьба, – ответила Эктори, попыталась подняться, но пошатнувшись, чуть не упала.
Мальчишка подхватил её, приобнял, прижал к себе, но Эктори, его оттолкнув, спросила:
– Ты вообще кто?
– Ученик лекаря. Прости, ты меня не знаешь, а вот я… Я тебя видел, один раз даже видел, как ты монстрюгу обезглавила, – произнёс он с восхищением.
У Эктори от этих слов закружилась голова, что-то внутри подсказало: не только монстров она убивала. Юноша, даже не заметив её реакции, продолжил с благоговением в голосе:
– А знаешь, все думали, что ты тоже уже мертва, а ты вернулась. А что тогда было? Ведь одноглазый просто не мог тебя убить, ты ведь с ним заодно. Каковы Ваши планы? Я с Вами, я готов жизнь положить на воплощение ваших целей. Что там было? Я восхищаюсь твоим братом и люблю тебя. То, как запросто вы можете лишать жизней, вы сильные. Войны для вас разв…
Больше он ничего не сказал, его прервал кулак Эктори, прилетевший прямо в лицо, – удар получился не сильный, но ученик лекаря не смог устоять на ногах. Эктори всплеснула руками, помогла мальчишке встать, прошипела:
– Не говори о крови, не говори о смерти. Ты ученик лекаря, вот и учись, а потом лечи. Убивать и не думай.
Немного помолчав, сказала спокойнее о том, что хочет наконец вымыться. Мальчишка, обиженно кивнув, вытер кровь из носа, отвёл Эктори в ванную комнату, принёс полотенца.
Эктори стащила с себя одежду, пропитанную кровью, включила струю воды и замерла.
Сайма обвила её шею, потёрлась о щёку. Эктори хмыкнула:
– Я ничего не понимаю. Допустим, я – Ар. Дочь Амперии, как оказалось, воительница, способная лишать жизней, но мне это не нравится. Я ария, а значит убивать упырей – мой долг, но я не дала сделать этого. Почему? Зачем? Чтобы изменить судьбу? А можно ли изменить Судьбу – историю миров, существовавшую ещё до их начала? Как одна спасённая жизнь какой-то жалкой твари спасёт миры? Почему я должна ломать над всем этим голову? Я что, избранная какая-то? А если да, то где тот, кто меня избрал? Я хочу жить так, как сама этого пожелаю, не хочу быть игрушкой в руках Судьбы.
– Сдашься? Убежишь? – издевательским тоном поинтересовалась Сайма, зная что единственный способ заставить хозяйку продолжить начатое – разозлить её.
– Нет! – ответила Эктори уверенно.
***
Испачканную одежду Эктори сунула в поясную сумку, вытащила сменную блузку и шаровары, которые только недавно отстирала от крови… Но посчитав, что ходить в штанах по Империи будет не очень прилично, вспомнила про медальон – она ведь могла сложить какие-нибудь вещи туда. Укорила себя за то, что раньше не подумала проверить почти безразмерное хранилище, которое просто не может быть пустым… Вытащила из него тёмно-бордовую юбку со множеством слоёв рюш и бантиков.
Одевшись, Эктори пошла отыскать ученика лекаря, у неё немного кружилась голова, а всё перед глазами словно было заключено в размытую чёрную рамку.
– Бинты есть? – спросила Эктори у обиженного мальчишки, расставлявшего по полкам драгоценные книги.
Он, нехотя обернувшись, вынужден был облокотиться на шкаф, чтобы не свалиться: лицо стоявшей перед ним Эктори, выражало лишь нетерпение, а с правой руки её, ужасно разодранной вампирскими клыками, звонко ударяясь о пол, капала золотая кровь. Ученику лекаря и раньше приходилось видеть страшные раны, некоторые выглядели гораздо хуже, но обычно больные корчились от боли и шатались или теряли сознание от количества вытекшей крови. Он сумел спросить только:
– Как ты вообще на ногах держишься?
– С трудом, – ответила Эктори, опустившись в кресло неподалёку от входа. – Ты мне бинты дай и можешь дальше учиться – не отвлекаю.
– Да ты! – воскликнул мальчишка. – Ты хоть понимаешь, чем это может кончиться?! Да ты руки лишишься. Надо зашить, как можно скорее, а то шрамы останутся. Что за пренебрежение собственным телом? Это у вас что ли семейное?
– Ты, что ли, шить будешь? – пренебрежительно уточнила Эктори.
– Ты сама говорила, что мне учиться надо.
Он потащил Эктори за собой в другую комнату, усадил её в кресло, заставил положить руку на стерильно чистый стол, вытащил из футляра тонкую, немного изогнутую, иглу и прозрачную нить.
Эктори, повертев перед собой катушку, задумчиво предложила:
– Разве не лучше использовать волосы? Зашивают ведь энергетическими, а не простыми нитями. Волосы – почти часть тела, энергия, из которой они состоят, та же, что поддерживает этэ в фэтэ. С ними скорее заживёт.
Юноша поднял на Эктори недовольный взгляд, хотел сказать, что не ей, знающей о лечении только по книгам, его учить, но одного взгляда её зелёных глаз хватило, чтобы он, послушно кивнув, протянул ей маленький ножичек. Эктори аккуратно срезала несколько прядей ослепительно белых волос так, чтобы даже в высокой причёске не было видно их отсутствия.
Ученик лекаря разложил по столу стопки салфеток, расставил баночки, сел напротив Эктори и замер в некоторой нерешительности. Помедлив несколько мгновений, протерев по краям раны салфеткой, пропитанный чем-то очень вонючим, принялся шить, стягивая разорванную кожу вместе. Сделав несколько стежков и осмелев, он спросил, не скрывая удивления:
– Тебе совсем не больно?
– Чуть-чуть, только когда прикасаешься, – ответила Эктори, но, поняв причину замешательства мальчишки, объяснила: – Я уже нашла способ обезболить.
Эктори рассматривала сосредоточенное лицо юноши, но стоило ей опустить взгляд на рану и в сознании всплыли слова: «Ты боишься пролитой крови», ей стало не страшно, а очень противно от того, как выглядела её собственная рука. Чтобы остаться в сознании, она постаралась отвести взгляд, откинулась на спинку стула, запрокинула голову и совсем закрыла глаза. Попыталась подумать о чём-то хорошем, вспомнить запах сладкого чая, но нос ощутил лишь запах гнили, как ей казалось, впитавшийся даже в её волосы, а перед глазами всплыли отвратительные картины мертвецов. Чтобы хоть как-то отвлечься, Эктори решила начать бессмысленный разговор:
– Скажешь своё имя? Или как тебе называть?
Ученик лекаря поднял на неё восторженный взгляд:
– Тебе и правда интересно? Я так польщён! Моё имя Роктвик.
Эктори не хотела запоминать имени этого чудака, но оно оказалось очень необычным, от того она не смогла сдержать удивления. Увидев реакцию Эктори, ученик лекаря принялся объяснять:
– Оно у меня довольно длинное, все поражаются, когда его слышат. Просто моя мать была не ария, я вообще долго не знал, что один из вас, считал себя простым смертным. Отец, вроде бы, хотел назвать меня просто Кор, но сложно переспорить женщину.
– Смешение крови – крайняя мера, – ответила Эктори, словно по заученному, и только потом поняла, что такие слова – обидны.
Юноша продолжил работу молча, на все попытки Эктори завести хоть какой-то разговор ничего не отвечал, и Эктори сдалась. От нечего делать она принялась разглядывать кабинет, но полки с однообразными склянками быстро надоели. Она пыталась смотреть на рану, но не отводить взгляд удавалось недолго, потом накатывало необъяснимое чувство страха, смешанного с отвращением, накрывало с головой.
Когда в комнату вошёл лекарь, сопровождаемый Гэо, Эктори почти подорвалась с места, и готова была уже бежать, лучше уж пусть её ругают, как маленькую девочку, чем смирно сидеть на стуле и маяться от безделья.
Лекарь оглядел почти уже зашитую рану, отвесил ученику подзатыльник:
– Что ты шьёшь?
– Рану, сквозную, – не понимая в чём причина гнева учителя поспешно ответил Роктвик.
– А что ты её шьёшь, как поверхностную? Ты основу срастил?
– Забыл, – виновато буркнул Роктвик, откладывая иглу в сторону.
– Забыл он, остолоп. Удавить тебя мало.
Эктори, не выдержав, вмешалась:
– Хотите сказать, что нужно сейчас распарывать и ещё вечность всё переделывать? А давайте вы мне просто дадите, чем замотать, чтобы рубашку не запачкать, да я пойду.
– Сиди, – негромко и очень спокойно произнёс лекарь, и у Эктори пропало всякое желание куда-то идти.
Лекарь с её рукой возился совсем недолго, и когда закончил, принялся наставлять нерадивого ученика.
Эктори тихо предложила Гэо:
– Пошли, что ли?
– Тебя понести? – абсолютно серьёзно спросил Гэо, и когда Эктори кивнула, подхватил её на руки, дал время устроиться поудобнее, и шагнул через дверь во дворец.
Хафэр, сидевший в кресле с книгой в руках, немного подался вперёд при их появлении. Эктори, только её ноги коснулись пола, подбежала к нему, не сдерживая слёз воскликнула:
– Прости, пожалуйста, прости!
Хафэр посмотрел на неё холодно, от этого взгляда Эктори стало очень неуютно, и отвернулся.
Гэо поднял съёжившуюся Эктори на руки, усадил в кресло рядом. Только теперь она заметила, что в комнате был ещё и Советник, он спокойно произнёс:
– Теперь Вы расскажите, что произошло.
Шмыгнув носом, Эктори ответила:
– Таково было желание Судьбы. Книга… – она не смогла договорить дальше, ещё раз всхлипнула и замолчала.
– Я же просил Вас не лезть. Вы же обещали, – всё также спокойно, и от этого немного пугающе, сказал Советник.
– Да, но таково было желание Судьбы. Это было необходимо для спасения миров!
– Какого спасения? О чём Вы?
Эктори только пожала плечами, она не знала, от чего нужно было спасать миры, но у неё была точная уверенность, что то, как всё произошло, было единственно верным развитием событий, всё было правильно.
Советник ушёл, ничего не сказав.
Эктори поднялась и собиралась уже тоже уйти, но остановилась, услышав вопрос Хафэра:
– Уверена, что это именно для спасения миров?
Эктори кивнула:
– Мне это показала Книга. А тот, кто мне это сказал, – один из нас, ведь мы не умеем врать.
– А в чём есть спасение? – философски поинтересовался у неё Хафэр.
Эктори пожала плечами:
– Для каждого своё.
Ход синий: Глава 21: Лучший враг, злейший друг
Эктори ходила кругами по комнате, расстёгивая рубашку с мешающимися пышными рукавами, снимая неудобную юбку, с нетерпением ждала, когда дневная звезда поднимется из-за леса, при её свете было спокойнее, она словно могла защитить. С появлением первого луча, Эктори помчалась через терминал на крышу.
Увидев упыря при свете дня, она заметила, что тварь женского пола, хотя отвратительный скрипящий голос никак в её сознании с этим не согласовывался, «упырица» – отметила ария про себя.
– Ты пришла, – прошептала вампирша на ухо Эктори и тут же отскочила, проговорила: – Я нэсу, я принесу тебе смерть.
Эктори выставила перед собой левую руку с обнажённым кинжалом, увидев, как упырица приготовилась к прыжку, завела правую за спину, в её голове всплыли слова: «Огонь спасёт тебя, если попросишь, или сожрёт если ослабишь хватку. Опасайся огня», Эктори произнесла про себя слова на Первом языке, которым её кто-то научил: «Дитя звёзд прошу – или может быть – просит защиты». Она почувствовала приятное тепло, расползавшееся от правой кисти по всему телу. Немного осмелев, Эктори разжала пальцы левой руки, выпустила кинжал, проговорила:
– Я не буду с тобой сражаться. Я не хочу тебя убивать.
Упырица поднялась на задние лапы. Клыки укоротились, пасть занимавшая половину морды превратилась в маленький аккуратный рот, передние лапы стали в изящными ручками, пара длинных острых шипов, торчавших из предплечий, вошла обратно под кожу, задние лапы укоротились, вампирша опустилась на всю стопу. Теперь перед Эктори стояла маленькая миленькая девушка, её большие глаза поблёскивали словно кукольные, ядовито красные волосы, заплетённые в аккуратную косу, трепал слабый ветерок.
– Сумасшедшая, – на удивление приятным голосом проговорила упырица, опустившись на землю и скрестив ноги.
Эктори облегчённо выдохнула, поблагодарив силы миров за защиту, сжала огонёк, разгоравшийся на ладони.
– Ну ты и сволочь, – прокомментировала вампирша, немного улыбнувшись.
– Вам веры нет, – убеждённо отрезала Эктори и села напротив упыря также скрестив ноги.
Какое-то время они пристально изучали друг друга. Вампирша заговорила первой:
– Я конечно знаю кто ты, но давай знакомиться. Моё имя Сабирия, – самодовольно оскалясь, взглянула на Эктори в ожидании реакции.
– Моё имя Ар, но прошу звать меня Эктори.
Сабирия удивлённо моргнула, подалась вперёд:
– Нет, ты не поняла, моё имя Сабирия! Та самая, Сабирия!
– Не надо на меня тут кричать, не глухая. Я тебя прекрасно поняла, но если надеешься, что это имя мне хоть о чём-нибудь скажет, то заблуждаешься.
– Ну там, вампиры. Матриархат. Предатель. Королева. Ты не слышала эту историю? Ты ли не была её частью? Ты обо МНЕ не слышала?! – с каждым новым словом по лицу упырицы расползалось всё большее разочарование.
– Я о тебе не помню.
Сабирия улыбнулась:
– Ну, тогда слушай, я тебя сейчас всё обрисую, в самых ярких красках. У нас, как и у вас, вся раса объединена в единое государство. Только у нас во главе стоит… Да, королева, на вашем языке это будет звучать так. И вот она всеми управляет. Но у нас в отличие от вас, на престол имеет право не тот, кто докажет его или там тот, кого к этому подготовят, а старшая дочь королевы. Хотя династию можно свергнуть… Но это всё не то. Я – единственная дочь прошлой королевы. Понимаешь? – спросила Сабирия, просто для того, чтобы спросить и, не дожидаясь ответа продолжила: – Мы явившиеся в миры живых в один день, должны стать мостом, соединяющим две враждующих расы. Мы были знакомы с детства, и всегда были в тёплых отношениях. И я совсем не пыталась прикончить тебя… – она запнулась, посмотрела на свои руки, посчитала на пальцах, – аж тринадцать раз! Ну и живучая ты.
Эктори взглянула на вампиршу исподлобья:
– Я лишилась памяти, а не мозгов.
– Ладно, я вас ненавижу! – Сабирия рванула вперёд, подхватила кинжал, нацелила в грудь Эктори.
Ария, отскочив в сторону, схватила за запястье, вывернула руку, заставив упырицу описав полукруг, шлёпнуться на землю, выпустить кинжал.
– Ты ни разу не пыталась лишить меня жизни, – прошипела Сабирая. – Почему? Потому что ты сильнее?! Это всё ваше арийское превосходство?
– Я не хочу тебя убивать, – в очередной раз повторила Эктори.
– Это ты сейчас говоришь, а раньше… На войне вы с братьями убивали нас! – взревела Сабирия. – Кто убил мою мать?! Кто убил моего отца?
– Я не помню, – немного повысив голос, ответила Эктори, выпустив Сабирию.
– Я выцарапаю глаза тому, кто убил мою мать, – с ненавистью проговорила упырица, показав острые зубы, один из которых был словно выбит.
– Могу дать слово, что твою мать убила не я.
– Почему ты так в этом уверена? Ты сама сказала, что не помнишь.
Эктори пожала плечами, заговорила спокойно:
– Сейчас молчи и слушай. Мне нет никакого дела до твоей покойной родни, я не умею лгать, поэтому не скажу что сочувствую. Но мне нужно поговорить о другом…
Сабирия театрально прижала руки к груди, перебив Эктори взвыла:
– У меня никого не осталось! Ты понимаешь? Мою мать убили у меня на глазах, а я не могу вспомнить, кто это был, кому мне мстить. Моего отца, хоть он и был тем ещё мудаком, но он был мне отцом, убили на Третьей войне. Мой народ обращён твоим папашей в камень. Да, я хотела героически умереть от рук твоего братца! А тут ты, спасаешь, а потом разговоры вести хочешь. Убей меня, пока я не убила тебя. Ты просто не понимаешь какого это остаться одной. Когда тебя опекает лживая тварь, называющаяся подругой твоей матери. А ты, страдая от невыносимого голода, сидишь в запертой комнате, и поглядываешь на сочную, наверняка сладкую, Эмони, а сожрать её не можешь, потому что она о тебе вроде как заботится.
– Да, я вряд ли когда-нибудь тебя пойму. Но бросаться на меч первого попавшегося Амперца, в поисках благородной смерти – это не выход.
– А что тогда выход?
– Ты ведь полукровка? – неожиданно спросила Эктори.
– Д-да, – опешивши от неожиданной смены темы, промямлила Сабирия.
– Тогда ешь как те, к кому принадлежал твой отец. Живи. Учись. Познавай тайны этого и многих других миров. А чужие жизни отнимай только в крайних случаях.
– Ты смеёшься? – недоумённо спросила Сабирия. – Зачем мне всё это?
– Такова воля Судьбы.
– Судьба это ваши штучки. На нас она плевать хотела с высокой колокольни… Ты ведь знаешь что такое колокольня?
– Я не совсем дура, детство не во дворце безвылазно просиживала, – огрызнулась Эктори.
– Судьба не завязывается в узел, чтобы исполнить наши обещания. Нас Судьбой не убедить.
– Тогда, чтобы я тебя не убила, – предложила Эктори более понятную для упырицы причину.
– Я сама ищу смерти.
– О нет, – проговорила Эктори, подавшись вперёд и странно улыбнувшись только левой половиной рта, – ты ищешь лёгкой и красивой смерти, а я обещаю устроить тебе настолько тяжёлую и отвратительную, что проклянёшь всё своё существование. Я этого не люблю, но что-то мне подсказывает, что умею.
Сабирия отползла немного назад, испуганно кивнула: слухи, ходившие о дочери Империи и излучаемая ей пугающая аура, отбивали всякое желание проверять правдивость её слов.
– Л-ладно, я буду с тобой. И обещаю самолично выпроводить тебя в миры мёртвых. Пусть даже Судьба и не захочет исполнить моё обещание, я сделаю это. – пробормотала упырица, пытаясь подняться на шатающиеся от страха ноги.
Эктори, кивнув, убрала кинжал в ножны. Пошла к ближайшему терминалу, отправилась в библиотеку. Сабирия, не отставая ни на шаг, последовала за ней.
***
Эктори разыскала тётушку, тихо спросила:
– А как отстирать вещи от крови, если она не арийская?
Библиотекарь всплеснула руками, но ничего не сказала. Она только оглядела растрёпанную Эктори и низенькую девчонку, выглядывавшую у неё из-за спины, и повела их к терминалу.
Эктори послушно пошла следом, Сабирия, дёрнув её за волосы, шепнула:
– Она мне не нравится, я не могу понять, чем она пахнет.
– Книгами и магией, – буркнула Эктори и как маленький ребёнок, взялась за подол юбки тётушки.
– Деть, руку давай, а одежду мою оставь в покое, – проговорила та.
Они перенеслись во двор невысокого ухоженного домика, стоявшего с самого края длинной улочки – за забором уже начинался лес.
Библиотекарь велела девушкам идти на задний двор, а сама зашла в дом и вскоре вернулась с перчатками и какими-то старыми поношенными платьями, велела:
– Оденьтесь. Здесь холодно, замёрзните ещё. И работают по дому не в хорошей одежде.
– Я? Делать работу? Да за кого вы меня принимаете? – возмутилась Сабирия.
– Не хочешь, и не надо. Правильно, ходи в драном.
Сабирия взглянула на свою красную юбку, разорванную по краям, чтобы удобнее было в вампирской форме, сморщила носик, опустилась на землю и наотрез отказалась что-либо делать, заявив:
– Я принцесса. Если что-то порвалось, могу купить новое.
Тётушка перевела взгляд на Эктори, в нерешительности осматривавшую выданный ей наряд:
– Ты тоже, принце-е-есса?
Эктори хмыкнула и натянула платье поверх шаровар.
Тётушка поставила перед Эктори металлический таз с водой, спросила:
– Чью кровь отстирывать будем?
Эктори вытащила из маленькой сумочки свою форму, протянула библиотекарю.
Тётушка осмотрела золотые и багряные пятна, вылила какую-то жидкость в воду, протянула Эктори перчатки:
– Надевай, о то может и кожа слезть. Ну а потом три.
Эктори опустилась на колени и принялась под чутким надзором тереть испачкавшуюся ткань о рифлёную железную пластину, закреплённую в деревянной раме.
– Не думала, что ты опустишься до уровня прачки, – едко отметила Сабирия. – Разочаровываешь. По слухам ты гораздо интереснее.
Эктори хотела было что-то ответить, оправдаться, но решила, что вампирша не стоит её внимания.
Сабирия продолжила злорадствовать:
– Все деньги моего народа – мои. Я могу надевать новую юбку хоть каждый день. А ты работай, натирай мозоли, страдай.
Эктори вздохнула, стыдясь, за поведение своей спутницы взглянула на тётушку, сняла обувь. Ей хотелось запустить ботинок в лоб болтливый упырице, но тут же ария вспомнила, что у неё всего две пары. Размяв болевшие от долгой ходьбы ноги, заметила, что в тех местах, где ей натёрли туфли, стёрся верхний слой кожи, немного по сокрушавшись над этим, продолжила отстирывать пятна.
Развесив мокрый костюм по верёвочкам, Эктори с облегчением стащила перчатки, не пропускавшие ни воду, ни воздух, вздрогнула, увидев свои скрюченные пальцы, сморщившаяся кожа, верхний слой которой просто стёрся от долгой работы. Взвыв от боли, она растянулась на мягкой жёлто-зелёной траве.
Тётушка зашла в дом, пообещала вернуться с чаем.
Сабирия нависла над Эктори:
– Устала? Я тоже устала, пойду пожгру кого-нибудь.
– Не смей, – простонала Эктори, перевернувшись на бок.
Наблюдая, как огромная, зелёная гусеница, ползла по травинке, не выдерживавшей её веса, Эктори почувствовала, что засыпает.
Проснулась она от какого-то угнетающего чувства. Перед ней сверкнуло два красных огонька – глаза вампирши. Она схватила руки Сабирии, сдавливавшие ей горло, устало спросила:
– Ты же знаешь, что у тебя не получится меня задушить?
– А я и не пытаюсь. У тебя такая тоненькая шея, так и хочется сломать, – зловеще скалясь ответила Сабирия.
– Ломают не так, – с безразличием, которому она научилась у Хафэра, отметила Эктори.
Сабирия состроив обиженное личико, пробурчала:
– Ну простите, не знала, – отползла в сторону.
Эктори поднялась, сдерживаясь, чтобы не застонать из-за боли расползшейся от укушенной руки по всему телу, пошла к тётушке, сидевшей в кресле на веранде, стягивавшей разошедшиеся швы на её юбке, попросила: