Сигита Ульская
О чём молчат ведьмы
Глава 13
…А ведьмы были очень довольны поездкой. Они накупили нужных вещей и успели переделать все намеченные дела в городе за один день. Поздно ночью, навьюченные, словно караван верблюдов, шли к дому почти на ощупь. А потом до утра разбирали покупки.
Но сегодня у них тоже был жаркий день. С самого рассвета в домик потянулись люди, так что отдохнуть ведьмы не успели. Когда Стася, подгоняемая Ароном, поднялась на крыльцо лесной избушки, Висия, оторвавшись от беседы со старой женщиной, сказала:
– Как же хорошо, что ты пришла! Беги помогать Лидии!
Стася зашла внутрь. Урсула беседовала со строгой подтянутой дамой среднего возраста, а в соседней комнате Лидия растирала ногу больной женщины.
– Стася, мазь заканчивается, надо растолочь в ступке палочки корицы и мускатный орех. И добавь к ним жидкость из чёрного горошка, – не здороваясь, торопливо попросила Лидия и снова повернулась к пациентке.
Стася, вымыв руки, устроилась в закутке рядом с Урсулой. Она вытащила ступку и, тщательно растирая в ней мускатный орех, стала прислушиваться к разговору ведьмы с Деловой Женщиной, так назвала про себя посетительницу.
Урсула гадала той на картах. Она смотрела на выложенный из них круг и говорила:
– Как же вы расчётливы! Вы всё в своей жизни подчинили разуму…
– Вы правы, – ответила посетительница, – и я уверена, что это моё главное достижение. Чувства – шелуха. Они только мешают. Достаточно того, что я не нарушаю законов. Я так считаю.
– Без чувств жить невозможно, – возразила Урсула. Разум и чувства дополняют друг друга, как день и ночь. Как тепло и свет…
– Всё это просто философия. Чувства лишь создают препятствия в жизни и в карьере.
– Так чего же вы хотите от меня? – Стася видела, как Урсула печально посмотрела на женщину.
– Я достигла всего, чего желала. Сделала карьеру. Занимаю высокий пост. Была на всех континентах, – дама расправила и без того ровную юбку. – Я училась очень многому. Знаю, как себя подавать, как разговаривать. Как правильно одеваться…
– Люди постоянно друг друга учат, как одеваться, сколько весить и как выглядеть, – перебила её Урсула. – А мне нравится только один стиль: люди, одетые в человечность.
– Ну, это всё пафос, – возразила собеседница, – а мне мои знания очень даже помогли.
– Хорошо, я рада за вас. Повторю свой вопрос: что вы хотите от меня?
– Теперь я хочу в жизни двух вещей: семью и ребёнка. Потому что уже пора. Я обратилась в брачное агентство, но там мне целый год не могут подобрать кандидатуру. Вот и пришла к вам. Возможно, некие ритуалы помогут мне в решении моих… э-э-э проблем.
– Вы верите в любовь? – спросила её Урсула.
– Вера – понятие для меня загадочное. Что значит – верить? Чаще всего к этому призывают шарлатаны…
– Или святые… – добавила Урсула.
– Ну, когда-то давно я для себя поняла, что любовь – это болезнь. А больной я быть не хочу. В любви теряешь над собой контроль. И это опасно…
– Если не лезть в воду, действительно, шанс утонуть уменьшается до нуля. Но какой в этом толк, когда ты не ощутишь себя в море? – внезапно вставила Стася, но тут же осеклась, увидев, что клиентка удивлённо вскинула брови.
– Вы сама себе противоречите. Вы не хотите любви или хотите? – спросила у женщины Урсула.
Деловая дама помолчала, размышляя, и ответила:
– Я хочу вступить в брак. Испытать любовь? Наверное. Только чуть-чуть. Но чтобы чувства были под контролем, не хочу терять голову… Так что насчёт моих вопросов?
– Любовь вы встретите сами. Безо всяких брачных агентств, – сказала Урсула. – Но, пожалуйста, откройте своё сердце прямо сейчас и научитесь делать чудеса. Тогда к вам придёт это чувство. И очень быстро.
– Делать чудеса? Как это? – растерялась женщина.
– Как творить чудеса? Очень просто. Дайте окружающим вас людям чуть больше искренности и тепла, чем, как вам кажется, они заслуживают. И не ждите ничего взамен… Вы отмеряете свои чувства к другим, будто лекарство в аптеке: «Ты сколько мне дал? Вот и получай столько же в ответ! А то что же я как дура – мне ничего, а я тут раздаривай свою любовь!!! Покажите сначала, какая я для вас ценная. А потом уж и моя очередь…» И ничего не меняется. Вернее, всё становится только хуже. И чувства иссякают. И конфликты накаляются… И никто вас не любит, хотя вы – женщина красивая. А вы дайте каждому человеку больше. Добра, уважения… Размашисто, щедро, тепло! И увидите чудо. Они начнут к вам возвращаться сторицей. Поверьте, это обязательно случится… А любовь – она свалится вам на голову ураганом, который вы сами вокруг себя закрутили. Дарите её – кошкам, детям, соседям… Не бойтесь, ваше сердце не иссякнет. Пока вы живы – оно вечный источник любви. Только сами в нём воду не застаивайте, жадничая в чувствах. А то придёт любовь, а вам и дать нечего – внутри скисшее болотце…
– Да? Интересная теория. Надо попробовать, – задумалась Деловая Женщина. – А ребёнок у меня будет?
– Нет, – ответила Урсула.
– Нет?! – опешила собеседница.
– У вас будет двойня.
Деловая Женщина заулыбалась и раскраснелась. Встряхнула головой, из её правильной причёски выбился локон, и она стала такая неправильно красивая, такая замечательная и милая. Стася тоже улыбнулась.
Женщина встала, с ней поднялась и Урсула. Проводив её до двери, ведьма напоследок сказала:
– Поверьте, любовь есть на свете. И она стоит того, чтобы её испытать.
Пациентка Лидии тоже ушла.. Когда дверь за ней закрылась и в домике воцарился покой, Урсула устало оперлась спиной о стену.
– Ты измотана? – спросила её Стася.
– Без тебя тут с утра был тяжёлый человек, – объяснила ведьма и рассказала об эгоистичном требовательном посетителе, которого, к счастью, Стася не застала.
– Почему люди бывают такими плохими? – вздохнула девушка.
– Людей действительно плохих почти нет, – возразила Лидия, присевшая у стола, – люди как химические вещества. Разные. Соприкасаясь друг с другом, они вступают в реакцию. Или нет. Реакция может быть мгновенной, а может затянуться на годы. Кто-то будет твоим катализатором, а кто-то потушит в тебе огонь. Но не из-за того, что он плохой. Просто вы разные. Одни, попадая в наш мир, как загустители, всё усложнят, а другие, словно усилители вкуса, – во всё внесут радость… Если ты называешь человека плохим, значит, он с тобой вступил в дурную реакцию или не вступил вовсе… Только и всего.
– Так что получается – приходил человек, с которым ты, Урсула, вступила в плохую реакцию, да? – спросила Стася.
– Получается – так. Он меня выпил и растревожил, – она прилегла на диван. – Мне надо восстановиться.
Стася вышла на крыльцо, там Висия заканчивала приём очень нервной женщины. Клиентка раздражённо задавала вопросы, и ей не нравились ответы Висии.
– Что значит, я сама разрушаю наш брак? – женщина повысила голос. – Я же вам объясняла – моя семья меня доводит! И муж… ах, за каких тупиц мы выходим замуж! И дети! Они ленивы, непослушны. А вы мне говорите, что виновата я. Вы в своём уме?!!
– Я ответила вам то, что сказали ваши карты, – спокойно произнесла Висия.
– Они сказали бред, – женщина покачала головой и стукнула кулачком по столу. – Я каждый день кричу. С утра до вечера только и отчитываю, делаю замечания… Как же я от этого устала, – она положила ногу на ногу и всхлипнула.
– То, что кто-то кричит чаще и громче других, не значит, что он самый недовольный, обиженный и пострадавший. Это значит только, что он тут самый… – Висия умолкла.
– Ну, договаривайте уже! – командным голосом приказала клиентка.
– Это значит только, что он тут самый истеричный, – закончила фразу ведьма.
– Ну, хватит! Бред этот слушать я не намерена, – женщина встала. – Так вы не дадите мне средство, чтобы они меня слушали и слышали?
– Нет, – твёрдо ответила Висия, – но я могу дать вам успокоительный настой.
– Так. Всё, – посетительница двинулась по ступенькам вниз, подхватив сумку и рассыпаясь в проклятиях.
Стася и Висия смотрели ей вслед.
– Ты не сердишься на неё? – спросила Стася. – Ведь она несправедлива.
– Мне её жаль, – вздохнула Висия. – Как же тяжело жить в мире, в котором все не такие, как хочешь ты! Даже собственные дети… Ты лишь представь, насколько ей сложно. Мы все стоим, лежим и едим не так, как желает она. Это же вечная мука. Куда бы она ни побежала, где бы ни искала утешения, мир будет не таким, каким хочет его видеть эта женщина. Солнце не так будет вставать, ветер не вовремя дуть… Она носит в себе ад. Источает его из себя и страдает от этого. А стоило всего лишь принять мир таким, какой он есть… Я твердила ей об этом битый час, но она не хочет слышать.
– Как грустно, – покачала головой Стася.
Когда они позже пили чай, вдыхая сладковатый запах леса, тянувшийся в открытые окна, Стася рассказала о слабости бабушки. Ведьмы переглянулись, и Лидия сказала:
– Я дам тебе настой, он поможет ей, но только временно. Он даст ей сил, и голова у неё больше не будет болеть.
– А что же с ней? – спросила Стася.
– Она скучает по мужу. Вместе с ним твоя бабушка похоронила своё сердце.
– И даже я её не развеселю? – расстроилась Стася.
Ведьмы молчали. Потом Висия сказала:
– Нет, дорогая. Если солнце погасло внутри человека, новым его заменить невозможно…
Урсула встала из-за стола и начала собирать чашки. Лидия сходила в кладовку и, вернувшись с тёмным запотевшим пузырьком, погладила Стасю по волосам:
– Иди домой. Все сегодня очень устали. Вот настой для Старой Ксении. Завтра мы пойдём на болото за кореньями. Они уже набрали свою силу. Поэтому приходи в резиновых сапогах. А сейчас беги.
Глава 14
Когда Стася вернулась домой, Ксения работала в огороде, подвязывая растения.
– Бабуля, Лидия сделала настой. Он тебе поможет, но предупредила, что он горький.
– Это хорошо, спасибо ей, пусть будет горький, – разогнулась Ксения.
– Хорошо, что горький? – не поняла её Стася.
– Хорошо, что хоть с каким-то вкусом, – Старая Ксения присела на скамеечку, вертя в руках бутылку с настоем. – Знаешь, накануне врач выписал мне лекарство. Капли без вкуса и запаха. Маленький пузырёк, который я поставила на кухонной полке. Накапаешь нужное количество капель в рюмочку, выпьешь и… ничего… К вечеру даже память успевает стереть зарубку в голове, что были капли… И сегодня мне невероятно захотелось, чтобы у них был вкус. Пусть даже горьковатый. Но вкус, – она умолкла, глянув на то, как в цветок наперстянки залетела пчела, и продолжила: – Точно так же и жизнь… Как только она становилась безвкусной, моя душа всегда бунтовала и требовала красок. Таких, которые осядут на неё воспоминаниями, оставят новый слой ощущений. Слой, способный напомнить мне потом… что я жила…
– Бабуля, – Стася подошла и обняла её, – ты говоришь, наверное, правильные слова. Но всё-таки я хотела бы, чтобы твоя жизнь была сладкой.
– Она больше никогда такой не будет, – тихо сказала Ксения, – с тех пор, как умер Казимир.
– А с дедушкой ты всегда чувствовала себя счастливой? – спросила Стася, нежно поправив седую прядь, выбившуюся из причёски бабушки.
– Да разве можно всегда чувствовать себя счастливой? – грустно улыбнулась Старая Ксения. – Но к тревогам и печалям я относилась как к болезням.
– И как же ты их лечила, бабуля?
– Если рядом был муж, я просто плакала на его плече, а он меня обнимал крепче. Так заканчивались все печали…
– Но ведь дедушка часто был в море. Как ты лечилась, без него? – спросила Стася.
– Пойдём, покажу. У меня лекарств – целый шкаф.
Когда они зашли в дом, Старая Ксения подошла к большому дубовому шкафу и, выудив из кармашка фартука ключик, открыла дверцы.
Вы, конечно, знаете, как порой изумительно пахнет старая мебель. У этого шкафа тоже был свой запах. Особенный, едва уловимый. Терпкие нотки смолы и тёплой коры дуба перемешивались со сладковатым ароматом сухофруктов и сухих трав.
– Я всегда лечилась вот этим волшебным шкафом, – Ксения указала на вещи, сложенные на полках. – Если мне было очень плохо, прежде всего я доставала вот это постельное бельё и перестилала им кровать.
Старая Ксения развернула белоснежное бельё, отделанное хлопковым кружевом. Оно пахло свежестью.
– Потом я хорошенько, долго мылась в ванной, оттирая печали с тела жёсткой мочалкой, – продолжала она, – натирала кожу лавандовым маслом… Надевала лучшую ночнушку, – Ксения вытащила из шкафа светло-розовую сорочку из тонкого батиста, с кокетливыми рюшками в два ряда, – и обязательно выпивала рюмочку абрикосового ликёра, – она показала на ополовиненную бутылочку с густым оранжевым напитком внутри, рядом стояла маленькая изящная рюмочка из зелёного стекла, с тонкой резной ножкой. – Только тут тоже была своя строгая инструкция, – добавила Ксения, – ликёр надо пить медленно, чтобы он успел разбежаться по телу. А после я ложилась спать. И это был маленький ритуал, из которого вырастал большой покой.
– А настоящие болезни? Как лечила ты их?
– Ну, если утро хмурое и простуженное, то у меня есть волшебная кружечка, – она достала с нижней полки шкафа глиняную чашку с отбитым краешком, – я просто пила из неё чай.
– И помогало? – удивилась внучка.
– Всегда!
– Так почему бы тебе сейчас не попить из неё чаю? – спросила Стася.
– Я пробовала. Но всё это больше не действует с тех пор, как ушёл Казимир. С ним исчезло всё волшебство жизни. Я как будто наполовину перестала чувствовать…
Старая Ксения закрыла дверцы «лечебного» шкафа.
У Стаси требовательно зазвонил телефон. Она вышла на крыльцо и приняла вызов. Звонили из редакции. Почему-то девушка думала, что ей позвонит оттуда какой-то солидный мужчина, но, услышав нежное женское сопрано, растерялась. Вообще, Стася совсем не так представляла себе этот разговор и даже внутренне выстроила ответы, ожидая, что её будут пытаться принизить или, более того, высмеять, как начинающего автора. Но девушка на том конце провода сказала:
– Меня зовут Катарина, я помощник редактора. Как же я рада познакомиться с вами, Стася! Ваша книга пронизана необыкновенной теплотой и глубиной. Я никогда не читала таких атмосферных сказок…
Катарина ещё и ещё говорила комплименты сказкам и Стасиным иллюстрациям и, кажется, была абсолютно искренна. Девушка подумала, что не сможет попросить больше денег, как ей советовал Януш, но Катарина заговорила об этом сама:
– Вы знаете, сначала вам назначили стандартную сумму, как и всем, с кем заключают первый договор, но потом мы, посовещавшись, решили её удвоить. Только мы хотим подписать с вами длительный контракт и выпустить серию из двадцати ваших книг…
Она назвала невероятную для Стаси цифру. Девушка поверить не могла, что теперь она будет зарабатывать такие деньги.
– Я приятно удивлена, – призналась она.
– Да, – Катарина засмеялась, – понимаю. Но у нашего издательства на вас большие планы. Я вышлю вам на e-mail все необходимые бумаги. Изучите их, пожалуйста.
На этом они распрощались.
Стася, ошеломлённая и сияющая, оперлась на перила, выгнулась и посмотрела в бездонное ночное небо. Сегодня на нём торжествовала идеально круглая бархатная луна, а вокруг неё, словно брызги, мерцали звёзды.
Девушка позвонила Станиславу.
– Привет, а я думал о тебе, хотя мне надо готовиться, – сказал он сразу, как только взял трубку. – Я вернусь раньше. Сдам два экзамена с другой группой и приеду. Через два дня. Не могу без тебя.
– А у меня невероятная новость! – объявила Стася и рассказала о контракте.
– Так ты теперь сможешь жить где угодно?! Поедешь со мной сюда? Как это было бы здорово!
– Да я за тобой хоть на край света! – не думая ответила Стася.
Как всегда, их разговор затянулся на час. Когда они в сотый раз распрощались и, наконец, рассоединили связь, Стася спустилась в сад и ещё долго бродила возбуждённая в темноте, слушая тихий плеск моря за деревьями, пока в кустах жимолости снова не запел соловей. Сегодня его трели звучали ещё слаще и печальнее. Его песня струилась то ярко и чётко, словно свист пастушьей дудочки, то, рассыпавшись, переливалась, как отблески хрустальной чаши с маминого комода, на которую попали солнечные лучи. Под конец пение соловья стало надрывно печальным.
– Не грусти, – тихо сказала ему Стася, – скоро ты обретёшь своё счастье. Но, жаль, больше не станешь так петь. Тебе будет не до этого…
Старая Ксения уже легла и потушила свет в своей комнате. А Стася ещё долго стояла у открытого окна и смотрела на ночное море. Каждая волна, сверкнув, исчезала, чтобы тут же родиться снова. Стася дышала и не могла надышаться. Свежестью, умиротворением и собственными мечтами.
Запах летних ночей особенный. А для влюблённой девушки – особенный вдвойне. Земля, нагревшаяся за день, отдавала природе тепло. Под окном Стаси росли ночные фиалки. Только с темнотой эти неприметные днём цветы начинали неистово благоухать. Их запах перемешивался с ветром от моря, с любовью девушки, с ночными шорохами, с шелестом листвы и кружил голову, не давая спать, нашёптывал сладкие обещания, от которых у неё замирало сердце. Она стояла в отсветах луны, опершись на подоконник, подставив лицо нежному лунному свету, и сквозь длинную светлую сорочку было видно её тоненькое хрупкое тело.
Потом Стася задумчиво расчёсывала волосы, сидя на краешке постели. Кажется, она только на секундочку прилегла на манящую подушку, но сон, изловчившись, тут же поймал её, убаюкал, и расчёска с мягким стуком выпала из её руки.
Глава 15
Уже через три часа, бодрая и отдохнувшая, Стася вскочила, полная сил.
Как хороша молодость! Тело, напитанное любовью и юностью, восстанавливается невероятно быстро. Порой достаточно и пары часов, чтобы вновь засверкали глазки, щёчки порозовели, а волосы зашелковились. Потянувшись, девушка улыбнулась. Ей хотелось петь и танцевать. Ведь первая мысль её была о Станиславе – он скоро вернётся!
Она отправила ему нежное СМС с пожеланиями удачи на экзамене, почитала письма из редакции, от которых у неё снова радостно подпрыгнуло сердце, и пошла помогать бабушке. Та попросила внучку после завтрака почистить берег.
День был солнечным и тихим. Когда Стася вышла из дома, её ослепили солнечные блики, отскакивающие от листьев, оконных стёкол и мокрой травы, которую поливала Старая Ксения. Стася видела, как в каждой капельке отражаются миллионы цветов. А вода из шланга, весело шумя, рассыпа́лась тоненькими струйками, в тумане которых образовалась радуга.
Через полчаса Стася вышла на берег. Она отложила в сторону корзину, скинула шлёпки и сарафан, оставшись в купальнике, и медленно зашла в воду. Море было тёплым. Только на границе сухой и мокрой кожи холодило, девушка, тут же ощутив ветерок, покрылась мурашками. Зайдя глубже, она с наслаждением погрузилась в воду. Потом изящно подпрыгнула и нырнула рыбкой.
Стася долго плыла под водой, широко энергично разводя руками и плавно перебирая ножками, как когда-то учил её дедушка. Вода была прозрачной, переливалась зеленоватым отливом, неровное дно покрывали волны белого песка.
Вынырнув на отмели, девушка сквозь мокрые ресницы посмотрела на солнце. Её захватил безудержный восторг и бесконечное счастье. Тело казалось невесомым и лёгким, как и мысли внутри неё. Повернувшись к берегу, она снова нырнула.
Через пару минут, отфыркиваясь и глубоко дыша, Стася вышла из моря. Прямо на мокрое тело натянула сарафан, подхватила обувь и пошла собирать мусор. В ней бурлила энергия, шла она быстро, а мусора было мало – в последние дни на море не случилось бурь и даже сильных волнений. Незаметно Стася оказалась возле утёса, за которым был «трон». Она удивилась, очнувшись, и решила дойти и посидеть в любимом месте.
В закутке с «троном» никого не было. Девушка обрадовалась, поставила корзину и начала пальцами расчёсывать свои длинные, ещё влажные волосы. За последний месяц от солнца они местами выгорели и теперь больше отливали золотом, чем медью. Если в городе они были прямыми, то сейчас начали виться, и стоило им только набрать влаги, как они превращались в лёгкие спиральки. Вот их-то безуспешно и пыталась распутать Стася. Она даже не заметила, что к ней подошёл человек.
– Здравствуй, Стася, – сказал кто-то, и девушка, вздрогнув, обернулась.
Перед ней стоял мужчина лет сорока. Его лицо было сильно обветрено и покрыто сеткой мелких морщин. Тёмно-серые глаза смотрели с прищуром, изучающе. Блёклые волосы трепал ветер. На мужчине была холщовая рубашка и джинсы. Он стоял, широко расставив ноги, обутые в закатанные рыбацкие сапоги.
– Вы кто? – вскочила, испугавшись, Стася.
Она удивилась, что незнакомец знает её имя. Но от него не исходило опасности. Стася сразу это почувствовала. В его взгляде она прочла усталость и отрешённость.
– Я приехал на рыбалку… Вот здесь недалеко, – он указал в сторону, – наши домики, в которых мы храним сети, – улыбнулся ей. – А вообще я – моряк. И начинал ходить в море под руководством твоего деда. Чудесный был человек. Пару раз я приходил к твоим бабушке и деду в гости, когда ты была ещё маленькой.
Моряк опять внимательно посмотрел на неё:
– Надо же, какая ты уже взрослая! Но всё те же большие глаза с огоньками внутри. И таких рыжих волос, как у тебя, нет на всём побережье! Хочешь? – он протянул ей бумажный кулёк с кусочками сухой рыбы.
Они сели вдвоём на камне и стали жевать янтарные ломтики аппетитной рыбки.
– После долгих рейсов я всегда приходил сюда, – сказал он, поддев ногой песок, – но никого здесь не встречал. Это было моё тайное место.
– Удивительно, но я тоже здесь никого ни видела. До последнего времени. Однако в прошлый раз встретила тут человека. Это было и его тайное место.
– Надеюсь, он хороший? – спросил моряк. – Обидно было бы иметь с плохим человеком одно тайное место на двоих.
– Он был очень расстроен. Искал здесь вдохновения.
– Да-а-а-а-а, – протянул моряк, – все мы здесь что-то ищем…
– А что ищете вы? – спросила Стася.
– Внутреннего покоя… Никак я его не мог обрести. С той поры, сколько себя помню, – он, закинув руки за голову, подставил лицо бризу и продолжил: – Знаешь, беспокойство всё время гнало меня куда-то. В дальние страны, в новые города… Однако нигде я его не встречал – этого самого покоя… Нет, сначала я восторгался экзотическими видами, необычной едой, незнакомыми людьми… Но в итоге всё приедалось, и беспокойство накрывало меня с новой силой. Пожалуй, ещё большей, чем раньше… И я бежал в новое место. Снова и снова. Искал город, где мне станет спокойно и хорошо.
– Так и не нашли? – спросила Стася.
– Мы ищем место на земле, где нет проблем. Но всегда проблемой являемся сами. Для себя… – ответил моряк. – Так что пока ты не найдёшь покоя в себе, ты не отыщешь его ни в одной точке мира.
– Да, это правда… – согласилась Стася.
Они вдвоём замолчали и долго сидели, застыв, глядя, как чайки, ловко лавируя, ловят мелкую рыбёшку в прибрежных волнах.
– Ой, – вскочила Стася, – я побегу! Иначе везде опоздаю.
Она подхватила корзину, распрощалась с моряком и пустилась в обратный путь.
Всю дорогу девушка думала о словах мужчины. Они породили в её душе смутные мысли и смятение. А она, она разве нашла себя? Есть ли в её душе покой? Жизнь в последнее время похожа на хаотичный калейдоскоп. Её закружило, как щепку, и крутит в водовороте событий. Может, то, что она сейчас называет покоем, просто её нежелание идти каким-то путём? Может, она всего лишь плывёт по течению? Так легче, но тогда она не владеет своей жизнью, ни к чему не идёт. И поэтому ни к чему не придёт… Стасе стало страшно. Но тут зазвонил телефон, и она услышала тёплый голос Станислава:
– Привет, Звёздочка. Я сдал экзамен! На отлично. После обеда – второй. И выезжаю к тебе. Я приеду к тебе завтра. Ты будешь ждать?
– Да! – её сердце подпрыгнуло до самых облаков. – Да! Я жду тебя каждую минутку.
Стася добежала до дома, быстро переоделась, собрала растрепавшиеся волосы в хвост и, попрощавшись с бабушкой, отправилась к Лесным ведьмам.
Те уже поджидали её на дороге у старой сосны. Вместе они пошли в незнакомую часть леса.
Через час пути ноги всё чаще стали увязать в чавкающих влажных травах. Началось болото. Ведьмы выстроились в ряд и шли за Урсулой. Деревья становились всё ниже, искривлённее. Наконец, Урсула указала рукой на заросли растений с длинными острыми листьями, уходившими корнями в мелкие заводи, которых здесь было очень многоЛидия выдала каждой небольшую острую лопатку и сказала Стасе:
– Это аир. Смотри, как нужно доставать его корни, – она опустила руки в воду, а затем быстро и ловко откопала первый корень. Он был длинным, бурым и кривым. Лидия надломила его и протянула Стасе: – Понюхай, как пахнет.
Внутри корень был нежно-розовым и пах смесью корицы и мандарина. Стася никак не ожидала такого приятного аромата от куска коряги, выловленной из мутной болотной жижи.
– Как вкусно! – поразилась она.
– Да, – сказала Урсула, – из-за этого запаха я люблю добавлять его в пироги, и тогда они пахнут очень аппетитно. Ни одна хозяйка не может отгадать секрет их приготовления, – Урсула звонко рассмеялась.
– А ещё эти корни лечат кашель, успокаивают боли в животе, – подала голос Висия, вытаскивая очередной, изогнутый как змея, корень.
Стася нагнулась и с опаской погрузила руки в тёмную воду. Быстро нащупав корень аира, она лопаткой отрубила от него кусок.
– Порошок этого корня лечит любые гнойнички, – перечисляла дальше Висия.
– А кроме того, им лечат мужскую половую немощь, – добавила Лидия.
Лесные ведьмы ещё долго рассказывали Стасе об аире. Они разбрелись по низинке и отрывисто переговаривались друг с другом, напоминая девушке сосредоточенных серых цапель на охоте. А Стася, доставая очередной корень опять чувствовал себя в нереальности: кто она? Как её сюда занесло? Что она делает? Девушка словно наблюдала за собой со стороны, но понимала одно – сейчас ей хорошо и спокойно.
Обратно шли медленно, нагруженные мешками с кореньями, с которых струйками стекала вода.
– Чего ты сегодня такая задумчивая? – спросила Лидия Стасю. – Скучаешь по Станиславу? Привела бы как-нибудь его к нам.
– Приведу, – пообещала девушка, – но думаю я о матери, – призналась она, – хочу рассказать ей о вас. О Станиславе. О своей новой работе. О том, что мне не по душе учиться там, где советует она. Однако моя мама вечно серьёзная, постоянно решает какие-то проблемы… Она так редко смеётся, так редко довольна… Я боюсь её расстраивать и не хочу доставлять лишних хлопот. И знаю, что всё, что скажу ей, огорчит её. Причём сильно.
– Смеётся не тот, у кого нет проблем. Смеётся тот, кто умеет это делать, – сказала Урсула. – Чаще всего постное лицо – это черта характера. Иной кричит и стонет, потому что ему укололи палец, а кому-то жизнь режет руку, а он держится. Болит у всех. Но надо залечить рану и двигаться дальше, а не цепляться за неё, требуя у всех подуть на больное место…
– Следи, чтобы самой не впадать в уныние. Гони от себя такие мысли, – сказала Висия, вздохнув, и бросила мешок из-за плеч на землю. – Давайте сделаем привал и отдохнём. Смотрите, какая славная полянка!
Она указала на заманчивый солнечный пригорок между старых сосен. Ведьмы одобрительно закивали, скинули тюки и прилегли среди высоких трав. Каждая нашла себе место по вкусу.
Висия положила руки под голову и продолжила разговор, глядя в небо:
– Печаль, как плесень, не остановится, пока не поглотит душу. Пока не покроет её чёрными пятнами тоски и безысходности. И не будет уже сил. Потому что печаль питается твоими яркими мечтами, искрящимися желаниями, чёткими планами, счастливыми надеждами… Постепенно она сожжёт всё в своём мрачном огне, обесцветит, оставив лишь пепел. И, вдохнув его, ты окончательно отравишься, обездвижишься и будешь бессильно повторять: «Зачем всё это? Смысла нет…» Поэтому так важно стирать следы печали с души.
– Ты всегда спокойна и весела, – подтвердила Стася.
– У каждого есть уголок, где давно поселилась печаль и, затаившись, ждёт своего часа. Просто я никогда не сдаюсь… – сказала Висия и умолкла.
Стася лежала на тёплом мягком мхе и думала о печали. Где-то стучал дятел, его удары отдавались многократным эхом в бору. Закуковала кукушка. По травинке над Стасей медленно ползла божья коровка. Она добралась до самого кончика былинки и, расправив крылышки, улетела. Над лицом девушки медленно прожужжал большой толстый жук. Было видно, как ему тяжело лететь. Стася опять улыбнулась. Надо гнать печаль. Надо находить ответы на свои вопросы. Но не сейчас. Сейчас она ничего не решит. Нужно время.
– Всему свой час, – будто прочитав её мысли, сказала Лидия и встала, отряхивая с одежды хвою. – Пойдёмте дальше.
