Станислав Елисеев
7 Дней Рождения
– Даю слово.
– Спасибо тебе за все!
– Прекращай.
На некоторое мгновение мужчины замолчали, не потому что им нечего было сказать друг другу – говорить что-то не имело смысла, да и что можно было сказать человеку, который знает, что через месяц его уже не будет в живых, и что, в свое время, мог сказать он. В этот момент Чейвз и Вуд понимали друг друга, не говоря ни слова. Чейвз чувствовал себя даже более несчастным, чем Вуд – за эту ночь Вуд уже успел все уложить в голове и принять, как должное, Чейвз же только что
узнал, что самый близкий его друг смертельно болен, он с трудом мог понять, как такое возможно – человек, шедший с тобой всю жизнь рука об руку, с самого детства, в трезвом виде и здравом уме сейчас идет и рассуждает вместе с тобой о проблемах жизни, а через 4 недели он будет лежать в деревянном ящике, со стеклянными глазами и бледной холодной кожей, и не сможет произнести ни слова.
–Как!? – единственный вопрос, который возникал в голове Чейвза.
Внезапно, даже для самого себя, Вуд оборвал молчание:
– Знаешь, когда я женился на Рени, когда родилась Стэфи, я начал мыслить совсем по-другому, стал ощущать себя совсем взрослым мужчиной, а самым важным после семьи для меня были деньги, карьерный успех. Я не заметил, как пролетели последние 5 лет, совсем. Я все торопился заработать, обеспечить свою семью, но не понимал, что время убегает, а я так и не успел им насладиться, только сейчас я начал понимать, насколько я счастливый человек, у меня есть абсолютно все, чего только может пожелать любой мужчина. Ведь это мечта – целовать красавицу-жену, держать на руках маленькую принцессу-дочь. Именно в этом было счастье всей моей жизни.
– Ты обещал не распускать соплей.
– Я просто размышляю, каким я был глупцом.
– Ты просто зануда, Вуд.
– Знаешь, другого времени высказаться и рассказать всю правду у меня не будет.
– Я все равно не хочу верить в это, ты меня слышишь?
– Придется, Вальдо.
– Да иди ты!
На дороге раздался громкий сигнал автомобиля, прервавший их разговор – какой-то лихач зазевался и чуть не въехал в юную леди, которая перестраивалась на его полосу. Убедившись, что все в порядке, мужчины пошли дальше.
– Честно, Вальдо? Когда нам было лет по 15, не сказать, что я завидовал и подражал тебе, но ты был примером для меня, у тебя все было хорошо, а я терпел сплошные неудачи, поэтому старался быть похожим на тебя.
– Сегодня какой-то вечер откровений, – рассмеялся Чейвз
– Я рассказал тебе все, как есть, и мне стало проще. Наверное, сейчас это действительно важный разговор. Спасибо, Вальдо.
– Да брось, Вуд, все в порядке. Ты так и не ответил мне – как ты планируешь рассказать обо всем семье?
– Вальдо, я пока не решил.
– Я лишь хотел тебя предупредить, что взять и уйти из жизни, оставив любимую женщину с двумя детьми, как-то нечестно.
– Ты думаешь, я как-то могу повлиять на это?
– Я имел в виду, что тебе нужно подготовить жену к этому. Вы вместе уже 15 лет, вы прошли через все, что только могли, это просто нечестно!
– Да, ты прав.
– Тебе повезло с ней, Стэн. Надеюсь, ты не пожалел, что смог ее вернуть тогда, 10 лет назад.
– Ни разу за эти 10 лет, Чейвз.
– Как она тебя терпела, когда мы были подростками? Ты был еще тем скользким типом.
– Если ты не заметил, у меня сейчас немного другая проблема.
– Да, прости.
– Ладно, я вроде бы отвлекся, отвези меня домой.
Возвращались к машине мужчины в полном молчании. Вуд хлопнул дверью и отвернулся к стеклу, наблюдая за городом, плавно плывущим за окном, он вспоминал, как изменился город с тех пор, как он в последний раз уезжал с последнего такого разговора с Вальдо – тогда мост выглядел престарелым, а высотки не казались такими несовременными, безвкусными и потертыми. Вуд размышлял и о том, как изменились они с Вальдо – 15-летние подростки, мечтающие о красивой жизни, выговаривая по вечерам друг другу свои недостатки и проблемы, стали взрослыми мужчинами со своими семьями и общим бизнесом. И только вид на Манхэттен не изменился совсем: словно Бруклинский мост – дорога в рай, каким кажется Манхэттен, точно совсем недосягаемый мир, хотя два таких разных мира разделяет всего один пролив шириной приблизительно 2 километра – в этих мирах живут люди разных категорий и разных жизненных ситуаций – мир Вуда с детства был полон нестабильного заработка и нищеты, в 15 лет Манхэттен был для него таким недостижимым и желанным, что он взял за мечту переехать туда, но когда он нажил состояние, то понял, что Куинс – его родина, где живут семья, друзья и давние знакомые, с которыми он провел всю свою жизнь, и переехать из Куинса – неуважение к каждому из них, ведь зарабатывать в его сфере можно из любой точки света.
Подъезжая к дому, Вуд осознал, насколько он соскучился за все это время по своей жене и дочери, насколько рад он будет видеть их, но даже не представлял, что ответить на вопросы о его отсутствии. На всех парах Вуд мчал домой, чтобы обнять всеми силами Рени и Стэфи, даже немного пританцовывая.
– Эй, я дома! – в унисон с открытием двери вскрикнул Вуд.
Ответа не последовало. Первое, что пришло Вуду в голову – позвонить лучшей подруге Рени, Алете:
– Алета, привет, слушай, ты не знаешь, где Рени, я очень переживаю за нее!
– Ох, сам мистер Вуд собственной персоной!
– Пожалуйста, можно без театра!?
– Твоя жена настолько разволновалась, что у нее начались преждевременные роды, поздравляю, буквально через несколько минут ты станешь отцом!
– Боже мой! Стэфи с вами?
– Она у родителей Рени, думаю, у них сейчас все в порядке. Мягко говоря, Рени сейчас немного недовольна, но и немного напряжена.
– Очень остроумно! Я буду с минуты на минуту!
Вуд тут же рванул на улицу, чтобы сэкономить время и не бежать до бара, он решил поехать на Wolksvagen, по пути до гаража он лишь умылся и закрыл дверь дома.
– Прошу прощения, сэр, но туда нельзя, идут роды! – закричала чем-то озабоченная медсестра, увидев, как Вуд пытается пройти в палату.
– К черту ваши запреты, я ее муж! Я должен присутствовать там! – выкрикнул Вуд и пролез к двери через сестру, чуть ли не снеся ее с ног. Он распахнул дверь и влетел с букетом цветов в палату за мгновение.
– Сестра, что здесь делает этот молодой человек? – возмутился доктор.
– Я пыталась не впускать его, доктор Чарльз, он протолкал меня и зашел в палату.
– Это мой муж, – закричала Рени, словно почувствовала облегчение с приходом Вуда. – Оставьте его.
– Дорогая, я с тобой, все будет в порядке! – вскрикнул Вуд, бросил цветы на соседнюю кушетку и кинулся к рожающей жене.
– Молодой человек, сначала наденьте перчатки, палата стерильна, – воскликнул доктор – низковатый щуплый мужчина лет 60 с залысиной на макушке, его лицо почти не было видно из-за маски, но она явно выпирала из-за усов.
Вуд за пару секунд нацепил резиновые перчатки и подлетел к жене, взяв ее ладонь в свою, Рени же вцепилась в руку мужа настолько сильно, что никакое мужское рукопожатие нельзя было сравнить с этими импульсами.
– Милая, я не мог пропустить вторые роды! Прости меня за все, возможно, я не лучший муж и отец, но люблю вас сильнее всего на свете. Боже мой, как же я вас всех люблю. Дорогая, тужься, еще немного, – Вуд выкрикивал все, что приходило ему в голову, паника схватила его еще по дороге в больницу, с тех пор он действовал словно на автопилоте и говорил все, что думал. Только Алета была невозмутима, как никогда, будучи матерью, она понимала, какого это, и не сильно хотела отвлекать Рени. Вуд же, поддавшись эмоциям, пытался всячески успокоить жену, не замечая при этом, насколько сильно нервничал он сам, это вызвало улыбку на лице Алеты.
– Боже! Боже мой! – закричала Рени, это была единственная фраза, которую она произносила в тот вечер в палате.
– Рени, любимая, еще немного, я рядом с тобой, твой муж здесь, не беспокойся! – Вуд взмок от волнения и своих попыток утешить жену, на его взгляд, он проделывал тяжкий труд, в то время, как его жена просто выла от боли. – Дыши глубже, милая, вот так!
– Головка начинает вылезать, миссис Вуд, вы молодец! – заметил доктор Чарльз, его маска забавно шевелилась из-за усов, когда он говорил. Наверное, это заметила только Алета, которая казалась немного лишней, но на самом же деле, ее присуствие было важным для Рени, – она была единственным человеком, который присутствовал на обоих ее родах.
– Сосредоточьтесь, миссис Вуд, сейчас пойдут плечики – предупредил доктор Чарльз.
В этот момент состояние Вуда заметно ухудшилось – его хватка ослабла, в то время как хватка Рени только усилилась, но она была не в состоянии заметить это, речь присутствующих в уме Вуда рассеивалась настолько, что он с трудом понимал, что происходит, картинка в его глазах плыла так, словно он смотрел сквозь запотевшие очки с неподходящими линзами, даже силуэты он мог распознавать с трудом. Последние слова, что он смог разобрать – то, как врач подшутил над ним:
– Ничего страшного, переволновался, такое часто бывает в нашей практике. Если отключится, нам будет наруку – успеем сделать все процедуры до того, как он очнется. Приведем в чувства нашатырем.
Тем временем, Вуд, сидя на коленях, припал головой к кушетке, а ноги его расслабились и начали съезжать из-под ягодиц. Последним же звуком, донесшимся до его сознания, был детский крик, но он уже не понимал, что происходит – этим криком был первый вздох его сына, крик, с которым все мы приходим в этот мир – малыш не смог вздохнуть самостоятельно, медсестра ударила его по ягодицам. Рени, изнемогая, лежала на кушетке, в то время как Алета не отводила взгляда с ребенка, а Стэн лежал в бессознательном состоянии, в этот момент Доктор Чарльз исследовал тело Рени после родов, проверял функции мышц низа живота, пышногрудая белокурая медсестра обрабатывала йодом пуповину и следила за состоянием малыша. В палате стояла гробовая тишина, словно весь мир замер, и даже малыш не издавал ни звука, точно с любопытством разглядывал мир, в котором ему предстоит пребывать долгие годы, и пытался проникнуться жизнью, которая только что ему была подарена.
– У вас были прекрасные роды, миссис Вуд. Как назовете сына?
Рени к тому моменту уже рыдала от счастья, в ее жизни появилась еще одна частичка счастья, новая жизнь, сделавшая свой первый вдох, жизнь, которой еще многое предстоит узнать.
– Роберт, сынок! – воскликнула Рени, прижимая малыша к груди. – Добро пожаловать в наш мир! – Она не могла оторвать глаз от малыша – голубоглазый мальчик с легким волосяным покровом с раскрытым ртом смотрел на маму, выглядывая из пеленок, и не понимал, что происходит.
– Думаю, пора привести вашего мужа в чувство, хотя без него было и спокойнее. Сестра, подайте нашатырь.
Доктор обильно смочил вату нашатырным спиртом и сделал несколько взмахов перед носом Вуда, ноги Вуда начали шевелиться, а его веки дергались так, словно он пытался моргать с закрытыми глазами. Через время Вуд пришел в себя:
– Где я?
– В клинике Куинса, штат Нью-Йорк, мистер Вуд.
– Снова обследования? Отпустите меня.
– Нет, вы тут по другому случаю – с этого дня вы дважды отец, мистер Вуд.
– О, Бог ты мой! Рени уже родила? – произнес Вуд, мысленно связывая упущенные узелки событий, он все еще испытывал сильнейшую боль в области затылка, словно изнутри на стенку черепа с неимоверной силой давил пресс. Преодолевая огромные речевые барьеры, Вуд пытался говорить внятно, – Боже, это мой сын! Мой сын! – он и сам не заметил, как из его глаз потекли слезы, его переполняли смешанные чувства – он только что стал отцом замечательного мальчика, но ему не суждено увидеть первые шаги и слышать слова своего сына, не суждено научить его играть в баскетбол и стать его личным тренером, как он мечтал, не суждено увидеть, как его сын взрослеет, становится мужчиной, заканчивает школу, колледж, становится самостоятельным. Единственное, что может сделать Вуд – поухаживать за сыном в первый месяц его жизни и материально обеспечить его дальнейшую жизнь. Сегодня родился его первый сын, но этот прекрасный день – второй день рождения в списке Вуда, в нем осталось всего пять позиций до кончины Вуда, из которых две забронированы его собственным днем рождения и днем рождения его дочери, и это определенно выбивало его из колеи. Роберт смотрел на Вуда не менее удивленным взглядом, когда Вуд взял сына на руки, ноги Роберта начали дергаться еще сильнее, натягивая пеленку дотуга, малыш молча смотрел на заплаканное лицо отца, издавая еле слышные звуки любопытства.
– Поздравляю тебя с приходом в этот непростой, но очень красивый мир, Роберт Вуд. Мы любим тебя, сынок! Рени, милая, я люблю тебя, спасибо за это чудо! – Вуд передал сына жене и поочередно поцеловал их в щеку, – думаю, сейчас мы должны оставить вас. Идем, Алета.
Алета поцеловала Рени, пожелала ей удачи, погладила Роберта по головке и направилась за Вудом.
– Если что-то понадобится, обязательно позвони мне, – произнес Вуд, выходя из палаты.
– Хорошо, милый, – ответила Рени, с улыбкой прижимая малыша к груди.
Когда они вышли из палаты, Алета сразу же набросилась на Вуда:
– Черт возьми, Стэн, где ты был? Рени ужасно переживала за тебя, тебе еще повезло, что роды прошли нормально!
– Да, я был неправ, я обязательно поговорю с Рени насчет этого, когда будет подходящее время.
– Я вообще не узнаю тебя в последнее время!
– Да, в последнее время я и в правду поменялся, но больше мне ответить нечего. Тебя подкинуть?
– Я бы не отказалась.
Дальнейшее их пребывание вплоть до дома Алеты состояло в полном молчании. Вуд подвез ее прямо до подъезда элитного многоэтажного дома, находящегося в четырех кварталах от клиники, перекинувшись с Алетой парой дежурных фраз, Вуд отправился домой.
По приезду домой Вуду пришлось поразмыслить над многим – рождение сына, дальнейшая судьба его семьи, как объяснить все происходящее жене и матери, сделка с крупной фирмой, оформление завещания, но сложнее всего ему приходилось думать о том, что он может оставить своим детям после своей кончины, ведь финансовый достаток – это самая малая часть, которая нужна маленькому ребенку, Вуд размышлял над тем, как передать воспитание, как всегда быть рядом с детьми, навсегда уйдя из этого мира.
Первым делом он решил договориться о встрече с владельцем компании, с которой Вуд и Чейвз собирались заключить сделку, после долгих размышлений Вуд поднялся с дивана, достал телефон из кармана и собрался позвонить в компанию, как попутно наткнулся на телефон матери и понял, что должен сначала связаться с ней. После нескольких коротких гудков последовал голос женщины пожилых лет:
– Алло, Стэн, это ты?
– Да, мам, это я, – в его горле словно засел ком, он впал в ступор, следующие фразы матери до него почти не долетали. Вуд просто был счастлив слышать ее голос, состояние его разума было близко к панической атаке из-за мыслей о том, что каждый разговор с матерью может стать для него последним.
– Стэнли Вуд, ответь мне! – голос миссис Вуд уже разрывался.
– Мам, прости, я задумался, – тут же пришел в себя Стэн.
– Боже, Стэн, как же ты меня пугаешь, что с тобой происходит, где ты был?
– Со мной все в порядке, я переночевал на работе. Как там Стэф?
– С ней все хорошо, они с папой кидают летающую тарелку на заднем дворе. Дать ей трубку?
– Нет, я сейчас немного занят, передавай им привет. Кстати, Рени сегодня родила, у нас чудесный сынок!
– Боже мой, какое счастье! Почему ты сразу не рассказал?
– Потому что ты задавала мне слишком много вопросов, ма! Через пару дней Рени выпишут, перед тем, как забрать ее, я заеду за Стэф, сейчас хочется все уладить в доме до появления в нем малыша.
– Хорошо, Стэн. Только прошу тебя, больше не пропадай и не пугай нас.
– Ладно. С Богом!
– С Богом, сынок! Я люблю тебя.
Вуд положил трубку и тут же принялся искать номер компании.
– Добрый день, вы позвонили в компанию спортивных аксессуаров «Опасный спорт», чем я могу вам помочь?
– Добрый день, свяжите меня с мистером Энтони.
– Прошу прощения, для какой цели вам нужна связь с ним? Он сейчас немного занят, я передам ему.
– Меня зовут Стэнли Вуд, я из рекламного агентства, нашими услугами хотел воспользоваться владелец вашей организации.
На заднем фоне раздался своеобразный грубый голос:
– Люси, прекрати, свяжи меня с любезным мистером Вудом – велел мистер Энтони, Вуд мысленно представил, как полноватый пожилой мужчина кричал из своего кожаного кресла секретарю через весь офис.
– Почтенный мистер Вуд, я уже думал, что мы не выйдем с вами на связь. С вашей стороны выглядело не очень красиво, когда вы пропустили контрольную встречу, мы собирались предложить вам выгодную сделку.
– Мистер Энтони, я понимаю ваше недовольство, к сожалению, мое состояние вчера было ни к черту, я угодил в больницу. В знак извинения я хотел бы снизить цену договора на пятьдесят тысяч.
– Ну что вы, мистер Вуд, здоровье превыше всего, мы понимаем вас. Пятьдесят тысяч для нашей компании ничего не значат, оставим их в контракте.
– Вы щедры, мистер Энтони. Звоню спросить, не могли бы вы уделить мне немного времени на дополнительные переговоры?
– Да, конечно! Когда бы вы хотели?
– Завтра, – тут же ответил Вуд.
– Я смотрю, вы очень торопливы, мистер Вуд. Эта сделка не так выгодна для вашей стороны, чтобы настолько торопиться.
– Простите, мистер Энтони, у меня уже разрывается голова от всех дедлайнов, меня отовсюду поджимают сроки.
– Ну, хорошо, завтра днем у меня назначена встреча с вашими конкурентами в моем офисе, их предложение не слишком выгодно в сравнении с вашим, поэтому я могу пропустить встречу с ними и встретиться с вами в 12.00 в ресторане напротив моего офиса – вполне сносное место, там готовят невероятно вкусные стейки, пальчики оближете! Вас устроит мое предложение? Надеюсь, завтра все пройдет по плану.
– Определенно! Спасибо за понимание, мистер Энтони. До встречи!
– Всего доброго, мистер Вуд.
По другую сторону звонка уже доносились гудки, Вуд убрал телефон обратно в карман. Он знал, что не может пропустить эту встречу, другого шанса уже не будет, а эта сделка – одно из главных его желаний за последние месяцы, то к чему он шел долгое время. Вуд достал ежедневник и сделал заметку:
«Мр. Энтони – встреча в 12:00»
Вуд тяжело вздохнул и снова пришел к мысли, что не может терять ни минуты, решив поехать в торговый центр за первыми вещами для малыша. Всю дорогу ему не давала покоя мысль о том, что он не знал, чем помочь своим детям, не находясь рядом с ними, к нему пришла идея купить им одежду на ближайшие пять лет.
Примерно прикинув время, которое понадобится для выбора одежды, Вуд решил просто скупить большую часть ассортимента магазина.
– Что, простите!? – опешивший продавец не скрывал своего удивления.
– Послушайте, – Вуд сделал небольшую паузу, чтобы разглядеть имя молодого человека на бейдже. – Джон! Мне нужна одежда для мальчика от младенчества до пяти лет и для девочки от пяти до десяти лет. Я не шучу.
– Это какой-то розыгрыш? У вас точно все в порядке? – кудрявый продавец Джон эстетично поправил очки на переносице и попытался прийти в себя.
– Это не шутка, парень! Мне действительно нужны эти вещи, я в состоянии оплатить это, могу показать тебе счет своей карты.
– Прошу прощения, я вас понял. К сожалению, нам потребуется не менее получаса, чтобы упаковать все.
– Я прекрасно понимаю вас. Я приду через 45 минут, пожалуйста, сложите вещи лучшего качества. С меня чаевые!
– С удовольствием, сэр!
Вуд настолько замотался, что не заметил, как сильно он был голоден, к тому моменту он не съел за весь день ни крошинки. Сделав заказ в ближайшей закусочной, Вуд присел за стол, открыл ежедневник, чтобы посмотреть оставшиеся дела на этот вечер – к его удивлению, список на остаток вечера был пуст. В голову Вуда пришла, на его взгляд, идеальная идея – он решил составить завещание, – прямо здесь, за столиком дешевой пиццерии, он посчитал как никогда подходящим разделить свое имущество между наследниками, достал из портфеля лист бумаги и счастливую ручку Parker из коллекции ограниченного тиража, которую ему подарил Вальдо на двадцатипятилетие, после чего его рука, словно совсем не слушаясь, начала с подергиванием криво выводить предложения:
«Находясь в трезвом уме и твердой памяти, я, Стэнли Вуд, рожденный 15 июля 1985 года, по случаю смерти завещаю все недвижимость и транспортные средства, принадлежащие мне, моей жене, Рени Вуд, 20% моей доли рекламного агенства «Capital Corp.» завещаю моему другу, Вальдо Чейвзу, остальные 80% и половину материального имущества завещаю моей жене, остальную половину материального имущества разделить между моими детьми и родителями. Ячейку в Центральном банке завещаю своему сыну, ключи от ячейки передать ему лично в руки по достижении им восемнадцатилетия без права на проникновение в ячейку иными лицами, включая исполнителя завещания. Исполнителем завещания прошу назначить мою жену, Рени Вуд.»
Вуд уже было поставил подпись на завещании, как внезапно кто-то схватил его за плечо – это был молодой человек в майке работника пиццерии:
– Сэр, с вами все в порядке?
– Что? – ответил Вуд, недоуменно взглянув на собеседника.
– Мы уже несколько минут пытаемся докричаться до вас. Ваш заказ уже готов.
Вуд взглянул на часы, резко соскочил со стула, стоя подписал завещание и быстро положил его в портфель, взял пакет с прилавка заказов и побежал в сторону магазина. У Вуда в запасе было еще пять минут, но он ужасно не любил опаздывать.
– Вы как раз вовремя! – воскликнул кудрявый продавец, когда Вуд влетел в двери магазина.
– Отлично, я оплачиваю картой, – с перебитым дыханием ответил Вуд, вытащил бумажник из портфеля, достал оттуда две купюры по пятьдесят долларов и протянул их молодому человеку. – Держи, ты заслужил, только помоги мне донести все это до машины.
Отнести все покупки удалось только за несколько заходов. После этого Вуд сел в машину, съел два куска пиццы и направился в супермаркет, чтобы купить присыпки, подгузники и пеленки. Возле кассы он заметил подходящую бумажную гирлянду «Добро пожаловать!».
По приезду домой, Вуд прибрался и разложил все вещи по дальним полкам так, чтобы они не бросались в глаза. Закончив, он понял, что ему ничего не остается делать, как побыстрее закончить этот день, чтобы не томить себя ожиданиями встречи с деловым партнером. Спать в спальне без Рени для него казалось слишком вычурным и непривычным, подходящим местом для сна в этот день он посчитал диван в гостиной, едва он успел прилечь, как тут же уснул.
Следующий день начался для Вуда с позитивных нот – лучи утреннего солнца били сквозь окно, легонько ложась на плечо Вуда, он поднялся, сделал зарядку, выпил стакан воды и пошел на пробежку. Утренний Квинс был достаточно пустоватым – взрослое население города, очевидно, находилось на работе, а подростки и дети находились в образовательных учреждениях, в то время как автомобилей на дорогах было более, чем предостаточно. В голове Вуда витали разные мысли, в попытке сконцентрироваться он всячески пытался выгнать негативные, настраиваясь на успешную сделку с мистером Энтони. Пробегая мимо кулинарной лавки, Вуд увидел первого человека за весь день – это была грузная темнокожая женщина лет пятидесяти на вид, продавец кулинарной лавки, – она сидела на табурете и в полудреме засмотрелась в одну точку, почему-то Вуд думал о том, что именно ей – первому человеку, которого он увидел в этот день, должна передаться его удачная энергетика.
– Добрый день, миссис. Сегодня вы станете счастливой! – пробегая мимо женщины, выкрикнул Вуд.
Напугавшаяся женщина встрепенулась, она явно не ожидала увидеть кого-то в такое время, в столь пустынном месте:
– Я стану счастливой, если вы скупите половину моей лавки! – выкрикнула она в спину удалявшемуся Вуду.
Вуд не видел смысла отвечать, он твердо был уверен в своем предсказании. Обежав квартал по кругу, Вуд почувствовал, что былая выносливость покинула его, а значительные нагрузки на тело сопровождаются судорогами. Вуд решил вернуться домой, попутно зайдя в аптеку за противосудорожными препаратами.
Приняв душ и позавтракав, Вуд выгладил любимую рубашку и надел свой счастливый костюм.
– Сегодня лучший день, мистер Вуд – поправляя ворот рубашки, торжественно заявил Вуд, глядя на себя в зеркало.
Рабочий автомобиль Вуда уже третий день стоял возле бара, поэтому ему снова пришлось ехать на повседневном, но казалось, в этот день ничто не могло сломить его настрой, в какой-то момент он даже твердо почувствовал, что сегодня припадки не побеспокоят его организм.
В 11.45 Вуд уже был на месте – небольшой ресторан с уютным интерьером завораживал нежной цветовой гаммой, обстановка в нем безоговорочно привлекала взгляд каждого нового гостя. В углу за небольшим столиком сидел пожилой мужчина, невозмутимо отпивая виски из своего бокала – только спустя пару мгновений Вуд смог разглядеть в нем мистера Энтони.
– У вас прекрасный вкус, сэр, – обронил Вуд, пожимая дряхлую руку старика, стараясь не переборщить с силой. – Как никогда подходящее место для встречи.
– Благодарю вас, мистер Вуд. Сие заведение всегда заставляет меня выпить с утра хорошего ирландского виски – эта традиция делает мой день удачным.
– Надеюсь, он станет удачным для нас обоих, – слегка отшутился Вуд.
– Выпьете?
– Вынужден отказаться, сегодня я за рулем, но с удовольствием попробовал бы хваленый вами стейк.
– Кристофер, старик, принеси молодому человеку мой любимый стейк, добавь его в мой счет, – сказал пожилой мужчина проходившему мимо официанту.
– Не стоит, сэр. Я в состоянии заплатить за свой обед, – возразил Вуд.
– На переговорах я всегда угощаю партнеров, так я чувствую себя спокойнее. Тем более в это заведение вас пригласил я.
– Мы с вами уже партнеры? – с иронией спросил Вуд.
– Буду откровенен – я уже изучил ваше предложение от начала и до конца. Мне стоит только прочесть ваш договор о сотрудничестве, но мы оба понимаем, что это всего лишь шаблоны и формальности. Мы с вами уверенны в том, что сделка имеет место быть, я даже более чем уверен, что договор в распечатанном виде лежит в вашей сумке, мистер Вуд, а вы более чем уверенны, что я подпишу его прямо сейчас, потому что эта сделка выгодна для обеих сторон, – с улыбкой произнес мистер Энтони.
– Вы очень проницательны, – ухмыльнулся Вуд, ковыряясь ключом в замочной скважине сумки.
Мистер Энтони изучал договор Вуда, пока тот пил кофе, ожидая свой стейк и разглядывая интерьер ресторана – рядом с ними находился книжный шкаф с портретом пожилого Сэра Уинстона Черчилля в колпаке на одной из полок, в середине зала находился рояль 19-го века – старый белый инструмент напоминал Вуду генерала среди батальона солдат – именно так выглядел торжественный рояль среди дубовых столов со стульями.
Через 10 минут Вуду вынесли стейк, он был впечатлен – хорошо прожаренный стейк Рибай, украшенный гарниром из брокколи и шампиньонов, одним видом заставлял забыть обо всем.
– Выглядит слишком красиво, чтобы съесть это, – с восхищением выразился Вуд.
– У меня свой вкус на это блюдо, – я заправляю его соусом «Блю чиз», попробуйте!
Вуд взял рядом стоящий судок с густой массой из голубого сыра и аккуратно выложил его от края до края блюда, затем взял приборы и попробовал, отрезав небольшой кусок стейка.
– Просто невероятно! – Вуд расплылся в искренней улыбке, он явно не ожидал, что блюдо будет настолько вкусным.
– Даже не сомневался. Отлично! Теперь перейдем к делу – меня вполне устраивает ваш договор, думаю, мы можем заключить сделку прямо сейчас.
Вуд отодвинул блюдо в сторону, достал второй экземпляр договора из сумки и протянул его мистеру Энтони. Мистер Энтони сверил копию договора, отточенным движением руки вытянул ручку из кармана пиджака и поставил подпись на обоих экземплярах, Вуд обратил внимание, что ручка мистера Энтони была одной из самых редких в коллекции Parker.
– Заверить договор печатью вы можете в нашем офисе вместе с моим заместителем, прямо после того, как пообедаете, – мистер Энтони положил на стол пластиковую визитку. – Билли Томпсон, он уже ожидает вас в офисе, увы, я вынужден вас оставить, приятного аппетита. Кстати, деньги перечислят на ваш счет в течение трех рабочих дней.
Мистер Энтони взглядом нашел официанта, жестом показал, что хочет рассчитаться и, не дожидаясь счета, положил несколько купюр на стол, после чего пожал руку Вуду и вольной походкой направился к выходу. Вуд принялся что-то писать во время еды, доел, вытер губы салфеткой, положил пятьдесят долларов на своей стороне стола и поспешно вышел из ресторана.
Зарегистрировав сделку, Вуд со спокойной душой, но головой, полной беспокойных мыслей, направился в нотариальную контору, которой владел один его давний знакомый – Генри Шелби, вечно веселый темнокожий грузный мужчина, как всегда, сидел в кожаном офисном, прокручивая канцелярскую ручку тремя пальцами. Узнав о ситуации Вуд, он замер на секунду, тяжело вздохнул, после чего принял привычное выражении лица и лишь попытался посочувствовать Вуду фразами о том, что никто не застрахован от злых шуток судьбы. Вуд явно дал понять о том, что не собирается терять время на пустые разговоры и прибыл, чтобы заверить завещание и, убедившись, что с момента смерти документ вступит в силу, он словно ужаленный направился далее по списку дел – следующим был банк. Прибыв в Центральный банк, Вуд обналичил пятьсот тысяч долларов и сложил пачками в ячейку. Достав из сумки записку, Вуд перечитал ее вслух: