Тоня Ивановская
Сторож Академии ведьм
Глава 5
Все выходные сторож планировал речь. Был уверен, что она примчится за отчетом, но нет.
Пробежавшись по перрону, Юнни бодро поскакала в свою комнату. Или не в свою? В то мгновение сторож испытал припадок жгучей ярости и, бросив пост, стал ее преследовать. Как глупо, стыдно и гнусно он себя чувствовал, стелясь тенями под ее сапожками. Много раз заставлял себя остановиться, но неуклонно продолжал слежку.
Она открыла комнату. Бросила сумку, легла. Такая румяная, цветами юга овеянная. Разметались по кровати волосы, Марртард утонул в них, прикидываясь ледяным воздухом. Мягкие и такие близкие. Ни разу его ладонью не тронуты.
– Ты идешь? – вырвала из неги какая-то девушка.
Юнни встала с кровати и начала собираться.
“Разумеется, – растекался маг по сбитой простыне, – беги учиться, ведьмочка. Беги”.
Выхватила из шкафа метлу и остроконечную шляпу. А Марртард покатился к демонам, что его досуг скрашивают.
“Почему она не пришла?” – спрашивал он у себя и кошек.
Не ответили, лишь Норби забивала голову новостной болтовней.
– Я не шучу, химеры! – разозлился сторож. – Почему она не приходит?
“А зачем?” – откликнулась игриво Эйприл.
“Действительно, – ядовитая мысль жалила разум, – разгадала загадку. Теперь скучно”.
“Прекратили бы вы весь этот маскарад, – вмешался Мартин. – Поговорить надо по-настоящему. Себя показать. Она вас не знает совсем”.
“Ну что ты, рыжий, это же так романтично. Вздыхать в темноте, скучать и собирать цветочки”, – хихикала черная.
“Потише, Мэй!” – зашипел Ферди.
“Ага, у него и без того на сердце кошки скребут”, – подмигнула Янина.
– Замолчите!
“Я думаю, прав Мартин, – осторожно начал Ферди, устраиваясь на коленях сторожа. – Надо с ней встретиться. Все равно обо всем догадалась. Все равно признание отрепетировали. Так дерзайте, хозяин. Перехватите Юнни по пути куда-нибудь. Раз кружить вокруг нее решились. Проследи тенью и начни разговор”.
– И что мне ей сказать?
“Для начала, что дорожите ее дружбой”, – ответил Огюст.
***
У Юнни предательски тряслись коленки.
Страшнее этой тренировки может быть только вылазка на ночевку в Чернолесье.
– Ну чего ты скуксилась? – подбадривала ее Этуа. – В зале у тебя все получалось. Тут то же самое…
– Только без зала, – обреченно договорила Юнни.
– Ага. Ерунда, все будет вос-хи-ти-тель-но!
Этуа засмеялась и побежала к линии старта, где прочие первокурсницы вовсю упражнялись с метлами и делали ставки, кто и куда долетит.
От воодушевления окружающих начало мутить.
“Боги, демоны, черти, да кто угодно, позвольте пережить этот предмет, и не буду вас эксплуатировать веки вечные”, – молила про себя Юнни.
Высоки ставки, не находите? А все дело в том, что юная отличница до помутнения рассудка боялась высоты. Вернее, открытого неба. С этим связана особенность климата южных степей. Дикие и смертельно опасные ветра в мгновение разгоняются настолько, что любое физическое тело теряет контроль, а затем и жизнь. О коварстве южных ветров слагали легенды, сочиняли баллады и приносили им жертвы. В древности не гнушаясь человеческими.
С младых ногтей Юнни запугивали ветром, предостерегали забираться на возвышенности, страшили полетами. В общем, занимались всем, чем традиционно занимаются жители юга, спасая шаловливых детишек от смертельно опасных экспериментов.
Неизвестно, отчего в голову Юнни страх так ярко впечатался. Оттого ли, что сознание слишком чувствительное, или бабушка переусердствовала. Старушку тоже понять можно. Она приличная ведьма. В шкафу у нее метла простаивала, но на черный день имелась. И хоть в детстве Юнни была очень послушной девочкой, бабушка перестраховывалась, опасаясь, что нет-нет, да и доберется до метлы внучка.
– Ну чего ты тут стоишь? – подбежала к Юнни Этуа. – Поторапливайся. Видишь, профессор Таингейт летит?
Профессор – дама строгая, с горячим норовом и такими же огненными кудрями. Она пугала еще больше, чем полет на метле, потому Юнни побежала за Этуа, мечтая просто пережить ближайший час с дикой женщиной.
В целом первые двадцать минут прошли прекрасно. Юнни активно пряталась за спины однокурсниц, потому ее никуда не звали и ничего не просили. Потом началось страшное.
– А теперь помчались! – крикнула профессор и пролетела над головами студенток.
Все послушно последовали за Таингейт, одна Юнни нервно перетаптывалась на земле, не решаясь взмыть в пугающее пустое небо.
– Ой, мамочки, – зажмурилась от ужаса Юнни и поднялась в воздух.
Она летела. По-настоящему рассекала над пролеском. От осознания такого кошмара у Юнни закружилась голова и затряслись руки. Она что было сил вцепилась в метлу, но та – как и любой другой магический предмет – переняла дрожь управителя. Метла засуетилась, чем довела Юнни до истерики. Все окончательно вышло из-под контроля. Наша ведьма начала неуклонно терять высоту и вскоре с дикими воплями врезалась в крону дерева.
От страха грохнуться на землю, Юнни решила опереться на такой крепкий с виду черенок метлы и тотчас его сломала. Далее все произошло очень быстро. Подоспевшая к месту аварии профессор наворожила под Юнни густые заросли крапивы. Было мягко, а потом… Хорошо хоть, форма плотная.
– Какое счастье, что магистр не дожила до этого часа. Спалила бы тебе волосы, ведьма, а может, и что еще.
– Магистр? – не поняла Юнни, пытаясь не чесаться, не выть и не плакать.
– Лимирфиа Нанта, – скривилась профессор. – Лучшая. Великая. И свирепая. Была бы сейчас здесь, все кости тебе за сломанную метлу перекрутила.
Юнни все еще не понимала, о ком речь, но перспектива пыток из-за неудачного полета ее пугала. Вот тебе и лучшая академия. Лучше уж дома тихо лишайник на продажу растить.
– Безумная Ли, – шепнула на ухо подлетевшая к ним Этуа.
И Юнни, наконец, поняла, какое чудовище вспоминает профессор.
– Мы в академии ее так не называем, – поправила Таингейт. – И вам не советую. Имейте уважение к гению, – она снисходительно улыбнулась. – Ни одна из вас, соплячек, и на полшага не приблизится к благородству и дарованию покойной Нанты.
Нависшее напряжение прервали вопли и хохот над головой.
– Эти черти еще пожаловали, – оскалилась Таингейт.
– Кто? – спросила Юнни.
– Тупицы из мужского университета, – ответила профессор.
Она отобрала у Юнни остатки метлы и тихо ругнулась.
– Эй ты, – профессор обратилась к Этуа. – Отдай ей свою метлу.
– Мою?
– Или я ее отчислю. Прямо сейчас, – она стервозно прищурилась. – Чую, вы подружки. Что выберешь?
У Юнни внутри все скрутило, и она позабыла уже про ожоги от крапивы и даже про страх высоты.
– Держи, – протянула метлу Этуа. – Забей на все и лети.
– Метла хозяйку чует, – сказала профессор. – Не можешь взять переживания под контроль, никогда не станешь истинной ведьмой. Поняла?
Юнни кивнула.
– Тогда дерзай, – она указала на летающих через грозовую тучу парней. – Вон тот белобрысый балуется. Знаю его. Сын редкой гадины. А теперь слушай. Полетишь к ним, проскочишь через тучу. Обуздаешь страх, забуду про поломанный инвентарь. Уяснила?
Юнни кивнула, но тело ее так окаменело, что пока она пыталась сообразить, как на метлу хотя бы сесть, не то что подняться в воздух. Проходящая мимо Этуа хлопнула по плечу. Должно быть, именно этот простой жест вывел Юнни из ступора.
– Уяснила, – одними губами проговорила она.
Опасливо поднялась в воздух и начала унимать дрожь в теле.
“Значит так, дуреха. Это не степь. Нет здесь диких ветров. Баловство. Опасности нет. Опасности нет. Опасности нет. Ой, мамочки!”
Она ошалело осматривала открытое бесконечное небо, голубое и непостижимо подвижное.
– Здесь нет дикого ветра. Нет его. Просто воздух. Много воздуха. Как зал, только больше.
Юнни зажмурилась, не в силах терпеть пространство. Ветер свистел в ушах, из-за чего сердце билось с бешеной скоростью.
– Боги, помогите, – прошептала Юнни и медленно открыла глаза.
– Гони уже, – крикнула с земли профессор.
Юнни подняла голову. Высоко, под самыми облаками парили темно-синие пятна. Выстраивались в линию и терялись в безумной красно-фиолетовой громадине. Даже отсюда было видно, что внутри этого монстра шипят наколдованные молнии. Юнни вцепилась мертвой хваткой в метлу и стала подниматься.
– Просто пролечу, и все закончится. Раз и…
Она вновь зажмурилась и влетела в плотную мокрую тьму. Никогда не думала, что можно развить такую скорость на ученической метле.
“Вдох-выдох. Сейчас бы не потерять сознание”.
И вдруг ее окликнули:
– Не слишком дерзкая для первого курса? – завис рядом блондин, хотя метла мчалась с бешеной скоростью.
“Демоны! Как он узнал? – пронеслось в голове у Юнни. – Ах, черт, нашивки!”
– Чего молчишь, девочка? – не унимался парень, всем видом показывая, насколько ему легко держаться у нее на хвосте.
– Не слишком, – выдавила Юнни, а сама подумала, что лучше бы подсказал, как отсюда выбраться.
– О, южный говорок, – он улыбнулся. – А говорят, вы в степи бурь боитесь.
– Так разве это буря? – насколько могла презрительно улыбнулась Юнни. – Мальчик.
Как только рванула вперед, гроза начала сворачиваться. Юнни обернулась и встретилась с воздушным поцелуем парня.
– Все для тебя, цветочек.
“Боги, надо было перед ним разреветься!” – взвыла про себя Юнни.
Туча уже свернулась в багровый торнадо, от одного вида которого у нее сдавило легкие.
“Что же… Куда же… Ох! – Юнни пыталась увидеть хоть какой-нибудь просвет в сгущающейся вакханалии, но он был лишь один. – Значит, пикирование. Вот гад!”
Зажмурилась и начала закручиваться, пытаясь не думать о рисках, не дышать и не пугать метлу. Скорость росла, но Юнни почему-то только успокаивалась. Ее охватило неистовое волнение, даже опьянение. Она падала, кружилась, чувствовала необузданность ветра, его безжалостную мощь и дикость.
– Стой! – еле успела приказать взбесившейся метле.
Та насилу затормозила. Юнни даже показалось, что сейчас черенок и этой развалится, но пронесло. Ведьма грохнулась в траву, до крови ободрав колени.
– О, черти!
– Подлечить? – нежно спросил невесть откуда взявшийся рядом блондинчик, а Юнни оторопело на него уставилась. – Риальд, – шепнул он на ухо, вставил в волосы алую розу и улетел к тучам.
– Значит, надо таких, как ты через мужиков тренировать? Учту, – подытожила наблюдавшая за сценой Таингейт.
– Что?
– Думаешь, ты особенная? – усмехнулась профессор. – Вы, степные, через одну истерите.
***
Марртард сходил с ума от невозможности ее видеть. Юнни не было уже три недели. Как она могла так с ним поступить? И ведь ездит на выходные, но не заходит. При этом кошек отлавливает, ластится к ним, угощает периодически. Приходят потом к нему, издеваются.
Сейчас маг растворился в тенях студенческой аллеи и вслушивался в каждое движение. Шаги. Парочка. Четвертый курс. Мгновенно потерял интерес. Где же она бродит? Занятия закончились, но упрямую девчонку все еще где-то носит.
“А может, ты не будешь так психовать? – отвлекла его от мыслей Эйприл. – Иначе, когда в человека обернешься, покусаешь девушку со всей страстью”.
Марртард хотел нагрубить наглой морде, но вдруг разобрал знакомые шаги.
– Юнни, – вырвалось у мага, и он принял свой нормальный вид.
“Лицо попроще сделай, – не унималась кошка. – Выглядишь так, будто она твой дом сожгла”.
– В какой-то мере так и есть, – ответил Марртард и приготовился.
Юнни свернула на нужную тропинку. Еще мгновение – и появится.
– К демонам! – ругнулся Марртард и обратился в черного кота.
“Молодец! – села рядом Эйприл. – Ничего не скажешь, герой!”
“Шла бы ты…” – зашипел Марртард, и тут его увидела Юнни.
– Какой хорошенький! – она осторожно подошла и стала рассматривать. – Твой ухажер?
“Ха! Боги милостивы”, – Эйприл демонстративно удалилась.
– Видимо, нет, – сделала вывод Юнни. – Но что же ты тут делаешь? – она взяла мага на руки, из-за чего тот впал в оцепенение. – Ну-ну. Не бойся. Я тебя не обижу. А это что такое?
Юнни стала рассматривать красивый медальон в виде бабочки.
– Как будто драгоценный. Ты, наверное, аристократа какого-нибудь! Сегодня комиссия с профессорами разгуливала. Там еще дама была… Вся такая эффектная. Может, ты ее? Надо бы найти их.
Марртард понятия не имел, кого она собиралась искать, но было так восхитительно качаться в ее руках, слушать биение сердца, вдыхать запах. Малость совестно, что он такой трус, но маг гнал эти мысли. Пристыдить его и кошки успеют, так почему бы сейчас не расслабиться. Побыть рядом с Юнни, хотя бы ее котом.
– Привет, цветочек!
Марртард дернулся в руках от неожиданности. Это был мужчина! Молодой, привлекательный и, судя по тому, как она улыбалась, он ей нравился. Маг замер, чувствуя, как готов раствориться. Реальность поплыла перед глазами.
– Ты что тут делаешь? – спросила Юнни. – Далеко от универа забрался.
– Ради тебя можно и на край света слетать.
– О. Так далеко не нужно.
“Демоны! Она с ним флиртует!” – зашипел кот.
– Дикий зверь. Приручаешь?
Юнни засмеялась, а кот в ее руках сильней оскалился.
– Он не дикий. Просто потерялся и переживает. Странно, пока ты не появился, был такой спокойный.
– Чует соперника, – пошутил парень. – Слушай, я вот по какому делу, – парень опасно наклонился к ее лицу, и маг приготовился выгрызть ему глаза. – Ты что на выходных делаешь?
– Все как обычно. Еду домой.
– Какая скука! А на неделе?
– Страдаю над материалом по оборотням.
– Серьезно?
– Ага. У меня зачет в понедельник. И так как выходные в пролете, надо успеть до отъезда.
– Я знаю, как спасти тебя от мук! – воодушевился парень.
– Риальд, что ты задумал? – серьезно спросила Юнни.
“Риальд! Вот, значит, как”, – запомнил Марртард, а заодно порадовался изменившемуся тону Юнни.
– Я тебе помогу. У меня, между прочим, самый высокий балл на курсе. А ведь я выпускник, так что почти как профессор.
Юнни засмеялась, и кот еще больше расслабился. Все-таки она не воспринимает этот бред всерьез. Умная девочка.
– Ну чего ты хохочешь? Давай ко мне! У нас ведь почти нет надзора. Помогу тебе с зачетом, если что, можешь даже на ночь остаться.
Тут Юнни еще больше залилась смехом, чем рассердила Риальда.
– Ну и глупая же ты, цветочек, – огрызнулся парень. – Злобных котов таскать не боишься, а в гости к приличному магу не идешь.
– Он не злобный, – улыбнулась Юнни и погладила Марртарда, отчего тот блаженно замурлыкал. – А вот в приличности твоего предложения я сильно сомневаюсь.
– Да ну? – Риальд навис над Юнни, а кот выпустил когти. – Я ведь с самыми серьезными намерениями, цветочек. Зачем меня бояться? Со мной можно и учебу подтянуть, и время приятно скоротать.
– Не интересует, – холодно ответила Юнни.
Риальд не обратил внимания и наклонился, чтобы ее поцеловать. Как только Марртард осознал, что это за движение, прыгнул и вцепился проходимцу в лицо. Парень отпрянул, истошно вопя и метая проклятья в животное. Это разозлило мага еще больше, он соскочил на землю и хотел обернуться человеком, но потом услышал Юнни.
– Ты что? Оставь кота, тупица!
Марртард замер.
– Больная? Посмотри, что он сделал! – оскалился Риальд, указывая на исполосованное лицо.
– Заслужил, вот и сделал, – ухмыльнулась Юнни. – Подлечишь.
– Ведьма! – крикнул Риальд и растворился в воздухе.
“Тот самый момент. Сейчас надо ей показаться и все решить!” – подумал про себя маг, но вдруг услышал голос.
– Что за драка? – громыхнула профессор Таингейт, показавшись из-за поворота.
– Ерунда, – апатично ответила Юнни. – Профессор, я тут кота нашла. Мне кажется, он какого-то богача. Не подскажете, как хозяина найти?
– А где кот?
Юнни поглядела по сторонам, но никакого кота не было. Марртард тенью притаился в складках ее плаща и мечтательно перебирал растрепанные ветром волосы.
Глава 6
“Ой, наш романтик явился!” – язвительно поздоровалась Эйприл.
“Это правда, что Юнни общалась с неким молодым человеком?” – уточнил Мартин.
– Оторвать бы уроду голову! – рявкнул Марртард.
Кошки замолчали.
– В шаге оборотня не почуял, а помогать по предмету собрался! – продолжал беситься Марртард, надевая доспехи.
“Довольны? Задели за живое, – присоединилась Мэй, – теперь до утра будем слушать эти излияния”.
“Не будь так жестока”, – мурлыкнул Огюст.
Сторож вернулся на свое место и замер.
“Ох, не к добру это, – запрыгнул на стол Окулус. – Хозяин? Не бросайте нас. Мэй просто стерва, сами же такой сотворили”.
– Все нормально, – спокойно ответил сторож и взял кота на руки. – Просто призываю себя к смирению.
Спустя три дня сторож окончательно успокоился и хладнокровно размышлял над ситуацией.
“Конечно же, вокруг нее вьются парни. Ничего удивительного. К тому же с этим… Риальдом… хоть и флиртовала, дистанцию держит. Учеба важнее. Разумная ведьмочка. Вот и ко мне интерес потеряла, потому что заняться есть чем. Надо вернуть. Знать бы еще, чем ее увлечь”.
Сторож посмотрел на часы. Час до южного поезда.
“Властью и славой?” – предложила Эйприл.
“Не думаю”, – выбрался из-под дивана Ферди.
“Ее привлекала тайна, – кивнул Декарт. – Может, стоит предложить новую?”
“Мне кажется, Юнни приходила, потому что хозяин душевный”, – неожиданно для всех заключил Мартин.
“Ну и дурак же ты, рыжий!” – махнула хвостом Эйприл.
Сторож вновь покосился на часы и достал из шкафа хмельной мед Инадены десятилетней выдержки.
“Не слишком богато?” – поинтересовалась Септа.
– Не придет, хоть упьюсь сладко, – процедил сторож.
Но она пришла. В тот самый момент, когда сторож стер с бутылки пыльную паутину, Юнни осторожно постучала в дверь и вошла в домик.
– Здравствуйте… профессор, – она посмотрела ему в глаза. – Сторож. Простите. Совсем не понимаю, как к вам лучше обращаться. Даже имени вашего не знаю.
Марртард словно язык проглотил.
– Извините, что лезу не в свое дело, – замялась Юнни. – И я не заходила долго. Вы наверное думали… Не знаю, что вы думали. Просто у меня тренировки на метле дополнительные. Скоро экзамены. Я совсем не вытягиваю. Думаю, зря сюда поступила. Лучше бы в деревне осталась. А что это у вас?
Он откупорил бутылку, и комнату наполнил хмельной запах.
– Угостите? – спросила Юнни и улыбнулась.
Сторож кивнул и налил в бокал мед.
– Спасибо, – сказала она и подошла ближе. – Вы знаете…
Юнни перебили хлопки фейерверка.
– Что это там? – удивилась она.
Она вернулась к двери и, распахнув ее, увидела Риальда. Тот обворожительно улыбался и колдовал в небе: “Пойдем на бал, Юнни”. Она засмеялась, и тут же перрон и сторожку засыпало алыми розами.
“Все-таки надо было открутить ему голову”, – подумал сторож.
“Какая кровожадность, – промурлыкала Янина. – Можно просто сбросить в Великую расселину”.
– Ты с ума сошел! – крикнула Риальду Юнни.
– Все из-за тебя, ведьма!
Блондин подбежал и создал у нее в волосах туманную диадему.
– Пойдешь со мной на бал, принцесса?
– Я подумаю, – ответила Юнни, а сторож сжал зубы. – Уж больно ты наглый.
– Отлично! – Риальд поцеловал ей руку. – Может, прогуляемся? Я покажу, насколько могу быть скромным.
– А почему бы и нет? – к ужасу сторожа, ответила Юнни и ушла с присвистнувшим от восторга блондином.
Когда дверь захлопнулась, кошки бросились врассыпную.
“Тише, тише, хозяин!” – послал мольбу убегающий последним Окулус.
Было поздно. Огненный вихрь промчался по сторожке. Испепелил мерзкие розы, обглодал мебель, разбил посуду и взорвал лампы. Такой привычный и скучный порядок за секунды исчез, осыпанный пеплом. Пламя не трогало лишь книги, которые жалобно подрагивали в шипящих углях, оставшихся от когда-то любимого шкафа.
Марртард стоял с бокалом кипящего меда и не отводил взгляд от часов.
“Это будут весьма поганые выходные”, – выползая из укрытия, сказала Септа.
“Радует, что они вообще будут”, – добавил Окулус и обронил засов на двери.
***
Риальд действительно вел себя пристойно. Скромно держал за руку и вел светские беседы. С таким Риальдом было бы неплохо сходить на бал.
Вы, должно быть, в смятении, о чем речь? Сейчас уточню.
Весна в графстве подходила к концу, что традиционно крайне пышно отмечалось. Однако в этом году Встреча Лета удачно совпала с затмением Кровавой луны. Такие сочетания редки, а потому вся магическая элита решила собраться, отпраздновать открытие теплого сезона, а заодно подпитаться всплеском лунной силы. Особенно такому случаю радовались пограничники. Обычно они на подобные гулянки не попадают.
(Все дело в том, что во время затмения каждая химера округа пытается забраться как можно глубже в лес, и нападения на людей становятся практически невозможны.)
Поэтому весь Фэртон стоял на ушах, воображая, как пройдет праздник на будущей неделе. Каждый год на подготовку Встречи Лета тратилось немыслимое количество денег из казны графства. В этот раз правящая чета вконец распоясалась. Уже месяц сооружались в садах вблизи замка фантастические беседки, цветочные башни и украшения из серебряных и золотых лент. Приглашения летели ко всем, причастным к магическим практикам. В том числе к первокурсникам.
– Обещаешь мне первый танец? – спросил Риальд. – Даже если отвергнешь мое предложение.
– Какой ты настырный, – улыбнулась Юнни. – Я когда-нибудь избавлюсь от твоего внимания?
Он обхватил ее лицо руками и тихо сказал:
– Когда станешь моей рабыней и отдать себя полностью. Но ведь с ведьмами такое не случается. Камни, а не сердца.
– Отчего же? – состроила невинное личико Юнни. – У безумной Ли не камень.
Риальд рассмеялся и отпустил ее.
– Ну да, ну да. У той сразу дверь в преисподнюю. А чего ты вообще про нее вспомнила?
Юнни пожала плечами.
– Я почему-то часто про нее думаю. Никогда не думала, а теперь думаю. Это после того, как Таингейт ее имя сказала. Я ведь не знала, что Ли магистром академии была.
– Да, об этом как-то не сплетничают. Оно и понятно. Была и была. Было бы странно, если бы с такими способностями не преподавала.
Риальд тихо засмеялся.
– Слушай, только сейчас понял, что вы с ней похожи. Ты пострашнее, конечно…
Юнни стукнула его кулаком по плечу, и Риальд залился смехом.
– Непохожи. Я ее портрет видела. У нее волосы серебряные и глаза, как озера. А я…
– Глупая, я про ее обличье химеры, – продолжал ржать Риальд.
Юнни скривилась.
– Все, все, прости. Вновь буду воспитанным.
Он тактично взял Юнни под руку и вернулся к светским беседам. Болтал о розовеющем вдали закате, о летящем к ним шумливом лете, о предстоящих экзаменах.
Но Юнни его совсем не слушала. Мысли были далеко от этой приятной прогулки. Летели куда-то в прошлое, где в бабушкиных сказках и укачивающих колыбельных неслась на метле великая ведьма. Разлетались по ветру серебристые волосы, пригибались к земле головы покоренных тварей. И заканчивалась эта сказка поэтично и таинственно: “Сошла с ума от любви”.
“И как такое возможно? – каждый раз спрашивала себя Юнни. – Всем известно: чем мощнее ведьмин дар, тем холоднее сердце. Отчего же она сгорела? Да так, что в чудовище обратилась”.
– Такая красивая. Такая молчаливая, – ласково шептал на ухо Риальд.
Только почувствовав его дыхание настолько близко, Юнни вынырнула из воспоминаний.
– Я не молчаливая. Просто с тобой неинтересно, – холодно ответила она и посмотрела на часы. – Время вышло.
– Ведьма, – улыбался Риальд. – Как есть ведьма.
Поцеловал ее руку и растворился, а сумрачный воздух разрезал гудок отбывающего поезда.
– Пора, – вздохнула Юнни и вошла в свой вагон.
***
Когда Юнни зашла в купе, оказалось, что место напротив заняла пышнотелая старушка с длинным крючковатым носом и в пестрой шляпе. А возле ее ног разгуливал самый настоящий павлин. Это было настолько удивительно, что Юнни не удержалась и выдала невежливое:
– Ничего себе!
Старушка тут же выглянула из-под соломенного навеса и расплылась в улыбке.
– Первый курс. Ах, как давно это было.
Только сейчас Юнни обратила внимание на метлу в сторонке и огромную сумку, в которой угадывался силуэт котла.
– Вы ведьма? – Юнни разложила вещи и села на полку.
– Конечно. Эх, молодежь, совсем не знает старшее поколение.
Юнни стала прокручивать в памяти портреты знаменитых ведьм, но эту дамочку так и не вспомнила.
– Простите, – она неловко улыбнулась и протянула руку для рукопожатия. – Меня зовут Юнни.
– Мигриэтта фон Антэ, – представилась старушка, а у Юнни отпала челюсть. – Знаю, знаю. Ты удивлена. Что старая графиня делает в вагоне студенческого поезда? Отвечу. Отдыхаю от светских раутов.
Юнни так растерялась, что решила просто наблюдать за дружелюбной соседкой. Как себя вести в таком случае, ей было неведомо. Никогда прежде она не сталкивалась с аристократами, а тут мало того что графиня, еще и ведьма. Что не так сделаешь – и пустит на шнурки для охраны.
– Да ты не бойся, – хихикала старушка. – Скажи лучше, почему на юг едешь? И что посмотреть там можно.
– Посмотреть? – прошептала Юнни. – Ничего у нас из достопримечательностей нет. И городов нет. Природа да деревушки.
– Восхитительно! – захлопала в ладоши графиня. – Как раз то, что нужно. Ах, деточка, знала бы ты, как устаешь к старости от проклятых городов.
Юнни легонько кивнула, а графиня начала монолог. В основном говорила об осточертелом замке и нудных обязанностях. Еще много лет назад вся власть должна была перейти ко внуку, но тот предпочитает прохлаждаться со старлетками и волочиться за дебютантками. Юнни смутилась от такой приватной информации, и графиня это заметила.
– Не переживай, – подмигнула она, – его похождения вся империя обсуждает.
Поезд качнуло, и вскоре за стеклом засверкала хрустальная гладь озер. Графиня приоткрыла окно и блаженно втянула воздух.
– В общем, я сбежала, – она засмеялась так по-девичьи, и Юнни даже подумала, что прямо сейчас графиня скинула лет эдак тридцать. – Бросила их. Пусть управляют. Что думаешь? А? Моя мать говорила: “Мужчина никогда не будет ответственным, если ему не за что отвечать”. Пущай теперь поотвечает!
Она залилась настолько заразительным смехом, что и Юнни не удержалась.
– А что за маг тебя провожал? – неожиданно спросила графиня. – Чую, вокруг тебя тень кружилась. Темная. Сильная. Хотя… – Она задумалась. – Мальчик тот на тень не походит. Может, проклял кто?
У Юнни внутри похолодело.
– Хочешь, я тебе погадаю? – лукаво спросила графиня и потянулась к картам.
– А разве можно?
– Тень давно уже ушла. О ней ничего не скажу. А вот на тебя расклад сделаю.
Вспорхнули к потолку старые карты, а Юнни перед ними зажмурилась.
Всегда боялась знать будущее. Каждый раз, когда бабушка руны бросала, отворачивалась. Все думала: “Вдруг там смерть?” От того бабуля ей предсказание по ложке рассказывала. Но графине почему-то Юнни доверилась. Не оттого ли, что догадалась, чья тень ее караулила?
– Страшный человек он, – сказала графиня. – Душа, как смола черная, вязкая. К такой прикоснешься, век не избавишься, – затем улыбнулась. – Не проклял, не бойся.
– Я не понимаю. Вы сказали, на меня гадать будете.
Графиня рассмеялась.
– Эх, молодость, где же ты? Когда мои годы наивные успели растеряться птицами?
– Что?
– На тебя и гадаю, деточка, – улыбнулась графиня. – Не нужна мне тень его. В сердце давно сидит, ты даже не заметила.
Юнни залилась краской, и так ей стало стыдно, что захотелось сказать какую-нибудь гадость. Одно удерживало – не проходимка-шаманка перед ней, а сама графиня.
– Всем известно, что у ведьм сердце каменное, – разъяснила очевидное Юнни.
– На солнце гора нагревается, под луной остывает. День за днем, раз за разом грани скалы растрескиваются. В жалкие царапины попадает вода. В морозные дни она замерзает, и мощь льда раздвигает трещины. Ветер рассеивает в канавки семечки. Напитываются они водой, распускают в тепле корни поглубже да покрепче. Разламывается скала, уступая силе жизни.
Юнни сидела и молчала. Только нервно трепала край юбки.
– Может ли ведьма любить? – продолжила старушка. – А почему не может? Я своего графа любила. Но знаешь ли ты, как трепетно он взращивал эту любовь, – она замолчала, а потом быстро смахнула слезы. – Зачем ты, Юнни, летишь на юг, если гнездо свила на севере?
Та пожала плечами:
– Привычка.
– Карты говорят: вернуться надо, – строго сказала графиня. – Там вести будут. Хорошие или плохие? Молчат. Но если не узнаешь, жалеть будешь.
– И как же я вернусь? – усмехнулась Юнни. – Мы уже первый портал перепрыгнули. На повозке не добраться.
– На повозке нет. А вот на химере очень даже, – ответила графиня и присвистнула.
Павлин дернулся с места и подскочил к ошарашенной Юнни.
– Не бойся. Он у меня послушный. Обратно сам воротится.
