Тала Тоцка
Флеш Рояль
А ведь они с Максом ровесники. Динка вдруг подумала, что понимает, какие чувства испытывает к ней Лана: ее такую прекрасную променяли на сопливую, бедно одетую студентку. Если, конечно, Максим сказал правду, и Лану он оставил.
– Дина, ты должна пойти в милицию и рассказать, что Максим убил Колдуна. Нужно, чтобы его арестовали.
– Откуда же я знаю, кто убил твоего Колдуна? – очень натурально удивилась Динка. И это, кстати, была чистая правда, она действительно не знала точно, кто из них двоих. – При чем здесь Максим?
Официант принес кофе, две чашки. Лана заказала и на нее? Значит выпьет обе. Динке всегда нравился граф Монте-Кристо, а тот, как известно, ничего не ел и не пил в стане врага.
Лана закурила.
– Если Макса закроют, в тюрьме до него не доберутся. Там все серьезно, Дина, его заказали какому-то крутому киллеру. Приезжему, не из наших.
Динка изумленно слушала, словно из книги наяву материализовался один из детективов Чейза. Киллер, тюрьма, заказное убийство – это шутка, что ли? Но Лана не шутила, ее шоколадные глаза сверкали нездоровым блеском, она явно волновалась и не пыталась это скрыть. Пальцы, держащие сигарету, подрагивали, она и правда переживала за Макса.
Но что-то звенело внутри у Динки, что-то неясное, мутное, что не давало поверить до конца.
– А почему ты сама не пойдешь и не заявишь?
– Во-первых, меня там не было, – Лана нервно стряхнула пепел в стеклянную пепельницу, – во-вторых, я не хочу, чтобы мне свернули шею. Ты знаешь, кем я работаю, и там сразу догадаются, откуда растут ноги. А в-третьих, – она посмотрела на Динку из-под густых и тщательно прокрашенных ресниц, – он больше не со мной. Он мне сказал, что ты его любимая девушка, а я так, обслуга.
И резко затушила сигарету. Динка разве что рот не раскрыла. Похоже, Макс Домин всей Вселенной растрезвонил о своей любви, только ей одной забыл сообщить.
– Ты, конечно, поступай как знаешь, – Лана глотнула кофе и вновь отщипнула десерт, – но, если ты его любишь, ты попытаешься его спасти. Сейчас будет лучше, если он окажется под следствием. Будь он со мной, я не думала бы ни минуты, но я хочу еще пожить в этом городе, так что мне к ментам соваться нельзя. А ты другое дело. Я потому тебе и позвонила, или ты думаешь, мне доставляет удовольствие видеть ту, что отобрала у меня любимого мужчину, да еще и такую?
Слова-то какие пафосные! Но Динка нехотя признавала ее правоту. Может, в глубине души и точил червячок сомнения. Только от того, что план спасения любимого мужчины предлагала его бывшая любовница? Или от того, что та снова пытается ее задеть?
Она сначала вспыхнула от язвительного тона, но внезапно в памяти всплыли слова Ворона: «Рядом с Максимом должна быть женщина с головой и с мозгами, а не только с кудрями».
Макс выбрал ее, Дину, и кричит об этом на каждом углу. Так может и правда пора вырасти? Динка встала, убрала со лба выбившуюся прядь и сдержанно ответила:
– Спасибо тебе за информацию, Света, я подумаю, как правильно поступить. Тебя я тоже была видеть не рада, очень надеюсь, что это в последний раз.
Она спиной чувствовала, как ее насквозь прожигает полный ненависти взор Ланы, зато сидящие за столиками мужчины с интересом провожали весьма недвусмысленными взглядами. Ее, а не Лану, и это была ее первая победа, одержанная над собой.
Теперь предстояло подумать над тем, что сказала ей Лана, и думать следовало очень напряженно.
Глава 29
Динка медленно шла по центральной аллее, обдумывая слова Ланы. Она давно нашла в сумочке визитку капитана Яременко. Долго вчитывалась в нее, словно надеясь, что на куске картона вдруг проступят невидимые раньше слова. А лучше сразу подробная инструкция, расписывающая, как ей быть.
Первым порывом было сломя голову нестись в главное отделение УБОП и рассказать все, что она знает и что не знает. Судя по блаженному выражению лица капитана Яременко, его очень и очень неплохо кормили в «Рояле». Как в прямом, так и в переносном смысле.
Дина села на скамейку и запустила руки в волосы. Пожалуй, бежать в головное управление не стоит. Как знать, что их больше заинтересует, жизнь Максима Домина или личность приезжего киллера?
Вполне возможно, что Макса используют как приманку, а там уж как получится. Вряд ли сотрудники шестого отдела станут сильно по нему убиваться. По крайней мере в тех фильмах, которые смотрела Динка, все случалось именно так.
Может, все же имеет смысл позвонить Яременко, а он пусть сам определит, что нужно делать? Вот только входит ли в обязанности капитана сохранение жизни Максима? Тогда предпочтительнее главное управление. Кстати, это совсем недалеко, пару кварталов вверх от центрального проспекта.
Динка поднялась и пошла. Она прекрасно отдавала себе отчет в том, что Макс ее после этого возненавидит. Она помнила о Немце и Ксане. Девушка Немца сдала его сотруднику УБОПа за деньги, как утверждал Домин, а потом информация оказалась в руках соперничающей группировки.
Однако Дине все это казалось бредом, разве Немец жалел деньги для своей девушки? Он на ней вообще жениться хотел, так с чего бы она стала размениваться? И что это была за важная информация, которую без нее не могли узнать? И главное, а что, если она вот так же, как и Динка отправилась в милицию, чтобы спасти любимого человека, а по итогу вышло, что она его подставила?
Как тяжело, когда совсем одна и не с кем посоветоваться! Тут Динка обнаружила, что ноги сами привели ее к зданию, на входе которого висела нужная вывеска.
– Здравствуйте, девушка, вы ко мне?
Динка обернулась. Из-за усов ей приветливо улыбался оперуполномоченный Яременко, но что-то в его лице внушало ей смутную, безотчетную тревогу. В груди, как змея, ворочалось нечто тяжелое, громоздкое, неуютное. А потом словно вспышкой озарило. Она скомкала визитку и спрятала руку за спиной.
– Нет, я просто иду мимо. Всего вам хорошего, Олег Евгеньевич, – и она круто повернула назад.
– Всего хорошего, – раздалось вслед задумчивое. Визитка полетела в первую же урну.
А Динка шла и ругала себя на чем свет стоит. Как она не поняла сразу? Недаром ей не давали покоя слова Ланы: «Ты его любимая девушка, а я так, обслуга».
Если Лана так хорошо осведомлена, она не может не знать, что Динка не встречается с Максимом. Они вообще не видятся.
Лана со своей змеиной натурой не из тех, кто так просто сдается. Она сквозь зубы едва процедила, что Макс променял ее на никакую Дину. И даже если он действительно говорил что-то подобное, она бы в жизни не стала передавать эти слова сопернице, которую ненавидит и нисколько этого не скрывает.
А уж о том, что можно сделать анонимный звонок в управление, и говорить нечего, не следят же за Ланой по городу, в самом деле. Может, эта информация верная, но то, что Лана преследовала цель подставить Дину перед Максимом звучит куда правдоподобнее.
Ей нужно просто передать Домину то, что сказала Лана, а он пусть сам разбирается. Хотя нет, если на него открыта охота, ему не стоит открыто кататься по городу, а по телефону такие вещи не обсуждают.
Тогда Тимур? А вот здесь вопрос. Если бы не это его предложение руки и сердца, Динка бы даже думать не стала, но теперь сомнения холодком заползали в сердце. Что, если тот захочет воспользоваться моментом и остаться вне конкуренции? Господи, и как же ее угораздило вляпаться в эту «Санта-Барбару»?
Динка колотила в дверь «Рояля» в такт колотящемуся сердцу, напрочь позабыв о существовании звонка, пока дверь не открыл очередной незнакомый и заспанный боец Тимура.
– Ты чего ломишься? Совсем, что ли? – он возмущенно уставился на Динку, но та чуть ли не силой отпихнула его с дороги и ворвалась внутрь.
– Мне нужен Ворон, – сказала она парню, вперившись в него грозным взглядом.
– Мало ли кто тебе нужен, отдыхай иди, до смены еще долго, – попытался тот выставить Динку обратно, но она вцепилась намертво.
– Плющ, кто там? – выглянул из зала второй боец и, увидев Динку, барахтающуюся в руках Плюща, выкатил глаза. – Ты чего, отпусти ее. Хочешь, чтобы Тамерлан тебе яйца оторвал?
Значит, среди них она уже девушка Тимура? Или не девушка, Господи, она уже сама запуталась. Кстати, судя по высказываниям окружающих, и у Горца, и у Тамерлана весьма скудная фантазия относительно расправы с неугодными.
Плющ испуганно отдернул руки, Динка поправила платье и упрямо повторила:
– Мне нужен Ворон. Я отсюда не уйду, пока не поговорю с ним.
Второй боец окинул ее оценивающим взглядом и вышел. Отсутствовал недолго, вернулся с трубкой и протянул Динке:
– На, держи. А ты башкой в другой раз думай, – это уже напарнику. Динка схватила трубку. Голос Ворона звучал, как из глубокого бункера.
– Дина, что случилось, чего ты буянишь?
– Сережа, миленький, приезжай, – зашептала она, прикрывая трубку рукой, но оба парня вышли и оставили ее в одиночестве. – Мне нужно тебе сказать что-то очень важное. И… не говори Тимуру, – заставила себя выдавить.
– Сиди на месте, я сейчас перезвоню, – сказал Ворон и отключился.
Через полчаса напарник Плюща – Динка так и не спросила, как его зовут – хмуро указал ей на дверь. Они сели в машину и долго петляли по городским улицам, пока не оказались на одной из дальних окраин города. Динка здесь вообще никогда не была.
«Хонда» Сергея подъехала почти одновременно с ними. Из нее вышли трое парней и встали неподалеку, осматриваясь по сторонам. Динка побежала к «Хонде» и кинулась на шею Ворону.
– Сереженька, как хорошо, что ты приехал.
Сергей быстро втянул ее в машину и закрыл дверцу.
– Дина, ты же не для этого меня вытащила?
Сбиваясь на каждом слове и путаясь, Динка рассказала ему все, что услышала от Ланы. Ворон, положив локти на руль, слушал внимательно, задавал наводящие вопросы и хмурился. Потом глянул на нее искоса и усмехнулся.
– Скажи, как это ты додумалась мне позвонить, а не поперлась в ментовку?
– Я поперлась, – Динка почувствовала, что заливается краской, – но по дороге передумала.
– Ох, Динка, – только и сказал Сережа, но Динка понимала, что под этим вздохом подразумевались исключительно матерные выражения.
– Я Тимуру тоже звонить не стала, – помолчав, добавила она. Ворон бросил на нее быстрый взгляд, но ничего не ответил.
– Значит так, – выдал он спустя некоторое время, – никому ничего не говори. Я скажу Горцу, пробьем, что там за киллер. А ты молодец, – он привычно привлек ее к себе и поцеловал в макушку, – так и делай. Всегда иди за советом к старшим.
* * *
Они несколько недель вообще не появлялись в казино, ни Максим, ни Тимур, ни другие знакомые ей парни. Казино охраняли постоянно меняющиеся бойцы, Динка даже перестала их запоминать. Телефон по вечерам тоже больше не звонил.
Она стояла на блэкджеке за крайним столом, когда открылась дверь, и в холл вошел Плоский. За ним Ворон, Тимур, Приплюснутый Лоб… Динка выбежала в холл, они все обернулись.
– А где Максим? – она смотрела на Тимура, тот подошел и взял ее за руку, но она выдернула руку. – Тимур, где он?
– Все, Кукла, нет больше твоего Максима, грохнули его, – сказал Плоский.
– Заткнись, придурок, – свирепо взглянул на него Тимур. Ворон молчал. – Дина, послушай…
– Да пусть знает, – Плоский уселся на диван, – вчера только похоронили. Памятник поставили – во! – он поднял руку вверх.
Динка в одночасье поняла, что значит выражение «земля ушла из-под ног». Только не ушла, исчез пол под ногами, словно ее тело стало невесомым. И внутри все исчезло, заполнилось незнакомой, звенящей пустотой.
Мир вокруг вдруг стал слишком контрастным, как на качественной пленке, и начал стремительно вращаться, воздуха катастрофически не хватало, она попыталась сделать вдох и не смогла.
И пока судорожно хрипела, сквозь серебристые точки увидела, как открылась дверь и в холл вошел Домин.
– Я сказал, что тебя грохнули, Горец, – как в тумане донесся голос Плоского.
– Какого … – Домин бросился к Динке, схватил ее за плечи и встряхнул. Она задышала с всхлипом и закрыла лицо, с силой вдавливая ладони, чтобы унять этот серебристый рой.
– Я тебя урою, – это были единственные приличные слова Максима.
Дальше он общался с Плоским исключительно матом, при этом крепко держа ее за плечи. Но Динка все равно слышала, как сквозь вату, поэтому ей было все равно.
– Так вы в натуре задолбали оба, – оправдывался Плоский. – А чего она поверила? Кто же памятники сразу ставит? Через год обычно ставят, земля устояться должна. Кукла, я ж тебя развел! Он за нами следом шел!
– Я тебе Статую Свободы, сука, на могилу поставлю и дня ждать не буду, – Максим наклонился к Динке и накрыл ее ладони своими. – Дина, посмотри на меня. Слышишь? Убери руки и посмотри на меня.
Его голос звучал требовательно и настойчиво. Она отняла ладони, посмотрела ему в глаза и увидела такую же напряженную смесь страха и ожидания, как и в ту ужасную ночь, когда они виделись в последний раз.
Динка обвила его шею, вжалась в широкую грудь и спросила едва слышно:
– Где ты был?
Ее губы касались основания шеи там, где начинался вырез футболки. Она торопливо вдыхала запах его кожи, только теперь понимая, как невозможно долго и изматывающе тосковала по нему.
Максим тут же перестал материть Плоского, обхватил ее, сдавливая и зарываясь лицом в волосы. Заколка треснула и отлетела к стенке.
– Я уезжал, меня не было в городе, – он тоже старался незаметно коснуться ее губами.
– Почему ты не сказал? И перестал звонить. Это же ты звонил?
– Конечно я, – он взял ее лицо в ладони, вгляделся, жадно рассматривая. – Как я могу тебе рассказывать, куда я еду? Обычно такое говорят женам, девушкам. А ты никак не соглашаешься быть моей девушкой.
– Я буду твоей девушкой, – быстро сказала Динка, снова пряча лицо у него на груди. Его руки напряглись, обнимая. Голос стал вкрадчивым и ласковым.
– Так, хорошо. Но моя девушка не должна работать в казино.
– Я не буду работать в казино.
– Ты будешь ходить в университет и встречаться с подружками. И все. Никакой работы. И ты будешь брать у меня деньги, да? – он говорил все так же вкрадчиво, словно гипнотизировал, но ей было вообще не важно, что он говорит. Она давно была со всем согласна. Важно было то, что они пытались в кои-то веки о чем-то договориться.
– Поехали, я тебя отвезу, – Макс осторожно отодвинул ее от себя.
– Я переоденусь, – Динка, как зомби, двинулась к стафф-руму.
– Дина, – окликнул Домин. Она обернулась. Он улыбнулся, но улыбка казалась вымученной. – Только не сбегай через вытяжку в баре.
Дина вполне серьезно кивнула. Картинка перед глазами продолжала казаться нереальной, смазанной по краям и очень четкой посередине. Переоделась на автомате, запихнула форму в пакет и вышла в зал. Там Алексей ругался с Доминым.
– Кого я поставлю сегодня за стол, Максим? Пусть доработает, пока ребята с отпуска не выйдут.
– Сам становись. О Дине забудь. Ты так быстро, умница, – Максим притянул ее к себе, отбирая пакет с формой. – Идем.
Динка не смотрела на Алексея, она вообще ни на кого не смотрела. Разве что обжигающий взгляд Тимура невозможно было не заметить, но сейчас ее это тоже не волновало. Как будто обрубили канаты, связывающие ее с прошлой жизнью, и в новой жизни теперь был один единственный человек.
На пороге Домин обернулся и бросил, ни к кому не обращаясь:
– Я сейчас отвезу Дину и вернусь. Ждите здесь.
Они вышли из «Рояля». Перед тем, как усадить Динку в машину, Макс удержал ее за руку.
– Дина, я ни при чем. Это Плоский дебил, с Вороном вместе хотели тебя разыграть. Я говорил, чтобы не пытались даже, что бошки поотбиваю. Я зеркало в машине поправлял. Могу правда поотбивать, хочешь?
– Не надо, Максим, – Динка замотала головой.
Это, конечно, шутка, но достаточно было вспомнить со свистом рассекающий воздух уширо маваши, чтобы шутка приобрела довольно зловещий оттенок.
Макс усмехнулся, сунул руку в задний карман джинсов и достал несколько резинок для денег.
– Уже боялся, что не пригодятся.
Динка забрала резинки и села на переднее сидение джипа. Максим захлопнул дверь и быстро впрыгнул за руль, окинув ее прицельным взглядом, особенно задержавшись на ногах. Он что, на полном серьезе считает, что она может выскочить из машины и сбежать, просто так? Похоже на то.
Они молчали полдороги. Говорить не хотелось, хотелось снова обнять его и касаться губами шеи, чувствуя, как он невольно вздрагивает от этих прикосновений. Если у них плохо получается вести разговоры, значит она будет разговаривать с ним только так. Поцелуями. Ее устраивает.
Максим заехал в один из дворов и остановил машину.
– Сиди, – он вышел, выбросил в мусорный бак пакет с формой и снова сел за руль.
Повернулся к Динке, упершись одной рукой в руль, и смотрел, не говоря ни слова. И она смотрела на него молча.
– Я скажу сейчас, а то вдруг снова не успею, – Максим протянул руку и намотал на палец выбившуюся прядь. Динка повела головой и потерлась щекой о его ладонь.
– Дина, я слышал, что ты говорила Тимуру в стафф-руме.
– Как? – она вскинулась удивленно. – Ты что, подслушивал? Макс!
– Я за дверью стоял. Кто бы говорил! А кто подслушал наш разговор с Аланом? Не важно, Дина. Я люблю тебя. Знаю, что не должен был тянуть тебя в свою жизнь. Я хотел отпустить тебя, правда хотел, но не смог. Я тоже прирос, как ты говорила. Пытался оторваться от тебя, но у меня ничего не получилось.
– А меня ты, как всегда, забыл спросить, – очень тихо сказала она, прикоснувшись к руке, лежащей на спинке сиденья. Он моментально переплел пальцы и прижал к губам.
– Я никуда тебя не отпущу, я хочу, чтобы ты это знала. Но только если ты сама хочешь.
– Можешь отпускать, Макс, я никуда не уйду. Я тебя люблю, – она потянулась к нему и утонула в поцелуе, затягивающем, как в омут, темный и бездонный, из которого она и не пыталась вынырнуть.
– Я так соскучилась, – она прошептала, лишь на миг оторвавшись, а он снова впивался в ее губы, прижимая затылок, словно хотел выпить весь воздух, не оставив ей даже на пол-вздоха.
Переплетал пальцы и заводил ее руки назад, не давая перевести дух. Прикосновения становились все настойчивее. Дина забралась с ногами на сидение, подаваясь к нему, но тут Макс взял ее за подбородок и отстранился.
– Я видел, как он целовал тебя, Дина, – сказал хрипло и провел по нижней губе большим пальцем. – Я обогнал вас и стоял за деревом. Третий этаж не высоко, было хорошо видно. И ты ему позволяла себя целовать. Тебе понравилось?
Динка почувствовала, как щеки алеют, но захотелось его подразнить. Она в ответ обвила пальцами его запястье и выдохнула чуть слышно:
– Да. Ты же не поехал со мной.
– А если бы я не позвонил, что тогда? – и снова как очертил границу. Она попыталась поймать его губами и, насмешливо глядя, спросила:
– Зачем же тогда звонил? Надо было подождать. Вот и узнал бы.
– Не стал рисковать, – на мгновение его глаза сверкнули зло и опасно. Макс прищурился и сказал очень жестко:
– Это было в последний раз, Дина, слышишь? Чтобы даже не думала.
Она сглотнула и поспешно кивнула, а Домин, еще раз захватив ее губы своими и слегка прикусив, совсем отпустил ее, делая над собой видимое усилие.
– Значит так, счастье мое, я больше к тебе не притрагиваюсь, пока не уеду назад в «Рояль». А ты не подходишь на расстояние вытянутой руки. Я сказал своим, что отвезу тебя и вернусь. Если мы сейчас не остановимся, то ждать они меня будут до завтрашнего вечера.
Максим окинул выразительным взглядом ее ноги, которые шорты даже чуточку не прикрывали. Если честно, то их и видно не было.
Затем завел двигатель и тронулся с места, а она откинулась на сиденье, закрыв глаза и мысленно продолжила их ошеломительный и захватывающий дух поцелуй.
