Тоня Ивановская
Ростки пшеницы
Жатва
Киалим смотрел на корабль-разведчик и никак не мог осознать нахлынувшее смятение. Он так тщательно планировал свою жизнь, а теперь… Теперь все покатилось кубарем и совсем не туда, куда хотел. Но ко всему этому, что-то внутри него не так чтобы сожалело о провале. Отчего-то чувствовалось, что он получил некий божественный дар, что в океане тьма, что стань он Странником, его бы и в самом деле ждала лишь смерть. Противоестественное ощущение. Так не должно быть. Он должен сожалеть, должен страдать, что его мечта разрушена. Но нет. Он стремится на тот корабль, но нечто внутри него тянет к этому. Раскол, который пыталась создать в нем Вил столько лет, все-таки в нем есть. Все-таки трусость внутри него победила. От этой догадки Киалим ощутил нестерпимое презрение к самому себе. А может, даже ненависть.
– Твоя капсула, – указал на овальный металлический ящик Странник. – Забирайся. Ничего делать не нужно. Капсула запрограммирована, чтобы соединять остров и корабль.
Киалим осторожно залез внутрь и лег. Относительно удобно, хотя чем-то напоминает гроб. Странник смотрел на него сверху вниз и что-то выстукивал пальцами по своему запястью. Огоньки мигали, а Киалима потянуло в сон, сквозь который он видел, как смыкаются створки и волны тянут его куда-то, а вместе с ними раскачиваются в сознании чудные и тревожные сновидения.
Проснулся от резкого звона. А потом женский голос совсем рядом:
– Добро пожаловать на корабль Церкви, избранный. Всем прибывшим не рекомендуется покидать капсулу в течение получаса. Когда необходимое время пройдет, об этом оповестит звуковой сигнал. Отдыхайте.
Киалим смирно выслушал. Голос, звучащий как будто везде, но при этом существующий отдельно от человека, ввел его в ступор. Он полежал некоторое время, а потом пришла паника. Он стучал по крышке, надеясь выбраться из тесного ящика, воздуха не хватало, бросило в жар, и Киалим начал звать на помощь.
– Уровень стресса превышает допустимую норму, – вновь сказала несуществующая женщина, и створки капсулы разъехались, а Киалим выпрыгнул.
Все белое. Кругом пластик и металл. Привел дыхание в норму. С тревогой озирался по сторонам, надеялся увидеть хоть кого-нибудь из людей. Но было пусто. Длинный светлый коридор с несколькими светящимися капсулами. Его погасла. Скорее всего, в прочих люди. Тоже отобранные для службы Церкви. Стало спокойнее. Ощущение опасности медленно сошло на нет, и вернулась злоба. Ясно проявилась его будущая жизнь. Как на каком-нибудь острове он будет служить в храме, благословлять людей, выслушивать исповеди, наставлять, устранять неполадки электросетей, связываться со Странниками, чтобы привезли необходимое для поселения. Двери к множеству знаний открываются для него, но все это ему не нужно. Он хотел бороться, а не обеспечивать тыл. Это могут сделать и без него.
Киалим отошел от капсулы и пошел по коридору. Твердо решил найти хоть кого-нибудь из священнослужителей и потребовать отправить его к Странникам. Потребовать новое тестирование. Они не любят агрессивных. Отлично. Он готов продемонстрировать всю свою агрессию.
Прошел несколько развилок. Пустота. Какое же все белое. Как люди умудряются содержать корабль в таком стерильном состоянии? Вдруг его отвлекли знакомые тяжелые шаги. Готов был поклясться, что это шаги Странника. Только вот их не может быть на корабле Церкви. У них темные души, им сюда нельзя. Но шаги ― Странника, а за поворотом один из них и оказался. Шел спокойно, а Киалим неловко замер, сообразив, что где-то там хранится тайна. Тайна мироздания, к которой его обязательно допустят, только надо подождать. Ждать не хотелось. Хотелось стать одним из них.
– Постойте! – крикнул Киалим, и тот обернулся. – Я не могу быть священником. Тест ошибся.
– И?
– Заберите меня с собой.
– Насчет тебя, может, и правда, тест ошибся, – ответил, подумав, Странник. – Сейчас и проверим. Следуй за мной.
Киалим поспешил и неожиданно прямо в стене оказалась дверь, а за ней странная комнатка без окон. Как только зашли, двери закрылись и, Киалим готов был биться об заклад, комната двинулась. Он точно ощутил, что она перемещается, но никаких изменений отследить было невозможно. Ни окон, ни чего бы то еще в помещении не было.
– Это называется лифт, – сказал Странник. – Это незаметная кнопка – “пуск”. Запомни, как пишется. Букв немного. Позже тебя научат читать. Лифт везет нас в зону с прочими Странниками.
– Но ведь мы на корабле Церкви. Разве нет? Странники не могут быть здесь.
– Люди здесь ненадолго.
Лифт остановился, и они вышли. Такой же пустой коридор. Если бы не ощущение перемещения, Киалим решил, что просто в комнатушке постояли и вышли.
– Первая заповедь нашей Церкви? – спросил Странник.
– Что? – не ожидал такого вопроса Киалим.
– Первая заповедь. Назови мне первую заповедь.
– Э… Не будь любопытным.
– Верно, – вроде как остался доволен Странник, но отчего-то Киалим поежился.
Странник прикоснулся к стене, и вновь появилась дверь. Рамка засветилась, и белое полотно отъехало в сторону.
– Любопытство убивает, потому что вам запрещено быть любопытными, – сказал Странник. – А вот и твой тест.
Киалим шагнув внутрь, соображая, что имел в виду Странник. Почему запрещено. То есть понятно, что запрещено, потому что быть любопытным опасно для человечества. Но что-то в его фразе было не так.
Он оказался на широком выступе с перилами над большой белоснежной залой. Внизу несколько Странников и выстроенные в шеренгу люди. Посчитал. Двенадцать. Тут Киалим заметил Вилючу. Обрадовался. Значит, это выбранные стать Странниками. Значит, и его, Киалима, могут взять. Непонятно, почему все на корабле Церкви, но это и неважно. Он крикнул ее имя и махнул рукой. Подняла голову, и только тогда в сердце зародился животный ужас. Этот ужас был в ее глазах. Противоестественный и липкий. Киалим отшатнулся, не понимая, почему ей, да теперь и ему, настолько страшно. В тот же миг что-то грохнуло. Упал на пол, пряча голову от жуткого необъяснимого звука. А когда все стихло, почувствовал на плече руку Странника.
– Все кончено. Поднимайся.
– Что это было? – тихо спросил Киалим, все еще лежа на полу.
– Это выстрелы. Оружие звучит именно так. Хоть и не все.
Киалим посмотрел на него, и ему вдруг очень важно стало узнать, как выглядит этот страшный человек.
– Почему вы все еще не сняли маску?
– У нас нет масок.
Странник снял капюшон, и Киалим увидел абсолютно металлическую голову. При таком ярком освещении он вдруг осознал, что скорее островки кожи – маска, а не металлические пластинки. Вскочил на ноги и тут же встретил душераздирающую сцену перебитых людей. Так много крови на белом полу, что его тут же вырвало. А металлический человек спокойно стоял рядом и наблюдал за реакцией.
Далее Киалим плохо понимал, что с ним, куда он и зачем. Просто бежал по проклятому коридору, желая выбраться из белого лабиринта, хотя единственным его преследователем была та самая истина, к которой он так стремился. Киалим все бежал и бежал. Был уверен, что нужно что-то делать. Нужно обязательно что-то сделать. Только что? Когда? Каким это, вообще, возможно способом? Неожиданно он наткнулся на площадку с капсулами. Не имел представления, какая его. Хотя одна стояла вроде бы там, откуда он выбрался. Или нет? Слишком много тумана в мыслях.
“Фантазер с молоком в голове!” – услышал он смеющийся голос Вилючи.
Запрыгнул в капсулу и не раздумывая нажал “пуск”.
– Остров девяносто восемь. Повреждений нет, – сказал теперь уже знакомый голос.
Киалим понятия не имел, какой это остров. После пути и пережитого он соображал еще хуже, чем на корабле. Берег. Море. Лес. Никого. Он побежал в сторону, как будто бы, кофейни. Смутно соображая, что каким бы ни было поселение – неважно. Просто все расскажет. Раскроет истину хоть кому-то, хоть кого-то спасет. Бежал и бежал, вдруг чуть ли не сбил священника.
Тот стоял в окружении людей. Киалим пытался сообразить, знакомы ли они ему. Пытался понять, отец ли это Вилючи. Но голова кружилась, а говорить получилось только обрывками и с трудом. Надо было отдохнуть. Прийти в себя после перемещения в капсуле. Но ведь они придут за ним. Поймают. Точно! Отец Вил говорил, что это полуостров, что есть пещера и можно спрятаться. Сейчас он им все расскажет, а потому подумает, как быть.
Он говорил и говорил, а людей вокруг становилось все меньше. Вдруг понял, что слушает его лишь священник, успокаивающе поглаживая по спине, а сам Киалим обессилено сидит на песке и продолжает, и продолжает рассказывать. И почему-то никак не может сконцентрировать взгляд на человеке перед ним. Надо успокоиться. Верно, попробовать успокоиться. Еще раз с самого начала.
– Они всех убили, – точнее высказался Киалим. – Всех. Они не люди. Они что-то… что-то другое.
– Я понимаю, – привычно повторил священник.
Киалим наконец смог сконцентрироваться на его внешности. Он. Ее отец. Значит, на своем острове. Капсула вернула его домой.
– Вил мертва.
Тот дернулся, но продолжал утешительно гладить по спине. Почему же все они ушли? Это ведь он. Не чужак. Свой.
– Прости, Киалим, – холодно сказал священник и достал из-за пазухи странный металлический предмет. – Но если я не ликвидирую твою проблему, они зачистят все поселение.
– Что значит “ликвидирую”?
– Убью, – ответил священник и выстрелил.
