Сергей Горский
Откровенно о Спасителе, или Тайная миссия Мессии
Часть I.
Исторический фон возникновения христианства
Глава 1. Ожидание Мессии, умирающего и воскресающего Бога
Мессия (на древнееврейском – Машиах; на древнегреческом – Христос) буквально означает «помазанник». В данном случае – «Помазанник Божий». Этот почётный титул во времена смены эпох был весьма популярен. Как гласит энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона:
«Помазанник – библейский термин, означающий лицо, которое чрез помазание елеем, в виде символа сообщения высших даров, возводится на высшее ответственное служение – первосвященника, пророка и царя».
Помазание особым маслом (елеем) было частью священной церемонии, символизирующей наделение избранного Высшей властью от Бога.
Мессию ждали древние евреи. Ждали с незапамятных времён. О скором приходе Машиаха глаголом жгли сердца верующих многочисленные книги ветхозаветных пророков. Мир, катящийся в тартарары на рубеже эпох, многократно усиливал эсхатологические настроения древних евреев. Ожидания конца света и прихода Машиаха, призванного утвердить государственность народа Божьего, расквитаться с врагами и установить Царствие Божие на земле, были сильны как никогда.
Спасителя ждали последователи Заратуштры, огнепоклонники из Древней Персии. Согласно их священной книге «Авесте», конец света и Страшный Суд не за горами. В это эсхатологическое время должен появиться Саошиант (буквально – «Спаситель»), который родится от девы. Саошиант поможет верховному богу Ахура-Мазде, предводителю сил добра, одержать полную и окончательную победу над силами зла во главе с Ангра-Манью. На земле воплотится царство добра, а люди воскреснут в полной телесности.
Учение персов о Спасителе не прижилось в Средиземноморье, которое было важнейшим перекрёстком древних цивилизаций: Египта, Вавилона, Палестины, Персии, Финикии. Зато культ индийского и персидского бога Митры («контракт», «договор») был очень силён в Риме на переломе эпох. Митра – языческий бог-воитель, покровитель воинов и моряков, герой, победивший страшного мифологического быка, непобедимый бог Солнца. Завоевателям-римлянам, строившим свою величайшую империю, он пришёлся явно по душе. Его культ обещал победы земные и посмертное блаженство, воскрешение и бессмертие, славу и богатство, душевный покой и многочисленное потомство. Он мог даровать мистическое единство с Божеством, но был беспощаден к тем, кто переступил порог греха. Его день рождения отмечали 25 декабря.
Из Древнего Египта в Римскую империю проникли мифы об умирающем и воскресающем боге Осирисе, который был изрублен своим младшим братом Сетом на 14 кусков, но затем, благодаря своей любящей жене Исиде, воскрес из мёртвых. Его день рождения отмечали 25 декабря.
Финикия дала миру не только письменность и первый неиероглифический алфавит из 22 согласных букв, из которого впоследствии родились алфавиты еврейский и арабский, арамейский и древнегреческий. (Уже позже из греческого алфавита, обогащённого гласными буквами и письмом слева направо, возникла письменность латинская, а из неё древнеславянская и современная русская.) Финикия дала миру не только книги, которые производились на папирусе в финикийском городе Библе (отсюда греческое «библион» – книга, «библия» – книги). Финикия дала древнему миру не только монеты «шекели», не только служила законодателем международной торговли тех лет, не только была крупнейшим финансовым и банковским центром той поры, древней «средиземноморской Швейцарией».
Она дала ещё и миф об умирающем и воскресающем прекрасном юноше-пастухе по имени Адонис (Адон на финикийском означает «мой господин»). Этот популярный финикийский миф был заимствован древнегреческой мифологией, превратившись в культ Адониса, юного воскресающего бога весны, олицетворяющий ежегодное умирание и возрождение природы.
Древние греки верили, что в Адониса влюбилась сама богиня любви Афродита, но её ревнивый любовник Арей (или Арес – римский Марс) – хитрый, вероломный и кровожадный бог войны – наслал на него дикого вепря, смертельно ранившего юношу на охоте. Адонис умер, но любовь безутешной богини была так велика, что позволила раз в год, весной, воскресать погибшему юноше и являться на землю.
В древнегреческом эзотерическом и мистическом учении под названием «орфизм» Адонис отождествлялся с олимпийским богом плодородия, вдохновения и религиозного экстаза по имени Дионис, умирающего и воскресающего бога. Родился он от девы 25 декабря. В противоположность Аполлону, олицетворявшему красоту, разум, порядок, этот могучий бог олицетворял мистическое вдохновение, безумие, разгул.
Иное имя Диониса – Вакх. Соответственно, его почитательниц называли «вакханки». Эти разгульные женщины с распущенными волосами славились своими оргиями, готовностью отдаться первому встречному, своей феноменальной силой, которую они обретали в экстазе, своей способностью убивать голыми руками диких животных и поедать их на месте. Согласно орфической мифологии, Дионис (духовное, творческое начало) был растерзан титанами (плотское, косное начало), которых тут же испепелила божественная молния с небес. Из крови Диониса и пепла титанов, из духовного и плотского начал и произошли все люди.
Мифы об умирающих и воскресающих богах плодородия были очень сильны и распространены в то время в сельскохозяйственной цивилизации древнего мира. Так, в шумеро-аккадской мифологии было предание про богиню плодородия Иштар и её супруга по имени Таммуз (Думузи). Самым популярным сюжетом был миф о нисхождении Иштар в преисподнюю за своим горячо любимым погибшим мужем. Когда богиня находится внизу, в преисподней, то на земле погибает всё живое. Когда она возвращается, то оживает и расцветает природа, от которой зависело очень и очень многое в жизни древних крестьян.
У древних греков пользовался огромной популярностью миф об Орфее и Эвридике. Сладкоголосый Орфей, отправившийся в своё время вместе с аргонавтами за золотым руном и победивший своим божественным песнопением сирен, губивших моряков, спускается в мрачное царство Аида, чтобы воскресить свою любовь и вернуть её на землю. Он это сделал, договорившись с богами, но, нарушив уговор, взглянул на неё ещё под землёй, и его любимая умерла, на этот раз навсегда. Сам же Орфей после долгих безутешных скитаний по земле был растерзан вакханками, а голова его была вынесена волнами на остров Лесбос, чтобы пророчествовать там.
Древняя Греция была сильна не только своей культурой, не только своей наукой, не только своей мифологией, не только своей демократией, но и своей философией. Школы милетская и элейская, развивавшие древнейшую натурфилософию, философию природы; Сократ, Платон и Аристотель, поставившие во главу угла не природу, а человека; религиозно-философская школа Пифагора, академия Платона, образованная ещё в 387 году до новой эры, ликей (лицей) Аристотеля и школа перипатетиков (последователей Аристотеля); стоики и эпикурейцы, киники (циники) и скептики, идеалисты и материалисты – такую многогранную любовь к мудрости даровала Древняя Греция античному миру и средиземноморской цивилизации.
Многое из этого богатейшего духовного наследия было воспринято Древним Римом. Многое было изобретено самими римлянами, народом воителей, законодателей и строителей. Прекрасные водопроводы, термы, являвшиеся не только общественными банями, но и аналогом современных фитнес-клубов, спа-салонов и салонов красоты, великолепные мощёные дорогие, пережившие века, величественные строения, включая знаменитые Колизей и Пантеон (храм всех богов), сочетались со знаменитым римским правом, которое по сей день является фундаментом западной цивилизации.
Царство, основанное братьями Ромулом и Ремом, спустя пару столетий превратилось в республику, в середине I века до новой эры выродилось сначала в диктатуру Цезаря, а затем, после многолетнего периода гражданских войн, превратилось в империю. В 27 году до новой эры первым принцепсом и императором стал внучатый племянник и приёмный сын Гая Юлия Цезаря Октавиан, получивший титул Август. С тех пор выражение «августейшая персона» означает императора, который во времена республики был всего лишь полководцем-триумфатором.
Рим дал миру законы, римское право, сенат. Древний Рим, наряду с древней Грецией, дали миру институт гражданства и образец демократического правления. Рим дал своим гражданам культы многих языческих богов и культ римского императора, при жизни объявленного богом. Каждый римский гражданин был обязан дать обет верности императору перед языческими богами и признать самого императора богом.
Благодаря самой современной в мире армии, границы первоначального небольшого царства активно расширялись на протяжении многих веков, охватив в период расцвета половину древнего мира. Именно на территории обширной Римской империи, в одной из её отдалённых провинций под названием Иудея, и зародилось раннее христианство, которое подверглось многочисленным гонениям от римских властей на протяжении трёх столетий.
Примерно за четверть века до рождения Спасителя на территории всё той же Римской империи, в египетском городе Александрии, прославившимся своей богатейшей библиотекой, родился будущий философ Филон. Родом из евреев, сам поборник иудаизма, он пытался соединить в своих философских построениях еврейскую религиозную мудрость с эллинской философией, идущей не от Бога, не от Откровения, а от человеческого разума. Он учил о Логосе, посреднике между Богом и людьми, как о высшем и самом совершенном творении Бога. Благодаря ему, Бог творит сначала совершенных Ангелов, затем мир вещей и наконец человека.
На рубеже тысячелетий единое религиозное учение евреев, основанное на Торе, Пятикнижии Моисеевом, породило 3 независимые и недолюбливавшие друг друга религиозные школы, три течения, три секты.
Саддукеи, последователи первосвященника Садока и сами священники Храма, опирались лишь на писание, Тору. Они проповедовали абсолютную свободу воли человека и отрицали Божий промысел, бессмертие души, загробное воздаяние и воскресение мёртвых. С разрушением Иерусалимского храма в 70-х годах первого века новой эры эта секта сошла на нет.
Фарисеи (евр. – «отделившиеся»), подобно греческим стоикам, говорили об абсолютном божественном предопределении людских судеб, о загробном воздаянии и грядущем воскресении мёртвых. В этих своих воззрениях они опирались не на писаный Закон, а на устную традицию, никак не подтверждаемую Священным писанием. Выходцы из простонародья, они составили грозную политическую силу в противовес традиционной духовной и денежной аристократии. Из их предания, устной Торы, вырос впоследствии Талмуд и современный ортодоксальный иудаизм. Их изощрённое и порой лукавое мудрствование стало притчей во языцех. Фарисействовать – значит лицемерить, быть ханжой, кичиться своей показной мудростью, духу и смыслу предпочитать букву и форму.
В отличие от них ессеи (евр.– «благочестивые»), которые также верили в высший промысел, бессмертие души и воскресение из мёртвых, предпочли удалиться от греховной общественной жизни. Часть из них обосновалась в Иудейской пустыне. Там они оставили после себя знаменитые свитки Мёртвого моря, кумранские рукописи. Там они ждали Машиаха, Мессию, Сына Божьего. Там они готовились к концу света, к последним сражениям между светом и тьмой. Там они основали «Новый завет» с Богом Яхве. Себя они называли «сынами света», весь остальной мир – «сынами тьмы».
Этот полумонашеский орден славился своей сплочённостью, аскетизмом, отказом от «скверны брака», высочайшими требованиями к чистоте нравственной, телесной, ритуальной. Они жили замкнутой общиной, сообща владели всем её имуществом, посвящали ей все свои труды, помыслы и деяния. Во главе общины стояли 12 священников. Кроме того, согласно древним рукописям, Бог послал им «Учителя праведности, чтобы направить их по пути своего сердца». Этот Учитель, предтеча Машиаха, жил во втором веке до нашей эры.
«Сыны света» неохотно принимали в своё лоно чужаков. Их требования к себе были очень высоки. Себя они порой называли «нищие», «нищие духом». Они готовились к концу света и приближению Царства Божия, поэтому вели очень строгую жизнь праведников, которым единственным доступен вход в это Царство. Быть праведником в их понимании значило строжайшим образом соблюдать Закон, оставленный Богом в Торе. Они славились своей гордыней, замкнутостью, христианское милосердие было им чуждо. Некоторые исследователи раннего христианства видят в их лице посредников между ортодоксальным иудаизмом и христианством. Главное отличие состоит в том, что они только ждали своего Мессию, а христиане верили в то, что он уже пришёл в мир. Причём веру христиане ставили на первое место по сравнению с неуклонным выполнением закона у ессеев, в том числе кумранской общины.
Сытые Святым Духом, убеждённые в неотвратимости воскресения и воздаяния, «сыны света» поражали своих современников религиозным фанатизмом и стойким отношением к лишениям, мучениям и самой смерти. Римский гражданин и историк Иосиф Флавий, сам ортодоксальный иудей, писал в своих трактатах о зверствах римлян, которые ессеев «завинчивали и растягивали, члены у них были спалены и раздроблены; над ними пробовали все орудия пытки, чтобы заставить их хулить законодателя или отведать запретную пищу, но их ничем нельзя было склонить ни к тому, ни к другому. Они стойко выдерживали мучения, не издавая ни единого звука и не роняя ни единой слезы. Улыбаясь под пытками, посмеиваясь над теми, которые их пытали, они весело отдавали свои души в полной уверенности, что снова их получат в будущем».
В Палестине в то время было большое количество бродячих проповедников, которые ловили рыбку в мутной воде той эпохи, исполненной непредсказуемости и ожиданий скорого «конца света». Один проповедник сменялся другим, на смену одному «машиаху» приходил другой. И мёртвых, дескать, он воскресит, и воды рек пред ним расступятся, и «вавилонскую блудницу»-Рим он сокрушит, а последователи его обретут спасение. (Каждая переломная эпоха в общественном сознании рождает свою мутную и обильную пену. Что в начале первого тысячелетия н.э. в Палестине, что на смене веков, тысячелетий и эпох в современной России.)
Римляне люто расправлялись со всеми этими кандидатами в Помазанники Божии, грозившими внутренними неурядицами Римской империи, частью которой было небольшое Иудейское царство.
Если при жизни многие из этих проповедников особым почётом и уважением не пользовались, то после смерти всё могло резко поменяться местами. Например, один из них, по имени или прозвищу Перегрин (от лат. “peregrinus” – «чужеземец, странник»), отчаявшись приковать внимание к своим проповедям, покончил с собой, бросившись в костёр, который сам же и развёл. После такой мучительной смерти, вызванной тщетой своих усилий, с одной стороны, и неудовлетворённым тщеславием, с другой, он вдруг начал почитаться как пророк. А кто-то якобы видел его уже после мученической смерти в венке из священной маслины и в белой одежде. До боли знакомый сюжет. Сюжет мученической смерти и воскресения.
Тот же самый «Учитель праведности» из кумранской общины при жизни почитался просто за человека, первого из равных. После смерти он для кого-то из своих последователей из обычного смертного превратился в долгожданного Мессию, а то и Бога-Сына. Такова особенность несовершенного человеческого сознания – факты истории раздувать в мифы, обожествлять простых смертных, смерть человека превращать в легенду о бессмертии.
Две тысячи лет назад древний мир жил ожиданием прихода Мессии и Спасителя. Древний мир был проникнут идеей умирающих и воскресающих богов. Древний мир верил в Логоса, посредника между Богом и людьми. И он пришёл: Мессия, Спаситель, Логос, умирающий и воскресающий Бог-Сын.
Глава 2. Жизнь Иисуса глазами апостолов и историков
О Мессии – Сыне Божьем – свидетельствуют многочисленные канонические (священные) и неканонические (апокрифические) тексты.
Во-первых, «благая весть», или просто «евангелие». Каноном признаются всего 4 евангелия. Из них 3 «синоптических», то есть сводимых воедино: от Матфея, от Луки, от Марка. Историки и православные богословы считают, что первым из них по происхождению было Евангелие от Марка. В нём, в отличие от последующих евангелий, нет ни истории о непорочном зачатии, ни родословной Иисуса. Точнее говоря, нет родословной мужа девы Марии, Иосифа, ведущего якобы свой род от легендарного царя Давида. Эти более поздние истории уже явно смахивают на социальный заказ, на миф, созданный специально для убеждения верующих в том, что Иисус и есть тот самый Машиах, потомок царя Давида, о котором говорилось в Священном писании иудеев. Хотя католическую церковь это мало смущает, и она отдаёт пальму первенства Евангелию от Матфея. Почему? – Об этом разговор особый.
Кроме трёх синоптических евангелий, похожих друг на друга, есть и одно, стоящее особняком, – Евангелие от Иоанна. В нём Иисус выступает уже в роли Логоса (греч. Λόγος – «мысль», «голос», «слово»), бывшего в начале начал и воплотившегося в человека: «В начале было Слово». Его ещё называют «духовным», так как в этом Евангелии активное участие в судьбе Мессии принимают не только синедрион и Понтий Пилат, но и Святой Дух.
Помимо этих четырёх евангелий существует ещё около 4 десятков евангелий, в канон не вошедших по тем или иным причинам, хотя они обладают не меньшим правом называться «священными» книгами, чем все остальные. Потому что книги не являются «священными» или апокрифическими (то есть тайными, неканоническими, вымышленными или сомнительными) сами по себе. Их таковыми делают люди. В данном случае – священники ранней христианской церкви.
Вселенский собор решил, что Евангелие от Луки «священно» – знать, так тому и быть. Вселенский собор решил, что Евангелие от Фомы или Евангелие Истины, или Евангелие Иуды, или Апокалипсис Петра, или «Пастырь» Гермы священными книгами не являются – значит, так оно и есть. Ослушиваться не рекомендуется. Опасно для жизни. Особенно если церковь из собрания гонимых верующих превращается в государственную религию.
Помимо евангелий существуют другие «священные» книги. Это послания апостолов, прежде всего, 14 посланий апостола Павла язычникам. Апостол Павел, он же – «апостол язычников», который не входил в число 12 учеников Христа, был, пожалуй, самой харизматичной личностью из всех первых миссионеров христианства. А кое-кто вообще склонен утверждать, что именно ему христианство обязано своим рождением. Не было бы Павла – осталось бы христианство мелкой иудейской сектой, одной из многих, а затем и вовсе сгинуло бы с подмостков истории, как и большинство других сект.
От рождения будущего апостола звали не Павлом, а Савлом. Был он правоверным иудеем, но одновременно римским гражданином. Был воспитан в традициях фарисеев и первоначально был яростным гонителем христиан. Однако внезапно из яростных гонителей христиан он превратился в их ревностного приверженца. Согласно преданию, этому помогло чудо.
На пути в Дамаск он якобы увидел свет и услышал глас с небес: «Савл! Савл! Что ты гонишь меня?» Савл ослеп от яркого света. Но по приходе в Дамаск он был чудесным образом исцелён евреем-христианином по имени Анания (иврит – «Бог милостив») и крестился. Гонитель христиан враз превратился в пламенного проповедника христианской веры, пассионария, не жалеющего ни сил, ни времени, ни денег на распространение и проповедь христианства. В результате, будучи во враждебном антихристианском окружении, он остался к концу жизни в полном одиночестве и, по преданию, принял мученическую смерть за веру от руки римлян спустя 30 лет после распятия Христа.
Для «отцов церкви» он стал равноапостольным святым. По жизни он был подвижником и пассионарием. А кем он был с позиций мещанской морали?
«Был ли апостол Павел государственным служащим?» – спросил сам у себя предтеча экзистенциалистов Сёрен Кьеркегор. И сам себе ответил: «Нет».
«Имел ли он выгодную работу? – Нет.
Зарабатывал ли он большие деньги? – Нет.
Был ли он женат и производил ли на свет детей? – Нет.
Но ведь тогда выходит, что Павел не был серьёзным человеком».
(Такова порой бывает железная логика толпы.)
Помимо посланий Павла есть в Новом Завете «Деяния святых апостолов», в которых зачастую помимо религиозных поучений есть письма, адресованные частным лицам по частным поводам без всяких догматических и религиозно-этических положений. Обычная хозяйственная переписка, по какому-то недоразумению оказавшаяся в «священном писании».
Наконец, в Новом Завете есть ещё одна книга, которая стоит особняком. Это Откровение Иоанна Богослова. По-гречески, Апокалипсис. Последняя по порядковому номеру книга Нового Завета и Библии вообще. Last but not least. Последняя по порядку, но отнюдь не по значению. А по времени написания и вовсе опережает евангелия. Так, во всяком случае, считал профессор Берлинского университета Фердинанд Бенари, давший в 1841 году оригинальную расшифровку «числа зверя» 666 – Нерон Кесарь.
Да и видно это раннее время написания невооружённым глазом. О евангельском Христе, распятом на кресте, в ней нет ни слова. Нет ни христианской морали, ни самих христиан, ни апостолов, ни Святой Троицы, ни биографии Христа, ни казни Христа, ни чуда его Воскресения. Да и сам Христос упоминается всего 7 раз. В остальное время фигурирует некий совершенно абстрактный «Агнец закланный».
Зато есть текст, наполненный образами, выражениями и цитатами из Ветхого Завета и написанный в ярко выраженном ветхозаветном духе.
Зато Христос является сам, только уже не в человеческом, как в евангелиях, а в Божественном обличье и вещает Иоанну будущее, которое, как гласит народная мудрость, «одному Богу известно». То есть в полном смысле этого слова даёт свой пророческий, визионерский взгляд на судьбы мира и человечества. Это и есть суть Откровения.
Зато в этом будущем есть «12 колен иудеев» и избранные «144 тысячи праведников», которые «ожили и царствовали со Христом тысячу лет» (Откр. 20:4). Это составляет суть первого воскресения для немногих избранных и «тысячелетнего» Царства Христова.
Зато помимо первого воскресения для немногих избранных за условную «тысячу лет» до конца света есть ещё второе, на сей раз всеобщее воскресение для Страшного суда в конце времён, когда
«отдало море мёртвых, бывших в нём, и смерть и ад отдали мёртвых, бывших в них: и судим был каждый по делам своим.
И смерть и ад повержены в озеро огненное. Это смерть вторая» (Откр. 20:13–14).
В Откровении, которое призвано «показать – чему надлежит быть вскоре», вместо истории евангельского Иисуса появляется история некоего мистического «Агнца как бы закланного», открывшего «книгу жизни» и воссевшего на небесный престол рядом с Отцом Небесным. Этот Агнец призван уничтожить «Вавилонскую блудницу», осуществить суды истории, произвести первое из двух последовательных чудес «воскресения к вечной жизни» и венчаться Священным браком со своей избранницей – святым городом Иерусалимом.
В этом «граде Божьем» будет достигнута «скиния Бога с человеками», рай Богочеловечества, конец мировой истории страдания, смерти и грехопадения и начало новой истории, история воскресения к вечной жизни, когда «и отрёт Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет; ибо прежнее прошло» (Откр. 21:4). Эта книга заслуживает самого пристального и подробного рассмотрения.
Отцы церкви считают, что написаны были евангелия во второй половине первого столетия нашей эры. Ранее, в 50–60-х, появились послания Павла, а также «соборные» послания Иакова, Иуды, Петра, обращённые ко всем христианам, а пророческая книга Апокалипсиса была написана в период с конца 60-х до конца 90-х годов первого века от Рождества Христова. Изначальная «ранняя» датировка написания книги, данная вышеупомянутом профессором Фердинандом Бенари, который расшифровал «число зверя» 666 как «Нерон Кесарь», относится к концу правления императора Нерона (54–68 гг.). Эта «ранняя» датировка преобладала среди историков в XIX веке, а в ХХ веке в научном мире стала доминировать более поздняя датировка: 81–96 гг.
Но что бросается в глаза, так это абсолютно разные стили написания посланий, евангелий и Апокалипсиса. Если Апокалипсис написан абсолютно в ветхозаветном духе, что крайне сближает его с остальными ветхозаветными книгами пророков, то послания означают начало коренного разрыва с иудейской традицией, а евангелия – окончательный и бесповоротный разрыв. Книга Откровения настолько вырывается из общего контекста Нового Завета, что её долгое время не хотели вносить в канон, а внесли самой последней, в конце IV века.
Об Иисусе Христе имеются скудные свидетельства ряда историков: Иосифа Флавия, Тацита, Светония, Плиния Младшего.
Так, иудейский историк и военачальник Иосиф Флавий (37–100 гг.), лично знавший многих своих великих современников, написал 2 эпохальные для истории книги: «Иудейская война» и «Иудейские древности». В них имеются ссылки на Иоанна Крестителя, на брата Иисуса Иакова и на самого Иисуса Христа:
«В это время жил Иисус, человек мудрый, если его вообще можно назвать человеком; ибо он творил поразительные чудеса и был учителем людей, которые радостно воспринимали истину. Он привлёк к себе многих иудеев и многих эллинов. Он был Мессией (Христом). И когда Пилат по обвинению наших старейшин приговорил его к распятию, те, кто с самого начала возлюбили его, остались ему верны. На третий день он явился им снова живой. Ибо божественные пророки предвозвестили это и огромное множество других чудес относительно него. И племя христиан, название которых пошло от него, не исчезло по сей день».
Этот отрывок, который, казалось бы, прямо свидетельствует о Христе, до сих пор у учёных вызывает большие разногласия. Иосиф Флавий прославился тем, что, будучи убеждённым иудеем, сначала сражался с римлянами, а затем перешёл на их сторону. Он получил римское гражданство (это, как если бы сейчас гастарбайтер из СНГ получил гражданство Евросоюза), присоединил к своему имени родовое имя императора – Флавий – и верой и правдой служил римлянам остаток своих дней.
В глазах ортодоксальных евреев Иисус был самозванцем и преступником. В глазах римлян – просто преступником, посягавший на власть Кесаря. Мог ли верноподданный римский гражданин, к тому же ортодоксальный иудей, написать об Иисусе как о Помазаннике Божием? То есть Мессии. Хм… Маловероятно, если говорить языком квантовой психологии.
Это и заставило некоторых историков считать данный отрывок лишь позднейшей вставкой переписчика, относящейся к III-IV векам и не относящейся к первичной, «чистой» информации. В подтверждении сей точки зрения приводится ссылка на родившегося во конце II века, спустя аж 85 (!) лет после смерти Иосифа Флавия, христианского богослова и философа Оригена, упрекавшего Иосифа Флавия в том, что тот не считает Иисуса Мессией. (Как всё у историков не просто в отличие от светских сплетен и бабских пересудов!)
У живших позднее, во второй половине I века и начале II века, Тацита и Светония есть косвенные ссылки на христиан и упоминания о самом Христе, но они датируются уже началом второго века нашей эры.
Видный римский историк Публий Корнелий Тацит (55–120 гг.) пишет в 115 году н.э. в своих «Анналах» в книге, посвящённой правлению императора Нерона, следующее:
«Но вот Нерон, чтобы побороть слухи, приискал виноватых и предал изощрённейшим казням тех… кого толпа называла христианами. Христа, от имени которого происходит это название, казнил при Тиберии прокуратор Понтий Пилат; подавленное на время это зловредное суеверие стало вновь прорываться наружу, и не только в Иудее, откуда пошла эта пагуба, но и в Риме… Их умерщвление сопровождалось издевательствами, ибо их облачали в шкуры диких зверей, дабы они были растерзаны насмерть собаками, распинали на крестах, или обречённых на смерть в огне поджигали с наступлением темноты ради ночного освещения. Для этого зрелища Нерон предоставил свои сады».
Нерон родился уже после смерти Христа, в 37 году, а умер в 68-м. Указанные в отрывке из «Анналов» события относятся к 64 году, то есть спустя 3 десятилетия после смерти евангельского Мессии.
Римский историк Светоний родился около 70 года нашей эры, а умер, предположительно, в 120-х. В книге «Жизнь двенадцати цезарей» (около 120 года н. э.) он оставил коротенькое упоминание об некоем Хресте (лат. – Chresto), которое на латыни пишется так:
“Iudaeos impulsore Chresto assidue tumultuantis Roma expulit”.
На русский это можно перевести примерно следующим образом:
«Иудеев, которых постоянно баламутил Хрестос, он [император Клавдий] изгнал из Рима».
Описанное Светонием событие чаще всего датируют 49 годом. Однако в силу краткости эта информация носит крайне неопределённый характер. Вызывает у историков сомнение и имя Chresto, которое на латыни имело значения «хороший, добрый, счастливый, порядочный, кроткий, полезный», вместо евангельского Christos (лат. – «Помазанник»).
У знаменитых римских историков первой половины первого века новой эры, – Сенеки (воспитателя Нерона), Плиния Старшего, Тита Ливия – о Христе нет ни слова. Это настораживает, но имеет своё логическое объяснение. Иудея была отдалённой провинцией Рима, по большому счёту, глухоманью, из которой вести приходили в стольный град с большим опозданием, если вообще приходили.
Плюс нельзя не принимать во внимание тот неоспоримый факт, что далеко не все сочинения древних авторов, в том числе историков, дожили до наших дней. У кого-то сохранилось около половины научных трудов, у кого-то четверть, у кого-то вообще ничего не сохранилось, как, например, у Сократа, об учении которого мы судим по трудам его учеников.
Наконец, необходимо помнить, что количество странствующих проповедников, претендующих на божественные, пророческие или мессианские лавры, в то смутное время было достаточно велико. Всерьёз принимать их всех во внимание не было ни малейшего смысла. Это всё равно, что считать Мессией уже подзабытого Григория Грабового, обещавшего в своё время за деньги воскресить погибших детей Беслана. Всего-то за 39 тысяч рублей за каждого…
Ссылки на историчность Христа есть и в еврейском Талмуде, но этот неподъёмный еврейский труд создавался ещё позднее, начиная с III века нашей эры. В нём, в пику христианам, сделавшим из Иисуса Мессию и Бога-Сына, он описывается как сын «нищей пряхи» Марии и беглого римского солдата по имени Пантера. Согласно Талмуду, Иисус долгое время учился магии в Египте, затем, вернувшись в Иудею, объявил себя Богом, за что был побит камнями и повешен. Оставим на совести авторов Талмуда эти утверждения, явно состряпанные для того, чтобы опорочить всеми правдами и неправдами христианского Мессию. Но сам факт его существования как исторической личности они подтверждают.