Сайфулла Ахмедович Мамаев
Реставратор
Глава 10
Глотов о трагедии в доме Сурковых узнал сразу, как только страшная информация поступила в милицию. На место происшествия он приехал почти одновременно с Малышевым. Столкнувшись у подъезда шестнадцатиэтажки, они обменялись только им понятными взглядами. В некоторой степени они тоже виновны в смерти семьи адвоката. Будь они порасторопнее, люди могли остаться в живых.
– Сколько их там? – спросил Евгений.
– Трое, – Малышев невесело усмехнулся. – Опять холодное оружие и опять большого размера. Предположительно меч или секира. Может, алебарда, не знаю, эксперты пусть решают, хлеб у них отнимать не станем, но нельзя не заметить, что почерк тот же, что и в квартире Акопян.
– Связь с Черновым прослеживается? – спросил Глотов.
– Еще не знаю. Но не учитывать того, что он на свободе, тоже не стоит, – ответил следователь. – Сейчас подъедет Порывайко, у него уточним.
– Что, и его вызвали? – Евгений Романович исподлобья посмотрел на Вячеслава Яковлевича. – А прокурор дал санкцию на привлечение Виктора к расследованию?
– А я его в качестве свидетеля, – парировал Малышев.
– Разве законодательством не запрещено допрашивать свидетелей в ночное время? – тут же нашелся фээсбэшник.
– Слушай, Глотов, чего ты цепляешься? – взвился следователь. – Не мог я подписать обращение. Не мог, и все. Одно дело вызвать своего, такого же как и мы следака, другое дело объявить на всю страну о локальной амнистии. У меня прав на нее нет.
– А кто тебя заставлял ее проводить? – спокойно, даже несколько надменно ответил Глотов. – Будто ты не знаешь, что пообещать – еще не значит жениться. Только не говори мне, что ты никогда не обманывал своих клиентов, не врал обвиняемым, не разводил подельников.
– Ладно, ладно, не заводись. – Малышев примирительно махнул рукой. Ссориться с представителем могущественного ведомства ему совсем не улыбалось. – Пошли, нужно взглянуть на место происшествия.
– Да уж, как представишь, что сейчас увидим, так прямо мурашки по коже. – Евгений Романович поежился. – Честно говоря, особого желания не испытываю.
– Я тоже, – согласился Вячеслав Яковлевич. – Не поверишь, ноги не идут, все ищу причины, чтобы еще задержаться здесь, внизу.
С мрачными предчувствиями зрелища кровавой драмы, Малышев и Глотов, зашли в кабину лифта. Первые приступ тошноты начались уже в коридоре, там начиналась огромная, заполнившая лужа крови. Она тянулась по всему коридору, затекала на кухню, в обе комнаты и санузел. Тяжелый, приторно сладкий запах бил в нос уже в лифте. На лестничной площадке было трудно дышать, а в квартире было уже совершенно невыносимо.
Первое тело лежало в коридоре. Это была женщина. Судя по фигуре и одежде, скорее всего это была мать семейства. Но сказать точно было невозможно, труп был обезглавлен.
Малышев не выдержал и по краю лужи побежал в ванную. Но ступив в кровь, тут же, весь зеленый, вылетел обратно. Его хватило только до ближайшего угла на лестничной клетке. Видимо, этот путь проделал не он один – весь угол был заблеван, а на полу виднелись кровавые отметки рифлёных подошв. Но Вячеслава это уже не беспокоило, его выворачивало так, что, казалось, сейчас в голове что-то лопнет.
Когда наконец спазмы утихли, Малышев утерся носовым платком и, решив умыться, направился на кухню, туда можно было пройти не вступая в бурую лужу. Ему бы понять взгляды оперативников, которые с зелеными лицами следили за перемещениями следователя. Они-то уже на кухне побывали…
– О черт! – раздалось оттуда, и снова послышались характерные звуки.
– Да что же здесь было? – пробормотал Глотов.
Не желая искушать судьбу, он, жадно ловя ртом воздух, выскочил на заблеванную лестничную клетку. В глазах стояли круги, живот стянуло холодным обручем спазма.
Проклиная все на свете, Глотов хотел нажать кнопку вызова лифта, но его опередили, индикатор показывал, что кабина уже движется.
«Может, это к нам?» – с надеждой подумал фээсбэшник.
Так и оказалось. Дверь кабинки открылась, и появился запыхавшийся Порывайко.
– Евгений Романович, – спросил он, – что случилось?
Глотов, не в силах отвечать, показал большим пальцем на дверь – сам, мол, зайди и посмотри. Вам, крутым ментам, полезно. Не дав двери закрыться, он ввалился в кабину и нажал кнопку. Только бы доехать, только бы не опозориться прямо здесь!
Но не все желания сбываются. Лифт пошел вниз, и этого легкого движения хватило, чтобы наследника Железного Феликса опять скрутило.
* * *
Чернов чувствовал, как в нем поднимается раздражение, но старался не подавать вида. Ведь Вован и его ребята ему ничем не обязаны. Наоборот, то, что они привезли его сюда, в сауну незнакомого спортивного общества, давало Олегу хоть небольшую передышку. Здесь он мог почувствовать себя в относительной безопасности и можно было и передохнуть не озираясь по сторонам. Но как долго все это продлится? Не напьется ли бригадир так, что позабудет о своем обещании подвезти его к Жаку? Чернов, кровь из носу, утром должен быть у татуировщика. Хотя в этой лихой компании пьют так, что сказать заранее, чем все кончится, затруднительно. Может, слезными клятвами в дружбе, а может, дракой. Все уже порядком в подпитии, у многих оружие, его никто и не скрывает. О том, что они в сауне и что парилка давно уже готова, все давно позабыли. Хорошо еще верхнюю одежду сняли, а потому Олег мог безошибочно определить, кто и чем вооружен, так что сомнений в серьезности ситуации не осталось.
– Знаешь, Олег, – Вован доверительно положил руку на могучее плечо бывшего сокамерника и поднял указательный палец вверх, – я, признаться, одно время и сам думал, что это ты девчонку порешил.
Олег вздрогнул и недоуменно посмотрел на сидящего рядом авторитета. Шутит так, что ли? Нет, Вован не шутил.
– А чего ты хотел? Тебя даже по ящику показали! И все как один говорят, что это ты сделал, – продолжал, оправдываясь, бригадир. – Но потом вспомнил, что ты был с нами в хате, когда мусоров порубили, и все понял. Ведь дикторша говорила, что и мусорня твоих рук дело. Вот тут я и въехал, что тебя в непонятку загоняют. Да и не похож ты на маньяка. Вон какой вымахал, тебе бабы и сами дадут, зачем их насиловать?
– Я?! – возмутился Олег. – Я насиловать?
– Да нет же! – Вован почувствовал, как под одеждой соседа заиграли стальные мускулы. Такого лучше не злить. – Теперь все понимают, что это мусора гнилую игру с тобой затеяли. Тебя никто виноватым в этом деле не считает. Правда же, братва?
– Конечно, о чем разговор? – поддержал Костя. – Да и вообще, кончайте бодягу, пора выпить за ваше чудесное освобождение.
Он взял фигурную бутылку и разлил водку. Вован подмигнул подельникам и поднял свою рюмку.
– Давай, Олежка, выпьем за то, чтобы мужчина, где бы ни оказался, всегда оставался настоящим мужчиной. В деле так в деле, в камере так в камере, за столом так за столом!
– На бабе так на бабе, – добавил Марат, и все рассмеялись.
Авторитет выпил. Вся его бригада последовала примеру. Олег только пригубил и поставил. Нет, он ничего против Вована и его друзей не имел, но водку он не пил. И не только водку. Олег вообще не употреблял спиртное. Он и сам не знал, почему у него выработалось такое отношение к выпивке, но факт оставался фактом. Все близкие друзья знали об этой особенности Чернова и со временем научились не обращать на это внимания. Его просто оставляли в покое и не приставали со спиртным.
– Олег, а ты чего? – обиделся Вован. – С нами западло выпить? Или мы не ровня тебе, мы преступники, дерьмо, а ты весь в белом?
– Вован, не обижайся, но я вообще не пью. – Ну вот, началось. Вот за это Чернов и не любил застолья. Каждый раз объясняй одно и то же. Было бы куда податься, ни за что бы в эту сауну не поехал. – Я никогда не различаю компании, просто не употребляю спиртное! Понимаешь, вообще не пью.
– Как это? – не понял авторитет. – А‑а, спортсмен! Ну так я тебе как играющий тренер говорю: одну рюмку можно!
– Нет, ты не понял, я совсем не пью. – Как надоели одни и те же разговоры! И зачем он здесь? Надежды на то, что все скоро закончится и Вован его подвезет, оставалось все меньше и меньше.
– Как это вообще не пьешь? – недоверчиво спросил Вареник. – Ни разу в жизни?
– Ни разу, – подтвердил Олег.
– Но с нами выпьешь, – заявил Вован. – Если ты нас уважаешь, одну рюмку выпьешь.
– Вован, я вас всех уважаю, но…
– Нет! – не унимался бригадир. – Только одну, чтобы я видел, что ты наш. Свой, понимаешь? Свой!
Олег обвел взглядом зал. Заметил помост для тренировки штангистов, а на нем штангу с надетыми на нее блинами. Видимо, кто-то тренировался и оставил ее в таком виде. Сто сорок, многовато для его нынешнего состояния, но не станешь же при всех снижать вес.
– Хорошо, я выпью, – согласился Олег. – Но сначала сделаем так.
Он встал из-за стола, сопровождаемый удивленными взглядами подошел к помосту, наклонился к штанге и поднял ее. Черт, рановато он взялся за тяжести, да еще и без разминки! Но делать нечего, нужно ставить все на свои места. Стараясь не показывать, что ему тяжело, Олег подошел к столу и положил штангу так, чтобы ее гриф оказался на свободном стуле. Тот сразу разъехался под непомерной тяжестью.
– Ты чего? – опешил Вован. – Для чего тебе эта штука?
– А вот если уважаешь меня, подними, – предложил Олег. – А я за тебя выпью!
– Но… Да ты чего, ох‑х‑хренел, что ли? – Бригадир был явно растерян. Ситуация выходила из-под его контроля. – Я ее с места не сдвину!
– Ты же меня уважаешь? Подними! – Чернов подошел к сидящему авторитету и грозно навис над ним. – Ты ведь уважаешь меня, правильно?
– Олег! – Попавший в переплет бригадир оглядел своих подельников.
Он искал поддержки, но впечатленные силой новичка бандиты отводили от вожака взгляд. Во всяком случае, желающих вступиться за товарища не наблюдалось.
– Олежка, погоди, ну посмотри сам, ты же видишь, я не могу! – просительным тоном проговорил Вован. – Пойми, я тебя уважаю, но не могу!
– Вот и я вас всех уважаю, но пить не могу! – сказал Чернов. – Надеюсь, дошло?
Олег поднял штангу и отнес ее на место.
В зале наступила тишина. Все ожидали, что предпримет бригадир, но тот не подавал никаких команд. Он только смотрел вслед силачу и зло щурился. Братва в недоумении замерла. Они слишком хорошо знали Вована, чтобы допустить хоть на минуту, что тот простит унижение.
Олег словно бы спиной почувствовал опасность. Опуская штангу на помост, он посмотрел из-под руки назад и увидел, как рука Вована тянется к стоящему неподалеку от стола дивану. Олег мгновенно вспомнил, что там лежит куртка бригадира, в кармане которой он видел рукоять «тэтэшки».
Господи, Вован, ну зачем тебе это? Неужели спокойная жизнь надоела? Олег, поправляя штангу, как будто его очень заботило, чтобы она точно стала на место, нащупал рукой двухкилограммовую гантель, одну из тех, что в беспорядке лежали на помосте.
Распрямляясь, он бросил взгляд на авторитета. Решится ли? Так и есть, тускло блеснуло вороненое покрытие, и пистолет оказался в руке бандита. Падая навзничь, Олег разгибом пошел на мостик, одновременно запуская свой снаряд в противника. Тело еще не вернуло себе достаточную гибкость, и бросок не отличался точностью. А может, в последний момент Олег пожалел чужую жизнь и чуть скорректировал бросок? Как бы то ни было, но гантель, вместо того чтобы снести Вовану голову, прошла ниже, над самой кромкой стола. Опустошительный смерч смел все на своем пути. Осколки стекол, брызги спиртного, куски еды – все это веером разнеслось во все стороны, и досталось от этого фейерверка каждому из сотрапезников, но в особенности бригадиру. Все же сдвоенное ядро предназначалось именно ему, а потому завершила гантель свой полет, найдя бок авторитета.
Вована вынесло из-за стола и бросило на пол. Другие участники застолья слетели со стульев чуть медленнее, но зато самостоятельно. Опешив от такого развития событий, они даже не успели сообразить, что им делать, а Олег уже стоял в центре вдруг ставшего тесным зала. Отшвырнув ногой с грохотом отлетевший стол, Олег поднял вверх руку с еще одной гантелью.
– Всем стоять! – приказал он. – Кто дернется, башку снесу!
Но разгоряченные спиртным братки словно не слышали, и завязалась драка. Первым досталось Коту – тот тоже попытался воспользоваться оружием. Гантель Олег применять не стал, его нога и без того достала бандита. Несчастный, получив удар каблуком в челюсть, кулем свалился на пол. За ним последовал Марат – он поймал второй выпад Реставратора.
Все-таки нужно было отдать должное Алле Рихардовне, не зря она вкладывала всю свою энергию в неспокойного пациента. Все закончилось в несколько секунд. По сути, драки так и не получилось – кто не успел попасть под кулак Олега, предпочел сам упасть на пол.
– Говорил же вам, не дергайтесь. – Чернов со злостью швырнул так и не пригодившуюся вторую гантель. Она с силой врезалась в нагромождение разломанной мебели. Грохот был такой, что высунувшийся было служитель заведения предпочел за благо вновь спрятаться. Жизнь дороже!
– Эй, кто там есть! – позвал Олег. – Выходи, не бойся! Ну, кому сказал!
В зал вошел перепуганный мужичок лет так около сорока. Он был в старом потертом спортивном костюме, было видно, что мужичок здесь не хозяин. Скорее всего просто уборщик и банщик в одном лице.
– Ты кто? Как тебя зовут? – спросил Чернов.
– Володя, – робко пробормотал банщик.
– Вот, блин, везет мне на вас, – удивился Олег. – Еще один Вован! Ну да ладно.
Чернов легко пнул одного из тех, кто самостоятельно упал на пол.
– Вставай, не трону, – сказал он. – Ну! Быстро!
Никита, а это был он, быстро вскочил.
– Передай Вовану, чтобы завтра… Нет, завтра он из больницы не выйдет, – Чернов понимал, что бригадиру досталось больше всех и придется не день и не два полежать на больничной койке. – Значит, так, сами рассчитаетесь с хозяином заведения. И так, чтобы ему хватило на ремонт и мебель. Я на днях зайду проверю. И не дай тебе бог, чтобы я разочаровался! Из-под земли достану. Понял?
Никита хотел было возразить, почему это именно его Олег выбрал ответственным, но почел за благо не вступать в спор.
– Не слышу, – Чернов отвесил подзатыльник, от которого у Никиты клацнули зубы.
– Понял, – быстро ответил он. – Все сделаем!
– Но это еще не все, – продолжал Олег, – Мне нужна машина, на время.
– Бери мою! «Беха», пятая модель, – с готовностью предложил бандит. Машина все равно «кинутая», так что большой ценности не имеет. Хотя документы на нее были, но ни одной серьезной проверки они не пройдут. – Хочешь, я тебе доверенность выпишу?
– Пиши, – согласился Олег. По тому, с какой легкостью Никита согласился отдать машину, он заподозрил подвох, но в чем он заключался, пока еще не догадывался. – Но смотри, если обратишься к мусорам…
Такого предположения браток не мог стерпеть.
– Да ты что – меня за суку держишь? – возмутился он. – Сроду к мусорам не бегал!
– Вот и чудесно, – кивнул Олег. – Давай, пиши! Ручка и бумага есть?
Этот вопрос уже адресовался банщику.
– Сейчас принесу. – Вован-два угодливо кивнул и побежал к себе в подсобное помещение.
Пока Никита писал доверенность, Олег на всякий случай прошелся по залу и собрал все оружие, что было у бригады. Поначалу он думал что-то взять себе, но потом решил, что это будет лишнее. Не дай бог, ментам попадешься, вот тогда уж точно не отвертишься. Кто знает, какая история у этих стволов? А ему хватит и тех статей, что на нем уже висят.
Разрядив оружие, Олег сгреб все патроны на пол. Следом полетели пустые магазины. Для того чтобы уехать, не получив пулю в спину, времени должно хватить…
– Куда тебе потом машину пригнать? – спросил Олег, беря техпаспорт и ключи. – Через пару дней верну.
Никита саркастически ухмыльнулся. Вернешь, как же! Он уже жалел, что смалодушничал и с испугу предложил свою машину. Нужно было Кота или Марата тачки предложить. А то и Вована, он всю эту кашу заварил. Нужно было ему этого бугая в компанию приглашать? Да и драку из ничего, совсем из пустого затеял. Вот с него спрашивать надо! По понятиям косяки все его, ему и отвечать! Ну ничего, пока на койке будет отлеживаться, Никита на его «мерине» покатается. Компенсация, так сказать.
– Да сюда, к бане и подгони. Ключи, – Никита посмотрел на банщика. – Вот ему и отдашь.
* * *
Васек, сидевший за рулем милицейского «форда», и его напарник Серега, поняв, что их обманули, стали прочесывать квартал за кварталом. Прибывшие на подкрепление, узнав, что ищут того, кто убил их товарищей, а теперь еще двоих покалечил, дружно принялись помогать им. И это принесло свои плоды. Вскоре «девятка» с милицейскими номерами и автоматом внутри была найдена. Это значило, что и преступник где-то поблизости. Не бросит же он машину и оружие? А если все же ума хватило бросить, то тем более рядом – общественный транспорт уже не ходит, а пешком далеко не уйдешь.
Гонимые сыскным инстинктом, милиционеры еще более рьяно взялись за дело. Тем более что после находки круг поиска сузился. Кто-то принялся обходить дома, кто-то – работающих поблизости проституток, а Васек с Серегой решили объехать рестораны. Они уже поняли, что вряд ли удастся найти Чернова, но что-то же нужно было делать!
Через полтора часа, когда уже все злачные места района были осмотрены, внимание патрульных привлекли автомобили, стоявшие возле сауны спорткомплекса. Слишком уж позднее время, чтобы законопослушные граждане парили свои натруженные тела. Наверняка бандиты банно-стаканный день устроили. Здесь можно поживиться. Контингент нынче не тот пошел, что в прошлые годы, тогда бы менты не решились сунуться в места, где гуляют крутые. Разве что, по прямому приказу начальства и имея трехкратное преимущество в силе.
Сейчас же совсем другое дело, можно отличиться, а удастся, и руки погреть.
– Вызывай поддержку, – приказал Серега. Он был старший в группе и не упускал случая покомандовать. – Чернова не нашли, так хоть этими план прикроем.
Пока напарник возился с рацией, он вылез из «форда» и подошел к стоянке, решив на всякий случай записать номера бандитских тачек, мало ли что может произойти, вдруг догонять придется?
Но записать он не успел. Дверь сауны открылась, и из нее вышел здоровенный парень в кожаной куртке. Руки он держал слегка отставив – так обычно ходят качки, принадлежащие к самым низшим структурам преступных сообществ. Пока дверь закрывалась, опытный милиционер успел заметить, что в руках у выходившего оружия нет.
«Нужно брать, – пронеслось в голове у Сереги. – Как раз к приезду поддержки всю информацию получим!»
Он подождал, пока качок не подошел к черной «БМВ», стоявшей в центре стоянки, и, тихо зайдя сзади, уткнул ему в спину ствол «макара».
– Стоять, – приказал он. – Ни звука. Пискнешь, прист…
Больше он ничего сказать не успел. Тяжелый каблук врезался ему прямо в пах.
Олег, а это был он, добавил падающему локтем в челюсть. Получай, сам напросился. Надоели до смерти.
Увидев, что к нему бежит еще один, перехватывая на ходу автомат, Олег подпрыгнул и в развороте достал его ногой в висок. Тот упал как подкошенный.
– Вот же неугомонные, ну никак не отстанут! – проворчал Чернов. Ему и в голову не пришло, что это были милиционеры, а не люди из бригады Вована.
* * *
Алла Рихардовна чувствовала, что силы на исходе, но упорно шла вперед. Она ощущала – там, куда она идет, Чернова нет, но все равно шла. Старшая Озолиня привыкла доверять своему предвидению, своей интуиции. Не описанное наукой, но давно известное людям чувство подсказывало мужественной женщине, сейчас там может произойти нечто плохое, сейчас она обязана быть там. Возможно туда придет Олег, возможно случится еще, что-то важное, этого Алла Рихардовна не знала, но чутье подсказывало – беги, ты нужна там!
До Сокола, где находилась квартира Чернова, было далеко, но это не пугало Аллу Рихардовну, раз ее ведет туда зов, значит так тому и быть. Жаль, конечно, что пока не удастся выполнить просьбу Соколова. Неугомонный пациент все время в движении, если где и задерживался, то ненадолго, гоняться же за ним пустое дело. Но это только пока. Вот когда Олег остановится на одном месте, она вычислит, где он находится, и сообщит Баграмову. Да и в ближайшие часы Чернову ничего не грозит, не чувствует она такого, с чем Олег не справится собственными силами. А вот где беда действительно может случиться в любую минуту, так это в его доме, там Алла Рихардовна ощущала скопление таких сил, последствия столкновение которых ударят не только по Чернову, а и по всем, кто его окружает, кто ему помогает, в том числе и по Илсе! Причем эту беду, Алла Рихардовна почуяла давно, когда еще и слыхом не слыхивала о таком парне, как Олег Чернове, но как только тот появился в поле ее зрения, поняла – вот он, Реставратор! Вот тот, кто может разрушить жизнь ее и Илсы! И если сейчас есть что-то изменить, что-то исправить, то это именно там, в том месте, где все зародилось, туда, где все началось.
Одно плохо – метро не работает, дорога займет слишком много времени. Можно было, конечно, взять такси, но Алла Рихардовна старалась по возможности не пользоваться этим видом транспорта. Она сама не могла объяснить причину этого, но не могла себя заставить. Уж больно не нравилась ей аура, витающая в этих машинах.
* * *
Смоленский остановил машину возле старого восьмиэтажного общежития. Здесь, в этом шедевре брежневских времен проживали те, кого называли презрительным словом «лимита». Если уж быть точным, то к этой категории горожан можно отнести добрую четверть москвичей, но те, кто преуспел в жизни и сумел выбраться из тесноты человеческих муравейников, теперь старательно открещиваются от своего прошлого. Более того, среди обитателей коммуналок и прочих похожих на ночлежки заведений, значительную долю составляли теперь как раз коренные москвичи. И удивляться тому не приходилось: одни попали сюда после размена своей квартиры, другие стали жертвой манипуляций нечистоплотных маклеров, а третьи, среди которых был и преподаватель школы живописи и графики Станислав Иванович Худяков, после развода. Худяков был из тех преподавателей, кто был любим учениками. Любил его и Чернов. Его отношения с учителем можно было объяснить общностью интересов – учителя и ученика объединила страсть к холодному оружию. Они фанатели от смертоносного железа, немудрено, что они порой засиживались допоздна, разбирая ту или иную деталь старинного меча или эспадрона, споря до хрипоты кем и где он выкован.
Нередко к спорщикам присоединялся и Смоленский, забредавший в мастерскую Худякова в поисках своего друга. Тогда они начинали шутливо фехтовать с Олегом, и это у них получалось весьма неплохо. Ловкий и быстрый, Игорь довольно скоро овладел начальными навыками, которые им с Черновым прививал Станислав Иванович. Зачастую Игорю даже удавалось заставить могучего, но оттого выбирающего более тяжелое, а потому и более инертное оружие Олега защищаться. Тогда они начинали жарко спорить, кто победил, и Худякову приходилось выступать в роли арбитра. После чего, разгоряченные бойцы мирились и садились пить чай с любимыми Станиславом Ивановичем сушками.
Эти теплые отношения не прервалась и после того, как Олег окончил школу, разве что видеться они стали реже, чем раньше. Вот почему Игорь Смоленский охотно взялся выполнить просьбу Олега Чернова. Хотя, по правде говоря, после ночного происшествия в гараже он стал уже сомневаться, стоило ли за это браться.
То есть не то чтобы сомневаться. Нет, он в любом случае выполнил бы поручение Олега, но теперь только днем. Хватит с него ночных приключений. Все, отдаст Худякову чекан – и домой, где у него в баре припасена бутылочка «России». Пара рюмок отменного коньяка ему сегодня не помешает.
Станислав Иванович жил на пятом этаже, лифт традиционно не работал, так что Смоленскому предстояло небольшое, но увлекательное путешествие по лестнице. Замусоренная, слабо освещенная – а после недавних событий Игорь стал плохо относиться к темноте, – она представляла собой мрачное зрелище.
Но делать нечего, не стоять же внизу и ждать, чтобы тебя кто-нибудь проводил. Собравшись с духом, Игорь нарочито твердой поступью пошел по коридору, в конце которого находился вход на лестницу. Коридор тянулся почти по всей длине здания, строители общежития не рассчитывали, что лифт не будет работать, и сделали так, чтобы до лестницы могли добраться только свои. Ну и те, которые прошли мимо вахтера и коменданта. Забытые понятия! Теперь порядок в общежитии поддерживался только силами энтузиастов из числа жителей, что и было заметно – горели всего две слабенькие лампочки на весь коридор.
Игорь поежился. И дался ему этот чекан! Ну привез бы его завтра. Не будет же Худяков им ночью пользоваться. Да и вообще, если он валялся у Чернова в гараже, то, может, и совсем не нужен? Олег наверняка не столько хотел вернуть инструмент, сколько опасался дать ментам лишний повод обвинить его в хранении холодного оружия. Попробуй докажи, что это инструмент, применяемый мастерами‑чеканщиками.
А может, не суетиться? Может, просто выкинуть этот чертов топор? Нет, не пойдет. Олег обязательно спросит, отнес он чекан или нет и если нет, то тогда где он? Черт, придется все-таки подниматься.
Игорь наконец подошел к повороту на лестницу. Чекан он по-прежнему держал под новой курткой – зачем, чтобы его все видели? Первые два этажа были хотя и отвратительно, но освещены, выше же ступеньки терялись в полной темноте…
Первый неосвещенный марш Игорь еще кое-как проскочил, пользуясь отсветом снизу, а вот дальше пришлось идти, нащупывая ногой каждую ступеньку. Все бы ничего, и не такое приходилось преодолевать, но после недавнего приключения еще одно испытание для нервной системы было ни к чему. На всякий случай Смоленский расстегнул куртку и повернул чекан так, чтобы лезвие топора было направлено в сторону предполагаемого противника.
Стараясь не опираться на раскачивающиеся, а кое-где и просто отсутствующие перила, Смоленский проскочил еще два пролета. Осталось совсем немного. Игорь даже обругал себя: неужто он такой трус? Еще чуть-чуть, и он будет на месте.
На лестничную площадку пятого этажа падал свет из коридора. После кромешной тьмы это было словно яркий луч солнца. С облегчением вздохнув и чувствуя, как спадает мышечное напряжение, Игорь быстрым шагом дошел до нужной ему двери. Ну все, сейчас он избавится от чекана, перебросится парой фраз с Худяковым – и домой. Хватит с него приключений.
Станислав Иванович на звонок не ответил. Ни на первый, ни на второй, более длительный. Нет, спать так крепко он не мог, Игорь знал, что преподаватель всегда очень чуток и просыпается от малейшего шума. Тогда почему же он не открывает?
Игорь постучал в дверь. Сначала тихо, робко, потом сильно и настойчиво. Но никто не отозвался. Странно, Худяков никогда не гуляет в такое время, да и вообще он домосед. Нет, нужно еще попробовать, зря он, что ли, сюда шел?
Смоленский забарабанил изо всех сил. А сил у него было немало, потому тут же открылась дверь напротив и из нее выглянула лохматая голова с явно нетрезвыми глазами.
– Мужик, ты чего? – спросил лохматый.
– Здравствуйте, – как можно приветливее произнес Игорь, – Извините, но вы не подскажете, не видели сегодня Худякова?
Сосед отрицательно мотнул головой.
– А вы не знаете, дома он или нет? – продолжал Смоленский.
Лохматый повторил свое движение. Интересно, как его понимать? Он не знает или Худякова действительно нет?
– Станислав Иванович дома? – Игорь сделал новую попытку получить ответ на свой вопрос.
– Да нет его! – послышался женский голос справа. – Три дня как нет.
Смоленский повернулся на голос, но дверь уже захлопнулась. Да, странноватые люди здесь живут. И что теперь делать? Не доверять словам женщины оснований нет, молчание за дверью Худякова тому свидетельство. Уходить и уносить чертов чекан с собой? Похоже, так и придется сделать, не оставлять же его этому алкашу.
Твою мать, опять идти по этой лестнице! Ну да ладно, не ночевать же здесь. И что за страх на пустом месте? Совсем трусом стал. А ну вперед!
Игорь бодро дошагал до лестницы и, подавляя некомфортное ощущение, двинулся вниз.
Теперь он шел быстрее, не терпелось поскорее выскочить из темноты, приходилось сдерживаться, чтобы не побежать. Перешагивая через две ступеньки, Игорь преодолел ровно половину лестницы, когда вдруг почувствовал, что он не один. По спине побежали мурашки, ноги стали словно ватные. Неужели опять началось?
Он в страхе замер, прижавшись спиной к стене, и прислушался. Нет, он не ошибся. Шорох, который заставил его насторожиться, повторился. Скорее даже не шорох, треск. Да-да легкий такой треск, словно бы электрический разряд. Ага, твою мать, электрический разряд в темном коридоре? Совсем голову потерял, нечистую силу поверил? Теперь если еще запах серы почудится, то точно полный п…абзац – нужно собирать вещи и отправляться в Кащенко на дурку!
Черт, если бы не эта кромешная тьма! Можно было бы… А что можно было бы? Драться? С кем? С таким, как тот, который в гараже его поджидал? А кто он был, тот, которого Игорь ударил? Ведь ударил же, он же явственно сопротивление клинку топорика почувствовал! Да и звук какой-то странный услышал.
Ну ладно, один раз отбился, даст бог еще раз удастся. Игорь сжал в руке чекан, может даже и хорошо, что он Иваныча не застал, с оружием в руках как-то увереннее себя чувствуешь! Кто бы там ни был, его они так просто не получат. И вообще, хватит стоять. Во что бы то ни стало нужно пробиваться к выходу, к свету.
Держа в правой руке чекан, а левой нащупывая стену, Игорь двинулся вниз. Правда, сказать двинулся было бы преувеличением, скорее он начал медленно перешагивать со ступеньки на ступеньку.
Треск раздался еще раз. Теперь Игорь его локализировал – звук шел снизу. Игоря словно по голове ударило. Засада! Его поджидают!
Он провел рукой по лицу. Ладонь стала мокрой от пота. Только этого не хватало. Если драться, то руки должны быть сухими. Он хорошо помнил, с какой силой оружие нападавшего врезалось в доски гаражных ворот, и отдавал себе отчет, с каким противником придется столкнуться. Тела несчастной Карины и милиционеров, по слухам было совершено чем-то рубящим. Тем, чем этот самый «кто-то» разнес половинку ворот гаража Чернова. И теперь что, его очередь попасть под топор? Ну уж нет! Его просто так не возьмешь! Драться, так драться!
И едва только Смоленский принял решение биться до конца, как тут же почувствовал, что страх отступил. Вернее, он еще был, но уже совсем не такой сильный, как минутой раньше.
Расставив и чуть согнув колени, так, как учил его Станислав Иванович, Игорь приставными бесшумными шагами стал продвигаться вниз. Лестница, конечно, мешала двигаться по науке, но зато теперь он был в любую секунду готов к нападению.
