Сергей Горский
Откровенно о Спасителе, или Тайная миссия Мессии
Насколько такое беззвучное и неписанное Слово Духа доступно пониманию обычного человека?
Насколько доступно пониманию Слово Учителя, переведённое с беззвучного языка Духа на звуковой язык человека?
Любая информация интерпретируется по-разному в сознании разных людей. Мудрец и глупец видят одно и то же дерево по-разному. А если Учитель говорит притчами, чтобы доходчиво передать существование взаимоисключающих понятий? Если смысл этих притч непонятен по сей день? Если человеческий разум мыслит по принципу «либо-либо», а не «и то и то». Если человеческое сознание не может постичь древнюю восточную и современную научную мудрость: «ты – это то». Если представление о необъятной и вечной незримой духовной реальности надо уместить в обычную первобытную человеческую головушку?
Как происходила трансформация учения Христа в процессе его передачи общественному сознанию не в теории, а в реальной истории христианства очень хорошо демонстрирует выдающийся российский религиовед, д.ф.н. Евгений Алексеевич Торчинов в книге «Религии мира: опыт запредельного»:
«Процесс реинтерпретации учения Иисуса начался почти сразу же за выходом первоначального христианства (иудео-христианства) за пределы Палестины. Даже при признании нами традиционного авторства евангелий мы обращаем внимание на то, что евангелистами являются люди, далеко не самые близкие к Иисусу и даже необязательно входящие в круг семидесяти апостолов, не говоря уже о двенадцати – к ним относятся Матфей и Иоанн, что же касается Луки и Марка (последнего церковь отождествляет с юношей, бежавшим, завернувшись в простыню, при аресте Иисуса), то их близость к Иисусу в любом случае весьма сомнительна. Скорее же всего, евангелия писались иудеями диаспоры, давно утратившими непосредственный контакт со своей родиной и эллинизировавшимися (показательны и их имена: Лука – имя римское, Люций, чисто римским именем является и Марк). Писали они, вероятно, с чужих слов, путая иудейские реалии и географические названия и плохо понимая тот культурно-исторический контекст, в котором велась проповедь Иисуса. В результате всё чаще и чаще иудейское понимание слов Иисуса сменяется их интерпретацией человеком эллинистического воспитания. В частности, как мы показали в гл. 1 части I нашей книги, само воскресение (Иисуса), идея которого укоренена в зороастрийской и иудейской традициях, начинает ассоциироваться в глазах эллинов-неофитов с типологически совершенно иными "воскресениями" богов Фригии, Сирии и Египта (в XIX в. это непонимание было унаследовано и "научно" использовано религиоведами мифологической школы). Таким образом, даже евангелия (не говоря уже о христианстве позднейших времён) являют собой во многом результат видения иудейской реальности не понимающим, но истолковывающим эллинистическим взглядом».
Насколько точно были переданы слова Учителя, насколько сохранилась первичная информация самого Спасителя – судите сами. Передаточных звеньев, в которых информация искажается, трансформируется, теряется, – хоть отбавляй. Принцип «испорченного телефона» действует для всех книг, в том числе и для «священных».
Насколько эти книги – миф, насколько – исторический факт? Определить это очень и очень трудно, посильно лишь специалистам, но и они не сходятся к единому мнению. К этому добавляются особенности человеческого сознания, которые так и норовят мифологизировать окружающую действительность.
Проживший долгих 95 лет жизни и написавший свыше 600 философских трудов, один из которых называется «Диалектика мифа», Алексей Фёдорович Лосев считал, что человек обречён жить в мифе. Он сам строит воздушные замки, в которых ему удобно и комфортно жить.
Эти замки двоякого рода: либо человек строит свой мифологический «дом», в котором замыкается от всего остального мира (подобно черепахе или «человеку в футляре»), либо этот миф объемлет собой весь Универсум, всю человеческую общину, весь земной шар. Таким образом, двуликий миф становится у него либо злым демоном, замыкающим человека в его локальном «я», в его скорлупке, в его панцире, в его футляре; либо божественной силой, зовущей объять необъятное, самоутвердиться в вечности и бесконечности и духовно преобразиться. Этому философу, в частности, принадлежат слова:
«Мы не ошибёмся, если скажем, что религия есть всегда то или иное самоутверждение личности в вечности».
Однако простой смертный, который самоутверждается не в вечности и бесконечности, а здесь и сейчас, мыслит не небесными, духовными категориями, а привычными земными, материальными понятиями-представлениями. Мыслит категориями мира феноменов, явлений, но не способен познать ноумен, Кантовскую вещь в себе. Мыслит сквозь призму субъект-объектной дихотомии сознания, искусственным образом делящей единый, целостный мир на «я» и не-«я»:
«Квантовый подход требует рассматривать частицы только в их ВЗАИМОСВЯЗИ с ЦЕЛЫМ. <…> С точки зрения “наивного реалиста” Вселенная представляет собой совокупность объектов. Для специалиста по квантовой физике это подвижная единая ткань, состоящая из всплесков энергии, и ни одна из частей этой “ткани” не существует независимо от целого, а это целое включает и наблюдателя» 16 .
Мыслит иллюзорными ментальными конструктами, не имеющими никакого отношения к истинной реальности (восточная мудрость: «Всё реальное – неописываемо, всё описываемое – нереально»). Мыслит сквозь призму общих для всех людей нейрологических контуров сознания, описанных Тимоти Лири и Робертом Антоном Уилсоном: биовыживания, эмоционально-территориального, семантического и социополового. Мыслит под воздействием мощнейшего индивидуального бессознательного начала психики, огромную роль которого впервые обозначил Зигмунд Фрейд, а также под влиянием архетипов коллективного бессознательного, дорогу к познанию которых впервые проложил Карл Густав Юнг. Мыслит в рамках границ, обозначенных языком (вспомним Людвига Витгенштейна: «Границы моего языка есть границы моего мира»). Мыслит сквозь призму социокультурных штампов и стереотипов, на что обратили внимание культурологи.
Всё это «человеческое, слишком человеческое» восприятие окружающего бытия не даёт возможности самому человеку ни познать истинную реальность, ни понять Божественное Слово, исходящее из этой реальности; запирает «венца творения» в Платоновской пещере теней (на изображении) и превращает его, по сути дела, в биоробота:
«Оказалось, что мы живем во вполне призрачном мире, в мире, который отнюдь не есть физическая реальность, фотографически копируемая нашими чувствами; скорее это мир архетипов коллективного бессознательного, мир слов и социокультурных стереотипов.
Главным плодом просвещения оказалось превращение человека в запрограммированного социокультурного биоробота, сводного лишь в рамках, оставленных для него языком, культурой и социальной ролью» 17 .
Эти весьма наивные представления, иллюзии дихотомического сознания, «идолы разума» Бэкона, иллюзорные ментальные конструкты, не передающие представления об истинной реальности, подспудные импульсы подсознания и бессознательного, слова, искусственно и произвольно ограничивающие необъятный мир18, социокультурные клише, штампы и стереотипы, мифы и мифологемы жития-бытия неизбежно искажают любую полученную свыше информацию. Искажения накапливаются по мере передачи информации другим звеньям в информационной цепи по принципу «испорченного телефона».
Искажения действуют до тех пор, пока не придёт новое, высшее прочтение «священного писания», базирующееся на неких универсальных законах развития мира, Духа, Жизни, человека, человеческого сознания, общества, а не на абсолютизации чьих-то свидетельств и благовестий. Только после этого формальное, некритическое, искажённое призмой человеческого восприятия «священное писание» становится по-настоящему Священным.
Именно на абсолютизации отобранных духовенством благовестий, евангелий и был создан церковный канон. К четвёртому веку на смену раннему революционному христианству пришло христианство институциональное. На смену духовному порыву, вере в живое слово, желанию перевернуть этот падший, несправедливый и жестокий мир даже ценой собственной мимолётной жизни пришёл институт церкви, который поставил веру на службу Римскому императору, господствующему классу и новому духовенству. Помни, что всякая власть от Бога, а император – «помазанник Божий». Господин, барин, хозяин тебя лупит, мочит, измывается, как хочет, а ты «подставь левую». Наконец (самое главное), плати десятину, выучи Кредо и тебе воздастся «сто крат», но «на том свете» за несправедливость этого мира и земные страдания, сын мой. Такова была незатейливая социальная интерпретация Слова простолюдинами с подачи духовенства в эпоху феодализма.
Ренессанс в общественной жизни на исходе Средневековья породил духовную Реформацию Европы Нового времени. Новое время всегда бросает новые вызовы церкви и обществу. Протест против догм, против роскоши, против лицемерия явил на свет новое прочтение того самого «священного писания», которое стало каноном. «Священное предание» в виде решения различных вселенских соборов и трудов «отцов церкви» вообще было вычеркнуто из канона.
Новое прочтение послужило идеологической и духовной основой бурного развития нового общественного строя – капитализма, с новыми общественными классами, знатью, нуворишами, простолюдинами, с новым демократичным духовенством. Хотя сладкое бремя власти оказало своё разлагающее влияние и на Мартина Лютера, которого называли «Виттенбергским папой», и на Жана Кальвина, которого называли «Женевским папой».
За что боролись – на то и напоролись. Борьба с авторитетами завершилась утверждением новых авторитетов, новых «идолов театра», новых непререкаемых догм.
***
(Христианство возникло как ересь в иудаизме. Буддизм возник как ересь в брахманизме. Христианская ересь со временем превратилась в государственную религию Римской империи, а буддийская Дхарма стала господствующей религией индийской империи Маурьев, которой покровительствовал сам император Ашока. Новый Завет из крамолы стал Священным писанием, а буддийская Трипитака стала каноном для южного буддизма.
Но как только живое слово любого учения превращается в канон и непогрешимую догму – так оно сразу погибает. Протест против омертвения Слова, против догматики церковной или монашеской элиты, против показного благочестия, против непогрешимых авторитетов вылился в Средние века в «Протестантскую ересь» в Европе и мистику тантризма в Индии и Тибете. В Китае и Японии протест против непогрешимых авторитетов и «книжной истины» особенно силён в чань- (дзэн-) буддизме. Сходной дорогой шли все остальные религии мира.
Сходной дорогой идут не только религиозные, но и научные и общественные учения. Научный или общественный канон – ересь в каноне – оформление нового «священного» канона – закостенение нового канона в догматике – новая ересь, ведущая к оживлению Слова разума, к развитию учения на качественно новом уровне, и так далее. Помните, как было с классической механикой и квантовой механикой? Помните, как появилось на 7 десятилетий, а потом вдруг разом исчезло «единственно верное учение» на шестой части Земли?
Так было, так будет. Застой – смерть и вырождение. Движение – жизнь и творческое развитие.)
***
С тех пор прошло почти 5 столетий, что составляет четверть христианской истории в два тысячелетия. Время это было очень насыщено открытиями географическими, астрономическими, биологическими, физическими и прочими научными. Это время было насыщено революциями научными, социальными, сексуальными. Развитие общества, накопление научного знания, рост потребляемой информации шли стремительно, по экспоненте. Это верный признак того, что в скором времени следует ждать перехода количества в качество и синтеза качественно нового, революционного знания, требующего в очередной раз коренной «ломки мозгов», устоявшихся научных и бытовых представлений.
Это касается и «священных книг» Нового Завета, в том числе самой таинственной его книги – Апокалипсиса. Книга сия, по мнению историков, была написана в промежутке с конца 60-х до середины 90-х годов первого века, а окончательно и бесповоротно была включена в канон последней, в начале V века, на Карфагенском соборе 419 года. Но в ней глаголет уже не земной человек, а глас с небес, который объемлет в себе всё, которому доступно знание будущего. Этот глас небесный, Логос, который может окликнуть каждого человека, но не каждый человек его слышит, был услышан Иоанном.
(Тот ли это Иоанн, который написал Евангелие, или это некий иной Иоанн? Богословы и историки не могут прийти к единому мнению. Скорее нет, чем да.)
Глас небесный был услышан, глас небесный был записан, глас небесный был канонизирован, но глас небесный так и не был понят по сей день. Фантасмагории, таинства, мистерии – всё, что угодно, но только не рациональное, логическое знание. Вот чем является книга Апокалипсиса по сей день.
Хотя ключик к пониманию туманных пророчеств, прочтению иррациональных откровений рациональным путём и к прояснению таинств существует. Сей ключик открывает двери в неизведанный холистический мир животворящего Духа и Вечной Жизни, в невообразимый хоть 2 тысячи лет назад, хоть всего сто лет назад мир Бесконечно Организованной Голодинамики (БОГ)19, в котором крохотная часть равна необъятному Целому. Примерно так же, как равны Мессия – Сын Человеческий – и Бог-Отец: «Я и Отец – одно» (Ин. 10:30).
Часть II. Пророчества Апокалипсиса сквозь призму науки
Глава 6. Эсхатология Апокалипсиса и космология науки
Лицом к лицу
Лица не увидать.
Большое видится на расстояньи.
.
Сергей Есенин
.
.
Откроем книгу Откровения (по-гречески – Апокалипсис). Повествует в ней Иоанн, который был на греческом острове, называемом Патмос, «в день воскресный». Не просто был, а
«был в духе и слышал позади себя громкий голос, как бы трубный, который говорил: Я есмь Альфа и Омега, первый и последний;
То, что видишь, напиши в книгу и пошли церквам…» (Откр. 1:10–11).
Видения Иоанна были предметом самого пристального изучения отцов церкви, учёных и простых верующих на протяжении почти двух тысячелетий. Интерпретаций было множество. Особенно относительно конца света и Антихриста. Вычисляли «точные» даты конца света – 1000-й, 1037-й (опять 37-й!), 1049-й, 1666-й… – готовились к нему морально и физически, раздавали имущество или, наоборот, укрывались под землёй в убежищах, полных воды и припасов. Психоза было более чем достаточно. Чем больше лишений в какой-то период времени – тем сильнее вера, что конец света не за горами. А его как не было, так и нет. Так же, как нет никакого Антихриста в самой книге Откровения, а есть «зверь, число которого 666». И число это человеческое.
За время, прошедшее с написания Откровения, – почти 2 тысячелетия – представления о мире успели в корне поменяться. Вместо представлений о Земле как «пупе мира», пришла гелиоцентрическая система, согласно которой в центре мира находится не Земля, а Солнце. Потом выяснили, что звёздных светил, подобных Солнцу, во Вселенной насчитывается миллиарды миллиардов. Солнце ничем особенным не выделяется. Разве что наличием планетной системы. А планета Земля выделяется наличием жизни. Вот это уже крайне редкое сочетание, невзирая на неисчислимое количество звёзд. Однако, как бы много их ни было, Космос всё же конечен в пространстве и во времени. Этот факт стал открытием совсем недавнего по историческим меркам прошлого.
Космос рождён во времени и пространстве, и когда-то ему суждено погибнуть. Всего сто лет назад представления о рождении и гибели Космоса, Вселенной вызывали яростное неприятие учёного мира. Теперь же они не вызывают у учёных ни малейших сомнений. Рождение мира в науке с середины прошлого века носит хорошо знакомое название «Большой взрыв» (англ. – “Big Bang”). Сама Вселенная из стационарной и бесконечной стала расширяющейся и конечной во времени и пространстве. «Конец света» и Вселенной стал неизбежен не только в религиозной, но и в научной эсхатологии. Параллельные прямые веры и разума пересеклись на излёте второго тысячелетия нашей эры.
Правда, науке пока не ясно, по какому именно сценарию погибнет вся материальная Вселенная: по сценарию ли бесконечного расширения и тепловой смерти остывшей до абсолютного нуля (по Кельвину) и распавшейся на элементарные частицы Вселенной или же по сценарию огненного пекла Большого сжатия («Большого хлопка» – англ. – “Big Crunch”).
А по сценарию Апокалипсиса вывод напрашивается сам собой:
«И увидел я великий белый престол и сидящего на нём; от лица которого бежало небо и земля, и не нашлось им места.
И увидел я мёртвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы были мёртвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими.
Тогда отдало море мёртвых, бывших в нём, и смерть и ад отдали мёртвых, которые были в них; и судим был каждый по делам своим,
И смерть, и ад повержены в озеро огненное. Это – смерть вторая.
И кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное.
И увидел я новое небо и новую землю; ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет» (Откр. 20:11–15; 21:1).
В мифологии всех народов мира «небо» и «земля» являются основными структурными подразделениями единого Космоса. Сам же Космос (от греч. κόσμος – «порядок», «упорядоченность»; «строение», «устройство»; «государственный строй», «правовое устройство», «надлежащая мера»; «мировой порядок», «мироздание», «мир»; «наряд»; «украшение», «краса») в мифологической картине мира понимается не как привычный человеку XX–XXI веков открытый космос, безбрежные просторы которого бороздят космические корабли, а также отважные космонавты, астронавты и тайконавты, а как «мироздание, понимаемое как целостная, упорядоченная, организованная в соответствии с определённым законом (принципом) вселенная».
Эти слова принадлежат действительному члену Академии наук СССР и Российской академии наук Владимиру Николаевичу Топорову. Они написаны в статье «Космос» из прекрасной советской энциклопедии «Мифы народов мира», в которой далее отмечается:
«Космос характеризуется “временностью” не только в своём начале (поскольку он возник), но нередко и в конце, когда он должен погибнуть в результате некоего катаклизма (вселенского потопа, пожара) или постепенного снашивания, “срабатывания” космического начала в хаосе. Иногда эта катастрофа Космоса мыслится как окончательная, в других случаях считается, что за ней должно последовать становление нового Космоса (напр., в эддическом “Прорицании вёльвы”)».
Напомним, что первые слова Библии посвящены именно сотворению мира, Космоса, в виде двух его важнейших подсистем: «В начале сотворил Бог небо и землю». Соответственно, гибель старого мира, старых «неба» и «земли», и рождение нового мира, новых «неба» и «земли», описанные в Апокалипсисе Иоанна Богослова, означают гибель одной Вселенной и рождение новой.
Это ли не «конец света»? Это ли не рождение нового мира? Это ли не описание пульсаций Космоса, проходящего цикл смерти-нового рождения? Это ли не выражение смысла «пульсирующая Вселенная» не математическими формулами и физическим абстракциями, а религиозно-мифологической символикой? Это ли не гибель старого, изношенного, отработавшего свой срок и свой век Космоса в «озере огненном» Большого сжатия, на смену которому приходит новый Космос, новые «небо» и «земля»?
Гибель, подсмотренная Иоанном в Духе за 2 тысячелетия до того времени, как наука поставила эти вопросы на повестку дня. Гибель всей Вселенской материи, всех земных форм жизни в результате сжатия Вселенной в изначальный микроскопический объём со сверхвысокой температурой и плотностью, в апокалиптическое «озеро огненное». (Во всяком случае, именно так представляет Большое сжатие современная релятивистская космология).
Уже сейчас гипотеза пульсирующей Вселенной имеет своих очень авторитетных сторонников в стане науки:
«Нет никаких параллельных вселенных. Есть последовательные. Они возникают после Больших взрывов. После последнего появилась наша Вселенная. И мы вместе с ней», – авторитетно заявляет сэр Роджер Пенроуз в статье с многозначительным названием «Вселенная не в своем уме».
А вот что пишет уважаемый Ли Смолин в сборнике «Эта идея должна умереть», считая, что ставшая уже «мейнстримной» идея – «Большой взрыв был первым моментом времени» – блокирует научный прогресс:
«Сейчас рассматриваются несколько сценариев того, что случилось в эпоху до Большого взрыва и как эта эпоха перешла в нашу расширяющуюся Вселенную. Два из этих сценариев исходят из гипотезы о квантовом отскоке и известны как “космология квантовой петли” и “геометрогенезис”. Два других – один принадлежит Роджеру Пенроузу, а другой – Полу Стейнхардту и Нейлу Туроку – описывают циклические сценарии, в которых вселенные умирают, давая жизнь новым вселенным. Пятый сценарий постулирует, что новые вселенные возникают, когда квантовые эффекты обращают вспять сингулярности чёрных дыр. Эти сценарии предлагают объяснения того, как могли быть выбраны законы природы, управляющие нашей Вселенной. Они также могут объяснить, каким образом изначальное состояние нашей Вселенной эволюционировало из вселенной предыдущей эпохи. Важно, что каждая такая гипотеза делает предсказания, проверяемые с помощью реальных, выполнимых наблюдений, которые смогут проверить ту или иную гипотезу, опровергнуть её и выбрать правильную».
В сценарии Бесконечно Организованной Голодинамики (БОГ) во главу угла вместо движения материи в пространстве и во времени поставлено движение информации в потоке физического времени, которое и порождает как само пространство (вышеупомянутый “геометрогенезис” Фотини Маркопулу), так и все материальные объекты в этом пространстве. По своей сути это напоминает некий космический голографический Hi-Tech кинематограф, зрители которого наблюдают вселенский суперблокбастер бытия.
В этом космическом голографическом кинематографе физическое время, которое является Вечным двигателем Вселенной, прокручивает некую квантово-информационную «плёнку», существующую на ином, глубинном, холистическом уровне реальности. В космическом голографическом кинопроекторе данная холистическая квантово-информационную «плёнка» проецируется на экран из трёх измерений пространства, в результате чего возникает трёхмерная иллюзия движения материи со спецэффектами сознания под названием «квалиа» – цвета, вкуса, запаха и т.д.
Вне сознания, как известно, нет ни цвета, ни звука, а есть лишь длины и частоты световых и звуковых волн, которые именно сознание раскрашивает в цвета и превращает в звуки. Например, длина волны электромагнитного излучения в диапазоне 620–740 нанометров превращается в нашей мудрой головушке в красный цвет, а длина волны в диапазоне 500–560 нанометров – в зелёный. Это и есть «квалиа», то есть некие качества, которыми психика человека и других одушевлённых существ наделяет мир физики. Вне сознания, психики эти качества не существуют. Причины и способы этой трансформации физического количества в психическое качество составляют так называемую «трудную проблему сознания» (англ. – “hard problem of consciousness”), над решением которой бьётся весь учёный мир. Каково? (По-латыни: “Qualia?”)
Именно такой неортодоксальный, а то и «еретический» (с точки зрения современной научной парадигмы), информационно-холистический взгляд на мироздание и роль в нём сознания способен решить многие научные загадки, начиная от квантовой нелокальности и кончая происхождением жизни и сознания.
У истоков такой информационно-голографической модели мироздания, с одной стороны, стоит всемирно известный американский физик-теоретик Джон Арчибальд Уилер, автор концепции «всё из бита» (англ. – “It from bit”). Его научная жизнь прошла через 3 периода: от «Всё есть материя» через «Всё есть поля» до «Всё есть информация». Последнее утверждение сводится к тому, что информация первична, а материя вторична и производна. Иллюстрирует это положение британский физик и популяризатор науки, лауреат Темплтоновской премии 1995 года Пол Дэвис:
«Обычно мы думаем о мире, как о составленном из простых, подобных сгусткам, материальных частицах, и под информацией понимаем производную характеристику объекта восприятия, относящуюся к особого рода организованным состояниям вещества. Но возможно, что всё наоборот: похоже, что Вселенная на самом деле – шалость первичной информации, а материальные объекты являются её сложным вторичным проявлением» 20 .
Ему вторит ученик Джона Арчибальда Уилера – израильский физик-теоретик, лауреат премии Вольфа по физике 2012 года, член Израильской академии естественных и гуманитарных наук Якоб Бекенштейн:
«Действительно, современная тенденция, начало которой было положено Джоном Уилером из Принстонского Университета, состоит в том, чтобы считать физический мир состоящим из информации, которой случайно сопутствуют энергия и вещество» 21 .
И далее он отмечает:
«Голография может быть проводником к лучшей теории. <…> Если это и вправду так, то взгляд на информацию как на строительный материал Вселенной найдёт достойное воплощение».
Как раз голография, наряду с информацией, и служит вторым истоком модели Бесконечно Организованной Голодинамики (БОГ). Так, из голографической парадигмы Бома-Прибрама вытекает, что мироздание состоит из двух уровней порядка: свёрнутого в пространстве – импликативного – и развёрнутого в пространстве – экспликативного. Примерно так же, как мифологический Космос состоит из двух основных структурных подразделений: «неба» и «земли».
Что такое «небо» в мифе? Это не небо у нас над головой. Это символ, метафора для определения некоего недоступного простому смертному иномира, который ассоциируется с мужским, активным, творческим, животворящим началом, утверждает всё та же энциклопедия «Мифы народов мира»:
«Небо – это прежде всего абсолютное воплощение верха, члена одной из основных семантических оппозиций. Его наблюдаемые свойства – абсолютная удалённость и недоступность, неизменность, огромность – слиты в мифотворческом сознании с его ценностными характеристиками – трансцендентностью и непостижимостью, величием и превосходством неба над всем земным; небо простерто над всем, всё “видит”, отсюда его всеведение; оно внешне по отношению ко всем предметам мира, “поэтому оно – “дом” всего мира. Иногда небо является женским началом, матерью, но чаще всего небо – мужское, плодотворящее начало (дождь). Как податель тепла и влаги небо – активная творческая сила, источник блага и жизни: воздух, облака, туман, наполняющие небо, представляются субстанцией человеческой души-дыхания, и при параллелизме микро- и макрокосма небо оказывается душой универсума, воплощением абсолютной “духовности”.
В космогонии появление неба описывается как расчленение хаоса, выделение верха и низа, то есть неба и земли. Их слитность передаётся в мифах также как священный брак неба-отцаи земли-матери» 22 .
А что такое импликативный порядок в голографической парадигме Бома? По своей сути, это такое же активное, творящее и животворящее начало голографической Вселенной, содержащее в себе в скрытом, свёрнутом, закодированном и недоступном для простого смертного квантово-информационном виде всё на свете:
«Поскольку импликативный порядок является основой, произведшей на свет все сущее, он должен по крайней мере содержать каждую элементарную частицу, которая была или будет; каждую возможную конфигурацию материи, энергии, жизни и сознания, от квазаров до стихов Шекспира, от двойной спирали ДНК до сил, контролирующих размеры и формы галактик» 23 .
В голографической Вселенной свёрнутый в пространстве, незримый, недоступный, трансцендентный импликативный порядок по своей сути соответствует мифологическому «небу» мироздания, а экспликативный порядок, развёрнутый в трёх измерениях пространства, напоминает мифологическую «землю» Космоса, не имеющую ни малейшего отношения к планете Земля.
В космологии и космогонии модели БОГ апокалиптический «конец света» можно интерпретировать так: материальная иллюзия, порождённая стремительным потоком физического времени и Жизненной силой Вселенной и имеющая миллиарды миллиардов звёздных и планетарных воплощений, мириады неодушевлённых творений и живых созданий – мимолётных, эфемерных, преходящих «земных» жизней из «Духа животворящего» и «праха земного», обречённых на смерть ещё при рождении – сворачивается в овчинку, сжимается как шагреневая кожа в изначальный мир без пространства и без тока времени, в изначальное суперсимметричное во времени «Божественное яйцо», которое перешло в фазу космического покоя, в очередной космический «Ноев ковчег», внутри которого – все формы жизни в духовном, квантово-информационном, нематериальном состоянии.
Вокруг него – Океан изначального, вечного и бесконечного Хаоса, не структурированного ни пространством, ни временем, ни материей, ни светом жизни. Это «тьма внешняя: там будет плач и скрежет зубов» (Мф. 8:12). Это царство вечной смерти, олицетворяемой Князем Тьмы, который находит там свою бесславную кончину:
«Зверь, которого ты видел, был, и нет его, и выйдет из бездны и пойдёт в погибель; и удивятся те из живущих на земле, имена которых не вписаны в книгу жизни от начала мира, видя, что зверь был, и нет его, и явится» (Ин. 17:8).
Переливающееся всеми цветами радуги, массивное, энергичное, видимое лишь изнутри материальное «ничто», существующее лишь в потоке физического времени, находит свой бесславный конец, когда этот поток Времени с большой буквы, физического времени, возникший из асимметрии прошлого и будущего, внезапно останавливается, переходя в изначальное состояние суперсимметрии прошлого и будущего. Это и есть фаза космического покоя, когда «прежнее небо и прежняя земля миновали». Один цикл космического бытия завершается, чтобы впоследствии начался другой.
Состояние «в начале» космического цикла, о котором повествует Евангелие от Иоанна, когда было только животворящее светоносное Слово, воспроизводится в конце этого же цикла:
«Всё через Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть.
В Нём была жизнь, и жизнь была свет человеков.
И свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (Ин. 1:3–5).
В этой нулевой фазе космического бытия из мира Вечной Жизни исторгается вовне, «в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк», космический Князь Тьмы – Противник света Жизни – хаос, энтропия, смерть: «и будет мучиться день и ночь во веки веков» (Откр. 20:10).