Шая Воронкова
Голос ненависти
Но как же…
– Празднование продолжится на торжественном банкете в честь моей свадьбы, который пройдет вечером, а сейчас вы все можете отдохнуть в комнатах для гостей. Слуга вас проводит, – объявляет Корвин и, подхватив невесту под руку, идет прочь.
Кайрис кажется, что земля под ногами просто исчезает. Она стоит, не в силах сдвинуться с места, и смотрит вслед уходящей цели. Гости обходят ее стороной, кидая недоуменные взгляды. Кайрис приходит в себя, только когда на запястье сжимаются пальцы Нири, и тот, холодно улыбаясь, шепчет:
– Пойдем.
Даже дурак распознает в этом угрозу.
Кайрис мгновенно понимает, что они в ловушке. План включал в себя побег сразу после танца. Но с другой стороны – теперь и бежать не надо, ведь она, ха-ха, провалилась… Однако смеяться не хочется, а хочется плакать. Пока Нири тащит ее по коридору, почти дыша слуге в затылок и рассыпаясь в неискренних «ах, простите, ах, танцовщице так плохо», Кайрис успевает сто раз себя проклясть. Слуга подводит их к двум соседним дверям.
– Для гостьи и ее сопровождающих, – кланяется он.
– Благодарю, – так же вежливо, но будто свысока, говорит Нири и подбрасывает в воздух монетку.
Поймав ее, слуга тихо испаряется. Нири держит лицо, пока за ними не захлопывается дверь. Стоит этому произойти, как он с силой пихает Кайрис в сторону и начинает наматывать по комнате круги, будто запертый в клетке зверь. Варгал прислоняется к стене, похожий на гробовщика: мрачный, но непрошибаемо спокойный.
Кайрис сглатывает.
– Я все исправлю, – неуверенно говорит она осипшим голосом.
– Заткнись, – шепчет Нири, нервно оглядываясь, – нас могут слушать.
От волнения тянет низ живота. Кайрис понижает голос.
– Я провалился, но…
Варгал поднимает голову.
– Но что? – ровным тоном, в котором сквозит презрение, спрашивает он. – Ты не смог справиться с самой легкой задачей, подставил всех остальных и теперь пытаешься оправдаться?
Чужие слова, будто стрелы, бьют прямо в цель. Нири шикает на Варгала. За дверью раздается шорох, и они тихо стоят пару мгновений, пока звук не удаляется. Кайрис упрямо вздергивает подбородок.
– Но я же прошел проверку Ярраса.
Нири громко смеется.
– Ха! Знаем мы, как ты ее прошел! – ехидно говорит он и тут же замолкает, напряженно вслушиваясь.
Но за дверью по-прежнему ни звука – только и слышно, что их дыхание. Кайрис поджимает губы. Обида впивается в грудь холодными иглами.
– Прошел, не прошел, – безразлично пожимает плечами Варгал. – Мы не в школе. Может, объяснишь про проверку заказчику?
– Да что он объяснит, если даже кольцом бокала коснуться не смог?
Кайрис не выдерживает.
– А ты вообще ничего не сделал, звереныш, – огрызается она. – Все делал я. В кого ты там превращаешься? В кролика? Ящерицу? Может, муравья? За это и держат?
Варгал многообещающе улыбается, не размыкая губ, будто змея. Но Кайрис уже не остановить.
– А может, ты превращаешься только в дерьм…
Окончание слова тонет, приглушенное чужой ладонью. Варгал, стремительно скользнув вперед, выбрасывает вперед руку и зажимает ей рот. Кайрис дергается, но вырваться не успевает, когда в живот ударяют сложенные щепоткой пальцы. В глазах болью разливаются красные пятна, и Кайрис сгибается пополам, больше никем не удерживаемая. Красные пятна будто раскаляются и яростно пульсируют, на глазах выступают слезы. Кайрис не рискует разогнуться, пока боль окончательно не утихает. Она медленно поднимает глаза.
Варгал показательно отряхивает руки, и его пальцы подрагивают в воздухе, как лапки насекомого.
– Ты… – сипит Кайрис. – Ублю…док.
Варгал все с той же тонкой улыбкой на губах делает шаг вперед, вновь занося руку, но Нири останавливает его, хватая за плечо.
– Я, конечно, не особо против, – говорит он, кидая на Кайрис презрительный взгляд. – Но за этот труп нам не заплатят.
И как она могла забыть, что их волнуют только деньги? Откашлявшись, Кайрис поднимается на ноги и хватает Варгала за ворот.
– Еще можно успеть. Свадьба не считается состоявшейся до первой ночи. Дайте мне закончить дело. Если бы я не был способен, меня бы не отправили!
Самой становится противно, до чего отчаянно и жалко это звучит. Варгал с безразличным видом стряхивает ее руку в сторону.
– Тебя отправили, потому что не было выбора.
– Что?
Кайрис невольно отступает на шаг. Нири гадко ухмыляется и окидывает ее медленным долгим взглядом.
– Да тебя одного можно было в девку вырядить, – говорит он. –Да и Яррас попросил… в общем, ты один подходил, хоть и криворукий. У тебя под юбкой точно хер есть?
Нири как-то странно оговаривается, но все разумные мысли тут же вылетают у Кайрис из головы, потому что вентонец подхватывает край подола. Кайрис холодеет, застывая на месте и панически думая, бить или сразу бежать. Но Нири уже расслабляет пальцы, позволяя ткани выскользнуть, и задумчиво чешет голову.
– А вообще-то – он прав. Невеста сможет претендовать на все эти хоромы только после первой брачной ночи. Так что время еще есть.
Кайрис вскидывает голову.
– Дайте мне…
– Нет, – спокойно, но твердо говорит Варгал. – В этот раз пойду я. Второй ошибки удача нам не простит. Пойду разведаю, а ты тут посиди.
Плавно и по-змеиному тихо он исчезает за дверью. Следом четко выверенной походкой уходит Нири. Повернув голову, Кайрис замечает в проеме любопытный взгляд слуги. От мыслей о том, что тот подумает, видя двух мужчин, выходящих из ее спальни, и так отвратительное настроение окончательно портится.
Провалилась. Опять. Кайрис стискивает кулак и почти ударяет по стене, но в итоге просто опускает руку. Что уж теперь. Она проводит ладонью по взмокшему лицу и опускается на кровать, приминая заскользивший шелк.
Когда они вернутся, Вел, наверное, ухохочется. Или вовсе выгонит. Хотя недавно Кайрис и сама бы этого хотела, теперь у исполнения желания оказывается какой-то горький привкус. Она тяжело вздыхает, потирая виски. А все эта Чайка и эта Кай. Миг промедления – и Кайрис вне игры, сидит и ждет, как собачка. Горло сводит от обиды, и она сглатывает – и только тогда понимает, что невыносимо хочет пить. Из слуг кого позвать, что ли?
Кайрис подходит к двери и выглядывает в коридор. Пусто. Только звучит откуда-то снизу тихая мелодия скрипки. Наверное, надо подождать. Она приваливается к дверному косяку, но мгновения тянутся, а слуг все нет и нет. И где их носит, когда надо?
Кайрис раздраженно закусывает губу. Ладно, сама сходит и возьмет. Хоть Варгал и запретил, но не умирать же теперь о жажды? Она быстро, туда и обратно.
Оглядевшись по сторонам, Кайрис выходит, тихо прикрывая дверь. В воздухе пахнет нагревшимися на солнце досками. Она медленно движется к лестнице, глазея портреты на стенах. У одного из окон Кайрис останавливается, подставляя солнцу лицо и прикрывая глаза.
– Хорошая погода, правда?
Кайрис вздрагивает и оборачивается. Корвин стоит за ее спиной, приветливо улыбаясь.
– Вам тоже нравятся деревья? – он кивает в сторону окна.
Кайрис прослеживает за его взглядом и понимает, что отсюда открывается неплохой вид на дорожку, ведущую к зданию. Густые кроны купаются в ярком свете.
– А, да, – отвечает Кайрис, неловко улыбаясь. – Я просто шла за… водой.
Она запинается, потому что в голове вдруг проносится мысль: вот он, шанс. Нири и Варгала нет, слуг – тоже. Корвин без охраны, на пальце Кайрис все еще кольцо, способное убить, наверное, даже медведя, что уж говорить о человеке. Нужно только как-то увести Корвина из коридора. Но как?
– Ах, понимаю, – отзывается Корвин, не замечая заминки. – Я сейчас позову слугу, чтоб вы не утруждали себя.
Вежливо улыбнувшись, он собирается уходить. Следующие слова вырываются у Кайрис сами собой.
– На самом деле, – она запинается и потупляет взгляд, чтобы Корвин не разглядел в ее глазах панику. – Я хотела бы выпить вина, но мои спутники куда-то ушли…
Она пытается призывно улыбнуться, хотя не представляет, как вообще это делать, потому что видела такое только со стороны. Корвин слегка удивленно приподнимает брови.
– Могу сопроводить вас вниз – там, кажется, несколько гостей прогуливаются на воздухе.
– Не люблю шумные компании, – поспешно отвечает Кайрис. И тут же добавляет, уже мягче: – То есть, какая компания может быть интереснее, чем ваша? Я бы с радостью посидела где-то подальше от суеты и слуг…
Звучит просто ужасно. Зилай, как же грубо и неумело, будто портовая шлюха. Он просто не может на это повестись. Но Корвин вдруг расплывается в улыбке и подхватывает Кайрис под руку.
– Ну как я могу отказать? – шепчет он на ухо.
Кайрис будто в ледяную воду окунает, и она едва сдерживается, чтобы не вырваться. Это все для дела. Не по-настоящему. Корвин продолжает о чем-то щебетать, но она не слушает. Подведя Кайрис к двери, он что-то спрашивает и выжидающе смотрит на нее.
– А?
– Говорю, как вас зовут?
В голове каша.
– Кайрис.
Вот дура, ляпнула так ляпнула. Но Корвин только кивает и пропускает ее вперед. Его комната оказывается на удивление опрятной и приятной глазу: зеленые тона, распахнутые шторы, раскрытая книга на кровати.
– Значит, вы действительно морийка, – говорит Корвин с интересом.
Он окидывает Кайрис взглядом, задержаваясь на груди, а потом вдруг проводит рукой по ее волосам, выдергивая из косы одно перышко. Кайрис напряженно улыбается, думая только о том, как бы парик выдержал. Повертев перышко в руках, Корвин отпускает его и глядит, как оно плавно падает на пол.
– Говорят, морийки все красивые, – не без явной лести произносит Корвин и, обхватив рукой талию, притягивает Кайрис ближе.
В его глазах пульсирует разгорающееся желание. Внутри все будто переворачивается, и Кайрис, рвано втянув воздух, упирается в чужую грудь ладонью. Корвин удивленно вздергивает брови.
– А хотите, я научу вас пить вино по-морийски?
Идея возникает сама собой. Корвин отстраняется и с легким снисхождением кивает. Он отходит к стеклянному столику и наливает вино в длинные узкие бокалы. Счастье, что оно у него вообще тут есть. Подхватив бокалы, Корвин возвращается и протягивает один Кайрис. Кольцо стукается о ножку, и в воздухе раздается тихий звон, когда Кайрис берет бокал.
– Показывайте, – с явным нетерпением просит Корвин.
Она улыбается и переплетает их руки: так, чтобы ее бокал оказался напротив чужих губ – и наоборот.
– Ваше здоровье.
Из-за позы они невольно соприкасаются, и Кайрис едва хватает воли спокойно наклонить бокал. Корвин щурится, явно довольный их близостью, и приникает к краю губами. Видно, как его кадык жадно дергается, когда мужчина глотает собственную смерть, сам об этом не зная.
Кайрис тоже отпивает, прикрывая глаза, и вино плещется ей в желудок огненным комком. Она продолжает пить, пока чужая рука, дрогнув, не роняет бокал на пол, расплескивая остатки вина на платье.
Корвин отшатывается. Он медленно поднимает голову, стремительно белеющий и испуганный. Чужие глаза напоминают острие иголки. Корвин пытается что-то сказать, и Кайрис невольно наклоняется поближе, будто желая впитать этот момент, насладиться им сполна. От обуревающих чувств ее кровь будто бурлит. Но слов в итоге не следует. Схватившись рукой за горло, Корвин с глухим звуком падает на пол.
Глава 13. Только песня и струна
697 год, Жатник, 18
Когда барон ударяется об пол, это происходит так резко, что с ковра будто бы даже пыль поднимается. Кайрис, тут же потерявшая к жертве интерес, переворачивает бокал с остатками яда, и тонкая струйка льется на пол, исчезая среди ворса.
Корвин умер почти мгновенно, потому что бокал слишком долго касался кольца. И теперь тело с закатившимися глазами все быстрее захватывает смерть, оставляя свой уродливый отпечаток. За этим каждый раз интересно наблюдать – как за превращением гусеницы в бабочку. Только наоборот. Кайрис заторможенно переводит взгляд с неподвижного трупа на собственные пальцы, и до нее вдруг запоздало доходит, что дверь в спальню никто не закрывал.
Вот Зилай! Ступор как рукой снимает. Кайрис лихорадочно оглядывается, не зная, за что первым хвататься – надо быстрее заметать следы и уходить. Она бросает бокал и пихает барона под кровать. Его глаза успевают уже совершенно обесцветиться, стать прозрачными, как стекло. Полностью пропихнув окоченевшее тело, Кайрис расправляет покрывало так, чтобы оно касалось пола. Теперь труп не сразу обнаружат.
Поправив парик, она бросается к двери, но на полпути возвращается, подхватывая один из бокалов – тот, с ядом – и прячет за шиворот. Пусть думают, что барон пил один. У самой двери Кайрис замирает и прислушивается, прижимаясь ухом к теплому дереву. В коридоре тихо, только доносятся откуда-то снизу голоса слуг. Сердце в груди – и то стучит громче. Задержав дыхание, Кайрис приоткрывает дверь и выглядывает в щелочку. Вроде бы – пусто. Нельзя, чтобы кто-то видел, как танцовщица выходит из спальни барона.
Успокоив волнение в груди, Кайрис осторожно выходит наружу, готовая в любой момент заскочить обратно. Однако вокруг все так же никого. Стараясь не шуметь, она идет к лестнице. Наверное, стоило бы вернуться в свою комнату, но кто знает, когда эти двое вернутся. Может и стража переполошиться. Кайрис уже заносит ногу над первой ступенькой, когда натыкается на бесшумно поднимающегося Варгала. Тот щурится и, стараясь не создавать шума, шепчет ей прямо в ухо:
– Что ты здесь делаешь?
От тона голоса ощутимо веет холодом. Но после произошедшего Кайрис это уже не пугает. Варгал может убить ее потом. А вот стража – сейчас.
– Барон мертв.
В лице зенийца ничего не меняется, только почти незаметно темнеют глаза.
– Что? Вот гадство, – он негромко ругается себе под нос и добавляет одними губами: – Уходим.
Они спускаются по лестнице, не глядя друг на друга. Верно, сейчас не до разговоров. Нири находится снаружи, прогуливающийся с бокалом в руке, но совершенно трезвый. Он понимает все без слов – раскланявшись с каким-то господином и его женой, присоединяется к Кайрис с Варгалом.
Стараясь не привлекать внимания, они движутся в сторону ворот. По пути приходится обмениваться вежливыми приветствиями с другими гостями, будто ударами меча. Это спокойствие напоминает затишье перед грозой. Здание все дальше и дальше остается за спиной, и вот уже впереди виднеются ворота. Сердце стучит в груди, будто бешенное. Кайрис кажется, что все на них косятся, и как при этом Нири и Варгалу удается оставаться такими спокойными – настоящая загадка.
Однако за ними никто не бежит, и Кайрис успевает расслабиться, когда громкий женский визг проносится над ухоженными деревьями. Она вздрагивает и порывается обернуться, но Нири подхватывает ее под руку, и, состроив угодливую улыбку, тащит дальше. Кайрис повинуется, чувствуя, как ее начинает медленно охватывать паника.
Как труп нашли так быстро? Она же прятала. Неужели какая-то горничная нашла?.. Гости вокруг начинают вертеть головами в поисках источника звука. У Кайрис дыхание перехватывает, а на лице Варгала не дрогнет ни один мускул. Нири так вообще умудряется рассыпаться в извинениях, если задевает кого-то плечом. Пугающее хладнокровие. В этот момент пропасть в виде опыта между Кайрис и остальными особенно глубокая. Похоже, они ожидали, что так будет, еще и пары шагов от двери не сделав.
Пытаясь поспевать за остальными, Кайрис придерживает колыхающийся подол. Хочется, чтобы все побыстрее закончилось. Радость убийства прошла, и теперь Кайрис опустошена. Она все-таки не выдерживает и оборачивается через плечо. У здания уже собирается толпа. Кайрис замечает там парочку стражников. Наверняка вот-вот закроют все двери и примутся искать убийцу.
Но до троих людей, неторопливо бредущих к воротам, никому дела нет. Поэтому они и не бегут, как бы сильно этого ни хотелось: гончая всегда догонит цель. Главное – не стать целью. От главного здания до внутренних ворот расстояние порядочное, ток что стоящие на посту стражники лениво болтают, пожевывая соломинки.
– Простите за беспокойство, уважаемые, – мягко стелет Нири, – но танцовщице резко поплохело, еле на ногах держится.
И стискивает пальцы на талии, за которую придерживает Кайрис. Она терпит чужие прикосновения сквозь зубы, на грани, даже послушно подгибает колени, играя на публику. Наверное, она действительно выглядит не очень, потому что, стражник, поцокав, спрашивает:
– Позвать лекаря?
Нири машет рукой, искусно дозируя благодарность и отказ.
– Не стоит, право. Дама просто утомилась, – он чуть улыбается. – У артистов тонкая душевная организация, знаете ли.
Стражник понимающе кивает и поворачивается ко второму:
– Пропусти их.
Когда они проходят, Варгал не глядя подбирает свой меч. Ворота остаются за спиной, и Кайрис немного выдыхает, хотя самое сложное остается впереди. Оставив их ждать у кареты, Нири сворачивает к конюшне.
– Я за лошадьми, – бросает он с деланным спокойствием, но Кайрис видит, как нервно подрагивают его пальцы.
Она и сама напряжена, будто туго натянутая струна, готовая вот-вот порваться, поэтому не может молчать.
– Это слишком долго. Может, сбежим пешком? – говорит она, глядя вслед уходящему Нири.
Варгал, неподвижно стоит, облокачиваясь о карету, и, услышав слова Кайрис, едва заметно качает головой. Он почти не шевелится, только глаза бегают туда-сюда и пальцы мелко подрагивают.
– У нас нет выбора, – шелестящим голосом говорит он. – Даже если нас выпустят без кареты и ничего не заподозрят, далеко мы не убежим. Догонят на лошадях.
Он объясняет это таким тоном, будто говорит с ребенком. Кайрис становится стыдно за недогадливость, и она отводит глаза. Нири все нет и нет, и это заставляет ее вертеться на месте, будто уж на сковородке. Варгал следит за этим с легкой улыбкой на губах, чем бесит еще сильнее. Когда Нири наконец появляется, ведя лошадей за поводья, Кайрис чуть ли не бросается ему на встречу.
Варгал, все это время лениво смотрящий вдаль, переводит взгляд на Нири и вздергивает брови. Тот кивает, передавая лошадей, и быстро забирается в карету. Кайрис лезет следом, подхватывая подол, который уже давно встал ей костью в горле. Она даже не успевает как следует усесться, когда карета, качнувшись, трогается с места.
– Сделай лицо похуже, – говорит Нири. – Хотя… оно и так страшное, как чума, забудь.
То, что он говорит эти слова с такой исключительно вежливой улыбкой, коробит от несоответствия. Кайрис демонстрирует Нири кулак, но не особо рьяно – и сама волнуется. Даже плавное покачивание и стук копыт не успокаивают: колени сводит дрожью от страха. Ну что ж. Сейчас или никогда. Их выпустят – или следующий рассвет Кайрис встретит в петле.
Путь до ворот как будто растягивается до бесконечности. Наконец, карета тормозит. Кайрис чуть откидывается назад, чтоб ее не было видно с улицы.
– В чем дело? – доносится снаружи.
Она прислушивается.
– Танцовщице стало плохо. Барон позволил нам отбыть до банкета, – четко и кратко, как солдат, докладывает Варгал.
Слышно, как стражник с сомнением мычит себе под нос. Кайрис на мгновение перестает дышать, застывая, как кролик перед змеей.
– Она внутри?
Нири тихо выдыхает сквозь зубы. Солнечный свет загораживает тень, и в окне появляется усталое лицо стражника. Они встречаются глазами. Кайрис представляет, как выхватывает из-под сиденья меч и вонзает в так предательски открытую шею. Как лезвие вспарывает кожу и кровь веером брызжет в стороны. Это бы решило проблему. Рука сама собой дергается вниз, но Кайрис только смотрит в чужие глаза и растягивает губы в улыбке.
– Простите, у нее жар. Нам нужно поспешить к врачу, – учтиво говорит Нири. – Прошу прощения за лишние хлопоты.
Рука Нири будто незаметно скользит мимо ладони стражника, и тот так же быстро подхватывает что-то и прячет в кулаке. Взятка? У Нири улыбка выходит одновременно непринужденной и смиренной. Чудеса, не иначе. Стражник кивает и отступает в сторону.
– Ладно. Езжайте.
Копыта приятно стучат по опущенному мосту, оставляя дом мертвого барона позади. Стоит им отъехать подальше от ворот, как Варгал подхлестывает лошадей, и те ускоряются. Нири высовывается в окно и принимается посыпать их следы молотым перцевиком – чтобы сбить собак со следа. Два поворота – и они, сменив лошадей, унесутся прочь. Кайрис прикрывает глаза, надеясь хоть немного привести в порядок мысли перед дикой скачкой.
Кажется, она успевает заснуть и даже увидеть тревожный кошмар о том, как задыхается в гробу. Как раз умудряется пробить кулаком одну из досок, когда карета вдруг подскакивает. Вскрикнув, Кайрис с размаху впечатывается в потолок головой и распахивает глаза. В этот же момент раздается треск, и, накренившись на бок, карета останавливается. Кайрис недоуменно вертит головой, пытаясь окончательно разорвать липкую паутину сна.
– Проклятье, – ругается Нири, высовываясь в окно по пояс. – Что случилось?
Нири не отвечает. Не выдержав, Кайрис выглядывает во второе окно. Варгал стоит, со скорбным видом обхватывая подбородок пальцами и рассматривая что-то на уровне своих ног. Судя по окружающим просторам, они не успели отъехать достаточно далеко, чтобы окончательно оторваться от погони.
– Колесо лопнуло, – говорит Варгал необычайно спокойно. – Надо что-то с этим делать, иначе мы тут застрянем.
Он умудряется говорить так обыденно, что смысл слов доходит до Кайрис не сразу.
– Что?
Варгал не отвечает, только бросает долгий взгляд.
– Ты не только тупой, но еще и глухой? – говорит за него Нири. – Давай, залезай.
Карета вовсю шатается, так что Кайрис слушается. Развернувшись, она натыкается на раздевающегося Нири. Тот уже успевает сбросить всю верхнюю одежду, кроме обычной рубахи, которую теперь неряшливо заправляет в штаны. От неожиданности Кайрис так и замирает, тараща глаза, как корова.
– Что ты делаешь? – спрашивает она.
Голос сам собой обретает нужный тон, хотя времени выпить настойку не было. Неужели так привыкла, что голосовые связки подстроились? Нири фыркает.
– Думаю, погоня не будет смотреть на то, как хорошо я одет, – ехидно отвечает он. – Или, думаешь, ножку им покажешь, и они отвянут?
Кайрис морщится.
– Сними платье, – командует снаружи Варгал.
Спорить времени нет, поэтому приходится быстро скинуть платье и выкинуть накладную грудь, оставаясь в штанах и рубахе. Парик тоже отправляется вон. Переобувается Кайрис уже снаружи, прыгая на одной ноге.
– Появляться… в ближайших деревнях… опасно, – тяжело дыша, говорит она. – О нас могли предупредить. Давайте просто ускачем на лошадях.
Нири ржет, поправляя меч на перевязи. Варгал неодобрительно качает головой.
– На лошадях? Может, вообще трое на одну сядем? – продолжает смеяться Нири. – А что, так, наверное, еще быстрее.
Кайрис закатывает глаза. Ну да, глупость сказала. Закончив с мечом, Нири опускается на колени и зачерпывает горстку земли. С легким сожалением вздохнув, он подносит землю к груди и припорашивает ткань, превращая рубашку из наряда богатого кроя в замызганную одежду путника. Следом Нири так же безжалостно пачкает штаны и обувь.
– Лошадь не выдержит двоих, – спокойно говорит Варгал, будто Кайрис и так это не поняла. – Может, лучше я пойду?
Это уже к Нири. Тот отмахивается.
– Ты договариваться умеешь не лучше змеи.
Нири проходится грязной ладонью по волосам, растрепывая их и зачесывая назад. Удивительно, как он умудряется за мгновение превратиться из аккуратного чопорного слуги в усталого странника.
– Жаль, кольчуги нет, – вздыхает Нири, – и седла. Спрячьте телегу и лошадь, я скоро.
Отведя одного жеребца в сторону, Нири ловко вскакивает ему на спину.
– А если ты не вернешь…
Но Нири, ударяя лошадь пятками, со свистом уносится прочь. Впрочем, на месте разберутся. Кайрис устало потирает переносицу. Краски на лице напоминает каменную маску, но времени ее смывать нет. Спрятав одежду и парик в небольшом углублении и укрыв куском мха, они забрасывают карету ветками. Лошадь приходится оставить – вокруг, как назло, простирается голое поле с редкими одиночками-деревьями.
– Нельзя здесь оставаться, – поглядев на результат их работы, говорит Варгал. Мы здесь, как на открытой ладони – всадник увидит издалека. Пошли.
Его обманчиво мягкий тон странно сочетается со звучащими приказами. Но, что уж поделать, Варгал прав. Вздохнув, Кайрис спешит следом, в сторону пастбища. Когда они подходят поближе, становится видно, что на пастбище лениво бродит стадо коров. У подножия дальнего холма спит со сдвинутой на голову шляпой босоногий пастух.
Кайрис присматривается, и ей становится понятен выбор Варгала. Траву на поле скосили, и теперь поодаль высится огромный стог недавно скошенного сена. Пахнет так сильно, что на мгновение сжимается сердце – навевает домом.
Обойдя стог так, чтобы не было видно ни со стороны дороги, ни с лежбища пастуха, они садятся на землю. Варгал еще какое-то время выбирает такую позицию, чтобы было удобно выглядывать на дорогу, тогда как Кайрис просто устало приваливается к стогу и прикрывает глаза. Это дело уже вытянуло из нее все силы, а ведь ничего еще не кончено. И все-таки, откинувшись на мягкое сено и подставив лицо солнцу, Кайрис невольно начинает расслабляться. Вот бы заснуть – и чтоб все проблемы решились сами собой, когда она проснется. Но, увы, так не бывает.
Раздается вздох и тихий шелест. Кайрис скашивает глаза. Похоже, устав разглядывать дорогу, Варгал тоже откидывается на стог. Видно, как пара соломинок падает ему за шиворот, но зениец даже не вздрагивает, будто превращаясь в статую. Кайрис отворачивается, вглядываясь в красноватый горизонт, на фоне которого колышется трава. Веки вновь тяжелеют, и она начинает то и дело закрывать глаза, каждый раз открывая их все позже и позже. Тело обволакивает дурманящая дрема.
Ветер гонит по траве волны. Темнота. Облака тягуче медленно плывут по небу. Темнота. Мимо пролетает бабочка. Темнота. Сквозь шелест ветра доносится едва различимый стук копыт.
– Варгал, – шепчет Кайрис, тут же стряхивая сонливость. – Кто-то едет.
Тот сразу же открывает глаза, собранный и спокойный, и выглядывает из-за стога. Чуть помедлив, Кайрис делает то же самое. Вдали обнаруживается два черных пятна, которые оказываются крепкими всадниками в кольчугах и с мечами на поясах. А еще они держат в руках что-то странное.
Кайрис прищуривается, стараясь разглядеть непонятный предмет, но тот слишком далеко. Копыта тем временем звучат все отчетливее. Всадники приближаются, и то, каким плотным и тяжелым облаком висит дорожная пыль, начинает напрягать. Едва удается различить серо-голубые цвета одежд всадников.
– Это стража барона, – негромко говорит Кайрис.
Ответа не следует. Ну и ладно, принц нашелся. Стража все приближается, и становится понятно, что у них в руках. Каждый стражник держит длинную тонкую палку, на конце которой висит что-то отдаленно напоминающее фонарь. Гладкие металлические бока блестят на солнце, а из узких прорезей просачивается дым. Он расползается по воздуху зеленоватой дымкой, опускаясь к земле, будто языки пламени. Ветер заставляет его тревожно колыхаться.
– Варгал, что они делают? – удивленно шепчет Кайрис. Вновь нет ответа. – Сколько можно дурака валять, Варгал?
Вновь спрятавшись за стог, Кайрис оборачивается, и в этот момент всадники оказываются так близко, что в нос ударяет острый пряный запах – как возле лавки со специями. Но то, что она видит, заставляет подвинуть все остальное на второй план.
Варгал стоит во весь рост и не шевелится. Благодаря стогу его пока не видно, но надолго ли? Тихо выругавшись, Кайрис вытягивается и хватает Варгала за плечо, но почти сразу отдергивает руку. Мышцы его оказываются напряжены, как туго скрученные канаты. А еще… они постоянно сокращаются, пульсируя, как от легкой судороги. Это становится заметно, стоит немного понаблюдать. Чужое лицо блестит от пота так, будто натерли маслом. Кайрис заглядывает в глаза Варгала и вздрагивает: зрачки успели полностью затопить радужку, и теперь подрагивают, выдавая панику, охватившую владельца.
Под кожей пробегают мурашки. Видеть спокойного Варгала таким пугает. Стук копыт усиливается, и от запаха начинает свербить в носу. У них почти не остается времени.
– Варгал, что с тобой? – быстро спрашивает Кайрис. – Да очнись же!
Она вновь хватает зенийца за плечи и грубо встряхивает. Это дает такой же успех, как если бы Кайрис вздумала тряхнуть скалу. Да что с ним такое? Всадники совсем близко, уже слышно отголоски их разговора. Зилай! Выругавшись, Кайрис делает единственное, что может: навалившись, она сбивает Варгала с ног и роняет в стог, сама падая сверху. Раздается шелест и глухой звук удара, травинки взметаются в воздух и опадают. Остается только надеяться, что стражники ничего не услышали.
Сердце стучит так сильно, что становится почти больно. Вынужденная упереться в чужую грудь ладонями, Кайрис чувствует, как мышцы Варгала все сильнее сокращаются. Но падение, похоже, немного приводит его в себя: зениец моргает, и его взгляд проясняется.
– Ублюдки, – сдавленно произносит Варгал и слабо дергается под ней. – Слезь с меня, козлина.
Хоть чужой голос и такой тихий, что даже шепотом не назовешь, Кайрис лишь сильнее вдавливается сверху.
– Заткнись, – бормочет она. – Ты что, больной?
Между стогом и всадниками остается где-то пятнадцать шагов. Варгал полусидит, наполовину утопленный в стог. Его грудь тяжело вздымается, а воздух выходит из легких с присвистом. Из-за того, что они буквально прижимаются друг к другу, становится видно, как его глаза опять подергивает лихорадочная дымка. В любой другой момент Кайрис бы не преминула воспользоваться слабостью ненавистного зенийца, но сейчас это может погубить их обоих.
Кайрис напряженно вглядывается в чужое лицо. До этого она избегала смотреть на Варгала, так что сейчас вдруг понимает: этот зениец и тот, кто разрушил всю ее жизнь, похожи ровно настолько, насколько могут быть похожи случайные люди одной земли. То есть, почти не похожи вовсе.
– Н-не важно. Забудь, – говорит Варгал, отчаянно морщась – каждое слово причиняет ему боль. – Быстро, зажми мне рот. И ни за что не отпускай.
– Зачем?
Варгал уже полулежит, откинудываясь на стог, и должен бы быть расслаблен, но его тело напряжено так сильно, будто он висит над пропастью. Мутные глаза бегают из стороны в сторону, словно пытаются разглядеть что-то за спиной Кайрис.
– Я… буду… кричать, – почти стонет Варгал. Очередная судорога сводит мышцы лица, будто пробежавшаяся по нему молния. – Быс…трее!
Стук копыт, резкий запах, страх – все перемешивается. Кайрис порывисто вытягивается, упираясь в грудь зенийца коленом, и зажимает искривленный судорогой рот обеими ладонями. Варгал крупно вздрагивает, и в этот момент его зрачки резко сужаются до точек. Зениец дергается и обмякает, закатывая глаза. Кайрис не успевает расслабиться, как вдруг тело Варгала вновь напрягается, а конечности нечеловечески выгибаются в суставах. Зилай! Если так продолжится…
